Романов А. В.

Военный дневник Великого Князя Андрея Владимировича Романова (1914-1917)

1917 год

1 января

Великий князь Николай Михайлович выехал из Петрограда сегодня вечером во исполнение Высочайшего повеления¹ . Весь город, говорят, перебывал у него.

2 января

Панлунидев, большой друг Николая Михайловича, мне говорил, что идея создания Комиссии для выработки мирных переговоров принадлежит Николаю Михайловичу, который три раза писал об этом Государю, но Ники отмалчивался, и вопрос этот дальше этого не пошел.

3 января

Инцидент Родзянко - Протопопов произошел 1 января в Царском Селе во дворце перед принесением поздравлений Государю Императору. Хотя я лично там был, но свита была собрана в другой комнате. Свидетелей этой сцены было много, но как все это попало в печать, не понимаю.

Вечерняя хроника²

Как нам передают, министр финансов П.Л. Барк и товарищ министра Кузьминский уезжают в продолжительный отпуск. Во временное управление министерством вступит товарищ министра финансов Николаенко.

И.Г. Щегловитов у М.В. Родзянко

2 января председатель Государственного Совета И.Г. Щегловитов³ посетил председателя Государственной Думы М.В. Родзянко.

Инцидент М.В. Родзянко - А.Д. Протопопов

В городе сегодня много говорят по поводу следующего случая, имевшего место в первый день нового года. К председателю Государственной Думы М.В. Родзянко из группы министров подошел А.Д. Протопопов и протянул руку.

М.В. Родзянко был чрезвычайно изумлен и резко заметил:

- Никогда и нигде.

А.Д. Протопопов все-таки продолжал идти рядом с Родзянко, заявляя что-то о возможности сговориться.

М.В. Родзянко еще резче заметил:

- Покорнейше прошу ко мне не прикасаться.

- В таком случае я Вам пришлю вызов, - заявил А.Д. Протопопов.

- Слушаю, - ответил М.В. Родзянко.

На этом окончился «разговор».

Верхняя заметка касается ухода Барка. Он говорил об этом мама и очень огорчен, т. к. у него много работы с союзниками, и работа важная. Передавать новому человеку сильно тормозит дело.

Николай Михайлович прислал из Москвы мама поздравление и благодарил ее и нас всех за доброе к нему отношение в последние дни.

Дмитрий Павлович прибыл в Казин к генералу Баратову - там он будет в безопасности.

Сегодня Борис ехал из Царского Села с новым министром юстиции Н.А. Добровольским. Вот что он ему рассказал про дело Распутина. Экспертиза крови будто бы убитой собаки в доме князей Юсуповых показала, что это кровь человека. Когда городовой услышал выстрелы и пошел в дом Юсуповых, то Пуришкевич, который ужинал там, велел позвать городового и спросил его, знает ли он, с кем говорит. Тот ответил, что нет. Тогда Нуришкевич назвал себя, но городовой ответил, что такой фамилии он не знает. После этого Пуришкевич спросил: «А Распутина знаешь?» «Знать не знаю, - ответил городовой, - а фамилию такую слышал».

Борис спросил Добровольского, правда ли, что он вызывает дух Распутина и говорит с ним. Добровольский был крайне возмущен этим слухом и ответил, что даже времени у него нет заниматься спиритизмом. Относительно Протопопова он сказал, что видел его впервые теперь, после назначения министром, и что он произвел не только на него, но и на весь Кабинет наилучшее впечатление своим сжатым изложением своей программы внутренней политики.

Потом он говорил как радовался со всей Россией убийству Распутина, и что это естественно разрешило весьма сложное и запутанное положение.

Из верного источника я узнал, что Аликс действительно ночью приезжала в Чесменскую богадельню посмотреть на труп Распутина, одетая сестрой милосердия. Следствие еще продолжается.

4 января

Вчера флигель-адъютант полковник А.Н. Линевич⁴ дежурил у Государя. Вечером, после обеда около 11 ч., он был позван к Государю, который его спросил, правда ли, - до меня дошли сведения - от лейб-гвардии конной артиллерии [что она] устроила бойкот графу Кутайсову⁵, и что было постановление об его исключении из собрания. Линевич заверил, что ничего подобного не было, и он, как один из старшин, конечно, знал бы, ежели что-либо подобное было, но ничего подобного именно не было. Никаких постановлений об исключении графа Кутайсова из собрания не делали. На это Государь ответил: «Я очень рад, что Вы сняли тяжкое обвинение с великого князя Андрея Владимировича». Потом пригласил Линевича сесть и, видимо, довольный продолжал:

- Этот слух мне был передан Сташским (по моим сведениям, Танеевым⁶ ), и он меня удивил. Я видел великого князя в Ставке, и он произвел на меня самое благоприятное впечатление.

На это Линевич ответил, что знает меня давно и хорошо и может удостоверить, что я лично ни в каких делах текущих событий замешан не был, и что столько распространяется слухов, что верить всему нельзя. Затем Государь спросил Линевича, знает ли он хорошо Бориса, и, получив ответ, что да, сказал:

- Вот жаль, что он так там много говорит и осуждает меня. Я был так доволен им, назначил его походным атаманом, послал в Персию к шаху, что он исполнил отлично. Что же он может иметь против меня, я, кажется, выказал ему много внимания.

Государь упомянул еще, что мы часто собираемся у Кирилла и обсуждаем нескромно текущие события, что тоже его огорчает. Упомянул про Дмитрия и по этому поводу сказал:

- Не понимаю, почему семейство так взбудоражилось. Конечно, это их семейное дело, но я не могу потакать убийствам в семействе, и дал же я им ответ.

В тот же вечер, после обеда, Аликс говорила с Линевичем и сказала ему:

- Я слышала Вы критиковали многое.

- Да, Ваше Величество, критиковал, но Вам известно, что не с посторонними, а только в разговоре с известным Вам лицом.

- Да знаю, - улыбаясь, ответила Аликс, - я это только так сказала.

Передавая мне отдельные фразы этих разговоров, Линевич говорил, что когда он вошел в кабинет Государя у него был очень озабоченный и строгий вид и тон, с которым он обратился к нему, ясно показывал, что он действительно мог задумать меня выслать, а потом успокоился и был доволен. Вообще же, видно было, что он накален против семейства разными слухами, которые передаются ему сейчас же, и решил строгими мерами искоренить зло. Про Николая Михайловича он сказал: «Но этот, Бог знает, что себе позволял».

Линевич был убежден, что он мне оказал большую услугу, успокоив Государя на мой счет. Он так чистосердечно верил этому, что я не разубеждал его, но дело в том, что вся эта история графа Кутайсова была выдумана, а потому с моей стороны вины тут не было никакой. Граф Кутайсов исполнял приказания и нас это не касается. Почему Государь решил на основании слухов, что я во всем замешан и бойкотировал Кутайсова - неизвестно. Но может быть, что он решил меня выслать на основании слухов, о чем весь город говорил. Возможно, что теперь этого не сделает, после разговора с Линевичем, но грустно, что меня никто не спрашивал, и говорят с Линевичем. Хорошо, что Государь попал на порядочного человека, а то, Бог весть, что могло произойти, а я был бы выслан и погиб бы навсегда, вся моя служба, несмотря на мою глубокую преданность своему Государю, в которой никто не имел до сих пор права сомневаться. Да, год простоять под немецкими господчиками чего-нибудь да стоит. Ох, эти сплетни. Никуда от них не денешься. Всюду они за тобой и бьют из-за угла и в спину, как подлые трусы.

Вообще мы переживаем странное время. Самые обыкновенные вещи истолковываются наизнанку. Написали мы Ники о смягчении участи Дмитрия Павловича, а истолковали что-то вроде семейного бунта. Как это произошло совершенно непонятно. Сидим у себя смирно дома, а говорят, что бойкотируем Кутайсова. Почему все это, кому это нужно. Не без цели хотят всю семью перессорить, а главное поссорить с Государем. Это очень серьезно и нам надо принять меры, чтобы Государь знал нас, и как мы ему преданы.

6 января

Вчера вечером Кирилл получил от Ники телеграмму, в которой пишет, что давно хотел послать его на Мурман благодарить моряков от его имени за службу. Таким образом, и он удален из Петрограда, правда, временно и с почетом, но все же удален.⁷

16 января

Сегодня я был принят в Царском Селе Ники, по случаю моего отъезда в Кисловодск⁸. Прием самый обыкновенный, даже любезный, но без каких бы то ни было намеков на прошлое. Длилось это минут 5, и я уехал.

22 января

Вчера вечером я приехал в Кисловодск лечиться. Я рад был уехать из Петрограда. Во-первых, я чувствовал себя очень нехорошо, во-вторых, такая клоака, что тошно прямо стало за последнее время. Так все заврались, изолгались, что мочи нет. Кажется, что больше нет честных людей, и все назло гадят друг другу, а главное России. В Думе лгут, министры лгут, газеты и подавно - одним словом все лжет без удержи и совести. И в этой вакханалии лжи, жить слишком тяжело и обидно за родину. Лучше ей от этого, конечно не будет. Но где Ники разбираться в этой лжи - прямо не понимаю. Трудно ему должно быть в эти времена.

27 января. Кисловодск Шесть дней я здесь живу, вдали от сует мирских, среди Кавказских спокойных гор и долин. Отдыхаю физически и нравственно. Это эгоистическое чувство, но такое приятное иногда - принадлежать самому себе, и жить, как хочется, а не как велят. Газеты приходят на 4-й день, все уже немного старо. Народу мало, теперь не сезон. Все больше раненые и редко больные, да и тех мало. Все это создает большое спокойствие кругом. Никто не стесняет, никого не стесняешь. Знакомых мало. Не знаю, как долго выдержу я это одиночество, но пока что отлично. Днем, ежели не гуляю, то читаю, и читаю много. Теперь принялся за историю России Ключевского. Интересная книга. Надо изучать историю своей родины, всегда пригодится. И так день проходит незаметно, погода немного переменчивая. Вчера тепло, как летом, сегодня снег и мороз.

Сижу дома, и доволен.

4 февраля. Кисловодск

Две недели, что я здесь. Тишина кругом, кроме гор и снегов ничего не видно. Мир, кажется, где-то далеко-далеко, а здесь забытый угол, где веками ничего не тревожило, где даже культура лишь скользнула, споткнулась и ушла. И в этой тиши вспоминаешь декабрьские дни. Сколько было пережито волнений, сколько передумано, перестрадали - как близко были от крупных событий. Казалось тогда -вот-вот разразится гроза, движение сорвется с рук и увлечет все. Но нет. Ничего не изменилось с внешней стороны. Один сошел в могилу - другие невольно уехали, остальные разбрелись кто куда - и все пошло по-старому. Страсти улеглись. Раны душевные затянулись -забылись некоторые и, возможно, что опять внешне ничего не изменилось. Прошло лишь время. Стоило ли в те роковые дни так близко и остро переживать все, толкать события? Думаю что да. Хотя и кажется, что мало изменений во внешнем, но внутренне изменение огромное. Во-первых, сошло со сцены главное действующее лицо, а во-вторых, в связи с этим нет того центра, вокруг которого сосредоточивались как сами поклонники главного лица, так и озлобленности общественной. Первые потеряли путеводную звезду, вторые объект озлобленности. Но этим благоприятным моментом там не воспользовались, не поняли его значения и, чем могли, испортили хорошее впечатление первой минуты - когда все думали вздохнуть свободно. Свежая могила под оградой дворца как будто нарочно вырыта, дабы поняли (кто?), что совершена вопиющая несправедливость. И эта вечная могила будет вечным свидетелем того, что не поняли Россию, не поняли ее чистых стремлений, ее идеалов. Не поняли того, что так долго и мучительно оскорбляло лучшие чувства народа. И этому «непонятию» воздвигли вечный памятник. Тяжело это для тех, кому дорога родина, ее заветы и слава.

И эта могила дала свои плоды. Утихнувшее сперва народное негодование, снова проснулось и направилось на тех, кто могилу копал. И этот укор народный, не может пройти бесследно. Пока будет могила - будет укор и из борьбы этих двух чувств - возникнут впоследствии свои плоды. Оба друг другу не смогут простить. Внутри ограды оскорблены, что не понимают их, вне ограды оскорблены -что их не поняли. Беда лишь в том, что внутри ограды, действительно не знают, что творится вне ее, а те, кто вне, хорошо знают, что творится внутри. Положение неравное. Как по нравственным качествам, так и по количественному взаимоотношению. Из этой борьбы двух начал, двух противоположных точек зрения, на один и тот же вопрос - будущее России - возникнут последствия, какие не скажу пока, но в общем крайне нежелательные для обеих сторон. Первая неминуемо пострадает, вторая вовлечена в совершенно излишнюю борьбу. Когда враг стоит кругом, надо думать, как его свергнуть, а вовсе не внутреннего. Да, кроме того, дразнить народное любопытство можем заставить его придти к таким выводам и заключениям, от которых лучше не будет ни тем, ни другим.

15 февраля. Кисловодск

В 5 ч. дня у меня был судебный следователь по особо важным делам при Петроградском окружном суде Середа. Он вел в декабре прошлого года следствие по делу об убийстве Распутина. Потом заболел и приехал сюда лечиться.

Вот, что он мне рассказал по этому, столь нашумевшему делу. Изложу в том порядке, как следствие велось и что выяснило с начального момента. Исходным данным служит показание секретаря Распутина Симановича, который указал, что еще дня четыре до убийства Распутин получил массу предупреждений, что его на днях убьют. Распутин настолько волновался этими сведениями, что его секретарь позвонил министру внутренних дел и в Царское Село, предупреждая о полученных угрозах. Домашние Распутина показали, что около 1 ¹/₄ ночи с 16 на 17 декабря, с черного хода к нему пришел неизвестный, и Распутин сам ему открыл дверь, сказав: «Войди маленький». Под этой кличкой все знали Ф.Юсупова. Дворник, стоявший у ворот, показал, что около того же времени к дому подъехал автомобиль военного типа с парусинной крышей и в нем кроме шофера был господин, который пошел к воротам, и на вопрос дворника, куда он идет, ответил: «К Распутину». Тогда дворник указал ему, как нужно идти, но неизвестный сказал, что знает дорогу, и пошел черным ходом. Шофер обратил на себя внимание богатой одеждой и длинными кожаными перчатками до локтей. После этого Распутин вышел вместе с неизвестным, попросив домашних закрыть черную дверь за ним и не ждать его рано, сказав, что вернется с парадной. Перед этим Распутин позвонил своему секретарю и предупредил его о выезде и сказал, что через час позвонит ему и сообщит № телефона, где он будет. Затем оба вышли, сели в мотор и уехали в направлении Фонтанки. С тех пор Распутина больше живым никто не видел.

Около 2 1/2 часов утра постовой городовой у дома № 61 на Мойке (Министерство внутренних дел) услыхал четыре выстрела, из них три подряд и один немного после. Решив что, что-то неладное творится по ту сторону Мойки, т. к. направление шума выстрелов он определил исходящими из дома № 92 по Мойке, т. е. дома князей Юсуповых, позвонил в участок, предупредив о выстрелах. После этого направился через мостик по ту сторону Мойки, и тут встретил дежурного городового с той стороны, который, стоя на углу Прачечного пер. и Максимилиановской улицы, услыхал один только выстрел, и, в свою очередь, определил, что выстрелы шли с направления Кирки, т. е. по ту сторону Мойки, судя с его направления. На мостике городовые сперва сваливали тут на чужие участки, но потом, городовой юсуповской стороны, повернул к себе и пошел к воротам двора около юсуповского дома и спросил дежурного дворника, кто стрелял. Дворник ответил, что никто не стрелял. Городовой, посмотрев через решетку, увидел на дворе Ф.Юсупова в гимнастерке и его дворецкого, подумав, что это, вероятно, молодой князь баловался, он на всякий случай обошел и остальные дома своего участка и, ничего не заметив подозрительного, пошел обратно на свой пост. В это время дворецкий Юсупова, позвал его, сказав, что молодой князь хочет его видеть, и повел его через парадный подъезд во внутренние комнаты и ввел в кабинет, где у стола сидел Юсупов, а в кресле штатский в чиновничьих погонах действительного статского советника. Этот человек встал, подошел вплотную к городовому и спросил его:

- Ты меня знаешь?

- Никак нет, ваше превосходительство.

- Я - Пуришкевич, член Государственной Думы - слышал обо мне?

- Так точно, ваше превосходительство.

- Распутина знаешь?

- Никак нет, ваше превосходительство.

- Слышал о нем?

- Так точно, слышал, ваше превосходительство.

- Распутин убит, ты - русский человек?

- Так точно, ваше превосходительство.

- Царя и родину любишь?

- Так точно, ваше превосходительство.

- Так пока молчи.

На этом городовой ушел к себе на пост. Он долго думал, что ему делать. Сказать начальству боялся, засмеют. Не сказать нельзя, и решил наутро, после смены сказать одному приставу. Скоро пришел из участка городовой - узнать, в чем дело, но городовой ему сказал, что были слышны выстрелы, но все спокойно. Около 5 ч. утра обходил посты околоточный, но и он ему ничего не сказал о разговоре в кабинете Юсупова, а в 6 ч. утра, после смены, пошел, разбудил пристава, который, обозленный небывалой в практике полиции, чтоб городовой его будил, принял его, но сон улетучился как молния, когда он услыхал версию городового. Пристав, тоже побоявшись недоразумения, позвонил по телефону в участок, где живет Распутин, и спросил дома ли он, и получил ответ, что Распутин еще не возвращался. Сообщил в сыскную [часть], градоначальнику, и вскоре стали поступать сведения, что его нигде не видели, где он обыкновенно бывал, но друзья утешали, что он иногда и по три дня пропадает.

Тем временем, полиция сообщила прокурору, что были слышны выстрелы в доме Юсупова и прокурор вместе со следователем заехали в сыскную полицию взять фотографа и к 9 ч. утра прибыли на двор князя Юсупова. Двор образуется между домами князя Юсупова и князя Орлова и третьим домом в глубине. Снег был расчищен только ближе к дому Юсупова, на котором хорошо виделись следы автомобиля, который въехал во двор, повернулся, остановился около маленькой входной двери в доме Юсупова и выехал обратно.

Осматривая двор, следователь обратил внимание на капли крови, которые имели продолговатую форму, что указывает на то, что капли падали из раненого или убитого, которого несли. Капля, имея инерцию при падении, брызгает в сторону движения. Капли шли от маленькой двери Юсуповского дома во двор. Только что хотел следователь войти в дом искать следы, ему пришли сообщить, чтоб прекратить на время следствие, т. к. знакомые Распутина уверяют, что он, вероятно, где-нибудь закутил, и что пока беспокоиться нет смысла. Перед уходом, он все же взял с собой на случай в банку капли крови, которые оказались человеческой кровью. Это точно определяется особой сывороткой кроликов, и ошибки быть не может. От дома Юсупова прокурор и следователь пошли в сыскную полицию, где было получено указание пока лишь вести полицейское дознание, прекратив на время следствие, в виду того, что нет пока никаких указаний, что Распутин убит или пропал. В это время градоначальник вызвал прокурора к телефону и сообщил ему, что у него был Юсупов и рассказал, что слышанные выстрелы были сделаны Дмитрием Павловичем, который убил собаку. Тогда стали узнавать, действительно ли была убита собака, на что дворецкий Юсупова указал, что собака была убита и зарыта во дворе. Ее откопали и нашли в ней действительно одну огнестрельную рану в сердце. Это было в субботу 17 декабря вечером. Из опроса дежурного дворника дома Юсуповых, мальчика 18 лет, идиота, можно было только установить, что в ту ночь, времени он не мог указать, к дому Юсупова подъехал автомобиль военный, без № и огней; въехал во двор и через 1/4 часа выехал, но дворник в то время чистил снег дальше от ворот ближе к подъезду и не видел, был ли кто в нем кроме шофера. Выстрелы он тоже слышал, но городовому не сказал, когда тот его спросил. Ничего больше он не мог сказать. В этот вечер следователь получил указание не выезжать из столицы и быть наготове. Тем временем полицейское дознание продолжалось.

Сопоставляя время, выходит так. Распутин выехал из квартиры около 1 1/2 часов утра. Выстрелы были слышны в 2 1/2 часа, что точно известно, т. к. в участке записали время, когда городовой дома №61 телефонировал. Автомобиль подъехал к дому Юсупова после прохода городового, обеспокоенного выстрелами, что могло быть 15 - 25 минут после выстрела, значит не ранее 3-х часов, и уехал через четверть часа, по словам дворника, т. е. в 3 1/4 или 3 1/2. Эти сведения имеют свою цену для будущего.

Осталось только недоумение с кровью. Нашли убитую собаку, а кровь на дворе и ступеньках дома Юсупова человеческая.

Все воскресенье 18 декабря следователя не тревожили, и лишь вечером прокурор его вызвал и сообщил, что нашли у Петровского моста ботик, опознанный - Распутина, и предложил ему немедленно начать следствие, но т. к. было поздно, то решили приступить наутро 19 декабря.

К 9 ч. Середа поехал к мосту с фотографом и прибыл, когда уже тело извлекли из воды. Осмотр местности показал. Мотор шедший со стороны города к Крестовскому острову, сперва шел посередине моста и у пятого устоя взял влево к панели. Здесь виднелись пятна крови, и снег на балюстраде против этого места смешан на протяжении около аршина. Судя по пятнам крови, один человек вынимал труп убитого, прислонил к балюстраде, и затем, взяв за ноги, перекинул через перила, но так неудачно, что труп головой ударился об устои, видны следы крови, ботик тут же застрял, а затем труп упал в воду. На трупе была шуба, надетая в накидку и застегнутая на два крючка. К ногам трупа был привязан груз. Это был мешок из тонкой материи, привязанный к ногам и наполненный тяжестью, но материя в воде размокла, груз прорвался и остался один мешок, который, между прочим, послужил уликой против Юсупова, т. к. материя сходилась с обстановкой его квартиры. При падении шуба раскрылась и образовала воздушный колокол. Отсутствие груза способствовало тому, что труп не пошел ко дну, а из полыни прошел течением до края, где шуба, как плывшая, примерзла ко льду, а льдинки, набегавшие сверху, прикрыли труп сверху и образовали корку, к которой он и примерз. Когда его вынули, то руки были скрючены, и помощник начальника речной полиции, большой поклонник Распутина, указал Середе, что покойный умирал, сложа руку для крестного знамения, на что Середа ему заметил, судя по левой руке, что вероятно покойник собирался креститься обеими руками. Но т. к. доктора на месте не оказалось, а труп убирать нельзя, то пришлось прождать около 2-х часов до приезда доктора, а за это время труп окончательно замерз, и о вскрытии не могло быть и речи. Тогда хотели везти труп в ближайший госпиталь, но министр внутренних дел Протопопов, боялся рабочей забастовки (?) и велел отвезти труп в Чесменскую богадельню, куда его и отвезли. Для полного оттаивания трупа требуются сутки, поэтому было решено вскрытие назначить наутро 21 декабря, т. к. только к 9 ч. вечера 20 декабря труп может оттаять, но вечером вскрытие не делается даже при искусственном освещении. Для присутствования на вскрытии было приглашено до 14 лиц, в том числе Косоротов.

20 декабря вечером, т. е. накануне дня, назначенного для вскрытия, министр юстиции Макаров по телефону передает прокурору, что Государь приказал вскрытие произвести сегодня же вечером, т. к. наутро Государь обещал труп выдать родственникам. Прокурор стал протестовать, что теперь поздно, экспертов найти будет нельзя, потом темно, в Чесменской богадельне нет электричества, но все это не имело успеха. Макаров сказал, что он получил категорическое приказание от Государя и надо исполнить. В случае, ежели еще не оттает, то составить о том протокол, и отложить вскрытие на 10 ч. утра, предупредив, что все равно к этому времени трупа они не найдут, т. к. он будет в 8 ч. утра выдан родственникам, о чем они могут составить протокол.

Итак, надо было ехать. Середа поехал на квартиру к Косоротову, который не был дома, а обедал в ресторане «Вена». Тогда Середа взял его лаборанта с инструментами, позвонил в сыскную, чтоб фотограф ехал тоже в богадельню, взяли товарища прокурора и к 9 ч. вечера 20 декабря прибыли в Чесменскую богадельню. Труп был помещен в покойницкую, расположенную в глубине сада. Освещения никакого. Пришлось посылать конных городовых доставать керосиновые лампы у обывателей, на что ушло много времени. С трудом нашли четыре лампы и приступили к вскрытию. На трупе было найдено три огнестрельных раны. По мнению Косоротова, по времени они шли так. Первая сквозная рана вошла с левого бока ниже сердца и вышла с правого бока, пройдя желудок и правую почку, вторая рана в спину пробила правую почку и застряла в спинном хребте, а третья во лбу, но уже во время агонии. От первого выстрела видны следы копоти на рубашке (вышитой) и на лбу, а спинная рана была произведена выстрелом издалека. Судя по ранам, картина рисуется так. Первый выстрел в упор. Распутин убегает, получает вторую [пулю] в спину, падает и во время агонии - третий выстрел в лоб. Из трех пуль одна только застряла. Пуля в оболочке, деформированная, но определить какой системы револьвер нельзя, т. к. подобные пули пригодны для целого ряда револьверов. К 5 ч. утра 22 декабря вскрытие кончилось, и они все уехали. Что сталось с трупом, Середа не знает. Дальнейшее движение следствия тормозилось, как Треповым, так и другими министрами, и Середе не дали произвести осмотр дома Юсупова. После этого он вскоре заболел и выехал в Кисловодск.

Таким образом, следствие положительных результатов не дало, т. е. нет прямых улик, против кого бы то ни было, но все же, по мнению Середы, поведение Юсупова и Пуришкевича малообъяснимо. Почему, например, Пуришкевич ночью объявляет постовому городовому, что Распутин убит. Не скажи он этого, еще долго, вероятно бы, не начали искать Распутина. Показание городового сразу натолкнуло полицию на мысль, а не пропал ли он, в самом деле. Затем Юсупов, как градоначальнику, так и Макарову объяснял выстрелы убийством собаки, но собака убита была одним выстрелом. Затем при начале следствия, в субботу утром, ни дворники, ни лакеи Юсупова о собаке не говорили. Версия о собаке явилась позже, днем в субботу, когда исследование крови доказало, что кровь найденная на дворе не собачья, а человеческая. Затем Юсупов в разговоре с градоначальником говорил, что слышал выстрелы, когда находился в кабинете и спустился в столовую узнать, в чем дело, и застал обеих дам в истерике от выстрелов.

Вряд ли в присутствии дам могло произойти убийство. Кроме того, у Распутина его родственники опознали Юсупова, как в лицо, так и по кличке «маленький». Но все это пока косвенные улики. О приглашении городового в дом Юсупова [последний] ничего не сказал Макарову, и на его вопрос об этом, задумавшись, сказал, что, кажется, был, но не помнит. «А Пуришкевич был?» - спросил Макаров. «Да, был», - ответил Юсупов.

Сопоставляя эти данные, видно, что Юсупов путается сам в показаниях, и во многом повредил себе, ежели он участник в деле. Затем никто не знал, что Дмитрий Павлович был у него. Сам Юсупов рассказал это, в версии, что Дмитрий убил собаку. Он и это мог бы не говорить, тем более, что полиция не знает, кто был в тот вечер у Юсупова.

Остается еще одна вещь гаданная. Ежели убийство произошло в доме Юсупова, в подвальном помещении, где столовая, за двойными зимними рамами, то выстрелы не могли быть слышаны по ту сторону Мойки у дома № 61. Возможно, что убийство произошло в передней при приоткрытых дверях, но это может быть узнано лишь осмотром местности, чего не было сделано по требованию Трепова. В итоге три имени замешано: Дмитрия, Юсупова и Пуришкевича. Но степень их участия не исследована. На днях состоится допрос Пуришкевича, и это может пролить свет.

Вот, почти дословно, что мне передал Середа.

Затем он мне рассказал, как он сам назвал, анекдот с подписями на меню.

В Главном артиллерийском управлении некоторые генералы были заподозрены в крупных денежных делах, в связи с войной и поставками. Не желая подвергать их непосредственному обыску, было решено идти окружным путем, и первым долгом обыскали крупного коммерсанта, который подозревался в даче взяток. Обыск у него показал, между прочим, что он выдавал крупные суммы У.Э. фон Готшу. Тогда Середа решил произвести обыск сам лично в «Астории», где Готш жил, а другой следователь - в Петергофе. Пока он производил обыск в гостинице, его товарищ успел привезти две корзины вещей и сообщил Середе, что нашел крупные улики. Следствие искало с кем был знаком Готш, знал ли он скомпрометированных лиц, а потому всякая мелочь, фотографии с подписями, меню с автографами могла служить доказательством, что он с этими лицами встречался. Середа говорил, что Готш большой балагур, весело отнесся к обыску и охотно давал показания, из коих Середа вынес впечатление, что Готш не причем и форменный нуль, но в петергофских вещах были найдены меню, между прочим, и мои, на которых фигурировала подпись одного подозрительного коммерсанта, но т. к. эта подпись находилась рядом с моей, Середа не мог понять какая тут связь, и сказал Готшу, что всю эту мелочь он ему вернет, ежели он ответит, почему он отрицает знакомство с коммерсантом, когда его подпись, чуть ли не на каждом меню. Готш посмотрел на указанную фамилию и прыснул со смеху. Подозрительная фамилия была «Малкин», уменьшительное М.Ф., которая тождественна с подозрительным коммерсантом Малкин [ым]. Готш тогда вынул целую кучу меню и путем сличения подписей указал на ошибку, которую с очевидностью понял и сам Середа.

Вот что он назвал анекдотом с меню. Анекдот - анекдотом, но сколько могло бы выйти неприятностей. Кроме того, Середа говорил, что на М.Ф. были доносы, что и дало повод внимательно изучить все эти мелочи, к счастью, до обыска не дошло дело, т. к. собранные сведения исключили ее из подозрений. Он еще много характерного рассказывал про дела Главного артиллерийского управления и какое там идет воровство, но все это записать было трудно одним махом. Говорил еще про дела Манасевича-Мануйлова, но это так запутано, что не знаю, смогу ли изложить, постараюсь в другой раз.

Манасевич-Мануйлов (крещеный еврей) привлечен к ответственности за шантаж. Пользуясь, с одной стороны, своим положением секретаря премьер-министра Штюрмера⁹, с другой, неизвестно почему доверием генерала Батюшина¹⁰, который вел все крупные следствия по злоупотреблениям и шпионажа в тылу Северного фронта и, между прочим, дело Д.Л. Рубинштейна¹¹, он пользуясь таким двойным фундаментом, являлся в банки и просто заявлял: «Желаете ли вы попасть вместе с Рубинштейном на скамью подсудимых или нет?» И приводил столь веские доказательства, что от него зависит это выполнить, что банки шли на соглашение. Обратился М.-М. к одному богатому коммерсанту, но тот его выгнал. После этого у коммерсанта был произведен обыск по указанию генерала Батюшина, который доверял М.-М. и слушался его советов. Коммерсант был хорошо знаком с Мамонтовым¹² (комиссия прошений), который в свою очередь предупредил директора Департамента полиции генерала Климовича¹³ об этом.

После этого М.-М. обратился к директору отделения в Петрограде Соединенного банка Хвостову, племяннику бывшего министра внутренних дел, с тем же предложением или заплатить или сесть с Рубинштейном на скамью подсудимых. М.-М. был знаком с этим Хвостовым, т. к. Хвостов, пользуясь положением М.-М., просил его однажды содействовать проведению директора Соединенного банка Татищева в министры финансов путем пропаганды его финансового гения в газетах как русских, так и заграничных. Но это не выгорело. Таким образом, они друг друга знали. Но Хвостов, не мог сам дать требуемую сумму без разрешения банка, а, кроме того, после своего визита у М.-М., когда М.-М. в виде примера рассказал о высылке банкира из Петрограда, Хвостов в передней редакции «Вечернего времени» встретился именно с этим банкиром и изумленно спросил, когда же он уезжает, и к удивлению узнал, что банкира вовсе не собираются высылать.

Заподозрив что-то неладное со стороны, Хвостов обратился к генералу Климовичу, которого знал по Москве градоначальником, и сказал ему, что одно лицо желает шантажировать его банк. Генерал Климович спросил Хвостова, не М.-М. ли? После этого было решено по совету генерала Климовича устроить засаду. Выдать деньги М.-М., предварительно записав №№ кредитных билетов, а затем его с поличным арестуют. Хвостов съездил в Москву, получил 25 тысяч рублей и однажды привез их М.-М. на квартиру. Когда он ушел, то нагрянула полиция. Происхождение 25 тысяч рублей М.-М.объяснил, что получил их от Хвостова за реабилитацию дяди Хвостова, который, как известно, скомпрометировался в деле покушения на Распутина, каковое покушение было исследовано именно М.-М. Этим следствием М.-М. попал в контры с бывшим своим покровителем Хвостовым, т. к. состоял в то время уже секретарем у Штюрмера и от его имени вел следствие, и должен был обнаружить закулисную работу Хвостова.

Но во время обыска в бумагах М.-М. была найдена статья на французском языке, интервью с Татищевым (директором Соединенного банка), и тогда М.-М. заявил полиции, что он сперва неправильно показал причину получения 25 тысяч рублей, не желая выдавать секрета Татищева, но раз статья найдена, то он не считает себя вправе больше утаивать истину и должен сознаться, что Хвостов передал ему деньги именно за пропаганду за границей кандидатуры Татищева в министры финансов.

Таковы обстоятельства дела, но самое курьезное идет дальше.

