РГАДА, ф. 1, ед. хр. 47, л. 1-2.

Там же, л. 3. [155]

№ 3

Друг мой сердечнои княз Григории Александрович радуюсь что ты оправилься, но притом весьма желею что в Херсоне болезны умножились здесь говорить будьто не единаго здароваго неть, и все болны поносом. Вы бы запаслись в Херсоне и в те места где поносы пшеном сарачинским ⁹, еты поносы кроме пшеном сарачинским ни чем не уимете. Вспомните что татары турки, персияны, итальянцы и все обитатели теплых мест пшено сарачинское употребляют, когда оно будет дешево тогда все будут покупать, а больных и даром накармить можно. Сверх того при сем кушанье больным вы б приказали дать по рюмке вина крепкаго винограднаго. Как сии мысли мне на ум пришли то я за долг почла вам оных сообщить, и надеюсь что оне не останутся без пользы. Естьлиб можно было я б к вам на почту переслала здешные дожжи, с десятого июля что я суда приехала по сегодня ежжедневные дожжи, и мы почти дней ясных и теплых не видали с Петрова дни.

Все сие писано было тотчась по получение вашего письма от 14. августа а вчерась вечеру пришедши из оперы Февей ¹⁰, я получила известие присланные от консула Селунскаго от 11 и 14 августа из которых явствует что сам молдавски господар ему велел сказать что воина обьявленна и чтоб он и со всеми рускими ехал в России; et come pour ne me pas tromper je mettrai les choses au pis ¹¹, то есть почту воину за объявленна дондеже не получу иных вестей, хотя и сия высилка Селунскаго быти может само по себе понеже о отзыва его домагалися и говорили что вышлют его, прочее же похожо на вестей молдавские и волошские кой иногда бывали ложны, mais ceux ci cependent parrois Sont avoir le cachet de la verite ¹². И так мысли мой единственно обращани к ополчению, и я начела со вчерашнаго вечера в уме сравнивать состояние мое тепер в 1787. с той в котором находилося при объявлении воины в ноебря 1768. года. Тогда мы воину ожидали чрез год, полки были по всей империи по квартерам, глубокая осень на дворе, приготовлении никакия не начеты, доходы гораздо менее теперишного, татары на носу и кочевья степных до Тору и Бахмута в января оне въехали в Елисаветгродском округе. План воины был составлен тако что оборона обращенна была в наступление, две армии были посланны одна служила к обороне империи, пока другая шла к Хотину, когда Молдавия и по дунаиские места заняты были, в первой и второй компании, тогда вторая взяла Бендер и заняла Крым, флот наряжен был в Средиземное море, и малой корпус в Грузию.

Тепер граница наша по Бугу и по Кубань, Херсонь построен, Крым область империи, знатной флот в Севастополе, корпусь войск в Тавриде, армии знатныя уже на самой границу, и оне посильнее нежели были армии оборонительные и наступательные 1768. года, даи Боже чтоб за деньгами не стало, в чем всячески тепер старатся буду и надеюсь иметь успеха. Я ведаю, что весьма желательно было чтоб мира еще года два протянут можно было дабы крепосты Херсонская и Севастополская паспеть могли, такожде и армия и флот приходить могли в то состояние в которое желалось их видить, но что же делать естьли пузырь лопнул прежде времени. Я помню что при самом заключении мире Канарджиском мудрецы сумневались о ратификации визирской и султанской а потом лжепредсказании от них были что не протянится далее двух леть, а вместо того четвертонадесятое лето начелося было.

Естьли воина турки объявили то чаю флоть в Очакове оставили чтоб построенных кораблей в Херсон не пропускать в Севастополь. Буде же сие не зделали то чаю на будущеи год в Днепровскую устье на якоря стать им не так лехко будет как нынешной. Надеюсь на твое горячее попечение что Севастополскую гавань и флоть сохранишь невредимо чрез зиму, флоть в гавань всегда в опасности, правда что Севастополь не Чесьма. Признаюсь что мне одно только страшить, что есть язва, для самаго Бога я тебя прошу возми в свои три губернии, в армии и во флоть, все возможные меры заблаговременно чтоб зло сие паки к нам не вкралось слабостию, я знаю что и в самом Царяграде язва тепер не слыхать, но как оно у них никогда не пересекается, то воиски оное с собою развозять.

