109. ПИСЬМО ТОРГОВОГО ДОМА «ФРАНСИСКО ДЕ
МИЛАНС И К°» ПЕРВОМУ ГОСУДАРСТВЕННОМУ СЕКРЕТАРЮ
ИСПАНИИ ХОСЕ МОНЬИНО, ГРАФУ ДЕ ФЛОРИДАБЛАНКЕ 1
Барселона, [19]30 августа
1777 г.
Ваше сиятельство, милостивый государь.
Настоящим имеем удовольствие
представить в. с-ву, стараясь быть, насколько это
возможно, предельно краткими, хотя и не без
определенных опасений оказаться утомительными и
допустить некоторые неточности, отчет о всех
операциях нашего торгового дома в С.-Петербурге,
касающихся активной и пассивной торговли нашего
королевства с Российской империей. В нем
наглядно представлена в цифрах информация,
которую мы сообщили е. с-ву герцогу 2
де Гримальди в письме от 23 ноября
прошлого года 3, а
также информация, которую Вы, в. с-во, имели честь
вновь запросить у нас в своем послании от 1 -го
числа сего месяца, чтобы, подкрепив теорией,
которой Вы столь хорошо владеете, практические
соображения, изложенные в данном документе,
обосновать нашу решимость все-таки закрыть
вышеуказанное предприятие, несмотря на наши
усилия по его сохранению.
В 1773 году, когда нами был основан
торговый дом в С.-Петербурге, мы выручили от двух
поставок вина, проданного по выгодным ценам, 90 658
реалов веллон 4
(см. счет № 1) 5.
Вместе с тем, согласно цифре, указанной в конце
того же счета, на декабрь 1775 года остались
непроданными платки, ружейные стволы и курки,
покрывала, шелковые ткани и другие товары,
вследствие чего сумма выручки указана быть не
может.
В том же году мы вывозили из России в
наше королевство пеньку, железо, железный лист,
тес, белый и желтый воск, щетину, [262]
холсты и партию пшеницы, стоимость которых с
соответствующими расходами указана в счетах №
9—17, а также другие мелкие товары, не
заслуживающие внимания.
Как видно из счетов, убытки по этим
товарам превысили поступления, составив 67 549
реалов веллон, что было компенсировано
поступлениями от продажи вина, в результате чего
мы получили прибыль в размере 23 109 реалов и могли
бы получить еще больше при наличии стабильных
ставок.
Из счета № 2 Вы, в. с-во, увидите, что
пока мы не можем ничего сообщить в отношении
партии вина, отправленной в 1774 году; из счета № 21
также можно сделать вывод, что на товарах,
вывезенных в указанном году и направленных в
Кадис и в этот город 6,
мы потеряем более 30 %, не зная при этом, сколько
пройдет времени, пока мы сможем их продать, что
относится также к изюму, миндалю и маслу,
направленным нами в этом же году. Согласно счетам
№ 3, 4 и 5, наш приход равняется 2300 реалам веллон; от
продажи пшеницы и теса в Кадисе (см. счета № 18 и 19)
получено 20 443 реала; за вычетом потерь при продаже
тканей в размере 423 реала 3 мараведи (см. счет № 20)
общий приход составляет 22 320 реалов 9 мараведи.
По поставке вина в 1775 году (см. счет № 6)
наши потери составили 13 315 реалов; по пшенице,
льняному маслу, заячьим шкуркам и тканям,
проданным в Кадисе и в этом городе, потери (см.
счета № 22—25) составили 11171 реал 21 мараведи.
Потери по товарам, вывезенным нами из
С.-Петербурга и проданным в Генуе и Ливорно,
согласно цифре, указанной в конце упомянутых
счетов, составили 37 474 реала, что в сумме с двумя
предыдущими цифрами составляет 61 960 реалов 21
мараведи, которые мы частично предполагаем
компенсировать, как следует из указанной далее
цифры, за счет поступлений от товаров из России,
направленных нами в Дюнкерк.
