ФЕРНАНДО ДЕ МОНТЕСИНОС

ДРЕВНИЕ ИСТОРИЧЕСКИЕ И ПОЛИТИЧЕСКИЕ ПАМЯТНЫЕ СВЕДЕНИЯ

О ПИРУ

FERNANDO DE MONTESINOS

Глава 20. О том, что произошло у Инки Капака Йупанки с его братом и о жизни других инков

После того, как были проведены похороны его отца, Инка Капак Йупанки устроил большие празднества в свою коронацию и в день, когда получил кисточку, распределил много одежд из тончайшей шерсти, сосудов из золота и серебра между своими непосредственными данниками, а между теми, кто не был столь значителен – многих овец и баранов, поусердствовав в этом больше своих предшественников. Его правление было очень рассудительным, и он был весьма медлителен в исполнении.

По истечении нескольких лет в небе появились две кометы, одна цвета крови и в форме копья, и длилось это более года, и она появлялась с полночи до почти полудня. Вторая была размером и формой с большой круглый щит, и появлялась в то же время, что первая, и обе на западе. Инка приказал устроить великие жертвоприношения, как мальчиков и девочек – младенцев, так и овец, живых и из золота и серебра. Собрали совет предсказателей и колдунов, для того, чтобы объявить значение комет, и они дали ответ, что это означает великие бедствия, и что, несомненно, очень скоро должна будет пасть перуанская монархия. /86/ Тех, кто так говорил, инка приказал убить, а те, кто остались, взяли назад свое предсказание, объясняя ему кометы на его вкус.

Брат инки по имени Путано Уман с другими беспокойными юношами решил восстать против своего брата и приукрашивал свое тщеславие разговорами, что инка был очень медлителен, и равным образом старался привлечь подарками воинов. Инка имел кое-какие сведения о деле, и чтобы узнать его досконально, послал соглядатаев. По разговорам и сплетням он ничего не добился разузнать, так как осторожность была очень большой, сколько бы ни возрастали старания Путано и подозрения инки. Он приказал, чтобы устроили пиршество для его брата и подозреваемых, и затем от хмельных услышали то, что они скажут, самые доверенные его осведомители. Они придумали, чтобы это было на пиру. Заговорщики во хмелю заговорили в одночасье о том, о чем молчали долгое время, и некто сказал вещи, очень оскорбительные для инки. Его схватили и на другой день, когда опьянение прошло, подвергли пыткам. Он выдал заговор, объявил соучастников, были схвачены и, после объяснения причины, осуждены брат инки, который был похоронен заживо, и остальные виновные, которые были брошены в огороженное место с гадюками, тиграми и львами для того, чтобы тотчас же умереть от ярости яда и в когтях этих зверей.

Капак Йупанки был женат на Мама Корильпай Чава [Mama corilpay chaua] ⁸¹ и имел от нее четырех сыновей. Первым был Синчи Рока Инка [Sinchirroca inga], вторым – Апо Калья Унпири [Apocallavnpiri], третьим – Апу Сакай [Apucacay] и четвертым – Чима Чавин [Chima Chauin], от которого происходят Апу Майта [Apu Mayta] из Куско, а от своих наложниц имел других многочисленных сыновей и дочерей.

Этот инка правил с удачливостью во всем, и в его время /87/ ему приносили дань почти все области, и он имел к ним большую благосклонность, ибо, когда приходил какой-нибудь посланец, он одевал его по своему образцу, и таким образом выходил в пампу [panpa] принимать их. Он прожил ‹лакуна› лет и из них правил ‹лакуна› и оставил своим наследником Синчи Рока Инку.

Синчи Рока, пятый инка, был очень прозорливым и всегда заботился приказывать, чтобы соблюдали законы его предшественников. В это время был очень силен гнусный грех ⁸². Цари мало исправляли его, чтобы не вызывать недовольство своих подданных, многие из которых ему сочувствовали. И были женщины, которые до того дошли в своей ревности, что приказывали убивать многих мужчин колдовскими чарами, которые они использовали при посредстве гадателей и колдунов, употреблявших также любовное колдовство. Это дошло до такого разгула, что убили многих знатных особ.

Инка Синчи Рока приказал созвать собрание, и его участники определили, чтобы соблюдались древние законы, которые предписывали, чтобы умирали, сожженные вместе с орудиями своего колдовства, не только вредоносные [penosos] волшебники, которые приказывали убивать других, но последовательно исполнялись наказания относительно всех виновных, бывших многочисленными.

Для любовного колдовства они имели колдунов, сопровождавших многих знатных особ, у которых были камешки и определенные травы, из-за которых они теряли рассудок и отдавались с пылкой любовью другим лицам, более низкого положения. Те имели своих идолов, с которыми советовались, среди прочих был один вака или идол любви, который представлял собой белый или черный камень и какой-то серый, маленький и очень гладкий. Некоторые из этих камней имели вид /88/ двух обнимающихся людей, и этот камешек был, таким образом, их природы [de su naturaleza]. Колдуны искали их (или говорили, что находили), когда среди туч загорался сполох с великим громом, и ударяла молния, и они искали их в том месте, куда она ударила, и эти камни были более чтимыми, чем другие, обработанные, извлеченные из них. Эти идолы называются Ваканки [Huacanqui] или Куйам каруми [cuyam carumi]. Эти идолы продаются по большой цене, особенно среди женщин, и их употребление продолжается до сих пор, и нет недостатка в покупателях, и они продаются с пояснениями, как их нужно беречь. Этих идолов используют те, кто хочет быть счастливой и любимой. Демон уже внушил им, что каждое новолуние имеются два или три дня, когда едят только белую кукурузу, воздерживаясь от сношений с мужчиной или мужчины с женщиной. Этого идола кладут тогда в новую корзинку со множеством голубых и зеленых перьев птиц, называемых тунки [tunqui] и других, называемых пилько [pilco], кукурузной мукой и определенными душистыми травами и листьями коки. Эту корзинку хранят среди чистой одежды и каждый месяц обновляют кукурузную муку с различными церемониями, и моют с нею лицо и в определенные дни постятся ⁸³.

Они используют для этой цели также другое дьявольское изобретение. Они берут некоторые домашние вещи, например, волосы, одежду, которая была бы очень потной, из-за этого пота, говорят, что лучший результат дает слюна, и, наконец, любую другую вещь лица, которое хотят привязать дьявольской любовью, причинить ему ужасные /89/ сердечные страдания и, лишив его понимания, сделать его глупым, хотя бы он знал или не знал, либо, лучше сказать, не придавал этому значения. Способ колдуна состоял в том, чтобы взять большое количество коки, после полуночи – зеленого табака, андской корицы, которой предохраняются ото сна, а затем он пел шепотом, призывая духов или души лиц, вещи которых он получил ранее. После того, как они появлялись в демоническом видении, колдун спрашивал о причине, почему они не привязываются и не любят взаимно, и, выслушав те или иные оправдания и опасения, упрекал или приказывал тому, кто оправдывался, чтобы он, несмотря на то, что говорит, делал то, что он приказывает, привязывая его шерстяной веревкой, и, взяв черный маис и другие вещи, очищал предметы, которые получил ранее, говоря при этом очищении, что устранил из всех ваших дел и привязанностей враждебную судьбу, которую называют чики [chiqui]. После того он брал все названное, и вместе с разжеванной кокой и другими вещами, пожертвованными ваке любви и некой чакирой [chaquira] ⁸⁴ клал в новый горшок и закапывал его в одном тайном удаленном месте, обычно у слияния двух рек, называемом индейцами тинкук [tincuc].

Об этом способе колдовства индейцы говорят, что оно настолько действенно, что никакое привязанное лицо не может отделиться от того, кто его любит, и даже любят говорить, что их принуждает прихоть. Как мне сказал один верный друг священник, он утомился, удрученный невозможностью пояснить обратное тем, кто этим пользуется, и рассказал мне, что направил на это все усердие и что нашел, судя по всему, что эти сердечные беды /90/ и укорачивание жизни вызывают определенные травки, которые колдуны дают им в пище после того, как закопают горшок, и о которых травники этой страны говорят, что они создают в сердце определенную жидкость, которая вызывает припадки, и со временем она разлагается, превращаясь в ипохондрическую жидкость, отчего у тех, кто берет эти травы, возникают болезни сердца и внезапная смерть.

