РЕСКРИПТ ИМПЕРАТРИЦЫ ЕКАТЕРИНЫ ВЕЛИКОЙ СЕНАТОРУ МАВРИНУ

Этот замечательный рескрипт приложен в списке к сохранившемуся в архиве Пензенского Губернского Правления ¹ следующему письму генерал-поручика, сенатора Саввы Ивановича Маврина, на имя правителя Пензенского наместничества генерал-майора Ивана Алексеевича Ступишина, от 25 Января 1796 года:

“Милостивый государь мой Иван Алексееевич.

Из приложенного при сем в копии высочайшего имянного ея императорского величества рескрипта, мне даннаго, ваше превосходительство увидите высочайше вверенную мне коммисию, которой, для необходимо - нужных объяснений, потребен лично бывший в Вятке вице-губернатор господин статский советник Горихвостов. А как известно мне, что он жительство имеет в своих деревнях, состоящих в Пензенском или Нижегородском наместничествах, то и прошу ваше превосходительство, ежели он находится в губернии вам вверенной, чрез кого следует объявить ему, чтобы со времени обвещения немедленно приехал в Вятку и явился у меня, в чем реверсом меня уведомить. Имею честь быть с истинным к вам почтением, милостивый государь мой, вашего превосходительства покорный слуга Савва Маврин”.

Приложенный к письму Маврина рескрипт и составляет главный предмет настоящого сообщения. Но предварительно скажем несколько слов о самом Маврине. Этот давний приятель Державина принадлежал к числу видных дельцов Екатерининского царствования. Едва-ли не впервые заявил он о себе в „секретных коммиссиях" (Казанской и Оренбургской) по расследованию дела Пугачева и его сообщников. Маврин был отряжен от Оренбургской секретной коммиссии в Яицкий городок, куда привезли Пугачева его же пособники. Маврин снял первый допрос с [322] самозванца и повел дальнейшее следствие. По свидетельству историка Пугачевского бунта, А.С. Пушкина, Маврин отличался при этом „умеренностию и благоразумием" ².

После того Маврин занимал ответственный пост генерала-провиантмейстера. По этой должности репутация Маврина подвергалась иногда сильным колебаниям, как это видно из отметок в Дневнике статс-секретаря Екатерины А.В. Храповицкого. Так, под 16-м числом Августа 1787 года, читаем: „По Петербургскому запасному магазейну сделал упущение Маврин и тем потерял себя у ея величества". Или еще, под 18-м числом Июня 1790 года: „...Тирада жестокая на Савву Маврина. Он за одно с подрядчиками. Я обманулась в этом человеке" ³. Но, в конце концов, Маврину удалось возстановить доверие Императрицы. Не далее как в Марте 1791 года, он был пожалован в генерал-поручики и сенаторы; а нижеследующий рескрипт на его имя явно удостоверяет в том, что Императрица вполне доверяла Маврину: иначе она не возложила бы на него столь важного поручения, как расследование злоупотреблений чиновников целого наместничества.

Вот этот любопытный во многих отношениях документ ⁴:

“Нашему генералу порутчику Маврину. До сведения нашего дошло, что в Вятском наместничестве производятся некоторыми чиновниками различные, до вышней степени достигшия, злоупотребления которые видели вы во всех подробностях, как в препровожденной к вам пред сим бумаге, так в объяснениях и pacпросах, вам уже представленных от людей к сему делу прикосновенных. А сверх того и в Сенат вступили во множестве представления о разных беспорядках, происходящих в том наместничестве, на вред интереса нашего и на угнетение обитателей тамошних, казенному ведомству принадлежащих. Подвигнуты врожденным нам человеколюбием к состраданию утесненным, моление свое к нам простирающим, спешим мы подать им помощь правосудия и милосердия нашего, всем верноподданным известнаго. Для сего, избрав вас, повелеваем немедленно отправиться в Вятское наместничество, с властию правящого должность генерала-губернатора, и по приезде туда, исполнить вам следующее:

Первое, рассмотреть, сохраняется ли там без всякого лицеприятия правосудие, о котором с самого вступления нашего на Bсeроссийский престол пеклися мы неусыпно? Сбережена ли казна и [323] казенные леса? При чем не оставьте также обратить внимание ваше и на всякия заведения, казне принадлежащия: все ли в должном порядке и наблюдаются ли узаконения наши, целость того охраняющия?

