ПЕДРО ДЕ СЬЕСА ДЕ ЛЕОН

ХРОНИКА ПЕРУ

CRONICA DEL PERU

ЧАСТЬ ПЕРВАЯ

Глава LXVI. О плодородии равнинных земель, и о многих плодах и корнях там произрастающих и о столь прекрасном распорядке в орошении ими полей.

Итак, я рассказал кратко о вещах, касающихся наших замыслов. [Потому] неплохо бы вернуться к повествованию о долинах: о каждой отдельно, как я сделал с селениями и провинциями горных районов. Однако для начала доложу о плодах и продовольствии, и о каналах у них имеющихся. Сделав это, я продолжу [о долинах]. Итак, скажу, что вся земля долин, от мест, куда не добрались пески и где их сдерживают деревья – это одна из наиплодороднейших и изобильнейших почв в мире, и наиболее жаркая для посева любых культур, и где без хлопот её можно обрабатывать и подготавливать. Я уже говорил, что там у них не идут дожди, но вода всегда [поступает] из оросительных каналов отведенных от рек, стекающих с гор в Южное море. В этих долинах индейцы сеют маис, и собирают урожай дважды в год, и родится он в изобилии. Кое-где кладут в землю корень юкки, полезной для изготовления хлеба и напитка, при отсутствии маиса; и выращивается много сладкого картофеля (batatas dulces), по вкусу они, как каштаны. А также есть несколько [видов] корнеплодов, и много фасоли, и других вкусных корней. Во всех этих долинах встречается также один весьма своеобразный плод, из тех что я видел, называемый огурцы [Pepinos], очень вкусные, а некоторые очень ароматные. Выращивается также множество деревьев: гуайява, инга, авокадо, похожие на груши, анноны, хризофиллумы и шишки [ананасы] тех краев. В домах индейцев видно много собак, отличающихся от испанской породы, размером с маленького пёсика, называемые Чонос [Chonos]. Выращивают много уток; в чащах долин растёт много гороха, длинного и узкого, не такого толстого, как стручки у бобов. В некоторых местах из этого гороха делают хлеб, и он считается хорошим. Они употребляют много сушеных плодов и корней, похожие на то, что мы делаем с инжиром, изюмом и другими фруктами. Сейчас в этих долинах много больших виноградников и собирают много винограда. До сегодняшнего момента не делалось вин, потому нельзя определить, каким оно будет; считается, что из-за орошения оно будет неважным. Также есть большие фиговые деревья и много гранатов, а кое-где уже дают урожай растения женского пола. Но зачем я говорю это, ведь считается, что здесь урожай могли бы дать любые плоды Испании. Пшеницы собирается столько, что могут подтвердить видевшие это; и восхитительное дело видеть полностью засеянные поля среди бесплодной и безводной земли, такие они приятные и с избытком наделенные, что похожи кусты базилика. Ячмень родится, как и пшеница. Лимоны, Лаймы, апельсины, цитрусовые, грейпфруты – всего этого много и они очень хороши, да и огромные бананы тоже. Помимо названного, есть во всех этих долинах и другие вкусные фрукты, о них я не говорю, потому что мне кажется достаточно основных перечисленных. А так как реки стекают с гор через эти равнины, а некоторые долины широки, и везде засевается или обычно засевалось, когда они были лучше заселены, они отводили каналы в дальние края и по таким местам, что поразительно, как это делалось: поскольку они перебрасывали их по высоким и низким местам и по склонам вершин и подножиям гор, находящихся в долинах, многие пересекая с разных сторон, так что одно удовольствие идти через те долины. Потому что кажется, что идешь среди плодородных долин и приятных лесных зарослей. Раньше и сейчас, индейцы хорошо разбираются ⁴⁵ в этом добывании воды и распределении ее по этим каналам. И часто мне приходилось останавливаться около канала, но не успевая я поставить палатку, как канал [оказывался] сухим, а вода пускалась в другое место. А раз реки не пересыхают, то это дело индейских рук – направлять воду, куда они захотят.

А сами каналы всегда покрыты зеленью, около них много травы для лошадей. А среди чащоб и по деревьям много летает различных птиц, голубей, горлинок, индеек, фазановых и крупной дичи. Вредных животных, змей, гадюк, волков нет. Часто встречаются настолько хитрые лисицы, что даже намереваясь тщательно сохранить что-либо в месте временного размещения испанцев или индейцев, они все равно украдут; а если не найдут, чем поживиться, то унесут с собой ремни из подпруги коня или вожжи. Во многих местах этих долин растут заросли сладкого тростника, поэтому там и делается сахар и другие сладости из его меда. Все эти индейцы Юнги хорошие работники, а когда они несут грузы на своих спинах, то раздеваются догола, не оставляя на своих телах ничего, кроме маленькой накидки длиной в одну пядь [21см], но шириной ещё тоньше, ею они прикрывают свой срам, и обвязавши плащами тела, они бегут с грузами. Но возвращаясь к орошению этих индейцев, [скажу], что имея такой порядок в поливке своих полей, у них он был и есть главным для засевания, соблюдая строгое согласование. Оставив это, расскажу о дороге, ведущей из города Сант Мигель в Трухильо.

Глава LXVII. О дороге из города Сант Мигель в Трухильо, и о долинах на ее пути.

В предыдущих главах я поведал об основании города Сант Мигель, первого поселения, сооруженного испанцами в Перу. Потому расскажу о том, что находится на пути из этого города до города Трухильо. И скажу, что от одного города до другого приблизительно 60 лиг. От Сант Мигеля до прибытия в долину Мотупе [Motupe] – 22 лиги, всё среди песков и дорога труднопроходима, особенно там, где она проходит сейчас. По окончании этих 22 лиг располагаются долинки, и хотя с горных высот стекает несколько рек, по ним они не спускаются, потерявшись и скрывшись в песках, не принося с собой никакой пользы. А чтобы пройти эти 22 лиги, лучше выходить вечером, ведь проходя ночью, наступает благоприятное время, когда появляются водоемы из которых пьют путешественники, и проходят там не испытав знойного солнца. И кто может, несёт сосуды с водой и бурдюки с вином, чтобы пройти к следующим [водоёмам]. Добравшись до долины Мотупе, виднеется королевская дорога Инков, широкая, и сделанная так, как об этом я говорил в предыдущих главах.

Эта долина широкая и очень плодородная, невзирая на то, что спускающаяся с гор в море река, теряется [также в песках].

Рожковые и другие деревья занимают обширные участки, вызывая испарения, переливающиеся [радугой] под лучами [солнца]. И хотя в нижней части долины есть поселения индейцев, они довольствуются водой, добытой из выкопанных колодцев, друг с другом они ведут свою торговлю, обмениваясь товарами, поскольку не используют монет, и нигде в этих краях не обнаруживалась их чеканка. Рассказывают, что для Инков в этой долине были поставлены постоялые дворы, и много складов, а по высотам и скалистым урочищам у них были и есть их Ваки и кладбища. Из-за предыдущих войн многих людей теперь не хватает, сооружения и постоялые дворы разрушены и уничтожены, а индейцы живут в маленьких домиках, сделанных, как об этом я говорил в других главах. В определённые времена они торгуют с горцами; в этой долине у них есть крупные хлопковые поля, из хлопка они делают свою одежду. В четырех лигах от Мотупе лежит прекрасная долина Хайанка [Xayanca], в ширину составляющую почти 4 лиги.

По ней проходит приятная река, откуда отводится достаточно каналов для поливки всего, что захотят посеять индейцы. И была эта долина в прошлом густо заселена, как и большинство, и были в ней крупные постоялые дворы и склады знатных правителей, в которых пребывали их министры двора, исполнявшие обязанности, как и те, о ком я уже рассказывал. Местные правители этих долин уважались и почитались их поданными; и всё ещё есть некоторые из оставшихся, и ходят они в сопровождении слуг и женщин. У них свои привратники и охранники. От этой долины путь идет в Тукеме [Tuqueme либо Tucume], большую и просторную долину, полную лесных зарослей и деревьев, и строения также дают представления о том, что тут было, но они разрушены и уничтожены по большей части. Дальше, в одном дне пути, лежит прекрасная маленькая долина, называющаяся Синто [Cinto]. И читателю нужно понимать, что от долины к долине, и между большинством, о коих осталось написать, идут сплошные пески и скалистые высушенные урочища, и что не видно ни одного живого существа, ни травы, ни деревьев, а только птицы в небе. А так как идешь по стольким пескам, и видится долина (хоть издалека), получаешь небывалое удовольствие, особенно если идешь пешком, под палящим солнцем, испытывая желанием пить. Ново [прибывшим] людям лучше не ходить по этим равнинам, даже будь у них отличные проводники, сведущие в этих песках. От этой долины добираешься в [долину] Кольике [Collique], где протекает одноименная река, и она настолько велика, что невозможно перейти ее вброд, лишь когда в сьерре лето, а в равнинах зима. По правде, однако, местные жители так изловчились отводить воду в каналы, что хоть в сьерре зима, иногда они оставляют главный оросительный канал и течение открытым. Эта долина также широка и полна деревьев, как и пройденные; но не хватает на ней большинства индейцев, погибших в междоусобных войнах испанцев, а также от болезней и работ, которые эти войны повлекли за собой.