Пришли ко мне и то для меня единой план как ты думаешь воину вести чтоб я знала и потому могла размерить поступки и возможности по твоему же мнению в прошлом 1786 тебя рескрипт дань и уведоми мне о всем подобно дабы я всякого бреда могла всегда заблаговременно здесь унимать и пресечь. Кажется французы теперь имеют доброй повод туркам отказать всякую подмогу понеже противу их [156] домогательства о сохранение мира воина объявленна. Посмотрим что цесарь зделает он по трактату обязан чрез три месяца воину обявить туркам. Прусаки и шведы поддувалчики но первой чаю диверсию не зделает а последной едва ли может, разве гишпанцы денги дадут что почти невероятно, и чужими денгами воевать не много зделаеш. К графу Солтыкову ¹³ писано чтоб ехал в армию. Пращай мой друг быть здаров, у нась все здарово, а в моей голове воина бродит как моладая пива в бочку, и Саша в краиной заботе и старается успокоить мою безпокойную головушку. Посоль цесарской еще курьера не имеет. Фиц Герберт уехал, Сегюр и Линье хотели ехать во вторник но Линье как услышит о воине то едва не поскачет ли получа дозволение цесаря к тебя ¹⁴. Я думаю у тебя на пальцах нохтей не осталось всех сгрыз. Adieu mon ami.

Августа 24.7:1787.

Настоящая причина воина есть и пребудет тот что туркам хочется переделать трактаты первой Канарджиской второй конвенцию о Крыме третии комерческой быть может что тотчась по объявлении воины оне старатся будут обратить все дело в негоцияция ¹⁵, оне поступали равным образом в 1768. Но буде мой министр в Семибашни ¹⁶ посажен как тогда то им по тому же и примеру ответствовать надлежит, что достоинства двора российскаго не дозволяет подавать слух никаким мирным предложениям дондеже министр сей державе не возвращен ей.

Еще пришло мне на мысли кой чась подтверждение о воины получу отправит повелении к Штакельберху ¹⁷ чтоб он начель негосияцию с поляками о союзе.

Буде за поддлинно воина объявлена то необходимо будет в военном совете посадит людей, дабы многим зажимать рта иметь кому говорить за пользу дел и для того думаю посадит во оном графа Вал: Пушкина ген: Ник: Солтыкова, гр: Брюса, гр: Воронцова, гр: Шувалова, Стрекалова и Заводовского ¹⁸. Сии последные знают все производство прошедшей воины.

Генерала прокурора выписываю от вод Царицынских. Иных же окроме вышеписанных я никово здесь не имею и не знаю.

Там же, л. 5-9 об.

№ 4

Друг мой княз Григорий Александровичь собственноручное твое письмо от 21 августа я сего утра получила, из котораго я усмотрела подтверждении молдавских известии о обьявление воины. Благодарю тебя весьма что ты передо мною не скрыл опасное положение в которой находился, и Бог от человека не более требует как в его возможности; но руской Бог всегда был есть и будет велик, я несумненноя надежда полагаю на Бога всемогущего и надеюсь на испытанное твое усердие что колико можеш все способы своего ума употребиш ко истреблению зла и препятствия родов разных с моей же стороны не пропущу не единаго случая подать помощи везде тут где оныя от меня потребна будет. Рекрутской набор с пяти соть двух уже от меня приказан, и прибавлять двойное число в оставили полки в России велю и всячески тебя прошу и впред с тою же доверенностию ко мне отписать о настоящем положение дел, я знаю что в трудных и опасных случаях унывать не должно и пребываю как и всегда к тебе дружно и доброжелательна.

Екатерина

Августа 29.7:1787

Там же, л. 10-10 об.