В 1776 году доходы от продажи партии вина
(согласно счету № 7) составили 14 284 реала веллон, в
то же время от продажи пшеницы (согласно счету №
26) нами было потеряно 1922 реала 26 мараведи. Мы
также понесли убытки от продажи 40 бочек воска в
Генуе, составившие 2082 реала веллон, получив,
однако, прибыль в размере 5778 реалов 7 мараведи от
продажи в Ливорно 34 кип теса и 15 бочек воска, как
следует из цифры, приведенной в конце счета по
пшенице. Таким образом, мы имеем положительное
сальдо в размере 16 058 реалов 7 мараведи, в чем
можно соответственно удостовериться. Не
располагая данными на этот год, мы хотели бы на
этом остановиться и указать в. с-ву, что потери,
которые мы имели до настоящего времени в
активной и пассивной торговле Испанского
королевства с Российской империей и через нее —
с Генуей и Ливорно, составляют 473 реала 3 мараведи,
не считая при этом поступлений и убытков, которые
мы можем иметь по товарам, имеющимся в этом
городе, Дюнкерке и в С.-Петербурге, учитывая, что
поставки вина компенсируют потери по другим
товарам или же, по крайней мере, снизят их до
небольшой суммы. [263]
Вы, в. с-во, могли бы нам возразить, что
ввиду столь незначительных потерь у нас не может
быть оснований закрыть торговый дом в
С.-Петербурге, существенно не компрометируя при
этом купцов нашего королевства, особенно тех, кто
принадлежит к торговому дому, основанному там
графом Клонаром из Кадиса и стараниями Чоне и
Сото 7. Поэтому нам
представляется необходимым изложить в. с-ву
другие важные соображения, побуждающие нас
склоняться к тому, чтобы закрыть это дело.
Одно из них связано со
всевозрастающими непомерными расходами,
составляющими 3500—4000 руб. в год, на содержание
торгового дома, оклады персонала и с отсутствием
возможности покрыть хотя бы четвертую их часть
за счет комиссионных, которые мы пытались
получить.
Точно так же нам представляется важным
соображение, связанное с тем, как производятся
расчеты при закупке вин, поставляемых нами на
этот рынок, а также со ставками и пошлинами,
которые мы должны платить при их ввозе и которые
значительно превышают первоначальную стоимость.
Так, вследствие широкого применения по всей
территории России" такого вида контракта, как
«bа-rak» 8,
предусматривающего осуществление закупок
каждые 6, 12, 18 и 24 месяца, мы вынуждены ожидать
оплаты после выгрузки вин в С.-Петербурге по
крайней мере в течение года, хотя их продажа
может быть осуществлена сразу же по получении,
что, однако, происходит редко, так как большую
часть этого товара продают в начале или в течение
зимы, а во многих случаях переносят на следующий
год. Иначе обстоит дело с продажей местными
торговцами своих товаров, поскольку никто из них
не совершает сделки без оплаты наличными к
моменту передачи товара, а часто и с оплатой
авансом, особенно если это происходит в зимний
период. Таким образом, несмотря на довольно
большое число обратных рейсов, стоимость
товаров, которые мы реализуем в Испании,
компенсируется обычно лишь через 6 месяцев после
платежа, хотя и в виде наличности, что, однако,
происходит только в Кадисе. Здесь, как и во многих
других местах, на реализацию продовольственных
товаров обычно требуется от 3 до 6 месяцев, а
остальных товаров — от 9 до 12 месяцев, в
результате чего затраты по зерну мы восполняем
через 9—12 месяцев, а по остальным товарам — через
15—18 месяцев.
Уместно также отметить увеличение для
нас закупочных цен на вина из наших провинций и
снижение продажных цен на них в С.-Петербурге (см.
счета № 1, 2, 6 и 7). Вместе с тем нужно отметить рост
цен и расширение обменов по товарам, которые
приобретаются на этом рынке, на что указывают
цифры, приведенные далее в счетах по вывозимым
товарам за 1774, 1775, 1776 и 1777 годы, в отсутствие при
этом какого-либо увеличения цен на эти товары на
соответствующих рынках, где происходит их
реализация.