Глава 21. Говорится о некоторых вещах, касающихся предыдущего, и об успехах инки Синчи Рока

Колдовство весьма процветало во времена Синчи Рока, вызванное содомией, как мы увидели; колдунов использовали также для названных целей и для предсказания будущего, и для того, чтобы узнать о некоторых происшествиях и тайнах. Для этого в огонь клали большой и ровный черепок, называемый кальяна [callana], а на нем – определенное число кукурузных зерен разного цвета, каждый из которых представлял персонажа в соответствии с именем. Его давал гадатель после того, как брал в рот много коки и зеленого табака, говоря сквозь зубы, спрашивая его и вознаграждая тех, кто отвечал, в доказательство обнаруживая движения, когда их о чем-то спрашивали, как только зерна начинали двигаться, отдаляясь одни от других или приближаясь, и если какое-то зерно не делало того, что гадатель ему приказывал, он его отчитывал и наказывал его /91/ палочкой, как если бы это был человек. Таким образом он собирал вместе зерна любовников, когда это делалось для любовного колдовства, и впоследствии колдун бросал зерна в огонь.

А если царь стремился узнать о каком-либо событии на войне, или о битве, или о другом событии, клали зерна в порядке, называя их военачальниками и говоря некоторые слова, зерна устраивали друг с другом великую битву, пока побежденных не сбрасывали с черепка, и затем колдун говорил о происшедшем, как будто бы он его видел.

В других случаях на черепок клали свечечки из жира, и без огня, по их пламени колдун показывал то, к чему стремились, и говорят, что это действенней, чем с зернами.

И они настолько отдавались этому пороку, что колдуньи даже приводили мужей на рынки продавать многие составные чары [echicos conpuestos] и некоторые простые, например, травы, чтобы сильно любить, или траву забвения, относительно которой упоминается один странный случай, который произошел в ‹лакуна› году. Все это для того, чтобы прелаты позаботились о том, что имеет значение для искоренения этого колдовства, которое даже сегодня продолжается.

Инка Синчи Рока покарал всех колдунов и сохранил жизнь только тем, кто предсказывал события войны и раскрывал тайны. С ними он посоветовался о царе Антавайльи, по поводу которого имел большие подозрения, и после того, как они ответили ему, что люди Антавайльи были обнаружены и что так было бы хорошо объявить ему войну и ею принудить их к подчинению, ибо предвещания указывали на большие успехи в битвах, хотя победа была вдали.

Из-за этого /92/ инка послал созвать народ и собрал огромное войско, и хорошо снабженное оружием и провиантом, и со всем удовлетворением отправил его с полководцем [general] к Антавайлье ⁸⁵.

Перед этим он послал своих лазутчиков, и те сказали, что причина, по которой недовольны жители этой равнины, не столько в подчинении, сколько в том, чтобы иметь его инкам, о которых их идолы говорили, что им не должны повиноваться, так как они незаконные владыки. Постигнув это, Синчи Рока послал к своему полководцу, который стал на привал, когда его нагнал один часки, чтобы он не выступал оттуда, пока не получит его новый приказ.

Он тотчас отправил послов к владыке Антавайльи, говоря ему, что очень изумлен тем, что разрушена вера, которую прежде сохраняли их предки по отношению к инкам, ответами ложных идолов, и чтобы они признали истинными богами Солнце и Луну и стали бы считать несомненным, что они происходят от них и являются истинными владыками мира, и чтобы не доводить до кровопролития, ведь за весь ущерб будет платить он как нарушитель мира, и что если он решит ему подчиниться, он простит ему прошлое.

Антавайльец ответил, что уже имел собрание со своим народом, и разговор состоялся [el gasto echo], и что, таким образом, он не может меньшего, нежели сопротивляться тем, кто пожелал бы лишить их свободы.

Увидев их решительность, инка приказал своему полководцу мало-помалу продвигаться, ибо сам хотел идти с большим числом людей следом, и они сделали так. Войско пришло, расположившись на высотах Антавайльи, в одной лиге от селения. Чанки [canchas], как называли себя жители Антавайльи, были многочисленны, и в своей стране /93/, и это внушило немалый страх людям инки, но он, схитрив, сказал своим, будто бы увидел во сне образ своего отца Солнца, который приказал ему дать сражение и пообещал победу, для чего вручил ему три позолоченных жезла и пять прозрачных камней с очень красивой пращой ⁸⁶.

Воины воодушевились, принялись играть на своих рожках и барабанах, и, говорят об этом амаута, шум стоял такой, что, казалось, трясется земля. Инка поднялся над окопами и метнул три жезла, и поместил в пращу прозрачный камень, и бросил его со всей силой на врагов, и тотчас его воины сделали то же самое, после чего обе стороны завязали очень кровавую битву, длившуюся долгое время без того, чтобы одна сторона имела преимущества над другой, и с обеих было столько погибших, что они мешали живым. Инка, видя сопротивление противника, воспользовался одной достойной внимания уловкой, а она состояла в том, что, когда наступил вечер, он решил предпринять отступление в полном порядке, чему способствовала темнота, а с одной стороны оставил крепкий отряд воинов в засаде. Люди из Антавайльи, увидев это и решив, что они бегут, принялись беспорядочно их преследовать, а инка повернулся к ним и, так как нашел их в беспорядке, убил многих в передних рядах, и в это время из засады вышли остальные, и, настигнув их со спины, принялись убивать и захватывать людей без числа. Инка Синчи Рока проявил много доблести, и противники говорили, что его лицо сияло, как Солнце /94/, и были схвачены в этой битве многие военачальники и один из владык Антавайльи, а другой погиб.

Глава 22. О способе, которым, торжествуя, вошел в Куско инка Синчи Рока, и о его смерти ⁸⁷

Инка много дней отдыхал в Антавайлье, и в это время приказал сделать много могил, в которых похоронили тех, кто погиб в битве, о чем они всегда очень заботились из-за заразы, которую вызывало разложение тел в прежние годы. Он устроил многочисленные жертвоприношения Итатиси и своему отцу Солнцу. Он разослал сообщение всем наместникам царства о победе, одержанной над мятежниками, и после того, как распределил доспехи между воинами и предусмотрел, чтобы в Куско была знать изо всех областей, чтобы они видели торжество его вступления, вознаграждение хороших и наказание плохих, приказал по этому поводу таким образом, чтобы простой народ вышел вперед, выкрикивая: "Да живет много лет такой добрый царь!" – сопровождая это звуками раковин и барабанов, и чтобы только время от времени прерывались для того, чтобы были слышны голоса людей, которые в качестве пленников говорили бы упомянутые слова.

Затем прибыли две тысячи воинов в боевом порядке со своими военачальниками и знаками их должностей. Они шли, обильно украшенные, на /95/ головах имели очень богатые головные уборы и медальоны со многими разноцветными перьями, а на груди и спине большие диски из золота. Воины их носили серебряные, которые имелись.

В середине местами несли шесть барабанов в форме человека, сделанных из кожи касиков и военачальников, которые выделялись в битве, с них живьем содрали кожу и наполнили воздухом. Они представляли, весьма выразительно, их хозяев, и били их палками по животам для унижения; последним был превращен в барабан владыка Антавайльи, которого убили в битве ⁸⁸.

Под их звуки шагали четыре тысячи воинов, и за ними шли многие пленные касики и военачальники, за ними следовали другие воины, а затем двигались другие шесть барабанов, как первые, а последним из пленных – владыка Антавайльи, которого захватили живым в битве. Он был нагой и со связанными назад руками, как и остальные пленники, на высоких и неудобных носилках, для того, чтобы его позор был всем виден. Вокруг него двигали шесть барабанов из кожи его родственников, из которых извлекали звук. Здесь же шла толпа пленных, которые не переставали говорить, что таким образом обходится царь с теми, кто восстает, а другие называли народы, подчинявшиеся Антавайлье, а затем раковины и барабаны издавали большой шум и грохот, который вызывал страх и ужас.

На этом зрелище следовали три тысячи индейцев-"длинноухих", богато одетых и /96/ украшенных с разнообразием перьями. Эти шли с пением вали [huali], песни о победе и событиях войны, духе и доблести царя-победителя.

Позади шли пятьсот дев, дочерей знатнейших владык, очень красиво одетых и с цветочными гирляндами на головах, ветвями в руках и с колокольчиками на ногах, с песнями и танцами о подвигах инки.

Потом следовали многие знатные господа, которые шли перед носилками инки, убирая с дороги камни и соломинки, а другие – разбрасывая цветы.