Глава LXVIII. В которой продолжается путь по той же дороге, что и в предыдущей главе до самого города Трухильо.

От этой долины Кольике идешь к другой долине, называемою Сана [Zana], похожую на прошедшие. Затем входишь в долину Пакасмайо [Pacasmayo], наиболее плодородную и гуще заселенную, чем все ранее описанные; и в месте, где сейчас пребывают местные жители этой долины, до того, как были покорены Инками, они были могущественными и их почитали соседи; у них были крупные храмы, где совершали свои жертвоприношения своим Богам. Все это уже разрушено. По скалам и урочищам – много Вак, т.е. кладбища этих индейцев. Во всех этих долинах есть священники и братья, заботятся они об их переходе в христианство, и о наставлении, не согласные с тем, чтобы они погрязли в своих древних обычаях и верованиях. По этой долине протекает очень красивая река, от которой они отводят много больших каналов, достаточных для орошения полей; на них растут плоды и корни уже называвшиеся. Королевская дорога Инков проходит через эту долину, как и через остальные. Тут были крупные постоялые дворы. Памятники старины говорят об их предках, но то же, что считается сказками, я не стану описывать. Представители Инков собирали подать в склады, поставленные для этой цели, откуда относились в столицы провинций, предназначенные для пребывания главных военачальников, и где находились храмы Солнца. В этой долине Пакасмайо изготовляется очень много хлопковой одежды, и хорошо выращиваются коровы, отлично – свиньи, козы и наилучший скот, какой пожелают. И тут очень хороший климат. Я прошел по ней в сентябре месяце 1548 году, чтобы соединиться с основной группой солдат, мы вышли из губернаторства Попайан на сбор войск Его Величества, чтобы покарать случившееся восстание [смуту], и мне эта долина показалась крайне милой. И я воздал хвалу Господу, видя ее прелесть, со столькими деревьями и чащами, полных тысячи видов птиц. Следуя дальше, приходишь в долину Чакама [Chacama], не менее плодородную и изобильную, чем Пакасмайо. Кроме того есть много сладкого тростника, из него изготавливают очень хороший сахар, и другие плоды и консервы; и тут находится монастырь святого Доминго, основанный уважаемым братом Доминго де Санкто Томас. Через четыре лиги находится долина Чимо [Chimo], широкая и очень крупная, где основан город Трухильо. Некоторые индейцы говорят, что в старину, прежде, чем Инки пришли к власти, в этой долине был один могущественный правитель, которого называли Чимо, как называется долина сегодня.

Он совершил великие дела, побеждая во многих битвах и соорудил несколько зданий, они хоть и очень древние, ясно видно, что они были делом великим. Когда Инки, короли Куско стали правителями этих равнин, они сильно почитали эту долину Чимо, и приказали поставить в ней крупные постоялые дворы и дома наслаждений. А королевская дорога проходит дальше, построена она со стенами. Местные касики этой долины всегда почитались и их считали богами. И это действительно так, ведь в гробницах их предков найдено множество золота и серебра. В наше время тут мало индейцев, а правители не так уважаемы, и почти вся долина поделена между испанцами, поселенцами города Трухильо, под застройку домов и поместий. Морской порт, называемый Риф Трухильо, расположен не так далеко от этой долины, и по всему побережью ловят много рыбы для снабжения города и самих индейцев.

Глава LXIX. Об основании города Трухильо и кто был его основателем.

В долине Чимо город Трухильо основан около довольно большой и красивой реки, из которой выходят каналы, с помощью которых испанцы орошают свои долины и цветущие сады. И вода из них проходит по всем домам этого города, и всегда они в зелени и цветах. Этот город Трухильо расположен на благоприятной земле, и со всех сторон окружен множеством имений, в Испании называемых усадьбами или фермами, где жители содержат свой скот и посевы. А так как всё это орошается, то всюду расположено много виноградников, гранатовых садов, фиговых деревьев и других испанских плодов, и много пшеницы, апельсинных рощ, видеть в цвету которые, милое дело. Также имеются цитроны, грейпфруты, Лаймы, лимоны. Местных фруктов много и они очень вкусны. Помимо этого выращивается много птиц, кур, каплунов. Так что тут всякого хватает: испанцы, жители этого города всем хорошо обеспечены, имея в избытке перечисленные вещи, и нет недостатка в рыбе, поскольку море в полулиге. Этот город находится на равнине, образующей долину посреди деревьев и прохлады, около скалистых и сухих гор, хорошо сложенных и возведенных, а дороги очень широкие, и с огромной площадью. Горные индейцы спускаются из своих провинций, чтобы служить испанцам, имеющих над ними энкомьенду, и снабжают город продуктами своих селений. Отсюда выходят в море корабли, груженные хлопковой одеждой, изготовленной индейцами, для продажи в других местах. Основал и заселил город Трухильо аделантадо дон Франсиско Писарро, губернатор и капитан-генерал королевств Перу, во имя императора дона Карлоса, нашего господина, в году 153[пусто] ⁴⁶ году от рождества нашего спасителя Иисуса Христа.

Глава LXX. О долинах и селениях, расположенных по дороге через равнины до прибытия в Город Королей.

В горной местности, до прибытия в город Королей, заселены городами - граница Чачапояс и город Леон де Гуануко. Не стану рассказывать о них, пока не сообщу селениях и провинциях, о которых мне осталось рассказать относительно горного района, где опишу их основателей по возможности кратко. Итак, проследую дальше о начатом. Скажу, что из этого города Трухильо до города Королей 80 лиг, всё время дорогой через пески и долины. После выхода из долины Гуаньапе, расположенной в 7 лигах в сторону города Королей, не называвшегося в прошлые времена иначе, как среди местных жителей из-за вина чичи, в ней производимого, как Мадригал, или Сан Мартин в Кастилии, из-за вина, который они собирали. В старину эта долина также была густонаселенна, и были в ней правители, уважаемые и почитаемые Инками, после тока как стали их сеньорами. Индейцы, оставшиеся после войн и тяжелых работ, заняты на своих земельных участках как и остальные, отводя каналы от реки, для орошения обрабатываемых полей. И хорошо видно, как у королей Инков здесь были склады и постоялые дворы. В этой долине Гуаньапе есть морской порт, очень полезный, потому что многие корабли, идущие по этому Южному морю из панамы в Перу, пополняются в нём провиантом. Отсюда идешь к Святой долине. И прежде чем дойти до неё, проходит одна маленькая долина, по которой не протекает река, невзирая на то, что индейцы и путники, проходящие через ту местность, пьют отличную воду, и это должно быть по причине существование какой-то реки, протекающей под землей. Святая долина в прошлом была густонаселенна, и были в ней могущественные капитаны и местные правители, так что они поначалу даже осмелились соперничать с Инками, о которых говорили, что скорее из любви и хитрости, у них имевшейся, чем из-за суровости и силы оружия они стали их сеньорами, и потом они их [Инков] ценили и очень почитали, и соорудили по их приказу огромные постоялые дворы и много складов, потому что эта долина одна из наибольших, наиболее широких и длинных из тех, что уже пройдены. Протекает по ней большая и буйная река, и в то время как в горах зима, она становится полноводной, и некоторые испанцы утонули, переплывая её с одного берега на другой; нынче имеются плоты, на которых переправляются индейцы; этих последних в старину были тысячи, а сегодня не найдется и 400 местных жителей, о чём немало сожалеешь, наблюдая это. Что меня больше всего восхитило, когда я проходил через эту долину, это видеть скопления могил, что по всем горам и суходолам в верхних частях долины имеется множество уединенных местечек, сделанных по их обычаю, полностью укрытых костями умерших. Так что наиболее знаменательное в этой долине – это видеть погребения мертвецов, и поля, которые они обрабатывали, когда были живы. Обычно они отводили от реки крупные каналы, которыми орошали большую часть долины по высоким местностям и по склонам. Но сейчас, когда так мало, как я сказал, осталось индейцев, большая часть полей требует обработки, поросли густыми лесами, а склоны заросли кустарниками, и настолько непроходимыми, что невозможно быть обнаруженным. Жители здесь ходят одеваясь в свои плащи и рубашки, и женщины тоже. На голове они носят свои повязки или сигналы. Плоды, уже ранее перечисленные, дают в этой долине отличный урожай, а также испанские овощи, и ловят много рыбы. Корабли, проходящие вдоль этой долины, всегда набирают воду в этой реке, снабжают себя этими продуктами. А так как имеются столько деревьев и так мало людей, водиться в этих зарослях столько москитов, что сущее наказание выпадет тому, кто пройдет через них или остановится на ночлег в этой долине. От неё долина Гуамбачо находится в двух днях пути, о которой скажу лишь, что она условиями жизни подобна с теми, что остались позади, и что в ней были постоялые дворы и правители. От реки, протекающей по ней, они отводят каналы, для орошения посевных полей. От этой долины я шел полтора дня к долине Гуармей, в которой в прошлом жило много людей. Сейчас они выращивают много скота: свиней, коров и кобыл. Из этой долины прибываешь в долину Парамонга, не менее прекрасную, чем остальные, и я полагаю, что не осталось ни одного индейца, кто извлекал бы пользу из её плодородия. А если случайно осталось несколько, они возможно находятся на вершинах гор, выше долины, потому что мы не видим ничего, кроме деревьев и пустующих садов. Вещь, достойная внимания в этой долине, это – изящная и хорошо отделанная крепость, для использования теми, кто её возвёл, и примечательная вещь, видеть, откуда они вели воду пока каналам, для орошения на уровне выше самой долины. Жилища и постоялые дворы были очень изящны, и у них стены окрашены множеством диких зверей, птиц, окруженные мощными стенами, отлично обработанными, уже всё очень сильно разрушено, и во многих местах разрушенная из-за поиска золота и серебра в погребениях. В наше время эта крепость не служит [убедительным] свидетельством того, чем она была. В двух лигах от этой долины находится река Гуаман (el rio de Guaman), что по-испански значит река Сокола и обычно её называют Спуск (La Barranca). Эта долина имеет те же особенности, что и остальные, и когда в сьерре идет сильный дождь, эта вышеназванная река становится опасной, и некоторые, переправляясь с одного берега на другой, утонули. Одним днем пути далее находится долина Гуаура, откуда мы доберемся до Лимы.