На 15 декабря (1916 г.) было назначено судебное заседание, как вдруг накануне министр юстиции получил личную телеграмму от Государя с повелением дело прекратить. Это совершенно не бывалый факт в судебной практике, чтоб дело прекращать перед самым судом. Можно миловать осужденного, можно дело прекратить до предания суду, но перед самым судом - этого еще не бывало. Публика очень интересовалась процессом, и министр юстиции боялся, чтоб публика не узнала о Высочайшем повелении, что скрыть накануне суда очень трудно. Было решено, дабы спасти положение, все же открыть судебное заседание, пустить публику (двери должны были быть закрыты) и затем придраться к неявке одного из свидетелей и заседание отложить. Тем временем, Макаров думал получить от Государя новую инструкцию. Так было сделано.

15 декабря двери были открыты, недоумевавшая публика хлынула в зал. При проверке свидетелей один не явился. Прокурор, который был предупрежден, не нашел возможным слушать дело. Защита Ман.-М., вероятно, тоже знавшая в чем дело, настаивала, как и прокурор, дело слушанием отложить. Представители гражданского суда, ничего не подозревавшие, настаивали, напротив, на слушании дела, а показание не явившегося свидетеля прочесть. Суд вышел совещаться и, конечно, постановил дело слушанием отложить из-за неявки свидетеля. Тем временем Макаров написал доклад по делу и просил аудиенции, но его не приняли, а через несколько дней, 20 декабря, он был уволен. Макаров передал свой доклад перед уходом Трепову, но и Трепов 27 декабря был уволен.

Теперь, новый министр юстиции снова поставил дело Ман.-М. на очередь и оно должно слушаться во второй половине февраля.

Но пойдет ли дело или опять сорвут в последний момент - неизвестно. Середа, передавая мне все эти подробности, очень волновался, как это можно было дело прекращать, где же, спрашивал он, после этого, гарантия беспристрастного суда, гарантия уголовных законов. Все эти устои, без которых никакое государство существовать не может, так рушат. Но газеты все же напечатали на следующий день, не то, что дело было отложено, а именно, что прекращено. Вероятно, сам Ман.-Ман. позаботился об этом.

Все эти мелочи очень характерны для понятия того настроения, которое царило всюду в декабре прошлого года. События чередовались с головокружительной быстротой, чуть ли ни день за днем. Отмечу еще из того, что говорил мне Середа, некоторые мелочи.

Распутина весь день охраняли два агента охраны, но ночью они не дежурили и даже накануне убийства Распутина, несмотря на то, что его секретарь Симанович предупредил об опасности, грозящей Распутину, агентов ночью не было, чем и объясняется, что след Распутина сразу пропал.

Распутин всегда предупреждал Симановича, по какому телефону его можно найти ночью в случае надобности.

На Распутине в день убийства была знаменитая рубашка с богатыми вышивками, о которой столько говорили.

Назначение вскрытия до срока и вдобавок ночью, по Высочайшему повелению, Середа думает, было сделано с целью, вызвать невозможность вскрытия, чего добивались очень знакомые и родственники Распутина. Во время вскрытия они все во главе с Головиной¹⁴ прибыли в Чесменскую богадельню, и все порывались в покойницкую, желая отслужить панихиду и тем помешать вскрытию. Но их не пустили к великому их отчаянию. Куда было затем увезено тело Середа не знает. Родственники не желали вскрытия, чтоб старца не потрошили, но им не удалось избежать этой печальной формальности.

К сожалению, показания Середы есть лишь одностороннее освещение дела. Несомненно, параллельно велось дознание департамента полиции, и их сведения должны быть полнее. Вероятно, высшие власти не желали, чтоб судебные органы слишком далеко зашли в своем следствии и оттеснили их в сторону.

Середа говорил, что во время следствия Николай Михайлович попросил заехать к нему прокурора [Судебной] Палаты Завадского. Тот обрадовался, думая найти у Николая Михайловича новые данные по делу, был разочарован, т. к. Николай Михайлович меньше его знал о деле.

В заключении Середа мне сказал, что он много видел преступлений умных и глупых, но такого бестолкового поведения соучастников, как в данном деле, он не видел за всю свою практику. Ежели они решили выдумать легенду для отвода глаз, то ее следовало бы разработать детально и всем держаться того же, а не говорить все разное.

Ежели в будущем узнаю что-либо новое по делу, то запишу как исторический интерес.

Теперь запишу то, что мне говорил генерал Бернов Евгений Иванович¹⁵ со слов бакинского градоначальника. Когда Дмитрий прибыл в Баку, он должен был в тот же день на пароходе идти в Ензела, но, увидев бурное море, отказался продолжать путешествие, сказав: «Не могу» и заплакав. Он уехал только через два дня, и в это время из Петрограда сыпались шифрованные депеши одна за другой. О роли флигель-адъютанта Кутайсова, во всем этом деле, пока никто ничего не говорит.

Дело Манасевича-Мануйлова

Сегодня этот тесный «большой зал» окружного суда является как бы экраном, по которому проходят в причудливом беспорядке герои последнего времени. От них никуда не уйдешь. И никак их не расставишь по званиям и рангам. Даже в списке свидетелей следуют один за другим: № 20 - сенатор Климович Евгений Константинович, № 21 -Шкаф, Маркус-Давыдов.

Тот самый Шкаф, о высылке которого Мануйлов так убедительно рассказывал И.С. Хвостову, и который минут через 20 встретился Хвостову на улице целым и невредимым...¹⁶

И далее:

...признает ли себя виновным Манасевич-Мануйлов в том, что он, уверив товарища директора Московского соединенного банка С.И. Хвостова, что он, Мануйлов, состоит членом комиссии для обследования деятельности кредитных учреждений, что в этой комиссии производится дело о неправильных действиях соединенного банка и что по этому делу представителям банка угрожают обыск и аресты, - он же за вознаграждение может воздействовать на комиссию в смысле избавления банка от всех неприятностей, похитил у названного Хвостова «свыше 300 рублей?» (как известно речь идет о 25 000 руб.).

На все эти вопросы Манасевич-Мануйлов с экспрессией отвечает: «Нет и нет». Рейхерт, который не может говорить, т. к. ему сделана серьезная операция, делает энергичные отрицательные жесты.

18 февраля

Сегодня мне рассказывала графиня Р-й, что ей говорил один из офицеров Собственного Его Величества полка, который присутствовал на похоронах Гр. Распутина, что первоначально думали его похоронить в Феодоровском соборе и офицеры решили в этом случае ночью тело убрать вон. Потом было решено похоронить его на участке земли, принадлежащем Ане Вырубовой.

1 марта

По последним телеграммам, полученным мама от Кирилла и Бориса, видно, что в Петрограде творится что-то неладное. Кирилл пишет «положение серьезное», Борис «все идет плохо». В газетах, за последние дни ни одной телеграммы из Петрограда. 25 февраля Государственный Совет и Дума распущены до апреля. Почему это произошло, сведений нет. В одной местной газете была заметка, достоверность которой определить трудно, где сказано о каких-то уличных беспорядках в Петрограде и о ранении агентов полиции. Этим исчерпывается все, что мы знаем. По-видимому, действительно, что-то произошло и вероятно в связи с неожиданным закрытием Думы. Мама мне говорила, что еще перед отъездом в Царском Селе во дворце была корь. Теперь от Ратьковых¹⁷ получена телеграмма с известием, что Аня Вырубова при смерти и тоже от кори. Государь уехал в армию и, сопоставляя все вместе, народная молва утверждает, что корь не нечаянно попала во дворец, и Государь недаром уехал как раз перед закрытием Думы. Что там было, и чем руководствовались при принятии такого крупного решения - не знаем, но знаем, что это произвело весьма тягостное впечатление на всех.

Хотя от самой Думы, решительно никто не ожидал и не ожидает реальной пользы, но это тот клапан, который дает выход всякому темпераменту. Пусть болтают. Все равно значения мало. Страна не может прислушиваться к таким ничтожным речам ничтожных людей. Ни одной яркой личности среди Думы. Все партийные ораторы, ни одного патриота. Вместо дела - слова и слова ничтожные, лживые, с потугами на эффект, но пустые, бессодержательные и глубоко непатриотичные. Но, несмотря на все это, по-моему, Думу не следовало бы закрывать, как нельзя безнаказанно зашить ж-у человека, в виду ее смрадности. Организмы должны иметь свои выходы, как физиологические, так и государственные.

В истории хорошо известно, что ни один парламент реальной пользы никогда не приносил. Его можно назвать сдерживающим началом от произвола министров, но не более. Говорить, что это есть истинное выражение мнения всего народа - явный абсурд. Кто знаком с выборной техникой и статистикой - тот ясно видит, кто выбирает и кого. Но, повторяю, раз Дума учреждена - она должна существовать и лучше, чтоб она существовала. Когда она закрыта, все ждут от нее «чуда», а когда открыта - никто ничего не ждет. Это психологический закон. Запертый ларец вызывает любопытство - что в нем содержится, но открытый, пустой ларец ровно никого не интересует. Надо бы так мыслить перед тем, чтоб закрывать Думу - и лучше было бы - для всех!

УКАЗ О РОСПУСКЕ ГОСУДАРСТВЕННОЙ ДУМЫ ¹⁸

На основании ст. 99 основных государственных законов повелеваем: «Занятия Государственной Думы и Государственного Совета прервать 20 февраля сего года и назначить срок их возобновления не позднее апреля 1917 года, в зависимости от чрезвычайных обстоятельств.

Правительствующий Сенат не оставит к исполнению сего учинить надлежащее распоряжение.

На подлинном Собственной Его Императорского Величества рукою подписано:

«Николай».

27 февраля 1917 года.

В Царской Ставке, 25 февраля.

Скрепил: председатель Совета Министров кн. Николай Голицын.

3 марта. Кисловодск

Уже с 27 февраля тут стали ходить слухи, что в Петрограде творится неладное. Говорили о народных волнениях, о стрельбе по улицам, о жертвах и т. д. Но объявление генерала Флейтера¹⁹ явилось совершенно неожиданным. Днем тут стали распространять полученную здесь телеграмму от Родзянко (она на следующей странице). Текст мало понятен и совершенно не объясняет, что же, наконец, произошло в Петрограде. Днем стали распространять слухи, что все министры арестованы. Царское Село изолировано от всего мира, что всюду спокойно, но, как будто власть перешла в другие руки.

Около 4 часов я получил из Тифлиса от дяди Николаши следующую телеграмму:

«Ввиду того, что я назначен верховным главнокомандующим, ты меня в Тифлисе не застанешь».

Телеграмма подана в 14 ч., а получена в 14 ч. 45 м. На запечатанном конверте написано, что для доставления отправлено в 15 ч. 40 м., т. е. почти через час после получения. Тоже мало понятно.²⁰

Императорский Телеграф в Кисловодске

ТЕЛЕГРАММА № ...

«21/20» слов.

Подана в Тифлисе 3 марта 1917 г. 14 ч. - м. по п[олудню].

Получена в Кисловодске 3 марта 1917 г. 14 ч. 45 м. по п[олудню].

Великому князю Андрею Владимировичу.

Ввиду того, что я назначен верховным главнокомандующим, ты меня в Тифлисе не застанешь.

Дядя Николаша».

Это ответ на мой запрос, когда могу застать дядю в Тифлисе.

«Копия с копии.

КОПИЯ.

Передайте по Владикавказской дороге всем начальникам по всей линии по поручению Комитета Государственной Думы.

Объявляю следующий приказ Председателя Государственной Думы.

Железнодорожники. Старая власть создавшая разруху всех отраслей Государственного Управления оказалась бессильной. Государственная Дума взяла в свои руки создание новой власти. Обращаюсь к вам от имени Отечества. От вас зависит теперь спасение Родины.

Она ждет от вас больше, чем исполнения долга, от вас ждет подвига, движение поездов должно производиться непрерывно с удвоенной энергией, слабость и недостаточность техники на Русской сети должна быть покрыта вашей беззаветной энергией, любовью к Родине и сознанием важности транспорта для войны и благоустройства.

Председатель Родзянко.

Член вашей семьи, я твердо верю, что вы сумеете ответить на этот призыв и оправдать надежду на вас нашей Родины; все служащие должны остаться на своем посту.

Член Государственной Думы Бубликов.

3 марта 1917 г. Кисловодск».

Перемены в правительстве²¹

Из Тифлиса начальником Терской области получена следующая телеграмма от управления главного начальника снабжения Кавказской армии:

«В виду циркулирующих разнообразных слухов сообщается, что в Петрограде произошли события, вызвавшие перемену высших правительственных лиц, причем в настоящее время в столице наступило успокоение.

Войска Кавказской Армии²² победоносно продвигаются вперед на соединение с нашими доблестными союзниками - англичанами.

Соблюдение полного спокойствия населения Кавказа крайне необходимо, как обеспечение победы армии и безостановочного подвоза и снабжения населения продовольствием.

Об этом, согласно приказания начальника Терской области, доводится до сведения населения области».

Подобные объявления появились сегодня во всех газетах. Трудно только понять, в чем именно дело и какая перемена «высших правительственных лиц» произошла. К вечеру ждем телеграммы, но до сих пор (6 ч. веч.) телеграммы еще нет.

3 марта

Около 10 1/2 ч. вечера из Пятигорска прибыли ко мне жандармский офицер подполковник (начальник железнодорожного участка) и капитан (помощник областного губернского жандармского управления) с докладом по текущим событиям. Часть сведений, о которых они говорили, уже напечатана в газетах, другая же часть не напечатана.

В общем, картина рисуется следующим образом.

26 февраля, когда в Думе был получен указ о роспуске, Дума решила не расходиться и обсудить создавшееся положение. Одновременно с этим на улице шла стрельба. По частным сведениям, казаки и семеновцы не пожелали стрелять в толпу, преображенцы же остались верны. Дума немедленно перетянула к себе те части, которые не желали стрелять в толпу, и получилось - часть войск за Думу. Затем Родзянко отправил две телеграммы - одну Государю, другую главнокомандующим, которая на следующей странице. Не получая никакого ответа из Ставки, Дума решила образовать Временное правительство из разных лиц и приступила к аресту всех настоящих и части бывших министров, имена коих тоже здесь найдете.

Телеграмма М.В. Родзянко царю²³

Петроград. 1.111. Первая телеграмма Родзянко царю:

26 февраля председатель Государственной Думы отправил в Ставку царю телеграмму следующего содержания:

«Положение серьезное. В столице анархия. Правительство парализовано. Транспорт, продовольствие и топливо пришли в полное расстройство. Растет общее недовольство. На улицах происходит беспорядочная стрельба. Части войск стреляют друг в друга. Необходимо немедленно поручить лицу, пользующемуся доверием страны, составить новое правительство. Медлить нельзя. Всякое промедление смерти подобно. Молю Бога, чтобы в этот час ответственность не пала на венценосца».

В тот же день 26 февраля председатель Государственной Думы протелеграфировал всем главнокомандующим фронтами вышеприведенную телеграмму, снабдив ее просьбой поддерживать со своей стороны перед царем обращение председателя Государственной Думы.

Печатается по распоряжению исполнительного комитета Государственной Думы.

Желание Государыни

Петроград. 1.III. Сегодня утром комендант Царскосельского дворца вызвал по телефону председателя исполнительного комитета Гос. Думы и передал, что Государыня просит переговорить с нею.

В Царскосельский дворец введены солдаты.

(ПТА²⁴).

Заведывание министерствами

Петроград. 1 .III. Постановление временного исполнительного комитета Гос. Думы.

Для заведывания министерствами назначены особые комиссары из членов Госуд. Думы: Министерством внутренних дел - Капнист [ІІ-ой], Масленников²⁵, Ефремов²⁶, почтой - Барышников и Черносвитов, телеграфом - Гронский²⁷ и Калугин, военным и морским министерствами - Савич²⁸ и Саватеев, петроградским градоначальством - Герасимов и Министерством земледелия Волков²⁹, Демидов³⁰, кн. Васильчиков и Капнист І-й³¹, Министерством юстиции - Маклаков³², Аджемов³³ и Басаков, Министерством торговли и промышленности - Родзянко 2-й и Ростовцев, Министерством финансов - Виноградов³⁴ и Титов³⁵, и Сенатом - Годнев³⁶.

Аресты представителей власти

Петроград. 1.III. В Министерский павильон Таврического дворца доставлены арестованные, начиная с 27 февраля, в разное время: Щегловитов, Штюрмер, Курлов, Рейн³⁷, Ширинский-Шихматов³⁸, Комиссаров³⁹, петроградский градоначальник Балк, товарищ министра путей сообщения Борисов⁴⁰, начальник Управления жел. дор. Барташев, начальник Главного Управления военно-учебных заведений генерал Забелин⁴¹, вице-адмирал Карцев, адмирал Гире, министр внутренних дел Протопопов, министр юстиции Добровольский, бывший министр юстиции и внутренних дел Макаров, товарищ председателя Государственного Совета Дейтрих.

Освобождены министр здравоохранения Рейн и начальник Военно-медицинской Академии генерал Макавеев.

Печатается по распоряжению исполнительного комитета Госуд. Думы.

Петроград. 1.III. Сегодня прибыли и арестованы бывший министр финансов Барк и члены Госуд. Совета Трепов и Стишинский.

Петроград. 1 .III. Арестованы: министры - путей сообщения Кригер-Войновский, военный - Беляев⁴² , юстиции - Добровольский, бывший генеральный [ди]ректор департамента полиции ген. Климович, председатель Союза русского народа Дубровин⁴³, помощники петроградского градоначальника Вендорф⁴⁴ и Лысогорский⁴⁵ и все главные чины градоначальства.

Петроград. 1.ІІІ. Арестованных чинов наружной и тайной полиции и жандармов предписано доставлять в отделение комендатуры в манеж кавалергардского полка.

Арест Н.А. Маклакова

Петроград. 1.ІІІ. Арестован бывший министр внутренних дел Маклаков.

Арест Сухомлинова

Петроград. 1.III. Сегодня арестованы бывший военный министр Сухомлинов и начальник петроградского охранного отделения.

В Царском Селе

Петроград. 1 марта рано утром комендант Царскосельского дворца по телефону обратился к председателю исполнительного комитета Гос. Думы с просьбой принять меры к водворению порядка в Царском

Селе, особенно в районе дворца. По распоряжению исполнительного комитета в Царское Село командированы члены Госуд. Думы Демидов и Степанов⁴⁶. Всем частям царскосельского гарнизона временным комитетом предписано оставаться на своих местах и поддерживать порядок.

Заявление вел. кн. Кирилла Владимировича

Петроград. 1.ІІІ. Великий князь Кирилл Владимирович сообщил Гос. Думе, что желает прибыть в Думу и вступить в переговоры с исполнительным комитетом. (ПТА).

Арест Горемыкина

Петроград. 1.ІІІ. Арестован бывший председатель Совета Министров Горемыкин.

Перевод в Петропавловскую крепость

Петроград. Часть арестованных бывших сановников переводится из Таврического дворца в Петропавловскую крепость.

С арестом всего правительства и захватом центральных учреждений почты и телеграфа, получилось сразу впечатление по всей России. Посылаются телеграммы, угодные Временному правительству, и ничего больше. Однако жандармы знают, что Родзянко, не получая ответа из Ставки, обратился к великому князю Николаю Николаевичу и завязалась переписка, из которой можно понять, что Государь предлагал подавить бунт в Петрограде военной силой, но будто бы Николай Николаевич нашел, что эта мера опоздала.

Дума предложила Государю отречься от престола в пользу Алексея Николаевича с регентом Михаилом Александровичем, но Государь, соглашаясь на отречение хотел установить регенство в четырех лицах, но, опять по слухам, Николай Николаевич не нашел это возможным.

Как видно из вырезок, последние телеграммы датированы 1 мартом. Значит за 2 и 3 марта из Петрограда сведений не получено. Возможно, что там приняты меры и бунт кончился. Во всяком случае, полная неизвестность, но все же не следует упускать из внимания недостаток сведений за 2 и 3 марта.

Что произошло в самом Петрограде неизвестно, по газетам видно - что улица взяла власть в свои руки, и вопрос из Думы перевалил на улицу. Список лиц, ставших во главе правительства, вряд ли вызовет удовольствие во всей России. [...]⁴⁷ достаточно опротивели всем

и можно ожидать, что это новое правительство встретит всеобщий отпор при условии что государство⁴⁸ крикнет клич по всей России. Народу надо за кем-нибудь идти. Кто сильнее тот и прав в данную минуту. Лишь слабость может погубить дело. Нужна твердая власть, решительная и безбоязненная. Паралич центральной власти, вызванный поголовным арестом, остановит временно государственный механизм, и новым случайным лицам не так легко удастся восстановить нормальный порядок в короткое время. Здесь, например, власти, получая телеграммы за подписью Родзянко, исполнять их не желают. «Что это за самозванцы, - говорят они, - мы им не слуги».

Повторяю одно, мы не знаем, что делается в данное время. Возможно, что приняты меры, но какие, Бог весть.

Да ужасное, позорное время переживаем. Нет слов описать, что пережили мы за этот день. Но еще ужаснее, что мы предвидели наступление катастрофы, предупреждали - нас не слушались и докатились.

Если вдуматься хотя бы в тот факт, что императрица должна была вступить в переговоры с Временным правительством. Это достаточно ярко. Она хотела закрыть Думу, она не соглашалась с общественным мнением, и ей самой теперь пришлось вступить в переговоры с отвергнутыми ею лицами. Судьба.

Вот состав Временного правительства и его воззвание. Прямо не верится, что такие вещи могут быть и во время войны. Стыдно за всех.

Постановление Государственной Думы⁴⁹

Петроград. 1.III. Совет старейшин 26 февраля, собравшись в экстренном заседании и ознакомившись с указом о роспуске, постановил Государственной Думе не расходиться и всем депутатам оставаться на местах.

Около 1 ч, дня 26 февраля делегация от солдат явилась в Гос. Думу для осведомления о позиции, занятой народными представителями.

Родзянко передал делегации следующее, единогласно принятое постановление совета старейшин:

«Основным лозунгом момента является упразднение старой власти и замена ее новой. В деле осуществления этого Государственная Дума примет живейшее участие, но для этого, прежде всего, необходимы порядок и спокойствие».

Одновременно с этим Председатель Государственной Думы вручил делегатам тексты телеграмм, отправленных царю в Ставку, начальнику штаба генералу Алексееву и трем главнокомандующим фронтами.

Печатается по распоряжению Исполнительного Комитета Государственной Думы.

Состав исполнительного комитета

Петроград, 1.III. 27 февраля в полночь окончательно организовался Исполнительный Комитет Государственной Думы в следующем составе:

Родзянко, Керенский⁵⁰, Чхеидзе⁵¹, Шульгин, Милюков⁵², Караулов, Коновалов⁵³, Дмитрюков⁵⁴, Ржевский⁵⁵, Шидловский⁵⁶, Некрасов⁵⁷ и Львов⁵⁸.

От комитета Государственной Думы

Петроград. 1.III.

От Временного комитета Государственной Думы.

Временный комитет членов Государственной Думы при тяжелых условиях внутренних разрухи, вызванной мерами старого правительства, нашел себя вынужденным взять в свои руки восстановление государственного и общественного порядка.

Сознавая всю ответственность принятого им решения, комитет выражает уверенность, что население и время помогут ему в трудной задаче создания нового правительства, соответствующего желаниям населения и могущего пользоваться его доверием».

4 марта. Кисловодск

Сегодня как гром нас обдало известие об отречении Государя за себя и Алексея от престола в пользу Михаила Александровича. Второе отречение великого князя Михаила Александровича от престола еще того ужаснее. Писать эти строки при переживании таких тяжелых моментов слишком тяжело и трудно. В один день - все прошлое величие России рухнуло. И рухнуло бесповоротно - но куда мы пойдем. Призыв Михаила Александровича к всеобщим выборам ужаснее всего. Что может быть создано, да еще в такое время.

О! Боже, за что так наказал нашу Родину. Враг на нашей территории, а у нас что творится. Нет, нельзя выразить все, что переживаешь, слишком все это давит, до боли давит.

МАНИФЕСТ ОТРЕЧЕНИИ ОТ ПРЕСТОЛА НИКОЛАЯ II⁵⁹

Петроград. 3 марта. Божей милостью Мы Николай Император Всероссийский, Царь Польский, Великий Князь Финляндский и проч. и проч.

Объявляет всем нашим верным подданным.

Во дни великой борьбы с внешним врагом, стремящимся почти три года поработить нашу Родину, Господу Богу угодно было ниспослать России новое тяжкое испытание.

Начавшиеся внутренние народные волнения грозят бедственно отразиться на дальнейшем ведении упорной войны.

Судьба России, честь геройской нашей армии, блага народа и все будущее дорогого нашего Отчества требует доведения войны во чтобы то ни стало до победного конца.

Жестокий враг напрягает последние силы и уже близок час, когда доблестная армия наша совместно со славными союзниками нашими сможет окончательно сломить врага.

В эти решительные дни в жизни России почли Мы долгом совести облегчить народу Нашему тесное единение и сплочение всех сил народных для скорейшего достижения победы и в согласии с Государственной Думой, признали Мы за благо отречься от Престола Государства Российского и сложить с себя верховную власть.

Не желая расстаться с любимым сыном Нашим Мы передаем наследие брату Нашему Великому Князю Михаилу Александровичу.

Благословляю Его на вступление на Престол Государства Российского. Заповедаем Брату Нашему править делами Государства в полном и ненарушимом единении с представителями народа в законодательных учреждениях на тех началах, кои будут ими установлены, принося в том ненарушимую присягу во имя горячо любимой Родины призываем всех верных сынов Отечества к исполнению своего святого долга перед Ним повиновением Царю в тяжелую минуту всенародных испытаний и помочь ему вместе с представителями народа вывести Государство Российское на путь победы, благоденствия и славы, да поможет Господь Бог России.

На подлинном собственною Его Императорского Величества рукой подписано

НИКОЛАЙ

2 марта в 15 час. 1917 года.

Город Псков.

Скрепил: министр Императорского Двора

генерал-адъютант граф Фредерикс.

ОТРЕЧЕНИЕ ОТ ПРЕСТОЛА ВЕЛИКОГО КНЯЗЯ МИХАИЛА АЛЕКСАНДРОВИЧА

Петроград. 3 марта. (Официально). «Тяжкое бремя, возложенное на Меня волею Брата Моего, передавшего мне Императорский Всероссийский Престол в годину беспримерной войны и волнений народа. Одушевленный единой со всем народом мыслью, что выше всего - благо Родины Нашей, принял Я твердое решение, что в том лишь случае можно принять верховую власть, если таковая будет воля Великого Народа нашего, которому и надлежит всенародным голосованием, через представителей своих в Учредительном Собрании⁶⁰, установить образ правления и новые Основные Законы Государства Российского.

По сему призываю благословление Божие и прошу всех граждан Державы Российской подчиниться временному правительству, по почину Государственной Думы возникшему и облеченному всей полнотой власти впредь до того, как созванное в возможно кратчайший срок, на основе всеобщего, прямого, равного и тайного голосования Учредительное Собрание своим решением об образе правления выразить волю народа».

На подлинном подписано.

МИХАИЛ.

3 марта 1917 года.

Пятигорск, типография Г.Д. Сукиасянца.

События, предшествовавшие отречению Николая II от престола⁶¹

Из Старой Руссы «Русскому Слову» сообщают:

«В полночь на 3-е марта, в 4 часа 20 минут утра, ваш корреспондент, добравшись на дежурном паровозе из Вишеры на ст. Русса, имел возможность встретить царский поезд и быть свидетелем событий, предшествовавших отречению Николая II.

Поездов было два. Впереди шел свитский поезд «Литер Б» под командой командира железнодорожного полка генерал-майора Цабеля ⁶². Поезд шел в полном составе с полуротой железнодорожного полка и 20 человеками сводного полка. Остальная охрана разбежалась.

Сзади следовал поезд «Литер А» Николая II.

Из беседы с окружавшими Царя лицами выяснилось следующее:

В 3 часа ночи под 1-е марта оба поезда, шедшие полным ходом, каждый с двумя большими американскими паровозами, прибыли на ст. Вишера. Царь был вызван царицей из Ставки в Царское Село.

Оказалось, что Царю не была доложена ни одна телеграмма Родзянко. Не были доложены и телеграммы главнокомандующих, за исключением первой, посланной генерал-адъютантом Алексеевым.

Вокруг него не было никого. Были только дряхлый старик граф Фредерикс, знаменитый адмирал Нилов, комендант царского поезда и дворцовый комендант Воейков. Спутники Царя много пили. Адмирал Нилов настойчиво уговаривал Царя пить. Больше всего Воейков и Нилов боялись, чтобы Царь не узнал правды, что происходит и, Царь ничего не знал.

В час ночи под первое марта Цабель, возмущенный, заявил Воейкову, что это недопустимо и что если они не пойдут к Царю и не доложат немедленно обо всем, он сам, устранив их силой, пойдет и скажет все. Воейков сказал, что сделает это.

Сам Царь спал. Он был утомлен. Ему сообщили, что в Петрограде революционеры, студенты и хулиганы взбунтовали молодых солдат, что эти солдаты, отправившиеся к Государственной] Думе, терроризировали депутатов, что Родзянко под влиянием Чхеидзе и Керенского уступил и что город захвачен чернью и взбунтовавшимися солдатами. Однако, - сказали Царю, - достаточно каких-нибудь четырех хороших розг, чтобы разогнать их.

В Вишере в 2 часа ночи Царь проснулся и вызвал Нилова.

- Скажите, - спросил он, - что же творится в Петрограде?

Нилов отвечал, что там происходит большие беспорядки, но не такие, чтобы нельзя было их подавить в один-два дня.

В это время в вагон вошел Воейков и сказал:

- Сейчас получена телеграмма, что из Могилева идет на ст. Дно поезд с 700 Георгиевскими кавалерами.

Государь! Этих доблестных героев довольно, - сказал Воейков. - Их достаточно, чтобы Ваше Величество, окруженный этой славной свитой, могли явиться в Царское Село. Там Вы станете во главе верных Вашему Величеству войск царскосельского гарнизона и двинетесь в Петроград к Государственной Думе. Взбунтовавшиеся войска вспомнят царскую присягу и сумеют справиться с молодыми солдатами и революционерами.

В этот момент в поезд вошел Цабель.

- Все это, Государь, Вас обманывают, - сказал он Царю. - Вот телеграмма. Смотрите, она помечена: «Петроград. Комендант Николаевского вокзала. Поручик Греков». Вы видите, что тут предписывается задержать на ст. Вишера поезд «лит. А», и затем направить в Петроград, а не в Царское Село.

Государь вскочил.

- Что это? Бунт?! Поручик Греков командует Петроградом!?

Цабель сказал: «Ваше Величество, в Петрограде 60 000 войск во главе с офицерами перешли на сторону Временного правительства. Ваше Величество объявлены низложенным. Родзянко объявил всей России о вступлении в силу нового порядка. Ехать вперед нельзя. На всех железных дорогах распоряжается депутат Бубликов».

В крайнем изумлении, растерянности и гневе Государь воскликнул: Но почему же мне ничего не сказали раньше об этом? Почему говорят только сейчас, когда все кончено?

Но через минуту он с спокойной безнадежностью сказал: «Ну и слава Богу. Я поеду в Ливадию. Если потребует народ, я отрекусь и поеду к себе в Ливадию в сад. Я так люблю цветы».

Цабель развел руками и вышел из вагона.

Воейков, поручив Государя Нилову, вышел из поезда и приказал двинуться вперед.

В это время смазчики попортили паровоз поезда.

Пришлось взять паровоз свитского поезда, на что потребовалось полчаса. Ехавшие с Государем 16 конвойцев⁶³ вышли и следили, чтобы не попортили второй паровоз.

На рассвете 2-го марта двинулся этот последний царский поезд Николая II от ст. Бологое с целью, во что бы то ни стало прорваться в Царское Село. В первом за тендером вагоне помещался взвод солдат железнодорожного полка и небольшой запас рельсов и шпал на тот случай, если будет испорчен путь. Недалеко от ст. Дно была получена телеграмма, что гарнизон Царского Села тоже перешел на сторону народа, что покинутая войсками императрица просила Родзянко и Гос. Думу оказать защиту семье. Сообщалось так же, что весь гарнизон Петрограда находится во власти Гос. Думы.

Государь задумался, потом сказал:

- Поехать в Москву Мрозовский⁶⁴ говорил: «Москва всегда отстоит меня».

Потом пришла новая депеша: «Московский гарнизон целиком на стороне нового правительства. Арестованы все власти, так что в Москве нет иных войск, кроме народных».

Тогда царский поезд стал метаться от Дна до Бологого и обратно, тщетно стараясь прорваться куда-нибудь. Наконец, на станции Дно встретили поезд ген. Иванова, который доложил Государю обо всем происходящем в столицах и сказал: «Революционеры взяли власть. Теперь - единственное спасение ехать в армию».

Одно из присутствовавших лиц из состава свиты Государя утверждает, что в эту минуту Воейков воскликнул: «Теперь остается одно - открыть минский фронт немцам и пусть германские войска придут для усмирения этой сволочи». Нилов, как ни был пьян, возмутился, пусть правит, как знает, его, кстати, любят.

Государь сказал:

- Я подпишу отречение, поеду в армию проститься с солдатами, потом пусть делают, что хотят, никому мешать не стану.

Последний раз корреспондент видел Николая II в 4 часа утра в шагах двадцати от вокзала Руссы. Царь вышел на площадку землисто бледный, в солдатской шинели с защитными полковничьими погонами. Папаха была сдвинута на затылок. Он несколько раз провел рукой по лбу и рассеянным взглядом обвел станционные постройки. Рядом тяжело покачиваясь, стоял совершенно пьяный Нилов, что-то напевал. Постояв недолго Царь вошел обратно в вагон. Поезд тронулся».

9 марта. Кисловодск.