№ 5

Друг мой сердечной княз Григории Александровичь, пущее и главная моя тепер забота и безпокойство о твоем здаровье о котором Бога усердно молю, пажалуи уведоми мне чаще каков ты, лишь бы тебя Бог возвратил здаровье то я надежна что мой друг и любимец будет каков моя об нем мнение и какова и моя к нему и доверенность. Твое письмо от 22 августа я вчерась получила и вижу из онаго что тобою все возможные меры взяты хотя и стремление всю неприятельская тепер идьет к тебя, и как ты считал что от 22 августа чрез пятнацат дни войски наши подоидут то от сегодня чрез четири дни я считаю что оне будут где им быть нужно. Что больных много в Херсоне о том я весьма сожалею. Руской Бог велик авос либо и Бугская граница останится без вреда. Я к фелдмаршалу Румянцеву приказала заготовит рескрипт а к тебя отправлена будет копия с онаго. Рекрутской набор уже приказано как я к тебе писала. Посоль получил вчерась курьера и объявил вице [157] канцлеру что император признает казусь Федорись ¹⁹, и готов выпольнит свой обязательства и послал повелении своим воискам ити к границам турецким, при сем прилагаю копию с императорскаго письма ко мне.

Тепер я все бдение мое устремляю к тому чтоб тебя никто и ничем помеху не зделал ниже единым словом, и быть уверен что я тебя равномерно защищать и оберегать намерен как ты меня от неприятеля, и что я касательно тебя так щикотлива что даже де изражении и слова размеряю и вешу на веси так как я отроду еще не делала, и как ты мне даш несумненно опыты свой ревности и верности во всяком случае то быть уверен что и ты от меня имеешь ожидать во всяком случае несумненные знаки дружбы и прямо дружескаго подкрепление. Бог да укрепить телесные твой сыли, ты же мой друг употребиш даровании твоего духа и ума к пользе империи и дел моих и да увидять языцы каков возпитанник и любимец мой, и да будет он в славе попечителен, и в благополучие не горд, но точно таков как я его видить желаю. Ты может быть будеш смеяться сим моим изражением и скажеш что оне излишны, а я тебя на то скажу пусть излишны, с кем говорить излишное естьли не с другом. Пращай друг сердечной будешь здаров и я буду спокоина.

Сен. 2.7:1787.

Естьлиб я была тепер в Спевастополе то бы я села с Воиновичем ²⁰ на том корабля на котором я находилась в бытье моем в тот порт, его роля блистательна быть может естьли Бог их благословит как я от сердца желаю щастьем и смыслом и храбростью. Adieu mon ami.

Там же, л. 11-12 об.

№ 6

Друг мой княз Григории Александровичь. Письмы твои от 28. августа я вчерашной день получила. Не страшить мне состояние дел наших ибо все возможное делается, не страшить мне и сила неприятельская руководимо французами, понеже из опытов известно мне, колико коварства те были уже опрокинута раз, но страшить мне единственно твоя болезнь, день из ночь не выходишь из мысли мой, и мучусь тем заочно ни вись как. Бога прошу и молю да сохранить тебя живо и невредимо, а колико ты мне и империи нужен ты сам знаешь, прошу тебя всячески приложит весь свой смысл к избежание того что здаровье твоему быть может вредно и к употреблению того что тебя может возвратить силы и прекратить немочи. Сказав сие и полагая надежду на Бога которой мне в нужде никогда не оставил, приступлю к ответу по твоим письмам.

Ведай Боже слышить чтоб ты дошель до такой телесной болезни слабости чтоб ты принужден был здавать команду графу Петру Александровичу Румянцеву как ты о том ко мне пишеш но естьли бы случай таковой нещастныи состоялся, либо по делам находиш то за необходимо нужное, что сим о сем перепишись с ним, а в запась я к нему написать велю чтоб он принел команду тогда когда от тебя о том получит предложение. Касательно хлеба которой пишеш что везде скудно, мне пришло на ум послать сегодня курьера к генералу поручику де Бальмена ²¹ который отправилься уже отселе в Курск, где по известием значится что с милиона четвертей в продаже, а у него уже и приказание есть тысечи десятка пять закупат чтоб он де Бальмен тебя да и фелдмаршалу Румянцеву дал знать сколько у него закуплено и где тот хлеб чтоб вы из того могли самы судит, удобно ли тот хлеб к вам обратит, и не получите ли от того себя пособие.