После этого шел инка Синчи Рока, с большим величием и торжественностью, на носилках из гладкого золота, на сидении и престоле, где он восседал, и они имели ножки из весьма тщательно обработанного в виде разных фигур золота. По сторонам шли самые главные владыки, которые меняли два опахала из очень хорошо обработанных и очень тонких перьев, которые жители Анд приносили в качестве дани инке. Опахала и ручки были украшены пластинками из чистейшего золота и изумрудами. Эти опахала служили балдахином и называются на общем языке ачичуа [Achichua]. В правой руке инка держал ленту из золота, в левой – жезл, о котором придумывают, что его дало Солнце. На голове он носил кисточку москапайча [Moscapaycha] из тончайшей цветной шерсти, которая охватывала чело и свисала с богато отделанной золотой гирлянды. Носилки несли двести владык, сменяясь по очереди по восемь. За ними следовали некоторые из царского сословия и /97/ некоторые пальи [Pallas], очень украшенные, и их несли в носилках, и в завершение пронесли тридцать владык из касты инки и из его совета, тоже на носилках.

Кипокамайоки и амаута говорят, что стало известным автору приводимой истории ⁸⁹, что было столько индейцев, которые находились на этом торжестве, что они покрыли все горы и все равнины в округе города Куско, которые громкими возгласами прославляли отвагу победителя и обличали измену побежденных.

Со всем этим сопровождением инка вошел в город Куско и обошел его весь, и, прибыв на площадь Кориканча [Coricancha], приказал вырвать сердца у вождей и сжечь их, и пепел рассеять по ветру, затем он вошел в храм и, простершись на земле, громко вознес молитву творцу всего сущего, чтобы он оставался там. С окончанием молебна жертвы сожгли вне храма, где всегда имели алтарь, предназначенный для этого, что продолжалось непрерывно десять дней.

Через малое число дней к нему пришла новость о том, что со стороны чиригуанов пришло многочисленное войско из людей без порядка и согласия, которые шли большими толпами, и оно быстро двигалось из Кольяо.

Он созвал своих людей и собрал большое войско и со всей быстротой вооружил его, чтобы выйти навстречу врагам, которые распространялись, словно звери.

Синчи Рока был уже стар, и хотя ему хватало отваги, исчерпался дух его жизни и он умер девяностолетним, процарствовав ‹лакуна›. Он оставил своим преемником Лавар Вакака [Laguarguacac] ⁹¹, который ему унаследовал. От своей жены Мама Мичай [Mama Michay] ⁹⁰ Синчи Рока, кроме наследника, имел троих сыновей, которыми были /98/ Майта Капак [Mayta Capac], Уман Тарси [Human Tarssi] и Виракира [Viraquira], от которого происходит айлью Виракира [Viraquiras].

Лавар Вакак, шестой инка, был очень спокойным и мирным, и большой рассудительности, и так всегда старался прекратить и замирить все волнения в своем царстве. У него постоянно была болезнь глаз, и они были такими красными, что для восхваления [por encarecimiento] индейцы говорили, что он плачет кровью, и поэтому его назвали Лавар Вакак, тогда как его собственное имя было Майта Йупанки [Mayta Yupanqui] ⁹².

Он много постарался относительно религии, и особенно после одной выдающейся победы, которую одержал над чанками, он приказал под страхом тяжких наказаний, чтобы Виракоча считался бы всеобщим владыкой всех вещей и указал чакры [chacras] ⁹³ Солнцу, Луне, грому и молнии и прочим идолам, а Виракоче не уделил ничего, приведя в качестве основания то, что творец всех вещей ни в чем не нуждается.

Он женился на Мама Кочекиклай Тупай [Mama Cochequiclay Tupay] ⁹⁴ и имел от нее шестерых сыновей: первого, Виракочу [Huiracocha], второго – Паукариальи [Paucarialli], третьего – Павак Вальпа Майта [Pahuac hualpa mayta], четвертого – Марка Йуту [Marcayutu], пятого – Тупа Паукар [Tupa Paucar], и шестого – Синка Рока [Cincarroca], который победил чанков, и от него происходят Аукайли панака [Aucayli panacas]. Лавар Вакак прожил пятьдесят лет, процарствовав ‹лакуна›, и оставил своим преемником Виракочу, который был седьмым инкой и очень доблестным, как мы увидим.

Глава 23. О времени, в которое начал царствовать Инка Виракоча, и о его подвигах и успехах

Виракоча был инкой величайшей души, какая только была в прошлом, доблестный /99/ и решительный, он предпринял нелегкие дела и во всем имел счастливый исход. Среди индейцев его считали больше, чем человеком, и так его называли Виракоча, именем творца всех вещей. Его собственное имя было Топа Йупанки [Topa Yupangui]. Они вместе наблюдали время его царствования, которое было в шестом Солнце, и наступило уже седьмое после потопа, которое, согласно счету, который я смог проверить, было за ‹лакуна› лет до открытия этих Индий Колоном. Он начал царствовать в тридцать лет ⁹⁵.

Немного дней после того, как он стал обладать царством, из Чили прибыли два его племянника, сыновья его сестры и двоюродной сестры, рожденные в том царстве. Тех выдали замуж за двух главных владык Лавар Вакака. Его отец, когда какие-то толпы людей пришли во времена их деда Синчи Рока, сразился с ними и захватил владык, и они оставались в Куско до времен царствования Лавар Вакака, и так как он был миролюбив, а те выказывали свою покорность, женил одного на своей дочери, а другого – на племяннице, и отправил их в Чили. А те обходились со своими женами со всей любовью, и имели от них двух сыновей (В тексте hijas), и, узнав о смерти Лавар Вакака и о том, что Виракоча взошел на царство, отцы послали их, чтобы они увидели и узнали своего дядю.

К Виракоче пришла новость о том, что они прибыли с большой свитой, и он послал в Кольяо [Collao], чтобы их приняли как его собственную персону. Их доставили в Куско в золотых носилках и с царской пышностью, давши всем из их свиты очень богатые драгоценности. За два дневных перехода от Куско встретить их вышли все советники царя, и эти два перехода они минули за шесть дней, проходя по пол-лиги каждый день.

Виракоча принял их во дворце с большой любовью, приказав одеть /100/ по обычаю инков, и после великих пиршеств и других церемоний приказал продырявить им уши, и затем устроили многочисленные празднества. Благодарные чилийцы от себя попросили своего дядю посетить царство Чили согласно желанию, которое все они имели, увидеть его, и узнать его, и получить удовольствие от его советов и присутствия. Он пожаловал им это. На следующий год они попрощались с инкой и возвратились в свои земли со многими инками - "длинноухими", которые пожелали сопровождать их, и с шестерыми из его совета для того, чтобы они учили их политическому правлению, и вместе с ними отправились некоторые пальи и другие женщины, они несли многочисленные золотые сосуды и вели большое число овец этой страны ⁹⁶.

Они пришли в Чили с этой свитой и с большой настойчивостью. И они обнаружили в этом царстве великие мятежи и распри между его владыками. Некоторые отступили вглубь страны и оттуда пытались тревожить данников племянников инки, стараясь вывести их из подчинения, подозревая, что из того, что они отправились повидаться с дядей, для них не может последовать никакой пользы, и что это было, чтобы отдать их под власть инки, и так постарались собрать и привлечь народ к своему мнению, чтобы укрепиться в своих намерениях.

Племянники инки, вдохновленные духом дяди, после того провели многочисленные совещания, решили подрезать крылья этому бунту и со всей незамедлительностью собрали многочисленное войско, чтобы исправить причину. Они отправили посланцев к бунтовщикам, предлагая им мир. Те не послушали посольства и некоторых посланцев, которые не смогли бежать, убили. Племянники инки отправились на поиски противников со своим войском и в течение года подчинили их, убивая одних и захватывая других, и дали знать об успехе своему дяде. И /101/ инка решил идти туда с могучим войском.

Подготовив людей, Виракоча приказал, чтобы вперед отправились многочисленные служители, прокладывая и обустраивая царскую дорогу от чарков до Чили через земли чиригуанов, так как она уже была от Куско до чарков. И этот князь впоследствии продолжил эту дорогу по Чили до теснины, выравнивая очень высокие холмы, и когда с западной стороны не смогли их выровнять, сделали большие каменные террасы [labradas de piedra], устроив через каждые три лиги тамбо, где были служилые люди, которые снабжали путешествующих необходимым. Сегодня эти творения почти уже разрушены, и видны только их следы.