5 марта я выехал в Тифлис повидать дядю Николашу. Поезд пришел в Тифлис в ночь с 6 на 7 марта (было 2 ч. утра). На вокзале узнал, что дядя Николаша уезжает из Тифлиса 7 марта в 10 ч. утра, в виду чего я остался в вагоне ночевать. В 8 ч. утра мне передали, чтоб я перешел в вагон дяди, а мой вагон отправят вперед со свитским поездом № 2. Много раньше 10 ч. собрались на вокзале все власти и много народу. Порядок поддерживался юнкерами. Ровно в 10 ч. дядя вошел в вагон и со ступенек еще раз благодарил всех за горячие проводы и высказанное ему доверие в победоносное окончание войны. Почти на всех остановках его встречали народ, рабочие и все говорили ему патриотические речи. Его простые, но сильные ответы вызывали громкое несмолкаемое «ура!». Скоро после отхода поезда, он позвал меня к себе и вот что сказал:

«Я рад тебя видеть, но перехожу прежде к делу. Тебе повелеваю оставаться при мама в Кисловодске до новых указаний и никуда не уезжать. Ручаться за вашу безопасность, конечно, я не могу, и меня могут арестовать каждую минуту - но все же в Кисловодске спокойнее.

Что делается в Петрограде, я не знаю, но по всем данным все меняется и очень быстро. Утром, днем и вечером все разное, но все идет хуже, хуже и хуже! (Эти слова были произнесены с расстановкой и ударением). Никаких сведений от Временного правительства, я не получаю, даже нет утверждения меня в должности. Последние акты, подписанные Государем, были мое назначение и князя Львова председателем Совета Министров. Таким образом, я назначен Государем, но указ Сенату не опубликован. Единственное, что может служить намеком о том, что новое правительство меня признает, это телеграмма кн. Львова, где он спрашивает, когда может приехать в Ставку переговорить. Больше я ничего не знаю и не знаю, пропустят ли мой поезд, но надо полагать, что я доеду,

Прежде чем говорить дальше о делах, должен тебе сказать два слова о [...]⁶⁵ Ты знаешь, я всегда был откровенен и в этом случае буду как всегда. Ты выслушай, тебе это будет полезно на будущее - Бог весть, что еще может быть. [...]⁶⁶ глубоко возмутило всех. Еще, после опубликования отречения это было бы допустимо, но до этого долг присяги и чести не допускали таких действий. [...]⁶⁷, т.е. переходить на сторону, в то время врагов Государя, где кровь наших предков, честь и сознание своего достоинства. Господь с ним, тяжело мне об этом говорить. Не знали [...]⁶⁸ возбудило столько негодований, что...⁶⁹ в квадрате хуже - именно в квадрате. Это имя стало среди всего казачества ругательным. Сам по себе милый и симпатичный мальчик, его ли это вина или окружающих, но его имя стало «ругательным» проклятым для всего казачества. Где бы он не проехал, всюду оставляет смрадный след. Мне представили счета парохода «Куропаткин» за его проезд из Энзели в Баку, переход в 12 ч. и стоит 10 тысяч руб. Масса вина и т.д. Запомни все это. Эти имена окончательно скомпрометированы. По приезде в Ставку я переговорю с ...⁷⁰ и наведу еще справки об его поведении; и ежели, и там я услышу то, что слышал здесь, то мне придется сказать ему, что оставаться походным атаманом он не может. Конечно, это будет сделано деликатно. Он мне подаст рапорт, что здоровье мешает продолжать нести службу - и его уход будет красив, но терпеть дальше такую “славу” я не могу. Насчет Кирилла я еще не решил, но повелеваю, чтоб никто из братьев к мама не ездил ни в коем случае. Ты отлично сумеешь это устроить, никого не обижая, и передать это мама в достаточно деликатной форме. Теперь мы должны быть очень осторожны: ничего не говорить, быть сдержанными и спокойными. В случае, ежели будут арестовывать, не сопротивляться ни в коем случае. Все должны памятовать, что все [необходимо сделать] для победы и на славу Родины и все помыслы должны быть направлены на победоносное окончание войны, которая с Божьей помощью окончится победой, в этом не может быть сомнений. Но для этого все должны делать свое дело спокойно и с достоинством.

О событиях, случившихся в Петрограде, я узнал 1 марта в Батуме. Туда [я] ездил переговорить с адмиралом Колчаком⁷¹ - он прямо невозможен. Получив первые сведения - я выехал в Тифлис, где получил телеграмму от Алексеева, что, по мнению всех командующих армий, Государь должен отречься от престола и просил меня лично телеграфировать об этом Государю, что мне и пришлось сделать. Я написал приблизительно так: «Впервые дерзаю, как верноподданный коленопреклоненно умолять Ваше Императорское Величество для пользы и т.д. отречься от престола».

Ответа, конечно, не получил, получил лишь текст манифеста.

Еще 6 ноября 1916 года, когда я был в Ставке, я имел длинный разговор с Ники и в очень резкой форме. Я хотел вызвать его на дерзость. Но он все молчал и пожимал плечами. Я ему прямо сказал: «Мне было бы приятнее, чтоб ты меня обругал, ударил, выгнал вон, нежели твое молчание. Неужели ты не видишь, что ты теряешь корону. Опомнись пока не поздно. Дай ответственное министерство. Еще в июне с.г. я тебе говорил об этом. Ты все медлишь. Смотри, чтобы не поздно было потом. Пока еще время есть, потом уже поздно будет.

Как тебе не стыдно было, поверить, что я хотел свергнуть тебя с престола. Ты меня всю жизнь знаешь, знаешь, как я всегда был предан тебе, я это воспринял от отца и предков. И ты меня мог заподозрить. Стыдно Ники мне за тебя».

В таком духе я говорил - он все молчал. Еще накануне, 5 ноября, Шавельский с ним долго говорил на эту же тему и тоже ничего. После этого я понял, что все кончено и потерял надежду на его спасение. Ясно было, что мы катимся быстро по наклонной плоскости и рано или поздно он корону потеряет. Ведь странно, что все, даже социалисты, его лично любят. Они мне сами говорили, что у него чудное сердце, прекрасная душа, он умный, симпатичный. - Но, ее терпеть больше не могли. Она его погубила окончательно. Боюсь, чтоб с ней плохо не обошлись. В газетах уже распространили слухи, что будто бы у Аликс нашли проект сепаратного мира ⁷². Единственное спасение я вижу в лозунге нового правительства - бескровная революция, но ручаться, конечно, нельзя. Народная ненависть слишком накипела и сильна.

Перед моим отъездом из Тифлиса у меня были два социалиста из самых крайних, левых. Когда они вошли, оба извинились за свой костюм и называли меня Ваше Императорское Высочество. Они оба откровенно говорили, что всю жизнь мечтали о социальном перевороте, но их мечта была конституционная монархия, но не теперешняя анархия. Этого они не хотели и не хотят, и не допустят до республиканского строя правления. Мы не доросли до этого, говорили они, рано для России.

На следующий день они устроили митинг вне города, и когда пришли военные они им сказали: «Что вы тут делаете? Идите в окопы защищать Родину и оставьте нам заниматься политикой». Конечно, газеты ничего об этом не написали.

Что будет на Кавказе, предвидеть нетрудно. Армяне взяли все места в местных комитетах, и ни один мусульманин, ни один грузин ими не допущен до власти. Но армян налицо мало, почти все в армии. Мусульмане же и грузины - не в армии, а дома, и количеством они больше армян. Историческая рознь между ними и армянами всегда существовала и, конечно, теперь это обострится еще больше. Мусульмане и грузины тоже захотят принять участие в правлении, и ежели армяне им не уступят, будет ужасная армянская резня на всем Кавказе. Я говорил мусульманам, призывал их к порядку, но рассчитывать на порядок нельзя. Через неделю, начнется резня, безусловно.

Тяжелое мы переживаем время, но верю, что Господь дарует нам победу, а внутреннее устройство образуется само собою».

Потом дядя Николаша упомянул, что единства в нашей семье нет, что дядя Саша⁷³ разбил семью и теперь хотели бы, но уже не могут объединиться. Мы вспоминали наши семейные совещания, и дядя выразил, что проектируемый семейный совет помог бы сплотить семью, но ничего тогда из этого не вышло. Мы все сделали, что было в наших силах, не наша вина, что ничего нам не удалось, а идея была хорошая. Говорили о Дмитрии Павловиче. Он будет переведен в Тифлис в распоряжение Баратова, который назначен главным начальником Тифлисского округа.

Дядя решил, чтобы семейство оставалось там, где каждый в данное время находится.

Днем я еще два раза был у дяди. Я выяснял мелочи и детали того, что он мне говорил. Между прочим, он получил телеграмму о разгроме его имения «Беззаботное». Главным образом, разгромили погреба. Но видно, что временные власти сконфузились, ибо поставили 12 юнкеров потом охранять имение. Говорил я с тетей Станой⁷⁴. Очень мило и душевно беседовали. У всех полная вера в победу - единственная мысль всех в поезде, и вера, что дядя Николаша приведет к победе - его войска прямо обожают.

Вечером в поезде Влади вспоминал далекое прошлое, события, предшествовавшие 17 октября. В то время Витте, составил уже знаменитый акт⁷⁵. Вопрос шел в то время уговорить Государя подписать. «За» были Фредерикс и Витте. Влади был «против» и говорил об этом Государю, доказывая, что лучше дать тогда, когда не вынуждают, через полгода, но не теперь. 16 октября Витте прислал Государю в Петергоф уже набело переписанный проект через князя Енгалычева, который один не хотел нести эту бумагу и просил Влади идти с ним. Государь принял Енгалычева, а затем, отпустив его, позвал Влади, который умолял не подписывать. Подождали немного. Государь долго слушал, а потом сказал:

- Я пошлю Трепову, пусть он скажет свое мнение.

На это Влади сказал, что Трепов посоветует подписать, потому что он трус.

- Ну это Вы слишком - он не трус. Я все же хочу знать его мнение.

Влади еще раз просил не делать [этого]. Прикажем стрелять. Все же было решено послать. Влади написал Трепову письмо: «Дорогой Митя - я с тобой служил в одном полку. Мы вместе прожили много лет, и я знаю твою честность и прямоту - в этом нет у меня сомнений. Но я не уверен в твоем гражданском мужестве. Посылаю тебе эту бумагу. Государь просит прочесть и сказать твое мнение. Ежели ты ответишь утвердительно - бумага будет подписана, отрицательно - нет. Заклинаю тебя всем, твоей честью и преданностью, не соглашайся. Ежели ты все же посоветуешь подписать, то предупреждаю тебя - нашей дружбе настанет конец».

Письмо и бумага были посланы на миноносце. На следующее утро было последнее совещание, и были вызваны разные лица: Рихтер⁷⁶ , великий князь Николай Николаевич, Горемыкин. Но еще накануне вечером у Государя был Фредерикс. Влади ждал в приемной. Государь вышел с Фредериксом и Фредерикс обратился к Влади с просьбой уговорить Государя подписать. Влади отказался, доказывая несвоевременность. Фредерикс очень рассердился и пошел к Аликс уговаривать ее. На следующий день, после совещания, когда акт был уже подписан и все разъехались, Ники позвал Влади и просил его подождать, он хотел прогуляться. Потом позвал его в кабинет. Влади говорил, что Ники сидел с поникнутой головой и крупные слезы капали на стол. Когда Влади вошел он сказал ему:

- Не покидайте меня сегодня, мне слишком тяжело. Я чувствую, что, подписав этот акт, я потерял корону. Теперь все кончено.

- Нет, - ответил Влади, - еще не все потеряно. Нужно только сплотить всех здравомыслящих и дело можно спасти.

В этот же день Влади написал Рачковскому, и этим было положено начало Союза русского народа⁷⁷, который в то время сыграл известную роль, но потом выродился.

Потом Влади рассказывал, что раз он говорил Ники о Распутине и какой вред он наносит престижу.

- Вы неправы он - носитель чистой веры.

- Нет, Ваше Величество; ежели все иерархи церкви это не находят, то это не может быть чистой веры, он - просто хлыст. До него был человек, прошлое которого было чисто, у этого грязь и она марает Вас.

- Никто не вправе вмешиваться в мою частную жизнь.

- Ваша частная жизнь принадлежит всей России, она всех интересует и все вправе ей интересоваться.

- Влади, Вы меня любите?

- Ваше Величество, Вы хорошо это знаете, сколько лет мы были близки и делили горе и радости.

- Я это помню и верю Вам, и ежели Вы меня любите, то прошу, больше никогда об этом со мной не говорить, мне это слишком больно и тяжело.

С этого времени у него испортились отношения с Аликс, с которой был до того в самых лучших отношениях. Он говорил, что стал это чувствовать все больше и больше.

После болезни Алексея, осенью 1912 г., когда он стал уже поправляться, Влади отпросился в отпуск полечиться и при этом сказал:

- В моей любви и преданности Вам, Вы, конечно, не сомневаетесь, и я всегда буду таким, но обстоятельства меняются. Теперь удобный случай, я уеду, а потом Вы можете мне дать другое назначение, где я могу быть еще полезен.

- Вы на это намекаете, ответил Ники, указывая на дверь комнаты Аликс.

- Да, Ваше Величество.

- Нет. Вы ошибаетесь. Я Вам верю, и никогда, слышите, не говорите это мне, никогда я с Вами не расстанусь.

Прошло 4 года, и он был удален.

Бедный Влади, видно было, как тяжело ему все это вспоминать. Напоследок я его спросил: «Croues vous, que puisse un jour revenir?» - «Oui peut, mais sans elle»⁷⁸.

Я пропустил самое важное. Трепов ответил так: «По долгу совести, должен умолять Ваше Величество подписать». В доказательство того, что Трепов был трус, Влади рассказывал, что однажды в Красном Селе, он получил тревожные сведения, что его, Трепова, хотят убить. Это так на него подействовало, что он слег в постель, и не мог вернуться в Петергоф. Когда же осенью Государь ушел в шхеры, он, прощаясь с Влади, сказал: «Возьмите побольше револьверов и патронов, все равно живыми не вернетесь». Вскоре Трепов скончался от сердечного припадка. Теперь это все прошлое, но такое живое воспоминание для нас всех, переживших эти события. Еще четыре года тому назад Влади предупреждал Ники, что надо прислушаться к народным требованиям и идти им навстречу, как Наполеон говорил: «Il faut prevoir les evenements et aller au devant et non les suivres»⁷⁹. Но ничего не помогло. Влади закончил словами, что после войны он вернется к Ники и будет ему служить до гроба. Вся вина на ее стороне. Она его отрезала от мира. Он ничего не видел, ни с кем не был знаком, ничего не знал. Она не допускала до него никого. И все это Влади говорил мне и дяде Николаше. Не в бровь, а в глаз!

10 марта. Кисловодск

Я записал эпизодическую сторону событий, постараюсь теперь определить в каком мы положении теперь, через 8 дней после переворота.

Что всеобщее неудовольствие росло с каждым днем и захватило все слои народа это - факт. Какие элементы послужили этому, и в каком слое, какое имело влияние?

Внутренняя политика [определялась] чрезвычайно недоброкачественным выбором министров. Духовенство - растлевающим влиянием Гр. Распутина на религию и оскорбление религиозных чувств всех. Дворяне - удалением их от двора. Более 10 лет не было приемов, балов, обедов, и контакт царя с дворянами был прерван. Молодое поколение его даже в глаза не видало. Армия имела меньше всего основания быть чем-либо недовольной, но ее распропагандировали, что особенно успешно шло во время войны с уменьшением старого кадрового состава и вливанием необученного контингента, прямо от сохи, без дисциплины и понятий. Дума - это самый трудный вопрос. В ее составе и правые и левые. У каждого свои идеалы, непримиримые между собой, каждый мечтал быть у власти и провести свою программу.

Кроме того, раз Дума призвана существовать, нельзя было с ней так небрежно обращаться. Одним словом все были недовольны. Разбираться во всех этих причинах, слишком хлопотная работа, но факт остается фактом. Необходимо признать факт, что жизнь идет вперед и надо идти впереди событий. Последние события сорвались на вопросе ответственного министерства. Теперь же, ответственное министерство их не удовлетворяет. Нужна республика. В этом направлении идет пропаганда. Но все это решает кучка петроградцев, которые говорят от имени России, хотя их никто на то не уполномочивал, и совершенно неизвестно, как Россия взглянет на этот вопрос. Но их это мало смущает. Россия стояла всегда на последнем плане, на первом их личное я. Но если с гражданским строем они кое-как справятся, то в отношении армии допускаются действия, явно идущие к полному разложению армии. Преступной мерой является допущение армии в политическую борьбу страны. Нигде в мире ничего подобного никогда не было. До такой глупости еще никто не додумался, кроме Гучкова. В мирное время этот опыт можно сделать, но во время войны, повторяю, преступно. Уже в некоторых частях солдаты выбирают своих офицеров, удаляют нежелательных. При таких условиях никакой дисциплины быть не может и выиграть войну при этих условиях - прямо немыслимо. И так новые люди начали с ломки армии - умно, не правда ли. Объявив свободу слова, печати и т.д., отменили цензуру, но для кого. Телеграммы не идут, в газетах помещают все в извращенном виде, правды никто не пишет. Во имя свободы личности арестовывают кого угодно. В результате, во имя свободных принципов установили такую неограниченную самодержавную власть, какой не знали до сих пор, и попирают самые элементарные права. Хорошее начало, не правда ли. В результате - всякий делает что хочет, а в сущности, никто ничего не делает. Ведь говорить с трибуны и махать красным флагом, не есть реальная помощь. От этого немцам тяжелее не будет. Ужас не в самой революции, а в том, что нет Человека Русского во главе, нет честных тружеников, все - болтуны пустые, и власть скользит из их рук, и уйдет в улицу, т.е. перейдет в анархию.

Прибытие новых частей ⁸⁰

Вечером 28-го февраля члены Гос. Думы И.Н. Ефремов и В.П. Шепеляев по поручению Комитета Гос. Думы ездили встречать на Балтийский вокзал части войск, прибывшие из местностей, расположенных вне Петрограда. Среди прибывших нескольких тысяч солдат народной армии находилась школа прапорщиков. Все части прибыли во главе со своими офицерами.

Для встречи этих полков великим князем Кириллом Владимировичем был предоставлен в распоряжение депутатов автомобиль. И.Н. Ефремов и И.В. Титов встретили войска частью у Балтийского вокзала, частью на самом вокзале и частью по дороге к Нарвской заставе.

Обращение великого князя Кирилла Владимировича

Сегодня днем великий князь Кирилл Владимирович довел до сведения временного Исполнительного Комитета Гос. Думы о том, что состоящий под его командой Гвардейский экипаж отдает себя в распоряжение временного Комитета.

Обращение великого князя Кирилла Владимировича к депутатам

Когда члены Гое. Думы поехали на автомобиле великого князя Кирилла Владимировича к его дворцу, великий князь встретил их у подъезда и в присутствии сопровождавшего депутатов конвоя и собравшегося народа, обратился к ним с приветственным словом:

- Мы все, - сказал великий князь, - русские люди. Мы все заодно. Нам всем надо заботиться о том, чтобы не было излишнего беспорядка и кровопролития. Мы все желаем образования настоящего русского правительства.

Великий князь Кирилл Владимирович в Государственной Думе

1 марта в 4 часа 15 минут дня в Таврический дворец приехал великий князь Кирилл Владимирович.

Великого князя сопровождали адмирал, командующий Гвардейским экипажем и эскорт из нижних чинов Гвардейского экипажа.

Великий князь прошел в Екатерининский зал, туда же был вызван председатель Гос. Думы М.В. Родзянко. Обращаясь к председателю Гос. Думы, великий князь Кирилл Владимирович заявил:

- Имею честь явиться к вашему высокопревосходительству. Я нахожусь в вашем распоряжении. Как и весь народ, я желаю блага России. Сегодня утром я обратился ко всем солдатам Гвардейского экипажа, разъяснил им значение происходящих событий и теперь я могу заявить, что весь Гвардейский флотский экипаж в полном распоряжении Государственной Думы.

Слова великого князя были покрыты криками «ура».

М.В. Родзянко поблагодарил великого князя и, обратившись к окружавшим его солдатам Гвардейского экипажа, сказал:

- Я очень рад, господа, словам великого князя. Я верил, что Гвардейский экипаж, как и все остальные войска, в полном порядке выполнять свой долг, помогут справиться с общим врагом и выведут Россию на путь победы.

Слова председателя Гос. Думы были также покрыты криками «ура».

Затем М.В.Родзянко, обратившись к великому князю, спросил, угодно ли ему будет оставаться в Гос. Думе? Великий князь ответил, что к Гос. Думе приближается Гвардейский экипаж в полном составе, и что он хочет представить его председателю Гос. Думы.

- В таком случае, - заявил М.В. Родзянко, - когда я вам понадоблюсь, вы меня вызовете.

После этого М.В. Родзянко возвратился в свой кабинет. В виду того, что все помещения Гос. Думы заняты представителями комитета петроградских журналистов, предложили великому князю пройти в их комнату.

Вместе с великим князем в комнату журналистов прошли адмирал Гвардейского экипажа и адъютант великого князя.

Отказ от командования⁸¹

(От собственного корреспондента).

Петроград. Вел. кн. Кирилл Владимирович посетил военного министра А.И. Гучкова и заявил, что он сдает командование Гвардейским экипажем. А.И. Гучков признал мотивы, приведенные вел[иким] князем, основательными

Арест Николая II⁸²

Совет министров в заседании своем 7-го марта постановил:

1) Признать отрекшегося от престола императора Николая II и его супругу лишенными свободы и доставить отрекшегося императора в Царское Село.

2) Поручить генерал-адъютанту Алексееву для охраны отрекшегося императора предоставить наряд в распоряжение командированных в Могилев членов Государственной Думы: А.А. Бубликова⁸³, Грибунина⁸⁴ и С.А. Калинина⁸⁵.

3) Обязать членов Государственной Думы, командированных для препровождения отрекшегося императора из Могилева в Царское Село, прислать письменный доклад о выполнении ими поручения.

4) Опубликовать настоящее постановление.

1В марта. Кисловодск Сего числа мною была послана министру-председателю князю Львову следующая телеграмма:

«Петроград.

Признавая вполне законным Временное Правительство России, я считаю своим долгом Вас об этом поставить в известность».

16 марта. Кисловодск

После принятия присяги⁸⁶ - мною была послана министру-председателю князю Львову следующая телеграмма:

«Петроград.

Сего числа принял присягу на верность отечеству и Временному правительству. Долг свой перед отечеством выполню до конца».

Выражение великими князьями верности Временному правительству⁸⁷

Петроград. 13.III. На имя министра-председателя Временного правительства князя Львова из Ставки, из Могилева, поступили следующие телеграммы от 9, 11 и 12 марта:

1) Сего числа принял присягу на верность отечеству и новому государственному строю. Свой долг до конца выполню, как мне повелевает совесть и принятые обязательства.

Великий князь Николай Николаевич.

2) От имени великой княгини Ксении Александровны, моего, и моих детей заявляю нашу полную готовность всемерно поддерживать Временное правительство.

Великий князь Александр Михайлович.

3) Присягнув Временному правительству и сдав должность походного атамана, прошу сообщить, находите ли возможным мое возвращение в мой дом в Царское Село, по прибытии куда, в случае вашего желания, всегда готов явиться к Временному правительству.

Великий князь Борис Владимирович.

4) В лице вашем заявляю Правительству полную готовность всемерно поддерживать его.

Великий князь Сергей Михайлович.

5) От имени жены моей и моего заявляю полное желание и готовность энергично поддерживать Временное правительство на славу и благо нашей дорогой родины.

Принц Александр Ольденбургский.

6) Письмо великого князя Георгия Михайловича от 12 марта: «Относительно прав наших и в частности моего о престолонаследии, горячо любя свою родину, всецело присоединяюсь к доводам, которые изложены в акте отказа князя Михаила Александровича; что касается земель удельных, вполне готов подчиниться решению Временного правительства, которое несомненно имеет в виду благо родины».

П.Т.А.

Отказ великих князей от удельных земель⁸⁸

Петроград. 13.III. На имя министра юстиции А.Ф. Керенского поступили телеграммы следующего содержания: «Относительно прав наших, и в частности, моего на престолонаследие, я, горячо любя свою родину всецело присоединяюсь к тем мыслям, которые выражены в акте отказа великого князя Михаила Александровича. Что касается земель удельных, то по моему искреннему убеждению, естественным последствием означенного акта они должны стать общим достоянием государства». Подписали: великий князь Николай Михайлович, великий князь Дмитрий Константинович, князь Гавриил Константинович, князь Игорь Константинович.

П.Т.А.

Письмо вел. кн. Николая Михайловича

С разрешения великого князя Николая Михайловича В. Ирецкий опубликовал в «Речи» известное письмо его к Николаю II.

«Ты неоднократно выражал твою волю «довести войну до победного конца». Уверен ли ты, что при настоящих тыловых условиях это выполнимо? Осведомлен ли ты о внутреннем положении не только внутри Империи, но и на окраинах (Сибирь, Туркестан, Кавказ)? Говорят ли тебе всю правду или многое скрывают? Где кроется корень зла? - Разреши в кратких словах разъяснить тебе суть дела.

Пока производимый тобою выбор министров при том же сотрудничестве был известен только ограниченному кругу лиц, - дела могли еще идти, но раз способ стал известен всем и каждому, и об этих методах распространилось во всех [слоях] общества, так дальше управлять Россией немыслимо. Неоднократно ты мне сказывал, что тебе некому верить, что тебя обманывают. Если это так, то то же явление должно повторяться и с твоей супругой, горячо тебя любящей, но заблуждающейся, благодаря злостному сплошному обману окружающей ее среды. Ты веришь Александре Федоровне. Оно и понятно. Но, что исходит из ее уст, есть результат ловких подтасовок, а не действительной правды. Если ты не властен отстранить от нее эти влияния, то, по крайней мере, огради себя от постоянных систематических вмешательств этих нашептываний через любимую тобою супругу. Если твои убеждения не действуют, а я уверен, что ты уже неоднократно боролся с этими влияниями, постарайся изобрести другие способы, чтобы навсегда покончить с этой системой. Твои первые порывы и решения всегда замечательно верны и попадают в точку. Но как только являются другие влияния, ты начинаешь колебаться, и последующие твои решения уже не те. Если бы тебе удалось устранить это постоянное вторгательство во все дела темных сил, сразу началось бы возрождение России и вернулось бы утраченное тобою доверие громадного большинства твоих подданных. Все последующее быстро наладится само собой; ты найдешь людей, которые, при изменившихся условиях, согласятся работать под твоим личным руководством... Когда время настанет, а оно уже не за горами, ты сам, с высоты престола можешь даровать желанную ответственность министров перед тобою и законодательными учреждениями. Это сделается просто, само собой, без напора извне, и не так, как совершился достопамятный акт 17 октября 1905 года. Я долго колебался открыть тебе истину, но после того, что твоя матушка и твои обе сестры меня убедили это сделать, я решился. Ты находишься накануне эры новых волнений, скажу больше, накануне эры покушений. Поверь мне, если я так напираю на твое собственное освобождение от создавшихся оков, то я это делаю не из личных побуждений, которых у меня нет, в чем ты уже убедился и ее величество тоже, а только ради надежды и упования спасти тебя, твой престол и нашу дорогую Родину от самых тяжких и непоправимых последствий».

Заявление представителя французской армии⁸⁹

Вчера в помещении главного штаба представитель французской военной миссии г. Вельтер сделал следующее заявление в бюро журналистов по военным вопросам:

- Русская революция чрезвычайно благоприятно отразилась на настроении французской армии. Все прекрасно понимали, что русский народ не имел никакой возможности при старом режиме развернуть всю свою мощь, как культурную, так и военную. Мы были свидетелями великих русских побед, несмотря на все тяжелые условия внутренней жизни России. Но от России ожидали большего, ибо со своим людским материалом и со своими неисчерпаемыми естественными богатствами она могла считать победу обеспеченной. И лишь пессимизм в вопросе о возможности каких-либо перемен в политическом строе России не давал нам веры в то, что война будет доведена до победного конца.

После известной речи Милюкова, который обвинял Штюрмера в предательстве и даже откровенно говорил о бывшей царице Александре Федоровне, во Франции произошел перелом во взглядах на Россию. Революция усилила симпатии к России, т. к. показала действенное стремление страны избавиться от всех тех, кто мешал народу защищать свое отечество.

Однако, после того, как первое чувство радости прошло, у французского общественного мнения зародились сомнения: какое же влияние может оказать революция на дальнейший ход военных действий? Для нас Россия теперь стала вопросительным знаком. Мы услышали о двоевластии, которое наступило в вашей стране. Мы приняли все меры к тому, чтобы Россия была избавлена от этого двоевластия. Наш министр снабжения и вождь социалистов Альберт Тома⁹⁰, а также ряд социалистических партий, обратились к Временному правительству и к Совету Рабочих и Солдатских Депутатов с телеграммами по этому поводу. Кроме того, в скором времени прибывают в Россию три виднейших вождя французских социалистов. Это показывает, что опасения испытывает не только французское правительство, но и весь народ французский.

Есть и другое обстоятельство, которое нас не меньше волнует. Я имею в виду вопрос о дисциплине в русской армии. По этому поводу мы обращались в Гос. Думу и в Совет Рабочих и Солдатских Депутатов. Нас там выслушали внимательно, но до настоящего времени вопрос о дисциплине нельзя считать еще окончательно решенным. Мы позволили себе говорить по этому вопросу даже в войсковых частях, и один из наших нижних чинов выступал с большим успехом в войсках. Этот вопрос представляется для нас в высокой степени серьезным, т. к. только организованная армия может защитить Россию, а вместе с тем и завоеванную ею свободу.

Далее представитель французской миссии подробно рассказал о том, какая дисциплина существует во французских войсках. Между прочим, в то время, как офицерам представлено право во внеслужебное время не носить формы, солдаты этого права лишены. Солдаты обязаны отдавать честь офицерам. За неотдание чести полагается наказание. Солдаты не имеют права участвовать в политических партиях. За участие полагается наказание. Служебное время кончается в 5 1/2 час. вечера и после этого, до 9 час. вечера, солдат считается свободным и может уходить из казарм без особых разрешений; отпуск же на дальнейшее время требует специального разрешения. Никаких выборных начальствующих должностей в армии не существует, как не существует и никаких институтов, где солдаты и офицеры на одинаковых правах обсуждали и решали бы разные вопросы. Институт денщиков имеется, но денщик служит лишь за особую плату со стороны офицеров, по соглашению с солдатом, причем денщик следит только за чистотой и никаких других обязанностей не исполняет.

Густав Эрве⁹⁰ заявляет, что своим манифестом петроградский пролетариат порвал с мычащим стадом пацифистов. «Какой удар, однако, для кайзера и его заносчивых феодалов: русский народ, народ «мужиков», как они его называли, говорить о том, чтобы вымести их вон! А вы, калеки германской социал-демократии: теперь уже не только республиканская Франция, но и республиканская Россия кричит вам, при аплодисментах всего нашего интернационала: «Если хотите мира - выбросьте, прежде всего, вашего императора за дверь!»

«Браво, русские товарищи! - восклицает руководитель «La Bataille», - можно было опасаться, чтобы разногласия между гражданами новой России не пришли на помощь германцам. Теперь наши опасения исчезли: рабочие и солдаты Петрограда говорят языком разума».

Переименование военных судов

ПРИКАЗ ПО ФЛОТУ

«Предписываю линейному кораблю «Император Александр III» присвоить наименование «Воля», линейному кораблю «Император Николай I» - наименование «Демократия», линейному кораблю «Император Павел I» - наименование «Республика» и линейному кораблю «Императрица Екатерина II» - наименование «Свободная Россия».

За морского министра контр-адмирал Кедров».

А.Ф. Керенский в совете солдатских депутатов⁹²

Петроград. 27 марта. В последнее время в «Известиях Петроградского совета рабочих и солдатских депутатов» появились статьи с критикой действий Керенского по отношению лиц царской фамилии, а также с выражением недоверия Временному Правительству по поводу освобождения генерала Иванова. «Известия» напечатали заметку о непонятности освобождения такого опасного врага народа без предварительного уведомления исполнительного комитета совета рабочих и солдатских депутатов.

26 марта Керенский явился в заседание совета солдатских депутатов в Таврическом дворце и обратился со следующей речью:

Выражение недоверия

«Я пришел сюда, ибо слышал, что появляются люди, осмеливающиеся выражать мне недоверие. На меня и на Временное Правительство раздаются нарекания, что я делаю послабление старому правительству и членам царской фамилии. Предупреждаю всех, что я не позволю не доверять себе и не допущу оскорбления в моем лице русской Демократии. Прошу вас исключить меня из среды или безусловно мне доверять. Вы обвиняете меня, что некоторые лица из царской фамилии остались на свободе. Знайте, что на свободе остались только те, кто одинаково с вами протестовал против старого царизма и боролся с ним. Дмитрий Павлович оставлен на свободе, ибо первый боролся с царизмом, подготовил заговор и убил Распутина. Он имеет полное право оставаться простым офицером в рядах русской армии в Персии.

Генерала Иванова я освободил своею властью. Он находится под моим надзором на частной квартире. Освобожден потому, что болен и стар, и врачи утверждают, что он не переживет и трех дней, оставаясь в той среде, в какой он был помещен.

За что стоит правительство?

Товарищи солдаты и офицеры! Дело Временного Правительства огромное, ответственное. Помните, что Временное Правительство стоит до конца за свободу, право и русскую независимость. На всех нас лежит одинаковая ответственность за судьбу Родины и во имя долга перед ней мы все должны работать, тесно сплотившись. Недоверию не должно быть места. Я был в Царском Селе. Комендант дворца - мой хороший знакомый. Я доверяю ему вполне. Гарнизон Царского Села обещал исполнять только мои приказания. Все, происходящее в Царском Селе, делается с моего ведома (аплодисменты).

Я не уйду с этого места, не закрепив уверенность, что в России не будет никакого строя, кроме демократической республики. Во всем мире теперь нет такой свободной армии, как русская. Солдат теперь свободный гражданин и имеет все права.

