ТАЙНЫЕ (ДОМАШНИЕ) НАСТАВЛЕНИЯ ОБЩЕСТВА ИЕЗУИТОВ

MONITA PRIVATA SOCIETATIS JESU

...

Известно, что в начале второй половины XVI века Иезуиты свили себе в Праге просторное и прочное гнездо, великолепную Коллегию св. Климента; в 1618 году их оттуда выгнали; через два года, они вернулись на старое место; потом, в XVIII веке, были выгнаны вторично и теперь всячески, но до сих пор безуспешно, стараются как нибудь пристроиться опять в этом городе, столько от них натерпевшемся. Понятно, что когда их оттуда наскоро выпроваживали, дело [395] обходилось для них не без потерь; так, между прочим, часть их книг и рукописей, вместе с зданием св. Климента, в котором помещался их архив, достались Пражской Университетской библиотеке и теперь составляют ее собственность.

Занимаясь в этой библиотеке, я напал случайно на рукописный фолиант, переплетенный в пергамент, с надписью на корешке: 7 Historia. I. А. I. Содержание его следующее: 1) история основания Пражской Коллегии с повествованием о разных предметах особенной важности (historia fundationis Gollegii Pragensis cum narratione quarumdam rerum majoris momenti) на 38 стр., обнимающая период времени от 1555 до 1578 года. 2) История тойже Коллегии св. Климента с самого ее основания, извлеченная из тщательно перерытых источников, как-то: из всех рукописей архива, дневников и писем ректоров (historia Collegii Pragensis ad St. Clementem, ab ipsis ejus initiis diligenter, omnibus archivi manuscriptis, diariis et rectorum schedulis, verbo: omnibus memoriis seorsum deorsum ut ita dicam pervolutatis et perversis descripta a P. B. B. S.) на 212 стр., обнимающая время от 1555 до 1581 года. В конце, следующая заметка: Historia Col. Pr. ab. an. 1582 quoerenda est folio 51 id est fol. 315. 3) История Пражской Коллегии от 1597 до 1610 года на 60 стр. 4) Рассказ об изгнании в 1618 (Ejectionis narratio factae anno 1618) на 40 стр. до стр. 313. 5) История тойже Коллегии по годам от 1582 до 1597 [396] на 31 стр. до 343 стр. 6) История Пражской Коллегии в 1620 г. по возвращении в Богемию (historia Collegii Pragensis anno 1620 post reditum in Bohemiam. Pragae) на одной странице (355). 7) Перечень годов истории Пражской Климентовой Коллегии Общества Иезуитов. Затем следует ряд белых, неисписанных листов, а в самом конце рукописи, на последних листах: 8) Тайные (домашния) Наставления Общества Иезуитов (Monita privata Societatis Jesu) в 10 параграфах, на 2-х стр. 9) Тоже тайные наставления с прибавкою к тем же десяти еще 6-ти параграфов на 3-х стр.

Статьи переписанные под №№ 1–7 писаны разными почерками; первый список Тайных Наставлений писан весь одним почерком; второй — несколькими. Сравнивая эти два списка с предшествующими статьями исторического содержания, нельзя не придти к несомненному убеждению, основанному на совершенном тожестве почерков, что одни и теже лица списали оба списка Тайных Наставлений и написали некоторые из страниц исторических известий о Пражской Коллегии. Кажется, не может быть сомнения и в том, что эти лица были Иезуиты, притом пользовавшиеся полным доверием своего начальства и посвященные во все дела и тайны по крайней мере своей Пражской Коллегии, вероятно — сами ректоры или настоятели ее. Иначе, кто бы мог получить доступ ко всем источникам местного их архива? [397]

Рассматриваемая рукопись содержит в себе труд не одного лица, а многих, последовательно чередовавшихся на одной работе; следовательно, она составляла не частную собственность, а собственность Общества. Это оффициальный документ архива Пражской Коллегии, это ее местная летопись (Такие же летописи велись Изуитами и в других местах, в которых они имели постоянное пребывание, вероятно во всех их Домах и Коллегиях. По удалении их из России, отыскалась в их архиве летопись, веденная ими в Петербурге и обнимавшая период времени от 1772 до 1801 года; эта рукопись пропала, по свидетельству гр. Толстого. Le Catholicisme Romain en Russie. II. р. 135.), веденная почти без перерывов, и не с ученою целью, не ради удовлетворения простой любознательности, а для практического, домашнего употребления, то есть для справок и руководства. В нее вносились копии с жалованных грамот, с контрактов, с деловых бумаг разного рода, и тут же, рядом, нашли себе место Тайные Наставления. Спрашиваю: самое нахождение их в этой рукописи не есть-ли непререкаемое доказательство их несомненной подлинности?

Я объясняю себе дело таким образом. Секретные, таже как и не секретные уставы Изуитского Общества представляют собою как бы наслоение правил, последовательно развивавшихся и пополнявшихся по требованию обстоятельств. Очень вероятно, что первоначальная редакция Тайных Наставлений содержала в себе не более десяти §§ и в таком виде разослана была по принадлежности [398] и записана куда следует, между прочим и в летопись Пражской Коллегии. Затем, изданы были шесть дополнительных §§ (В § 14 говорится, между прочим, что необходимо изгонять из обществ тех, которые одобрительно отзываются о Венецианцах, изгнавших Изуитов (laudant Venetos a quibus pulsa Societas). Изгнание Иезуитов из Венеции последовало в 1606 году и, вероятно, около того же времени, когда это событие было свежо и у всех в памяти, издан или пополнен был § 14.), и Пражский летописец, которому они были сообщены, не ограничиваясь припискою их к списку своего предшественника, переписал все наставления съизнова, подобно тому как автор второго исторического известия о Пражской Коллегии (№ 2) не ограничился дополнением летописи заключенной на 1578 годе, и начал повествование съизнова, т. е. с 1555 года. В подтверждение этого объяснения, можно привести факт почти единовременного нахождения списков Тайных Наставлений в разных местах, в XVII веке, когда по всей Европе стали раззорять Иезуитские гнезда. Так, один экземпляр найден в Глаце, в Иезуитской Коллегии, каким-то Прусским офицером; другой найден в Падерборне в шкапе Изуитского ректора и т. д. (Pragmatische Geschichte des Ordens der Jesuiten etc., durch Johann Christoph Harenberg etc. Halle und Helmstadt 1760, 2 vol. I. pag. 51, 56, 1792, 1998).

