Мобильная версия сайта |  RSS
 Обратная связь
DrevLit.Ru - ДревЛит - древние рукописи, манускрипты, документы и тексты
   
<<Вернуться назад

САРЫЧЕВ Г. А.

ПУТЕШЕСТВИЕ

ЧАСТЬ ВТОРАЯ.

ГЛАВА V.

Плавание из Авачинской губы к Берингову острову и от оного на Северную сторону Алеутских островов до острова Танаги. Случившееся во время стояния на якоре у сего острова. Отбытие и плавание мимо Андреяновских островов к острову Уналашке. Прибытие в Капитанскую гавань.

1791 г. 16 Маия, снялись мы с якоря и пошли из Авачинской губы; но едва успели поравняться против маяка как сделался противной ветр, чего ради должны мы были возвратиться назад и простоять на якоре до 19 числа, тогда, при восставшем попутном ветре от WZW, вышли в море и в полдень были от маяка на NO 64°, 00', в 7 1/2 милях. Широта тогда по наблюдению найдена 52°, 49'. Мы полагали, что вновь строющееся на реке Камчатке судно, под начальством Капитана Галла, должно быть готово к выходу в море в исходе сего месяца, почему предприяли путь прямо к устью сей реки, чтоб соединившись с сим судном, продолжать вместе сего лета плавание. Капитану Галлу дано было о сем знать и ежели он прежде нашего прибытия выйдет в море, тогда велено ему ожидать нас у северной оконечности Берингова острова, до 29 Маия. [73]

21. В полдень широта по наблюдению была 53°, 00', долгота 161°, 39', тогда Шипунского мыса к юго-востоку оконечность была от нас на NW 87 °, 00'.

24. Поутру увидели мы Кроноцкой мыс и от него к западу лежащую высокую сопку. В полдень широта по наблюдению найдена 54°; 13', долгота 162о, 20'; тогда Кроноцкая сопка была от нас NW 63°, 30', в 50 милях; Кроноцкого мыса к Востоку оконечность NW 2°, 30', в 20 милях.

Противные ветры не допускали нас приближится к устью реки Камчатки, почему стали мы держать к Берингову острову, в назначенное к соединению с другим судном второе сборное место.

27. После полудни увидели мы Берингов остров; в вечеру приближились к юго-западной его стороне, которая продолжается довольно высокими горами и пошли на NW, вдоль сего берега, при WZW ветре, которой к ночи усилился, и едва позволил нам обойти отделившийся от берега высокой камень; в полночь были мы так близко его, что казалось нам, можно с судна бросить на него камень.

28. Поутру обошед северной низменной мыс Берингова острова, пошли по северо-восточную его сторону к юго-востоку. В полдень широта места по наблюдению найдена 55°, 14', долгота 166°, 22'; тогда находились мы от острова в расстоянии 3 1/2 миль, и [74] восточная его оконечность была от нас ZOTZ. В сие время проходили мы весьма близко того места, где Коммандор Беринг, при возвратном пути из Америки, будучи в бедственном положении, принужден был пристать к острову, где и окончил жизнь свою. Мы очень сожалели, что нам не можно было съехать на берег, посмотреть место, где погребен первый сей по здешним морям плаватель, и отдали долг праху его одним воспоминовением вздохами о плачевной участи погибших с ним здесь соотчичей наших. Пройдя назначенное к соединению место и не видя другого судна, Капитан Биллингс решился идти далее к Алеутским островам.

К вечеру покрыл нас густой туман. Капитан Биллингс располагая путь свой по Англинской карте, сочиненной во время путешествия Капитана Кука, назначил оный гораздо севернее Медного острова; но как по Российской карте, тот же путь вел нас прямо в средину острова, того ради и предложил я о сем Капитану Биллингсу; однако он столько не доверял Российским картам, что едва мог я убедить его, переменить предпринятой им путь на два румба к Северу, и сим самых избавились мы предстоявшей нам опасности; ибо на другой день поутру в 4 часа, когда туман несколько прочистился, увидели мы, что прошли мимо северной оконечности Медного острова, в расстоянии не более 200 сажен, и каменья [75] подводные были видны за кормою судна: тогда все удостоверились, что на Англинской карте сей остров положен гораздо южнее настоящего.

Сказывают, того на Медном острове при убылой воде между каменьями в трещинах находят самородную медь, от чего думать надобно он и название свое получил. Обойдя Медной остров, стали мы курс держать к первому обитаемому людьми Алеутскому большому острову Атте.

Июня 4 поутру увидели мы сквозь туман часть гор на южной стороне острова Атты, покрытых снегом. В полдень были мы от них к Югу в 15 милях; тогда же открылся из-под туману впереди остров Агатта, коего берега казались не высокими пологими горами; величиною он в окружности 34 мили.

5. На рассвете в три часа утра, открылися в дали верхи гор острова Семича на NWTW. После полудни миновали остров Булдырь, который лежит в широте 52°, 40', в долготе от Гренвича 176°, 13'; величиною в окружности 18 миль; весь он состоит из гор и окружен каменным утесом. От оного к Юго-западу в 1 1/2 миле, есть несколько, поверх воды высоких каменьев.

6. Подошли мы к Крысьим островам, из коих первый лежащий к западу называется Кыска, большой гористой остров, восточная его сторона положее [76] западной и казалась с низменным берегом. Против северо-западной его стороны, в 3 милях от него к NW, стоит высокой каменной столб. Южной части острова, мы не видали за туманом. Далее к востоку: открылись из за него четыре небольшие гористые острова: в полдень первой из них именуемый Чегула был от нас на ZW в 5, другой на ZOTO в 11 милях; последние два, лежащие один близ другого, на ZZO1/2O в 8 милях. Острова же Кыски, северной мыс на ZW 75°, 00' в 17 милях. В то время по наблюдению находились мы в широте 52°, 23'; долготе 176°, 59’.

После полудни, сделался ветр от Юго-востока, которым стало отделять нас от помянутых островов и к вечеру закрыло их туманом.

До 8 числа, лежали мы правым галсом, на ONO, тогда сделался ветр от сего румба, почему поворотили на другой галс. Ветр отходил понемногу к Северу и мы поднялись на ONO. Во все сие время продолжался густой туман.

