№ 593
1774 г. июня 13. —ИЗ ЖУРНАЛА ВОЕННЫХ ДЕЙСТВИЙ 1-й АРМИИ О СРАЖЕНИИ ПРИ КОЗЛУДЖИ ¹

От него ж, Каменского, получен обстоятельный рапорт о разбитии неприятеля при Козлудже, в коем описано дело сим образом: 9-го числа поутру выступя, он, Каменский, с 3-ею дивизиею и резервным корпусом из своих лагерей, соединился в Юшемле, где остановился для отдохновения, а потом, взяв кавалерию от соединенных корпусов, поехал он, Каменской, с генерал-порутчиком Суворовым к Козличам для осмотру дороги и лагеря неприятельского. Подъезжая к Башанту, передовые наши ударили на неприятельской пикет, которой до означенной деревни и гнат был; а между тем от находящихся напереди прислан был рапорт, что неприятель оставляет совсем Башант, почему вся наша кавалерия нечувствительно стала поспешать для преследования и оттого несколько стеснилась, едучи по одной не очень широкой дороге в весьма густом лесе по обеим сторонам, так что на лошади проехать никак не можно было. Неприятель, выпустя передовых наших из дефиле, ударил вдруг на наших казаков, подкрепляя своих конных пешими, а по узким тропам отделил остальную часть конницы для окружения совсем наших корпусов. Казаки, а более арнауты, не утерпя оной атаки, обратились оною узкою дорогою на нашу кавалерию, которая чрез то несколько расстроилась. Видя сие, приказал он, Каменской, подполковнику Бибикову, прикомандированному им к одному эскадрону пикинер с майором князем Вадбольским и к двум эскадронам Харьковского полку, держать оной дефиле, сколько долго то будет [699] можно, а задним, поворотясь, выезжать из дефиле и строиться направо и лево от дороги на прогалинах, что и поручено было от него, Каменского, генерал-майору Левизу, которой то исполнил с особливою расторопностию. А между тем, послал он, Каменской, за пехотой, чтоб шла занимать оной дефиле, и по требованию генерал-порутчика Суворова, как старшего по нем, желавшего быть напереди, велел пустить часть его пехоты наперед, а потом следовать и от третьей дивизии. Неприятель между тем, вобравшись пешими своими в лес, атаковал казаков со всех сторон, почему они и пропущены сквозь передовой эскадрон князя Вадбольского, но то сделано с таковою скоростию, что и его смяли и самого его сбили с лошади. Гусарского Харьковского полку эскадрон, находящейся за оным с подполковником Бибиковым, успел, однако, несмотря на тесноту, вздвоить взводы и пропустил пикинерной эскадрон, спомоществуем будучи майором Шутовичем, и, получа повеление, ретировался наконец к кавалерии от третей дивизии, построенной уже генерал-майром Левизом по сторонам от дороги, а кавалерия резервного корпуса построилась за пехотой. Турки, преследовав подполковника Бибикова, напали на кавалерию от третей дивизии на оных прогалинах из лесу пехотой со всех сторон, но она места своего им не уступила, а рубила янычар в лесу, где только доехать до них могла, до приближения нашей пехоты с генерал-майором Милорадовичем. А как и авангард резервного копуса, пропуская козаков, несколько стеснился, то он, Каменской, велел подполковнику Реку с егерским его баталионом принять направо от дороги, а майор Трейден с гранодерским баталионом по приказанию генерал-майора Милорадовича построился на самой оной дороге; подполковник же барон Ферзен поставлен влево от оной так, что путь неприятелю стал пресечен. А когда генерал-порутчик Суворов, находившейся с козаками напереди, к оному авангарду прибыл, то он, Каменской, приметя, что неприятель слева их окружает, приказал авангарду от третей дивизии с генерал-майором Райзером принять влево от дороги и построить из егерского баталиона подполковника Мекноба, при котором был и гвардии капитан Чадаев, особой каре, которому велено итти с флангу и подвинуться вперед, чтоб подкрепить левой фланг резервного корпуса, а и между оным каре и резервным корпусом построя одну роту в две шеренги, за густотою леса велел