Теперь я переберу вкратце все чтo можно-бы было возразить против этих доводов с точки [399] зрения Иезуитов, то есть исходя из предположения, что Тайные Наставления суть злонамеренный подлог, гнусный пасквиль, famosum libellum, как выражался Иезуит Гретцер (Gretzer).

Можно предположить, во-первых, что оба найденные мною списка вписаны в летопись Пражской Коллегии не Иезуитами, а их врагами, с целью повредить Ордену. Но тогда пришлось бы допустить вопервых, что они вписаны были в то время, когда фолиант из рук Иезуитов попал в чужия, враждебные руки, чему явно противоречит указанное выше сходство почерков в начале и в конце рукописи. Во вторых, вероятно ли, чтобы враг Иезуитов захотел схоронить этот обличительный против них документ, в чаянии, что когда-нибудь, кто нибудь отыщет его и воспользуется им? В третьих, чем объяснить, при этом предположении, нахождение двух рукописных экземпляров одного, менее полного и другого, полнейшего? Неужели предположить еще, что автор подложного акта составил его не сразу, а пополнял его постепенно и пускал его в обращение в разных видах, в явную для себя невыгоду?

Можно также предположить, что Тайные Наставления вписаны в летопись Иезуитами, невольно впавшими в заблуждение и принявшими их за подлинное произведение своего начальства. Но едвали нужно доказывать, что такая ошибка совершенно немыслима со стороны доверенных лиц, которым [400] поручалось ведение местной летописи и которым открыт был доступ в архив Коллегии.

Наконец, оставалось бы предположить, что Тайные Наставления вписаны Иезуитами хорошо знавшими, что это подлог, но захотевшими сохранить его, конечно не для своего руководства, а на всякий случай, как курьоз. Но в таком случае, зачем же было помещать подлог в Летопись Коллегии, и как же бы не сделать от себя пояснительного к нему примечания? Все эти предположения (а возможности других я не усматриваю) так натянуты, что нет надобности долее на них останавливаться.

Оба найденные мною списка Тайных Наставлений, к сожалению, крайне, неисправны и кишат грубыми ошибками; в иных местах обнаруживаются пропуски, кое-где до того затемняющие смысл, что трудно даже до него добраться. Для восстановления сомнительных текстов, следовалоб сличить их с печатными изданиями, сделанными по другим рукописям; но в Праге я нашел только одно такое издание (в библиотеке Музеума) к несчастью стольже неисправное, 1668 года: Monita privata Societatis Jesu edita opera (sic) ac studio Pacifici a Lapide (псевдоним) una cum proemio, notis ac epilogo ejusdem, Cosmopoli anno M.D.CLXVIII. В предисловии к этой книге значится, что издатель списал свой экземпляр у каких-то высоко стоящих духовных особ, совершенно точно, ничего [401] не прибавляя и не выпуская, и что это издание есть первое (по другим известиям, ему предшествовало издание 1666 года); краткие подстрочные примечания и послесловие не имеют никакого значения. Впрочем и это издание, при всей его небрежности и несмотря на то, что и оно далеко не чуждо пропусков, тем не менее, по некоторым содержащимся в нем вариантам, пригодилось (за неимением под рукою лучшего) для восстановления смысла в двух или трех местах непонятных в рукописи.

Чтоб устранить от себя всякий упрек в произвольном обращении с документом, имеющим в моих глазах силу неопровержимой улики, я перепечатываю рукописный текст, найденный в летописи, без всяких в нем исправлений, (Прим.OCR – текст на латинском в html-версии не приводим) а в подстрочных примечаниях, привожу варианты по печатному изданию 1668 года, кроме самых незначительных, н. п. простой перестановки слов, употребления et вместо que и на оборот и т. п.

Источники, которыми я пользовался, указаны со всею точностью; они доступны каждому, и ничто не помешает О. Мартынову поверить мои слова на месте, хотя бы через тех из его собратьев, которые теперь проживают в Праге без всякого дела. Пусть они возьмут на себя труд сходить в Университетскую библиотеку и заглянуть в описанную мною рукопись; но предупреждаю их, что [402] почтенный библиотекарь знает ей цену, смотрит за нею зорко, на дом никому ее не отпускает, и по тому едва ли есть какой-нибудь повод надеяться, чтоб она могла пропасть. К тому же, для бoльшей безопасности, она была показана многим в Праге, и с нея сняты копии.

Самарин

Тайные Наставления для руководства в Обществе Ииуса.

(Перевод с Латинского)

_______________

1. В каком виде должно Общество выставлять себя, при водворении своем на новом месте ?

Для того, чтобы расположить и привлечь к Обществу жителей местности, не давно занятой, много поможет объяснение цели Общества, изложеной во втором правиле краткого устава; «пещись о спасении ближнего, не менее чем о своем собственном.» Для сего следует исполнять самые скромные службы: навещать лежащих в странно-приимных домах, сидящих на гноище, отправляться даже в отдаленные места для принятия чьей бы то ни было исповеди, собирать и раздавать милостыню бедным, но в виду других, дабы сии делались после щедрее, назидаемые нашими поступками. Пусть также усвоивают себе все внешнее благочестие в такой степени, чтобы ею назидались посторонние. Прегрешающие хотя бы в одном этом должны быть исключаемы из нашей среды. [430]

2. Как нужно поступать, чтобы привлечь к себе задушевное доверие государя и сановников ?

К этому должно прилагать величайшие старания. Опыт научает, что духовные привязывают к себе государей, когда они не порицают явно их предосудительные поступки, но стараются объяснить оные в благоприятнейшем для них смысле. Это особенно применимо в случаях заключения браков государем с лицами им родственными; подобные браки представляют большие затруднения по причине нерасположения к ним общественного мнения. Посему когда государи устремляются желанием к таким и подобным целям, то следует питать в них надежду на достижение желаемого. Пусть излагают им доводы, могущие усилить их желания, напр. такие, что этот брак может послужить к теснейшему сближению с Богом, к вящшему прославлению Его. Равномерно, если государь замышляет предпринять нечто не всем правительственным лицам одинаково приятное (напр. начать войну), в таком случае должно поощрять его хотение и поддерживать в нем твердость духа, а важнейшим сановникам в государстве внушать и втолковывать, что следует повиноваться воле государя. Но при этом не надо вдаваться в подробности. Если же бы стали от нас требовать сего (т.е. обсуждения подробностей), то [431] ссылаться нам на общия правила, воспрещающия нам это.