27 марта - ровно месяц с того момента, как я ввел первую часть революционных войск в Таврический дворец и расставил почетный караул.

Представительство интересов демократии

Я вошел в кабинет Временного Правительства представителем ваших интересов и Временное Правительство к вашему голосу прислушивается. На днях появится документ, что Россия отказывается от завоевательных целей. Я работаю из последних сил, пока мне доверяют, пока со мною откровенны.

Мы должны работать вместе

Во имя долга перед Родиной мы должны работать вместе и теперь, когда появились слухи, желающие внести раздор в нашу среду, я должен заявить: если хотите, я буду с вами работать, не хотите - уйду.

Я хочу знать, верите мне или нет? Иначе я работать с вами не могу».

Последние слова министр произнес с сильным подъемом. Зал задрожал от аплодисментов. Раздались крики: «Просим работать!» «Работайте с нами!» «Верим вам!» «Вся многомиллионная армия верит Вам, Александр Федорович!»

«Я пришел сюда - заканчивает Керенский: - Не оправдываться, а только заявить, что не позволю себе быть в подозрении у всей русской демократии». (Бурные овации).

Заявление председателя

Председатель собрания заявил от лица солдатских депутатов, что о недоверии не может быть и речи. Выступления отдельных лиц, говорящих о недоверии, мы немедленно прерывали. Армия вам верит, как и вообще вся русская демократия.

Во дворце Керенский почувствовал себя дурно и опустился на стул. Оправившись, министр сказал:

«Я больше чем удовлетворен тем, что здесь было, из последних сил я буду работать для вашего благополучия. В случае сомнения днем и ночью приходите ко мне и мы сговоримся».

Керенского подхватили на руки и на стуле вынесли из зала с громом приветствий.

31 марта. Кисловодск. Сегодня сюда прибыл Караулов⁹³. Сопоставляя все, что он говорил здесь и в других местах, отречение Миши произошло так. Рано утром 3 марта из Пскова была получена телеграмма об отречении Государя. В 5 ч. утра Керенский телефонировал Мише, который ночевал на Миллионной. Он спал. К телефону подошла кн. Путятина⁹⁴. Потом адъютант Миши и, наконец, Миша. Керенский объявил ему об отречении и спросил, знает ли он что-либо по этому поводу. Миша ответил, что ничего не знает. Тогда Керенский спросил. Может ли Миша принять его и других членов Думы и, получив согласие, обещали быть через час, но приехали через три, т.к. Родзянко и князь Львов задержались на прямом проводе в разговорах с Алексеевым. Когда все собрались у Миши, каждый изложил свою точку зрения на текущие события и все, кроме Милюкова, уговаривали Мишу отречься. Керенский наиболее ярко характеризовал момент. Он заявил, что поступился всеми своими партийными принципами ради блага отечества и лично явился сюда. Его могли бы партийные товарищи растерзать, но вчера ему удалось «творить волю партии» и ему доверяют. Вчера еще он согласился бы на конституционную монархию, но сегодня, после того, что пулеметы с церквей расстреливали город, негодование слишком сильное, и Миша, беря корону, становится под удар народного негодования, из-под которого вышел Ники. Успокоить умы теперь нельзя, и Миша может погибнуть, а с ним и они все. Милюков же настаивал на принятии, ссылаясь на исторические примеры, что от Самодержавия до Республики скачок слишком большой и опыты в этом направлении, даром не проходили.

Выслушав всех, Миша заявил, что ему крайне трудно принять решение, раз между членами Думы нет единства во взглядах, и просил разрешения переговорить с Родзянко и кн. Львовым наедине. Родзянко отказался, ссылаясь на то, что все должны присутствовать, но Караулов и Керенский заявили, что надо дать Мише полную возможность принять свободное решение и против разговора с двумя лицами он ничего не имеет, при условии, что Миша ни с кем посторонним разговаривать не будет даже по телефону. Потом Миша удалился с Родзянко и кн. Львовым и через полчаса вышел обратно и заявил, что, памятуя пользу родины, он отрекается от своих прав до изъявления народной воли Учредительным собранием. Тогда выступил вперед Керенский и заявил в сильном волнении: “Ваше Императорское Высочество - я вижу вы честный человек!”

После этого было приступлено к составлению акта, причем Миша настоял, чтоб акт был редактирован не в виде Манифеста от имени императора, а в виде акта исходящего от него как не императора и все выражения «Мы» - заменил на «Я». Обмен мнений длился около 3-4 часов. Волнение всех было большое. Один из членов совещания все пил холодную воду, другой нервно обтирал пот со лба. Даже Караулов, который уверяет, что всегда отличался крепкими нервами, и тот был взволнован. Насколько момент был тревожен видно со слов Караулова. Акт об отречения Ники они не опубликовали до окончательного решения вопроса с Мишей, чтоб избежать междувластия. Во время совещания все время посматривали в окно, не идет ли толпа, ибо боялись, что их могут всех прикончить, хотя поездка к Мише держалась в тайне. Боязнь, контрреволюции у всех была большая, и первые дни не знали, кто возьмет верх.

Больше всех удивлялся успеху революции китайский посланник. У них миллион голов поотрубили и дело не закончили, а здесь убито всего около 200 человек, и он признал, что русский народ высоко культурен, хотя китайская культура и старше и лучше русской. Караулов своими собеседованиями произвел в крае самое лучшее впечатление и внес много успокоения, разъяснив волнующие вопросы, и наладил внутреннюю жизнь, внеся во все трезвый и ясный взгляд.

Одну его фразу, я считаю прямо гениальной. На вопрос следует ли военным отдавать честь, он сказал: «У кого много чести, тот и будет ее отдавать, а у кого чести нет, тому нечего отдавать».

Назначение ген. М.В. Алексеева верховным главнокомандующим⁹⁵

2 апреля на имя ген, Алексеева была послана в Ставку следующая телеграмма:

«Временное Правительство назначает вас верховным главнокомандующим. Оно верит, что армия и флот под вашим твердым руководительством исполнят свой долг перед родиной до конца. Временное Правительство шлет всей армии и флоту сердечный привет и поздравление с наступающим светлым праздником.

Подписал: министр-председатель кн. Львов».

Телеграммы верховного главнокомандующего

От генерала Алексеева получена в ответ следующая телеграмма на имя министра-председателя кн. Львова:

«Приношу искреннюю благодарность Временному Правительству за высокое доверие; приложу все силы ума и характера, чтобы честно выполнить мой долг перед родиной до конца дней своих. Алексеев».

Петроград, 4 апреля.

Германия в нашем тылу

Русские эмигранты-большевики с Лениным⁹⁶ во главе приехали в Стокгольм, перерезав с юга на север всю Германию. На швейцарской границе им предоставлен был особый вагон, в котором они и проследовали благополучно по назначению. По пути они пользовались, во владениях императора Вильгельма, более чем дипломатическим преимуществами, ибо у них не осматривали ни багажа, ни паспортов.

Настроений г. Ленина нам все равно никогда не понять. К счастью, в этом отношении мы оказываемся солидарными даже с такими крайними русскими эмигрантами, как редакция «Призыва». Как известно, сотрудники этого органа еще в субботу, на Страстной, опубликовали в русских газетах энергичный протест «против политического бесчестия», заключающегося, по их мнению, в том, что русский гражданин, едущий в Россию, счел возможным входить в какие-то соглашения с правительством, проливающим кровь бесконечного количества наших сыновей и братьев. Повторяем, психологии г. Ленина нам все равно никогда не понять. Поэтому мы не будем останавливаться на тех аргументах, которые им опубликованы в шведской газете «Политика» и которые имеют, по-видимому, целью оправдать жест русских большевиков, возмутивший даже редакцию «Призыва».

Нас интересует только одна сторона дела. Через какого-то Фрица Платтена⁹⁷, швейцарского антимилитариста, г. Ленин и товарищи вступили в переговоры с императорским германским правительством. Не с Либкнехтом⁹⁸, который сидит в тюрьме, и даже не с Шейдеманом, поддерживающим императора Вильгельма социал-демократической фракцией рейхстага. Нет. Они вступили в соглашение с кайзером, с Гинденбургом⁹⁹, с Тирпицем¹⁰⁰ и со всей той шайкой аграриев-юнкеров, которые в настоящее время представляют собой правительство Германии. Психологию кайзера мы понимаем, надо полагать, достаточно хорошо для того, чтобы формулировать один тезис. Если бы приезд Ленина с товарищами был невыгодным для Вильгельма и Гинденбурга, то ему не предоставили бы посольского вагона. Поэтому двух мнений быть не может. Когда немецкие военные власти предоставляли салон в распоряжение Ленина, то они руководились не антимилитаристическими и не социал-демократическими соображениями, а исключительно только пользами и нуждами Германии, как они - Гинденбурги - эти пользы и нужды понимают.

Мы имеем, значит, официальное удостоверение того, что приезд Ленина в Россию выгоден для германских аграриев-юнкеров и берлинской милитаристической клики.

К этому тезису мы ничего не прибавим.

Заявление политических эмигрантов в Италии

Рим. 3 апреля. (Соб. кор.).

Группа политических эмигрантов, проживающих в Милане, узнав из газеты «Avanti», что некоторые русские эмигранты, находящиеся в Швейцарии, предложили заключить соглашение между русским Временным Правительством и германским правительством о пропуске русских изгнанников через Германию в обмен на гражданских пленных германцев, находящихся в России, опубликовала следующее заявление:

«Это предложение не приемлемо, как с политической, так и с моральной точки зрения. Приходится, выразить только свое негодование по поводу того обстоятельства, что в среде русских политических эмигрантов могли найтись люди, способные делать подобного рода предложения».

3 апреля вечером часть участников совещания поехала встречать на Финляндском вокзале Н.Ленина. Н.Ленин вернулся. А с ним вместе вернулось еще несколько видных партийных работников. Приехавшему гостю на вокзале был выстроен почетный караул, играл оркестр музыки. Уезжая с вокзала, Н.Ленин произнес речь, которую закончил словами: «Да здравствует социальная революция¹⁰¹».

Точки зрения

У нас очень много говорят о демократии.

А меня интересует вопрос: с какого момента можно будет сказать, что мы не только на словах, но и на деле, те, фактически, реально, сделались или начали делаться демократыми? - Думаю, что на этот вопрос ответить нетрудно.

Демократия есть народоправство. Народ становится хозяином государства и распоряжается всеми его судьбами. Какой первый признак хозяина? Простите за труизм: первым признаком хозяина является хозяйственность. Когда народ почувствует, что государство его, тогда он начнет проявлять бережливость и экономность. Тот, кто безрассудно бросает свои деньги, называется расточительным, а не хозяином. Народ в сознании своем сделается хозяином государства тогда, когда он поймет, что каждая копейка, истраченная государством, есть копейка народа, и что народу эту копейку, так или иначе, придется уплатить.

Существует ли у нас сейчас лозунг сбережения народных денег? - Сомневаюсь. Что-то не слыхал. Мне вчера рассказали ужасную вещь. До войны весь бюджет города Петрограда равнялся 45 миллионам, включая все просветительные учреждения, а сейчас на одну только милицию в год может уйти более этой суммы. Я представляю себе, какой вопль поднялся бы, если бы Протопопов четыре месяца назад, предложил городу ассигновать на усиление петроградской полиции шестьдесят миллионов. Его сочли бы сумасшедшим.

В Александро-Грушевском угольном районе образовался Совет рабочих депутатов. Регулировано было рабочее время и повышены были заработные платы.

Сообщая о завоеваниях пролетариата, представитель совета рабочих депутатов пишет: «Злободневным является вопрос о том - выдержат ли мелкие рудники новый режим, или принуждены будут закрыться, и упадет, или не упадет при этом суточная добыча района?» Конечно, получить прибавку в 75 к. за час всякому рабочему приятно; но вот вопрос: как получить прибавку с закрывшегося рудника?

Прежде Россию брали на шарап продавцы-куваки. До тех пор покуда русское общество будет применять к государственным финансам принципы генерала Воейкова, до тех пор мы реально демократией не сделаемся. И это, несмотря ни на какие лозунги, программы и декларации.

Борис Владимирович под арестом¹⁰²

Арестованный в Ставке бывший великий князь Борис Владимирович в настоящее время находится под домашним арестом в своем дворце, в Царском Селе.

Как у дворца, так и в саду у входа в помещение, занимаемое Борисом Владимировичем, стоят караульные солдаты одного из полков Царскосельского гарнизона.

Вся охрана состоит из офицеров, исполняющего обязанности коменданта, и 30 нижних чинов.

Считаются также арестованными во дворце и никуда не выпускаются все служащие и домашняя прислуга.

К ним также не допускается никто из родственников.

Из бывшей свиты Бориса Владимировича сейчас во дворце никого нет.

За все время пребывания бывшего великого князя под домашним арестом, его только один раз посетил, с разрешения министра юстиции А.Ф. Керенского, управляющий делами А.А.Боярский¹⁰³.

Свидание это происходило в присутствии караульного офицера.

Пасхальную заутреню Борис Владимирович, вместе со своим штатом служащих, проводил в домашней церкви при дворе.

Почти ежедневно арестованный князь несколько часов проводит в саду.

Несколько времени тому назад, как уже об этом сообщалось, в связи с домашним арестом Бориса Владимировича, были также арестованы и доставлены в министерский павильон Таврического дворца его бывший секретарь И.А. Шек и адъютант Унгерн-Штернберг.

Арест их состоялся по распоряжению военных властей.

В настоящее время И.А. Шек и барон Унгерн-Штернберг, после ряда допросов их чинами следственной комиссии, освобождены из под ареста.

Сообщение о том, что после ареста Борис Владимирович имел в своем дворце свидание с одной дамой, не подтверждается.

Кроме А.А. Боярского, никому разрешения на свидание с Борисом Владимировичем пока дано не было.

До сего времени во дворец Бориса Владимировича, в Царское Село, следственная комиссия не выезжала, и новым допросам Борис Владимирович не подвергался.

Управляющий делами Бориса Владимировича А.А. Боярский был принят министром юстиции А.Ф. Керенским.

Приветствия Ленину¹⁰⁴

«День» о г. Ленине, вернее об его скандальном путешествии через Германию с особым пропуском от берлинских властей. У г. Ленина и его немногочисленных товарищей старая связь с теми государствами, которые находятся в войне со всей неимпериалистической и нешовинистической Европой.

Австрийцы, замучившие ученого М.М. Ковалевского¹⁰⁵ в Карлсбаде и едва не замучившие журналиста Янчевецкого, напоминает «Вечернее Время», одновременно с арестом их отпустили Ленина на все четыре стороны в самом начале войны. Немцы, изуверски расправившиеся с русскими больными, захваченными в немецких курортах в начале неожиданной войны, убивавшие и убивающие мирное население Бельгии, Франции и других занятых территорий, расправляющиеся по тамерлановски с безоружными военнопленными, дают свободный пропуск г. Ленину и его товарищам. Австрийцы и немцы не скрывают, почему они так отличают г. Ленина. В. Адлер в Австрии, «товарищи» Ленина в Германии откровенно заявляют, что деятельность Ленина вредна России и полезна Германии.

Ленина и его «учеников» уже уличали, но они остались верными себе.

Года полтора назад Алексинский¹⁰⁶ и группа, известная потом под именем «призывцев», с негодованием разоблачили позорный факт, как часть учеников и единомышленников г. Ленина (в том числе, увы, и Зурабов) не постеснялась поступить на службу к известному международному жулику и партийному вору Парвусу¹⁰⁷. Сей последний, осыпанный германским золотом за шпионаж и противорусские интриги в Константинополе, явился затем в Швейцарию вербовать эмигрантов для какого-то якобы научного предприятия в Копенгагене. И для того, чтобы нанятую им компанию доставить из Швейцарии в Данию. Парвус в качестве Вильгельмова агента выхлопотал для благоприобретенных им сотрудников проезд через Германию, даже помнится, с правом двухдневной остановки в Берлине.

Немцы в восторге от [...]¹⁰⁸, что Ленин «наконец в России» и «агитирует».

Германская печать, сообщает корреспондент «Биржевых Ведомостей», с живейшей радостью следит за кампанией группы Ленина. «Deutsche Tageszeitung», орган графа Ревентлова, посвятил заявлениям Ленина статью «Новая русская революция».

Наоборот, находящиеся в Швейцарии русские социалисты публично заявляют о своем отрицательном отношении к тактике Ленина и высказывают твердую уверенность в заведомой лживости сообщений, будто французское и английское правительства препятствуют возвращению на родину русских эмигрантов, стоящих на платформе Кинтальской конференции. Слухи эти опровергаются также редакцией «L’Humanit», Кроме того, наш посол А.П. Извольский¹⁰⁹ официально заявил представителям русской печати, что он получил от Временного правительства инструкцию облегчать всем без различия политических убеждений русским эмигрантам возвращение на родину.

Французы все сделали, чтобы облегчить проезд в Россию г. Ленина, но он предпочел воспользоваться протекцией Бетман-Гольвега¹¹⁰ и Гинденбурга и покровительством самого Вильгельма. А почему немецкие власти оказали такую неслыханную любезность г. Ленину - не все ли равно. Ленин решил, что немцы его просто испугались, а русских он предполагал напугать еще сильнее.

Господин Ленин и товарищи, торопившиеся в Россию, - пишет «Речь», - должны были раньше, чем выбрать путь через Германию, спросить себя, почему германское правительство с такой готовностью спешит оказать им эту беспримерную услугу, почему оно сочло возможным провезти по своей территории граждан вражеской страны, направляющихся в эту страну? Ответ, кажется, был ясен. Германское правительство надеется, что скорейшее прибытие г. Ленина и его товарищей будет полезно германским интересам, оно верит в германофильство вождя большевиков. И одной возможности такого ответа было, по нашему мнению, совершенно достаточно, чтобы ни один ответственный политический деятель, направляющийся в Россию во имя блага народа, не воспользовался этой своеобразной любезностью. Господин Ленин и его товарищи не хотели считаться с этим, и это свидетельствует или о полной отчужденности от родной страны, или о сознательной браваде, которая не совместима с серьезным отношением к войне, в которой потоками льется кровь родного народа.

[...]¹¹¹ в Швейцарии, г. Ленин крови не видел и не нюхал, и еще по пути в Стокгольм поспешил предать и русскую армию, и народ, и Временное Правительство, а заодно и Совет рабочих депутатов. Армию г. Ленин поставил на одну доску с бюрократией и полицией и заявил, что пролетариат должен их уничтожить.

Раньше Штюрмер, Сухомлинов и Протопопов предавали, теперь роль предателя перешла к коммунисту г. Ленину. Такова уже судьба России - кто-нибудь должен ею торговать.

По счастью багаж, беспрепятственно провезенный г. Лениным через Германию, не велик; имя ему - низменные демагогии.

Г. Неманов так характеризует нового героя:

«Кто помнит его характерную фигуру на митингах во время существования первой Думы, тот и теперь сразу узнает «твердокаменного» большевика. Та же характерная голова, то же бегание по трибуне. Ленин ни одной минуты не может стоять спокойно, а все время бегает и скачет по трибуне, - та же слегка картавящая речь и то же своеобразное красноречие, которое все направлено к тому, чтобы захватить массу доступными ее пониманию лозунгами. Людей требовательных Ленин, как оратор, удовлетворить не может, но на массовых митингах, где требуется не столько строгая логика и разум, сколько резкие выпады и демагогия, Ленин противник очень опасный.

Демагогия опасна уже потому, что уважающий себя политический деятель не станет ее пользоваться. Она - орудие дешевое и весьма родственное провокации. Но что значит для гг. Лениных выбор орудия после того, как они воспользовались милостивым вниманием германского канцлера».

Совещание Временного правительства с Советом рабочих и солдатских депутатов¹¹²

Петроград. 21.IV. Соединенное заседание Временного правительства с исполнительным комитетом Совета рабочих и солдатских депутатов состоялось 20 апреля в 10 часов вечера под председательством князя Г.Е. Львова.

Первым выступил военно-морской министр А.И. Гучков, обрисовавший современное положение вещей на фронте.

Министр отметил, что в начале своей деятельности он был настроен в значительной степени оптимистически и питал уверенность, что русский народ, низвергнувший старый режим, обнаружит энтузиазм и способность сокрушить врага. Данные, которыми министр ныне располагает на основании личных наблюдений, лишают его окончательно оптимизма. Положение крайне тяжелое. Состояние армии внушает самые серьезные опасения.

Министр не считает положение безнадежным, но повторяет, что оно может повлечь самые тяжелые последствия. Народные массы слишком прямолинейно понимают разговоры о мире и думают, что мира можно добиться, только немедленно сложив оружие.

В заключение министр отметил, что, говоря о необходимости принять самые решительные меры, чтобы спаять армию и народ, он отнюдь не имеет в виду, какие бы то ни было завоевания.

Кровавое воскресение

(От собственного корреспондента)

Петроград. День 21 апреля омрачился кровавыми столкновениями между сторонниками и противниками Временного правительства. В этот день масса сторонников правительства остановилась около Казанского собора. Передние ряды, состоящие из солдат и офицеров, заняли всю ширину улицы. Вскоре подошли рабочие с винтовками в руках и со знаменами с надписями : «Долой Временное правительство!».

Безоружные солдаты были возбуждены видом винтовок в руках «красной гвардии». Несколько солдат бросаются навстречу вооруженным рабочим, рвут знамя, вырывают винтовки.

Затем раздается около 15 выстрелов, которыми были сражены 5 человек, из них 2 солдата. Всего было ранено здесь около 15 человек, - рабочие, солдаты, студенты.

Во время стрельбы поднялась большая паника. Тысячные толпы вламывались в кинематографы, в кафе и пр. В вагонах трамвая публика выбивала окна и выскакивала на мостовую.

Население столицы чрезвычайно возмущено ленинцами.

По адресу их раздавались свист и крики:

- Позор. Как вам не стыдно! На манифестацию вы идете с оружием в руках. Долой ленинцев!

Депутаты бодро смотрят на ближайшее будущее. В Петрограде наступает успокоение.

Отмечается возмутительный факт. В 12 час. ночи появилось на улице знамя с надписью: «Да здравствует Германия!»

Манифестации

Петроград. 21.IV. Исполнительный комитет Совета рабочих и солдатских депутатов 21 апреля собрался для выяснения своего отношения к ноте Временного правительства к союзникам. Во время заседания было получено сообщение, что с Выборгской стороны из Новой Деревни направляется к центру толпа рабочих, прекративших работы на заводах, с требованием отставки Временного правительства. Исполнительный комитет немедленно принял меры, чтобы убедить манифестантов вернуться на заводы и предотвратить столкновения манифестантов с лицами, сторонниками Временного правительства. Позднее поступили сведения о столкновениях между манифестантами на Невском пр. Вблизи Екатерининского канала произошло столкновение рабочих-манифестантов, шедших с плакатами - «Долой Временное правительство» с толпой невооруженных солдат, сторонников правительства, убеждавших противников о необходимости поддержки правительству.

Сторонники правительства стали срывать плакаты с враждебными правительству надписями. Вооруженные рабочие произвели выстрелы и несколько человек ранили. Солдаты отобрали у рабочих винтовки.

Исполнительный комитет немедленно послал своих представителей для предотвращения кровавых столкновений и призыва манифестантов спокойно ожидать результатов переговоров Временного правительства с Советом рабочих и солдатских депутатов.

Конфликт ликвидирован

В пятом часу исполнительному комитету был передан текст сообщения, которое Временное правительство решило опубликовать в разъяснение ноты от 18 апреля.

Заслушав текст сообщения, исполнительный комитет большинством 34 против 19 решил предложить Совету рабочих и солдатских депутатов признать разъяснение правительства удовлетворительным и считать инцидент исчерпанным.

В большинстве голосовали - трудовики, народные социалисты, социалисты-революционеры и меньшевики-оборонцы; в меньшинстве голосовали - большевики и меньшевики-интернационалисты. Большевики, голосуя против формулы, не нашли возможным принятие власти при нынешних условиях исполнительным комитетом.

Расследование

Петроград. 21.IV. На многих частных заводах рабочие прекратили работы, ссылаясь на распоряжение исполнительного комитета Совета рабочих и солдатских депутатов. Товарищ председателя исполнительного комитета Скобелев официально заявляет, что подобного распоряжения комитетом не издавалось и считает необходимым производство по этому делу тщательного расследования.

К событиям в Петрограде.

Манифестации

(От собственного корреспондента)

Петроград. 21 апреля около 8 час. вечера на Невском проспекте появился закрытый автомобиль, на крыше которого стоял офицер с портретом А.Ф. Керенского в руках. Внутри автомобиля были видны солдаты и офицеры, которые показывали портреты членов Временного правительства и Исполнительного комитета Совета рабочих и солдатских депутатов.

Толпа устроила овацию. Офицер державший портрет Керенского, произнес блестящую речь. Обращаясь к народу офицер сказал:

- Верите ли вы Керенскому или не верите? Если верите, то не поддавайтесь провокаторам.

Вслед за этим мотором показался грузовой автомобиль, на котором развевался огромный красный плакат с надписью:

- Требуйте ареста Ленина.

Встретившаяся затем группа инвалидов просила поднять их на грузовик. Инвалиды, обращаясь к толпе с речами, призывали к доверию правительству. Особенный успех имела речь солдата, грудь которого была покрыта георгиевскими крестами. Этот солдат заявил:

- Сегодня ленинцы стреляли в безоружных солдат, которые своей грудью хотели помочь Совету рабочих и солд. депутатов и Временному правительству сохранить на улицах порядок. Долой ленинцев! Пора покончить со смутой против свободы!

Расследование

(От собственного корреспондента)

Петроград. По распоряжению товарища министра юстиции Зарудного, начато следствие по делу о стрельбе в народ группой лиц, несших плакаты с надписями: «Долой Временное правительство! Долой капиталистов!»

Совещание послов

(От собственного корреспондента)

Петроград. 21 апреля состоялось совещание союзных послов по поводу событий в Петрограде.

Солдаты и Ленин

(От собственного корреспондента)

Петроград. Командующий войсками петроградского военного округа ген. Корнилов заявил Временному правительству что революционные войска, возмущенные пропагандой Ленина, провокаторством ленинцев и убийством солдат на улице, заняли дворец Кшесинской, выгнав оттуда Н.Ленина.

В. Ленин

(От собственного корреспондента)

Москва. В.Ленин уезжает в Москву.

Комиссары в армии¹¹³

13 апреля на совещании 90 делегатов действующей армии обсуждался вопрос об организации в армии постоянных комиссариатов. Проект устава принят единогласно, причем постановлено передать нижепомещаемый проект Исполнительному комитету Петроградского совета рабочих и солдатских депутатов для утверждения и осуществления в кратчайший срок, в виду того, что отсутствие комиссариатов в армии может вызвать серьезные осложнения, как на фронте, так и внутри страны. Вместе с тем, постановлено заявить министру юстиции А.Ф. Керенскому через особую делегацию о необходимости немедленного осуществления проекта комиссариата в армии, который был представлен Временному правительству Исполнительным комитетом Петроградского совета рабочих и солдатских депутатов.

Компетенция комиссариата

Комиссариат представляет собой контрольный орган, рассмотрению которого подлежат все дела и вопросы, входящие в компетенцию командующих соответствующими армиями и главнокомандующих соответствующих фронтов, а для комиссариата при штабе главнокомандующего всеми фронтами, - входящие в компетенцию последнего.

Ни один приказ по армии и фронтам, не может быть выпущен без подписи соответствующего комиссариата.

Армейский комиссариат в случае необходимости назначает комиссии для расследования деятельности лиц командного состава своей армии, до командующего армией включительно, а также для расследования деятельности главнокомандующего фронтом, начальника штаба и генерал-квартирмейстера штаба фронта в той мере в какой деятельность последних касается той армии, при которой комиссариат состоит.

Комиссариат армейский имеет власть смещать своим приказом командный состав своей армии, исключая командующего армии: во всяком случае, смещения комиссариат доводит до сведения ближайшего начальства.

Замещение вакантных должностей в армии производится надлежащим начальством с правом мотивированного отвода со стороны комиссариата армии руководствующегося при этом мнением соответствующего комитета части (полкового, дивизионного и т.п.).

Смещение командующего армией подлежит ведению военного министра или уполномоченных им на то органов по докладу комиссариата армии сообщенного в письменной форме Временному правительству и Исполнительному комитету Петроградского совета рабочих и солдатских депутатов, как центральному органу

Комиссариаты фронтов, также пользуются правом назначать комиссии для расследования деятельности своего штаба фронта не исключая главнокомандующего фронтом. Исключая главнокомандующего фронтом, начальника штаба и генерал-квартирмейстера штаба фронта, все остальные начальствующие лица могут смещаться приказом комиссариата фронта. Смещение главнокомандующего фронтом, начальника штаба и генерал-квартирмейстера штаба фронта производится военным министром по докладу съездов всех комиссариатов армии этого фронта, сообщаемого в письменной форме Временному правительству и Петроградскому совету рабочих и солдатских депутатов, как центральному органу.

Комиссариат штаба главнокомандующего всеми фронтами в своей деятельности руководствуется теми же основаниями, но смещение главнокомандующего всеми фронтами, начальника его штаба и генерал-квартирмейстера относится всецело и исключительно к компетенции Временного правительства и Петроградского совета рабочих и солдатских депутатов.

Организация комиссариатов

Постоянные комиссариаты при каждой армии состоят из трех членов: по одному - от Временного правительства, от Петроградского совета рабочих и солдатских депутатов и армейского комитета. В постоянных комиссариатах при штабах фронтов, состоящих также из трех членов, представители от армии избираются съездом армейских комитетов всех армий данного фронта. При штабе главнокомандующего всеми фронтами также состоит особый постоянный комиссариат из трех членов, причем член комиссариата от армии избирается самостоятельно комитетом этого штаба. Комиссары от армейских и фронтовых комитетов и от комитетов штаба главнокомандующего всех фронтов избираются лишь комитетами, образованными согласно инструкции Исполнительного комитета Совета рабочих и солдатских депутатов.

Комиссары назначаются или избираются бессрочно, но могут быть сменены избравшими их органами во всякое время. Отсутствие одного или двух комиссаров, даже при неимении их заместителей, не считается препятствием для дальнейшей работы. В этих случаях оставшиеся или оставшийся комиссар пользуются всеми правами и считаются имеющими все полномочия соответствующего комиссариата в целом.

Все дела и вопросы в пределах компетенции комиссариата разрешаются простым большинством голосов, причем все комиссары пользуются одинаковыми правами.

Борьба с дезертирством

Общее собрание туркестанского краевого съезда Советов солдатских и рабочих депутатов в г.Ташкенте, обсудив вопрос о дезертирстве в армии, приняло следующую резолюцию: «В виду того, что дезертирство из армии является изменой новому строю, серьезно грозящее завоеванной свободе, всем советам солдатских и рабочих депутатов, а равно всем местным властям вменить в обязанность принять самые решительные меры к немедленному задержанию дезертиров и отправлению их на позиции.

Дезертиров, не вернувшихся к 15/2 мая, а равно бежавших после постановления предать военному суду, а также предать суду всех тех, кто будет укрывать и не доносить о дезертирах, как виновного в соучастии и в измене».

Решено по телеграфу обратиться к военному министру и к туркестанскому командующему войсками с просьбой об издании соответствующего приказа.

Братание*

Петроград. 20.ІV. Общее собрание делегатов с фронта, заслушав доклады с мест о братании русских солдат с немецкими на фронте, постановило допустить это взаимное братание с целью революционной пропаганды в неприятельской армии, но относиться к нему настолько осторожно, чтобы оно не отразилось на военной мощи армии.

Некоторыми членами собрания было указано на необходимость установить на фронте особые пункты, в которых происходили бы братания русских с немцами и выработать особый порядок для сношения с солдатами неприятельской армии.

[Не ранее 29 апреля]

29 апреля 1917 г. мама и я, мы отправили телеграммы министру юстиции Керенскому и в копии министру-председателю князю Львову.

Телеграмма мама:

«С 14 марта я нахожусь под домашним арестом, но по настоящее время мне не было предъявлено никаких обвинений и потому настоятельно прошу Вас о предъявлении мне таковых или освободить меня от чрезвычайно тяжелого для меня ареста».

Телеграмма моя:

«В продолжении полутора месяца мать моя, великая княгиня Мария Павловна, находится под домашним арестом, крайне тяжело отражающимся на ее сильно пошатнувшимся здоровии. Между тем, до сих пор, ей не было предъявлено никаких обвинений и не сообщены поводы к аресту, а потому прошу Вас, господин министр, не найдете ли Вы возможным, если у Вас имеются хотя бы малейшие к тому основания, назначить следствие, которое выяснило бы причины ареста, а в противном случае, настоятельно прошу Вас освободить мою мать от домашнего ареста.

По поручению моей матери и от себя лично, прошу Вас, господин министр, о таковом расследовании, которое дало бы возможность искать перед судом защиты против появившихся в печати гнусных и оскорбительных статей, позорящих имя моей матери».

Обе телеграммы были переданы до отправления в Пятигорский гражданский исполнительный комитет для ознакомления.

Перемена верховного командования¹¹⁵

Петроград. 22 мая. Временным правительством назначены верховный главнокомандующий генерал от инфантерии Алексеев - в распоряжение Временного правительства, главнокомандующий армии Юго-Западного фронта генерал от кавалерии Брусилов¹¹⁶ - верховным главнокомандующим, II армии генерал-лейтенант Гутор¹¹⁷ - главнокомандующим армиями Юго-Западного фронта.

Отголоски обыска у Романова¹¹⁸

Севастополь. Командующий Черноморским флотом адмирал Колчак издал следующий приказ:

«Военный и морской министр А.Ф. Керенский приказал мне немедленно произвести расследование с целью установить - кем и по чьему приказу был произведен обыск в Ай-Тодоре, Чаире и Дюльбере у членов семьи Романовых, - т. к. Временное Правительство никаких распоряжений об обыске не делало, а также разыскать и вернуть по принадлежности все украденное во время этого обыска; вопрос о возмутительном поведении лиц, производивших обыск поставить на обсуждение суда чести. Производство расследования должно иметь спешный характер, поэтому предписываю закончить его в возможно непродолжительном времени».