Второе, освидетельствовать сельския казенных крестьян счетные записки, дабы по оным удостовериться, какие были у них мирские расходы и справедливо-ли, что производились с них незаконные поборы, в вышесказанной, препровожденной к вам бумаге упоминаемые; так как и то, что люди забираемы и ввергаемы были в темницы и содержались в оных несоответственным узаконениям нашим образом. Для доказательства же на месте, отправьте туда, под своим охранением, явившегося здесь с жалобою казенного крестьянина Якова Шалимова; равным образом и экономии директору тамошнему Горихвостову прикажите немедленно к своему месту явиться, и ежели, по изысканию вашему, откроете какия подозрения, то по оным требовать от кого следует ответов. На случай же явного изобличения в преступлениях, о чем доносить нам немедленно, вверяем мы вам власть: всякого чиновника, кто по таковым деяниям неотрицаемо признан будет вами виновным, не изъемля и самого правителя наместничества, отрешить от места, и о правителе представить нам, а прочих предать суду Уголовной Палаты, поручив должность перваго, по вашему усмотрению, одному из двух посылаемых с вами статских советников, о коих ниже сказано будет, доколе на донесение ваше не последует нашей воли; а на места зависящих определением от Сената требовать от оного назначения других чиновников. На те же, кои, по учреждениям нашим, долженствуют наполняться выбором от дворян, в случае недостатка таковых в Вятском наместничестве, можете заимствовать людей способных и достойных из Казанской и других соседственных губерний.

Tpeтиe, напоследок почитаем за нужное внушить вам, что cиe препоручение, по существу своему столь важное, есть следствие соболезнования нашего к утесняемым и соизволения, чтобы таковые злоупотребления, где они кроются, наипоспешнейше пресекаемы были в самых их источниках. Почему вы, будучи исполнителем воли нашей, обязаны всемерно стараться до того достигнуть и привесть все части, исправления требующие, в порядок, законам соответственный, пресекая, с одной стороны, зло и обиды и являя в лице вашем защитника утесненных, а с другой, полагая преграду, дабы личные какия-либо вражды и междоусобия, так как и самая клевета, места не возымели. [324]

Четвертое, в помощь вам, для благоуспешнейшего производства сего препоручения и для употребления к осмотру, по данному от вас наставлению, в уездах Вятского наместничества всего тамо происходящаго, назначаем мы двух статских советников: Сергея Зиновьева и Михаила Филисова. А ради делопроизводства определяем к вам генерала провиантмейстера лейтенанта Петра Чуркина. Потребным же числом канцелярских служителей, так как и всеми сведениями из Сената нужными, не оставит снабдить вас наш действительный тайный советник и генерал-прокурор граф Самойлов.

Пятое, в течение сего препоручаемого вам дела доносить нам о всем, что вами открываемо будет; по окончании же онаго, ожидать нашего повеления.

Шестое, на проезд в Вятское наместничество и обратно повелели мы выдать вам три тысячи рублей, статским советникам Зиновьеву и Филисову, каждому, по тысяче рублей; да правителю дел и на канцелярских служителей, сверх указных по чинам их прогонов, на всех вообще тысячу рублей. И сверх того, соизволяем, чтобы, во все время пребывания вашего при сей возложенной на вас коммиссии, получали вы на стол по пятисот рублей, а статские советники, с вами командированные, каждый по сту рублей на месяц. Пребываем впрочем вам императорскою нашею милостию благосклонны.

На подлинном подписано собственною ея императорского величества рукою тако: Екатерина.