Инка пришел в Чили, и все главнейшие владыки царства выказали ему покорность. Он принял их с большой любовью, но жил с большой бдительностью и осторожностью, так как знал об их высокомерных намерениях. Он дал им многие дары, чем достиг их привязанности. Он пробыл в Чили два года и оставил своим племянникам уже подчиненным спокойным, и дал им совет, чтобы они всегда держали непокорных и беспокойных при своем дворе и под пристойным предлогом лишали их жизни.

С этим он вернулся в Куско и привел с собой сыновей владык как залог надежности сделанного, и чтобы они изучали общий язык, который его Отец некогда приказал внедрить во всех своих царствах. Он привел с собой более двух тысяч чилийских воинов, отобранных в этих провинциях для завоеваний, которые он надеялся осуществить в землях чачапойя [chachapoyas] ⁹⁷ у подножия гор.

Он был в Куско много дней, приготовив многие вещи и воинов, чтобы осуществить свое намерение завоевать область Кито, ибо, хотя некогда они признавали там перуанских царей и /102/ принимали их наместников, с прошлыми успехами, которые мы упоминали, не знали никого и жили в большом беспорядке ⁹⁸.

В то время в той провинции Кито были большие землетрясения, изверглись два вулкана, разрушившие многие селения. Один – это тот, который находится напротив Пансальо [Pancallo], в пяти лигах от города Сан-Франсиско-де-Кито ¹⁰⁰, а другой находится в виду гор Ойумбичо [Oyumbicho].

Местные жители взволновались из-за этих чудес. Колдуны спрашивали у демона, и он ответил им, что это были дурные знамения о том, что извне должны будут прийти люди, которые лишат их свободы. Все они жили в большой печали, ожидая того, что должно было произойти, но не переставали вести между собой кровавые войны, заботясь только о том, чтобы убивать друг друга, пока не узнали, что Инка Виракоча подчиняет и завоевывает землю, которая находилась недалеко от области Пальта [Paltas] ¹⁰¹, расположенной сегодня возле Алохи, как они говорят.

Глава 24. Как Инка Виракоча вышел из Куско на завоевание Чачапойя и Пальта ⁹⁹

Инка уже собрал много людей и выходил из Куско, когда его известили, что его жена Мама Рунтукай [Mama Runtucay] родила сына. Инка крайне обрадовался, ибо желал этого; он отложил хлопоты, которыми занимался, и пошел посмотреть на царевича, и держал его на руках очень долгое время, забывшись. Внезапно он вернулся, словно устыдившись быть полным нежности во время, когда объявил войну. Он приказал, чтобы младенцу дали имя Топа Йупанки [Topa Yupangui], как его собственное, и тотчас /103/ вернулся, чтобы дать приказ о выступлении.

Виракоча вышел из Куско с более чем тридцатью тысячами воинов. Он без какого-либо противодействия пришел в Пальта и приказал, чтобы многие семьи переселились между самыми верными подданными царства в местностях, наиболее похожих по условиям на их собственные [temples mas semejantes a los suyos]. Часть из них он послал в Куско, и часть – в Кольяо, а других чачапойя – в Хауху (В тексте Xaura), Антавайлью и Котабамбу ¹⁰³, и сегодня некоторые из них сохранились и называются митимаэс ¹⁰², и из этих народов он также переселил в некоторые области, потому что инка говорил, что народ разного нрава не объединится против господина.

Инка был занят этим, когда получил известие от своих соглядатаев, что жители Каньари [Canares] ¹⁰⁴, которые сегодня живут в городе Куэнка [Cuenca], подготовились, чтобы сопротивляться ему, и что они избрали вождем одного владыку по имени Думма [Dumma], и он созвал владык из Мака [Macas] ¹⁰⁵, Кисна [Quisna] и Помальята [Pomallata].

Инка решил идти против них, пока они не сделают необходимые приготовления. Он не имел привычкой проворство, из-за чего неприятели перерезали ему пути. Принужденные, а некоторые – из-за опасности, они сопротивлялись инке многие месяцы и имели многие стычки, а в одной заставили его отступить в область Пальта с потерей многих воинов и большей части обоза. Неприятели преследовали его до местности, где сейчас находится город Куэнка. Оттуда они отправили посланцев в Пальту, что, мол, есть хорошая возможность отомстить инке, ведь он потерял многих людей, которых у него убили или изгнали из своих областей. Жители Пальты со смущением выслушали это послание и посоветовались с колдунами, которые сказали, чтобы они ответили им, что инка очень удачлив, и никто не сможет преобладать над ним. Они приняли этот совет и дали знать инке о намерениях жителей Каньари. Он поблагодарил их за это и оказал им милости ¹⁰⁶.

/104/ Для полной уверенности инка приказал построить укрепление, а тем временем к нему пришли люди, за которыми он послал позвать из Чили и к чиригуанам из-за воинственности. Оно строилось со всей быстротой, и жители Каньари, увидев, какое пространство занял инка своим жилищем, отправили к нему посланцев и подчинились с условием, чтобы им простили прежние прегрешения. Он посоветовался об этом, так как говорили, что люди Каньари были людьми двуличными и малонадежными, и определился, чтобы наместник, который был бы, обласкал бы владык, и чтобы у них взяли в заложники их детей. Они приняли это со всей радостью. Думма и остальные пришли поклониться инке. Признав его сыном Солнца, он пообещал ему верность и в залог дал ему сына и дочь, и остальные владыки дали ему своих сыновей. Сделав это, Думма отправился в свою область, и через короткое время построил дворец ¹⁰⁷, чтобы принимать царя, и возле реки сделал другие многочисленные дома и другие убежища для людей из войска, так как воины стояли постоем в больших хижинах. Все это уже было сделано, когда инка пришел осмотреть эти области Каньари, где был принят с большими празднествами. Он провел там чуть более года, собрав много продовольствия. Пришли люди из Чили, чиригуаны и люди из Куско, с которыми он приготовился идти на Кито.

Инка вышел из Куэнки и пришел туда, где люди Каньари построили дворец и дома на берегу реки, с такой торжественностью, что на всего лишь шесть лиг потратил десять или двенадцать дней. Жители Каньари вышли вперед, встретив его в поле с гирляндами цветов, танцуя и играя на музыкальных инструментах среди тех, кто пришел выказать свое повиновение.

Во время, когда он находился в этой области, /105/ пришли индейцы, жившие тогда на другом берегу реки Гуаякиль ¹⁰⁸. Они просили его о помощи, чтобы обуздать насилия, чинимые против них жителями этого берега реки, и инка дал им многие дары и командира с хорошими воинами, чтобы, когда он вернется назад, они позаботились бы о том, чтобы обуздать приречных жителей. Узнав об этом, они построили укрепления и поставили на реке охрану с плотами для сопротивления, чей успех мы скоро увидим.

Когда инка подошел к области Пуру или Перу [Purues o Perues] ¹⁰⁹, люди пурува или перува [Puruguaes o Peruguaes] оказали сопротивление. Он послал к ним посланцев, и они убили их. Он напал на них, победил их и выселил многие семьи и переселил их, как имел обычай, ибо когда Манко Коске [Manco Cozque], восемьдесят второй царь ¹¹¹, покровительствовал этим варварам, они пришли по материку от островов Барловенто ¹¹⁰ и выказали повиновение ему в знак благодарности, но затем восстали при новшествах, которые были в перуанском царстве, но главная причина, говорят амаута, была в том, что их не переселили, и таким образом это побудило его сделать так сразу же, как инка их победил.

Жители Кито оставались напуганными землетрясениями, произошедшими незадолго до того. В это время они узнали о приходе инки. Они собрали большие собрания народа, посоветовались и решили, что, так как инка победил Пальту, Каньари и других, бывших столь воинственными, следует отправить к нему послов и выразить ему от имени этих областей покорность. Так они и сделали, и то же самое Атакунка [Ataiunga] ¹¹², /106/, Сичо [Sichos] и Ампато [Hampatos].

Инка принял их со всей любовью и, наполнив дарами, ответил владыкам, что скоро будет в их областях, чтобы увидеть их и принять в подданство. Итак, туда он отправился в путь, и за шесть лиг до Кито его лазутчики (которых он всегда высылал вперед, хотя бы и было время мира) сообщили ему новость, что за две лиги оттуда стояло многочисленное войско. Инка испугался, не была ли это засада, и послал осмотреть землю, и оказалось, что это владыки тех областей вышли, чтобы встретить инку со всеми людьми. Он это очень оценил и очень по-семейному принял владык, вошел в город, был рад видеть его и насладиться его прекрасным климатом, и решил сделать его во всем похожим на Куско.

