СТАРКОВ Я. И.

СЛУЧАИ, БЫЛОЕ ИЛИ АНЕКДОТЫ.

(Из записок старого воина).

Голос старого солдата.

В 8-й кн. Маяка сего года, есть два анекдота о великом Суворове. Благонамеренный этот журнал попался мне на несколько минут пролётом. Вот сколько могу припомнить сущность этих анекдотов.

В первом анекдоте говорится: пред местечком Кобылкою (когда, неизвестно), была с Поляками драка. Тут был (т. е. стоял) Екатеринославский кирасирский полк; и как Поляки подчивали его порядочно картечью, то полковой командир этого полка послал своего (?) Адъютанта к Александру Васильевичу Суворову с донесением о том, и с представлением переменишь позицию полка. Адъютант явился, и боясь попасть в немогу-знайки, хотел осторожно докладывать о сражении, (т. е. о том, что их бьют). Но Александр Васильевич вдруг спросил его: «А есть ли в Кобылке рыба?» — Есть, отвечал Адъютант. «A какая?» — Щука, окуни, караси. — «A умеют ли там жарить карасей?» — Не только карасей, Ваше Сиятельство, да и наших кирасиров Поляки порядочно жарят, и пр. и пр. и пр.

Помнится мне, что прежде 1794 года при м. Кобылке с Поляками сражения не бывало; не читывал о том нигде, и не слыхал ни от кого. В 1794 же году в армии у отца Ал. Вас. Суворова при Кобылке в разбитии небольшого корпуса Поляков Екатеринославского кирасирского полка не было. Это точно. Может быть, сообщивший этот анекдот был в другом каком конном полку; против этого ни слова не скажу. А добавлю лишь только то, что Александр Васильевич в сражениях с неприятелем сам [164] повсюду бывал, и все своими глазами видел. Он не любил понапрасну подвергать своих богатырей смерти, и ни минуты не медлил без натиска на врага. А по этому-то и разговор о карасях и кирасирах, и все — что-то не так, — недошмыги.

Во втором анекдоте: старик унтер-офицер, обвешанный орденами (?!) рассказывал, что в Турецкую войну, (где? когда? — Расскащик за старостию лет забыл), напал на корпус Александра Васильевича сильный неприятель, и угощал наших хорошо картечью и ядрами. Солдаты одного с унтер-офицером (расскащиком) полка стали робеть, и поглядывали на отступную. Начальник полка был молодец; заметивши это, скомандовал: вперед! на штыки! — В это самое время явился Суворов к полку, и крикнул: Стой! на колена! Молиться Богу! На небе у Бога идет богослужение; слышите ли? Ангелы поют — иже Херувимы! Драться грешно! — И соскочив с лошади, пал на колена и давай молиться. Солдаты, видевши это, все за ним тоже сделали, а неприятель так и жарил наших! Между тем у солдат возрождалась храбрость, и выгоняла страх. Александр Васильевичь вскочил на ноги, долго-долго смотрел на небо, потом гаркнул: ребята! Служба у Бога отошла! Вперед! Ура! и пр. и пр.

Гай! Гай! Да тсе чудасия Моспане!! ¹

Слишком давно живу уж я на свете. С самого юношеского возраста до глубокой преклонности лет служил в войсках при пяти царствованиях, и имел счастие быть в числе рядовых ратников под началом бессмертного Суворова; но этого анекдота в тогдашнее время не слыхивал ни от одного из старых солдат, а они и самомалейший случай про Александра Васильевича рассказывали. Но это еще не доказательство, а вот что: [165]

Вблизи неприятеля, который осыпает нас картечаю и ядрами, молиться Богу, — (заметьте, молиться при одном только полку из целого корпуса), и на коленах долго молиться, и потом долго, долго смотреть на небо, допустить к себе так близко врага и не разбить его прежде, нежели он воображал......... О! это было не в характере гениальном, огненном Александра Васильевича! Повторю об этом анекдоте: да тсе чудасия Моспане!!... ²

Надобно было видеть Александра Васильевича в сражении. Это уж не тот Суворов был, что иногда (но всегда с целию) проказничал. Нет! это была уже молниеносная быстрота в сражении и распоряжении! это был гений, победоносец!