Пишеш ты ко мне то чево естественно выходит из теперишнаго положение нашего, то есть что до лета наступательно действовать нельза, но до тех пор что воиски в границы и не переидут оныя мы почитатся не инако можем как в оборонительном состояние, и так еще времо довольно имеем установит тово что делать надлежит когда Бог велить оборонительное состояние переменить в наступательное, ты уже известен что цесар ко мне пишет что он признал казусь Федорись что воиски его получили приказании ити к границам, и что посоль его здесь подал словесное изяснение о сем и о том чево им желается знать от нась. По сему дружественном поступке императорскаго, я велела принести к себе все касательныя до сего союза бумаги от 1781 года до нынешнаго дня.

Из оных явствует первое что император не ожидав нине от нась реквизиции ²² уже решился деистовавать противу турок. Второе сие быв зделано по силе секретнаго артикула маия 24, 7: 1781 г. Уже сепаратной мирной договор либо перемирия место иметь не может. Третье: буде по сему общему делу иная держава [158] наступательно действовала противо котораго императорскаго двора тогда колико можно силами обоюдными отражат оное, не давая однако в опасности собственныя границы каждои. Четвертое в письме императора ко мне от 13. ное: 1782. г. он признает приобретение Отчакова с землею и несколько островов в Архипелаге за дело не подлежащею затруднению, а себя выговаривает Хотин с округом для закрытие Галиции да Буковину и часть Валахии до Ольты. Пятое: в записки твоей по сим делам нахожу я следующие изражении “что касается до сих военных как их обращат на деиствие, в сем затруднении не будет.

Ежели император обратит на турков только сорок тысеч, сего будет довольно. Пусть он вспомнит с чем мы воевали, за таким отделением много еще останется у него против прусскаго короля.

Что берет он в Валахии, ето точно то, что вы назначили. Хотин уступить можно, ибо он уже вокруг почти обрязан”. Шестое: в моем письме к императору от 4 генваря 1783. года, написано тако “L'armee d'observation que Y.M.J. aura en Boheme et en Moravie suffira je m'assure de ce cote la, et j'aurai soin d'entretenir les corps de troupes dans mes provinces voisines de la Suede et de Pologne en les portant au point d'assurer non seulement mes frontieres, mais aussi d'etre prets a agir en cas de besoin, ce qui suffira je pense, pour tenir en respect ceux qui pourroient etre tenter de s'opposer aux succes communs” ²³.

Седмое: в рескрипте к князю Галицыну ²⁴ в Вене от 8. генваря 1783. году написано что взаимныя обязательства особливо же секретной артикул с доброю верою исполним, поколику силы наши в продолжении турецкой воины, хотя уже в оборонительную тогда превращаемой, дозволит нам могут.. и что ожидаем откровенного сообщение мысли его вел: дабы единообразной план учредит. NB сии мысли не были присланы.

Восьмое: в рескрипте к послу князю Галицину от 8. июня 1783. года написано: “что на случай открытия у нась с Портою воины, и на всякой другой подобной, охотно предоставляем мы готовость нашу воити с его вел: в ближайшее и точное определение как пропорциональных на обе стороны приобритении так и запасных операционых планов, и что ожидаем от двора его сообщения проекта постановляемой о том конвенции”.

Десятое: в твоей записке 1784. года при случае умножение воиск, упоминается о корпусе котораго ввести надлежит в Польше в соседстве новых приобретении короля прускаго. Сию краткую самую выпись друг мой сердечной я нарочно зделала для тебя чтоб ты на одном листе имел перед глазами то что в больших пуках написано дабы нась не могли попрекать что чево проронили или пропустили.

Еще пришло мне на ум к тебя писать, и требовать твой мысли, ты знаешь что Муловски нарежен обходить Кап де Бон Эсперанц и поехать к Камчатке ²⁵ вместо того не лутче ли будет под видом той экспедиции оборотит его деятельно в Красной море на Меку и Медыне незаметна делает туркам пакости, я отезд его уже под рукою оставил а естьли ты мысли мой похвалиш то отправлю его заподлинно и он не будет знать куда едит дондеже доедит до Кап де бон Эсперанс, пращай Бог с тобою.

Сен. 6, 7: 1787.

Там же, л. 13-16 об.