9 числа в полдень один из сопутников наших сказал нам, что видна земля, и указал почти над нами чернеющийся сквозь туман утес острова Танаги. Мы тотчас поворотили судно на другой галс и бросили лот, но дна не достали. Скоро после сего поднялся туман и открылась превысокая огнедышущая гора, опускающаяся к нам страшной высоты [77] черным утесом, в двух только милях от нашего судна. По счислению находились мы в широте 52°, 06', долготе 180°, 23'. После полудни ветр совсем почти утих, маловетрием же и течением несло нас к Юго-востоку вдоль острова Танаги. Берег его был сначала гористой, но далее к Югу пошел не очень высокой. Находившийся у нас байдарщик, взятой из Охотска, бывавший прежде на сих островах, сказал нам, что не много далее вперед есть хорошей большой залив, в котором часто Российских промышлеников суда пристают. Я отправился на байдаре для осмотрения оного и отъехав от судна 4 мили, поворотил за мыс в залив, которого глубина при входе по средине оказалась 40, а далее внутрь 25 сажен; к левому берегу уменьшалась она постепенно, и в полумиле от него была 7 и 8 сажен, на дне мелкой черной песок. На другой стороне залива есть Алеутское селение, к которому я по причине наступавшего вечера не поехал, а поворотил обратно и поспешал чтоб засветло попасть к судну. При возвратном моем пути я нашел на мысу летнюю Алеутскую юрту, и в ней одну старуху, от которой узнал, что все почти Алеуты с сего острова уехали на остров Атху, к стоящему там рускому промышленическому судну, и что здесь осталось из них очень малое число. Когда отъехали мы две мили от залива, тогда густым туманом закрыло [78] от нас судно наше, и мы всю ночь тщетно искали [78] его на том месте где находилось оно вечеру; наконец принуждены были пристать к берегу. На другой день

поутру хотя воздух от тумана и очистился, но судна нашего было не видно: чего ради решился я ожидать здесь до вечера, и ежели в сие время оное не подойдет, то располагался идти искать Алеутского селения: провизии с нами никакой не было, почему голод не допустил бы нас ждать здесь долее и принудил бы прибегнуть к сему последнему средству; однако по щастию нашему, около полудня увидели мы судно наше выходящее из-за мысу с северной стороны, и благополучно к нему приехали. Тогда узнал я от бывших на судне, что прошедшего вечера переменившееся течение унесло их за остров к Северо-востоку, где они всю ночь в тумане лавировали и поутру пошли к прежнему месту.

Капитан Биллингс услыша от меня, что в заливе есть хорошее якорное место, приказал держать к оному. В вечеру при маловетрии с помощию буксира вошли мы в залив, которой вдался в остров с западной стороны и простирается в длину на 8, а в ширину на 5 миль. Берега его местами песчаны, местами же оканчиваются невысоким каменным утесом.

Ми положили якорь в северной части залива, против устья двух речек текущих с гор, на глубине 8 сажен, дно черной песок, в полумили от пещаного берега, [79] коего утесистой мыс и от него выдавшиеся высокие надводные каменья закрывали нас с моря. Немного севернее сего мыса, с увалу ниспадает ручей пресной воды к которому гребное судно весьма близко подходить и воду прямо рукавом в бочки наливать может. Берег в заливе против судна нашего низменной пещаной, но далее в остров возвышается и к Северу кончится высокими покрытыми снегом горами, из коих одна огнедышущая; в сие время шел из нее один только дым. От нас казалась она не очень далеко; почему некоторые из сопутников наших покушались до нее дойти, но принуждены были за трудностию пути возвратиться назад, набрав несколько горючей серы и лавы. Лесу на острове никакого не растет, подошвы гор и низменные места покрыты довольно высокою травою.

На другой день прибытия нашего приехали к нам с южной стороны залива из селения двое Алеутов и привезли свежей рыбы. В полдень по наблюдению найдена широта места 51°, 52'.

12. С южно-западной стороны острова из селения приехали к нам еще 6 человек Алеутов и также привезли свежей рыбы.

15. Пред полуднем снялись мы с якоря и пошли по Северную сторону острова Танаги к Востоку.

16. В полдень широта по наблюдению найдена 52о, 18', долгота 180°, 56'. В вечеру при захождении солнца [80] чрез Амплитуд сыскано склонение компаса 16°, 25', восточное.

17. В полдень находились мы против пролива отделяющего остров Танагу от Канаги; сей последний остров имеет на северной части отменно высокую сопку, в прочем весь низменной. Пред проливом лежит горою небольшой остров, называемый Бобровой, которой был от нас на ZWTZ в 12 милях. Широта тогда по наблюдению найдена 52°, 08', долгота 181°, 37’. Северо-восточной ветр не допустил нас обойти острова Канагу и Адах, почему пошли мы обратно прежним проливом, мимо острова Танаги к Югу. Оли Танаги на Запад в 17 милях лежит остров, называемый Горелой, величиною в окружность до 17 миль, на нем есть отменно высокая и покрытая снегом огнедышущая гора. В вечеру вышли мы на южную сторону Алеутских островов и миновали в правой стороне три острова, из коих первые два маленькие и низменные, лежат один близ другого, от юго-западного мыса острова Танаги на ZW, в 16 милях. Третий, южнее оных, именуется Иллак; он выше двух первых и лежит от Танаги на ZTW в 13 милях. Противные ветры от Северо-востока, потом восточные, принудили нас лавировать в виду островов Танаги и Канаги.

19. В полдень широта по наблюдению найдена 51°, 27', долгота 181°, 29’: остров Канага был тогда от [81] нас на NO, в 19 миль. Южные стороны обоих островов как Танаги так и Канаги имеют низменный берег.

20. Ветр отошел к Югу, и мы шли к Северо-востоку при густом тумане.

21. В полдень широта по наблюдению была 51°, 05', долгота 182°, 29’. В 1/2 5 часу после полудни увидели мы в тумане на NTW в 17 милях остров Адах, который вскоре закрыло опять туманом. Ночь всю пролежали мы в дрейфе, поутру стали держать курс NOTN.

22. В 8 часов открылися из-под туману в левой стороне небольшие острова, лежащие один близ другого и простирающиеся к острову Атхе. В полдень западной мыс сего последнего острова был от нас NW 3°, 00', в 8 милях. Широта по наблюдению найдена 51°, 58', долгота 184°, 41'. После полудни в половине второго часа находились мы в проливе, между Атхой и другим небольшим островом лежащим от западной оконечности Атхи на ZW 80°, 00', в 7 милях: глубина в сие время оказалась 45 сажен, на дне мелкой камень. Чрез сей пролив вышли мы на северную сторону гряды островов, и стали держать курс на Северовосток, параллельно острову Атхе, в расстоянии от него от 3 до 4 миль. Берега сего острова гористы и безлесны, горы к Северу возвышаются и кончаются высокою покрытою снегом сопкою. Мы видели [82] многие заливы, вдавшиеся в остров, из коих один, более прочих, называемый Коровинская гавань, идет близ северного мыса Атхи. При входе в него разделяется он на двое, и простирается далеко внутрь острова.

Миновав Атху, стали мы держать прямо к острову Умнаку при юговосточном ветре, который после отошел к Юго-западу.