Кронштадские мученики¹¹⁹

В.Д. Кузьмин-Караваев обращается в «Биржевые Ведомости» с открытым письмом к министрам-социалистам и к исполнительному комитету Совета рабочих и солдатских депутатов. Автор письма пишет о «мучениках» Кронштадта, заключенных в тюрьме офицерах:

Они страдают в кишащих паразитами и крысами карцерах, спят на досках, голодают... И это уже длится скоро три месяца. Их мучают, их унижают, над ними издеваются.

К ним врываются и днем и ночью для обысков вооруженные солдаты. Обходя помещения, солдаты, - их вчерашние подчиненные, - им, офицерам, командуют: «Смирно, покажи свою рожу».

Арестованные офицеры сознают, что они находятся в положении полного бесправия. У них свежи воспоминания, как из камер брали их товарищей и уводили для расстрела. Каждое внезапное появление солдат вызывает в них содрогание и ожидание смерти.

«Многие психически заболели»... «Были случаи самоубийств»...

В печати появилась жалоба, поданная офицерами, находящимися в кронштадтской следственной тюрьме.

«Пища, - пишут несчастные, - столь дурного качества, что часто есть ее совершенно невозможно. Между тем, передача съестных припасов строго воспрещена. Помещение отвратительное, ужасно сырое, всегда переполненное сверх нормы»...

Свиданий с родными сначала не разрешали вовсе. Теперь свидания допускаются раз в неделю. После первого дня Свиданий толпа матросов «грозила перебить тюремный персонал и арестованных». Толпа только тогда успокоилась, когда ее делегаты произвели в тюрьме обыск в поисках переданных съестных припасов и ничего не нашли.

Арестованные производят все черные работы по уборке помещений, - иногда также канцелярии и помещения команды. При этом караул нередко издевается над работающими офицерами.

Политические содержатся вместе с уголовными. Больных в арестантский лазарет отправляют неохотно.

И всем этим физическим и нравственным мучениям подвергаются люди, из которых 95 процентов не знают, за что и на каком основании они сидят в тюрьме: им никакого обвинения не предъявлено. Отбывающих судебный приговор среди заключенных нет ни одного...

И автор «открытого письма» взывает:

- Министры-социалисты! Вы - члены Временного Правительства. В ваших руках власть. Вы имеете авторитет. На вас лежит величайший долг ответственности, ответственности перед своей совестью. Прислушайтесь к ее голосу. Не заслоняйтесь от него. Он вам скажет, что вы должны сделать, - сделать во что бы то ни стало, сделать до конца.

Освобождение бывшей великой княгини Марии Павловны¹²⁰

Министр юстиции П.Н. Переверзев, снесясь по поводу приводившегося у нас вчера ходатайства великой княгини Марии Павловны старшей и великого князя Андрея Владимировича об освобождении Марии Павловны из-под ареста, уведомил местный прокурорский надзор, что со стороны генерал-прокурора не встречается препятствий к снятию ареста с великой княгини Марии Павловны при условии отобрания от нее подписки о невыезде.

Отставка генерала Гурко¹²¹

Увольняется от должности¹²² главнокомандующий Западным фронтом¹²³ генерал Гурко.

Причина отставки

Несколько времени назад генерал Гурко прислал Временному правительству письмо, в котором в очень резких выражениях критиковал некоторые действия правительственных агентов в области военного управления.

Частые случаи неповиновения отдельных войсковых частей начальникам ген. Гурко объясняет теми же указанными им неправильными распоряжениями.

После получения этого письма Временное правительство постановило уволить генерала Гурко от занимаемой им должности главнокомандующего Западным фронтом и назначить его начальником дивизии в Казанском военном округе.

Последнее назначение является сильным служебным понижением и вызвано, как говорят, резким тоном письма генерала Гурко.

Князь Г.Е. Львов о генерале М.В. Алексееве

Министр-председатель князь Г.Е. Львов по поводу отставки верховного главнокомандующего генерала М.В. Алексеева заявил журналистам:

- Генерал М.В. Алексеев на днях сам подал прошение об отставке. Свою просьбу он мотивировал переутомлением и болезнью. Верховный главнокомандующий, впрочем, давно уже просил освободить его от исполнения лежавших на нем обязанностей.

Просьба генерала Алексеева совпала с событиями, которые диктовали необходимость, чтобы в Ставке боевая жизнь не нарушалась, и настроение ее соответствовало настроению всего фронта. Эти соображения и заставили Временное правительство удовлетворить просьбу генерала.

Назначение М.В. Алексеева в распоряжение Временного правительства объясняется необходимостью использовать богатые технические знания и боевые качества бывшего верховного главнокомандующего.

В ближайшие дни генерал Алексеев приедет в Петроград.

* * *

Отставка генерала Гурко, по словам князя Львова, не стоит ни в какой связи с уходом генерала Алексеева.

Приказ Керенского об отставке генерала Гурко¹²⁴

Керенским издан приказ по армии и флоту по поводу рапорта главнокомандующего Юго-Западным фронтом Гурко, в котором он снимает с себя всякую нравственную ответственность за благополучное ведение порученного ему дела вследствие создавшихся условий в армии.

Сложение с себя всякой нравственной ответственности является свидетельством несоответствия генерала Гурко своему назначению; без нравственной ответственности перед Родиной Гурко не может более занимать своего высокого важного поста и отчисляется от должности главнокомандующего, причем военному министру поручается снестись с верховным главнокомандующим о назначении Гурко на должность не выше начальника дивизии.

Временное правительство ограничивается этой мерой лишь в виду прежних боевых заслуг Гурко.

Впредь подобные поступки начальствующих лиц будут караться с большей строгостью вплоть до понижения их на самые низшие должности.

Австрийские парламентеры¹²⁵

Кишинев. 18.V. (Замедлена доставкой). Сюда прибыла через румынский фронт¹²⁶ и направляется в Петроград к Временному правительству с важным поручением группа австрийских парламентеров, в составе двух генералов, двух полковников, двадцати офицеров и пятнадцати солдат.

Австрийские парламентеры следуют под наблюдением восьми русских солдат.

Петроград. 23.V. По наведенным вашим корреспондентом справкам о проезде через Кишинев австрийских офицеров и солдат, направляющихся в Петроград для переговоров о заключении мира, уже известно и Временному правительству

Некоторые из министров по поводу путешествия австрийских офицеров, выражают крайнее возмущение и заявляют, что если австрийские примиренцы осмелятся явиться к Временному правительству для переговоров о мире, то они будут вышвырнуты без всяких церемоний, т. к. правительство никогда не согласится вести какие-нибудь переговоры о мире без согласия наших союзников, да притом еще с какими-то офицерами.

По сведениям некоторых министров, австрийская делегация имеет в виду разговаривать не с Временным правительством, а с Советом рабочих и солдатских депутатов. Если это подтвердится, то, по слухам, Временное правительство намерено потребовать, чтобы эти переговоры происходили гласно, чтобы общественное мнение могло судить, в какую ловушку хотят поймать русский народ наши враги.

Вместе с тем, Временное правительство предполагает произвести строгое расследование всех обстоятельств приезда австрийцев в Россию и, главным образом, того, каким путем они пробрались через нашу границу, и кто способствовал им в переезде по железной дороге.

Если выяснится, что в этой попытке завязать мирные переговоры с врагами играли какую-нибудь роль представители командного состава, то они будут преданы суду

Больная Россия¹²⁷

(Беседа с генерал-лейтенантом Алексеевым)

Трогательный незабвенный день в Ставке верховного главнокомандующего. Президиум офицерского съезда армии и флота явился к генералу Алексееву, передать ему последнее «прости». Уход генерала Алексеева поразил всех своею неожиданностью, съезд встретил эту весть гробовым молчанием. В этой жуткой тишине ясно было, что теряла русская армия с уходом Алексеева.

В Германии встретят эту весть с восторгом и ликованием, они знают, кем был для России ушедший генерал. Для всего русского офицерства это страшная, почти незаменимая утрата. Я видел их потемневшие лица при первой тяжелой вести, слышал их страстные, полные скорби речи. Эти окопники, половина которых украшена орденом Св. Георгия, с золотыми полосками на рукаве, не могли скрыть тяжелого уныния и боли. Седой полковник, председатель офицерского съезда, член Государственной Думы двух созывов, с слезами в голосе предложил выбрать бывшего верховного главнокомандующего почетным членом вновь созданного офицерского союза. Гул радостного одобрения прошел по театру, раздались голоса: «Просим, просим». И все офицеры, как один человек, встали со своих мест. Тут же на съезде было выработано последнее обращение съезда к генералу Алексееву, и президиум отправился в Ставку, оставив на несколько минут собрание.

Нет слов, описать последнюю прощальную картину расставания боевых офицеров со своим главнокомандующим. В тот момент, когда генерал сказал: «Может быть, скоро я буду частным человеком, я уже подал прошение об отставке», он не выдержал и заплакал. Слезы текли по лицу израненных офицеров. Боже мой, как тяжело сейчас жить в России, как больно любить Россию!

Генерал Алексеев принял меня накануне своего ухода. Это было в десять часов вечера. Маленький беленький особняк с двумя караульными будочками, столь знакомый всему военному миру, утопал в весенней зелени. С отречением бывшего царя исчезла вся бутафория Ставки. Я вошел в кабинет верховного. Он поднялся из-за рабочего стола.

В первый раз видел его я. Заговорил он просто, от сердца, хорошо. Была в его голосе неподкупная искренность и боль, и тоска за Россию.

- Россия борется в тяжких судорогах. Россия возрождается, необходимо время, чтобы справиться с тяжелой болезнью. Моментальный переход к здоровой жизни - это чудо. Одними речами родину свою не спасешь. Нужна определенная власть начальствующим лицам. Нужна ответственность генерала, офицера, солдата, чтобы было написано черным по белому, что грозит каждому из нас за неисполнение долга.

Все увлеклись сейчас своими правами, это, по их мнению, превыше всего. Чем менее развита масса, тем более им кажется, что какой-то невидимый враг покушается на их права, «возьмет да отнимет». О своих обязанностях забыли все, а это главное. Но нет права без обязанностей.

Воодушевить речью массы легко, особенно такому популярному оратору, каким является военный министр. Но нужны тысячи ораторов, чтобы внедрить солдатской массе соотношения между ее правами и обязанностями. Это дается только воспитанием. Надо воспитать авторитет офицера в солдатской массе. Всякая власть должна занять такое положение, чтоб иметь определенный авторитет, без него никакая власть не мыслима. Наше великое горе заключается в том, что у всех нас сверху донизу, власть отнята ...

Чувства офицера, его психология, скорбь за гибель великой нашей родины, все это яркой картиной прошло на последнем съезде офицеров при Ставке. Съезд этот явление исключительное. Он стал на очень симпатичную и соответствующую точку зрения.

Работа офицерского съезда свелась к тому, чтобы выяснить все язвы, болезни, которыми больна русская армия, а потом наметить тот путь, лекарство, которое необходимо, чтобы поднять пошатнувшуюся боевую мощь нашей армии. Как доктор выносит больному диагноз, так и съезд вынес ряд важных резолюций, и изготовить по выданным доктором рецептам лекарство должны особые аптеки во главе с правительственными аппаратами [,..]¹²⁸ должны проявить высокое гражданское мужество в деле оздоровления русской армии. От степени их энергии будет зависеть и действие их лекарства.

С чувством глубокого удовлетворения должен признать, что высоко идейными офицерами нашего съезда диагноз русской болезни поставлен правильно. Рецепты прописаны офицерами, полные любви к нашей армии, родине. Работой этого съезда придется пользоваться неоднократно. Это не голос отдельных начальников, а голос всего офицерства, которое на своих плечах вынесло войну. В настоящий, тяжкий момент офицерство ярче, чем кто-либо чувствует любовь к родине.

Настроение последнего офицерского съезда, ни в какой телеграмме не выложишь. Я встретил очень многих офицеров, скорбящих о настоящем, исполненных искреннего желания внести полное обновление, изменить общий состав армии в самые ближайшие дни. Они отдают все силы своего ума, любви, чтобы наметить пути к радикальному изменению. Русское офицерство состоит, повторяю, из идейных людей, готовых отдать и пожертвовать всем, чтобы снова создать нашу могучую грозную армию.

Великое преступление против родины свершает тот, кто понижает дух армии, воспитывает в солдатах чувство животного страха, предлагая кончить войну без натиска, атаки, победы. Это мое глубокое исповедание за все время, пока я был начальником штаба верховного и в должности верховного главнокомандующего.

Армия обновляется, крепнет. Все, что может быть нами сделано - делается, но Россия должна знать, что армия была больна. Если бы вы знали, какой напор пропаганды был двинут на армию и со стороны Германии, и со стороны нашего тыла. И утомленная армия, не всегда доедавшая все то, что ей полагалось, воспринимала жадно льстивые, хитрые речи. На почве известного материального недостатка образовалось тяжелое направление: «Мир во что бы то ни стало».

Постепенно мы излечиваемся от этой болезни. И лишь только организм армии хоть немного окрепнет, солдаты сами поймут, что без жестокого штурма, удара и драки с нашей стороны война закончиться не может.

Когда начнется наступление, определенно, сказать не могу. Скажу одно - это уравнение со многими неизвестными. Мы можем подставить известные данные из хода нашей болезни, но математически день и час воскресения нашего исчислить не можем. Но наступит момент, когда вся Россия, поймет, что без наступления нет спасения.

То, что пережито, не дай Бог, чтобы вновь повторилось. Это было одно сплошное мучение. Страшная болезнь распространялась не одновременно, но переболели почти все фронты. Идеи большевизма проявлялись повсюду с одинаковой силой, вопрос лишь был во времени.

Такие явления, как кронштадтская республика - явления постоянные. Горькая правда - эта запачканность многих рук в офицерской крови. Поражает полное отсутствие сознания долга перед Родиной. Это судороги преступления перед Россией. Перед такими судорогами краснеет каждый Русский, и кровь павших русских офицеров вопиет к небу Это черное темное пятно на фоне русской революции. Дай Бог, чтобы это были последние судороги.

Положение Германии не легкое, но воспитание народа в железной дисциплине, любви, объединяющей и примиряющей, спасает германский народ. В этом его сила, его могущество. Не спасла бы Германию и высокая техника, если бы не было примирения во внутренних отношениях. Все там несут одинаковые тяготы, все доблестно дерутся. В дисциплине спасается народ в такие минуты, когда все, казалось, разваливается. Они не доедают три года, вытянули все на фронт. Посмотрите, что сейчас осталось в Германии: инвалиды, дети и глубокие старики, все отправлено на фронт.

А посмотрите в Петрограде, сколько там народа молодого, сильного, еще не бывавшего в боях! В Германии воюет весь народ, и никто не говорит, что тяжело, что посеять некому

Все союзники смотрят на нас, когда же Россия начнет наступление. Третий месяц длится наступление наших союзников, они вправе рассчитывать, что в заключительный период войны мы примем соответствующее участие. Они изнемогают, и стыдно нам не поддержать их.

Весь русский народ должен неумолчно говорить своим сынам на фронте, что необходим решительный удар по противнику, чтобы скорей войну довести до конца. Германию можно взять только силой, войну нужно выиграть. У нас сил много, мы это можем и должны сделать. Общественные организации, союзы, Советы, правительство, все они слившись в один голос, должны сказать, что лучшая защита Родины - это наступление, нападение. Когда эта мысль пронизает всю толщу, всю массу армии, тогда наступление будет сделано.

Мой завет русскому обществу, требовать у армии, чтобы та знала, что защищаться можно, только наступая, нападая. Когда поднимаются голоса против наступления, то многие становятся неискренними. Разве могут говорить о наступлении те, кто беспокоятся за свою персону? Нужна определенность и ясность. Да, будем защищаться, но атакуя, нападая. Тем более земля наша занята!

Россия не может из войны выйти искалеченной, истерзанной. А хотят отхватить от нас многое. Так нет же, вперед, атаковать - взволнованный генерал повышает свой голос, - бить и гнать из родной земли должны мы немецкую армию. И армия перед свободною родиной должна исполнить свой долг до конца. Много на нее Россия потратила и любви, и силы, и достояния, и она может и сделает это. У нашей армии все есть. Требуется только воодушевление, и истерзанная, больная Россия имеет право потребовать эту последнюю нашу жертву

А.П. Тупин.

Ставка.

21 мая.

Русский фронт

(Собственный корреспондент «Нового Времени»),

Прощальная речь генерала М.В. Алексеева

Действующая армия. В последние минуты пребывания генерала М.В. Алексеева в Ставке верховного главнокомандующего президиум съезда офицеров армии и флота явился к генералу с последним прощальным приветом от имени всего офицерства. Бывший верховный главнокомандующий ответил делегации следующее:

- Мне, конечно, нечего говорить, с каким тяжелым чувством оставляю я армию. Все я делал с глубокой верой в могущество армии и теперь покидаю свой пост с чувством сознания исполненного долга. Молю Бога, чтобы Он спас Россию.

Глубоко благодарен вам и всему вашему съезду. Тяжелый тернистый путь пришлось ему пройти, но ваша выдержка, ваш такт, дали вам возможность принести громадную пользу армии.

Гражданское мужество, выраженное всеми вами на этом съезде, должно быть сравнено с той доблестью, которую высказало все наше офицерство, тысячами своих жизней заплатившее за благо и спасение родины.

Трудное дело предстоит вам впереди, но если вы будете будить те чувства, которые вы уже высказали, и ту уверенность, что русская армия выйдет победительницей из тяжелого положения, то это будет все. Пока будет порядок в армии, пока будет в ней дисциплина, до тех пор будет существовать Россия.

С верой, что Бог вдохнет в умы русских людей сознанную необходимость исполнения всеми своего долга, я покидаю армию, верю и надеюсь, что армия сослужит свою великую службу За всю эту работу я искренно благодарю вас и весь съезд.

Я прошу передать всем офицерам мою искреннюю благодарность за их тяжелый труд, и гражданское мужество. Благодарю всех за лестную оценку моей скромной работы, которую высказал весь съезд. Я скоро, может быть, стану частным человеком...

При этих словах генерал заплакал.

- Я уже подал в отставку, но я буду следить с таким же вниманием за вашей великой работой по воссозданию могучей армии. Да поможет вам Бог!

Могилев. Съезд офицеров армии и флота при гробовом молчании выслушал известие об уходе верховного главнокомандующего генерала Алексеева. Съезд единогласно выбирает ген. Алексеева почетным членом офицерского союза.

Съездом принята единогласно резолюция следующего характера:

«Съезд союза офицеров армии и флота при Ставке с чувством глубочайшего сожаления принимает весть об уходе с ответственнейшего в данный момент поста генерала Алексеева, вождя, в дарование и боевой опыт которого глубоко верит вся армия. Съезд считает этот уход тяжкой потерей для России».

Изгнание труса¹²⁹

Рига, 25.V. Во время объезда Рижского фронта А.Ф. Керенский посетил, между прочим, одну дивизию, наиболее затронутую разлагающей пропагандой большевизма.

Военный министр приказал солдатам одного из полков дивизии собраться вокруг себя и произнес горячую речь, в которой разъяснил значение происшедшего переворота, объяснил истинный принцип оборонительной войны, требующей не только пассивного сидения в окопах, но и активных наступательных действий и закончил словами:

- Армия свободного революционного народа должна быть могущественнее прежней армии царей. Она должна внушать уважение друзьям и страх врагам.

После этой речи из толпы солдат выступил, по-видимому, представитель группы увлеченных большевизмом, обратившийся к А.Ф. Керенскому со словами:

- Господин генерал ...

А.Ф. Керенский перебивает тоном мягкого упрека:

- Товарищ, а не генерал.

Солдат, продолжая, спросил, в чем должна выражаться цель нашего пребывания на фронте: стоять на месте или наступать?

- Зачем мне земля и свобода, - продолжал он, - когда меня убьют? Нам нужен мир, а не свобода.

А.Ф. Керенский, на красноречие которого реплики солдата подействовали разжигающе, стал образно доказывать ложность, извращенность, гражданскую несостоятельность тенденций большевизма.

Все это время солдат, угрюмо смотревший на министра, перебивал его отдельными бессвязанными, неченораздельными выкриками, наконец, воскликнул:

- Нам надо войну кончать мирно!

В этот момент А.Ф. Керенский, подойдя вплотную к солдату, глядя в упор, резко негодующе воскликнул:

- Молчать, когда говорит военный министр!..

Наступила долгая мучительная пауза. При абсолютной тишине, при молчании потрясенных солдат прошло полминуты. А.Ф. Керенский, все время смотревший в зажженные злым огнем глаза солдата, продолжал речь, говоря о борцах за свободу, о желании некоторых в эту тяжелую минуту прикрыть великими идеями мира затаенные шкурные интересы, позорную трусость рабов и закончил словами:

- Я докажу, что революция - не анархия, а власть.

Вдохновенная речь произвела потрясающее впечатление на солдат, среди которых уже зазвучали ноты протеста против выступления большевика, раздавались выкрики, что этот солдат выступает только от своей совести, но не от совести и убеждений собравшихся.

- Командир полка, - прервал солдат А.Ф. Керенский, - приказываю вам освободить этого солдата от военной службы. Отошлите его в деревню, опубликуйте в приказе, что революционной армии не нужны трусы...

Наступила гробовая тишина. Солдат побелел и беззвучно упал ничком в глубоком обмороке.

А.Ф. Керенский вдохновенным взором, смотря поверх толпы, продолжал речь, не обращая внимания на упавшего солдата, которого унесли лишь по приказанию генерала Радко Димитриева.

- Каждый солдат, - говорит Керенский, - должен не только хотеть жить, но и умереть за великие идеалы революции. Этого требует от него разум раскрепощенного человека.

Пламенная речь министра вызвала бурю долгих оваций.

А.Ф. Керенский в сопровождении Радко Димитриева, Драгомирова и других генералов ходами сообщения направился на передовую линию, где продолжал беседу с солдатами, при чем, презирая явную опасность, сидел вместе с Радко Димитриевым на стороне бруствера, обращенной прямо к неприятелю.

Возвращаясь, А.Ф. Керенский проходил мимо свежего братского кладбища. Тут опять остановился и, сняв шляпу, несколько минут стоял неподвижно. Губы его что-то беззвучно шептали.

Чествование

Действующая армия, 24.V. Сегодня в Каменец-Подольске, в Пушкинском народном доме, состоялось торжественное чествование нового верховного главнокомандующего генерала Брусилова всеми чинами штаба, представителями войск каменец-подольского гарнизона и представителями различных местных военных организаций.

Генерала Брусилова приветствовали от имени чинов штаба начальник штаба генерал Сухомлин, который поднес ему образ, затем начальник отдела снабжения армий генерал Эльснер¹³⁰ , представитель исполнительного комитета солдат Колчинский¹³¹, новый главнокомандующий Юго-Западным фронтом генерал Гутор и др.

Речь генерала Брусилова

Отвечая на все приветствия, генерал Брусилов сказал:

- Я по натуре человек независимый. Но бывают моменты, когда завидуешь тем, которые обладают даром красноречия. Для меня теперь настал такой момент. Я хотел бы вас всех поблагодарить, т. к. я это чувствую, но, к сожалению, не в состоянии этого сделать.

Далее в своей речи генерал Брусилов, подробно останавливается на том времени, когда он принял командование армиями Юго-Западного фронта. Касаясь удачно начатого наступления в прошлом году, он заявил, что если бы ему помехой не послужила несогласованность действий высшего командного состава, он глубоко уверен, что война была бы уже тогда закончена.

В настоящее время, сознавая всю тяжелую ответственность, которую он берет на себя, становясь во главе всех армий, он, тем не менее, высказывает глубокую уверенность в благоприятном исходе кампании.

Ген. Брусилов рассказывает, что великое отступление 1915 года совершило огромную революцию в его душе и сделало его самого революционером. Это же отступление показало всю силу и мощь духа русского народа. И теперь он также верит в эту силу и надеется, что с помощью войсковых комитетов ему удастся укрепить боевую мощь армии, и ожидаемый мир будет скоро достигнут,

В заключение ген, Брусилов говорит, что когда он принял командование армиями Юго-Западного фронта, ему также заявляли, что армия не способна к самостоятельным действиям, что она дезорганизована потерями, неизбежными во время отступления, Но[,,,]¹³² майское

наступление показывает, что вера в непобедимый дух русского солдата оправдалась. В настоящее время все также говорят, что армия больна. Но эта болезнь несущественна. Можно быть уверенным, что армия с честью выполнит свой долг.

Свою речь ген. Брусилов закончил восклицанием.

- Да здравствует русская революционная армия! Ура!

Горячая, полная оптимизма речь верховного главнокомандующего вызвала у присутствовавших бурные овации.

Генерал Алексеев¹³³

(От Временного правительства)

Верховный главнокомандующий, генерал от инфантерии Алексеев оставил свой пост и назначен в распоряжение Временного правительства.

Роль ген. Алексеева в настоящей войне настолько исключительна, что долг совести обязывает отметить эту деятельность той благодарностью, на которую доблестный генерал имеет полное право рассчитывать.

Настоящая война застала ген. Алексеева в должности начальника штаба киевского военного округа. Детальное изучение предстоящего театра войны дало возможность генералу Алексееву с первых же дней кампании в роли начальника штаба армии ответственного Юго-Западного фронта проявить свои блестящие способности стратега, ясно разбирающегося в крупнейших операциях, задумывающего и осуществляющего их с блеском таланта милостью Божией.

В первый же период кампании эти способности ген. Алексеева принесли свои результаты - полный разгром в короткий срок на галицийском театре войны австро-венгерских армий.

Последствия этой удачно и широко задуманной, быстро и решительно выполненной операции тотчас же сказались на всем театре войны как на нашем, так и наших союзников.

Весною 1915 года на генерала Алексеева было возложено руководительство боевыми действиями армий Северо-Западного фронта и, являясь уже полным хозяином на этом ответственном фронте, защищающем подступы к столице, генерал Алексеев проявил все те же свойственные ему качества чуткого и прозорливого стратега, знающего своего противника и учитывающего все до малейших незначительных, на первый взгляд, подробностей.

Все яростные натиски сильного и настойчивого врага были остановлены мудрым и искусным сопротивлением генерала Алексеева и упорно, не считаясь с жертвами, преследуемая цель - прорваться за линию реки Западной Двины - так и не была осуществлена.

Осень того же 1915 года застала генерала Алексеева уже в роли начальника штаба верховного главнокомандующего, т.е. в должности, в которой он являлся фактически руководителем операций всего нашего фронта, насколько, конечно, окружающая обстановка позволяла без тормоза, без помех, свободно решать все сложные вопросы.

После тяжких испытаний, выпавших на долю армии, лишенную необходимых средств для продолжения борьбы, после того, когда противник открыто заявил, что с русской армией уже можно не считаться, - армия эта не пала духом и в постигшем несчастии и неудачах нашла источник для своего возрождения.

Высокий порыв, охвативший всю Россию, дал возможность снабдить армию всем необходимым, и в числе лиц, бескорыстно работавших над воссозданием нравственной и материальной мощи армии, генерал Алексеев займет одно из наиболее видных и почетных мест.

Его безукоризненно честная деятельность, его поддержка тех гражданских организаций, которые вызвали к себе такое подозрительное отношение у прежнего правительства, дает нравственное право сказать, что имя генерала Алексеева останется незабвенным в истории настоящей войны.

Выдвижению на самые крупные посты во время войны генерал Алексеев обязан исключительно только собственным общепризнанным способностям, готовности жертвовать собою без остатка для блага и счастья горячо любимой родины, работе не покладая рук, не сторонясь от самой незначительной.

Любовь к генералу Алексееву армии, открытое признание родиной и союзными державами заслуг в настоящей войне должны послужить доблестному генералу наградой за те непосильные труды, которые были вложены им в общее дело борьбы за честь и славу родины.

Несмотря на естественную усталость генерала Алексеева и необходимость отдохнуть от напряженных трудов, было признано все же невозможным лишиться ценного сотрудничества этого исключительно опытного и талантливого вождя, почему генерал Алексеев и назначен ныне в распоряжение Временного правительства.

Это назначение даст ему возможность не порывать связи с горячо любимой им армией, и по-прежнему словом и делом способствовать укреплению мощи свободной России.

Дело б. в. к. Марии Павловны¹³⁴

На имя министра юстиции П.П. Переверзева поступила от б. в. к. Андрея Владимировича телеграмма следующего содержания.

«В продолжение полутора месяца моя мать, великая княгиня находится под домашним арестом, крайне тяжело отражающемся на ее сильно пошатнувшемся здоровье, между тем, до сих пор ей не было предъявлено никакого обвинения и не сообщены поводы к аресту, а потому прошу Вас, господин министр, не найдете ли Вы возможным, если у Вас имеется хотя бы малейшее к этому основание, назначить следствие, которое выяснило бы причины ареста, а, в противном случае, настоятельно прошу освободить мою мать от домашнего ареста.

По поручению моей матери и от себя лично прошу Вас, господин министр, о таковом расследовании, которое дало бы возможность искать перед судом защиты против появившихся в печати гнусных и оскорбительных статей, позорящих имя моей матери. Великий князь Андрей Владимирович».

Министр юстиции уведомил, что с своей стороны препятствий к снятию домашнего ареста б. в. к. Марии Павловны он не встречает.

Взамен домашнего ареста от Марии Павловны должна быть отобрана подписка о невыезде.

Копия телеграммы министра юстиции:

Кисловодск

бывшему Великому Князю Андрею Владимировичу. Кисловодск из Петрограда. 607511, 29, 31, 20, 15.

Принята 3 июня 1917 г.

«Одновременно сим мной телеграфом поручено комиссару Временного правительства войсковому атаману Терского казачьего войска Караулову распорядиться освобождением вашей (матери) дальнейшего домашнего ареста. Министр юстиции Переверзев».

[Не ранее 6 июня]

6 июня арест был фактически снят. В 5 ч. 50 м. вечера караул покинул дачу Семенова на Померанцевской ул. № 1, где жила мама. Всего арест длился с 15 марта по 6 июня включительно, 84 дня. Радость была неописуемая. Бедная мама, как она мучилась.

Молитва офицера русской армии¹³⁵

Христос Всеблагий, Всесвятой, Безконечный

Услыши молитву мою.

Услыши меня, мой заступник предвечный

Пошли мне погибель в бою.

Смертельную пулю пошли мне навстречу,

Ведь Благость безмерна Твоя...

Скорее пошли мне кровавую мглу

Чтоб в ней упокоился я...

На родину нашу, нам нету дороги;

Народ наш, на нас же восстал,

Для нас он воздвиг погребальные дроги

И грязью нас всех закидал.

Три года мы тяжко страдали,

Заветы России храня.

Мы бились с врагами, - и мы не считали

Часами рабочего дня.

В своем и враждебных краях

Сном вечным уснули бойцы - офицеры

Погибшие в славных боях.

Но мало того показалось народу.

И вот, чтоб прибавить могил,

Он, нашей же кровью, купившей свободу,

Своих офицеров убил!

Правительство, люди иные науки,

И много сословий и лиц

Пожали убийцам кровавые руки,

Прославивши наших убийц.

В Москве лишь тому не нашлося примеров,

Святая Москва наших дней,

Не пролила крови своих офицеров

Могучей десницей своей.

Молись же за нас, о Москва, дорогая,

Молися о нашей судьбе;

Тебя не увидим, мы больше родная,

Никто не вернется к тебе.

Товарищи наши в боях погибая,

Без меры, конца и числа?

Нам всем завещали одно умирая:

«Войну довести до конца

Чтоб область противника нашею стала,

Чтоб нам же открылись моря.

Чтоб вечно над русской землею сияла

Свободы и счастья заря».

А ныне толкуют уже в Петрограде

О том, чтобы мир заключить,

Чтоб ради покоя и золота ради

Россию навек погубить.

А скоро пойдут и идеи иные:

Вильгельма великим назвать,

Пред ним преклонить покоренные выи

И прах его ног целовать.

Скорей же в окопы, друзья офицеры,

Не будем мы этого ждать,

Скорее подайте солдатам примеры.

Как надо в бою умирать!

Не надо далеких и долгих примеров,

России надежный оплот,

Лишившись своих офицеров,

Балтийский бездействует флот.

За наши страданья, за кровь и за муки

Нам русский народ заплатил,

На нас же он поднял кровавые руки

И наших же братьев убил.

Терпенья преполнилась нашего мера,

Народ с нас погоны срывал,

И званье святое «Бойца-офицера» -

В вонючую грязь затоптал.

Спешите ж в окопы товарищи-братья

Семьей офицерской своей;

Нам смерть широко открывает объятья

И мы успокоимся в ней.

Пока здесь грохочет гроза боевая

Мы все на местах, - никуда не уйдем,

И край наш родимый от немцев спасая,

За Родину нашу умрем.

Когда же предвечною Волею Бога

Пройдут дни великой войны,

Тяжелая ляжет пред нами дорога,

Увидим тяжелые сны.

Когда по окопам, от края до края

Отбоя сигнал прозвучит,

Сойдется семья офицеров родная,

Последнее дело свершить:

Тогда мы оружье свое боевое

Награды, что взяли в бою,

Глубоко зароем под хладной землею

И славу схороним свою.

На родину нам, ведь не будет дороги,

Народ наш на нас же восстал,

Для нас же воздвиг погребальные дроги

И грязью нас всех закидал.

Бойцы за Россию, от злого народа

Ведь мы ничего не возьмем,

И холод, и голод, и жизни невзгоды

Над нами повиснут кругом.

Тогда, пережив бесконечные муки,

Мы с знаменем светлым Креста

Протянем союзникам доблестным руки.