Для снискания расположения государей полезно также принимать поручения по делам для них приятным; располагать к себе подарочками лиц близких с государем, дабы они в точности сообщали нашим, каковы привычки и нрав их государя, какими предметами он тешится и каким способом можно ему угождать, не нарушая, разумеется, законов правды и совести, и таким образом вкрадываться при всяком удобном случае в душу государей и сановников. Если они ищут себе жен, то предлагать им девушек, которые вместе с родителями были бы преданы нам и описывать их государям в том самом виде, в каком они сами желали бы их видеть. Таким образом мы привлечем к себе посредством жен лица, которые без того были бы нам чужды. Научают же этому опыты, производимые посредством Австрийского дома, в государствах Польском, Францусском и прочих герцогствах и областях.

А для того, чтобы чрез непостоянство женщин не лишиться их расположения, должно строго внушать им любовь к нашему обществу, как через наших, так и через посредство тех из их прислужниц, которые преданы нашим, дружбу которых надо сохранять разными услугами и подарочками. Таким образом оне будут открывать нашим самые заветные тайны своей госпожи и все то, чтo нашим понадобилось бы знать. [432]

Заправляя совестию сановников, должно следовать изречениям тех писателей, которые наиболее освобождают совесть от учения монахов (т. е. других монашеских орденов), дабы, отвергнувши оных, они (сановники) следовали за нами и зависили бы от нашего управления и советов. Посему, для привлечения к себе как государей и сановников так и прелатов, полезно делать их соучастниками заслуг нашего Ордена и иметь в своем распоряжении широкие полномочия для отпущения грехов исключительных и эпитимий, а равно и для разрешения от постов, от обязанности уплачивать долги, для устранения препятствий к заключению браков и для освобождения от обязанности исполнять другия разные обеты.

Пусть приглашают их (т. е. сановников) в наши школы, приветствуют их стихами, посвящают им ученые рассуждения. Если нужно, то угощать их обедами; если же того потребует высокое положение лица, то пусть во время стола наши братья приветствуют его на различных языках.

Против нерасположения со стороны кого либо из сановников к нам следует принимать меры. Так напр. если у монарха, преданного нам, находится на службе какое нибудь важное лицо, нерасположенное к нам, то обещать сему, что мы для него выхлопочем различные знаки монаршей милости и почета. За тем, надо хлопотать о том, чтоб государи и важные господа, а равно и [433] прелаты, до такой степени предались Обществу, чтобы быть готовыми действовать ради него, даже против близких и дорогих себе лиц, и ни под каким видом не оказывали бы помощи лицам, исключенным из Общества. Пусть угрожают сановникам лишением почестей, и когда они будут оклеветаны, то поручать нашим прислужникам встречать их насмешливыми стихами, при входе в то место, где производиться будет над ними суд.

3. Что должны для нас делать господа, которые, хотя и не имеют денежных средств, однако пользуются властью в государстве и могут в других отношениях содействовать нам ?

Если эти лица светские, то надо пользоваться их расположением для содействия против наших противников, снисходительностью их в делах тяжебных, влиянием их и властью для покупки полей, домов, садов и пустырей, для постройки помещений для нашего Общества; преимущественно же в тех городах, которые не желают иметь нас у себя. Тех же самых лиц надо располагать к тому, чтобы они умиряли, а в случае даже и подавляли буйство людей низшего разряда без нашего содействия.

Требования от духовных (епископов, архиепископов и иных), вследствие различия народностей, должны сообразоваться с обстоятельствами. В некоторых странах надо заботиться о том, [434] чтобы наши пользовались уважением со стороны прелатов и подведомственного им приходского духовенства, и чтобы они не препятствовали нам исправлять требы. В других же странах надо требовать бoльшего, ибо в Германии и Польше власть епископов очень велика, и они, без большего труда, с согласия государя, могут передавать нам монастыри, приходы, и другия различными способами основанные церкви, вступивши конечно в некоторое состязание с светскими священниками. Того же самого мы можем добиваться в таких местах, где еретики и схизматики перемешаны с католиками. Епископам же следует объяснять, что они чрез это принесут большую пользу, так как от светского духовенства и монахов кроме знания службы, ничего ожидать нельзя. Надо хвалить их религиозную ревность и уверять, что на всегда сохранится память о их действиях. Подобные же доходные статьи, т. е. наследование Обществом бенефиций светских священников, легко можно получать чрез тех епископов, которые у нас исповедуются и зависят от нашего духовного руководства, и которые также надеятся через наше заступничество достигнуть высших степеней и более доходных епископий.

Пусть наши хлопочут о том, чтобы епископы, а равно и государи, когда будут устроивать наши коллегии при приходских церквах, предоставляли бы исключительно нам назначение в эти приходы постоянных викариев с правом исполнения [435] пастырских обязанностей. Временно же назначенный начальник коллегии в последствии сделается приходским священником, и так. обр. все управление церкви перейдет в наши руки. Через них же (т. е. епископов и государей) надо добиваться устройства коллегий в тех местах, где находятся учители, не расположенные к нам, или где граждане, будь они католики или еретики, препятствуют нам основываться в своих городах. Они же должны выхлопатывать для нас право проповедывать в главных церквах значительных городов и содействовать нам при апостольском престоле своими письмами, в случае беатификации или канонизации кого нибудь из наших. Если же кто нибудь из этих господ призван будет к какому нибудь посольству, то надо этому препятствовать, дабы он, познакомившись с монахами, принадлежащими к соперничествующим с нами орденам, не перенес на них свое расположение и не ввел бы их в те провинции, в которых мы господствуем. Посему, важных лиц, странствующих в местах, где наши уже поселились, должно принимать в коллегиях и угощать с монашеской скромностью.