24. В полдень широта счислимая 53°, 27', долгота 191°, 28'. В половине второго часу по полудни открылась из-под туману южнозападная часть острова Умнака на ZO в 6 милях; глубина оказалась 50 сажен. В вечеру миновали мы северо-восточной мыс сего острова, тогда открылась нам западная часть острова Уналашки, и в проливе между сими островами увидели мы высокой надводной камень.

В 10 часов вечера подошли мы весьма близко к северо-западному мысу острова Уналашки, который называется Макушинской, по имени губы и Алеутского селения лежащего за мысом.

25. Поутру подходя к западному предместию Капитанской гавани, увидели мы впереди судна множество китов, пускающих беспрестанно вверх воду. В полдень вошли мы в восточное предместье Капитанской [83] гавани и стали на якорь против Алеутского селения Иллюлюк, на глубине 8 сажен.

Счисление нашего пути, сего лета так было верно, что от Петропавловской: гавани до сего места в долготе не вышло никакой погрешности.

Алеуты из разных селениев узнав о нашем прибытии приехали к судну и привезли свежей рыбы. Недостаток у них табаку побудил их из дальних селениев и из других островов приезжать к нам для получения оного. Капитан Биллингс обласкал их и одарил табаком и разными мелочами, а между тем обещал всем приезжим Алеутам дать большее еще количество всего оного, ежели они к прибытию нашему обратно на сей остров, изготовят для нас сухой рыбы и ягод. Мы уверены были, что по их пристрастию к табаку и по настоявшей в нем надобности они усердно нашу просьбу исполнят.

Взятая нами прошлого года с сего острова женщина обрадовалась увидя с своими родными, уехала в свое селение, и как она от Капитана Биллингса была изрядно одета и награждена бисером и табаком, то все ее земляки завидовали такому щастью и почитали ее богатейшую из всех на острове. [84]

1791 г. Июнь. Две недели простояли мы здесь на якоре, в ожидании прибытия Капитана Галла, на новопостроенном в Нижне-Камчатске катере, но как в сие время он не пришел, то и не хотели мы в должайшем ожидании его терять напрасно время; чего ради оставя нужные для него вещи и провизию в селении Иллюлюк, и при них лекаря Алегрети с одним егерем, предприяли продолжать плавание наше к Берингову проливу. [85]

ГЛАВА VI.

Плавание от острова Уналашки к Северу мимо островов Св. Георгия, Св. Павла и Св. Матфея, к острову Св. Лаврентия. Прибытие к сему последнему и опасное положение судна Славы России. Случай во время стояния на якоре у сего острова. Плавание от оного к берегам Северной Армерики и свидание с жителями оной. Якорное наше стояние в губе Св. Лаврентия.

8 числа Июля снялись мы с якоря и вышли в море. Намерение Капитана Биллингса было осмотреть новооткрытые Штурманом Прибыловым два острова, к которым и пошли мы прямо.

9. В 70 милях к Северу от Уналашки глубина оказалась 88 сажен, на дне ил. В сие время появились сивучи и морские коты.

11. Когда по счислению были мы близко вышеупомянутых островов, тогда глубина уменьшилась до 45 сажен, но густой туман препятствовал нам их видеть. Множество птиц Ар летало кругом судна нашего, и морские коты показались еще в большем числе.

12. В полдень туман прочистился: тогда увидели мы оба острова: первый из них, называемый остров [86] Святого Павла, был от нас NW 25°, 00', в 8 милях; вторый, именуемый Святого Георгия, виден был в час по полудни позади нас на ZO 57°, 00', в 22 милях. Берега сих островов состоят из гор посредственной высоты; Св. Павла северо-восточная сторона кончится низменностию. Против юго-западного его мыса в 7 милях есть небольшой и не высокой утесистой островок. Сего числа полуденная счислимая широта была 56°, 59’, долгота 189°, 45', глубина 52 сажени, на дне ил с мелким песком. Когда мы находились от западного мыса острова Св. Павла к юго-западу в 6 милях, тогда глубина оказалась 35 сажен, на дне камень с ракушками.

Сии острова открыты в 1786 году на купеческом судне Штурманом Прибыловым, которой найдя множество морских зверей и моржовых зубов, остался на них для промысла с своими промышленниками, и в два года убили они 2320 бобров, 30000 котов, 480 кошлоков и медведков, и 8000 голубых песцов; сверх сего найдено по берегам 700 пуд моржовых зубов. Всего полагая по средним в городе Охотске ценам на 250000 рублей.

Миновав Прибыловы острова направили мы плавание наше к острову Св. Матвея, названного Англичанами Гор. Глубина увеличилась до 55 сажен и после стала уменьшатся. [87]

14. Поутру увидели мы из под туману островок, на NO 50°, в 11 милях, верх которого казался гребнем из острых камней, Англичанами назван он Пеникль, глубина тогда была 28 сажен, на дне мелкой камень. По прочищении еще больше тумана открылась западная сторона острова Св. Матфея. При подходе к оному глубина уменьшилась до 14 сажен; тогда пошли мы вдоль западного берега его. В полдень широта по наблюдению найдена 60°, 29’, долгота 187о, 15', тогда маленькой остров Пеникль был от нас ZO 40°, в 10 1/2 милях; острова Св. Матфея западной мыс NO 52°, 00', в 6 милях. В сие время находились мы от западного берега его в 3 милях.

Едва миновали мы северозападную оконечность острова Св. Матфея, как открылся другой остров лежащий от оной оконечности к NW в 3 милях. Мы прошли между сими островами на восточную сторону. Глубина была по средине пролива 12 сажен, на дне камень с ракушками.

Капитан Биллингс рассудил побывать на малом острове, и для того остановились мы на якорь, на глубине 13 сажен, дне пещаном, от острова в 1 3/4 мили. В 3 часа по полудни Капитан Биллингс, Доктор Мерк и я, поехали на берег, и лишь только стали подъезжать к острову, как вдруг окружили нас в великом множестве Морские птицы, которые летая над нами в зад [88] и в перед, производили толь великий шум, что мы не могли слышать речей друг друга. Вышед на берег разделились мы на разные дороги, чтоб удобнее было нам стрелять; иные пошли внутрь острова, другие поверху утесов, а некоторые по самому берегу и стрельба наша была столь удачна, то привезли на судно довольно много разных морских птиц, большая же из них часть были ары. Егери наши убили двух молодых черных лисиц и нашли два зуба моржовых. Во время бытия нашего на сем острову не случилось ничего достопамятного, только один стрелок перепугался до чрезвычайности, повстречав большого белого медведя, от чего почти без памяти прибежал к шлюбке. В горах сего острова нашли мы большими глыбами каменья кремнистой породы, чрезвычайно красивого вида с нежными разных цветов жилками. На восточной стороне острова по берегам находится много наносного лесу, напротив того на западной не видно ни одного выкинутого дерева, почему заключать должно, что на Американском берегу против сего острова впадает в море какая-нибудь большая река изобильная лесом.