* * *

Как исполнил Маврин возложенное на него поручение, не знаем. Можем привести еще один относящийся к настоящему делу документ весьма характерный в бытовом отношении, а вместе с тем показывающий, как трудно было в то время уездным властям исполнять свою должность и какия странные препятствия встречали они в помещичьих деревнях даже по делам спешным, не терпевшим ни малейшего промедления.

Вот, для примера, рапорт Пензенского земского исправника подпоручика Аксентьева правителю Пензенского наместничества И.А. Ступишину, от 13 Февраля 1796 года:

“Присланным от вашего высокопревосходительства в Пензенской нижний земский суд повелением, 11-го числа сего Февраля, предписано отправиться мне тотчас же в вотчину бывшего в Вятском наместничестве вице-губернатором г. статского советника Горихвостова для объявления ему о том, чтоб он ко отобранию от него по высочайше вверенной г. генерал-порутчику сенатору и [325] кавалеру Савве Ивановичу Маврину коммиссии необходимо - нужных объяснений, явился к нему в город Вятку, в чем обязать его реверсом, которой непременно и представить на другой день. Во исполнение какового вашего высокопревосходительства повеления, я в вотчину г. статского советника Горихвостова, Пензенской округи, в седо Кучукпор, ни минуты не мешкав, и отправился, где, однакож, самого его в пребывании не имеется; а, по удостоверению прикащика жены его Михаилы Нефедьева, находится он Нижегородского наместничества, Арзамаской округи, в деревне Ратманове, в чем и дал оной прикащик мне на письме показание, которое оригиналом при сем и представляю. Относительно ж до того, что я не успел об оном вашему высокопревосходительству донести во другой день, то-есть 12-го числа сего месяца, то причина сему последовала от того, что когда я за усталостию собственных своих лошадей, по причине занесения снежною погодою дороги, возвращаясь вчерашнего 12-го числа уже из села Кучукпору, приехал еще рано на обывательских подводах в село Саловку, где также, за усталостию лошадей, в небытность самого г. надворного советника Льва Ховрина, требовал подводы от бурмистра его, Иосифа Васильева; то в ответ от него получил отзыв таковой, будто бы господин его не приказывает оных давать никому. Я, стараясь выполнить в точности ваше повеление, отвечал ему, что я непременно ему прогоны заплачу, только-б не делал ни малейшей остановки, объявляя, что я еду по самонужнейшему делу и по собственному вашего высокопревосходительства повелению. Но он, не внемля сему и не уважая ничего, так как будто бы с насмешкою говорил, чтоб я прогоны дал вперед. Но как на таковой неожидаемой мною случай денег при мне не имелось, то он, бурмистр, наивящее того усиливался мне подвод не давать, что я видя, принужденным нашелся вместо денег отдавать ему в залог серебряную свою табакирку, которую он однакож не принял, а настаивал все в требовании с меня денег, как видно на таковой конец, что я, по неимению их, больше промедлю. Но я, всячески от того остерегаясь, занял у тамошнего дьякона деньги, которые ему хотя и отдал, но и потом он подвод дал не скоро, чрез что самое и соделал мне остановки более нежели часов пяти. Что все вашему высокопревосходительству и предаю во благорассмотрение”.

Комментарии

1. Доступ к этому архиву благосклонно дозволен и облегчен был нам г. Пензенским губернатором князем П.Д. Святополк-Мирским. А.Б.

2. Сочинения А.С. Пушкина (под редакциею П.О. Морозова) т. VI. Спб. 1887, стр. 128, прим. 122.

3. Дневник А.В. Храповицкого, изд. Н.П. Барсукова. Спб. 1874. Стр. 46 и 337.

4. На нашем списке нет даты. Из приведенного письма Маврина к Ступишину видно, что рескрипт был дан в Январе 1796 года.

Текст воспроизведен по изданию: Рескрпит императрицы Екатерины Великой сенатору Маврину // Русский архив, № 3. 1896