«Подайте во Имя Христа

Вы сами ведь видели много примеров,

Как нас наш народ убивал,

Как рвал он погоны с своих офицеров

И как он нас с грязью топтал.

Забыть мы не можем мгновения эти,

Принять от убийц ничего не хотим,

Но с нами ведь гибнут и жены и дети,

Подайте, - из жалости к ним».

Промчатся столетья,

Пройдут поколенья,

Увидятся новые сны...

И станут народы читать без волненья

Историю страшной войны,

А в ней сохранятся так много примеров

Как русский народ воевал

И как он своих же бойцов-офицеров

Своей же рукой убивал...

Петроград. 1917 г.

Измучен Царь, душой разбит,

У ног поверженный лежит

Его Венец, народом снятый,

В своем падении измятый

И справедливою враждой

И мести низкой клеветой.

Упало тяжкой власти бремя,

Но помнит Царь иное время:

Как сон промчалась та пора,

Когда восторженно и смело

Со всей Руси ему гремело

Единодушное ура!

Теперь обманчивой свободы

Над Русью вспыхнула заря

В час паденья

И в час невзгоды

Все вдруг покинули Царя,

Толпа ревет, толпа ликует,

Как стадо хищников бушует.

Порвалась цепь, свободен зверь

И все разрушит он теперь,

И все захватит, что богато,

И ничего ему не свято.

Вожди восстания дрожат

И за Царя вступилось небо,

Наказан буйный Петроград

Огнем и кровью вместо хлеба.

Это и следующее стихотворение написаны княгиней Александрой Николаевной Меликовой, рожденной герцогиней Лейхтенбергской.

Современному поэту

Тогда поэт, ты пой свободу,

Когда оковы тяжелы,

Не льсти безумному народу:

Он недостоин похвалы.

За мелкой славою в погоне

Себя толпе не продавай!

Когда властители на троне,

Тогда их смело обличай.

Когда же их венец низложен,

И Царь с измученной душой,

Осмеянный являться должен

Перед озлобленной толпой.

Когда над ним знамен восстанья

Зажглась кровавая заря.

Тогда, поэт, воспой страданья

И трон, покинутый царя.

7 июня

Сегодня мама получила бумагу, копия которой на обороте. История возникновения этой бумаги осталась невыясненной. Вероятнее всего, комитет сам запросил министра юстиции, можно ли мама выехать, т.к. комитет, с первого же дня хотел, чтоб мама уехала. Это им развязывало руки, освобождало от обязанности платить караулу, а главное они хотели отъезда в виду того, что весь арест был вызван по их глупому и бестактному поведению в ночь 12 марта, и мама была им живым укором. Об этом намекал и Караулов, но переезд в Финляндию не разрешили, а Кисловодскому комитету мы не поручали просить, чтобы то ни было. По частным сведениям телеграмма министра юстиции была получена здесь недели 2 тому назад, но почему она сообщена только сегодня, неизвестно. Это хороший образчик как все делается в России, и в каких руках власть.

Хам на хаме!

КИСЛОВОДСКИЙ ГРАЖДАНСКИЙ ИСПОЛНИТЕЛЬНЫЙ КОМИТЕТ

7 дня июня месяца 1917 г. № 520.

Гор. Кисловодск Терской обл.

Бывшей великой княгине Марии Павловне

Комитет доводит до Вашего сведения, что министр юстиции разрешил Вам переехать из Кисловодска в другой, менее многолюдный курорт.

Председатель Комитета

Товарищ Председателя Тюленев.

Печать.    Секретарь    Анциферов.    Копия

14 июня. Кисловодск

В 3 ч. я зашел к Н.В. Рузскому, который жил у Ганешика в № 33. Видел его в последний раз в Волковыске, в первых числах августа 1915 г., перед его вступлением в командование тогда новым, Северным фронтом. Меня интересовало услышать от него, как единственного свидетеля Псковской трагедии 1-2 марта с.г. всю правду об этих событиях. Но прежде, чем переходить к изложению самих событий, изложу все, что Н.В. мне передал о предшествовавших событиях, что немного поможет понять ход дальнейших событий.

«Город Петроград, - начал Н.В., - был мне подчинен, как главнокомандующему Северным фронтом. Благодаря этому, все что там происходило, проходило через мои руки и я был вполне в курсе всего, что там делается. Петроград был тяжелой обузой, главным образом в вопросе продовольствия. Не имея своих достаточных запасов и терпя большой недостаток, главным образом в муке и сахаре, ко мне постоянно обращались за помощью. Имея сам на фронте крайне ограниченный запас, мне нельзя было снабжать Петроград, не лишая фронт. Лишь в крайних случаях, я мог приходить на помощь. Дал на заводы 100 тысяч пудов сахару (но потом мне это вернули). Обращались за помощью и учебные заведения, министерства и даже Двор. Сперва Максимович просил дать конвою фураж. Два раза я отказывал и только на третий хотел дать, по дачам, существующим на фронте. Но Максимович уже требовал полную дачу, ссылаясь на трудную службу конвоя. Какая же у них трудная служба, шагом двигаться кругом парка, да, кроме того, я не хотел возбуждать излишних разговоров, что в тылу конвой получает больше, нежели лошади на фронте. В конце концов, пришлось дать полную дачу. Потом Двор просил прислать мясо первого сорта. Вы сами знаете, что из туши только часть составляет первый сорт; когда спросили, сколько нужно пудов, оказалось 46, значит, все остальное мясо надо дать солдатам. Ну, куда же им 46 пудов, ведь не царская семья могла съесть такое количество, ясно, что это идея всех служащих, лакеев и конюхов.

Итак, это шло постоянно. Но кроме продовольственного вопроса, был еще один и более неприятный - это вопрос цензуры. В Петрограде сосредоточена вся военная цензура, главная цель которой не пропускать военные тайны. Но Протопопов все время старался использовать эту цензуру для внутренних, политических целей и, не предупреждая меня, отдавал цензуре распоряжения, которые часто возбуждали, довольно справедливые нарекания печати. На их жалобы Протопопов обыкновенно отвечал - это меня, не касается, это дело военной цензуры. Выходило, что я отвечал за его распоряжения. Тогда я ему написал, что у военной цензуры свои цели, у гражданской свои, и, конечно, военная цензура должна идти рука об руку с гражданской и помогать общей цели, но просил его, прислать мне перечень тех вопросов которые он не желает допустить к огласке в печати, но не отдавать распоряжения цензуре помимо меня. На это он ответил, что перечня прислать не может, и впредь будет отдавать свои распоряжения военной цензуре. После этого Протопопов мне сообщил, что по Всеподданнейшему докладу, Его Величеству благоугодно было согласиться с его мнением. Это было мое первое столкновение с Протопоповым. В ноябре прошлого года (1916) в Петрограде возникли забастовки. Я объехал заводы. Сперва генерал Хабалов¹³⁶ дал мне офицера, который должен был знать все заводы и их настроение, но он решительно ничего не знал. Тогда я обратился к Маниковскому, который назначил действительно знающего офицера, не только где какой завод, но и настроение каждого завода. На Путиловском заводе, рабочие заявили жалобу, что у них нет муки и сахару, хотя и получают большое жалование, но купить негде, и семьи их голодают. Сахар я им выдал из фронтового запаса, а насчет муки обещал помочь, напомнив, что все переживают тяжелое время, все терпят нужду и надо быть терпеливым и справедливым. Рабочие внимательно слушали, и забастовка быстро ликвидировалась. После этого я был на совещании у графа Бобринского¹³⁷ по продовольственному вопросу и тут впервые встретил Протопопова, который заявил нам всем, что нужно открыть полную свободу торговли продовольственными продуктами. Я ему возразил, что опыт был однажды уже сделан и привел к тому, что по всей России продукты вздорожали по той причине, что торговцы начали прятать продукты и искусственно поднимать цены. У меня было много сведений по этому поводу о тех безобразиях, которые творились в тылу. Я настаивал на том, чтоб продовольственный вопрос был введен в строгую систему. Протопопов возражал, что никакой системы не надо, а надо делать, т. к. в Англии. Я довольно резко ему возразил, что, к сожалению, мы не Англия, а Россия, и мы не англичане, а русские. На этом он замолчал. В результате всего этого, за три недели до переворота Петроград был изъят из моего ведения и Хабалов назначен главнокомандующим. Это развязывало Протопопову и Хабалову руки, и, кроме того, что последний стал самостоятелен, и материальное его положение улучшилось. Ясно было, что Хабалов этого, главным образом, хотел достичь. Когда мне впервые сообщили об этом, я просил определить границы Петроградского округа, во избежание недоразумений. По старой терминологии в Петроградский округ входили и Луга и Псков. Я определил в свою сторону линию ближайших окрестностей Петрограда. Против идей о выделении Петроград в самостоятельный округ я не возражал, как раньше говорил, он служил лишь страшной обузой. Указал лишь на то, что Финляндия мне подчинена, а потому нужно устроить для нее специальную базу в Петрограде (инженерную, артиллерийскую, интендантскую и т.д.). Но границы Петроградского округа были определены лишь в конце апреля, а за это время, что за путаницы происходили.

Когда я объезжал заводы, то настроение было уже явно распропагандированное. Хотя рабочие выставляли экономические требования, но из разговоров с вожаками было видно, что они проникнуты политикой. Петроградские войска, Вы сами знаете, что это такое. Запасные баталионы со слабыми кадрами. Рассчитывать на них для подавлений беспорядков я не мог и по опыту это видел во время ноябрьских забастовок. Войска не то что неохотно шли против рабочих, но вызвали столкновения сами вместо водворения порядка. Пропаганда в войсках шла страшная, о чем я предупредил генерала Хабалова и сказал ему, что применение силы оружия при беспорядках, отнюдь не следует, что это вызовет лишь ужасные последствия, учесть кои вперед даже нельзя.

Когда я был у Трепова, он меня спросил, правда ли, что я приказал Хабалову беспорядки не усмирять силой оружия. Я ему повторил свое мнение, на что Трепов уверял со слов Хабалова, что у него 50 тысяч верных солдат. Откуда мог генерал Хабалов взять такую цифру. Он мог еще рассчитывать на учебные команды, где подбор людей лучше, но ведь это капля в море. К сожалению, последующие события показали, что я не ошибся.

Итак, Петроград был изъят из моего ведения, и с тех пор, до конца февраля, я решительно не знал, что там делается. С 24 февраля, стали поступать отдельные слухи, что в Петрограде неспокойно, но в чем дело, и во что это выливалось, мы не знали. 27 февраля, я получил от Родзянки телеграмму, где он вкратце излагал беспокойное настроение столицы и считает единственным выходом из создавшегося тяжелого положения, просить Государя даровать ответственное министерство. Эту телеграмму, я передал Государю в Ставку и прибавил от себя, как о том просил Родзянко, и свое ходатайство, считая это выходом из тяжелого положения. В тот же день я получил от Алексеева приказ экстренно отправить в Петроград бригаду кавалерии, а потом еще дивизион артиллерии для подавления беспорядков. Подобные эшелоны были посланы со всех фронтов, под общим начальством генерала Иванова, которому были подчинены все министры. Генерал Иванов ехал с Георгиевским батальоном. Но что делалось в столице мы все так и не знали. Ходили слухи, но не больше. Лишь 1 марта утром, стала приниматься длинная телеграмма из Ставки с изложением в хронологическом порядке, хода событий начиная с 24 февраля. Тут стало яснее, что на улицах была стрельба, часть министров арестована, и кто-то заседает в Мариинском дворце. Но кто владеет окончательно столицей, мы понять не могли. Генерал Хабалов писал, что не в силах подавить восстание, что у него всего из 50 тысяч солдат лишь 600 остались верными.

В 12 ч. дня 1 марта со станции Дно я получил от Воейкова телеграмму, что литерные поезда следуют на Псков и чтоб были приняты меры к их беспрепятственному пропуску в Царское Село. На сделанное мною по этому поводу распоряжение я получил ответ по всей линии до Царского Села, что путь свободен и литерные поезда могут следовать беспрепятственно. Это обстоятельство надо отметить, при разговоре моем с Родзянко.

Государь прибыл в Псков 1 марта в 7 ч. 30 м. вечера. Я встретил Государя на вокзале и был принят. На мой вопрос получил ли Государь мою телеграмму об ответственном министерстве. Государь ответил, что получил и ждет сюда Родзянко, что меня очень обрадовало, и мы могли бы знать что делается в столице, после чего был приглашен к обеду. После обеда я остался с Государем вдвоем и снова спросил, какой же будет ответ Родзянко на его просьбу о даровании ответственного министерства. Государь на это ответил, что не знает, как решить, что скажет Юг России, казачество. Тогда я стал доказывать Государю необходимость даровать ответственное министерство, что уже по слухам Собственный Его Величества конвой, перешел на сторону революционеров, что самодержавие есть фикция при существовании Государственного совета и Думы и что лучше этой фикцией пожертвовать, для общего блага. В это время была получена телеграмма от Алексеева, где он просил о даровании ответственного министерства. Эта телеграмма решила [судьбу] Государя, и он мне ответил, что согласен и сказал, что напишет сейчас телеграмму. Не знаю, удалось ли бы мне уговорить Государя, не будь телеграммы Алексеева, сомневаюсь. Пока Государь писал телеграмму я сидел в свитском вагоне. Примерно около 9 1/2 ч. вечера, Воейков передает мне телеграмму Государя.

<Я ушел к себе в вагон, куда мне принесли телеграмму Государя. Не успел я ее прочесть, как меня позвал граф Фредерикс. У него я застал Воейкова. Он стал мне предлагать сигары, которых не курю, а начальник штаба Данилов задымил огромной сигарой. Мы не успели поговорить, как граф Фредерикс был позван к Государю. Данилов ушел в штаб, и я остался вдвоем с Воейковым в купе графа Фредерикса. Тогда Воейков спросил меня, доволен ли я телеграммой.>¹³⁸

Прочитав ее, я увидел, что там ни слова об ответственном министерстве. Телеграмма была редактирована так. После слов, «признав за благо» и т.д. стояло «поручаю Вам (Родзянко) сформировать новый кабинет и выбрать министров за исключением военного, морского и иностранных дел». Тогда я обратился к Воейкову с просьбой доложить Государю, что мне он говорил о даровании ответственного министерства, а в телеграмме сказано лишь о сформировании нового кабинета, без указания, перед кем он ответственен. Воейков вытаращил на меня глаза, заерзал на диване и очень нехотя пошел к Государю. Я остался один ждать. Ждал час, пошел второй, и ничего. Тогда я попросил одного из адъютантов сходить и доложить Государю, ждать ли мне или можно ехать в штаб. Я чувствовал себя не совсем хорошо, да еще безумно устал, и еле держался на ногах. Пока адъютант ходил с докладом, остальные лица свиты стали обсуждать положение и когда узнали, что Государь согласен даровать ответственное министерство, все обрадовались, уверяя, что давно говорили, что это необходимо было сделать. Кому они об этом говорили, я так и не узнал.

Прождал я всего около 2-х часов, был уже первый час ночи, когда меня позвали к Государю. Там был граф Фредерикс и Государь передал мне, вновь составленную телеграмму, где уже было прямо сказано о даровании ответственного министерства без ограничений военного, морского и иностранных дел и поручается Родзянко сформировать кабинет.

Сперва Государь хотел телеграмму направить в Ставку, а оттуда в Петроград для распубликования, но потом было решено, для ускорения передать ее лично Родзянко, который был вызван мной к аппарату в Главный штаб, и Родзянко обещал быть на аппарате в 3 ч. утра. Оставалось два с небольшим часа до разговора и было решено ему передать лично для распубликования. Кроме того, телеграмма была послана в Ставку Алексееву и прошла по всем фронтам.

В 3 ч. я был на аппарате. Но долго он не налаживался - выходила масса знаков и путаниц, и только около 4 часов разговор начался и кончился около 7 утра. Пока поступала лента, она переходила на другой аппарат и передавалась Алексееву в Ставку.

Вот суть моего разговора с Родзянко.

(В будущем я постараюсь снять копию, не только с этого разговора, но и всех других документов, относящихся к делу. Н.В. мне сперва передал по памяти, а затем уже читал по подлинникам, но запомнить детали огромной массы читанных документов, я, понятно, не мог. Ежели сниму документы, то сделаю всюду ссылки на них и тогда изложение будет яснее).

(Родзянко был вызван к аппарату, после того, что была получена телеграмма, что он не приедет в Псков).

«Когда аппарат наладился, - продолжал Рузский, - я первым долгом спросил Родзянко, почему он не приехал, что Государь его ждал и что в личной беседе, легче было бы выяснить все обстоятельства. Родзянко ответил, что он не мог покинуть Петроград, что революционеры держат город в своей власти и, дабы избежать анархии, он взял власть в свои руки, только им одним держится город, только его слушают и все ему повинуются. Для успокоения умов он арестовал часть министров и стал во главе временного правительства.

Обратите внимание, прибавил тут Н.В, что он уверяет, что вся власть в его руках, и что он будет говорить дальше, в конце разговора.

Родзянко продолжает развивать свой взгляд на события, и указал, что единственно, что могло бы предотвратить революцию, это дарование ответственного министерства.

Я ему ответил, что Государь уже согласился и передал ему текст манифеста, подписанного Государем, и просил немедленно распубликовать, чтоб к утру столица бы знала.

Родзянко на это возразил, что теперь уже поздно, что ответственное министерство не удовлетворит больше народ, что раздаются уже требования улицы об отречении.

На мой категорический вопрос, будет ли он публиковать манифест, он ответил - право не знаю, как потекут события, что его ник-то не слушается (а что он говорил вначале), что власть ускользает из его рук, что кругом царит полная анархия.

На это я ему ответил:

- М.В.¹³⁹, помните, что судьба России в ваших руках, что от принятых вами решений зависит исход войны, которую нужно довести до' конца, достойной родины. Вспомните все жертвы павших на поле брани, вспомните наших доблестных союзников, которые кровью истекают за общую цель. Главное, что все хотели, это ответственное министерство, которое теперь даровано, а форма правления является второстепенным вопросом.

Важно, чтоб министры были ответственны перед палатами, чтоб народ контролировал их. Это достигнуто. М.В., остановите дальнейшую анархию, которая может переброситься в армию и вконец ее разложить. Тогда анархия распространится на всю Россию и надолго остановит ее развитие. Теперь наступает весна, надо думать о наступлении, вспомните все это. Ответственность велика перед родиной.

Родзянко:

- Н.В. Вы вконец истерзали мое и без того растерзанное сердце, но я не властен, остановить анархию и жду своего ареста с минуты на минуту, но ручаюсь Вам, что все партии объединились кругом одной цели, разбить проклятого немца, всем [надо] способствовать нашей доблестной армии. Продовольствия она получит больше, и провозоспособность железных дорог усилит, прошу Вас только, - продолжал Родзянко, - приостановить посылку эшелонов, которые присоединяются к революционерам и увеличивают опасность кровопролития. Уже в Луге, эшелон присоединился к восставшим. (Это он соврал. Эшелон в Луге не взбунтовался, я об этом имел уже точные сведения, заметил Рузский).

Посылка эшелонов была действительно приостановлена пораньше этого разговора по приказанию Государя. Надежных войск, с кадрами старыми, у нас не было. Полки переменили свой состав от 5 до 10 раз. Офицеров старых при лучшем случае в полку 2-3. При таком составе нет настоящей дисциплины.

На этом наш разговор закончился, было около 7 ч. утра, и я пошел прилечь. К 9 ч. был назначен доклад у Государя, но я получил приказание явиться на ¹/₂ часа позже.

К этому времени от генерала Эверта получен был ответ, в котором он ходатайствовал перед Государем об отречении.

Государь внимательно прочел мой разговор с Родзянко, телеграмму Эверта; в то время пришла телеграмма от Сахарова, примерно такого же содержания. Государь внимательно читал, но ничего не отвечал. Подошло время завтрака, и Государь пригласил меня к столу, но я отпросился в штаб, принять утренний доклад и просмотреть накопившиеся за ночь телеграммы. К 2 часам приказано мне было вернуться. За это время пришла телеграмма от Сахарова, тоже с ходатайством об отречении. Кроме того, получены были известия о событиях в Петрограде, из коих ясно было, что на восстановление порядка рассчитывать уже невозможно. Весь гарнизон перешел во власть Временного правительства. Со всеми этими сведениями я прибыл к Государю. Он их внимательно читал. Тут прибыли телеграммы от Брусилова, Алексеева и великого князя Николая Николаевича. Последнюю телеграмму Государь прочел внимательно два раза и в третий раз пробежал. Потом обратился к нам и сказал:

- Я согласен на отречение, пойду и напишу телеграмму.

Это было 2 ч. 45 м. дня.

Я должен добавить, - продолжал Рузский, - что я прибыл к Государю не один, а в сопровождении начальника штаба генерала Данилова и начальника снабжения генерала Савича. Обоих я вызвал утром к себе и передал им ход событий и переговоров, не высказывая своего мнения. Я просил их ехать к Государю со мной, потому что мне было ясно, за эти оба дня, да и раньше я это чувствовал, что Государь мне не доверяет. Когда я прибыл в 2 ч. к Государю, я ему прямо сказал:

- Ваше Величество, я чувствую, что Вы мне не доверяете, позвольте привести сюда генералов Данилова и Савича, и пусть они оба изложат свое личное мнение.

Государь согласился, и генерал Данилов в длинной речи изложил свое мнение, которое сводилось к тому, что для общего блага России Государю необходимо отречься от престола. Примерно тоже, но короче сказал генерал Савич. Таким образом, весь вопрос об отречении был решен от 2 до 2 ч. 45 м. дня, т.е. в ³/₄ часа времени, тогда как вопрос об ответственном министерстве накануне решался от 9 ч. вечера до 12 '/г ночи.

Пока Государь писал телеграмму, комендант станции передал мне, что только что получена телеграмма из Петрограда с известием, что в Псков с экстренным поездом едут Гучков и Шульгин¹⁴⁰. В 3 ч. ровно Государь вернулся в вагон и передал мне телеграмму об отречении в пользу наследника. <Узнав, что едут в Псков Гучков и Шульгин, было решено, телеграмму об отречении пока не посылать, а выждать приезд членов Государственной Думы.>¹⁴¹

Узнав, что едут в Псков Гучков и Шульгин, было решено телеграммы сейчас не посылать, а выждать их прибытия. Я предложил Государю, лично сперва с ними переговорить, дабы выяснить, почему они едут, с какими намерениями и полномочиями. Государь с этим согласился, с чем меня и отпустил.

Было очень важно знать, настроение столицы и соответствует ли решение Государя действительно мнению Думы и Временного правительства.

После этого я пошел в свой вагон и предупредил, что в случае необходимости я буду недалеко. Не прошло и 1/2 часа после моего ухода, как ко мне пришел один из флигель-адъютантов и попросил вернуть Государю телеграмму. Я ответил, что принесу лично, и пошел в царский поезд, и застал Государя и графа Фредерикса. Начался общий разговор, но телеграмму у меня не взяли, да и вообще о ней не было разговора, и я до сих пор не понимаю, почему ее хотели взять назад, а когда я принес, то о ней как будто и забыли¹⁴².

Я чувствовал, что Государь мне не доверяет и хочет вернуть телеграмму обратно, почему я прямо заявил:

- Ваше Величество, я чувствую, Вы мне не доверяете, но позвольте последнюю службу все же сослужить и переговорить до Вас с Гучковым и Шульгиным и выяснить общее положение. На это Государь сказал хорошо, пусть останется, как было решено. Я вернулся к себе в вагон с телеграммой в кармане и еще раз предупредил коменданта, чтоб, как только приедут Гучков и Шульгин, вести их прямо ко мне в вагон.

Возвращаясь к себе в вагон, я зашел к Воейкову, где у меня произошел довольно крупный разговор, даже не разговор, а я ему просто наговорил кучу истин, примерно такого содержания:

- Я почти ничем не обязан Государю, но Вы ему обязаны во всем и только ему, и Вы должны были знать, а это ваша обязанность была знать, что творилось в России. И теперь на Вас ляжет тяжелая ответственность перед родиной, что Вы допустили события, [и] придти к такому роковому концу.

Он так на меня и вытаращил глаза, но ничего не ответил, и я ушел к себе в вагон немного отдохнуть, предупредив коменданта, чтобы Гучкова и Шульгина, по приезде провести прямо ко мне. Мне хотелось узнать от них в чем дело, и если они вправду приехали с целью просить Государя об отречении, то сказать им, что это уже сделано. Хотелось мне спасти насколько возможно престиж Государя, чтобы не показалось им, что под давлением с их стороны Государь согласился на отречение, а принял его добровольно и до их приезда. Я это сказал и Государю, и просил разрешения сперва их повидать, на что получил согласие. Не помню, в котором часу это было, кажется, около 7 ч. вечера, ко мне снова пришли от Государя -просить назад телеграмму. Я ответил, что принесу лично, и стал одеваться. Когда послышался шум приближающегося поезда, тут же прибежал комендант и сообщил, что Гучков и Шульгин прибыли и уже направлялись ко мне в вагон, когда их по дороге перехватили и потребовали к Государю. Я оделся и пошел в поезд Государя, и застал тот момент, когда Гучков излагал ход событий в Петрограде. Все сидели в закусочном отделении вагона столовой у стола против Государя - Гучков, опустивши глаза на стол, рядом Шульгин, около которого я и сел между ним и Государем, а по ту сторону сидел граф Фредерикс. В углу, как я потом заметил, кто-то сидел и писал.

Речь Гучкова длилась довольно долго. Он подробно все изложил и в заключении сказал, что единственным выходом из положения он считает отречение Государя в пользу наследника.

Здесь я сказал своему соседу Шульгину, что Государь уже решил этот вопрос и с этими словами передал Его Величеству телеграмму об отречении, думая, что Государь развернет телеграмму (она была сложена пополам) и прочтет ее Гучкову и Шульгину. Каково было мое удивление, когда Государь взял телеграмму, спокойно сложил ее еще раз и спрятал в карман. После этого Государь обратился к членам Думы со следующими словами. Принимая во внимание благо Родины и желая ей процветания и силы, для доведения войны до победного конца он решил отречься от престола за себя и за Алексея:

- Вы знаете, - сказал Государь, - что он нуждается в серьезном уходе. Все так и были огорошены, совершенно неожиданным решением Государя. Гучков и Шульгин переглянулись удивленно между собой, и Гучков ответил, что такого решения они не ожидали и просили разрешения обсудить вдвоем вопрос и перешли в соседнее столовое отделение. Государь удалился писать телеграмму. Вскоре, я пошел к Гучкову и Шульгину, и спросил их, к какому они пришли решению. Шульгин ответил, что они решительно не знают, как поступить. На мой вопрос, как по основным законам, может ли Государь отрекаться за сына - они оба не знали. Я им заметил - как это они едут по такому важному государственному вопросу и не захватили с собой ни тома основных законов, ни даже юриста. Шульгин ответил, что они вовсе не ожидали такого решения Государя. Потолковав немного, Гучков решил, что формула Государя приемлема, что теперь безразлично имел ли Государь право или нет. С этим они вернулись к Государю, выразили согласие и получили от Государя уже подписанный манифест об отречении в пользу Михаила Александровича.

Разговоры затянулись почти до 12 ночи, а когда все стали расходиться, Гучков обратился к толпе у вагона со следующими словами: «Господа успокойтесь, Государь дал больше, нежели мы желали».

Вот эти слова Гучкова, остались для меня совершенно непонятными. Что он хотел сказать, «больше, нежели мы желали».

Ехали ли они с целью просить об ответственном министерстве или отречении - я так и не знаю. Никаких документов они с собой не привезли. Ни удостоверения, что они действуют по поручению Государственной Думы, ни проекта об отречении. Решительно никаких документов я в их руках не видел. Если они ехали просить об отречении и получили его, то незачем Гучкову было говорить, что они получили больше, нежели ожидали.

Я думаю, - заключил Рузский, - что они оба на отречение не рассчитывали.»

Закончив свой рассказ, который длился от 3 до 7 ч., Н.В. спросил меня, не знаю ли я, с чем ехали Гучков и Шульгин в Псков. Я всегда думал, что они взяли проект манифеста об отречении, так, по крайней мере, я помню, говорил Караулов. Меня тоже, все так уверяли, но положительно подтверждаю, что оба никаких документов с собой не привезли. Между прочим как Гучков, так и Шульгин, приехали в замечательно грязном, нечесаном состоянии, и Шульгин извинился за это неряшливое состояние перед Государем, что они три дня провели в Думе, не спавши. Я потом им говорил: «Что вы грязные приехали это пол беды, но беда в том, что вы приехали, не зная законов».

Много еще говорил Н.В. Постараюсь, по мере возможности, записать все по порядку, но все, что относилось к роковым событиям записано, остальное относится к другим временам, более ранним и прямого отношения к делу не имеют, как, например, дело капитана 2-го ранга (сокращенно кавторанг) Боткина¹⁴³ , второе - назначение Рузского, его аудиенция весной 1916 г. в Царском Селе и т.д.

«История с Боткиным заключалась в следующем, - продолжал Рузский. - Однажды он прибыл ко мне в Псков и предъявил проект приказа по фронту, в котором Боткину давались огромные права, требовать документы из всех учреждений, входить в крепости и т.д. На заголовке было написано: «Прошу генерала Рузского оказать кавторангу Боткину содействие». Кроме того, против некоторых пунктов стояли черточки с двумя точками, сделанные синим карандашом, замазанные лаком. На мой вопрос Боткину, что это значит, он сказал, что эти пометки Государя обозначают, что он читал и одобрил. Просмотрев проект приказа, я заметил, что некоторые вопросы, превышают мою власть, где касалось морского ведомства. Кроме того, еще не было случая, чтобы офицеру давали такие права. На мой вопрос: «Почему этот приказ не издан в штабе верховного, единственно компетентного его издать?» Боткин стал уверять, что он был у Алексеева, но приказ затерялся, но что вопрос в принципе решен и надо ему дать только ход. Я сказал, что сейчас решительно не могу, что надо подумать. Ночью я получил от Государя телеграмму с просьбой содействовать кавторангу Боткину в его деле. Я его наутро вызвал и изменил некоторые пункты, и приказ был отдан. Потом я узнал, что подоплека заключалась в отчуждении земли и вод в Финляндии для устройства коммерческого порта. Но в Финляндии это дело не прошло, и Боткин решил провести его в порядке полевого управления. Дело было для него очень выгодное. Через некоторое время, я получил запрос из одной из крепостей, выдавать ли Боткину просимые секретные документы. Я ответил коменданту, что Боткин имеет право получать лишь справки, но никаких документов на руки ему не выдавать. Потом Боткин хотел пробраться в Кронштадт, и я имел по этому поводу доклад у Государя, и сказал, что за всю войну ни одному генералу не давали таких полномочий, в особенности - как доступ к секретным архивам крепости. Что дальше с этим делом стало, я не знаю.

После моего первого назначения главнокомандующим Северного фронта, я заболел и был уволен. Проездом через Петроград я был принят Государем, который спросил: «Как на фронте?» - а потом спросил: «А вы где собираетесь жить, в России?»

Этот вопрос я не понял, и до сих пор не понимаю. Ведь не за границу же я мог ехать. На прощание Государь мне сказал, что через месяц или полтора я ему понадоблюсь. Тогда я уехал в Финляндию лечиться и на обратном пути хотел явиться Государю, но он был в Могилеве. Я пошел в Главный штаб и вызвал военного министра Шуваева¹⁴⁴ к аппарату, и передал ему, что при прощании Государь сказал, что я ему понадоблюсь. Через несколько дней я получил от Шуваева телеграмму, где было сказано, что Государь разрешает мне устраиваться, где хочу. Я поселился в Павловске. Потом я видел Шуваева и спрашивал, почему я получил такой странный ответ. Шуваев сказал, что показал ленту Юза¹⁴⁵ Государю, и таков был ответ. Через месяц я был вызван в Ставку и вторично назначен вместо Куропаткина главнокомандующим Северного фронта. И это было 20 июля 1916 года.»

Вот главное, что мне из фактов передал Рузский. В дальнейшем разговоре у него была такая фраза: «Я никогда особенно правым не был, но не был и левым, но всегда считал, что Государь править такой огромной страной как Россией не мог. У него характер очень неустойчивый».

Рузский неоднократно повторял, что Государь ему не доверял, я спросил, почему он это знает.

«Это было видно во многом, ну хоть телеграмма, что я могу устраиваться, где хочу, да, кроме того, до меня доходили слухи, будто я императрицу ненавижу и действую против Государя. Это, конечно, ложь. Я со многим, что делалось, не согласен был, но и только».

Я еще спросил, откуда могла императрица Мария Федоровна рассказывать знакомым, со слов Государя, что во время разговоров в Пскове, он, Рузский, стукнул кулаком по столу и сказал: «Ну, решайтесь же, наконец»; разговор шел об отречении. Рузский мне ответил: «Я не знаю, кто мог это выдумать, ибо ничего подобного никогда не было. Вероятнее всего, это Воейков наврал после того, что я с ним резко говорил в вагоне».

Надеюсь еще поговорить с Рузским и записать еще интересные вещи, как для истории, так и для памяти.

В альбоме вырезок¹⁴⁶ на стр. 16 помещена беседа генерала Рузского об отречении, но детальнее и всего ближе подходит к рассказу самого Рузского показание Шульгина на стр.19 альбома. Все мелочи совпадают, даже время точно указано, и это время следует признать более точным, т. к. Рузский говорил на память и сам не уверен был, точно ли он указывает время.

17 июня. Кисловодск

Здесь рассказывают, что Гурко написал Керенскому после отставки и назначения начальником дивизии, что после объявления Декларации прав солдата дисциплину поддерживать нельзя, и предлагает Керенскому покомандовать дивизией, а он будет военным министром, на что имеет больше прав и многолетней практики.