Если речь идет о том, чтобы иметь
торговый дом в другом государстве, надо сделать
так, чтобы он работал постоянно. Это [264]
даст возможность обеспечить какую-то прибыль или
избежать серьезных потерь. Что касается России,
то подобную торговлю надлежит вести с двумя
столицами, тогда как для такой же торговли с
каким-либо другим королевством Европы хватило бы
одной.
Качество пшеницы, которая до
настоящего времени поступала из С.-Петербурга,
было очень высоким, причем на этом рынке она
оценивалась так же, как и пшеница «месклилья»,
которую обычно получает Испания из Архипелага 9. На рынке в Кадисе
она стоит столько же, сколько гречиха, причем
продавать ее можно было бы даже дороже, если бы
зерно ее не было столь мелким, как, например, у
пшеницы, получаемой из Архангельска, и если бы
она, как это часто случается, не содержала
примеси ржи. Вместе с тем мы должны напомнить в.
с-ву, что торговля зерном, и прежде всего
пшеницей, обусловливается самыми различными
обстоятельствами и связана с риском, особенно
когда речь идет о больших расстояниях и
осуществлении перевозок лишь в определенное
время года, как происходит у нас в торговле с
С.-Петербургом и другими рынками Российской
империи. Так, при длительных перевозках,
продолжающихся два-три месяца, а то и более, зерно
в трюме грузового судна перегревается и
вследствие этого существенно теряет в цене, что
наносит ущерб, возмещения которого нельзя
требовать у страхователя, ибо наносится он из-за
дефекта самого товара, тогда как в страховом
договоре четко оговаривается, что в таком случае
страхователь не несет ответственности. Подобной
практики страхования придерживаются на всех
известных нам рынках.
Данное неудобство, а также
необходимость делать заказ на закупки в начале
декабря, с тем чтобы получить товар в сентябре
следующего года, делают условия торговли здесь
еще более невыносимыми. К тому же в случае
хорошего урожая зерновых в Испании или в
континентальной части Италии (дающей все виды
зерна и способной обеспечить им половину Европы)
создается острое положение, когда зерно
продается по 25 реалов при предполагавшейся цене
36 реалов. Это происходило бы еще чаще, если бы у
Англии не было противоречий с ее владениями в
Америке, откуда в порты Португалии и Испании, а
также Франции и Италии, в частности в 1773 и 1774
годах, поступало большое количество зерна,
особенно из Канады, Вирджинии, Мэриленда,
Нью-Йорка, Филадельфии и т. д.
Из этого следует, что дальнейшую
торговлю с Российской империей можно вести лишь
в силу необходимости, а не добровольно, на что
есть две вышеуказанные причины, а также еще одна,
весьма существенная и состоящая в том, что
голландцы свозят зерно, отгружаемое на Балтике —
в Амстердаме и Роттердаме, — а затем
переправляют его в те страны, которые в нем
больше нуждаются, причем делают это столь быстро
и по столь высоким ценам, что зачастую имеют
доход до 30 %, чему мы являлись свидетелями начиная
с 1760 года и по настоящее время.
Через наш торговый дом мы
предпринимали попытки наладить торговлю солью
из Ивисы 10 (более
ценной, чем соль из Маты, и соль, [265]
которая отгружается в Кадисе) с русскими
городами на Балтике, и в первую очередь с
С.-Петербургом. Сначала мы направили письмо
нашему торговому дому и получили ответ, что на
ввоз соли действует запрет и что ввоз возможен не
иначе, как через Ревель. Мы написали туда нашим
друзьям, в сообщениях которых относительно цены
и расходов на партию соли из Ивисы (согласно
счету № 27) указывается, что мы понесем потери в
размере 2834 реалов веллон даже при наиболее
благоприятных ставках в случае фрахта
голландского судна. Торговлю испанской солью
ведут шведы и датчане, которые после разгрузки на
рынках Средиземноморья в отсутствие выгодного
фрахта используют часть фрахта тех, кто
процветает на этом виде торговли, и осуществляют
перевозку за собственный счет на свои рынки или
на другие рынки Балтики, причем зафрахтовать
один из таких кораблей на выгодных условиях им
удается лишь тогда, когда на рынках
Средиземноморья им гарантируется также и
обратный фрахт.