Глава LXXI. Каким образом основан город Королей, о его основании и кто был основателем.

Долина Лима – наибольшая и более широкая из всех, что были описаны от Тумбеса до неё. А так как она была огромной, то очень густо заселена. В нынешние времена местных индейцев очень мало, потому что когда был основан город на их земле, были заняты их поля и оросительные системы, одни подались в одни долины, другие – в иные. Если кто-либо и остался, то для поливки посеянного они обрабатывают свои поля, используя каналы. Во времена, когда аделантадо дон Педро де Альварадо вступил в это королевство, встретился ему аделантадо дон Франсиско Писарро, его губернатор, его величеством в город Куско. И как маршал дон Диего де Альмагро был, о чем я указывал в главе, рассказывающей о Риобамбе, боясь аделантадо, не желал занимать какое-нибудь место на побережье, спускаясь к этим долинам, решил поставить город в этой долине. И в то время не был поставлен ни Трухильо, ни Арекипа, ни Гуаманга, ни другие города, основанные в последующее время. А так как губернатор дон Франсиско Писарро думал-таки соорудить это поселение, осмотрев долину Сангалья, и другие места на побережье, спускаясь однажды с несколькими испанцами там, где сейчас находится город, место ему показалось для этого пригодным, и что в ней были необходимые условия. И потому место было нанесено на чертеж, и был город сооружен в ровном поле этой долины, в двух малых лигах от моря. Исток реки образующийся над городом с восточной стороны, которая во время лета в горах приносит мало воды, а когда зима, то становится довольно крупной, и стекает в море с западной стороны. Город расположен таким образом, что солнце никогда становиться к реке боком, а образуется со стороны города, настолько близко стоящего к реке, что от площади любой прохожий может уронить камушек в неё, и с той стороны не возможно расширить город, потому что площадь могла бы остаться в комарке, перед необходимостью нужно оставить в стороне (?). Этот город после Куско – самый большой во всем королевстве Перу, и наиболее главный, и в нем много добротных домов, некоторые очень изящные, с башнями и террасами, площадь – огромная, дороги - широкие. И через большинство домов проходят каналы, что доставляет немалое удовольствие, с водой, служащей им для поливки огородов и садов, каковых много, приятных и прохладных. В наше время в этом городе расположен королевская канцелярия и двор. Потому, из-за торговли всего королевства Материка, сосредоточенной в ней, здесь очень много людей и богатых магазинов торговцев. И в год, когда я уехал из этого королевства, было много жителей, имевших энкомьенды с индейцами, настолько богатых, и преуспевающих, что они оценивали свои поместья в 150 тысяч дукатов, и в 80, и в 60 и в 50, кто больше, кто меньше. В итоге, я оставил их всех, богатых и процветающих. И часто выходили корабли из порта этого города, груженные каждый 800 тысяч дукатов, а некоторые - больше одного миллиона. Что я прошу у Всемогущего Господа, так это, чтобы быть для его услужения, и распространения нашей святой веры, и спасения наших душ, [и] Он всегда этого достигал таким образом. Над городом, к Востоку, находится большая и очень высокая гора, где поставлен крест. За городом с обеих сторон много поместий и усадеб, где испанца держат свой скот, голубятни, множество виноградников и огородов, приятных и освежающих, всё в плодах той земли, и с рощами смоковниц, платанов, гранат, сахарного тростника, дынь, апельсинов, лаймов, цитринов, грейпфрутов и овощей, привезенных из Испании, всё такое отличное и вкусное, что нет недостатка заслуживающих уважения, из-за своей красоты, чтобы возблагодарить великого Господа и нашего господина, сотворившего это. И определенно, чтобы провести человеческую жизнь, прекратив дебоши и беспорядки, не устраивая войн, это, и в самом деле, одна из лучших земель в мире, ведь мы видим, что в ней нет ни голода, ни чумы, ни дождей, ни молний и вспышек, ни грома, а небо всегда безоблачное и очень красивое. О других особенностях её можно говорить еще и еще, но мне кажется, достаточно уже сказанного, потому продолжу дальше, заканчивая тем, что основал и заселил его аделантадо дон Франсиско Писарро, губернатор и капитан-генерал этих королевств, во имя его величества императора дона Карлоса, нашего господина, в году от нашего исправления 153[пусто] ⁴⁷.

Глава LXXII. О долине Пачакама, и о древнейшем храме, в ней находившемся, и как он почитался юнгами.

Следуя от города Королей тем же побережьем, в 4 лигах от него находится долина Пачакама, часто упоминаемая среди этих индейцев. Эта долина прекрасная и плодоносна, и в ней находился один из великолепнейших храмов, встречавшихся в тех краях. О нем говорят, что, невзирая на то, что короли Инки помимо храма в Куско много других, и прославились ими и обогатили их, ни один не был равен этому из Пачакама. Возведенный на маленьком холме, сделанного вручную полностью из необожженного кирпича и земли, на вершине которого было поставлено сооружение, начинавшегося снизу и имевшего множество разукрашенных дверей и стен, с фигурами диких животных. Внутри храма, где они ставили идола, находились жрецы, не изображавшие ни малейшей святости. А когда они совершали жертвоприношения перед скоплением народа, образы подходили к дверям храма, и спиной к образу идола, опустив глаза и дрожа, и с таким беспокойством, согласно утверждениям некоторых ныне живущих индейцев, что почти можно будет сравнить с тем, что читаем о жреца Аполлона, когда язычники ожидали своих пустых ответов. И говорят также, что перед фигурой этого дьявола приносили в жертву множество животных и человеческую кровь лиц, которых убивали и что, на их праздниках, считавшихся у них наиболее торжественными, он давал ответ. А услышав их, они верили им, и считали очень правдивыми. По террасам этого храма сделано много больших постоялых дворов, для пришедших на паломничество, и что вокруг него нельзя было хоронить, и не было заслуживающим уважения устраивать могилу, если они не были правителями или жрецами, те, кто пришел паломником, и принес дары храму. Когда устраивались большие ежегодные праздники, было много людей, собиравшегося, организовывая свои игры под звуки музыкальных инструментов, привычных для них.

Ибо как правители Инки, так и знать правили королевством, то они прибыли в эту долину Пачакама, и имели привычку приказывая по всей земле, что они завоевывали, чтобы строит храмы и места поклонения солнцу, видя величие этого храма, его огромную древность и авторитет, какой он имел над всеми людьми регионов, и большую преданность, которую все к нему выказывали, показывая им, что с превеликим трудом они его могли бы упразднить, они говорят, что имели дело с местными правителями и слугами их Бога, или дьявола, что этот храм Пачакама остался с авторитетом и служением, имевшихся у него, настолько, что образовался другой большой храм, и что у него оказалось самое выдающееся место для солнца. И сделав, как приказали Инки в отношении строительства храма солнца, он сделался очень богатым, и в нем были размещено много девственниц. Дьявол Пачакама, радуясь этому соглашению, утверждают, что в своих ответах он проявил удовлетворение, ведь оба храма служили ему, остались души простых несчастных захваченными в его власти.