Глава 25. О том, что сделал Инка Виракоча в Кито и как он послал на завоевание пограничья (cofanes) ¹¹³

Увидев прекрасное расположение города Кито и прекрасный климат его округи, инка решил сделать его своим местопребыванием. Он приказал, чтобы перестроили дворец для его проживания. Он приказал сделать помещения для военных и отдал приказ, чтобы изо всех областей из Пурува народ пришел заселить город. Он разделил кварталы на Анан Суйо и Урин Суйо и дал имена холмам в окрестностях города. /107/ Холм на востоке он назвал Ана Чуарки [Ana Chuarqui], на западе – Вана Каури [Huana Cauri], на юге – Лавирак [Lahuirac], на севере – Кайминка [Cayminga], и во всем позаботился сделать его похожим на Куско.

В дни, когда он был там, ему принесли весть, что с другой стороны горной цепи, идущей от Санта-Марты до Магелланова пролива ¹¹⁴, живет очень воинственный народ, который ходил в чем мать родила [vsava de vestidos politicos].

Он возымел желание подчинить их и, чтобы разузнать о них, для начала послал шестерых военачальников с достаточным количеством народа, которые отправились в приграничные области, которые мы сегодня называем Кихо [Quixos] или Коричными [los de canela]. Они увидели много людей, которые жили в горах на берегах рек, очень полноводных. Их костюм состоял в том, чтобы ходить нагими без какого-либо другого прикрытия, кроме волос, служивших им одеждой. Те воины, которые отправились в это путешествие, потерялись и только некоторые вышли к Куско и рассказали инке о том, что они увидели и как они питались долгое время плодами лесов и видели в них большие различия в народах и, что, заблудившихся, их вывели к Куско, о котором там, в глубине лесов имеют многие сведения, и что никакая вещь не была так трудна как четыре дневных перехода там, где было столько тигров ¹¹⁵, что нужно было устраивать постель на деревьях, чтобы поспать, и что даже там было небезопасно.

Эти индейцы пришли через год в Куско, где они нашли Виракочу /108/, и, напуганный их сообщением, он приказал, чтобы этих индейцев наградили, и чтобы они вернулись туда, где они прошли, следуя по следам и отпечаткам, и чтобы с ними вышли две сотни доблестных индейцев и чтобы они несли с собой свой запас провизии. Сделали так и через месяц они достигли Атакунки [Atacunga], и это кажется баснословным ввиду ее расположения далеко к западу, но в 15 ‹лакуна› году секретарь Диего Хуарес [Diego Xuarez], собирая пожертвования в этих провинциях в селении Мулахало [Mulahalo], говорил на эту тему с одним священником по имени Гаспар Нипати [Gaspar nipati], и тот подтвердил сказанное, и что еще были живы некоторые из тех, кто вновь отправился в это путешествие по приказу Вайна Капака [Uaynacaua], внука этого Инки Виракочи, и что оттуда в настоящее время есть очень короткая дорога в Куско.

Отправив этих шестерых военачальников, Инка Виракоча собрал сильное войско и отправился в область чонов [chonos], которые живут в Гуаякиле. Он шел с большой радостью, хотя дорога является суровейшей, так как жертвоприношения, которые он приказал устроить перед этим походом, дали добрые предзнаменования и ответы по внутренностям баранов и овец, которых он приказал принести в жертву. Он прошел селения Калакаби [Calacabi] и Пулулава [Pululagua], и памятные знаки по дороге, которые он тогда оставил, и сегодня видны. Не удивляет ни это, ни разные стычки с варварами по пути. Он длился несколько месяцев из-за /109/ сопротивления, которое ему оказывали, и он укрепился в неких пукара [Pucaraes] ¹¹⁶, которые там были. И инка также был растерян из-за многих трудностей, которые причинила суровая дорога, и неприветливости этих туземцев ¹¹⁷.

К нему на помощь пришли люди из Атакунки и принесли много съестного. Они построили плоты, и инка со своим людьми поплыл по реке, очень большой ¹¹⁸, и достиг селения, называемого Баба [Vaua] ¹¹⁹, и там получил известие, что его поджидает много людей, чтобы дать ему бой. Он высадился на сушу со своим войском и пришел в область, называемую сегодня Старый Гуаякиль. Там он увидел посреди реки многочисленные плоты и что против них не было средств.

Он предпринял сложнейшее дело, чтобы начали строить мост из плетеных веревок, предусмотрены были и толстые канаты, но так как река была широкой и глубокой, от работы не было результата, особенно из-за приливов. Были и другие советы после того, как он разочаровался в идее про мост. Среди них был такой, который исполнили: чтобы построили плоты, и чтобы его воины завязывали друг с другом стычки на них, и уже имеющие опыт и умение дали бой противнику. Это длилось много дней. В один река была за одними, в другой – за другими, лучше знавшими использование копий в бою на воде. Виракоча приказал своим полководцам начать битву, и чтобы они со всех сторон набросились на врага, будучи подготовленными. На другой день среди противников инки были многочисленные раздоры, и главный вождь послал к нему посланцев, сдаваясь вместе со своим подразделением. Остальные, увидев это, /110/ ушли в свои селения.

Инка без препятствий высадился на другом берегу, где сегодня расположен город Гуаякиль, и оказал многие милости вождю и его подразделению, которое ему сдалось, и своим умением завоевал все земли чонов, живущих в Гуаякиле. Он пробыл там один год, и в это время пришло известие об острове Пуна ¹²⁰ и о том, что его обитатели был очень воинственны.

Он обдумал опасности похода и войны, которые он должен был совершить по воде, и, найдя во всем трудности, созвал главных владык чонов и провел с ними разные совещания, главным образом для того, чтобы узнать о состоянии их сообщения с жителями Пуны. Он заговорил об этом намеками [la inxirio muy casualmente]. Так как, когда он коснулся этого пункта, все они дали понять, что имеют их за врагов, и что вели с ними очень кровопролитные войны, и в течение очень продолжительного времени, инка обрадовался и изложил им свое намерение. Они воодушевились от этого и пообещали помогать со всей верностью.

Подготовили очень много плотов и хороших кормчих, и отплыло войско, в котором было двадцать тысяч человек. Они прибыли на остров, а островитяне вышли встретить инку. Завязалась битва. Кажется, они одержали победу из-за превосходства моряков, а не из-за силы воинов. Инка приказал своему полководцу, чтобы он не сдавался врагу, и одной ночью /111 / занял сушу с частью своих людей. На острове он построил свой отряд на берегу моря и, приготовив огонь, приказал бросать его в дома. И те, кто оставался на суше, бежали, а те, кто на море – сдались, и был взят в плен главный владыка. Инка обошелся с ним очень по-доброму и, чтобы обязать его в дальнейшем, взял одну из дочерей в жены, а ему инка отдал одну из своих сестер, сопровождаемую многими пальями, благодаря чему обезопасил себя от островитян.

Эта победа внушила по всей стране такой страх, так как жителей Пуны считали очень доблестными, что все соседи сдались и оправили посланцев к инке с тем, что имеют в нем Сына Солнца, и особенно жители Старого Порта [Puerto Viejo] ¹²¹.

А перед тем случилось, что инка послал к жителям Порта своих посланцев, мирно их упрашивая. Они тянули с ответом многие дни, советовались с колдунами и сказали, что не принимают его владыкой. Они толковали о том, чтобы убить посланцев, но те узнали об этом и тайно вернулись. Они дали отчет инке, и он был очень огорчен и позаботился о том, чтобы собрать многих людей для войны. Он получил и другие предостережения от двух лазутчиков, которых схватил, и, после того как их истязали, приказал разрезать им живым животы, и чтобы две женщины постепенно наматывали их кишки на прялку.

Он приказал приготовить свое войско /112/, и плоты с лоцманами были наготове, когда к инке пришла весть, что жители Каньари взбунтовались, и что они убили его наместника и воинов из гарнизона. Инка не знал, идти ли ему на бунтовщиков или на Старый Порт. Он пришел в совет, и одни говорили, что, если он оставит так бунтовщиков, то по их примеру непременно восстанут и соседи, другие, что уже сейчас понесены затраты по поводу Порта и что после было бы легко, после подчинения его жителей, повернуть в Каньари.