4. Что следует внушать проповедникам и духовникам государей и важных лиц ?

Для того, чтобы правильным образом руководить царями и сановниками, надо всячески стараться, чтобы это руководство ограничивалось, по [436] видимому, одной совестью государей, которую они сами поручили нам и таким образом не вдруг, но постепенно стремиться к достижению влияния на внешнее государственное управление.

Для сего часто внушать государям, что раздача почестей и отличий в государстве должна быть основана на справедливости, и что нарушающий ее наносит тем оскорбление самому Богу; самим же нам должно отказываться принимать какое либо участие в администрации и утверждать при том, что мы все это говорим неохотно, а только по обязанности своего звания. Когда же государи усвоют все это, пусть объяснят им тогда, какими именно качествами должны отличаться те лица, которых следует призывать к государственным должностям. Лица, могущия быть рекомендованными, должны избираться из среды приверженцев нашего Общества или из тех, которых нужно выдвинуть для пользы Общества; но указания на них государю не должно брать на себя, а предоставлять сию обязанность лицам близким как к Обществу, так и к государю. Для сего духовники и проповедники (государя) должны иметь сведения от наших, какие, в каком месте находятся люди, каковы их качества, власть, богатство, и щедрость к нам; список их имен они должны иметь при себе и при удобных случаях упоминать об них государю с похвалою, дабы он, когда на то явится случай, скорее призывал тех, о которых некогда слышал похвалы от своих духовников и [437] проповедников. Да не забывают духовники и проповедники государей, что с ними надо обращаться ласково и ни под каким предлогом не налегать на них ни в проповедях, ни в интимных беседах. Конфеты, различные напитки принимать умеренно, только для своего обихода, и довольствоваться малым содержанием. Находясь во дворце, садиться на самые скромные места, но (вместе с тем) осторожно внушать своим государям, чтоб они ни на волос не уклонялись от советов своих духовных отцев.

Должно заботиться о том, чтобы как можно скорее извещаться о смерти государственных сановников; при замещении же их действовать обдуманно, чтобы не подвергнуться подозрению во вмешательстве во внешния дела, и не брать на себя ходатайств у Государя за своих друзей, но поручать это дело другим.

5. Что делать с монахами, которые, соперничая с нами во многих занятиях, значительно нам этим вредят ?

На нас лежит обязанность ревностно служить на пользу человеческого рода. По сему должно внушать людям, что наш Орден заключает в себе все совершенства других монашеских орденов, и что даже в том, чтo составляет специальность каждого ордена порознь, наше Общество имеет первенство по своему значению для Церкви Божией. За [438] исключением строгости в Церк. службе и в образе жизни (в чем мы от монахов отличаемся) все в Обществе превосходнее, даже до мелочей. Должно выставлять на вид недостатки других монахов, могущие служить доказательством того, что они менее нашего могут удовлетворять в тех занятиях, в которых они с нами соперничают. С особенным же упорством должно действовать против тех монахов, которые задумали бы устроивать школы для воспитания юношества в местах, где этим наше Общество уже занимается с достоинством и пользою. Следует объяснять государям, что подобные люди причиняют только одно расстройство в государстве, светским же профессорам указывать на то, что эти монахи более повредят им, нежели мы. Государей должно убеждать в том, что одного Общества достаточно для воспитания юношества. Если же другие монахи имели бы за себя письма первосвященников или рекомендации кардиналов, то надо действовать на первосвященника чрез посредство государей и объяснить ему, что Общество хорошо действует в своей области, для чего и доставать аттестаты о достоинстве своего преподавания от тех городов, где находятся наши коллегии. Гражданам же надо тщательно внушать, что от допущения различных школ и преподавателей можно опасаться всяческих беспорядков, хотя бы даже эти преподаватели были из монахов. Между тем в это время наши должны стараться всеми силами подвигать вперед [439] занятия и устраивать публичные испытания, для того, чтобы вызвать похвалы от посторонних лиц.

6. О том, как привязывать к Обществу богатых вдов ?

Для сего дела должно выбирать отцев, уже пожилых лет, но с свежим цветом лица, и заставлять наших как можно чаще навещать вдов. Если же которая из них окажет благорасположение Обществу нашему, то Обществу, с своей стороны, следует предлагать ей свои услуги. Если она будет принимать их и начнет посещать наши церкви, то дать ей такого духовника, который хорошо управлял бы ею и утвердил бы ее в намерении соблюдать свое вдовство, излагая ей все достоинства оного, посредством коих она может достигнуть высокого совершенства. Чтоб дело успешнее шло, надо убеждать ее уменьшить число своих прислужниц, самим же набирать ее домашний штат, и предписать управляющему ее имением все то чтo касается до управления домом, взявши во внимание все условия места и лица. Прежде всего духовник должен достигнуть того, чтобы вдова слушалась его советов и следовала его приказаниям, принимая их за основание своего будущего духовного блага. Предлагать ей частое сообщение Св. таин, посещение службы, чтение литаний. Два или три раза в неделю должны происходить увещания о благе вдовства, о вреде второго брака, и о тех [440] опасностях и новых тягостях, которые он влечет за собою. В разговоре, шутя, упоминать о тех благородных особах, с которыми упомянутая вдова не прочь была бы вступить в брак; но вместе с тем, рассказом о их нравах и пороках, доводить вдову до того, чтобы она совершенно отказалась от самой мысли о супружестве с ними. За тем, когда вдова на столько сроднится с мыслью о вдовстве, то прежде всего предлагать ей произнести монашеский обет, для того, чтобы, однажды произнести обет целомудрия, она тем самым закрыла бы себе всякий доступ ко второму браку; в тоже время надо всячески убеждать ее, чтоб она отослала из своего дома юношей, не воздержных в шутках, чтоб принимала, как можно, менее гостей и чтобы угощала их как можно хуже. Управляющие имением, казначеи и другие служащие должны быть взяты или по нашему желанию, или должны от нас вполне зависить. Достигнув такого результата, понемногу следует вызывать вдову на совершение добрых дел, но с тем, чтобы она совершала их по указанию своего духовного отца.

7. О средстве сохранить вдов во вдовстве и о управлении их доходами.