Некоторые индейцы говорят, что в потайных местах этот злодейских дьявол Пачакама говорит со стариками, который, как видно, потерял свое доверие и авторитет, и что многие из тех, что обычно ему служили, уже имеют мнение противоположное, осознав свою ошибку, он говорит им, что Бог, которому поклоняются христиане и он – одно и то же, и другими словами, сказанными настолько враждебно, и с обманами и ложными появлениями он старается воспрепятствовать, чтобы они получили воду Крещения. Для него это малая толика, потому что Бог, сожалея о душах этих грешников, старается, чтобы многие пришли к познанию его, и назывались детьми его церкви. И потому каждый день их крестят. И эти храмы все – разрушены и уничтожены таким образом, что главного сооружения нет, и там где был дьявол, столь почитаемый и уважаемый, стоит крест, для отпугивания его и утешения правоверных. Имя этого дьявола значит «создатель мира». Потому что Камак – это создатель, творец, и пача – это мир. И когда губернатор дон Франсиско Писарро (с позволения на то Господа) захватил в провинции Кахамарка Атабалипу, узнав об этом храме, и о его огромном богатстве, находившегося в нем, послал капитана Эрнандо Писарро, своего брата, с группой испанцев, чтобы они добрались к этой долине, и извлекли всё золото, какое в этом гнусном храме было. С которым бы он вернулся в Кахамальку. И капитан Эрнандо Писарро постарался побыстрее добраться к Пачакама; известно среди индейцев, что знать и жрецы храма изъяли более 400 нош золота, которое так никогда и не объявилось, ни индейцы, ныне живущие, не знают, где оно находится, ни Эрнандо Писарро не обнаружил (который был, первым испанским капитаном, вступившего на эту землю) ни грамма золота и серебра. Спустя некоторое время капитан Родриго Оргоньес, Франсиско де Годой и другие добыли много золота и серебра из погребений. И еще полагают и считают определенным, что его намного больше, но так как неизвестно, где оно захоронено, оно потерялось. И если случая его обнаружить не представилось, недолго час, когда оно будет раздобыто. Со времени, как Эрнандо Писарро и другие христиане вошли в этот храм о нем позабыли и дьявол имел слабое влияние, а имевшиеся идолы, были уничтожены, а сооружения и храм Солнца, в последующем забылись, а ещё многих этих людей не стало, так что совсем мало индейцев в нем осталось. Он также испорчен и порос деревьями, как и его окрестности. А в полях этой долины выращивается много коров и другого скота и кобыл, из которых получаются хорошие кони.

Глава LXXIII. О долинах, расположенных от Пачакама и до самой крепости Гуарко, и о примечательной вещи, в этой долине созданной.

От этой долины Пачакама, где находился уже названный храм, идешь до прибытия в долину Чилька, где имеется весьма примечательная вещь, поскольку очень странная, а именно, что с неба не видно, чтобы капала вода, а по ней самой не протекает ни реки, ни ручейка, а сама долина по большей части полна посевами маиса и других корней и плодовых деревьев. Удивительное дело слышать, что в этой долине произрастает, ведь для того, чтобы она имела необходимую влагу, индейцы проложили широкие и очень глубокие ямы, в которые сеют и кладут то, что я уже назвал, и с росой и влажностью, благодаря Господу, оно выращивается, но маис ни коим образом и способом не мог бы родиться, ни лишиться зерна, если бы с каждым зерном они не бросали 1 или 2 головы сардины, из тех, что они вылавливают сетями, и вот так посеяв их, они кладут и соединяют с маисом в той же яме, куда бросают зерна, и потому он прорастает и даёт обильный урожай. Это определенно примечательное дело и никогда не виданное, чтобы в землю, куда ни дождь не прольется, ни капля не упадет, а только слабая роса, люди жили в своё удовольствие. И в этой местности в море ловят столько сардин, что достаточно для пропитания этих индейцев и для снабжения ими своих посевов. И были в них постоялые дворы и склады Инков, для обеспечения во время посещения провинций своего королевства. В 3 лигах далее от Чильки находится долина Мала, место, куда дьявол за грехи человеческие насадил зло в этой земле, чтобы началась и утвердилась война между губернаторами доном Франсиско Писарро и доном Диего де Альмагро, приводя поначалу к весьма затруднительным положениям и происшествиям, потому что они оставили спорное дело (что было над которыми из губернаторств пал город Куско (?)) в руках и власти брата Франсиско де Бобадилья, брата ордена Иисуса Христа Милостивого. И взяв торжественную клятву у некоторых капитанов и других, два аделантадо Писарро и Альмагро увиделись, и по взглядам вышло только, что вернулся с большим притворством дон Диего де Альмагро к власти своих людей и капитанов. Судья-посредник Бобадилья высказал суждение о дебатах и заявил, о чем я напишу в четвертой части этой истории, в первой книге Соляных войн. По этой долине Мала протекает очень милая река, поросшая густыми зарослями, деревьями и цветущими садами.

Далее от этой долины Мала, немногим более 5 лиг, находится долина Гуарко, часто упоминаемая в этом королевстве, большая и очень широкая, с множеством фруктовых деревьев. Особенно много в ней гуайявы, очень ароматных и вкусных, и плодов Инки. Пшеница и маис дают хороший урожай, и многое из того, что сеют, как из местных растений, так и с того, что приносят испанские деревья. Помимо этого есть много голубей, горлинок, и других видов птиц. А цветущие сады и заросли делают долину тенистой. Под ними проходят каналы.

В этой долине, говорят жители, жило в прошлые времена очень много людей, и что они боролись с жителями сьерры, и с другими правителями равнин. И когда Инки завоевали и сделались правителями всего того, что они видели, эти местные жители не желая оставаться их вассалами, ведь их отцы были свободными, то они проявили себя настолько отважными, что поддержали войну, и вели её с не меньшим воодушевлением, чем достоинством, больше 4 лет, в течение которых совершили знаменательные дела, то, о чем говорят орехоны (длинноухие) из Куско, да и они сами, об этом соответственно говорится во второй части. А так как упорство длилось невзирая на то, что Инка возвращался летом в Куско из-за жары, его люди вели войну, которая из-за продолжительности и намерения короля Инки довести её до конца, спускаясь со знатью из Куско, он соорудил другой новый город, названный Куско, как свою столицу. Рассказывают также, что он приказал, чтобы кварталы и холмы назывались именами, какие были в Куско, на протяжении определенного времени доведя жителей Гуарко и их защитников до последней черты, они были завоеваны и поставлены в услужение королю-тирану, и что не было у них другого права на владения, как приобретать бы, и именно [полагаясь] на военную удачу. Сделав её процветающей, он вернулся со своими людьми в Куско, забыв название нового поселения, ими сделанного. Не взирая на триумфальную победу, он приказал возвести на высоком перевале [на выходе из] долины самую изящную и прекрасную крепость, какая только была в королевстве Перу, поставленная на огромных квадратных каменных плитах, с отличным воротами, с большими дворами и приёмными. Из самой вершины этого королевского дома спускалась каменная лестница, ведущая к морю, так что сами волны морские ударялись о сооружение с такой огромной силой и натиском, что заставляло восхищаться, думая о том, как можно было сделать её такой превосходной и крепкой.

В своё время была эта крепость всюду изукрашена рисунками, и в старину в ней было много сокровищ королей Инков. Всё сооружение этой крепости, хоть она и была такой, как я рассказал и с очень большими камнями, не выказывает ни малейшего признака того, как камни подгонялись один к другому, стоят настолько тесно, что с трудом видно место соединения. Когда это сооружение было сделано, говорят, что достигнув внутренности утёса своими кирками да инструментами, они сделали выемки, в которые, подкопав, клали сверху огромные каменные плиты и валуны. Вот почему на таком фундаменте сооружения осталось таким крепким. И, разумеется, это труд индейцев достоин похвалы, и потому видящие её приходят в восхищение, хотя она брошена и разрушена, видно, что она была такой, как говорят, в прошлом. И где эта крепость и то, что осталось от крепости Куско, мне кажется, что нужно строго настрого приказать, чтобы ни испанцы, ни индейцы не разобрали их окончательно. Потому что эти сооружения из тех, что во всем Перу наиболее крепкие и достойны внимания, и еще пройдут года, но они смогут пригодиться для чего-нибудь.

Глава LXXIV. О крупной провинции Чинча, и сколь уважаема она была в прошлые времена.

За крепостью Гуарко почти в двух лигах находится довольно большая река, называемая Лунагуана, а долина, образованная вдоль русла, того же характера, что и предыдущие.