Смею сказать Гг. составителям анекдотов о бессмертном, величайшем и единственном в мире полководце, и скажу словами Г. Булгарина: «осторожней Гг.! Этот человека, богат, как Крез, (гениальным умом — разумом), и имеет отлично образованных дочерей (шестьдесят побед над неприятелем!...)» — и еще голос старого солдата.

Предшедшие два анекдота привели мне на память анекдот, напечатанный в одном номере ведомостей Русского Инвалида, не помню, которого года и в котором номере; только твердо знаю, что инвалид издавался под редакциею покойного А. Ф. Воейкова. В этом анекдоте было говорено, мне помнится, так: [166]

В 1805 году, когда неприятель (Французы) при с. Шейн-Грабине аттаковал арриергард нашей армии, отступавший от границ Баварии, Генерал Князь Багратион, начальник арриергарда, собрал с каждого полка по нескольку человек солдат, и объявлял им, что для спасения армии должно драться с Французами до последней возможности, и отразить врага или пасть.

Надобно же было выдумать такую небывальщину!... Что это чистая неправда, ссылаюсь на бывших в нашем арриергард начальников полковых, на Шефов: Павлоградского гусарского полка Генерал-Маиора Чаплица, 6-го егерского полка Генерал-Маиора Уланиуса, Азовского пехотного полка Ген.-Маиора Селехова; на командовавших полками: Киевским гренадерским Майора Экономова (тут раненого), Подольским мушкатерским полком Маиора Алексеева; на Шефа Черниговского драгунского полка Полковника Пандуднадзева (Гр.); на Штаб-офицеров: Павлоградского гусарского полка Полковника Ивана Пандуднадзева, Полковника Графа Орурка, Подполковника Князя Жевахова, и на бывшего безотлучно при Князе Петре Ивановиче Багратионе Лейб-гвардии гусарского полка Полковника Князя Бер. Ант. Четвертинского. — Я истинно знаю, что не только собираемы солдаты не были Князем Петром Ивановичем для объяснения стесненного тогда нашего положения, но даже и Штаб-офицерам не было о том говорено. Неприятель, в сорока осьми тысячах насунувшийся на нас, был у всех в виду, и рассказывать было не о чем Русским богатырям, бывшим под командою питомца Суворова.

Когда нибудь я сообщу миру все, что знаю, все — что видел сам, что делалось с 13-го Августа, — со дня перехода за границу, по 2-е Декабря 1805 года в Австрийскую войну с Французами. Да! когда нибудь да будет; а теперь покуда — только.

Комментарии

1. Предоставляю всем, хотя сколько нибудь знакомым с военным делом, обсудить: сходно ли рассказанное в этом анекдоте с здравым смыслом?

2. В трех местах этой статьи я внес слова Малороссийские, родственные Русскому языку. Скажут, что они непонятны, непонятны будут ученому и светлому читающему миру. Как быть? — Скажу: ведь мы, читая иной толстый, возносящий сам себя, журнал, не понимаем же иностранных слов, без пути, без толку, да и без всякой нужды в нем втисканных в Русскую речь светло-освещенными нашими писателями, которых многие даже из знающих хорошо иностранные языки, не скоро поймут. Это значит поихнему — образовать Русской язык!..?.. Чудеса, да и только!! — Обращаюсь к моим Малороссийским словам: не будут понимать своего родственного языка, — для них же хуже! А право, не было бы худо, еслиб понимали!

Текст воспроизведен по изданию: Случаи, былое или анекдоты (Из записок старого воина) // Москвитянин, № 3. 1843