Если вдова, кроме обыкновенного расположения, докажет свою щедрость Обществу подарками драгоценностей или немалой суммы денег, то [441] должно сделать ее участницей заслуг нашего Ордена. Если она произнесла обет целомудрия, то да возобновляет она его, по обычаю нашему, два раза в год. Следует изложить ей домашний порядок нашего Общества, и если он ей понравится, то ввести оный и в ее доме. Предписать ей месячные исповеди и кроме того исповеди перед Господними, Блаж. Девы и Апостольскими праздниками. Должно учреждать синдиков (старост) для мужчин и женщин, которые замечали бы недостатки дворовых и домашних и сообщали бы обо всем хозяйке. Кивания головой, шепоты, тайные разговоры должны быть запрещены, и провинившиеся должны строго наказываться; в доме должны быть честные девушки, которые упражнялись бы в благочестии, работая различные украшения для храмов; над собою же они должны иметь руководительницу, которая наблюдала бы за работающими и научала бы их нравственности. Вдов следует часто навещать, поддерживать их и поощрять веселыми, но с духовным направлением беседами. Строго обращаться с ними на исповеди непозволительно, разве только тогда, когда слаба надежда получить с них что либо. Полезно также для сохранения вдов, если будут делать им кое-какие любезности, если напр. дозволят им иметь доступ в наши дома и беседовать во всякое время с кем бы то ни было из наших. Не надо позволять им выходить из дому в холод, или когда оне себя не хорошо чувствуют. Свадьбы их дочерей можно [442] украшать стихами, сочиненными посторонними (т. е. вольноприходящими) из учеников. Если же приходится устроить похороны им, то надо чтобы обстановка была хотя мрачная, но вместе с тем и роскошная и чтоб гробница не была в вульгарном вкусе. Одним словом надо делать все то, чтo приятно для чувственности вдов (лишь бы только оне были щедры и предались душой Обществу) с осторожностью однако и избегая соблазна.

Что касается до управления доходами, какие имеют вдовы, то надо им предлагать как образец то достохвальное совершенство состояния святых мужей, когда они, забывая друзей, раздавали свое имущество бедным о Христе Иисусе; приводить примеры вдов, которые, поступая таким образом, в скором времени попали во святые. По сему, когда вдовы отдают себя в наши руки, с готовностью подчиняться управлению отца духовного, то надо строго им внушать, что их действия будут иметь большее достоинство пред Господом, если оне не будут раздавать милостыни без ведома духовника, даже монахам, не записавши тех, кому решились подать милостыню; будут представлять этот список духовнику, который имеет право вычеркнуть из него или прибавить кого хочет.

Да остерегаются духовники давать другим монахам возможность частого доступа к вдовам, дабы они за собою не увлекли женщин характера непостоянного. Дабы вдовы не были подстрекаемы ко второму браку избытком скопленных, ими [443] богатств, духовники должны предлагать им и даже убеждать, чтобы оне назначали постоянные пособия для ежегодного покрытия недостатков наших коллегий и домов профессов, в особенности же Римской профессы. Пусть оне также употребляют свои деньги на устройство риз и церковных украшений, которые после смерти вдов могут служить для наших храмов. Следует излагать перед вдовами недостатки наших храмов и недоконченность постройки коллегий и побуждать их делать расходы на предметы, могущие на веки прославить их, каковы храмы, сосуды и здания; таковые же надо намеренно скорее закладывать дабы оне имели на чем изливать свои щедроты. Тоже самое надо делать и с благотворительными лицами и государями, чтобы побудить их построить для нас какие нибудь великолепные здания.

Если подарки состоят из камений и если дают их вдовы к гробам наших Римских святых, то надо убеждать, что сии вещи сохранятся непрекосновенно на веки и доказывать это примерами пожертвований, сделанных в прежнее время другими женщинами. Следует тоже объяснять им, что этим способом оне достигнут высшего совершенства, так как, отрекаясь от привязанности к земным предметам, оне тем самым отдают их во владение самого Господа Иисуса, в лице слуг Его собственного Общества. Даже, если бы оне пожелали пожертвовать своих сыновей и дочерей на служение Богу, то не должно пренебрегать и [444] подобной щедротою, а принимать все то, чтo жертвуется.

Однако надо умереннее брать от вдов, которые готовят своих сыновей и дочерей к светской жизни.

8. О средствах, какими можно побудить сыновей и дочерей наших приверженниц к принятию духовного звания.

С мягкостью, но твердо, должно внушать сие вдове–матери. Пусть она притесняет дочерей, употребляет в дело розги, угрозы, лишения, крутое обращение, отказывания в изящных женских украшениях, обещание большего приданого, если только согласятся оне (дочери) принять монашество; пусть описывает им в преувеличенном виде гнев будущего мужа, обузы брачной жизни, и пусть мать выражает при них свое сожаление о том, что сама не была инокиней. Одним словом пусть мать действует таким образом относительно своих дочерей, чтобы тягость пребывания с нею пробудила в них стремление к монашеству. С мальчиками наши должны обращаться дружески. Пусть допускают их в коллегии, в которых показывать им все то, чтo может их подвинуть к поступлению в наше Общество, как напр. сады близкие к коллегиям, в которых совершаются рекреации. В рефекториях должно выставлять на вид чистоту и опрятность и внешнюю свободу отношения между [445] своими; но вместе с тем не надо забывать подарочки и шутливые разговоры для возбуждения смелости в них (т. е. мальчиках). При таких вдовьих сыновьях пусть находятся воспитатели, расположенные к нам, даже такие, которые предназначены вступить в нашу среду. Вдова же должна на некоторое время ограничивать сына даже в необходимом, — ссылаясь на стесненные свои обстоятельства. Если же они пойдут в другия области, науки ради, то пусть мать не балует их там в денежном отношении, дабы, утомясь скукою на чужой стороне, они сериозно подумали о поступлении в Орден.

9. О том, как увеличивать доход Коллегий.