В шести лигах от этой реки Лунагуана лежит большая и красивая долина Чинча, известная по всему Перу, и устрашавшая многих жителей. Считается, что так оно и было, ведь нам известно, что когда маркиз дон Франсиско Писарро со своими тринадцатью товарищами открыл это побережье этого королевства, всюду здесь говорили, чтобы он шел в Чинчу, являвшегося самым большим и наилучшим из всех. А так как секреты той земли считались неизвестными, в капитуляции, подписанной с его Величеством, он попросил установить границы своего губернаторства от Темпулья, или реки Сантьяго до этой долины Чинча. Желая узнать о происхождении этих индейцев Чинча, и откуда они пришли населить эту долину, они говорят, что многие из них вышли в древности под знаменами их собственного смелого капитана, он был большим приверженцем своих верований и что благодаря своей небывалой ловкости он смог добраться со всем своим народом в эту долину Чинча, где они обнаружили много людей и столь малых ростом, что большинство имело немногим более двух локтей, и проявляя решительность, а эти малодушные и боязливые местные жители, были захвачены в плен и они завоевали их владение. Ещё утверждали, что все оставшиеся местные жители были истреблены, деды отцов ныне живущих видели в некоторых погребениях их кости, и они были столь малы, как было об этом сказано. Так эти индейцы став правителями долины, столь приятной и обильной, говорят, восстановили их селения. Говорят также, что из одного утеса они слышали определенный оракул, и что все считали то место священным, называемым Чинчай Камай. Ему всегда приносили жертвы, и дьявол говорил с самыми старыми, стараясь ввести их в заблуждение, как и всех остальных. В наше время знатные касики этой долины и многие индейцы обращены в христианство, тут основан монастырь Святого Доминго. Они утверждают, что стали они такими могущественными и многочисленными, что большинство соседних долин предпочитало быть с ними в дружбе и сотрудничестве, к своей чести и выгоде. Видя своё могущество, в то время, когда первые Инки намеревались основать город Куско, они решили выйти с оружием ограбить горные провинции. И потому говорят, что они воспользовались этим, нанесли большой урон в сорах и луканах (en los soras y lucanas) (???) и добрались до крупной провинции Кольяо. Где добились успешных побед и набрав много добычи, они вернулись в свою долину, где они и их потомки находились, проводя время в блаженстве с множеством женщин, соблюдая обычаи и традиции как и остальных. И столько было людей в этой долине, о чем говорят многие испанцы, что когда маркиз с ними завоевал это королевство, тут было более 25 тысяч человек. Сейчас, я полагаю, здесь не наберется и целых 5 тысяч, из-за стольких сражений и страданий, с ними случившихся. Владение их всегда было в безопасности и процветании, пока доблестный Инка Юпанке не расширил свое владычество настолько, что одолел большую часть этого королевства. Желая овладеть правителями Чинча, он послал своего капитана, из своего рода, называемого Капаинка Юпанке, который с многочисленным войском орехонов и других людей прибыл в Чинчу, где произошло несколько столкновений с местными жителями. Но не подчинив их окончательно, он проследовал дальше. Во времена Топы Инки Юпанки, отца Вайна Капака, уже не говорили, что они должны наконец остаться их подданными (?). И с того времени они приняли законы правителей Инков, управляя селениями долины через них, они построили большие и роскошные постоялые дворы для королей, множество складов, куда клали продовольствие и военное снаряжение. И установлено, что Инки не лишили касиков и знати их власти (владений), а поставили своего представителя или министра двора в долине, постановили, чтобы поклонялись солнцу, считавшегося у них богом. И потому в этой долине был сооружен храм Солнца. Там разместили множество девственниц, взятых из других мест королевства, и служителей храма, для организации своих праздников и совершения жертвоприношений. Но не взирая на то, что этот храм Солнца стал основным, жители Чинчи не переставали поклоняться также своему древнему храму Чинчайкама. Также у королей Инков в этой крупной долине были свои Митимайи, и они приказали, чтобы несколько месяцев в году правители [Чинчи] проживали при дворе Куско. А во времена войн, учиненных при Вайна Капаке, нашелся среди многих, правитель Чинчи, поныне живой, человек очень умный и мирный, как для индейца.

Эта долина одна из наибольших во всем Перу, и милое дело видеть её деревья, каналы, и сколько фруктов в ней есть, и сколь вкусны и ароматны огурцы, не те что в Испании, хоть по раз меру и похожи немного, потому что здешние – желтые, снимая кожуру, и столь вкусные, что нужно порядком съесть их, чтобы ими человеку насытиться. В цветущих садах водиться много птиц, упомянутых в других местах ранее. Местных овец (лам) почти не наблюдается, потому что междоусобные войны христиан свели их на нет. В этой долине также родится много пшеницы, и выращиваются, уже посаженные, виноградники. И многие испанские растения дают здесь урожай.

В этой долине огромнейшее количество захоронений, устроенных в высоких и сухих местах долины. Многие из них вскрыли испанцы, и извлекли много золота. Эти индейцы устраивали пышные танцы, а правители ходили с большой помпезностью и шумом, им прислуживало много вассалов. Когда Инки их завоевали, они переняли от них много обычаев, носили их одежду, подражая им в других вещах, им наказываемых, как единственные правители, какие были [у них].

Из-за ведения продолжительных войн в этом Перу многие жители этой крупной долины упали духом, так как их использовали [приобретали] для многоразовых переносок грузов (и это всем известно).

Глава LXXV. О других долинах на пути в провинцию Тарапака.

Двигаясь от прекрасной провинции Чинча по равнинам и пескам, приходишь в приятную долину Ика, не менее крупную и как остальные населенную. Переправляешься через реку, в иные месяцы года, когда в горах лето, в ней так мало воды, что недостаток её испытывают жители этой долины.

В то время как долина принадлежала индейцам, до завоевания испанцами, под управлением Инков, среди всех оросительных каналов у них был один самый главный, несущий в строгом порядке [воду] с высоты гор, да так, что через него переправлялись как через реку. Сейчас, в наше время, большой канал разобран, по самой же реке местами делают большие запруды, и в них остается вода для питья, а маленькие каналы отводят для поливки посевов. В этой долине Ика в старину были сильные правители, им повиновались и их боялись. Инки приказали соорудить в ней дворцы и склады, по тому же принципу, что и в предыдущих. А также у них хоронили [правителей] с живыми женами и большими сокровищами. Есть в этой долине заросли рожковых деревьев, много уже описанных плодовых деревьев, оленей, голубей, горлинок и другой дичи, выращивается много жеребцов и коров.

От этой долины Ика идешь, пока не увидятся приятные долины и реки Наски. Они также в прошлые времена были очень густо населены, реки орошали поля долин образом и порядком уже названным. Прошедшие войны жестоко уничтожили, и это общеизвестно, всех этих бедных индейцев.

Некоторые испанцы, достойные доверия, мне сказали, что наибольший урон и разрушения, нанесенные испанцами индейцам, был из-за столкновений между двумя губернаторами – Писарро и Альмагро, в вопросе о границах их губерний, столь дорого обошедшегося, о чем ещё читатель увидит в нужном месте книги.

В главной долине [из тех, что относятся к] Наска (называющейся также Кахамалька) были крупные строения, с множеством складов, сделанных по приказу Инков. О местных жителях скажу только, что говорят [другие], что их предки были отважными, и были завоеваны королями из Куско. В их захоронениях и ваках, я слышал, испанцы раздобыли массу сокровищ. Будучи такими плодородными, в одной из этих долин выращивалось очень много сахарного тростника, из которого делают много сахара и [засахаривают] другие плоды, разносимы на продажу в другие города королевства. По всем этим долинам и по тем, что уже пройдены, на всём протяжении идет прекрасная, большая дорога Инков, и кое-где среди песков видятся знаки, чтобы угадывать проложенный путь. Из этих долин Наска они идут до Акари. Дальше находятся Оконья, Каманья, Килька, с большим количеством рек. Несмотря на то, что в настоящее время местных людей уже мало, в прошлом оно было повсюду в этих равнинах, но прошедшие войны и бедствия снизили их численность, оставив тех, кого можно встретить сейчас. Долины к тому же плодородны и изобильны, пригодны для выращивания скота. За этой долиной Килька, являющейся портом города Арекипа, расположена долина Чули, Тамбопальа и Ило.

Далее лежат богатые долины Тарапака. В районе этих долин около моря находятся острова, усеянные тюленями. Местные жители переправляются к ним на бальсовых плотах, принося с вершин гор, очень много птичьего помёта, для удобрения своих кукурузных полей и [других] растений, они считают его настолько полезным, что земля от него становится очень жирной и плодородной, пусть даже они засеют бесплодную почву, потому что если они перестанут бросать этот помёт, то соберут мало маиса. Они не смогли бы питаться, если бы птицы в горах вышеназванных островов не оставляли его; собранный [помёт] очень ценится, настолько, что они торгуют им друг с другом как ценной вещью.

Говорить подробнее относительно этих долин включая Тарапаку, мне кажется достаточно, ведь основное и существенное уже сказано, из мною увиденного, а потому можно с этим заканчивать. В заключение скажу, что местных жителей осталось мало, и что в старину во всех долинах были постоялые дворы и склады, как и в предыдущих [долинах] равнин и песков. Они приносили дань королям Инкам: одни – несли её в Куско, другие - в Хатунколья, другие – в Вилькас, а некоторые – в Кахамарку. Потому что власти Инков, и столицы их провинций – всё это было в основном в сьерре.

В долинах Тарапака несомненно есть крупные и очень богатые рудники белого блестящего серебра. За ними, как говорят люди, проходившие там, - несколько пустынь, после них добираешься к границам губернаторства Чили. По всему побережью ловится много хорошей рыбы, а индейцы делают плоты для рыбной ловли крупнозернистой сетью, или кожей тюленей, в большом количестве тут водящихся, и достойно внимания видеть фырканье, производимое их молодняком.

Глава LXXVI. Об основании города Арекипа, как он был основан и кто был основателем.

От города Королей до Арекипы – 120 лиг. Этот город расположен и построен в долине Килька, в 14 лигах от моря, в наилучшем и приятном месте, подошедших для его сооружения. Место и климат настолько хороши, что их хвалят как самые благоприятные в Перу, и для жизни удобные. Пшеница тут дает превосходнейший урожай, из неё готовят хороший, вкусный хлеб. От долины Акари дальше прохождения Тарапаки – свои границы, а в провинции Кондесуйо также имеется несколько подчиненных ей поселений, и некоторые испанцы владеют энкомьендой над их жителями. Этому городу подчинены народы: убинас, чикигуанита, кимистака, кольагуас; раньше они были многочисленными, и владели большими стадами овец [лам]. Испанская война уничтожила частично и одних и других. Горные индейцы уже названных краёв поклонялись солнцу, хоронили знать в больших могилах, так как это делали остальные. Все ходили одеваясь в свои плащи и рубашки [без рукавов?]. Через большую часть проходили древние королевские дороги, созданные для королей, имелись склады и постоялые дворы; все платили дань из того, что водилось и выращивалось в их землях. Этот город Арекипа, имея рядом морской порт, снабжался подкреплениями и товарами, поступавшими из Испании; и большая часть сокровищ, поступавшая из Чаркас, шла сюда, где её грузили на корабли, подолгу пребывающих в порту Килька [ожидая] возвращения в город Королей. Некоторые индейцы и христиане говорят, что за выступающей в море местностью Акари находится несколько больших и богатых островов, о них ходит известная молва, что [оттуда] привозится масса золота, для торговли с жителями этого побережья. В 1550 году я уехал из Перу, а господа из королевской аудиенции поручили капитану Гомесу де Солис разведать эти острова. Считается, что они богаты, они [, конечно,] существуют. Относительно основания Арекипы, скажу только, что когда он был заложен, то находился в другом месте, и по причинам уместности был перемещен туда, где стоит ныне. Поблизости от него возвышается вулкан, некоторые опасаются не взрыва, а причинения определенного вреда. Иногда в этом городе содрогается земля. Город основал и заселил маркиз дон Франсиско Писарро во имя его Величества в 153[пусто] году от исправления нашего.