№ 7

Друг мой княз Григории Александровичь с великим нетерпением ожидаю известие о твоем здаровии, и о том что у нас делается, и есть ли посреди хлопоть тебя смею чем трудит то прошу тебя прислать суда архитектора Неелова с планами Бакчисарайскими ханского дома ²⁶, я чаю что вам в нем тепер нуждо мало а мне он надобен, пращай мой друг я молю Бога чтоб тебя дал здаровья да силы телесные и душевные и успехов тма на море и на суши.

Сен. 9, 7: 1787.

Там же, л. 17.

№ 8

Проздравляю тебя мой друг княз Григории Александрович с доброю обороною фрегата Скораго и бота Битюга, естьли по сему сметь судить то о успехе Марка Воиновича за верно пологать можно ²⁷, Бога прошу да поможет тебя и всем. Adieu mon ami.

15. сентября. 1787 ²⁸.

Там же, л. 18. [159]

№ 9

Пожалуй быть здаров и весел, я принуждена буду по причины болезн ген: кригскомиссара к его должности оприделит другаго лишь тепер ищу для себя шталмейстера. Пращай друг мой.

1785 года.

Там же, л. 24.

№ 10

Репорты Аршеневскаго о присяги горских и татарских народов султану надобно сообщит графу Остерманну дабы сообщаны были Булгакову ибо ему служит будут новым орудием в доказательство каверзи Порты. Павлу же Сергеевичу о подлинности сего прикажите разведат и буде правда то во взаимство положим меры кой дело не испортят но к развязке приведут.

Надеюсь не оставиш гене: пору: Потемкина снабдит нужным по его прозбам. Там же, л. 25.

№ 11

1. Фет Алихана наказать. 2. Гаван устроит и учредит на что какия издержки надобно о том зделав смета и доложится сколько и когда нужно и надобно будет отпустит велю. 3. Армянские народы обнадежит покровительства российской императрице и с ними содержат связы. 4. О вчерашном говоренном между нами записку ожидаю нетерпеливо.

Там же, л. 26.

№ 12

По полученному сегодня репорта от Якобии китаицы закрыли торг на Кахты ²⁸ с пушечною палбою что принимать надлежит на некоторой род объявление воины. Чего подтверждает и сказание китаискаго купца.

Я думаю что неизлишно будет 1. Собрать братских казаков и оных распределит где вам способнее окажется по ту сторону Баикала я как их подкрепит о сем помышлять. 2. Подумать о обороне Нерчинских заводов. 3. Каменогорскую крепость приводит на первой случай в лучею оборонительную состояние равномерно и Коливанские пограничные места. 4. А как все сие распорядит и снабдит воисками на первой случай прошу мне представит скарея.

Там же, л. 27.

№ 13

Lettre Besborodka vous dira l'etat des choses avec la Suede. Je vous ai dit mes reflexions sur la lettre de von der Pahlen, cette entrevue proposee entre vous et le roy de Suede, je la regarderai come utile parceque assurement vous retrancheries de ses idees tout ce qui seroit trop honereux a la Russie, je serai aussi bien aise qu'elle m'epargna le peine de l'entrevue qu'il a proposei entre lui et moi au mois de May, il faudroit encore l'empecher de vouloir venir ici, pour cela j'ai soumi un argument a ce qu'il me semble, car on pourroit faire entendre a ses entours, qu'on est obligee de deconseillera S.M.J. pareille voyage, parceque quoique 1'imperatrice de Russie a efface de son esprit en signant la Paix tout souvenir de la conduit passe du roy, il n'en est pas de meme de la nation Russe et particulierment du petit peuple de Petersbourg chezs qui la perfidie et l'ingratitude n'est pas un merite et qui croit le roy dans le cas d'e avoir eu ²⁹. Je ne disputerai pas sur les termes on pourra les adoucir, ce n'est qu'une premiere idee ³⁰.

Там же, л. 28.