В вечеру снялись мы с якоря и пошли к Северу, густой туман скоро закрыл от нас оба острова. Ночь всю пролежали мы в дрейфе, а по рассвете пошли опять к N, глубина была 40 сажен, на дне ил, но подаваясь далее к Северу оная стала уменьшатся. [89]

16. В вечеру глубина воды под нами была 27 сажен, на дне мелкой песок. Как по счислению находились мы близко острова Святого Лаврентия, названного Англичанами Клярков, то по сей причине и пролежали всю ночь в дрейфе.

17. Поутру, не взирая на распространявшийся по всему морю густой туман, снялись мы с дрейфу и пошли далее: глубина весьма скоро стала уменьшаться, и в 6 часов утра с 5 1/2 сажен глубины, поворотили мы назад и легли в бейдевинд на Z1/2W. Скоро после сего туман немного прочистился и мы увидели на NW низменный берег милях в трех от нас. Тогда Капитан Биллингс приказал держать прямо к видимому берегу, а потом вдоль оного на WNW; но как глубина стала уменьшатся и берег закрыло туманом, то привели мы судно опять в бейдевинд на ZZW. В половине 10 часу, с уменьшившейся от 7 до 4 сажен глубины поворотили мы на другой галс и легли на ONO. Глубина под идущим сим румбом судном нашим прибавлялась и доходила до 11 сажен. В сие время по счислению находились мы в широте 63°, 23', долготе 189°, 29’. После полудни глубина стала опять уменьшатся, из чего заключили мы, что находимся в каком-нибудь заливе, из которого при юговосточном ветре и бывшем иногда волнении вылавировать не можем, ибо приметили по дрейфу судна, что мы больше [90] теряем нежели выигрываем: почему в 3 часа по полудни бросили якорь на глубине 6 сажен, дно песок: по отдании четверти каната, якорь не задержал, тогда бросили мы другой якорь, на коем и остановились. По глубине, которая была тогда за кормою 4 1/2 сажени, заключали мы, что находимся недалеко от берегу, которой хотя и закрывало от нас густым туманом, но слышанный шум буруна предуведомлял нас о опасности нашего положения, которое от усиливающегося ветру и увеличивающегося с открытого моря волнения становилось отчасу худшим. Ночь всю однако ж, уравнивая канаты двух якорей наших, простояли мы благополучно; но на другой день большая волна, сильно ударившая в нос судна, подорвала у нас один канат, после чего бросили мы еще два якоря, но на канаты их мало могли надеяться; ибо оные сделаны были из малосмольных каболок, почему от сырых здешних погод совсем почти сгнили.

20. Ветр стал несколько тише, и туман начал прочищаться, тогда открылся за кормой, в миле от нас, низменный берег. В полдень по наблюдению широта найдена 63°, 24'. После полудни увидели мы на берегу двух островитян, которые остановясь против нашего судна поднимали в верх на шесте парку, и махая ею казалось призывали нас на берег. Мы послали к ним на байдаре Шхипера Бакова с подарками; но они не [91] дождавшись его ушли, шкипер же не могши за великим буруном пристать к берегу, принужден был возвратится назад.

Сего числа склонение компаса по азимуфу найдено 24°, 11' восточное.

21. Ветр совсем утих, туман прочистился, и прямо против нашего судна открылся низменный далеко простирающийся к востоку берег, за коим видно было с верху мачты большое озеро, а далее пологие местами снегом покрытые горы. К западу берег сей опускался увалом и последняя его оконечность отстояла от нас ZW 50°, 00', в 14 милях. К югу от сего мыса показались нам в тумане два небольшие острова один на ZWTZ, другой на ZTW (После узнали мы, что сии острова не иное что были как сгустившийся туман.).

Капитан Биллингс, Доктор Мерк, Шхипер Баков и Подпорутчик Бакулин поехали на берег на двух гребных судах. Они с великим трудом могли пристать к берегу, ибо сильным буруном шлюпки их выкинуло на оный и всех их перемочило. Капитан Биллингс с немногими пошел к Западу, в надежде найти селение; прочие же остались у гребных судов. Между тем увидели мы сверху мачт, выезжающую от дальней стороны озера байдару с островитянами, которые гребли [92] к нам прямо, на перешеек отделяющий море от озера, и как думать надобно намерены были перетащить чрез него байдару и приехать к нам на судно. Матрозы оставленные у гребных судов на берегу, увидя, идущую к ним байдару, хотели дать знать о сем Капитану Биллингсу; кричали ему вслед и старались его воротить; но как он уже был далеко и не мог слышать их крику, то вздумали они стрелять из ружей, чтоб тем обратить его внимание; но и сим ничего не успели, а только перепугали диких островитян, которые услышав звук от ружей поворотили назад и уехали из виду. Таким образом неосторожность сия лишила нас удовольствия познакомиться с жителями сего острова.

В вечеру Капитан Биллингс со всеми бывшими на бёрегу возвратился на судно, не найдя никакого селения. И как в сие время восстал ветр от северозапада, то мы снялись с якоря и пошли на ZZO прочь от острова. Отделившись на 10 миль, легли в дрейф во ожидании дня.

22. Поутру пошли к восточной оконечности острова, придерживаясь ближе к берегу, глубина от 16 уменьшалась до 10 сажен, на дне мелкой камень и изредка песок. Берег продолжался низменной и за ним видно было вдали несколько гор, отделенных одна от другой. Впереди судна на ONO открылось несколько гористых островов, но когда мы приближились к ним, [93] то увидели, что сии мнимые острова соединены между собою низменным берегом, и что весь сей берег есть продолжение одного острова (На карте Лейтенанта Синда на место сего большого острова назначено множество островов; почему думать должно, что он видел сей остров в дальнем расстоянии и почел, также как и мы, разделенные низменностию горы его за особливые острова.); не доходя юговосточной его оконечности в двух местах на низменном берегу есть не малые селения. В полдень вышеупомянутая оконечность была от нас на N1/2W в 4 милях, широта тогда по наблюдению найдена 62°, 53', долгота 191о, 07'', глубина 21 сажень, на дне мелкой камень. В сие время покрытая водою банка, на коей виден бурун, отстояла от нас NW 55°, в 12 милях.