Глава LXXVII. В которой говорится, что за провинцией Гуанкабамба находится Кахамалька, и другие крупные и густонаселенные [провинции].

Поскольку в большинстве провинций этого огромного королевства жители так или иначе похожи друг на друга, то можно смело утверждать, что все они были одним [народом?, типом людей?], потому кратко коснусь того, что в некоторых из провинций имеется, описав подробнее другие.

Поскольку я уже закончил о самом важном, относительно долин, вернусь к рассказу о том же, но относительно горной местности. Посему скажу, что описанные раньше мною селения и постоялые дворы, расположенные от города Кито до города Лоха, и провинции Гуанкабамба, где я остановился, рассказывая об основании Сан Мигеля, и об остальном ранее сказанном. Возвращаясь на эту дорогу, мне кажется, что от Гуанкабамба до провинции Кахамалька будет около 50 лиг; она [Кахамалька?] является границей города Трухильо. Эта провинции прославилась пленением Атабалипы, и очень известна всему королевству своей величиной и большим богатством. Жители Кахамальки говорят, что их очень уважали их соседи, до того как Инки завладели ими; храмы и места поклонений у них находились на вершинах гор. Они ходили одетыми, но поначалу это было не так, как потом, и как сейчас. Некоторые индейцы говорят, что первым их покорил Инка Юпанки. Другие говорят, что это был не он, а его сын Топа Инка Юпанки. Кто бы это ни был, почти достоверно известно, что первого, кто стал правителем Кахамальки, убили в сражениях, устроенных большей частью его людей, и скорое хитростями и хорошими словами, ласковыми и приятными, чем силой, они остались под его правлением. Местные правители этой провинции почитались своими индейцами и у них было много жен. Одна из них была самой главной, её сын (если у них он был) получал в наследство правление. Когда он умирал, то обычно делали то, чему следовали в остальных владениях предыдущие касики, погребая с собой свои богатства и жен, проливая много слез по такому случаю. Свои храмы и места поклонений они очень чтили, и приносили в них в качестве жертвы кровь овец и барашков. И говорили, что жрецы этих храмов говорили с дьяволом. Когда они устраивали свои праздники, собиралось уйма народу на чистых и подметенных площадях, где устраивались танцы «areytos»(?), при этом выпивалось немало маисового или из других корней вина. Все одеваются в плащи и богатые рубахи. На голове носят в качестве опознавательного знака, одни – пращи, другие – несколько шнуров наподобие не очень широкой ленты.

Эта провинция Кахамалька захвачена и завоевана Инками; утверждают, что они её очень ценили; приказали построить в ней свои дворцы, возвели очень важный храм поклонения солнцу; и тут было множество складов. Пребывавшие в храме девственницы, занимались только тем, что пряли и ткали превосходнейшую, искуснейшую одежду, какую только можно представить. Они окрашивали её в наилучшие и великолепнейшие цвета, существовавшие в мире. Храм был очень богат. В некоторые дни его жрецы видели дьявола, вели с ним беседы и сообщали о своих делах. В этой провинции Кахамалька было много индейцев-митимаев, и все они подчинялись министру двора, в обязанности которого входила подготовка и отправка на границы и в округ, какой ему назначат. Так как повсюду в наибольших селениях размещались склады и постоялые дворы, здесь [они находились] ввиду того, что она возглавляла соседние с ней провинции, [в т.ч.] и многие долины равнин. Невзирая на то, что в селениях песчаных долин были храмы и святилища, мною описанные и другие, оттуда сюда приходили много людей дабы поклониться солнцу и совершить жертвоприношение в его храме. Много достопримечательного было во дворцах Инков, особенно очень добротные бани, где мылись правители и знать, пребывавшие здесь [во время своего визита либо временно]. Эта провинция уже пришла в упадок, потому что Вайна Капак, местный правитель этих королевств, умер в том самом году и в то время, когда по воле Божьей маркиз дон Франсиско Писарро со своими 13 товарищами удостоился открыть это процветающее королевство; как только о смерти отца узнал в Куско его старший сын, первородный и полноценный наследник Васкар, он сразу взял в законные жены Койу, что значит имя королевы и самой главной правительницы, получил от неё корону-кисточку всей империи, и послал во все земли своих посланцев, чтобы после смерти отца повиновались ему и считали его своим единственным правителем. Но после завоевания Кито, обнаруженного во время войны Вайна Капака великими полководцами Чаликучимой, Кискисом, Инкавальпаком (Инка Вальпа), Оруминауи (Руминьяуи) и другими, считавшихся у них очень известными, они занялись постройкой нового Куско в Кито, и в провинциях к Северу, чтобы королевство было разделено и отделено от Куско, поставив в качестве правителя Атабалипу, знатного холостяка, сведущего и дальновидного; его любили все солдаты и старые полководцы, поскольку он вышел со своим отцом из Куско еще ребенком, проведя много времени в его войске. Многие индейцы также говорят, что сам Вайна Капак перед своей смертью, понимая, что из-за огромной величины королевства длиной более тысячи лиг по побережью, и потому что со стороны кильасингов и попаянесов была другая земля, он решил оставить его правителем Кито и его завоеваний. Как бы то ни было, Атавальпа и его сторонники они объявили войну, поняв, что Васкар хотел, чтобы они ему повиновались; хоть поначалу, говорят, полководец Атоко хитростью взял в плен Атабалипу в провинции Томебамба, откуда, также утверждают, при помощи некой женщины Атавальпа вырвался на свободу и, добравшись до Кито, собрал людей. В селениях Амбато он дал решающее сражение полководцу Атоко, павшему на поле боя, и победил сторонников Васкара, о чем я более детально напишу в третьей части этого произведения, там, где говорится об открытии и завоевании этого королевства. Как только в Куско узнали о смерти Атоко, по приказу короля Васкара выступили с большим войском полководцы Ванка Ауке и Инка Роке. Они участвовали в крупных сражениях с Атабалипой, принуждая его подчинится законному королю Васкару. Не столько из-за того, чтобы ему подчинится, а из-за передачи ему владений и королевской власти, и сохранить её для себя, он старался собрать людей и искать поддержки. От этого произошли большие жестокие столкновения, в войнах и сражениях погибло более ста тысяч человек (о чем говорят сами индейцы), и всегда Атавальпа выходил победителем […]. Он добрался со своими людьми до провинций Кахамалька (по этой причине я рассказываю здесь эту историю), где он узнал то, что уже слышал о новых людях, пришедших в королевство, и что они уже недалеко от него. Удостоверившись, что он легко их захватит в плен, чтобы сделать своими рабами, он послал полководца Чаликучима, чтобы тот с большими силами шел к Куско, и постарался захватить или убить его противника. Отдав такой приказ и оставаясь в Кахамальке, [к нему] прибыл губернатор дон Франсиско Писарро и после случившихся дел и событий, описанных ранее, произошла стычка между военными силами Атабалипы и испанцами, а их было не более 160, во время которой погибло множество индейцев, Атавальпа же был захвачен в плен. Этими столкновениями и за долгое время пребывания испанских христиан в Кахамальке, она стала такова, что о ней судят только названию, и несомненно, ей был причинен большой ущерб. Затем началось наново соблюдение чего-то подобного [что было раньше]. Но из-за наших грехов никогда не будет недостатка в войнах и бедах, она не стала прежней и уже не будет такой, какой была. Энкомьенда на её принадлежит капитану Мельчору Вердуго, жителю города Трухильо. Все строения и склады Инков уничтожены и сильно разрушены, как и всё остальное.

Эта провинция Кахамарка весьма плодородна, потому что в ней пшеница дает урожай также как в Сицилии; выращивается много скота, изобилие маиса и других полезный корней, и всех плодов, как я говорил, имевшихся в других краях. Есть, помимо этого, соколы, много фазановых, голубей, горлинок и прочей дичи.