Комментарии

1. Екатерина, объявившая себя вскоре после коронации полковником Преображенского полка, нередко присутствовала на полковых праздниках, которые отмечались ежегодно 6 августа, в день Преображения. Спасо-Преображенский собор, заложенный Елизаветой Петровной 8 июня 1743 г. в ознаменование возведения ее на престол ротой того же полка, в конце XVIII — начале XX в. являлся собором всей гвардии и сохранился до настоящего времени. Потемкин, об успехах которого в качестве Екатеринославского, Таврического и Харьковского генерал-губернатора императрица рассказывала преображенцам, был пожалован подполковником Преображенского полка 17 марта 1774 года. Другими его подполковниками в 1787 г. были граф А. Г. Орлов-Чесменский (1737-1808) и князь Ю. В. Долкорукий (1740-1830), который и исполнял обязанности полкового командира.

2. Имеются в виду примыкающие к Зимнему дворцу корпуса, получившие свое название как место отдыха императрицы (от фр. ermitage — место уединения). Кроме собраний произведений искусства, здесь в конце XVIII в. располагались библиотеки и жилые комнаты.

3. “это называется делать добро стране, вы даете ей то, чего у нее нет” (фр.).

4. “и не подвергайте себя слишком действию зноя” (фр.).

5. А. М. Дмитриев-Мамонов (1758-1803), граф — фаворит Екатерины в 1786-1789 гг., отличался невмешательством в государственные дела и любовью к театру, для которого написал несколько пьес. Был представлен императрице Потемкиным как преданный ему человек и сохранял эту репутацию вплоть до своего “падения”.

6. Е. В. Скавронская (урожденная Энгельгардт, во втором браке графиня Литта, 1761-1829) — племянница Потемкина, состоявшая одно время с ним в связи, с 1786 г. статс-дама. Императрица питала к ней привязанность и “содержала ее в отменной милости” (Сиятельные жены: биографии и родословная статс-дам и фрейлин русского двора. По спискам П. Ф. Карабанова. СПб. 1992, с. 10).

7. В России тогда уже знали о заявленной Портой 15 июля 1787 г. претензии на вассалитет картли-кахетинского царя Ираклия II и других ультимативных ее требованиях. Однако Екатерина и Потемкин еще надеялись на затягивание переговоров о них и на возможность смещения путем подкупа приближенных к султану Абдул-Гамиду I самых активных сторонников реванша — главы правительства (великого везиря) Юсуф-паши и министра иностранных дел (рейс-эффенди) Фейзи-Сулеймана.

8. Секунд-майор И. Л. Селунский (по некоторым данным, бывший турецкий подданный) был назначен вице-консулом в Яссах в 1784 г. при учреждении этого поста с целью контроля за соблюдением предусмотренных Кючук-Кайнарджийским договором “выгод” в пользу Молдавии, укрепления в этом княжестве влияния России и информирования ее о политике Константинополя. В жалобах турецкого правительства с начала 1787 г. на действия Селунского (в том числе на массовую переправу через русскую границу подданных Порты и спасение смещенного ею молдавского господаря Александра II Маврокордато) посол Я. И. Булгаков видел доказательство стремления “к нам придраться и завесть ссору”. Пункт ультиматума 15 июля об отзыве Селунского Екатерина согласилась удовлетворить (что нашло также отражение в ее рескрипте Потемкину от 19 августа 1787 г.).

9. Сарачинским (также сарацинским, или сорочинским: от “сорочинин” — араб, мусульманин) пшеном в России называли рис.

10. Либретто комической оперы на сюжет своей “Сказки о царевиче Февее” (написанной в 1782 г. для внука — великого князя Александра Павловича) Екатерина сочинила в начале 1786 г. и затем нередко ссылалась на “Февея” в своей переписке. Первые представления оперы состоялись весной 1786 г. в Каменном и Эрмитажном театрах. Наиболее полное издание текста: Сочинения императрицы Екатерины II на основании подлинных рукописей. Т. 2. СПб. 1901).

11. “и чтобы мне не ошибиться, я предположу худшее” (фр.).

12. “но данные, между тем, возможно, несут на себе печать истины” (фр.).

13. И. П. Салтыков (1730-1805), граф — участник Семилетней, 1-й и 2-й русско-турецких и русско-шведской войн (в последней с 1790 г. в качестве главнокомандующего). Считался скорее талантливым военным администратором, чем блестящим полководцем. В 1787 г., числясь при Украинской армии в звании генерал-аншефа, исполнял должность генерал-губернатора Владимирского и Костромского наместничеств.