После полудни обошед юговосточный мыс, пошли мы на NO к северовосточной оконечности острова. Берег между сими мысами вдался внутрь острова несколько излучиной. От первого мыса в 6 1/2 милях близ воды есть селение. В вечеру миновали последний северовосточный мыс острова Святого Лаврентия; от него к ZO в 4 1/2 милях лежат три маленькие низкие островка, один близ другого. На одном из них стоит Кекур наподобие каменной пирамиды, около его построены шалаши и вешалы для сушения рыбы; но людей не видно было никого, почему думать должно, что [94] островитяне приезжают на сей островок временно, для ловли рыбы, или морских зверей. При благополучном ветре, от острова держали мы к Северозападу, глубина увеличилась до 25 сажен, на дне мелкой песок.

24. Ночью на 24 число ветр переменился и сделался нам противный от Севера, и к утру так скрепчал, что принудил нас убрать все паруса; а как мы находились в сие время на ветре, прямо против средины острова Святого Лаврентия в 20 милях, то для безопасности отошли к Востоку, и миновав сей остров легли в дрейф под бизанью.

26. Ветр утих. В полдень по наблюдению найдена широта 63°, 10', долгота 193°, 25': тогда острова Св. Лаврентия Северовосточная оконечность видна была от нас на NW 89°, 30' в 33 милях: следовательно находились мы по карте Капитана Кука на том самом месте, где у него назначен Андерсонов остров; но мы ничего не видали, хотя в сие время горизонт довольно был чист. Глубина по лоту оказалась 18 сажен, на дне песок.

27. Чрез расстояние луны от солнца по наблюдению найдено, что долгота места нашего восточнее счислимой 56 минутами.

28. Поутру увидели мы Американского берега мыс, называемый Англичанами Родней. В полдень широта наблюдением определена 64°, 11', долгота 193о, 58': мыс [95] Родней был тогда от нас NW 56°, 00', в 27 милях; остров Следж NW 63°, 00', в 26 милях. В вечеру в начале шестого часу положили мы якорь от Американского берега в 8 милях, а от островка Следж к OTN в 11 милях, на глубине 14 сажен, дне иловатом.

Капитан Биллингс, Доктор Мерк, Шхипер Баков и рисовальной мастер Воронин поехали на берег на двух гребных судах; в вечеру одно из сих судов прислано обратно с известием, что они на берегу нашли жителей, которыми приняты ласково, почему и остались там ночевать.

29. Поутру увидели мы из-за мысу идущую к нам большую байдару с Американцами; они от нас остановились так близко, что могли мы рассмотреть без зрительной трубы, что было на оной 9 человек мущин, в носу байдары на шесте повешен надутой пузырь, и в корме на другом шесте две красные лисицы: думать надобно, что это означало мирное их намерение. Долго они не приближались к нашему судну и стояли на одном месте поднимая к верху руки. Я приказал тоже делать нашим матрозам стоящим на шкафуте, показывая, что и мы против их оружия никакого не имеем. Наконец они осмелились и пристали к судну; толмачи наши их не разумели, почему и не могли мы с ними объясниться. На байдаре у них [96] было несколько красных лисиц, пыжичьи и еврашичьи парки, деревянные чашки и сделанные из моржовых зубов разные мелочи, которое все меняли они матрозам на коральки, бисер и пуговицы; табаку же со всем не брали. После сего торгу хотели они ехать на берег, но как услышали, что матрозы наши запели Рускую песню, то остановились, взошли на судно и слушали ее с великим вниманием. После того сами запели по своему, и двое из них пошли плясать. Пляска их состояла в разном и сильном движении всем телом, а особливо руками и головою, которою, переступая ногами с места на место, поворачивали они весьма проворно во все стороны, и все сие делали в лад песни и бубна.

Сии Американцы росту среднего, лицем смуглы; но некоторые из них есть и белокурые, волосы они вообще все обрезывают, так как Якуты с которыми несколько сходны, только расположением лица подходят ближе к Европейцам; вид имеют веселой и обещающий более откровенности, нежели те Американцы, коих мы видели в Шугачской губе. В ушах у них для украшения нанизан бисер; по обе стороны рта в нижней губе продеты в дырочки, наподобие одинаких запонок, сделанные из алебастру два камушка. Платье их состояло из коротких оленьих парок и штанов из тюленьей кожи; на ногах обуви никакой не имели. Подарил я сим гостям несколько безделиц, [97] которые приняли от меня с великим удовольствием и поехали на берег, обещаясь опять к нам быть.

В вечеру возвратился Капитан Биллингс, прочие же с имеющимся при них барказом остались на берегу. К ночи нашел густой туман, которой не прежде, как на другой уже день к вечеру несколько прочистился; тогда пришел барказ, но не было еще с шестью человеками матроз Байдары, выменянной от здешних Американцов на бисер. Мы много о сем беспокоились и думали не случилось ли с ними чего-либо неприятного, однако на другой день поутру приехали и они благополучно; причиною замедления их была темнота ночи; ибо они едучи к судну запоздали и потеряв его из виду всю ночь проискали тщетно.

Во время стояния здесь на якоре примечено, течение моря вдоль берега по большой части от губы Нортон, к WZW до полумили, а иногда и до полуторых миль в час.

31. Снялись мы с якоря и пошли к острову Следж, по Американски называемому Аяк. В полдень по наблюдению найдена широта 64о, 34’, долгота 193°, 31'; остров Аяк был от нас ZW 67о, 00' в 5 милях. После полудни ветр совсем затих, почему на глубине 10 сажен, дне дресвяном, положили мы якорь, будучи от Американского берега в 2 милях. В сие время приехали к нам с берегу на одной [98] большой и двух маленьких байдарах те же Американцы, которые были у нас вчерашнего дня, и с ними много других, которых мы еще не видали. Они привезли такие же как и прежде товары, и торговались с матрозами весьма охотно; более ж всех других вещей старались выменивать стеклянные корольки, которые почитали они дороже всего. Капитан Биллингс за нитку оных купил одноместную байдарку; продавший ее Американец получа нитку корольков, спрятал их с великою поспешностию, опасаясь может быть, чтоб мы, приметя ошибку свою в уступке ему толь дорогой вещи за толь малоценную, не раздумали и не отняли бы у него назад корольков. Сия байдарка величиною и постройкою своею была точно такая же, как и у Кадьяцких островитян, с тою токмо разностию что на место сивучей кожи обтянута моржовою, которую по толстоте ее распластывают для сего на трое.

В вечеру, при восставшем северном ветре, снялись мы с якоря и пошли между островом Аяком и мысом Роднеем, на котором в разных местах видно было несколько летних юрт.

Августа 1-го, в полдень были мы в широте 64°, 40', 1 долготе 192о, 27', и после полудни в четвертом часу увидели на NW3/4W гористой остров называемой Американцами Окибень, Англичанами же Кинг. В вечеру прошли мы по правую его сторону милях в двух от [99] оного. Величиною он в окружности 5 миль. По неприступным вокруг его каменным утесам и по дикости места казалось, что он не обитаем; однако ж после узнали мы от Чукочь, что на нем живут несколько семей Американцов.