Строго внушать духовникам государей, сановников и матрон, чтобы они старались получить от них для общей пользы Общества мирские блага, взамен тех духовных благ, которыми они их снабжают. Вследствие сего да не опускают они случаев брать что-либо, когда дают, и пусть напоминают, если замедляется исполнение обещанного, но ни под каким видом не выказывать при сем излишней алчности. Менее искусные в сем деле духовники должны быть отстранены от государей, с назначением им занятия дoма. С глубоким прискорбием слышали мы о том, что некоторые молодые вдовы по нашей собственной вине, вследствие безвременной смерти, не успели завещать [446] для наших храмов много драгоценных вкладов, и что даже не принимали этих вещей, когда их предлагали наследники вдов, тогда как при подобных приобретениях надо обращать внимание не на время приношения, а на желание приносящего.

Пусть ходят (наши) по домам граждан, по дворам государей, а равно и вдов, и пусть везде и от всех осторожно спрашивают, не намерены ли они сами или их друзья и родственники оставить что нибудь для храмов. Следует также просить приходских священников и прелатов, чтобы они рекомендовали нас для исполнения духовных треб, так как в это время (т.е. исполнения треб) можно не мало поживиться. Надо стараться приобретать расположение всех людей, указывая им на благодарность Общества, и на то, что воля благотворителей, относительно распределения пожертвования, будет исполнена нами в точности, не так как делают это светские священники и монахи. При этом надо иметь список того, какие у кого сады, каменоломни, виноградники и в каком кто живет городе; также надо иметь список имений и недвижимых имуществ с означением, кому они принадлежат и на каких условиях и за какую плату отданы в аренду; и о том следует разведать, нельзя ли эти имущества притянуть к себе, либо посредством условий, либо через принятие в Общество детей, или наконец через пожертвование.

Коллегии могут продавать некоторые из своих [447] имений приспешникам и приспешницам нашего Общества, с таким условием, что Общество после известного времени получит их обратно даром. Если же случится преданным Обществу вдовам иметь одних только дочерей, то пусть оне направляют их к монашеству, давши им какое нибудь приданое; остальное же как то: земли, драгоценности и наконец все имущество легко может достаться нашим. Если же у вдовы, преданной нашему Обществу, один только сын или несколько, но нет надежды залучить их в Общество, то надо объяснить вдове, что совершенно достаточно, если она оставит в целости своим сыновьям или сыну недвижимое имущество, а собранные ею наличные суммы передаст Обществу в качестве вклада за самоё себя. Случается, что некоторые вдовы, очень преданные нашему Обществу, назначают доходы какого нибудь имения для благотворительной цели; таковых надо убеждать, чтобы оне совершенно отдавали свои имения нашим коллегиям, а сами между тем довольствовались бы получением годового содержания, дабы удобнее служить Богу, избавившись от попечения о мирских делах.

10. О необходимости выставлять на вид строгость дисциплины в Обществе.

Строгость дисциплины должна доказываться правом Общества изгонять из своей среды во всякое [448] время кого бы то ни было и какого бы он ни был состояния, не обращая внимания на то, юноша он или старик, соединяет ли он в себе молодость и силу, расслаблен ли он болезнью или чем иным, хотя бы он подвергся этому даже после вступления в Общество.

Поводы к изгнанию (не говоря о случаях особенных, при которых, кроме случая осквернения, без того позволительно исключение) следующие. Если кто посоветует преданным нам женщинам или друзьям нашего Общества вступить в другие монашеские ордена или если подстрекает родителей их или лиц, от которых они находятся в зависимости, к тому, чтобы помешать им вступить в Общество; если кто при отречении от своего имущества выкажет расположение к родственникам и не отдаст всего Обществу. До изгнания надо однако подобных лиц подвергать в течении нескольких лет унижениям. Братьев надо отдавать в самые низкие должности, оставлять их в низших школах, чтобы они там преподавали, но не допускать их до высших наук, особенно же до слушания четвертого курса богословия, как можно чаще заставлять их читать во время стола. Отцев же надо лишать права исповеди, удалять от беседы с посторонними, устранять из их комнат ценные вещи и часто налагать на них публичные эпитимьи. Отсюда не труден переход к совершенному изгнанию. Если подобные лица, замеченные в вышеупомянутых [449] пороках, вздумают жаловаться провинциалам на невоздержность начальников или оффициалов, то не должно легко верить им; факт ими приводимый надо стараться объяснять в лучшем смысле и говорить, что они обязаны во всем, чтo не есть греховно, повиноваться начальнику.

Начальствующия лица не должны быть слишком совестливы в деле исключения, ибо, так как наш Орден носит название Общества и состоит из сочленов, то не удивительно, что ему как обществу принадлежит право исключения из своей среды; ибо узы, связывающия Общество с сочленами оного, очень легко могут быть расторгнуты и вовсе не суть важны.

Право изгнания из своей среды принадлежит Обществу по самому его основанию, и это явствует из того, что в Обществе существуют только простые обеты для поступающих в него, и эти обеты не составляют обоюдного обязательства; так что лица, с которыми Общество вступило бы в обязательство, должны бы навсегда в нем оставаться. Но этого никогда быть не может. Обет связывает только лицо давшее его, а не Общество; которое во всякое время может прогнать кого бы то ни было с его обетами. Хотя бы в Обществе были лица произнесшие все четыре или три торжественные обета, по обычаю других монахов, однако и таковые могут быть Обществом отосланы. [450]

11. Каким образом единодушно действовать против исключенных.