Глава 26. Как Инка Виракоча вернулся в область Каньари и победил ее и почему эта область называется Туми Пампа [Tumipampa]

Долго длились совещания о том, стоит ли инке сначала идти к Старому Порту или повернуть в Каньари. В конечном счете возобладало первое мнение. Приняв такое решение, инка пришел к Порту, где было восемь больших плотов и на них много вооруженных людей, хотя ему показалось мало людей. Несмотря на это, инка, подозревая какую-нибудь уловку, приказал своим полководцам, чтобы они в порядке вышли в море и чтобы никому не давали возможности /113/ высаживаться. Подошли люди с плотов, один из них бросился вплавь и сказал воинам, что они пришли с миром. Об этом дали знать инке, и он дал позволение, чтобы им разрешили высадиться на сушу, и они сделали это. К инке пришли посланцы и простерлись перед ним, и просили прощения за то, что не подчинились ранее, выставляя в качестве оправдания, что виноваты были колдуны, и выказали повиновение от имени владык Порта. Инка принял их с миром. Он послал наместников, которые без большого сопротивления завоевали все эти земли на близлежащем острове. В этих землях один наместник построил великолепный храм, признавая Южное Море великим божеством, он называется сегодня Серебряным Островом [Isla de la Plata] или Санта-Клара.

Эти свершения доставили инке много удовольствия, и он отправил вперед тайных лазутчиков из чонов, чтобы, говоря тоном, мало благосклонным к инке, они распространяли бы рассказы о битвах, в которых он одержал победы в их областях и на Пуне, и чтобы остальные по своей воле подчинялись. Вскоре инка отправился со своим войском по очень трудным дорогам среди лесов, болот и рек, потому что жители Пуны повели его к порту, который называется "Ладонь" [Vola], на многих плотах, присланных наместниками Тумбеса и Старого Порта, и куда их вели по столь плохим местностям, что они заблудились, и ни инка, ни кто-нибудь другой не знал, где пролегает дорога, потому что тропинку разрушили в одних местах разрушительные дожди, в других закрыли заросли травы, /114/ а на большей части – горы.

Здесь индейцы измышляют, что, заблудившись таким образом, инка услышал голос, который звучал из одного холма и который говорил: "По этой дороге, сынок, по этой стороне!" – и что, пройдя туда, где слышался голос, они нашли правильную дорогу и срубленные деревья, чем были поражены жители Пуны и чоны, и они считали инку богом.

В конце этих трудов он пришел в область, где сейчас находится Куэнка, так, что ему не помешали многочисленный войска жителей Каньари, которые преградили ему дорогу во многих местах.

Этот город Куэнка в древности назывался Тумипампа [Tumipampa], что означает "Равнина ножа Туми", который является медным колдовским инструментом в виде сапожного ножа, насаженного на палку; "pampa" означает "равнина". Причина, по которой ей дали это имя, состоит в том, что, когда инка находился в этой местности, отдыхая после долгого похода, который он проделал со столькими трудностями, он и его люди увидели на холмах возле войска многочисленные отряды врагов, которые со звуками многих раковин и других инструментов пришли беспокоить их. Они построились в правильный порядок, поджидая сражения, с которым мешкали жители Каньари. Когда прошло два дня, они напали на инку. Он доблестно защищался и не отступил ни на пядь [sin perder passo de tierra]. Отличились чоны и чиригуаны из войска, и как только силой своей доблести они врезались в неприятельские ряды, разорвали их, так что было легко отбросить и победить их. Мертвых было несчетное количество, а пленных, говорят индейцы, прошло восемь тысяч. На другой день после победы Инка Виракоча приказал /115/ привести всех их к ножу и не остановился на этом, так как приказал разыскать стариков и старух этой области и отрубить им головы, и от этого они назвали это место "Тумипампа", а всех подростков и детей он приказал переселить в Куско, где живут их потомки и являются митимаэ в Куско.

Затем инка приказал устроить собрание народа, и пришли все главные владыки областей, которые сегодня от Кито до Ла-Платы, будучи собранными в местности, где он приказал совершить наказание. Он вышел на своих носилках из золота, а впереди них – девственные дочери этих главных владык, очень хорошо одетые и с пальмовыми ветвями в руках, воспевая его победы, а все остальные хранили молчание. Царь поднялся на почетное место над этими носилками. Он призвал к верности, говоря им, что, как они увидели по опыту, его отец Солнце помогает ему во всех его делах и что так он одержал столь славные победы, что отныне он решил идти в Куско отдохнуть от трудов, пока этот Верховный Творец не приказал бы ему другого дела, и чтобы они были верны в своей покорности, угрожая карами мятежным и обещая милости благодарным, и что он вскоре огласит это в своем присутствии тем, кто этого не услышал. И владыки, пав ниц, пообещали исполнить эти приказы и вместо клятвы, встав на ноги, вырвали себе брови и ресницы, и громко засвистели вверх к небесам, а простонародье заиграло на своих флейтах, барабанах и раковинах /116/, и с великим ликованием они закончили это действо. А царь вернулся во дворец, и вскоре приказал провести смотр. Он нашел 35 000 воинов, и распределил их по гарнизонам с одинаковым климатом ¹²².

Будучи в этих заботах, он, наконец, посетил своего сына Топа Йупанки, наследника его царств, которого его отец инка очень любил и которого назвал своим собственным именем, Топа Йупанки. Он принял его с большой радостью и равным царским величием, и к его приходу устроили большие празднества и гуляния.

Инка приготовился к тому, чтобы вернуться в Куско. Он избрал путь по равнинам, и все цари приняли его с миром, кроме Чимо [Chimos], которые были там, где сегодня Трухильо. Он имел с ними две очень кровопролитные битвы, и они предпочли скорее бежать, нежели подчиниться инке.

Он оставил некоторые гарнизоны и прошел вперед. Он отремонтировал храм Пачакамака, где приказал устроить великие жертвоприношения многих инкских баранов из золота и серебра в большом количестве и многочисленных одежд из тончайшей ткани чумбе [chumbe]. Он поручил жрецам, которые были великими колдунами, чтобы они спросили у своих оракулов о добрых и плохих событиях с его сыном. После великих постов главный жрец сказал, что Топа Йупанки и его сын будут царствовать счастливо и завоюют многие царства, но что после его внука в этих царствах будут править невиданные народы, белые, бородатые и очень жестокие. Виракоча остался очень опечаленным этим ответом, и эта печаль распространилась среди его людей, и он, так как это вызвало большой страх /117/ у всех, вернулся совершить большие жертвоприношения, чтобы умилостивить великого Пачакамака.

Затем он со всей безотлагательностью пришел в Куско, где, устрашенный воображением от этого ответа, закончил свою жизнь, процарствовав 45 лет. От своей жены Мамы Рунтукай [Mama Runtucay] ¹²³ он имел трех сыновей: первым был Топа Йупанки, который ему унаследовал, второго звали Инка Уркан [Inca Vrcan], третий – Хуайта [Juayta], от которого происходят Суксе Панака [Succe panacas].

Глава 27. Об инке Топа Йупанки, восьмом среди инков, и как ему унаследовал его сын Вайна Кава [Huayna Cava]

Великой была печаль, которую вызвала смерть Виракочи во всех областях его царства. Они устроили многие поминки и оплакивания, которые длились более шести месяцев. В конце этого времени владыки из всех областей собрались на коронацию Топа Йупанки. И он правил мирно, и завершил подчинение чиму одной примечательной военной хитростью. Дело было в том, что, как и во времена его отца Виракочи, они ушли в горы и, собрав там свое войско, вернулись к тем, кого оставил в их земле инка, и убили их с потерей многих чиму ¹²⁴.

Узнав об этом, Топа Йупанки, так как по своей природе он был миролюбивым, посоветовал более мягкие средства /118/, чтобы покорить чиму без битвы, считая, что она должна была бы быть очень кровавой, и после многих совещаний остановился на одном, которое предполагало, что долины орошаются водами и реками с гор, и что без них чиму не смогут прожить, и чтобы перерезать истоки и развести их по разным местностям, чтобы чиму не смогли их использовать из каналов и из-за этого сдались бы навсегда.

Это был один из лучших советов, которые ему дали, так как инка тотчас послал многих землекопов, сопровождаемых четырьмя тысячами воинов, и через немногие дни они отвели реку от чиму по некой песчаной местности, что все видели.