2. Поутру в тумане увидели мы маленькой островок, самой меньшой и южнейший из числа трех Гвоздевых островов, лежащих в Беринговом проливе. В поддень открылися и прочие два острова: сии были тогда от нас, первый NW 15°, 00', в двадцати одной; вторый NW 4о, 00', в двадцати; третий NO 14°, 00' в пятнадцати милях. Первые два гористы, последний же имеет вид небольшого холма. Широта в сие время по наблюдению найдена 65°, 24', долгота 190°, 29'; глубина 28 сажен, дно песок.

3. При северном ветре лавировали мы в Беринговом проливе, между Северовосточным мысом Азии и Северозападною оконечностью Америки. Оба сии берега гористы и безлесны; горы местами покрыты снегом.

4. После полудни вылавировали мы, так далеко к северу, что могли войти в губу Св. Лаврентия. При самом входе в нее, на правой стороне по берегу, видели несколько летних Чукотских юрт сидячих Чукочь, расположенных при устьи небольшой речки называемой Унягма. Пройдя до 4 1/2 миль внутрь губы, [100] положили мы якорь на 6 саженях глубины, дно песок, близ правого берега и низменного мыса, на коем поставлены четыре шалаша, или Чукоцкие летние юрты. Едва успели мы бросить якорь и стали убирать паруса, как увидели едущих к нам с берегу на большой байдаре Чукочь, которые не доходя до нашего судна остановились, звали нас на берег и показывали сложенную на подобие письма бумагу. Чрез бывшего у нас козака, знающего Коряцкой язык, звали мы их на судно; но они или не поняв его, или побоявшись нас, уехали назад.

Капитан Биллингс, Доктор Мерк и я, первые съехали на берег. Чукчи встретили нас ласково и звали в свои юрты, только просили оставить на шлюпке наши шпаги: “Мы как друзей своих, говорили они, встречаем вас без всякого оружия, то и вы с своей стороны должны тож самое сделать.,, Желание их было удовольствовано, и тогда повели они нас в юрты; по входе в оные, отдали нам бывшую у них сложенную бумагу. Она была рапорт к Капитану Биллингсу от Сотника Кобелева, посланного сюда в 1787 году из Нижне-колымского острога с толмачом Дауркиным, для предварения Чукочь о нашем к ним прибытии. Кобелев в своем рапорте доносил, что он с оленными Чукчами ожидал здесь и на восточном мысу прибытия наших судов с 26 Июня по [101] 26 Июля, и как Чукчи не хотели долее ждать, то он принужден был с ними отправится морем на байдарах к острову Кулючину, лежащему на Ледовитом море, где у Чукочь оставлены были стада оленей, и находилось главное их стойбище. Наконец уведомляет, что там простоят они до 15 Августа, и тогда отправятся все на оленях внутрь земли.

Сотник Кобелев ничего не написал в своем рапорте о толмаче Дауркине, почему спрашивали мы о нем здешних Чукочь, которые сказали, что он живет у оленного чукчи, называемого Имлерата Киренева, кочующего не очень далеко от здешнего места, и обещали в тож время послать нарочного дать ему знать о нашем прибытии.

Капитан Биллингс остался на берегу и приказал мне промерить глубину пролива между низменного мыса и выдавшеюся от него наружною пещаною банкою, и ежели найду довольно глубины, тогда судно завести за мыс. Я при промере нашел, что глубина по средине сего пролива была 2 1/2 сажени, почему на другой день поутру помощию завозов провели мы без всякой трудности судно свое и поставили его на якоре, на глубине 12 сажен, дно ил, против летнего Чукотского селения. Сие селение состоит из четырех шалашей, сделанных из жердей и китовых костей, и покрытых с верху моржовыми кожами. От сего места губа св. Лаврентия идет еще очень [102] далеко внутрь земли; берега ее гористы и безлесны, на коих местами лежит оледенелой снег. Вершины гор всегда почти покрыты густым туманом.

5. В полдень широта якорного нашего места по наблюдению найдена 65° 40'. [103]

ГЛАВА VII.

Приезд оленных Чукочь с Толмачом Дауркиным. Описание сего народа. Предприятие и отправление Капитана Биллингса с чукчами чрез их землю к реке Колыме.

В вечеру приехал к нам на 12 больших байдарах толмачь Дауркин с оленными чукчами и с ними их Тоен Имлерат Киренев, тот самой, которой привез Дауркина из Инжиги, и у которого сей жил, в ожидании нашего прибытия. Мы обласкали сих гостей, дали им несколько подарков, чрез что скоро снискали их к нам доверенность и дружбу. Они вытащили свои байдары на берег против нашего судна, и опрокинув их расположились жить под оными. Ни одного дня не проходило, в которой бы они нас не посещали; любопытствуя и рассматривая наше судно всему удивлялись, а более всего привело их в изумление действие наших пушек, из которых, нарочно для показания им, сделали мы несколько выстрелов с ядрами в море. Между тем с великим усердием старались они производить с нами торг, меняя на табак, бисер и корольки лисиц, моржовые зубы, свои орудия и посуду. Чукчи, как мущины, так и женщины росту среднего, но [104] отчасти есть некоторые и довольно высокого; собою статны и здоровы; вид имеют откровенной и не столь суровой, какой бывает по большой части у диких; лицем они очень похожи на тех Американцов, которых мы видали у мыса Роднея; волосы обрезывают и платье носят такое же, только мущины не украшают лиц, как те, вставленными в губы косточками; напротив того женщины здешние вышивают на теле разные черные узоры, а на лице у всех одинаково накалывают по обеим щекам по два полукруга, соединенные поперек дорожками. Волосы заплетают в две косы, так точно, как руские бабы, только не подвязывают их на голове и не покрывают ничем, а опускают по спине. Платье, как у мущин, так и у женщин почти одинаковое, состоит в оленьих парках и широварах, различие только, что у последних верхние парки короче, а нижние шьются вместе с широварами, которые гораздо шире мужеских. Летом в сухое время на ногах носят из ровдуг (a) (Выделанные кожи оленьи.) сшитые алачики (b) (Род коротких сапогов.), а в сырые и дождливые дни надевают длинные торбасы (с) (Длинные большие сапоги без каблуков.) из выделанной тюленьей кожи. Орудия их состоят в длинных копьях и луках со стрелами. [105]

Чукочь есть два рода; также как Тунгусов и Коряк; одни оленные, другие сидячие; первые составляют главную часть Чукоцкого народа, ведут кочевную жизнь переходя беспрестанно с табунами своими с места на место. Напротив того последних не много. Сия малая часть Чукочь состоит из бедных людей, лишившихся каким-нибудь случаем оленей своих, главного здешних жителей богатства, и потому принужденных поселясь в непременных селениях близ моря, искать пропитания от оного. Зимою живут они в земляных юртах, а летом в шалашах; море доставляет им пищу в изобилии; они заготовляют не только для себя, но и для оленных Чукочь, рыбу и из морских зверей жир; шьют также кишечные камлеи и летнюю обувь; напротив того замену получают от сих последних на платье и на зимнюю обувь, оленьи и другие привозимые из Инжиги кожи, также табак и другие Российские товары.