Как говорят, Гурко назначается начальником штаба верховного. Что ни день Керенскому по морде дают, и глотает он эти оплеухи преисправно.

Черное море¹⁴⁷

Крейсер «Бреслау», не появлявшийся в Черном море в течение 11-ти месяцев, 12-го июня бомбардировал нашу радиостанцию и маяк на острове Фидониси, высадив на остров вооруженную команду, уничтожил расположенные на острове помещения и, окончив эту операцию, преследуемый нашими судами, скрылся в Босфор.

Вот, к чему привела отставка адмирала Колчака.

Примечания:

¹ ...Николай Михайлович выехал из Петрограда... во исполнение Высочайшего повеления. - Великий князь Николай Михайлович за «лишние разговоры» и постоянные интриги получил «высочайшее предписание» немедленно удалиться в свое имение «Грушевку» Херсонской губернии. Однако он всячески продолжал своим поведением показывать неудовольствие решениями и действиями Николая II. В частности, об этом можно судить по тексту письма, направленного Николаем Михайловичем императору 11 января 1917 г., из Грушевки:

«Получив Ваше письмо на Новый год, я в тот же день подчинился Вашему повелению и вечером 1 января отправился в путь. Ввиду того, что мне не известны причины моей высылки из столицы, а совесть моя чиста, как хрусталь, то позволю себе обратить Ваше внимание на создавшуюся обстановку. Утратив Ваше доверие, потому в Вашей записке Вы не удостоили меня ответом на этот вопрос, затрудняюсь определить, каким образом в будущем я могу оставаться докладчиком по делам Императорского Исторического общества, а также по делам юбилейной Комиссии чествования памяти Императора Александра II.

Потому прошу Вас уволить меня от председательствования в этих обществах и комиссии. Мое увольнение от этих обязанностей не может иметь значения для успешного окончания войны.

Может быть, одновременно Вы изволите меня также уволить в отставку, а так как я еще чувствую себя здоровым и бодрым, то Вы разрешите мне сражаться против врага в рядах союзных войск.

Вот те соображения, которые мне пришли на ум, живя одиноко в Грушевке.

Да хранит Вас Господь!

Весь Ваш Николай М.».

(ГА РФ. Ф. 670. Оп.1. Д. 128. Л. 3 - 4).

² Вырезка из газеты «Новое время» от 3 января 1917 г.

³ Щегловитов Иван Григорьевич (1861-1918), окончил Императорское училище правоведения с золотой медалью (1881). Профессор правоведения. Служил в Министерстве юстиции. В качестве товарища прокурора присутствовал на казни «первомартовцев» (А.И.Ульянова и др.). Принимал участие в расследовании и выступал обвинителем по делу эсера террориста И.П. Каляева. Организатор политических процессов (в том числе дела Бейлиса). Действительный статский советник, член Государственного совета (с 1907), статс-секретарь (1911), сенатор. С января 1906 г. товарищ министра юстиции и министр юстиции (апрель 1906 - апрель 1915). Перешел от умеренно-либеральных взглядов к правомонархистским. Освобожден от должности министра юстиции под влиянием общественного мнения. Председатель Государственного Совета (с 1 января 1917). После Февральской революции арестован Временным правительством и заключен в Петропавловскую крепость. В конце марта 1918 г. перевезен в Москву и помещен в Бутырскую тюрьму. Расстрелян по приговору Верховного революционного трибунала 5 сентября 1918 г.

⁴ Линевич Александр Николаевич (1882 - 1961), окончил Пажеский корпус (1901). Полковник 1-й батареи лейб-гвардии Конной артиллерии, флигель-адъютант. В дни Февральской революции находился в Александровском дворце, принимал активные меры к его защите от восставших солдат. В октябре - декабре 1918 г. заведующий хозяйственной частью офицерской дружины генерала Кирпичева в Киеве. Генерал-майор. В эмиграции в Германии.

⁵ Флигель-адъютант императора, полковник лейб-гвардии Конной артиллерии граф К.П. Кутайсов по поручению императрицы Александры Федоровны участвовал в аресте великого князя Дмитрия Павловича после убийства Г.Распутина. Это вызвало протест со стороны не только ряда членов императорской фамилии, но и военных. В письме Александры Федоровны императору Николаю II от 24 февраля 1917 г. имеются следующие строки, относящиеся к автору дневника:

«Мне хочется, чтобы ты расследовал историю с Андреем и Кутайсовым (истинность ее удостоверена, есть артиллерийские офицеры, которые готовы присягнуть по этому делу). Надо наказать Андрея за то, что он осмелился отказать в приеме твоему адъютанту только потому, что тот исполнил свой долг. Ах, если б Фредерикс был более здоров -это его дело! Я думаю, Кутайсов будет скоро у тебя по делам службы, но я надеюсь, что ты вернешься раньше».

(Переписка Николая и Александры Романовых. Т. 5. М.-Л., 1927. С. 215).

⁶ Танеев Александр Сергеевич (1850 - 1918), статс-секретарь, обер-гофмейстер императорского Двора, главноуправляющий Собственной его императорского величества канцелярией (1896 - 1917), член Государственного совета. Отец фрейлины А.А. Вырубовой.

⁷ Далее опущены вырезки из газет «Вечернее Время» от 6 января 1917 г. и «Правительственный Вестник» от 8 января 1917 г. с указом об отсрочке созыва законодательных учреждений и высочайшим рескриптом о действиях правительства, подписанных Николаем II.

⁸ Сегодня я был принят в Царском Селе Ники, по случаю моего отъезда в Кисловодск. - В дневнике Николая II имеется следующая запись от 16 января 1917 г.: «Стало холоднее, день простоял ясный. Погулял. Принял Григоровича с Русиным. Затем двенадцать итальянцев их торговой палаты. Завтракал и обедал Вилькицкий (деж.). Гулял полтора часа с Ольгой, Марией и Анастасией. В 6 час. принял Маклакова. Вечером был свободен и читал вслух». (Дневники императора Николая II. М., 1991. С. 620). Как видно по записи императора, он не упомянул о факте прощания с великим князем Андреем Владимировичем, что, очевидно, свидетельствует о его недовольстве поведением кузена.

⁹ Штюрмер Борис Владимирович (1848 - 1917), окончил Петербургский университет. Член Государственного совета (с 1904). Новгородский (1894 - 1896) и Ярославский (1896-1902) губернатор, директор Департамента общих дел МВД (1902 - 1904). При поддержке Г.Распутина - с 20 апреля 1916 г. председатель Совета министров и одновременно министр внутренних дел (март -июль 1916), затем министр иностранных дел (июль - ноябрь 1916). Уволен в отставку 10 ноября 1916 г. в связи с предъявленным ему оппозицией обвинением в германофильстве и подготовке сепаратного мира. После Февральской революции арестован, умер 2 сентября 1917 г. в Петропавловской крепости.

¹⁰ Батюшин Николай Степанович (1874 -1957), окончил Астраханское реальное училище, Михайловское артиллерийское училище и Николаевскую академию Генштаба. Старший адъютант штаба Варшавского военного округа, стоявший во главе русской разведывательной службы этого округа (1905 - 1914). Генерал-майор Генштаба (декабрь 1915), во время Первой мировой войны состоял при штабе Северо-Западного фронта, военный следователь. Председатель комиссии по расследованию злоупотреблений тыла. В марте 1917 г. председатель комиссии по борьбе со шпионажем при штабе Северного фронта. Участник Белого движения на юге России. Эмигрировал в 1920 г. в Белград. Член РОВС, член Суда чести, член Общества русских офицеров Генерального штаба в Югославии (вышел из общества в 1923 г.). Автор книги «Тайная военная разведка и борьба с ней» (София, 1939). Во время Второй мировой войны выехал в Бельгию, где и скончался в доме для престарелых в Брен-ле-Комт.

¹¹ Рубинштейн Дмитрий Львович (1876 - 1936), купец первой гильдии, банкир, основатель Русско-Французского банка в Петербурге, директор многих акционерных компаний, крупный биржевой деятель, кандидат юридических наук. В его руках была газета «Новое Время», благодаря чему он имел возможность влиять на политику правительства. Однако в то же время он действовал в интересах германского капитала, на сделках с которым составил себе большое состояние. Был близок к Г.Распутину. 10 июля 1916 г. был арестован военными властями по обвинению в спекуляции и государственной измене. Освобожден в феврале 1917 г. , после чего эмигрировал.

¹² Мамантов (Мамонтов) Василий Ильич (1864 - 1928), егермейстер, член Государственного совета, главноуправлящий императорской канцелярией по принятию прошений. После 1917 г. в эмиграции, скончался в Хельсинки.

¹³ Климович Евгений Константинович (1871 - 1930), окончил Полоцкий кадетский корпус и 1-е военное Павловское училище (1891). В 1908 - 1909 гг. заведующий Особым отделом Департамента полиции Министерства внутренних дел. Генерал-майор (1913). Московский градоначальник (июнь 1915 - февраль 1916). Генерал-лейтенант (1916). С марта по сентябрь 1916 г. директор Департамента полиции. С сентября того же года был отчислен от занимаемой должности с назначением сенатором. Участник Белого движения. В ноябре 1920 г. с остатками Белой армии эвакуировался в Турцию.

¹⁴ Головина Мария Евгеньевна (Муня, 1889-1972), дочь камергера Е.С. Головина, племянница О.В. Палей. Одна из наиболее приближенных к Г.Распутину, его «секретарь». В эмиграции известная общественная и церковная деятельница. В 1925 г. вместе с сестрой Ольгой основала в Брюнуа (Франция) приют для девочек.

¹⁵ Бернов Евгений Иванович (1855 - 1917), окончил Пажеский корпус. Занимал должности командира 22-го драгунского Астраханского полка, лейб-гвардии Кирасирского императрицы Марии Федоровны полка (1907 - 1912). Генерал-майор (1907). Зачислен в свиту императора (1911). В годы Первой мировой войны (до1916 г.) состоял при верховном начальнике санитарной и эвакуационной части.

¹⁶ Часть текста из газеты «Русская Воля» от 14 февраля 1917 г. опущена автором.

¹⁷ Ратьковы-Рожновы. Яков Владимирович, гофмейстер при дворе императора, действительный статский советник. Ананий Владимирович, камергер, действительный статский советник.

¹⁸ Вырезка из газеты: «Русский Инвалид»; опущены газетные сообщения от 25 февраля об отбытии императора в действующую армию 22 февраля.

¹⁹ Возможно, имеется в виду Флейтер Сергей Николаевич (1856 - ?), окончивший 1-й Московский кадетский корпус и 3-е военное Александровское училище. Генерал-лейтенант по Тверскому казачьему войску (1910). Начальник 2-й Кавказской казачьей дивизии (1910 - 1912). С сентября 1912 г. по июль 1916 г. - начальник Терской области и наказной атаман Терского казачьего войска.

²⁰ Далее вклеен телеграфный бланк.

²¹ Вклейка вырезки из газеты «Терек» от 3 марта 1917 г.

²² Войска Кавказской армии... - Кавказский фронт существовал с октября 1914 г. до мая 1918 г. Протяженность фронта в 1917 г. составляла около 1 тыс. км (от города Тире-Болу на турецком побережье Черного моря до Тебриза и Исфахана в Иране). В состав фронта входили: на территории Турции - Кавказская армия, на территории Персии - два отдельных корпуса, две укрепленные позиции (Эрзерумская и Трапезундская) и другие воинские части. Общая численность офицеров, солдат и чиновников на 1 марта 1917 г.- 426 486 человек. Штаб фронта находился в Эрзеруме, затем в Тифлисе.

Кавказским фронтом командовали: генерал от кавалерии И.И. Воронцов-Дашков (ноябрь - декабрь 1914 г.), генерал от кавалерии великий князь Николай Николаевич (сентябрь 1915 г. - февраль 1917 г.), генерал от инфантерии Н.Н. Юденич (март - май 1917 г.), генерал от инфантерии М.А. Пржевальский (июнь - декабрь 1917 г.), генерал-майор Е.В. Лебединский (декабрь 1917 г. - май 1918 г.).

²³ Вырезки из газеты «Терек» от 3 марта 1917 г.

²⁴ Петроградское телеграфное агентство.

²⁵ Масленников Александр Михайлович (1858 -1950), юрист, член IV Государственной думы, кадет. В годы Гражданской войны - член «Совета государственного объединения России». В эмиграции жил в Париже.

²⁶ Ефремов Иван Николаевич (1866 - 1944), помещик, депутат I, III и IV Государственных дум, лидер фракции прогрессистов. Во время Февральской революции член Временного комитета Государственной думы. Летом 1917 г. возглавил ЦК «Радикально-демократической партии». С 11 июля 1917 г. - министр юстиции Временного правительства, с 24 июля - министр государственного призрения. С 25 сентября 1917 г. был направлен чрезвычайным посланником и полномочным представителем Временного правительства в Швейцарию. После Октябрьской революции остался в эмиграции.

²⁷ Гронский Павел Павлович (1883 - 1937), профессор, кадет, депутат IV Государственной думы. Тверской земец. В дни Февральской революции - комиссар Временного правительства на телеграфе. После Октябрьского переворота жил в эмиграции Сотрудник «Последних новостей», член «Академической группы» в Париже.

²⁸ Савич Никанор Васильевич (1869 - 1942), помещик. Депутат III и IV Государственных дум от Харьковской губернии; секретарь фракции октябристов. Ближайший сотрудник А. И. Гучкова, товарищ председателя комиссии по государственной обороне. В дни Февральской революции комиссар в военном и морском министерствах. Участник московского Государственного совещания в августе 1917 г. Эвакуировался с Белой армией в Константинополь, где возглавил Ликвидационную комиссию. С 1921 г. жил во Франции. Автор воспоминаний «Три встречи» («Архив русской революции». Берлин, 1923. Т. 10.).

²⁹ Волков Николай Константинович (1875 - 1950), кадет, депутат III и IV Государственных дум. С 1912 г. член масонской ложи «Малая Медведица». В дни Февральской революции комиссар Временного комитета Государственной думы в военном и морском министерстве. Член «Национального центра» (Москва, 1918). Представитель генерала А.И. Деникина в Сибири. Эмигрировав, стал директором-администратором парижской газеты «Последние новости».

³⁰ Демидов Игорь Платонович (1873 - 1946), внук Владимира Даля, вице-президент Общества сельского хозяйства, член «Союза освобождения», член ЦК партии кадетов, депутат IV Государственной думы. С 1909 г. - масон. В марте 1917 г. назначен комиссаром Временного правительства на Юго-Западном фронте. В эмиграции - помощник редактора газеты «Последние новости».

³¹ Капнист Дмитрий Павлович (1879- 1926), окончил юридический факультет Петербургского университета. С 1903 г. служил в Министерстве юстиции. В 1907 - 1908 гг. - товарищ прокурора Тамбовского окружного суда. С 1910 г. - предводитель дворянства Золотоношского уезда Полтавской губернии. Депутат IV Государственной думы. В дни Февральской революции был комиссаром по делам печати Временного правительства в МВД. Умер в Париже.

³² Маклаков Василий Алексеевич (1869 - 1957), окончил Московский университет (1894). Известный адвокат, ученик Ф.Н. Плевако, участник политических процессов М. Бейлиса, Н.Э. Баумана и др. Сторонник устранения Г.Е. Распутина насильственным путем. Депутат II - IV Государственных дум от кадетской партии. С 1906 г. - член ЦК партии кадетов. С 1914 г. активно работал во Всероссийском земском союзе. Член «Прогрессивного блока». В феврале 1917 г. комиссар Временного комитета Государственной думы в Министерстве юстиции. Участвовал в реорганизации этого министерства. Возглавлял вначале Юридическое совещание при Временном правительстве в качестве его председателя, но затем был заменен Ф.Ф. Кокошкиным. Член Особого совещания по изготовлению проекта Положения о выборах в Учредительное собрание, решительно, но тщетно защищал избирательные права членов императорской фамилии. Считал необходимым обуздать революцию. Масон. Участник Совещания общественных деятелей в Москве 8-10 августа, избран членом постоянного Совета общественных деятелей. Член Временного совета Российской республики (Предпарламента). В июле 1917 г. назначен послом России во Франции, но прибыл в Париж уже после Октябрьской революции. Был избран депутатом Учредительного собрания от Москвы. В сентябре 1920 г. посетил Крым, где встречался с генералом П.Н. Врангелем. Вел активную антисоветскую деятельность. Глава комитета русских беженцев в Лиге Наций в Париже. Автор мемуаров «Первая Государственная Дума», «Вторая Государственная Дума», «Из воспоминаний», трехтомной книги «Власть и общественность на закате старой России». Скончался 15 июня 1957 г. в Бадене (Швейцария), где находился на лечении.

³³ Аджемов Моисей Сергеевич (1878- 1950), врач, адвокат, член ЦК партии кадетов, депутат II и IV Государственных дум. После Февральской революции - комиссар Временного правительства в Министерстве юстиции, член Юридического совещания Временного правительства. В сентябре 1917 г. стал сторонником немедленного мира с Германией. После Октябрьской революции эмигрировал во Францию, способствовал установлению связей между французскими правительственными кругами и представителями Белого движения. Весной 1919 г. приезжал в Екатеринодар для переговоров с генералом Деникиным о признании Верховным правителем России адмирала Колчака.

³⁴ Виноградов Владимир Александрович (1874 - ?), окончил Московский университет (1889), экономист. Депутат Государственной думы III и IV созывов. Во время Февральской революции был комиссаром Временного комитета Государственной думы. При Временном правительстве был товарищем министра путей сообщения. Член ЦК партии кадетов. Участник Белого движения.

³⁵ Титов Иван Васильевич (1879 - ?), депутат III и IV Государственных дум. С 28 февраля 1917 г. комиссар Временного комитета Государственной думы в Министерстве финансов, с 22 марта комиссар Временного правительства в Пермской области и районе Уральских заводов.

³⁶ Годнев Иван Васильевич (1854 - 1919), окончил Казанский университет и Медицинско-хирургическую академию. Доктор медицины, приват-доцент Казанского университета, уездный земский и городской гласный. Октябрист, депутат Государственных дум III и IV созывов от Казанской губернии. Входил в «Прогрессивный блок». После Февральской революции комиссар Временного правительства в Сенате, член первого Временного правительства - госконтроллер (2 марта - 24 июля 1917). Умер в Омске.

³⁷ Рейн Георгий Ермолаевич (1854 - 1942), тайный советник, профессор Военно-медицинской академии (1900 - 1910), почетный лейб-хирург. Депутат II Государственной думы, член Государственного совета. Председатель медицинского совета Министерства внутренних дел (1908 - 1915), главноуправляющий государственным здравоохранением (1916). В 1917 г. министр здравоохранения. Подвергался аресту по распоряжению Временного правительства.

³⁸ Ширинский-Шихматов Алексей Александрович (1862 - 1930), князь, окончил училище правоведения (1884). Тверской губернатор (1903 - 1905). Гофмейстер, обер-прокурор Святейшего Синода (апрель - июнь 1906), член Государственного совета (с июня 1906). Вице-председатель Императорского православного палестинского общества. В 1907 - 1912 гг. - председатель Осведомительного бюро представителей правых партий и групп в Государственном совете и Государственной думе. В 1915 - 1917 гг. - член кружка А.А. Римского-Корсакова, объединявшегося сторонников жесткого курса по борьбе с надвигавшейся революцией. После февраля 1917 г. эмигрировал. Умер в Медоне (Франция).

³⁹ Комиссаров Михаил Степанович (1870 - 1933), окончил Полоцкий кадетский корпус и 3-е военное Александровское училище (1890). В 1904 г. был переведен в Отдельный корпус жандармов, с прикомандированием к Санкт-Петербургскому жандармскому управлению. Начальник Енисейского (1909 - 1910), Пермского (1910 - 1912), Саратовского (1912 - 1915), Вятского, Варшавского (1915) губернских жандармских управлений, градоначальник в Ростове-на-Дону (1916). Помощник начальника Петербургского охранного отделения. Жандармский генерал-майор (1916), в конце 1915 - начале 1916 гг. заведовал охраной Г.Распутина. 3 августа 1916 г. уволен в отставку. После 1917 г. - сотрудник ВЧК. Погиб в Чикаго в результате несчастного случая.

⁴⁰ Борисов Иван Николаевич (1860 - 1928), после окончания Петербургского института инженеров путей сообщения (1894) прошел путь от должности десятника до начальника Управления железных дорог МПС (1914 - 1916). В 1916 - 1917 гг. будучи уже товарищем министра путей сообщения и тайным советником, председательствовал в Междуведомственной комиссии по разработке плана сети новых железных дорог в Российской империи, подлежащих сооружению по окончании войны. После 1917 г. - член финансово-экономического совета Главного комитета государственных сооружений, начальника Главного управления путей сообщения НКПС, член Высшего совета по перевозкам, а с 1922 г. - замнаркома путей сообщения по технической части.

⁴¹ Забелин Александр Федорович (1859-1933), окончил 1-е Павловское училище и Николаевскую академию Генштаба (1881). Генерал от инфантерии (1910), с 3 марта 1910 г. начальник Главного управления военно-учебных заведений (ГУВУЗ). Во время Первой мировой войны начальник снабжения Южного фронта (19 июля 1914). 27 декабря 1914 г. вновь возглавил ГУВУЗ, руководил военным образованием на протяжении почти всей войны, наладил подготовку офицеров, что дало возможность преодолеть некомплект офицерского состава, сложившегося из-за больших потерь в 1914 - 1915 гг. После Февральской революции 2 апреля 1914 г. уволен от службы по болезни. Участник Белого движения. Позднее эмигрировал во Францию.

⁴² Беляев Михаил Алексеевич (1863-1918), окончил Михайловское артиллерийское училище (1886) и Николаевскую академию Генштаба (1893). Генерал от инфантерии (1914). С 23 июня 1915 г. - помощник военного министра . В апреле 1916 г. утвержден в должности-начальника Генерального штаба. С 3 января по 27 февраля 1917 г. - военный министр. Во время Февральской революции пытался собрать войска для подавления восстания в Петрограде, но 1 марта был арестован Временным правительством и заключен в Петропавловскую крепость. Находился под следствием по делу о недостатках боевой подготовки армии. Временным правительством 2 апреля 1917 г. был уволен в отставку. В 1918 г. был вновь арестован и расстрелян большевиками.

⁴³ Дубровин Александр Иванович (1855 - 1921), выпускник Военно-медицинской академии. Работал военным врачом. После ухода в отставку - частнопрактикующий детский врач. Один из организаторов и руководитель «Союза русского народа» (1905), председатель его Главного совета (до 1910). В своей газете «Русское Знамя» критиковал Столыпина. В 1910 г. из-за внутренних неурядиц в «Союзе» вынужден был отказаться от должности председателя. В 1911 г. создает свой «Союз русского народа» в противовес так называемому марковскому «Союзу» (по имени его основателя Н.Е. Маркова). В дни Февральской революции был заключен в Петропавловскую крепость. В октябре 1917 г. освобожден по состоянию здоровья. В декабре 1920 г. вновь арестован и расстрелян в 1921 г. за антисоветскую деятельность. (По другим данным, расстрелян большевиками в 1918 г.).

⁴⁴ Вендорф Оскар Игнатьевич (1849 - 1929), окончил частное учебное заведение и Тверское кавалерийское училище. Генерал-майор (1903). Полицмейстер С.-Петербургской столичной волости (1895 -1904). Генерал-лейтенант по армейской кавалерии (1911), помощник Петроградского градоначальника по наружной полиции (1904 -27 февраля 1917). Скончался в Югославии.

⁴⁵ Лысогорский Владимир Владимирович (1866 -1924), камергер, помощник Петроградского градоначальника по административной части.

⁴⁶ Степанов Василий Александрович (1871 - 1920), инженер, кадет, депутат III и IV Государственных дум, член рабочей комиссии. Товарищ министра торговли и промышленности при Временном правительстве. С весны 1918 г. - один из основателей «Правого центра»; затем вошел в «Союз возрождения России». Призывал направить всю энергию на создание Добровольческой армии; организовывал отправку офицеров, налаживал связи, искал финансовую поддержку. 28 ноября 1918 г. был арестован, сидел в Петропавловской крепости, при содействии знакомого левого эсера из Наркомюста бежал в Москву. Затем перебрался в распоряжение Добровольческой армии. Участник Белого движения. В феврале 1920 г. эвакуировался из Новороссийска в Константинополь, вскоре оказался в Париже. Являлся членом Парижской группы партии кадетов. В конце мая 1920 г. выехал вместе с М.М. Федоровым в Крым с целью информировать Ставку генерала Врангеля о настроениях парижских политических кругов и получения сведений о деятельности правительства в Крыму. Скоропостижно скончался, возвращаясь во Францию на пароходе «Св. Николай».

⁴⁷ Начало фразы в тексте тщательно зачеркнуто.

⁴⁸ Первоначально было написано «Государь», затем исправлено на «государство»

⁴⁹ Вырезки из газеты с надписью «От Петроградского телеграфного агентства».

⁵⁰ Керенский Александр Федорович (1881 - 1970), окончил юридический факультет Петербургского университета (1904). В годы Первой русской революции был близок к партии социал-революционеров, дважды арестовывался полицией. С 1909 г. - присяжный поверенный Петербургской судебной палаты. Приобрел большую известность в связи с адвокатской деятельностью в судебных процессах. Вступил в масонскую ложу «Великий Восток » около 1912 г., с 1916 г. по февраль 1917 г. - генеральный секретарь ложи. Депутат IV Государственной думы от Саратовской губернии, председатель фракции трудовиков. В годы Первой мировой войны - оборонец. С марта 1917 г. - эсер. Во время Февральской революции член Временного комитета Государственной думы, товарищ председателя исполкома Петросовета. Министр юстиции во Временном правительстве (2 марта - 5 мая 1917). В 1-м и 2-м коалиционных правительствах (май - сентябрь) военный и морской министр, с 8 июля по 25 октября министр-председатель, с 30 августа (одновременно) верховный главнокомандующий. В дни Октябрьского переворота 25 октября бежал из Петрограда в машине американского посольства, возглавил антисоветское выступление с верными ему воинскими частями, но потерпел крах. Находился на нелегальном положении. В июне 1918 г. по поручению «Союза возрождения России» через Мурманск выехал в Англию для ведения переговоров с союзниками о совместных действиях против большевиков, однако, потерпел неудачу. Осудив интервенцию союзных держав, под держал тактику правых эсеров «за третью Россию» под лозунгом «ни Ленин, ни Колчак». В эмиграции редактировал газету «Дни» (1922 - 1933). Один из лидеров «Внепартийного демократического объединения». Жил во Франции, с 1940 г. в США. Скончался в Нью-Йорке 11 июня 1970 г.

⁵¹ Чхеидзе Николай (Карло) Семенович (1864 - 1926), окончил Кутаисскую гимназию. Слушал лекции в Новороссийском университете, в Харьковском ветеринарном институте, который ему пришлось оставить из-за участия в студенческих выступлениях. Депутат Государственной думы III и IV созывов. Работал в бюджетной комиссии и комиссии законодательных предположений. Глава фракции меньшевиков. В годы Первой мировой войны поддерживал «Прогрессивный блок». Член «рабочей группы» Военно-промышленного комитета. После Февральской революции член Временного комитета Государственной думы, председатель Петроградского Совета рабочих и солдатских депутатов (март-август 1917г.), председатель ЦИК первого созыва. Октябрьскую революцию встретил враждебно. Возглавлял Закавказский Сейм, созванный в Тифлисе 10 февраля 1918 г. с целью юридически оформить отторжение Закавказья от Советской России и состоявший из депутатов, избранных от Закавказья в Учредительное собрание. Позднее Чхеидзе возглавлял меньшевистское правительство Грузии. В 1921 г. эмигрировал. В Париже покончил жизнь самоубийством.

⁵² Милюков Павел Николаевич (1859 - 1943), окончил Московский университет (1882). Историк и известный деятель российского либерализма, один из основателей и руководителей конституционно-демократической партии. С 1907 г. бессменный председатель ЦК партии. Депутат III и IV Государственных дум. В 1915 г. стал инициаторам создания «Прогрессивного блока». С трибуны в Думе выступал против Распутина, немецкой партии и влияния императрицы Александры Федоровны на государственную политику. Редактор газеты «Речь». Руководитель течения русского либерализма, которое в вопросах внешней политики ориентировалось на соглашение с Англией. В дни Февральской революции выступал за сохранение конституционной монархии. Министр иностранных дел в первом составе Временного правительства (март - апрель 1917). Был сторонником аннексий и войны до победного конца, за что получил прозвище Милюков-Дарданельский. Вошел от партии кадетов во Временный Совет Российской республики (Предпарламент). Депутат Учредительного собрания от Петрограда. После Октября выехал из столицы в Москву, затем в Новочеркасск, где примкнул к Добровольческой армии. С Дона перебрался на Украину. В начале 1918 г. в Киеве выдвинул план ведения антибольшевистской военной кампании с опорой на финансовую поддержку германского командования (эта тактическая линия была отвергнута большинством кадетов; позднее Милюков сам признал ее ошибочность). В ноябре 1918 г. выехал в Европу с целью добиться поддержки антибольшевистского движения. Участвовал в Ясской конференции представителей антибольшевистских сил со стороны политических кругов Западной Европы. С 1920 г. эмигрант. Жил в Лондоне. Выступал в печати; редактор еженедельника «New Russia», издававшегося Русским эмигрантским комитетом. В 1920 г. опубликовал в Лондоне книгу «Большевизм: международная опасность». В эмиграции продолжал политическую и публицистическую деятельность; в 1921 - 1940 гг. редактировал парижскую русскую газету «Последние новости». В конце жизни стал писать свои мемуары, оставшиеся незавершенными. Они были изданы посмертно в 1955 г. в Нью-Йорке, переизданы в России (Милюков П.Н. Воспоминания. М., 1990. Т. 1 - 2.). Им также были изданы: «История русской революции» (София, 1921-1924), «Россия на переломе» (Париж, 1927).

⁵³ Коновалов Александр Иванович (1875 - 1948), крупный предприниматель, владелец текстильных фабрик. Образование получил в Англии. Член Совета съездов представителей торговли и промышленности. В 1915 - 1917 гг. товарищ председателя Центрального военно-промышленного комитета. Масон. Лидер партии прогрессистов в IV Государственной думе. Один из организаторов Всероссийского союза торговли и промышленности в Москве, член партии кадетов и ее ЦК (с июля 1917). Министр торговли и промышленности Временного правительства (март - май и сентябрь - октябрь 1917) и заместитель председателя Совета министров в его последнем составе (сентябрь - октябрь 1917). Искал коалиции с Петросоветом через Контактную комиссию еще в апреле 1917 г. После Октябрьской революции - в эмиграции. Председатель правления газеты «Последние новости». Сопредседатель Российского общества Лига народов.

⁵⁴ Дмитрюков Иван Иванович (1874 - 1917), член партии октябристов, депутат III и IV Государственных дум, член Временного комитета Государственной думы (1917). Покончил жизнь самоубийством.

⁵⁵ Ржевский Владимир Алексеевич (1866 – после 1917), окончил математический факультет Московского университета. Инженер. Депутат Государственной думы IV созыва от Московской губернии, старший товарищ секретаря Думы, прогрессист. 27 февраля 1917 г. вошел во Временный комитет Государственной думы. Комиссар ВКГД в Москве. После Февральской революции перешел к эсерам.

⁵⁶ Шидловский Сергей Иллиодорович (1861 -1922), землевладелец, действительный статский советник. Левый октябрист, депутат III и IV Государственных дум, товарищ председателя III Государственной думы, один из лидеров «Прогрессивного блока». Член комиссии земельной и крестьянской. Был кандидатом либералов в «министерство доверия», как министр земледелия. Масон. В первые дни Февральской революции - член Временного комитета Государственной думы. Присутствовал при отречении от престола великого князя Михаила Александровича. После Октябрьской революции эмигрировал. Оставил «Воспоминания» (Берлин, 1923. Т. 1 - 2).

⁵⁷ Некрасов Николай Виссарионович (1879 - 1940), окончил Институт путей сообщения (1902). Инженер. Профессор Томского технологического института (1902 - 1907). Член ЦК партии кадетов (1907 - 1917). Депутат Государственной думы III и IV созывов. 6 ноября 1916 г. избран товарищем председателя IV Государственной думы, член бюро «Прогрессивного блока». Член Особого совещания по обороне государства. После 1910 г. - масон, входил в известную «масонскую пятерку» (с А.Ф. Керенским, И.Н. Ефремовым, А.И. Коноваловым и М.И. Терещенко). Вместе с А.И. Гучковым и М.И. Терещенко участвовал в подготовке дворцового переворота с целью смещения Николая II. После Февральской революции министр путей сообщения во Временном правительстве(2 марта - 2 июля 1917), затем - министр финансов (24 июля - 28 августа). Являлся сторонником военной диктатуры. Участвовал в подготовке проекта манифеста об отречении Михаила Романова от престола. В ночь на 3 марта составил проект декрета об объявлении России республикой. Участник 1-го Всероссийского съезда Советов рабочих и солдатских депутатов. В период июльского кризиса 1917 г. вышел из партии кадетов и 8 июля занял пост зам. министра-председателя Временного правительства. Возглавлял комиссию правительства по подготовке Всероссийского государственного совещания в Москве. 28 августа в дни корниловского мятежа рекомендовал А.Ф. Керенскому уйти в отставку. Был выведен из состава Временного правительства и направлен в Финляндию генерал-губернатором. После Октябрьской революции принимал участие в заседаниях подпольного Временного правительства. В дальнейшем подвергался аресту, после освобождения (по указанию В.И. Ленина) перешел на работу в советские учреждения. В 1921 - 1930 гг. - зав. отделом и член правления Центросоюза РСФСР и СССР. Преподавал в Московском университете и Московском институте народного хозяйства. Подвергался арестам. По приговору Военной коллегии Верховного суда СССР расстрелян 7 мая 1940 г. Реабилитирован в 1990 г. Автор неопубликованных воспоминаний.