14. А. Фиц-герберт (1753-1839), барон — английский дипломат, после заключения Версальского мира 1783 г. между державами — участницами войны за независимость в Северной Америке — чрезвычайный посланник в России (1783-1787).

Л.-Ф. де Сегюр д'Агессо (1753-1830), граф — французский политический деятель и писатель, в качестве посла в России (1783-1789) отстаивал интересы своей страны и в то же время добился расположения екатерининского двора, о котором оставил пространные “Записки”, содержащие в том числе описание путешествия в Крым и впечатления о личности и деятельности князя Тавриды.

К.-И. (Ш.-Ж.) де Линь (1735-1814), князь (“принц”) — выходец из бельгийской аристократии, австрийский военный деятель, друг “цесаря” Иосифа И, корреспондент Вольтера и Руссо, всех “просвещенных монархов” своего времени, писатель; в 1787 г. участвовал в Таврическом путешествии по приглашению императрицы, доверенность которой сохранил и впоследствии; с Потемкиным подружился во время пребывания в 1787-1788 гг. в качества австрийского комиссара (по насмешливому замечанию Екатерины, “военного шпиона”) при его главной квартире, куда выехал 19 октября 1787 года.

15. То есть переговоры (от фр. negotiation).

16. Семибашенный замок — крепость византийских времен в Константинополе, служившая главной государственной тюрьмой Османской империи, куда заключались свергнутые султаны, другие высокопоставленные лица, в том числе и послы держав, с которыми Порта разрывала дипломатические отношения. Екатерина упоминает своего посла А. М. Обрескова (1718—1787), заключенного в “Семибашни” при начале войны 1768—1774 годов. Находившийся в Константинополе с 1781 г. чрезвычайный посланник и полномочный министр Я. И. Булгаков (1743—1809) был арестован после отклонения ультиматума об отказе России от Крыма 5 августа 1787 г. и провел в замке 825 дней.

17. О. М. фон Штакельберг (1736-1800), барон — русский дипломат. В 1772 г., в частности, добился признания декларации о первом разделе Польши и оставался затем послом в Варшаве до 1790 г., когда под давлением Потемкина был заменен Булгаковым. Несмотря на это русско-польский союз, которого Потемкин настойчиво добивался с начала 1780-х годов, так и не был заключен.

18. Имеется в виду Совет при высочайшем дворе, который имел статус высшего государственного учреждения, где виднейшие сановники в 1768-1801 гг. обсуждали предлагаемые монархами вопросы внешней и частично внутренней политики. К лету 1787 г. в Совете регулярно присутствовал князь А. А. Вяземский (1727-1796, генерал-прокурор), граф А. А. Безбородко (1747—1799, статс-секратарь и фактический руководитель Коллегии иностранный дел) и граф И. А Остерман (1725-1811, вице-канцлер). Новые назначения в Совет, оформленные именным указом от 31 августа, свидетельствуют о начавшем уже ощущаться “недостатке людей” в высших эшелонах власти, на который жаловалась Екатерина в последние годы царствования. Так, она не без оснований придерживалась довольно низкого мнения о военных талантах генерал-аншефов графов В. П. Мусина-Пушкина (1735-1804) и Я. А. Брюса (1732-1791), тем не менее занявших важные посты в связи с начавшейся вскоре войной со Швецией. Сенатор и президент Коммерц-коллегии граф А. Р. Воронцов (1741-1805), способности которого ценила императрица, был, однако, всегда оппозиционно настроен. Статс-секретарь С. Ф. Стрекалов (1728-1805), не отличался инициативой и активностью, писатель, меценат и переводчик граф А. П. Шувалов (1744-1789) ранее не занимал высоких постов, а бывший фаворит П. В. Завадовский (1739—1812) выдвинулся как государственный деятель позднее, уже при Александре I. С наибольшим уважением Екатерина II относилась к генерал-аншефу Н. И. Салтыкову (1736—1816), но и он известен больше как воспитатель великих князей Александра и Константина Павловичей.