Военачальник, сразу же, как сделал это, отправил посланцев к чиму, говоря, что инка как сын Солнца имеет власть над водами и что таким образом он отобрал их и будет отбирать, пока они не подчинятся. Чиму, увидев это, и что он не может идти против инки, так как тот держал его народ, заняв проходы, решил стать его данником и с этого времени был ему верным подданным [buen Vasallo].

Этот инка сделал и другие очень добрые дела и, прожив пятьдесят лет и процарствовавши двадцать, умер в Куско. Он имел от своей жены Койя Мама Окльо [Coya Mama Ocllo], его собственной сестры, двух сыновей. Первым был Вайна Кава [Huayna Cava] ¹²⁶ а вторым Ауки Тупа Инка [Auqui Tupa Inca]. Об этом Топа Йупанки говорят, что он был первым из инков, который женился на собственной сестре ¹²⁵.

Вайна Кава совершил великие поминки по своему отцу и после них короновался, и он был девятым из инков. Его собственное имя было Инти Куси Вальпа [inti cusse Hualpa], и его называли Вайна Кава, так как он был очень хорошо сложен, скромен и /119/ красив.

Первое, что сделал Вайна Кава после того как был коронован – умиротворил верхние области и разместил в некоторых частях Анд, откуда несколько раз спускались странные люди, очень усиленные гарнизоны, особенно в Вилькабамбе, так как его отец сообщил ему об ответе, полученном его дедом Виракочей, о том, что должно будет исчезнуть владычество инков, и так он заботился только о том, чтобы укрепить свое царство, как если бы была сила против Божией воли.

Он собрал большое войско и вышел к области Чачапойя, и по реке Мойобамба [Meyobamba] ¹²⁷ отправил многих людей на плотах, чтобы они уведомили о землях и отметили, что за народ там имеется, и о том, как пройти туда, чтобы воевать. Они проплыли по реке и нашли неких индейцев мотилонов [motilones] ¹²⁸, и прошли вперед до того места, где река образовала длинный и широкий песчаный берег. Многие плоты и каноэ потонули, когда они высаживались на землю. Их окружило множество индейцев, и они умоляли не причинять им зла. Сначала они остались вместе с ними, а другие вернулись туда, где находился инка, и дали ему отчет о происшедшем и о том, что было много народа и учтивости по ту сторону гор. Инка обрадовался и предложил идти на завоевание этих областей, и начал обсуждать со своими военачальниками способ, как это можно сделать.

Это прервали новости, которые пришли о том, что пальта [Paltas] восстали и убили наместников, которых поставили его отец и дед, и пальта очень переживали это ¹²⁹. Узнав, что он выступил, они послали двенадцать отважных воинов с приказом, чтобы они выследили войско инки, и его порядок, и способ, которым оно передвигалось, и принесли известия. С ними отправились другие двенадцать, чтобы, одевшись воинами инки, постарались бы убить его. Они пришли в войско, нагруженные хворостом, но были узнаны. Их подвергли пыткам и, узнав правду /120/, отрезали им носы и уши одним, а другим выкололи глаза и таким образом отправили назад в их земли. Когда пальта их увидели, они очень испугались инки, полагая, что ему помогает Высшая Воля, как из-за прошлых побед, так и потому, что он разоблачил их лазутчиков. Они обсуждали между собой, не возвратиться ли к прежней покорности. Они разделились во мнениях, и верх взяли беспокойные, но с ними случилось зло, так как в двух битвах, которые дал им Вайна Кава, он победил их и почти всех истребил.

Будучи там, он получил известие о том, что народ с другого берега реки Киспе [Quispe] ¹³⁰ восстал, и что народом правила одна госпожа по имени Килако [Quilago] ¹³¹. Вайна Кава, опасаясь многочисленности этого народа, отделил некоторую часть и со своим войском пришел на расстояние видимости противников, которые были посреди реки, укрепившись на другом берегу. Произошли многие стычки, разрушения мостов и смерти с обоих сторон, и длились эти столкновения, не принося успеха, более двух лет.

В это время инка скрылся от народа. Затем он произнес речь перед своими воинами, воодушевляя их. Он сказал им, что, так как им противостояли силы людей, управляемых женщиной, то он определил разбить сильного врага мощью, ибо его отец Солнце пообещал ему победу и в знак ее дал ему пращу и три прозрачных камня, и позолоченную стрелу с его лентой, и воины остались очень ободренными этим. И здесь амаута измышляют, что /121/ Солнце сообщило ему, как противники определили отступить к реке, чтобы тотчас заманить его в засаду и убить у него всех, и что инка поднялся на холм и метнул из пращи, и один камень, который он бросил, попал прямо в засаду среди сухой травы на другом берегу реки и ударился о большой камень, и разбился, и загорелся сильный огонь, который охватил траву и воинов, бывших в засаде, после чего войско перешло с другого берега без сопротивления и победило врагов в очень ожесточенной битве.

Он захватил госпожу Килако, оказал ей многие знаки внимания и дал богатые украшения, и добивался ее, как полагается, а она занимала его некоторыми отговорками, порожденными благосклонностью, хотя и приукрашенными, о том, что рабыня не будет достойна такого владыки. Инка предоставил ей свободу, и госпожа вернулась в свой дворец и устроила, чтобы в помещении подле ее комнаты сделали глубокий колодец. Инка и она обменялись посланиями, от него – правдивыми, а от нее – лживыми, потому что она намеревалась без риска заманить его в свой дом и сбросить в колодец. Инка получил сведения об этом и постарался бодрствовать с самой большой осторожностью. Госпожа сообщила ему точный час, когда прийти в ее дворец. Инка пришел, она приняла его с проявлениями радости. Они пришли, взявшись за руки, и, входя в помещение с ловушкой, инка схватился за дверной косяк и, остановившись, сделал госпоже подножку, от которой она упала в колодец, ставший могилой для ее тела, и то же самое сделал с ее служанками, так как те стали испускать вопли. Он схватил главарей, которые по беспечности оставались на свободе. И /122/ инке было легко избежать этой опасности из-за предупреждения, которое предписало ему эту осторожность.

Глава 28. О том, как владыка Койямбе [Coyambe] ¹³² укрепился со многими людьми в лагуне, называемой Йаваркоча [Yaguarcocha], и инка их победил

Некоторые из владык, которые присутствовали при событии, увидев, что намерение госпожи Килако не удалось, бежали, возглавляемые владыкой из Койямбе [Coyambe]. Он укрепились в лагуне, называемой Йаваркоча ¹³³. Там было восемь очень больших деревьев, стоящих по кругу. Они сделали мостки от одного к другому вверху и внизу с таким расположением, что на них вмещалось более двух тысяч человек, а некоторых других воинов распределили по склонам и холмам, а оставшееся войско поместили на небольшом склоне на границе селения. Они созвали народ, и собралось без числа людей из Кильясинка [Quillacingas] ¹³⁴, Атири [Atiris], Пасто [Pastos] ¹³⁵ и других областей ¹³⁶.

Но и Вайна Кава не проявлял небрежности в поиске своих врагов до того, как они укрепятся. Он сделал подсчет своих людей и нашел более ста тысяч бойцов. Он прошел области Мальчинви [Malchingui], Кочески [Cochesqui] и Кайямбе [Cayambe], где подверг суровым наказаниям всех, кого сумел захватить. Он подошел со своим войском за одну лигу до противника. Он узнал способ его расположения и дал ему сражение, начав под великий шум барабанов, раковин и антар [antaras], так что показалось, что эта местность обрушится. /123/ Враги ответили таким же или равным шумом. На ближайших полях было много убитых с обеих сторон, а особенно – у инки, так как из укреплений вокруг лагуны не только наносили ущерб, но и усиливали вражеское войско, и многие у инки пали духом, так как казалось, что они никого не убивали из-за того, что противники бросали мертвых в лагуну. Битва продолжалась три дня, и кайямбец [el de Сayambe] укрепился в крепости у лагуны и на плотах, которые предусмотрительно имел внутри ее. Вайна Кава, увидев, что невозможно сражаться, не имея плотов, приказал, чтобы сорок тысяч воинов окружили лагуну со стороны склона, по которому отступили их неприятели, и сражались с пращами и метательным оружием. Он отдал также приказ, чтобы тридцать тысяч воинов сражались со всех сторон с остальными, которые оставались вокруг лагуны в укреплениях, а пукара [pucaraes] ¹³⁷ и остальных послал к лагуне в область Октавало [octaualo] ¹³⁸, чтобы доставить много камыша или тоторы [ttottora] для плотов, которые следовало сделать. Прошло много дней, пока Вайна Кава победил тех, кто был в укреплениях на другом берегу лагуны. Он напал на плотах на тех, кто был внутри, и жестоко бились одни и другие, когда инка с людьми на каноэ сражался с теми, кто был /124/ на мостках над деревьями. Те устроили большие попойки, пели и танцевали, взявшись за руки, в знак презрения к Вайна Каве. И после того, как они сражались долгое время, люди с плотов стали брать верх над людьми инки и много убили народа у противника и потопили плотов. Военачальники инки пришли со своими к деревьям, они сражались с теми, кто был на мостках, и понесли большой ущерб те, кто были на плотах, и взяли верх те, кто были на деревьях, и, увидев это, инка приказал сделать шлемы вроде митр для своих воинов, чтобы, защищенные от камней и метательного оружия противника, они срубили деревья медными топорами. У тех, кто был наверху, закончились камни и дротики, и они сражались только копьями, чем дали возможность срубить деревья, которых было только три, и они упали в воду с примечательным грохотом, причинив падением большой ущерб плотам, и воины инки убили среди них многих военачальников, что вызвало большое смятение у противника, и никто не избежал того, чтобы быть утопленным или зарезанным, и было их столько, что лагуна превратилась в кровь и поэтому называется Йаваркоча, что означает "Озеро крови".