Пусть не вызовет у Вас, в. с-во, удивления то
обстоятельство, что ввоз данного товара запрещен
в этом великом государстве, ибо в восточной его
части, на берегах реки Камы и неподалеку от них,
имеются неисчислимые залежи соли, извлекаемой из
земли и превращаемой в соляной раствор, а затем
после выпаривания — в белую твердую соль,
которой широко торгуют по всей территории
государства. На фабрике по производству соли, как
правило, работает одновременно более 20 тыс.
человек. Соль отправляют по Каме до Волги, а затем
по Волге и Оке до Москвы, а также вниз по Волге в
различные города государства вплоть до
Астрахани. Эта соль идет на заготовку
значительной части свинины и говядины, а также
большого количества рыбы, вылавливаемой в
крупных озерах, из которых вытекает Обь и Енисей,
а также в озерах на границах с Катаем11, рыбу из
которых переправляют вниз по этим рекам в Казань,
а дальше — по Волге до Москвы. Кроме того, эту
соль применяют для заготовки большого
количества рыбы, вылавливаемой на Балтике, в
Финском заливе, а также в озерах Ладожском и
Онежском, где летом ведется активный промысел,
что позволяет снабжать свежей рыбой С.-Петербург
в это время года, а зимой, когда эти озера и море
замерзают, поставлять на корабли и населению
этого города вяленую и соленую рыбу.
Надо сказать, что по своему качеству
эта соль не совсем подходит для засола мяса и
рыбы. В ответ на письмо, направленное нашему
торговому дому в С.-Петербурге в конце сентября
1774 года с просьбой информировать нас о ценах на
свинину и говядину в этом городе в сравнении с
ценами, по которым, как мы им сообщали, этот товар
из Ирландии продается на рынках в Кадисе и в
других городах Средиземноморья, мы получили
следующую информацию от 11 ноября того же года:
«Согласно нашим расчетам, сало и свинину
покупать на этом рынке невыгодно, ибо продаются
они по высокой цене, особенно в нынешнем году
из-за падежа скота. К этому следует добавить, что
или из-за неправильного хранения, или из-за [266] плохого качества соли,
насколько нам известно, произошла порча большей
части партий, направленных в предыдущие годы.
Вывоз солонины из говядины запрещен, и отгрузка
ее разрешена лишь сообразно потребностям в
провизии каждого корабля». Это, как нам
представляется, должно с достаточной
очевидностью свидетельствовать в. с-ву о том, что
такое мясо никоим образом нам не подходит и что
оно не предпочтительнее ирландского ни с точки
зрения цены, ни с точки зрения качества для целей
снабжения нашего флота.
Что касается тканей, поступающих из
России, то они представляли бы значительно
больший интерес, если бы имели приемлемую ширину,
особенно набивные. Причем они могли бы давать
вполне приличную выгоду, даже если бы и стоили на
25 % дороже (см. счет № 16). Однако ввиду
невозможности получить ткани шириной более 3/4
вара 12 вывозить их
не имеет смысла (см. цифры в конце указанного
счета). По другим статьям товаров получить выгоду
также не представляется возможным (см. счета № 20
и 25) из-за убытков, которые мы по ним несем. Это же
относится к предметам отделки столовой мебели
(см. примечание, которое следует за ценами на эти
товары в С.-Петербурге в 1777 г. и на которое, чтобы
не быть утомительными, мы ссылаемся).