Сидячие Чукчи за неимением оленей держат для зимней езды собак, санки для сего имеют небольшие и низкие, на подобие наших чунок; полозьи под них подделывают из моржовых зубов. Собаки здешние походят на Охотских, только величиною меньше тех. Запрягают их в санки по шести рядом, одна подле другой, так близко к санкам, что с оных можно доставать до собак плетью. Ежели надобно [106] поворотишь на право, или на лево, тогда седок с противной стороны бьет собак и машет плетью, от чего они уклоняясь поворачивают в ту сторону куда надобно. В летнее время для выезду в море Чукчи имеют большие кожаные байдары, которые обыкновенно бывают длиною от 20 до 25, шириною до 4, глубиною 2 1/2 фут. Члены ее или основание отделывают очень тонко из наносного с моря лесу, и связывают их между собою волокнами из разделенных китовых усов; кругом сей решетки обтягивают моржовою кожею, которую нарочно для сего, смотря по ее толстоте, распластывают на двое или на трое. Готовая со всем байдара, так легка бывает, что два человека без всякого труда на себе нести ее могут. На таковых байдарах ездят Чукчи в море, не токмо близ берегов, но часто переезжают на острова и чрез Берингов пролив в Америку; а как они очень валки, то более употребляют веслы нежели паруса, и в последнем случае для безопасности, чтоб байдара не опрокинулась подвязывают под бока ее надутые пузыри. Американские байдары, которые мы видели у мыса Роднея точно такие же как и здесь.

Вообще, как оленные, так и сидячие Чукчи разделяются на небольшие общества, состоящие из нескольких семей, соединенных родством или дружбой. Особенных властей, или начальников не имеют, а [107] почитают в каждом таковом обществе одного, которой богатее прочих; и имеет большое семейство. Дальнего повиновения ему не оказывают; он может только преподавать советы и воздерживать от дерзостей, или худых поступок, одними словами, но никого не имеет власти наказывать. При таковом безначалии удивительно, что сей народ, по сие время мог удержать свою вольность, и делать многократные сопротивления не малым посыланным против него отделениях Российских войск; но чего не может произвесть сильное побуждение к защищению своей независимости! Оно заставляло их на сей случай соединяться и придавало им столько храбрости, что из всех разных народов населяющих северовосточную часть Азии, они остались одни не побежденными.

Коряки были главною причиною побудившую Россиян предпринимать походы против Чукочь; ибо сии два народа имея между собою непримиримую вражду, вели беспрестанно войну, но как Коряки будучи не в состоянии одни противустоять толь сильному и храброму неприятелю, принуждены были прибегнуть под покровительство Россиян, обязавшись платить всегда ясак; тогда уже Правительство наше, должно было их, как Российских подданных защищать. Почему имев они случай удовлетворить своему мщению, не упускали при всяком случае пользоваться сим правом, принося [108] беспрестанные жалобы на Чукочь, и часто одними клеветами и несправедливыми подозрениями приводили Россиян ко принятию оружия против них, иногда казалось, что согласие и доверенность восстановлялись, но вдруг малейшей донос от Коряк был опять поводом к разрыву оных. Так что мир и война зависели от благоразумия или неблагоразумия бывших тогда командиров в острогах, Анадырском и Инжигинском; но после когда уничтожили совсем Анадырской острог и в Инжиге учредили городовое правление, тогда уже прекратились совсем военные предприятия против Чукочь, и стали мы ласкою привлекать их к дружбе; сие благоразумное средство возымело свое действие, они теперь ежегодно приходят в Инжигу и в Нижнеколымской острог, для торгу с Россиянами, а между тем многие приносят и ясак. Приезжают они обыкновенно в исходе февраля, или в Марте. По произведении торгу немедленно отправляются к Ледовитому морю, и лето все препровождают по берегам оного, промышляя морских зверей и рыб; для сего имеют они байдары, на коих ездят морем не токмо подле берегов, но иногда. по свойственной им привычке к грабежам, переплывают Берингов пролив и вооруженною рукою нападают на селения диких Американцов: ограбя оные и захватя пленных отъезжают обратно с добычею.

Сколько Чукчи храбростию превосходят всех своих [109] диких соседей, столько же варварством и жестокостию нравов отличаются от них: они не только истребляют детей своих родившихся с недостатками, или с изувеченными членами, но и сын отца без всякой жалости убивает, ежели он по старости, дряхлости, или болезни ни мало не может полезен быть семейству; часто бывает, что и сам больной просит о сем, как о милости, желая умереть геройски; ибо у них естественная смерть почитается бесчестною и как они говорят, прилична одним лишь бабам. В обидах мстительны и жестоки до того, что не уважают ни родства, ни дружбы; сказывают был такой пример, что сын убил отца, за то только, что он упрекнул его в трусости и не проворстве.

Что касается до их суеверия и обрядов, то они менее всех других диких народов оными занимаются. Однако есть у них отправление некоторых празднеств, и особливой обряд при сожигании мертвых тел покойников; но как в кратковременное наше здесь пребывание не случалось ничего подобного, то и обстоятельного о сем описания сделать не можно; равно ничего нельзя сказать о их вере; ибо мы не приметили ничего такого, что бы хотя мало относилось к богослужению; видели только у них небольших деревянных и костяных болванчиков одетых в платье, которых [110] однако ж они ни мало не почитали, и охотно нам за безделицу продавали.

По просьбе Капитана Биллингса здешние жители показывали нам свою пляску; она очень походит на Американскую, которую мы видели у мыса Роднея; только здесь больше прыгают и перескакивают с места на место. После пляски мущины сели на землю, женщины одна за другою, составя полукружие, сняли с правого плеча парки и обнажили с сей стороны вышитые узорами руки, потом запели песню, и согласно оной все вдруг правыми руками стали делать движение, как будто брали что с земли и клали в колени, а иногда наклонялись на ту сторону всем корпусом и головою. Впереди сидящая женщина начинала первая; а на нее глядя и прочие старались делать точно такие же телодвижения.