Вайна Кава после того, как одержал это победу, совершил большие жертвоприношения Итатиси Йачачи Виракоче и своему отцу Солнцу.

Он занялся умиротворением областей /125/ и однажды, когда справляли большие празднества и гуляния в присутствии войска, инка приказал вывести перед ним всех взятых в плен и сдавшихся во всех частях этой страны. Они вышли, встревоженные и устрашенные, со связанными назад руками, полагая, что их ведут казнить. Пришедшим, которые очутились перед инкой, находившимся на своем золотом троне, он сказал, что дарует им жизнь и желает иметь друзьями. Они были поражены, услышав то, о чем и не помышляли, простерлись на земле, пообещав ему быть верными, и в залог этого доставили своих жен и детей, которых прятали в горах. Они заселили область Каранке [Carangue] в год, в котором в ней находился инка. Он приказал засеять поля и, так как местность Каранке показалась ему хорошей по климату и плодородной, приказал заложить фундаменты по образцу Куско, чтобы разместить там свой двор. Он отстроил великолепный храм своему отцу Солнцу, а для себя построил огромный дворец.

После упорядочения правления он приказал устроить собрание всех владык, обязав их к повиновению, засвидетельствовал любовь, которую к ним имел, и в знак е сказал, что хочет оставить им во дворце Каранке своего сына Aтавальпу [Atagualpa], двух лет ¹³⁹. Собственное имя этого царевича было Вайпарти Титу Инка Йупанки [Huayparti titu inca yupanqui], а Атавальпа его назвали из-за кормилицы, /126/, которая была из народа, в котором говорят "Атав". В Куско и в кусканском языке это означает "доблесть" или "сила", а "Вальпа" означает "добрый" [venigno] или "кроткий" [mansso]. Инка приказал им, чтобы они смотрели за ним и растили его с должным уважением, и что он отправляется в Куско и что, если Итатиси отнесет его отдыхать вместе с его предками, он оставляет им этого царевича владыкой и царем, и чтобы относились к нему с почтением. Младенец был родичем их всех, ведь был рожден в их стране и вырос среди ее уроженцев.

Вскоре Вайна Кава отправился в Куско с людьми, необходимыми для его сопровождения, оставив остальных в гарнизонах и с наместниками областей. Через малое количество дней он пришел в область чанков, которая называется Антавайлья. Он подверг наказанию обвиненных в одном заговоре.

Он прошел в Куско с желанием увидеть своего сына Васкара [Huascar], которого нашел в возрасте двенадцати лет. Собственное имя этого царевича было Инти Куси Вальпа Йупанки [inticusse Hualpa Yupanqui]. Его назвала Васкаром кормилица. Все, что рассказывают об имени этого царевича, как о большой золотой цепи ¹⁴⁰, так и других вещах, это вымыслы, а правда – то, что сказано.

Вайна Кава был очень хорошо принят в Куско. В его палате приемов [rezivimiento] находились многие владыки из Кольяо, и перед тем, как он вступил в свой дворец, совершили большие жертвоприношения в храме, которые /127/ длились много дней, и на которых присутствовал царь. Он не выходил из храма, и придумали, будто он отдыхал вместе со свом отцом Солнцем, от которого получил великие советы.

В конце этих дней он вышел из этого затворничества, и с тех пор не случалось больше править [no quisso governor mas] матери его сына Васкара по имени Койя Рава Окльо [Coya ragua ocollo], которая входила в советы как председательствующая, или вступать с ним в супружеские сношения [administro el acto conjugal], ибо существовал древнейший обычай царей Куско не допускать к ним своих законных жен после того, как они имели от них сыновей или дочерей, так как они были их родными или по крайней мере двоюродными сестрами.

Вайна Кава пробыл в Куско более двух лет, устраняя злоупотребления, допущенные в его отсутствие, а также потому, что чилийцы прислали своих посланцев просить прощения за свое промедление прийти к нему. Они прибыли с большими дарами, которые вручили инке с четырьмя младенцами-мальчиками и столькими же девочками, детьми его племянников, очень красивыми, наследниками царства своих родителей, уже покойных. Он попрощался с послами и при отбытии дал им многие драгоценности и золотые украшения, и в качестве воспитателей младенцев двадцать четыре старых инки, с которыми они ушли чрезвычайно удовлетворенные.

Закончив это, он решил посетить равнины, оставив упроченными дела правления в Куско, а за председательствующую свою супругу. Первым храмом, который он пришел посетить, был храм Пачакамы [el de Pachacama] ¹⁴¹. Он пробыл там много дней, принес великие жертвы и попросил /128/ главного жреца позаботиться об ответах относительно некоторых вещей, которые он желал знать. Жрец сказал ему после долгих бодрствований, что для него события будут счастливыми, а об остальном чтобы его ничего не спрашивал. С этим, не очень довольный, он ушел посетить равнины, и повсюду его встречали с большой радостью, а царь Чиму принес ему величайшие дары золота, и одежд из ткани кумбе [Cumbe], и перьев, которыми ему платили дань индейцы Анд.

Он пришел в Тумбес и там примирил многие разногласия, которые имела между собой знать. Пока он был в Тумбесе, жрецы и колдуны отправились совершить жертвоприношение Южному морю и одному идолу, бывшему на острове, который поселенцы позже назвали Санта-Елена. Они сказали, что на внутренностях животных увидели некоторые очень неблагоприятные предзнаменования. С этим инка ушел из Тумбеса, очень печальный и с разными предчувствиями. Он пришел в область Каранке, где нашел своего сына Атавальпу, уже в весьма цветущем возрасте, и хорошо сложенного, и с высокими помыслами, и порадовался ему.

Он отправился в Кито, и послал завоевывать области Пасто [Pastos] и Кильясинка [Quillacingas], и назначил главным военачальником войска Ван Ауки [Huan auqui], брата инки Вайна Кава, мужа доблестнейшего, который безо всякого сопротивления завоевал эти области и дошел до местности Атирис [Atiriz], которая находится там, где сейчас расположен город /129/ Пасто. Там он занимался делами год, будучи в полном благополучии, и к нему пришла новость от Вайна Кава, что тот приказал ему, оставив страну хорошо укрепленной, отправляться с остальным войском в Кито, так как он получил известие из Тумбеса, что море выбросило морских чудовищ – людей с бородами – на берег, которые передвигались по морю в больших домах ¹⁴².

И так как отсюда пошлo, как испанцы увидели это царство Пиру в первый раз, что относится ко второй части этих памятных сведений, являющейся анналами того, как открыли Пиру и говорит по годам о событиях у испанцев, а между ними будет рассказывать об инках, которые тогда жили, я оставляю для того места остальное, сделанное Вайна Кава, где смогут это видеть, и в следующей книге – потаенные основания [titulos misteriosos], согласно которым Католические Короли владеют Индиями, открытые в Священном Писании.

Комментарии

142. Испанцы из экспедиции П. де Андагойя впервые появились у северного побережья Перу в 1522 году. Согласно П. Сьеса де Леону Вайна Капак, находясь в Томебамбе, получил известия об экспедиции Франсиско Писарро и Диего Альмагро, состоявшейся зимой 1524/1525 годов [15. P.83].

Источник: см. комментарии.