Чтобы показать в. с-ву, насколько
голландцы недовольны стремлением Испании вести
прямую торговлю с Российской империей, приведем
ответ от 24 августа 1775 г. одного из наших
доверенных лиц в Амстердаме на сделанный ему
запрос о том, не откажется ли он оказать нам
услуги по учету долговых обязательств нашего
торгового дома в С.-Петербурге в случае
необходимости их оплаты от нашего имени: «Мы
решительно не приемлем банковские операции или
любые операции с обменом и не ведем их, занимаясь
только торговлей товарами и с готовностью
уступая все эти операции банковским домам этого
города, и желаем, чтобы они аннулировали кредиты,
открытые для многих иностранцев. Наша торговля,
заключающаяся, как известно всему миру, в том,
чтобы сосредоточивать у себя товары из других
стран, могла бы находиться в лучшем состоянии и,
безусловно, вернула бы себе свою былую
активность, а не приходила бы с каждым днем во все
больший упадок, как это происходит в настоящее
время. Поэтому мы не желаем использовать свои
возможности в ущерб нашей стране».
У в. с-ти не должно быть сомнения в том,
что на протяжении более чем столетия голландцы
выступают хозяевами московского рынка, по
крайней мере после смерти Карла I. Царь,
находившийся в то время на престоле,
воспользовался этим, чтобы изгнать из своей
империи англичан, которые первыми наладили здесь
торговые отношения в 1553 году и которым царь Иван
Васильевич предоставил большие привилегии и
льготы. Особенно это касается Британской
компании, планы создания которой появились в
период царствования Эдуарда VI, были осуществлены
в первые два года царствования Филиппа и Марии и
завершены в период царствования [267]
Елизаветы в 1566 году 13,
когда эта компания была основана в Архангельске,
где она оставалась до указанного времени.
И хотя затем англичан вновь пустили в
Россию, торговля их заметно упала, что
объясняется, с одной стороны, тем, что голландцы
хорошо знают русских, а с другой — что Англии уже
давно не требуется древесина для рангоутов и для
строительства своих кораблей, потому что в
избытке и с большей выгодой она обеспечивает
себя древесиной за счет вывоза из своих владений
в Америке. На этом позвольте закончить наше
изложение в надежде, что мы удовлетворили
интерес в. с-ва в отношении активной и пассивной
торговли Испании с Российской империей. Хотя
представляется, что продолжать ее каким-либо
образом далее нет возможности, наш опыт этих
отношений и знание того, какие средства
используют голландцы для их успешного развития,
все же позволяют нам видеть определенные
перспективы и возможные варианты того, как
Испания могла бы пользоваться теми же несметными
богатствами этого государства, какими
пользуются голландцы. Считаем уместным
предоставить решение данного вопроса на суд
Вашего просвещенного мнения. При этом мы
полагаем, что никоим образом не полномочны
решать, сохранять ли наш прежний торговый дом или
же основать новый, не имея на то ни
дополнительных средств, ни помощи правительства.
Мы будем рады, если эти наши соображения
окажутся полезными в. с-ву, и приложим все наше
старание, чтобы всегда быть к Вашим услугам. С
Богом...
Франсиско де Миланс и К°
AGS. Estado, leg. 6.612. Подлинник, исп. яз.
Комментарии
1 Хосе Моньино,
граф де Флоридабланка (1727—1808), начал свою карьеру
в Кастильском совете, добившись в 1767 году
изгнания иезуитов из Испании. Будучи послом в
Риме, добился у папы Климента XIV бреве об
уничтожении Ордена иезуитов. В 1777 году заменил
Гримальди на посту первого государственного
секретаря, став одним из инициаторов проведения
политики просвещенного абсолютизма в Испании. В
феврале 1792 года был смещен со своего поста и
заменен графом Арандой. В 1808 году был избран
президентом Центральной хунты во время войны за
независимость против Наполеона (1808—1814).
2 Так в тексте.
3 См. док. 107.
4 См. ком. 4 к док. 102.
5 Документы, указанные как приложение
к письму, отсутствуют.
6 Имеется в виду Барселона.
7 См. док. 86.
8 Транскрипция русского слова
латинскими буквами.
9 Острова в Эгейском море, входившие в
состав Османской империи.
10 См. ком. 6 к док. 102.
11 Так в тексте. Имеется в виду Китай.
12 Мера длины, равная 83,5 см.
13 Имеются в виду Филипп II и его жена
Мария Тюдор (1553—1558), а также Елизавета I (1558—1603).