19. То есть обстоятельства, возникновение которых обязывает Священную Римскую империю выступить, согласно договоренностям с Россией, в войне на ее стороне (от лат. Casus foederis — случай союза). В отличие от многих влиятельных лиц в Вене и Петербурге цесарский чрезвычайный посол (в 1779-1797 гг.) граф Л. фон Кобенцль (1735-1809) был горячим сторонником объединения русско-австрийских усилий в борьбе против Турции.

20. И. И. Войнович (1750-1807), граф — с 1783 г. командир первого черноморского линкора, в 1785 г.— эскадры в Севастополе, в 1787 г. произведен в контр-адмиралы, в конце 1789 — начале 1790 г. командовал Черноморским флотом, но смещен за пассивные действия.

21. А. Б. де Бальмен (?-1791) — боевой генерал и военный администратор, ценимый Екатериной и Потемкиным за энергичные действия в Крыму в 1782—1784 гг., с 1784 г.— директор Сухопутного шляхетского корпуса, с 1786 г.— Орловский и Курский генерал-губернатор.

22..То есть просьбы, требования (от фр. requisition).

23. “Обзервационный корпус, который В. и. в. будете иметь в Богемии и Моравии, будет достаточен, я уверена в этом, и я позабочусь усилить воинские части в моих провинциях, соседних со Швецией и Польшей, доведя их до такого состояния, чтобы обеспечить не только мои границы, но и быть готовыми предпринять в случае необходимости то, что будет нужно, я думаю, чтобы держать в страхе тех, кто мог бы дерзнуть воспротивиться общему успеху” (фр.).

24. Д. М. Голицын (1721-1793), князь — чрезвычайный и полномочный посол при венском дворе в 1761-1792 годах.

25. Имеется в виду проект исследования берегов русских владений в Северной Америке. Однако экспедиция не состоялась из-за гибели Г. Муловского в сражении у о-ва Эланд 15 июля 1789 года.

26. Речь идет об И. В. Неелове (1745-1793), создавшем в 1788 г. Новый флигель (будущий Лицей), ряд других царскосельских зданий и сооружений, или, что менее вероятно, тоже работавшем в Царском Селе его брате П. В. Неелове (1769-1848). Упомянутые в письме планы Бахчисарайского дворца, где Екатерина останавливалась в мае 1787 г., в возведении сколько-нибудь известных построек использованы не были.

27. Нападением турок на русские сторожевые суда, стоявшие на рейде Кинбурна, 20 августа 1787 г. Турция начала войну с Россией. Атака была отражена, экспедиция же Севастопольской эскадры к Варне закончилась неудачей: 8 сентября ее застигла буря, один из двух линейных кораблей был занесен к Константинополю и попал в плен, а один из трех фрегатов затонул, остальные суда вернулись в Севастополь.

28. Кяхта — город у современной российско-монгольской границы, в XVIII в. центр разменной торговли между Россией и Китаем.

29. Имеется в виду радушный прием, оказанный Густаву III при посещении Петербурга летом 1777 г., и его планы летом 1788 г. взять город (по некоторым данным, даже сжечь его, опрокинув памятник Петру Великому).

30. “Письмо Безбородко расскажет вам о положении вещей со Швецией. Я вам высказала свои мысли по письму фон дер Палена, этой встречи, предположенной между вами и шведским королем, на мой взгляд, она была бы полезной, поскольку, несомненно, вы отклонили бы все те его идеи, которые будут слишком почетны для России, я буду также очень рада, что она избавляет меня от тяжести встречи, которую он предложил мне в мае месяце, нужно было бы еще воспрепятствовать его намерению приехать сюда, для чего я, кажется, придумала средство, так как можно бы было дать понять его окружению, Что следует отговорить Е. В. от подобной поездки, потому что хотя русская императрица стерла из своей памяти, подписывая мир, всякое воспоминание о прошлом поведении короля, оно не стерлось из памяти русского народа и особенно петербургского простонародья, у которого вероломство и неблагодарность не являются добродетелями и которое полагает, что король в известных случаях их проявил. Я не буду спорить о выражениях, их можно смягчить, это не более чем первое, пришедшее на мысль” (фр.).

Текст воспроизведен по изданию: Письма Екатерины II Г. А. Потемкину // Вопросы истории, № 12. 1994