он, Каменской, следовать с нею рассыпкою пример-майору Неплюеву, что им исполнено. И он примкнул в лесу к резервному корпусу, а пехотные бригады построились позади в две линии, обеспеча таким образом левой фланг; и получа репорт, что кавалерия под командою генерал-майора Левиза на правой стороне от дороги атакована, послал он, Каменской, на подкрепление ее сквозь лес остающиеся три роты Неплюева баталиона под командою капитана Кудаева Навагинского полку, приказав ему оную кавалерию с флангов подкреплять, что он также исполнил и янычар из [700] лесу выгнал, а потом, уведомясь, что далее с правой стороны неприятель тянется лощиной, чтоб взять наш тыл, взял он, Каменской, Невской полк и, захватя оную лощину, пресек туркам дорогу, чрез что и обратились они в лес. Во время сих оборотов в лесу турки, следующие по дороге, дошли до резервного корпуса, но пушечным огнем и ружейным с обеих сторон от дороги были тотчас отбиты, и генерал-порутчик Суворов, находившийся при том, не токмо пошел за ними до выхода из дефиле, но, вышед из оного, спустился на прогалину, где, построясь кареями, пошел к неприятелю. Посланные ж от него, Каменского, команды к нему на подкрепление за ним же следовали, а за ними и кавалерия от третей дивизии с генерал-майором Девизом то же сделала. Узнав он, Каменской, резервной корпус таким образом ангажированным в дело, велел следовать и остальной его, Каменского, кавалерии оному на подкрепление, которая тотчас и подоспела, да и двум пехотным полкам, а сам с их светлостьми принцами Голстинским и Валдекским, а из волонтеров с графом Робоссоми и Рибасом поспешил к резервному корпусу в самое то время, когда оной, вышед уже из дефиле, вошел в огонь с неприятелем, а каре майора Трейдена, на правом фланге находящейся, несколько притеснен был от янычар, засевших в густом лесу с правой от него стороны, для чего послал он, Каменской, два эскадрона Московского полку под командою секунд-майора Сиверса, которой, несмотря на густоту леса, в оной въехал и засевших янычар разбил... Потом же, как большой каре, где был сам генерал-порутчик Суворов, подвигаться стал чистым местом вперед, да и несколько полевой артиллерии подоспело под прикрытием гранодер с подполковником Колтовским, то все оные каре, с большим выровнясь, пошли вперед, а майор Сиверс ударил опять на неприятеля, остановившегося в двух или трех стах саженях, и принудил его, брося две пушки, побежать, а тогда и вся наша кавалерия за ними бросилась, но за скоростию бега неприятельского принуждена была расстроиться, а неприятель на последней высоте от Козлич, опять собравшись, несколько держался до приближения пехоты... А потом кавалерия, ударив вновь, гнала уже турок до их лагеря, и майор Сивере с своим эскадроном взъехал на высоту, находящуюся за оным, где неприятель, хотя и несколько держался, но наконец, все брося, побежал к Шумле и Проводам, потеряв пленными 53 человека, а неприятельской урон щитал он, Каменской, до пятисот человек. По объявлению пленных, было в сем корпусе турецкой пехоты до 25.000 человек, а конницы до 15.000... Похвалял он в своих донесениях его сиятельству генерал-фельдмаршалу ревностные труды и оказанное мужество генерал-порутчика Суворова в сей победе, коим, яко бывшим впереди, управляема была атака и неприятель трижды был опрокинут...

ЦГВИА, ф. ВУА, д. 2010, лл. 3—9, подлинник.

Комментарии

1 Эта запись более или менее точно передает напряженный характер описываемого сражения, но она представляет в искаженном виде роль Суворова. По свидетельству многих современников, вся тяжесть сражения при Козлуджи легла на плечи А. В. Суворова. Ни войска ген. Каменского, ни он сам в этом сражении не участвовали. В своей автобиографии (стр. 44) Суворов, имея в виду официальные реляции о сражении при Козлуджи, пишет: «ни за реляцию, ниже за донесение свое я по слабости своего здоровья не отвечаю».