Так как подобные люди могут сильно вредить Обществу, то надо следующим образом связать их, прежде нежели они будут совершенно исключены. Должно брать с них обещание, подкрепляемое вещественным доказательством в том, что они ничего дурного не будут говорит об Обществе. Преграждать исключенному доступ к духовным и светским сановникам, расположение коих он мог бы приобрести и получить у них место; для сего рассказывать его дурные наклонности, пороки, недостатки, о которых он прежде, открывая свою совесть, сообщал начальникам и сообразно с которыми его в Обществе руководили. Если же эти сановники не расположены к нам, то надо стараться чрез лиц влиятельных и преданных противудействовать их благосклонности к исключенному; если же не успеют они в этом, то по крайней мере, надо хлопотать о том, чтобы они нам во всем содействовали. В тоже время надо сообщить во все коллегии, за что такой-то удален и всячески преувеличивать причины его изгнания; в поучениях же надо разглашать, что изгнанный горячо желает вторичного принятия в Общество. Посторонних же лиц надо уверять, что причиною к изгнанию послужило то самое, в чем нас самих обвиняет чернь (толпа). Таким [451] способом можно оправдать изгнание кого бы то ни было. Если бы случилось, что изгнанный снискивал себе доверие, говоря против нас, то в таком случае надо этому противодействовать через наших влиятельных мужей, которые должны будут опровергать россказни исключенного, противопоставляя им влияние Общества, репутацию его, пользу приносимую им церкви Божьей, хорошую репутацию и чистое учение его членов, за что они призываются быть духовниками и проповедниками при государях и сановниках; к тому же они должны объяснять нашу любовь к ближним, а в особенности же к каждому члену нашего Общества. Лиц, на которых изгнанный имел бы влияние, должно приглашать на пиры, убеждать их, чтобы они не помогали ему и стараться расположить их в пользу Ордена. В это время (т. е. пира) излагать им причины изгнания, доказывая всю основательность сего чрез подробное указание недостатков изгнанного, хотя бы и не все они были достоверны. Всячески избегать назначения изгнанного на какие нибудь духовные бенефиции, если только он не пожертвует немалую сумму, или не переведет на имя Общества свое имущество, или особенным образом не докажет свое расположение к Обществу. Тоже самое должны духовники внушать государям и сановникам, дабы они не иначе давали повышения кому бы то ни было, как только удостоверившись в его качествах из его щедрости и любви к нашему Обществу, доказанных устройством [452] для него Коллегий или оказанием ему какой нибудь другой услуги. Если посчастливится исключенным в приобретении общего расположения, то надо тщательно следить за их образом жизни и разглашать их пороки и недостатки через наших друзей и чрез преданных нам женщин нисшего разряда. Но дабы эти последния не вздумали оказывать расположение к исключенным или держать их у себя, то надо запугивать их эпитимиями, в случае же упорства отказывать им в отпущении грехов. Репутацию изгнанного надо стараться подрывать колкими и двусмысленными выражениями о нем, дабы таким образом отвратить от него расположение людей и уменьшить то доверие, которым он пользуется. Несчастие, которое случилось бы с исключенным, надо разглашать в проповедях с видом величайшего о нем соболезнования, дабы прочие устрашались и оставались в Обществе, хотя бы против воли.

12. О расположении юношей к Обществу и о средствах удержать их в нем.

Должно употреблять в дело все искусство и все усилия, чтобы привлекать юношей благонравных, красивой наружности, принадлежащих к хорошим семействам и с хорошим состоянием. Дабы заманивать таковых, префекты училищ должны оказывать им особенное расположение, не позволять преподавателям оскорблять их, как можно чаще [453] хвалить, давать им маленькие подарки, допускать их в сад и угощать там плодами, в торжественных же случаях приглашать их к общему столу. С прочими же должно доходить и до розог, обвинять их в различных проступках на основании одних догадок, показывать им всегда строгий вид, строжайше принуждать их к занятиям и наказывать; наконец надо указывать им на то, что юношеский возраст склонен увлекаться всем дурным и пугать их тем, что они совершенно погибнут, если не поступят в Орден. Когда же станут они просить о принятии в Общество, то допускать их не с разу а с отсрочкою; между тем надо их поощрять и в разговорах восхвалять благодатное учреждение Ордена. Вследствие сего желание их станет еще сильнее, и они с возрастающею ревностью будут просить о принятии. Впоследствии, если кто нибудь из них вздумал бы выдти, можно будет припомнить ему то пылкое желание, с которым он искал принятия в Общество.

Поелику величайшее затруднение состоит в привлечении детей сенаторов и богатых людей, то таковых, если они имеются, должно посылать в Рим, в новициат, предупредив однако наперед генерала или Римского провинциала. Если же бы случилось им придти в Германию, Галлию или Италию и там сойтись с Обществом, то в таких странах, где государь предан Обществу, можно смело принимать их в Орден. При [454] таком властителе подобные вещи можно совершать, так как подданные его, нуждаясь в нашей помощи, не легко решатся восстать против нас, если же и восстанут, то не будут в прибыли. Не должно упускать случаев завлекать сыновей таких лиц (т.е. сенаторов и богачей), которые ради занятий поступают в наши гимназии из других стран, особенно же в то время, когда они начинают тратить деньги и тогда легко даются на приманку, вследствии того, что отчасти стыдятся своих растрат, отчасти же опасаются наказаний со стороны родителей или ближних. Этот способ имел хороший успех между Германцами и Поляками. Непостоянству же должно противодействовать, смотря по значительности лица, увещаниями о плохом успехе исключенных. Для того, чтобы удовлетворить родителей и родственников поступающих к нам, надо превозносить в их глазах почести нашего учреждения и указывать на сочувствие к нему всего мира и на почет, которым его осыпают государи. Если же того требуют обстоятельства и значение этих лиц (т. е. и родственников и родителей), та надо стараться добиться их интимности и как нибудь да удовлетворить и успокоить их.

13. О монахинях.

Наши духовники должны всячески остерегаться оскорблять монахинь, так как между ними было столько благодетельниц (для нас), что некоторые [455] даже помогали устройству Коллегий, а очень многия с согласия своего монастыря и игуменьи отдавали нам половину всего своего приданого. Посему не должно затрогивать вопроса о затворничестве и оставлять это дело на усмотрение епископов. Надо скорее заискивать расположение монахинь, чтобы оне не стали искать с нас эти половинные приданые, и не попрекали б себя за то, что отдали их нам.

14. Об исключительных случаях и о причинах изгнания из Общества.