Индейцы миролюбивы, у них среди прочего есть некоторые хорошие обычаи, чтобы проводить эту жизнь без нужды. Честолюбие для них не важно и они к нему равнодушны; они гостеприимны к проходящим через их провинцию христианам, отлично их кормят, не нанося им ни обид, ни вреда, даже если бы проходил всего один из них. Из-за этого и других вещей испанцы, проводившие много дней здесь, очень хвалят индейцев Кахамарки. Они очень умелые в прокладке каналов и постройке домов, обработке земли и выращивании скота, а в обработке серебра и золота в особенности. Они изготовляют такие же хорошие ковровые изделия, как и во Фландрии, из шерсти их скота, на вид полностью похожих на шелк, хоть являются шерстяными.

Женщины привлекательны, а некоторые прекрасны. Многие из них одеваются наподобие пальас (las pallas del Cusco) Куско. Их храмы и ваки уже уничтожены, идолы сожжены, многие обращены в христианство. Всегда среди них проживают священники и браться, наставляя их в делах нашей святой католической веры. В пределах этой провинции Кахамарка всегда имелись богатые рудники металлов.

Глава LXXVIII. Об основании Пограничного города, и кто был его основателем; и о некоторых обычаях местных индейцев.

Из этой провинции Кахамарка выходит дорога, построенная по приказу королей Инков, по которой шли в провинции Чачапояс. И на их территории был заселен Пограничный город; об основании которого я сообщу касаемо Гуануко. Я знаю определенно, что до прихода и завоевания испанцев в это королевство Перу, правителями его были Инки, осуществлявшие завоевания и проводившие войны [в этих краях]. Индейцы Чачапояс были завоёваны ими, хоть поначалу, защищая свою свободу и жизнь спокойно и уверенно, они сражались с такой отвагой, что, говорят, Инка постыдно бежал. Но так как Инки были могучи, а у чачапояс поддержка была слабой, то они вынуждены были стать слугами (рабами?) его, желавшего быть над всеми монархом. И после того как над ними установилась королевская власть Инки, многие из них отправились в Куско по его приказу, где он их надели землями для обработки, местами для домов, недалеко от перевала (холма), стоящего вплотную к городу, называемого Карменга. И поскольку не полностью были усмирены близлежащие к чачапояс провинции, Инки послали с ними и несколькими знатными «длинноухими» из Куско на строительство границы и гарнизона, чтобы обеспечить безопасность [в этом районе]. Потому их отлично обеспечивали всеми видами использовавшегося оружия, дабы подготовиться к любой неожиданности. Эти индейцы были самыми светлыми и привлекательными, из всех кого я только видел в Индиях на моем пути, а женщины были настолько красивы, что единственно из-за своей привлекательности многие удостоились [внимания] Инков, и отправиться в храмы Солнца. Сегодня мы видим, что индианки, оставшиеся от этого народа, крайне прелестны, потому что они светлые и многие очень предрасполагают [к себе]. Они и их мужья одеваются в шерстяную одежду, на голове носят свои льяуты (кисточки с бахромой), дабы по этому знаку их всюду узнавали. После подчинения Инкам, они ввели их законы и обычаи, по ним жили и поклонялись солнцу и другим богам, как и остальные, где должны были общаться с дьяволом, хоронить своих умерших также как Инки, и подражать им в прочих обычаях.

Вступил в эти провинции Чачапояс маршал Алонсо де Альварадо, являясь капитаном маркиза дона Франсиско Писарро. После завоевания провинции и подчинения местных индейцев власти его Величества, он основал и заселил Пограничный город [Чачапояс] в местности, называемой Леванто, месте надежном, кирками и тяжелыми мотыгами выровненном для постройки; правда, через несколько дней он ушел в другие провинции, называемые Гуанкас. Эта местность считается здоровой. Индейцы чачапояс и гуанкас служат этому городу, установившего над ними энкомьенду; то же самое делает (служит) провинция Каскаюнга и другие народы, которых я не называю, потому что мало о них знаю. Во всех этих провинциях были крупные постоялые дворы и склады Инков, селения их не вредны для проживания, и в некоторых из них есть золотые рудники. Все местные жители, и мужчины и женщины, ходят одетыми. В старину у них были храмы и они приносили жертвы тем, кого почитали за богов; были у них огромные стада овец. Они изготовляли роскошную и ценную одежду для Инков, да и сегодня они делают её превосходно, а ковры такие изысканные и красивые, что из-за мастерства изготовления они очень высоко ценятся. Во многих местах вышеназванных провинций, подчиненных этому городу растут деревья и множество плодов, схожих на те, что уже описывались. Земля плодородна. Пшеница и ячмень дают хороший урожай, равно как и виноград, инжир и прочие испанские плодовые деревья, здесь посаженные. Об их обычаях, ритуалах, погребениях и жертвоприношениях можно сказать то же, что было написано об остальных, поскольку их хоронят в крупных гробницах в сопровождении жен и богатства. В окрестностях города испанцы разместили свои поместья с полями и фермами, где собирают большое количество пшеницы и отличный урожай испанских овощей. С восточной стороны этого города проходит хребет Анд, с западной находится Южное море. Перейдя гору и заросли Анд, к востоку лежит Мойобамба и другие крупные реки, некоторые поселения людей, менее культурных, чем эти, о которых я рассказываю, о чем поведаю в месте, касающемся завоевания, совершенного Алонсо де Альварадо в этой Чачапоя, и Хуаном Пересом де Геварой в горных провинциях. Считается достоверным, что в этой местности внутренней территории поселились потомки известного полководца Анкольо, с которым жестоко обошлись главнокомандующие Инки, лишив его родины, он ушел с чанками, пожелавшими следовать за ним, о чем я расскажу во второй части. Молва говорит о диковинных вещах некоего озера в местах поселения этих индейцев.

В 1550 году в Пограничный город прибыли (коррехидором там является знатный кабальеро Гомес де Альварадо) более 200 индейцев, рассказавших, что уже несколько лет, как покинув землю, где проживало очень много ихних людей, они пересекли многие края и провинции, и такое сражение и устроили, что полегли все, кроме этих двухсот. Они утверждают, что к Востоку находятся густонаселенные земли и некоторые очень богаты на золото и серебро. И они, вместе с теми, что уже умерли, вышли на поиски земель, чтобы осесть в них сейчас. Капитан Гомес де Альварадо, капитан Хуан Перес де Гевара и другие попытались разыскать и завоевать ту землю, и многие солдаты ждали сеньора Вице-короля, чтобы следовать за капитаном, уполномоченного совершить разведку. Основал и заселил Пограничный город Чачапояс капитан Алонсо де Альварадо во имя Его Величества, при губернаторе Перу аделантадо доне Франсиско Писарро, в году исправления нашего 1536.

Глава LXXIX. Рассказывающая об основании города Леон-де-Гуануко, и кто был его основателем.

Чтобы рассказать об основании города Леон-де-Гуануко, нужно знать, что когда маркиз дон Франсиско Писарро заложил в равнинах и песках великолепный город Королей, все ныне подчиненные провинции этого города служили ему, а у жителей города Королей была энкомьенда над касиками, а так как Ильатопа, тиран, со своими индейцами и сторонниками пошел войной на местных жителей этого района и уничтожил селения, налоги существенно возросли, и пребывали многие завоеватели без энкомьенд с индейцами; маркиз, желая устранить это препятствие и доставить удовольствие этим, давая также индейцев некоторым испанцам, из тех, что последовали за аделантадо доном Диего де Альмагро, пытаясь привлечь их дружбой на свою сторону, желая удовлетворить и одних и других, ведь они служили и трудились его высочеству, чтобы у них был какой-то доход на земле. И невзирая на то, что муниципальный совет города Королей постарался протестами и прочими требованиями воспрепятствовать тому, что делалось во вред его муниципальному округу, маркиз, назначив своим заместителем капитана Гомеса де Альварадо, брата аделантадо дона Диего де Альмагро, наказал ему, чтобы он с ватагой испанцев поставил город в провинциях, называемых Гуануко. Таким образом Гомес де Альварадо отправился [в поход], и после столкновений с местными жителями, в наилучшем, как ему показалось, месте, он основал город Леон-де-Гуануко, давшего затем название муниципальному округу, назначив тех, кто как он считал, подходит для управления городом.

Спустя несколько лет, новый город опустел, по причине поднятого индейцами восстания во всем королевстве. И наконец через некоторое время Педро Барросо вновь построил этот город. И недавно уполномоченный лиценциата Кристоваля Вака де Кастро, когда уже состоялась жестокая битва при Чупас, Педро де Пуэльес собрался вникнуть в дела города, и он установил-таки, что Хуан де Варгас и другие захватили в плен тирана Ильатопа. Но хоть оно и было так, как написано, могу сказать, что основателем являлся Гомес де Альварадо, ведь он дал название городу. И если тот опустел, то это было скорей по необходимости, чем по доброй воле и [важно было] удержать его, чтобы вернуться испанским жителям в свои дома. Город основан и заселен во имя его величества властью маркиза дона Франсиско Писарро, его губернатором и капитан-генералом в этом королевстве, в году 1539 от Р.Х.

Глава LXXX. О месторасположении этого города, о плодородии его полей, обычаях местных жителей, и о прекрасном постоялом дворе или дворце Гуануко, сооружения Инков.