⁵⁸ Львов Георгий Евгеньевич (1861 - 1925), князь, крупный землевладелец. Родился в Дрездене. Окончил Поливановскую гимназию и юридический факультет Московского университета (1885). Председатель Тульской губернской земской управы (1903 - 1905). По убеждениям - толстовец. Примыкал к кадетам. Депутат I Государственной думы, член Верховного совета по призрению семей лиц, призванных на войну. Избирался гласным Московской городской думы. С 1914 г. председатель Всероссийского Земско-городского союза (Земгор). Был связан с первыми масонскими ложами в Москве и Петербурге, и с «заговорами по дворцовому перевороту» 1915 и 1916 гг. Числился в списках министров- кандидатов «правительства доверия». После Февральской революции - глава двух первых составов Временного правительства и министр внутренних дел (март - июль 1917). После Октябрьской революции уехал в Тюмень. 28 февраля 1918 г. был арестован в Сибири, находился в екатеринбургской тюрьме, откуда советской властью был выпущен под залог до суда, после чего скрылся и добрался до Омска. В начале октября 1918 г. Временным Сибирским правительством направлен в США, а затем в Европу, с целью получения финансовой помощи для белых армий. В 1918 - 1920 гг. возглавлял Русское политическое совещание в Париже, рабочая группа которого безуспешно претендовала на представительство от имени России на Версальской мирной конференции.

⁵⁹ Вырезки из пятигорской газеты: «Кавказский край». Экстренный выпуск от 4 марта 1917 г.

⁶⁰ Учредительное собрание - представительное учреждение, созданное на основе всеобщего избирательного права и предназначенное для установления формы правления и выработки конституции в России. Формально главной задачей Временного правительства считался созыв Учредительного собрания. О созыве его было заявлено в декларации от 2 марта 1917 г. Временное правительство 14 июня приняло постановление о назначении выборов на 17 (30) сентября, однако 9 (22) августа перенесло их на 12 (25) ноября 1917 г. Они состоялись после Октябрьской революции в установленный срок и проводились по спискам и по положению, утвержденным прежней властью. В выборах участвовало 50% избирателей. В Учредительном собрании большинство голосов получили представители партии эсеров. В целом по стране большевики получили только 25% голосов избирателей. В Учредительное собрание, по неполным данным, было избрано 715 человек, в том числе 370 эсеров, 40 левых эсеров, 175 большевиков, 17 кадетов, 15 меньшевиков, 2 народных социалиста, 1 беспартийный, 86 - от национальных групп. Собрание открылось 5 (18) января 1918 г. в Петрограде. На его заседании было отвергнуто предложение ВЦИК о принятии «Декларации прав трудящегося и эксплуатируемого народа» и признании советской власти. В ночь с 6 (19) на 7 (20) января по докладу Ленина ВЦИК принял декрет о роспуске Учредительного собрания.

⁶¹ Вырезка из газеты «Баку» второе прибавление от 7 марта 1917 г. к №53.

⁶² Цабель Сергей Александрович (1871 - ?), генерал-майор, окончил 4-й Московский кадетский корпус. Николаевское инженерное училище и Николаевскую инженерную академию. Во время Первой мировой войны - командир императорского железнодорожного полка.

⁶³ Ехавшие с Государем 16 конвойцев... - Конвой Его Величества был создан в 1811 г. для личной охраны императора. В том же году получил права, приравнивавшие его к гвардейским формированиям. Конвой был окончательно сформирован 1 мая 1828 г. и состоял из представителей знатных кавказских горцев. В середине XIX в. в его состав входили команды грузин, горцев, лезгин и др. В 1863 г. в состав Конвоя была включена команда крымских татар. Все команды составили лейб-гвардии Кавказский эскадрон. Постепенно национальные команды расформировались, и с 1891 г. по 1917 г. Конвой представлял собой обычную казачью часть в составе 1-й и 2-й Кубанских, 3-й и 4-й Терских сотен. Во время Первой мировой войны казачьи сотни Конвоя по очереди принимали участие в боевых действиях на фронте. В марте 1917 г. Конвой был передан в штаб верховного главнокомандующего и переименован в Конвой верховного главнокомандующего.

⁶⁴ Мрозовский Иосиф Иванович (1857 - 1934), окончил Полоцкую военную гимназию, Михайловское артиллерийское училище и Михайловскую артиллерийскую академию. Генерал от артиллерии (1913). Командовал Гренадерским корпусом, который 27 сентября 1914 г. под Суходолом разгромил 10-й австро-венгерский корпус (за что был награжден орденом Св. Георгия 3-й степени). 29 сентября 1915 г. был назначен командующим войсками Московского военного округа. Во время Февральской революции 1 марта 1917 г. посажен под домашний арест, а 10 марта уволен от службы по болезни. После Октябрьской революции эмигрировал во Францию.

⁶⁵ Несколько слов зачеркнуто. Далее, по-видимому, речь идет о великом князе Борисе Владимировиче.

⁶⁶ Зачеркнуты и заклеены две строки.

⁶⁷ Зачеркнуто несколько слов.

⁶⁸ Зачеркнуто два слова.

⁶⁹ Зачеркнуто несколько слов.

⁷⁰ Зачеркнуто слово, очевидно, Борис.

⁷¹ Колчак Александр Васильевич (1873 - 1920), окончил Морской корпус (1894). Участвовал в полярных экспедициях, занимался научными исследованиями. Участник русско-японской войны 1904 - 1905 гг. К началу Первой мировой войны в чине капитана 1-го ранга командовал эскадренным миноносцем «Пограничник». Позднее был произведен в контр-адмиралы и назначен начальником Минной дивизии Балтийского моря. Кавалер ордена Св. Георгия 4-й степени. В 1917 г. назначен командующим морскими силами Черноморского флота с производством в вице-адмиралы. Временным правительством был направлен с дипломатической миссией в Северную Америку. После Октябрьской революции активно боролся с советской властью, был объявлен Верховным правителем России с администрацией в Омске (1918 - 1920). Казнен большевиками в Иркутске по приговору ревтрибунала 7 февраля 1920 г.

⁷² В июне 1916 г. после поездки российской парламентской делегации по странам - союзницам России, ее глава А.Д. Протопопов, возвращавшийся в Петроград через Стокгольм, встретился там (вместе с членом Государственного совета графом Д.А. Олсуфьевым) с представителем германских финансовых кругов Ф. Варбургом, действовавшим в Скандинавии по конфиденциальным поручениям германских официальных кругов. Встреча происходила в номере стокгольмской гостиницы. В ходе беседы с русскими парламентариями Варбург завел речь о возможных условиях сепаратного мира. По возвращении 18 и 19 июля Олсуфьев и Протопопов доложили об этой встрече Николаю II. Впоследствии, когда Протопопов возглавлял Министерство внутренних дел, стокгольмская встреча послужила поводом для обвинений его в причастности к подготовке сепаратного мира, прозвучавших, в том числе и в знаменитой речи П.Н. Милюкова в Государственной думе 1 ноября 1916 г. (См.: Российские либералы: кадеты и октябристы. М., 1996. С. 183 - 184).

⁷³ Имеется в виду император Александр III.

⁷⁴ Анастасия Николаевна (1867 - 1935), великая княгиня, дочь черногорского князя Негоша (короля Николая I). В детском возрасте приехала в Россию, окончила Смольный институт. С 1889 г. супруга герцога Георгия (Юрия) Максимилиановича Лейхтенбергского, князя Романовского; в разводе с 1906 г. От брака двое детей: Сергей (род. 1890) и Елена (род. 1892). Затем (с 1907 г.) - супруга великого князя Николая Николаевича (младшего). Во время Первой мировой войны (1914 - 1915) жила в Киеве, а затем вместе с мужем на Кавказе. После революции находилась в Крыму, а позднее в эмиграции. Скончалась в Риме. Перезахоронена была в 1951 г. в русской церкви в Каннах рядом с могилой своего мужа, великого князя Николая Николаевича.

⁷⁵ Речь идет о Манифесте 17 октября 1905 г.

⁷⁶ Рихтер Оттай Борисович (1830 - 1908), генерал от инфантерии (1886), командующий Императорской главной квартирой (1881 - 1898) и заведовавший делами Комиссии прошений на высочайшее имя (1881 - 1895). Член Государственного совета.

⁷⁷ «Союз русского народа» - правая организация черносотенного характера (1905 - 1917). В программе союза главными задачами ставились - сохранение самодержавия, религиозная и национальная чистота; центр находился в Петербурге, отделы - в крупных городах России. Лидером союза были А.И. Дубровин, с 1910 г. - Н.Е. Марков.

⁷⁸ Верите ли Вы, что возможен день возвращения? - Да, возможен, но без нее (франц.).

⁷⁹ Нужно предвидеть события и идти впереди них, а не следовать за ними (франц.).

⁸⁰ Вырезки из газеты «Русская Воля» от 5 марта 1917 г.

⁸¹ Вырезка из газеты «Приазовский Край» от 10 марта 1917 г.

⁸² Вырезка из газеты «Утро России» от 8 марта 1917 г.

⁸³ Бубликов Александр Александрович (1875 - 1941), окончил Институт инженеров путей сообщения. Инженер. Депутат IV Государственной думы, фракция прогрессистов. В 1917 г. - комиссар по железнодорожному транспорту Временного правительства. Его помощником был лейтенант Греков. Участвовал 8 марта в аресте императора Николая II в Ставке верховного главнокомандующего и доставке его в Царское Село. Позднее - министр путей сообщения. После Октябрьской революции в эмиграции. Масон. Автор воспоминаний: «Русская революция». (Нью-Йорк, 1918).

⁸⁴ Грибунин Семен Федорович, депутат IV Государственной думы, принимал участие в аресте Николая II в Ставке в Могилеве 8 марта 1917 г. и доставке его в Царское Село. Позднее стал комиссаром Временного правительства при ссыльных князьях Романовых в Крыму.

⁸⁵ Калинин Савелий Андреевич, депутат IV Государственной думы, принимал участие в аресте Николая II в Ставке в Могилеве 8 марта 1917 г. и доставке его в Царское Село.

⁸⁶ После принятия присяги... — Присяга новому порядку была утверждена Временным правительством 7 марта 1917 г. Текст данной присяги по своему содержанию мало, чем отличался от присяги царского времени. Присягавший гражданин, клялся «перед Богом и своей совестью быть верным и неизменно преданным Российскому государству, как своему отечеству...», обязывался «повиноваться Временному правительству, ныне возглавлявшему Российское государство, впредь до установления воли народа Учредительным собранием», «повиноваться всем поставленным... начальникам» и т.д. Солдатские и рабочие массы к тексту новой присяги отнеслись резко отрицательно. Петросовет, считая «текст присяги неприемлемым», 12 марта поручил исполкому «войти в переговоры с Временным правительством для выработки формы присяги». Временное правительство вынуждено было пойти на уступки и отменить эту присягу до разрешения вопроса Учредительным собранием.

⁸⁷ Вырезка из газеты «Южный Край», 15 марта 1917 г.

⁸⁸ Вырезка из газеты «Кавказский Край» от 24 марта 1917 г.

⁸⁹ Вырезки из газеты «Русская Воля» от 19 марта 1917 г.

⁹⁰ Тома Альберт (1878 - 1932), историк, социал-реформист, ученик вождя французской социалистической партии Ж. Геда. С 1910 г. член Палаты депутатов Франции, во время Первой мировой войны - министр вооружений Франции (1915 - 1917). В 1917 г. неоднократно посещал Россию для активизации ее участия в мировой войне. Один из видных руководителей социал-демократического II Интернационала. С 1920 г. являлся директором Международного Бюро труда при Лиге наций. Автор ряда книг по истории профдвижения.

⁹¹ Эрве Густав (1871 - 1944), один из лидеров левого крыла Французской социалистической партии, редактор газеты «Vicioirе».

⁹² Вырезка из газеты «Кавказский Край» от 29 марта 1917 г.

⁹³ Караулов Михаил Александрович (1878-1917), окончил филологический факультет Петербургского университета и Николаевское кавалерийское училище. Вышел в отставку в чине казачьего есаула, в связи с избранием депутатом II и IV Государственных дум от Терской области, примыкал к прогрессистам. Один из основателей «Имперской народной партии». Во время Февральской революции член Временного комитета Государственной думы. Присутствовал при отречении великого князя Михаила Александровича. 13 марта Войсковым кругом был избран атаманом Терского казачьего войска и возглавил Войсковое правление (правительство). 27 марта 1917 г. отказался от поста комиссара Временного правительства. 20 октября организовал Юго-Восточный союз казачьих войск, горцев Кавказа и вольных народов степей. После Октябрьской революции территория Терского казачьего войска было провозглашено суверенной частью РСФСР. Караулов отдал приказ привести в боевое состояние казачьи войска. 1 декабря 1917 г. возглавил Терско-Дагестанское правительство. Убит в ходе столкновения с солдатами на станции Прохладная Владикавказской железной дороги 13 декабря 1917 г. Автор книг по истории терского казачества.

⁹⁴ Путятина Мария Павловна (1890 - 1958), урожденная великая княжна, дочь великого князя Павла Александровича. С 1917 г. супруга офицера лейб-гвардии 4-го Стрелкового Императорской Фамилии полка князя Сергея Михайловича Путятина. От брака имела сына Романа (1918 г.р.). В их квартире на Миллионной улице в Петрограде великий князь Михаил Александрович подписал акт об отречении от трона до решения Учредительного собрания. После революции Путятины эмигрировали из России.

⁹⁵ Вырезки из газеты «Новое Время», 5 апреля 1917 г.

⁹⁶ Русские эмигранты-большевики с Лениным... - Ленин (Ульянов) Владимир Ильич (1870 - 1924), основатель партии большевиков и советского государства. Один из основоположников теории классовой борьбы и социально-экономического учения марксизма-ленинизма. Идейный вдохновитель и организатор Октябрьской революции. Возглавлял ЦК РСДРП(б) - РКП(б), Совнарком и Совет рабочей и крестьянской обороны.

⁹⁷ Платтен Фридрих (Фриц) (1883 - 1942), швейцарский социалист, затем коммунист, один из организаторов КП Швейцарии (1921). В январе 1918 г. при покушении в Петрограде на В.И. Ленина прикрыл его от пуль, был легко ранен. С 1923 г. постоянно проживал в СССР. Автор воспоминаний «Ленин из эмиграции в Россию» (М., 1990).

⁹⁸ Либкнехт Карл (1871 - 1919), деятель германского и международного коммунистического движения. Сын одного из основателей германской социал-демократической партии Вильгельма Либкнехта. С 1900 г. член партии, принадлежал к ее леворадикальному направлению. В 1912 - 1916 гг. депутат германского рейхстага. В 1914 г. единственный из всех депутатов рейхстага голосовал против военных кредитов. В 1915 г. вместе с Ф.Мерингом, К.Цеткин и Р.Люксембург организовал союз «Спартак». В 1916 г. за призыв к свержению правительства был осужден на каторгу. Освобожден в октябре 1918 г. Боролся за углубление Ноябрьской революции в Германии. Вместе с Р. Люксембург редактировал газету «Роте фане». Убит 15 января 1919 г. В ответ на убийство немецких коммунистов советские власти в конце января 1919 г. расстреляли в Петропавловской крепости четырех великих князей.

⁹⁹ Гинденбург Пауль, фон (1847 - 1934), германский государственный и военный деятель, генерал-фельдмаршал (1914), командующий войсками Восточного фронта (ноябрь 1914 - 1916), начальник Генерального штаба и, фактически, главнокомандующий (август 1916 - 1919). Президент Веймарской республики (1925 - 1933). 30 января 1933 г. поручил А.Гитлеру формирование кабинета.

¹⁰⁰ Тирпиц Альфред фон (1849 - 1930), гросс-адмирал флота Германии.

¹⁰¹ Так в тексте статьи.

¹⁰² Вырезка из газеты «Петроградская газета» от 6 апреля 1917 г.

¹⁰³ Боярский Александр Александрович, действительный статский советник, управляющий конторой Двора и секретарь великого князя Кирилла Владимировича, управляющий делами великих князей Бориса Владимировича и Андрея Владимировича.

¹⁰⁴ Вырезки из газеты «Новое Время» от 6 апреля 1917 г.

¹⁰⁵ Ковалевский Максим Максимович (1851 - 1916), ученый-правовед, социолог, историк и публицист, общественный деятель. Окончил юридический факультет Харьковского университета (1872), учился в Берлине, Вене, Париже, Лондоне. С 1877 г. профессор государственного права в Московском университете, с 1887 г. профессор Петербургского университета. Пользовался большой популярностью. В 1887 г. был выслан из России. Позже выступал с лекциями в Париже, Брюсселе, Стокгольме, Оксфорде, Чикаго. Один из главных организаторов Русской высшей школы общественных наук в Париже (1901). В 1905 г. вернулся в Россию. Член Государственного совета (1907), основатель конституционно-монархической Партии демократических реформ (1906). Депутат І-й Государственной думы. Противник столыпинского аграрного законодательства, поддерживал идею «народной монархии». Организатор нескольких масонских лож в России (1908). Издатель журналов «Вестник Европы», «Запросы жизни» и газеты «Страна».

¹⁰⁶ Алексинский Григорий Алексеевич (1879-1967), член РСДРП, в 1905 - 1907 гг. примыкал к большевикам. Во II Государственной думе (1907) являлся одним из виднейших членов большевистской фракции; потом - «отзовист», левый большевик - «впередовец». В годы Первой мировой войны вместе с Г.В. Плехановым активно отстаивал идею защиты России от военной агрессии Германии, член патриотической организации «Единство», за что подвергался резким нападкам со стороны Ленина и других «интернационалистов». В октябре 1915 г. в газете французских коммунистов «Юманите» выступил с разоблачением немецкого агента и провокатора Г. Парвуса. С 1917 г. - меньшевик. После Февральской революции вернулся в Россию. В июле совместно с В.С. Панкратовым опубликовал письмо о государственной измене Ленина, за что в 1918 г. был арестован, но смог бежать за границу. В 1920 г. заочно судим Верховным трибуналом по делу так называемого «Тактического центра» и был объявлен «врагом народа». В эмиграции жил во Франции, сотрудничал в газетах «Общее дело» и «Русская газета».

¹⁰⁷ Парвус (Гельфанд Израиль Лазаревич) Александр Львович (1867 - 1924) окончил Базельский университет (1891). Социал-демократ, с 1903 г. меньшевик, один из руководителей Петербургского совета рабочих депутатов, член социал-демократической партии Германии, организатор «Общества социальных последствий войны» в Бер лине. В годы Первой мировой войны - крупнейший «агент влияния» германского правительства, организатор провокационных политических забастовок в России. Миллионер, под прикрытием торговых сделок направлял немецкие деньги и средства, полученные коммерческим путем, большевикам для пораженческо-пропагандистской и революционной работы в России; осуществлял тайную и легальную связь германских агентов с русскими предателями и шпионами. Активно содействовал отправке первого «запломбированного вагона» (Ленин, Зиновьев и др.) из Швейцарии через Германию в Петроград. После Октябрьской революции Ленин не разрешил ему переехать в Советскую Россию. Автор воспоминаний «По тюрьмам во время революции: Побег из Сибири» (СПб., 1998).

¹⁰⁸ Несколько слов утрачено.

¹⁰⁹ Извольский Александр Петрович (1865 - 1923), гофмейстер, дипломат, министр-резидент в Ватикане (1894 - 1897), русский посланник в Белграде (1897), Мюнхене (1897 - 1899), Токио (1899 - 1903), Копенгагене (1903 - 1906). В 1906 - 1910 гг. был министром иностранных дел, в 1910 - 1917 гг. - послом во Франции. Член Государственного совета. При его содействии было заключено англо-русское соглашение 1907 г., положившее начало англо-русскому союзу. В мае 1917 г. вышел в отставку и проживал в Париже. Поддерживал иностранную военную интервенцию против Советской России.

¹¹⁰ Бетман-Гольвег Теобальд (1858 — 1921), немецкий государственный деятель, имперский министр внутренних дел и заместитель рейхсканцлера (1907 - 1909), рейхсканцлер и прусский министр-президент (1909 - 1917).

¹¹¹ Часть текста утрачена.

¹¹² Вырезки из газеты «Приазовский Край» от 23 апреля 1917 г., № 101.

¹¹³ Вырезки из газеты «Русская Воля» от 15 апреля 1917 г. № 64.

¹¹⁴ Вырезки из газеты «Русское Слово» от 21 апреля 1917 г.

¹¹⁵ Вырезка из газеты «Пятигорское Эхо» от 24 мая 1917 г.; опущены вырезки из газеты «Новое Время», 14/27 мая 1917 г. с приказом военного и морского министра А.Керенского о наступлении армии и флота от 12 мая 1917 г. и Декларация прав военнослужащих.

¹¹⁶ Брусилов Алексей Алексеевич (1853 - 1926), окончил Пажеский корпус (1872) и Офицерскую кавалерийскую школу (1883). Генерал от кавалерии (1912), помощник командующего войсками Варшавского военного округа (1912 - 1913). С начала Первой мировой войны командовал 8-й армией, отличившейся в Галицийской операции. Генерал-адъютант (1915). Главнокомандующий Юго-Западным фронтом (17 марта 1916 - май 1917), провел успешное наступление (Брусиловский прорыв) на фронте, пользовался популярностью в войсках и обществе. В дни Февральской революции выступил за отречение Николая II от престола. Верховный главнокомандующий (с 22 мая по 19 июля 1917 г.), затем военный советник в распоряжении Временного правительства. После Октябрьской революции проживал в Москве и придерживался нейтралитета в борьбе политических течений. 2 ноября 1917 г. был ранен осколком разорвавшегося в его квартире снаряда. Восемь месяцев находился в больнице. Отклонил предложение уехать к белогвардейцам. В 1920 г. поступил на службу в Красную армию, занимал должности председателя Особого совещания при Главнокомандующем всеми вооруженными силами Республики, главного военного инспектора коннозаводства и коневодства, инспектора кавалерии РККА, а с марта 1924 г. состоял для особых поручений при РВС СССР. Умер после болезни 17 марта 1926 г. в Москве. Автор мемуаров: «Мои воспоминания». (М., 1963).

¹¹⁷ Гутор Алексей Евгеньевич (1868 -1938), окончил 4-й Московский кадетский корпус, Михайловское артиллерийское училище (1889) и Николаевскую академию Генштаба (1895). Командир лейб-гвардии Московского полка (1910-1913). Назначен начальником штаба 4-й армии (19 июля 1914). Георгиевский кавалер. Начальник 34-й пехотной дивизии (1 апреля 1915), командир 6-го армейского корпуса (6 марта 1916). Генерал-лейтенант. Командовал 11-й армией (с апреля 1917), командующий Юго-Западным фронтом (май -июль), затем состоял при Ставке. После Октябрьской революции перешел на сторону советской власти. С 1918 г. в РККА. С августа 1918 г. -председатель Уставной комиссии. В мае 1920 г. - член Особого совещания при Главкоме Вооруженных Сил Республики, с августа - помощник Главкома по Сибири. Служил до 1931 г. В последующие годы состоял на преподавательской работе в Военной академии РККА. Расстрелян 13 августа 1938 г.

¹¹⁸ Вырезка из газеты «Кавказский Край» от 26 мая 1917 г.

¹¹⁹ Вырезки из газеты «Приазовский Край» от 25 мая 1917 г.

¹²⁰ Вырезка из газеты «Русские ведомости» от 25 мая 1917 г.; опущено подобное сообщение из газеты «Кавказский Край» от 27 мая 1917 г.

¹²¹ Вырезки из газеты «Русское Слово» от 24 мая 1917 г.

¹²² Увольняется от должности... - В это время было уволено или смещено со своих постов до 60 % высших офицеров. После Февральской революции (по 10 августа 1917 г. включительно) сняты с должности 140 генералов, в том числе два верховных главнокомандующих (М.В. Алексеев, А.А. Брусилов), пять главнокомандующих армиями фронтов (В.И. Гурко, А.Е. Гутор, Н.В. Рузский, В.В. Сахаров, Н.Н. Юденич), семь командующих армиями (Л.Н. Белькович, А.А. Веселовский, М.Ф. Квецинский, Н.М. Киселевский, Л.П. Леш, Р.Д. Радко-Дмитриев, Г.В. Ступин), шесть главнокомандующих, командующих и главных начальников военных округов (Д.П. Зуев, А.З. Мышлаевский, П.А. Половцев, Е.А. Рауш-фон-Траубенберг, Н.А. Ходорович, М.И. Эбелов), 26 командиров корпусов, 56 начальников пехотных и 13 начальников кавалерийских и казачьих дивизий, инспекторы артиллерии: армии - 1, корпусов - 11, а также 13 командиров артиллерийских бригад. Среди этих генералов лишь 16 были сняты по несоответствию занимаемой должности (74 - «за болезнью», 33 - «по обстоятельствам настоящего времени», т. е. не желали продолжать службу в условиях проведения Временным правительством «демократизации армии», что привело, в конечном счете, к ее разложению).

¹²³ Западный фронт в период Первой мировой войны в России существовал с августа 1915 г. по апрель 1918 г. Протяженность фронта в 1917 г. составляла около 500 км (от местечка Видзы, к югу от Двинска, до Припяти). В состав фронта входили 2-я, 3-я и 10-я армии. Общая численность офицеров, солдат и чиновников на 1 марта 1917 г. - 1 620 624 человека. Штаб фронта находился в Минске.

Западным фронтом командовали: генерал от инфантерии А.Е. Эверт (август 1915 г. - март 1917 г.), генерал от кавалерии В.И. Гурко (Ромейко-Гурко) (март-май 1917г.), генерал-лейтенант А.И. Деникин (июнь-июль 1917 г.), генерал-лейтенант П.Н. Ломновский (июль - август 1917 г.), генерал от инфантерии П.С. Балуев (август - ноябрь 1917 г.).

¹²⁴ Вырезка из газеты «Кавказский Край» от 28 мая 1917 г.

¹²⁵ Вырезка из газеты «Русское слово» от 24 мая 1917 г.

¹²⁶ Румынский фронт был образован 24 ноября (7 декабря) 1916 г. из 4, 6 и 9-й русских и 1, 2-й румынских армий для отпора австро-германскому наступлению и существовал до начала 1918 г. Протяженность фронта в 1917 г. составляла 460 км. Войска, входившие в состав фронта, осуществляли оборону южного крыла русского фронта (рубеж Кымпулунг, устье Дуная). Общая численность офицеров, солдат и чиновников на 1 марта 1917 г. - 1 520 719 человек. Штаб фронта находился в Яссах. Номинально главнокомандующим армиями считался румынский король Карл. Реально фронтом командовали его помощники - генерал от инфантерии Д.Г. Щербачев (август - декабрь 1916 г. и апрель 1917 г. март 1918 г.), генерал от кавалерии В.В. Сахаров (декабрь 1916 г. - апрель 1917 г.).

¹²⁷ Вырезки из газеты «Новое Время» от 24 мая 1917 г., № 14784; опущена заметка «Ходатайство бывшей великой княгини Марии Павловны» из газеты «Новое Время» от 25 мая 1917 г.

¹²⁸ Часть текста утрачена.

¹²⁹ Вырезка из газеты «Новое время» от 25 мая 1917 г.

¹³⁰ Эльснер Евгений Феликсович (1867 - 1930), окончил Тифлисский кадетский корпус, Михайловское артиллерийское училище (1888), Николаевскую академию Генштаба (1895). В 1911 г. - генерал-майор и помощник начальника отдела по устройству и службе войск Главного управления Генерального штаба. Генерал-лейтенант (1916), главный начальник снабжения армий Юго-Западного фронта. В 1917 г. за открытую поддержку корниловского мятежа был отчислен от должности, 30 августа арестован и заключен в Быховскую тюрьму. Освобожден из-под ареста 10 ноября 1917 г. Участник Белого движения на юге России. В марте 1920 г. эвакуировался в Сербию. Проживал в Белой Церкви, где и скончался 5 июля 1930 г. Похоронен на местном кладбище.

¹³¹ Колчинский Александр Александрович (1881 - 1965), двоюродный брат генерала Л.Г. Корнилова. Окончил 2-й кадетский корпус (1899), Павловское военное училище (1901), Николаевскую академию Генерального штаба. Во время Первой мировой войны подполковник оперативного

отдела Ставки. Участник Белого движения. Эвакуирован летом 1920 г. из Феодосии. В эмиграции служил в Конго. Умер 17 февраля 1965 г. в Брюсселе.

¹³² Часть текста утрачена.

¹³³ Вырезка из газеты «Новое время» от 26 мая 1917 г.

¹³⁴ Вырезка из газеты «Русская воля» от 25 мая 1917 г.

¹³⁵ Автора молитвы установить не удалось.

¹³⁶ Хабалов Сергей Семенович (1858 - 1924), окончил Михайловское артиллерийское училище (1878) и Николаевскую академию Генштаба (1886). В 1914 - 1916 гг. - генерал-губернатор Урала и наказной атаман Уральского казачьего войска. С 13 июня 1916 г. занимал пост главного начальника Петроградского военного округа, а с 6 февраля 1917 г.- командующего войсками округа. На 1 февраля 1917 г. в его подчинении находилось около 700 тыс. чел. (в т. ч. 200 тыс. в Петрограде). В дни Февральской революции большинство войск отказалось ему подчиняться и он полностью утратил контроль над армейскими частями. 28 февраля 1917 г. был арестован и заключен в Петропавловскую крепость, в октябре 1917 г. освобожден. В 1919 г. уехал с семьей на Украину, в Белом движении активного участия не принимал. Эмигрировал в начале 1920 г. в Салоники (Греция).

¹³⁷ Бобринский Алексей Александрович (1852- 1927), поступил на юридический факультет С.-Петербургского университета в 1870 г., откуда вышел через два года, не окончив курса. В 1892 г. начал службу по Ведомству учреждений императрицы Марии в звании почетного опекуна С.-Петербургского присутствия Опекунского совета. Обер-гофмейстер (ноябрь 1916), сенатор, член Государственного совета (с 1912). Депутат III Государственной думы, входил в состав ее правого крыла. Товарищ министра внутренних дел и министр земледелия (25 марта - 21 июля; 21 июля - 14 ноября 1916). Председатель Императорского Археологического общества (1 февраля 1886-1917), вице-президент Академии художеств (1889 - 1890), президент Вольного экономического общества. Председатель «Совета объединенного дворянства», предводитель дворянства Санкт-Петербурга. Занимался литературной деятельностью и вел дневники. Председатель Совета Русско-английского банка (1914 - 1918). Выступал против советской власти. Один из руководителей монархического союза «Наша родина». В 1919 г. эмигрировал во Францию. Похоронен в Ницце на русском кладбище.

¹³⁸ В дневнике этот абзац вклеен с пометой: «Поправка к стр. 175 [303], начиная с 3-й [4-ой] строчки сверху»

¹³⁹ М.В. Родзянко.

¹⁴⁰ Шульгин Василий Витальевич (1878 - 1976), окончил юридический факультет Киевского университета (1900). Монархист, видный политический деятель правого крыла II - IV Государственных дум. Лидер фракции прогрессивных националистов. С 1911 г. редактор влиятельной газеты «Киевлянин». В годы мировой войны член думского «Прогрессивном блоке», член Временного комитета Государственной думы, созданного 27 февраля 1917 г. Участвовал в принятии актов об отречении от престола Николая II, а затем великого князя Михаила Александровича. Участник Белого движения, впоследствии эмигрировал. С 1930-х гг. жил в Югославии. В 1937 г. отошел от политической деятельности. В 1944 г. был арестован советскими органами при освобождении Югославии. Оставался в заключении во Владимире до 1956 г. После освобождения жил там же. Автор книг «Дни» (1925), «1920-й год» (1927), «Три столицы» (1927) и др.

¹⁴¹ В дневнике эта фраза зачеркнута и вклеен следующий абзац с пометой: «Поправка к стр. 184-2 строка сверху».

¹⁴² Далее сделана помета: «Вторая поправка к стр. 184-7 строка снизу».

¹⁴³ Боткин Александр Сергеевич (1866 - 1936), младший брат царского врача Е.С. Боткина, убитого в Ипатьевском доме вместе с членами царской семьи. Закончил Военно-медицинскую академию, затем пошел юнкером во флот и стал морским офицером. Совершил несколько походов вокруг света, участвовал в гидрографических экспедициях А. Вилькицкого в 1894 - 1896 гг. Капитан 2-го ранга. Во время Первой мировой войны - капитан 1-го ранга, член Особого комитета по усилению военного флота на добровольные пожертвования. Скончался в марте 1936 г. в Сан-Ремо (Италия).

¹⁴⁴ Шуваев Дмитрий Савельевич (1854 - 1937), окончил Оренбургско-Неплюевскую военную гимназию, 3-е военное Александровское училище (1872) и Николаевскую академию Генерального штаба (1878. Генерал от инфантерии (1911). Начальник Главного интендантского управления (1909 - 1916). С 17 марта 1916 г.по 3 января 1917 г. был военным министром. Одной из главных своих задач считал налаживание снабжения действующей армии. В 1916 г. ассигнования на расходы, связанные с войной, по Военному министерству составили 11 395,5 млн. руб. (в 1915 г. — 7 492,7 млн.). В январе 191 / г. получил отставку и был назначен членом Военного совета. Член Государственного совета (с 3 января 1917). С 1918 г. служил в Красной армии, преподавал в военно-учебных заведениях. Репрессирован.

¹⁴⁵ Так в тексте; очевидно,  имеется в виду сообщение на аппарате «Юза».

¹⁴⁶ Альбом вырезок, на который ссылается автор, не сохранился.

¹⁴⁷ Вырезка из газеты «Русское Слово» от 14 июня 1917 г.

 Текст воспроизведен по изданию: Военный дневник Великого Князя Андрея Владимировича Романова (1914-1917)