Кроме случаев изложенных в инструкции, в которых разрешать может только супериор, или обыкновенный духовник по данному ему праву, пусть знают, что есть еще причины (именно: содомии, блуда, прелюбодеяния, распутства, нескромных прикосновений мужчины и женщины, или если кто нибудь затеит что либо против Общества с какой любо целью) исключения из Общества, и что не прежде можно разрешать согрешивших в таком роде, пока они не дадут вне исповеди обещания: объявить об этом супериору или лично, или через посредство духовника. Если же духовник узнает, что преступление сделано в сообществе, или что оно влечет за собою большой вред для Общества, то он не должен давать разрешения, пока не получит от кающегося обещания, что он либо сам напишет об этом генералу, или даст [456] право написать духовнику или супериору. Иначе же ни под каким видом не должен он разрешать кающегося. Когда же генерал получит извещение о проступке кающегося, то он должен разобрать дело с секретарем, и положить решение согласное с интересом Общества и предписать покаявшемуся удаление из Общества с условием, что разрешение никогда не получит законной силы, если он на удаление не согласится. Так поступать в исключительных случаях решились мы по указанию наших богословов, и с согласия апостольской кафедры, не смотря на пустые возражения некоторых. Духовник однако должен скрывать от кающегося, что его за это исключат; когда же он принесет покаяние вне исповеди, тогда исключит его; если же он не признается, то поступать с ним на основании положения о ложной исповеди. Между тем, пока он не признается в своей вине на исповеди, до тех пор не давать ему разрешения. Если кто либо из наших духовников услышит, что постороннее лицо, какого бы то ни было пола, вступило в непозволительные отношения с членом нашего Общества, не прежде может он дать этому лицу разрешение, пока не сделает он признания вне исповеди. Когда же это признание будет сделано, то признавшемуся преподать разрешение, а нашего исключить из Общества.

Если двое из наших совершат содомию, то не признавшегося исключать, того же, который первый сознается, должно оставить в Обществе, но с [457] тем, чтобы чрез постоянные унижения и оскорбления вскоре довести его до добровольного удаления. Общество может, впрочем, не смотря на выше изложенные причины, избавлять себя от тех лиц, которые в течении времени оказались 6ы вообще невоздержными в жизни и в речах. Супериоры могут даже, уведомивши о том генерала, исключать кого бы то ни было, по какой бы то ни было причине. Для того, чтобы скорее выжить этих лиц, надо подвергать их оскорблениям, делать им все возможные неприятности, отказывать в их просьбах, и если этого мало, то лишать их всяких сериозных занятий и отдавать их под управление таких начальников, которыми они были бы недовольны. В Обществе также не следует терпеть таких лиц, которые вздумали бы, в случае оскорбления со стороны начальников, восставать против них, жаловаться на них в присутствии остальной братии, выражать свое неудовольствие на то, чтo в Обществе делается относительно вдов и управления общественными делами, или вздумали бы хвалить Венецианцов, изгнавших от себя Общество. Перед самым изгнанием из Общества, исключаемого надо всячески тормошить, удалять его от обычной должности, посылать по разным делам, то туда, то сюда, и постоянно упрекать его за плохое исполнение возложенного на него поручения. За малейшие проступки подвергать его строжайшим наказаниям, за обедом во всеуслышание рассказывать все его [458] недостатки и тем приводить его в совершенное смущение, дабы в ту минуту, когда он начнет при всех выказывать явное нетерпение, иметь возможность его удалить под видом того, что он служит соблазном для других. Подвергнув прежде всего осмотру его вещи, должно за тем дать ему приказание идти куда нибудь, либо в сад, либо в ближайшую коллегию, и объявить ему исключение в том месте, где он менее всего ожидал бы этого.

15. Кого из членов Общества следует сохранять и поощрять ?

Между ними первое место занимают те мощные деятели, которые приобретают Обществу не только духовные, но и временные блага, таковы напр. духовники богатых вдов. Когда таковые достигнут дряхлой старости, следует их от вдов удалять и подставлять других свежих силами и молодостью; отставным же надо давать все, чего бы они не пожелали, относительно пищи, одежды и всего остального. Не должно позволять духовникам притеснять их, а супериоры не должны быть легковерны на их счет.

Не должно забывать и тех, которые сообщают начальнику малейшие проступки, замеченные ими в других, или тех, которые, занимая какую нибудь должность, умеют унижать других, не по природной наклонности к этому, а из преданности к [459] Орденской дисциплине. Следует поощрять и юношей, находящихся в родстве с нашими благотворителями и вкладчиками; по сему посылать их для занятий в Рим. Если же они занимаются в своей провинции, то давать им все чем можно их поощрить.

Должно оказывать снисходительность даже и тем юношам, которые еще не успели пожертвовать свои имущества Обществу; по совершении же сего акта можно их будет «кормить уже не молоком, а хлебом» (пословица, означающая перемену в обращении).

Да не занимают последнего места и те, которые умеют привлекать в Общество многих избранных юношей, как лица вполне преданные институту Общества.

16. О презрении к богатствам.

Чтобы избавиться от упрёка в излишней любви к богатствам, полезно будет не принимать мелких подаяний за обыкновенные требы исполняемые нами; не давать мест для погребения в наших храмах; резко обращаться с вдовами, истощившими свое состояние пожертвованиями для нас; также точно должно поступать и с теми из наших членов, которые уже сделали отречение в нашу пользу. В случае же исключения их не следует ничего им возвращать, или по крайней мере вычитывать с них хорошую сумму за расходы, сделанные для них Обществом. [460]

Супериоры должны тщательно сохранять при себе сии Тайные Наставления и открывать их лишь немногим, и то надежным отцам. Остальных же должны они наставлять, на основании сего, тому, как служить на пользу Общества. Притом же сообщать их другим могут они только под видом результатов, извлеченных из собственной опытности, а не как чужое произведение. Если же эти увещания попали бы (чего да не будет!) в руки посторонних лиц, которые будут объяснять их с дурной стороны, то в таком случае надо отрицать, чтоб они были согласны с духом Общества, подтверждая сие уверением тех из наших членов, которым происхождение оных совершенно не известно; надо противупоставлять этим Тайным Наставлениям противуположные им, рукописные или печатные, общия наставления и распоряжения. За тем должно сделать дознание, не оглашены ли они кем либо из наших (да не будет кто–либо из начальствующих столь небрежен в сохранении таких важных тайн Общества); если же возникнут малейшие на кого нибудь подозрения, то зачесть ему сие в вину и исключать его из Общества.

Еще больше интересных материалов на нашем телеграм-канале ⏳Вперед в прошлое | Документы и факты⏳

Главная страница  | Обратная связь COPYRIGHT © 2008-2024  All Rights Reserved.