У этого города Леон-де-Гуануко хорошее месторасположение, и оно считается здоровым, народ хвалит его за очень приятные температуры по ночам и утром, и потому люди там живут не болея. Собирается тут в изобилии пшеница и маис. Родится виноград, выращиваются инжир, апельсины, цитрины, лимоны и прочие испанские и местные плоды, - их много и они очень вкусные, а также привезенные из Испании овощи. Имеются здесь крупные платановые рощи. Так что это хорошее поселение, и есть надежда, что с каждым днем оно будет еще лучше. В полях разводится множество коров, коз, кобыл и другого скота; много фазановых, горлинок, голубей и прочей птицы, соколов для их ловли. В горах также есть разные львы, очень большие медведи, и другие животные. Через большинство селений, подчиненных этому городу, проходят королевские дороги, есть склады и постоялые дворы Инков, хорошо снабжаемые. В так называемом Гуануко был королевский дом, удивительного на вид, поскольку камни [его] были огромны и поставлены впритык. Этот дворец или опочивальня была столицей для прилегающих к Андам провинциям, и около неё располагался храм солнца с многочисленными девственницами и жрецами. И он был настолько большим во времена Инков, что имел постоянно в подчинении более 30 тысяч индейцев. Министры [управляющие] Инков заботились о сборе обычных податей, а комарки [районы] расплачивались услугами этому дворцу. Когда короли Инки приказывали, чтобы правители провинций лично являлись ко двору Куско, то те так и делали.

Рассказывают, что многие эти народы были очень отважными и могучими, и что до того, как Инки их завоевали, они между собой вели много ожесточенных войн, а селения у них были по большей части отдалены друг от друга, и настолько, что одни ничего не знали о других, пока не соединялись во время собраний и на праздники. На высотах они возводили крепости и укрепленные города, откуда вели войны между собой по самым ничтожным причинам. Их храмы располагались в удобных для жертвоприношений и суеверий местах, в некоторых из них они слышали изречение дьявола, говорившего с теми, кто был для этого верования назначен. Они верили в бессмертие души и заблуждались во всем прочем. Это смышленые индейцы, что обнаруживается, когда их расспрашиваешь обо всём, что хочешь узнать от них. Местные правители этих селений, когда умирали, то клали их в могилы не одних, а в сопровождении наиболее красивых живых жен, как это было в обычае у всех остальных. Души умерших, выйдя из тел; эти женщины, погребенные с ними, ожидая жуткого часа смерти, столь страшной по окончании [жизни], чтобы уйти вместе с мертвецом, положенных в огромных склепах, сделанных в гробницах, полагая за большое счастье и благодать идти вместе со своим мужем или правителем, веря, что потом они должны будут служить ему и дальше, точно также как привыкли делать в этом мире [?]. Потому им казалось, что та, которая быстрее оставит эту жизнь, скоро окажется в ином мире со своим правителем или мужем. Этот обычай исходит от того, о чем я уже раньше говорил, и что видеть (как они говорят) появления дьявола в имениях и засеянных полях, что доказывает явление правителей, уже мертвых, в сопровождении своих жен и того, что было с ними положено в могилы. Среди этих индейцев были прорицатели, наблюдавшие за звездными явлениями.

Завоеванные Инками, эти народы переняли и придерживались их обычаев и нравов, и упорядочили свои селения. В каждом были склады и королевские постоялые дворы. Для улучшения общественного порядка они носили одежду и свой узор [на ней], говорили на главном языке Куско, в соответствии с законом и указами королей, приказывавших, чтобы все подданные знали его и умели говорить на нем. Кончукос, большая провинция Гуайлас, Тарама [Тарма], Бомбон, и другие большие и малые селения обслуживали этот город Леон-де Гуануко, и все они богаты на продовольствие, и выращивается много вкусных и полезных для человеческого существования корней.

В прошлом было столько скота и овец, барашков, что не сосчитать, но войны уничтожили его настолько, что от изобилия осталось так мало, что если бы местные жители не сохранили бы его для изготовления своих одежд и шерстяных накидок, то с трудом бы мы его увидели. Дома этих индейцев, и всех других, каменные с соломенной крышей. Я не слышал, чтобы они впадали в содомский грех (невзирая на огромную власть дьявола над ними имевшего). Правда, как оно и повсюду, полностью они не были лишены кое-каких гнусностей, но если кто знал их и вдавался в них, то таких не уважали, и считали женоподобными, и почти управляли ими как женщинами, о чем я же писал.

Во многих местах этого района встречаются крупные серебряные рудники, и если удастся добыть его, то доход будет большой.

Глава LXXXI. О том, что находится [на пути] от Кахамарки до долины Хауха, и о селении Гуамачуко, сопредельного с Кахамаркой.

Я рассказал подробно относительно основания пограничных городов Чачапояс, Леон-де-Гуануко, возвращаясь же на королевскую дорогу, поведаю о провинциях, находящихся от Кахамарки до прекрасной долины Хауха, между которыми расстояние составит около 80 лиг, всё время по королевской дороге Инков.

За Кахамаркой почти в 11 лигах лежит другая крупная провинция, в старину густонаселенная, которую называют Гуамачуко. Но прежде чем до неё добраться, на полпути находится очень приятная и очаровательная долина. Местность её, защищенная горами, тёплая, по ней протекает красивая река, на берегах которой в изобилии дают урожай пшеница, виноград, инжир, апельсины, лимоны и прочие многочисленные растения, привезенные из Испании.

В древние времена в плодородных долинах и на равнинах этой огромной долины имелись опочивальни для правителей и много засеянных полей [предназначенных для их снабжения], и для [снабжения] храма Солнца. Провинция Гуамачуко похожа на Кахамарку; индейцы того же языка и одеяний, в верованиях и суевериях они друг с другом схожи, и следовательно в одеждах и «льяутах».

В этой провинции Гуамачуко в старину были могущественные правители. Потому говорят, что их очень уважали Инки. Центром провинции является большое поле, где построены постоялые дворы или королевские дворцы, среди которых два имеют в ширину 22 шага, а в длину столько же, сколько и конных круг (?), все сделанные из камня, убранство их из толстых и крупных балок, с размещенной наверху соломой, используемой ими очень ловко. Из-за прошедших ссор и войн много людей этой провинции уничтожено. Погода тут хорошая, скорее прохладная, чем теплая, изобильная на продовольствие и другие необходимые для существования людей вещи. До прихода испанцев в это королевство в этом районе были большие стада овец, а по вершинам и пустыням водилось другие прирученные и дикие стада, называемые гуанако и викуньи, на вид и повадками они как ручные и домашние.

У Инков в этой провинции была королевская роща (как мне сообщили), где под страхом смерти было приказано, чтобы никто из местных жителей не ходил в неё убивать дикий скот, а его было очень много, а также водились львы, медведи, лисицы и олени. И когда Инка хотел устроить королевскую охоту, приказывали собрать 3 или 4 тысячи индейцев, или 10 тысяч, или 20 тысяч, тех, кто был предназначен служить этому, и они окружали огромную часть поля, таким образом, чтобы понемногу в строгом порядке идти на сближение, держась за руки. В оцеплении находилась отборная дичь. Дивное дело видеть прыжки гуанако и в страхе бегающих туда-сюда в поисках выхода лисиц. Вводя в окружение других индейцев с лассо и палицами, они убивали и захватывали столько, сколько желает Правитель (Господь?), потому что во время этих охот они захватывали 10 или 15 тысяч голов скота, или столько, сколько хотели. Из шерсти этого скота или викуньи они делили роскошную одежду для украшения храмов, для использования самим Инков, его жен и детей.

Эти индейцы Гуамачуко очень кротки, и они почти всегда очень дружелюбны к испанцам.

В старину у них были свои верования и суеверия, поклонялись они некоторым камням, величиной с яйцо, и другим побольше различных цветов. Они были поставлены в их храмах или ваках, расположенных на вершинах и заснеженных горах.

Когда их завоевали Инки, они стали поклоняться солнцу, пришли к общественному порядку, как в своем управлении, так и в обхождении друг с другом. Обычно во время жертвоприношений они проливали кровь овец и барашков, сдирая с них шкуру, но не перерезая им горло, а затем, с большой ловкостью вырывали сердце и внутренности, чтобы увидеть в них свои знаки и поколдовать, потому что каждый из них был прорицатель, и наблюдали они (как я узнал и понял) за движением комет, как язычники. Там где находились их оракулы, они видели дьявола, с которым, как известно, они вели свои беседы. Всё это уже повалено, их идолы разрушены, а на их месте поставлен крест, дабы отпугивать дьявола, врага нашего. Некоторые индейцы со своими женами и сыновьями обратились в христианство, и с каждым днем с проповедованием святого евангелия их становится больше, потому что в этих главных постоялых дворах нет недостатка в священников и братьях, наставляющих их. Из этой провинции Гуамачуко королевская дорога Инков выходит к Кончукос, и в Бомбоне вновь соединяется с другой такой же большой как и эта. Одна из которых, говорят, была построена по приказу Топы Инки Юпанки, а другая Вайна Капаком, его сыном.

Комментарии

45. Или: «считали и считают очень важным»

46. Трухильо Основан в 1534 году.

47. 15 августа 1540 года (???)

Источник: Перевод осуществлен с оригинала 1553 года. . Сверено по изданию , 2005

Еще больше интересных материалов на нашем телеграм-канале ⏳Вперед в прошлое | Документы и факты⏳

Главная страница  | Обратная связь COPYRIGHT © 2008-2024  All Rights Reserved.