Главная цель прибытия нашего к сим берегам, клонилась более к соделанию еще покушения в Ледовитом море от Берингова пролива к западу для обхода кругом Шалацкого мыса. Мы уже расположились отправится для сего предприятия, но приятели наши Чукчи, которые беспрестанно кочуют около Ледовитого моря, уверили нас, что нет возможности на судах ходить по сему морю, по причине множества льду, и что они сами с нуждою на байдарах ездят подле самого берега, и то не во всякое время. [111] Мы тем вероятнее утвердились на их показании, что Капитан Кук, и потом Капитан Клярк тщетно покушались пройти по сему морю между льдом к западу. Таковые причины понудили Капитана Биллингса переменишь прежний свой план; он решился сам с малым числом из нашей команды ехать с Чукчами берегом, кругом Ледовитого моря и описать Шалацкой нос; на сей конец уговорил Чукотского Тоена Имлерата Киренева, чтоб он согласился на своих оленях доставить его в Нижне-Колымской острог.

13 Августа Капитан Биллингс сдал мне судно и команду, сам же отправился с Чукчами на 14 байдарах морем в губу Мечигмен, близ которой находилось стойбище Тоена Имлерата. Он взял с собою Доктора Мерка, помощника его Мейна, штурмана Батакова, подлекаря Леймана, толмача Дауркина и трех человек егерей. Мне оставил предписание: ”не ходя далее к северу идти к Анадырской губе и описав оную продолжать путь к острову Уналашке, где взять оставленную для другого судна провизию и людей; а как сие воспоследовать может не ранее Сентября, то в рассуждении позднего времени остаться зимовать на Уналашке. На будущей год весною идти прямо к Камчатке к Петропавловской гавани и ожидать Биллингсова прибытия до половины Июня месяца, но ежели тогда он не [112] будет, то предпринять плавание предписанное ему в XI статье наставления, к описанию моря, между Курильскими островами, Япониею и матерой землей Китая; исполнив оное оставить судно в Петропавловской гавани, и с командою возвратиться на транспортном судне в Охотск. [113]

ГЛАВА VIII.

Плавание от губы Святого Лаврентия мимо Чукоцкой земли и острова Св. Лаврентия, к Уналашке. Прибытие в Капитанскую гавань. Судно Черной Орел приходит в сию гавань, где и положено советом, чтоб обоим судам зимовать. Учреждение Коммисии для положения на островитян ясака. Тоен острова Атхи приезжает на байдарах с Алеутами Андреяновских островов. Котовой промысел. Умножаются на обоих судах больные цингою.

1791 г. 14 Августа. По отбытии Капитана Биллингса, я не находя нужды долее здесь стоять, на другой же день поутру при совершенном безветрии поднял якорь и стал тянутся завозами между тонким мысом и наружною банкою. Глубина

в сем месте была 2 1/2 сажени. По обходе мыса ветр сделавшись от запада, позволил нам идти под парусами. Глубина от 2 1/2 скоро увеличилась до 5 сажен, на дне песок. Миновав мелкое место легли мы в дрейф, для дожидания баркаса посланного поднимать верп.

Сим фарватером, чрез которой мы вытягивались завозом, можно проходить только не большими судами, [114] при тихом ветре и без волнения, придерживаясь тонкого мыса; глубина близ оного 2 сажени; но ежели случится быть здесь большому судну, то надобно обходить наружную банку по левую ее сторону, где глубина большая.

Во время стояния нашего на якоре прилива и отлива воды не примечено.

Снявшись с дрейфа пошли мы чрез губу Св. Лаврентия к правой стороне ее устья. Глубина посредине была 25 сажен, на дне ил. Ширина устья губы Св. Лаврентия от северовосточного мыса до югозападного 11 миль. По берегу сего последнего мыса, под горою у воды, в четырех местах видели селение пеших Чукочь.

Миновав в двух милях каменной утес, составляющий южновосточную оконечность мыса при устье губы, поворотили мы вдоль берега и шли 8 3/4 мили на W, потом на WZW 4 1/2 мили: глубина была 15, 13 и 10 сажен, на дне везде песок и мелкой камень. Горы стали понижаться и отделяться одна от другой разлогами. Берег к воде кончился низменностию. Впереди на NW 89°, 00' видна была оконечность низменного берега в 5 1/2 милях, и на оном большое Чукоцкое селение, откуда начинается губа именуемая Мечигмен. Далее от оной, берег заворачивается к ZZO, и продолжается горами, которые понижаясь к воде кончатся низменностию. [115]

В рассуждении переменившегося ветра, восставшего от ONO, также и начинающейся пасмурности, которою закрыло впереди берег, переменили мы прежний курс и стали держать на ZOTZ1/2O, чтоб по оному обойти выдавшейся впереди далее прочих к востоку мыс, находившейся тогда по счислению от нас на ZZO в 35 милях. В полночь, миновав сей мыс, остались мы до рассвету в дрейфе, ибо намерение мое было осмотреть берег лежащий к Чукоцкому носу. Между тем ветр стал стихать и поутру переменился и сделался ZW. Густой туман покрывал весь берег.

15. В полдень счислимая широта 64о, 37', долгота 188°, 11', глубина 13 сажен, на дне мелкой камень. После полудни, по прочищении несколько туману, открылся к югозападу в 17 милях от нас гористой берег, и видны были внутрь его вдавшиеся две губы, одна называется по Чукоцки Гельягынь, другая Течекуюм; в устье первой, по сказанию Чукчей (Сие известие сообщили нам Чукчи во время стоянки нашей ил якоре в губе Св. Лаврентия.), есть три острова; но мы приметили только один маленькой, другие может быть лежат близко берега, почему и различить с оным мы их не могли, к тому ж и туман еще не совсем прочистился и препятствовал рассмотреть хорошо берег. [116]

При восставшем от севера ветре шли мы к ZZW, в паралель берега, которой временно закрывался туманом. В 7 часов вечера на NW 76°, 00' увидели не малое на берегу Чукоцкое селение. В полночь поравнялись против южной оконечности Чукоцкого носу и легли в дрейф до рассвету, чтоб поутру осмотреть оной и идти подле берега Анадырской губы.

16. Сделавшийся крепкой ветр и туман принудил нас лежать в дрейфе. Ввечеру хотя ветр и стал тише, но туман был густой. До 18 числа ходили мы близ Чукоцкого носу, в надежде, что прочистится туман и откроется берег; но как и тогда сего не случилось, ветр же переменился и сделался ZZW: почему я, по совету всех чиновников решился, в рассуждении недостатка дров, коих при употреблении с крайнею бережливостию не было более как на неделю, не терять напрасно времени, и идти для получения оных к острову Св. Матфея; где видели мы, когда первой раз его проходили, на восточной стороне довольно наносного лесу; в Анадырской же губе не было надежды запастись дровами; ибо как Чукчи уверяли, так и из журналов бывших в походе с Майором Павлутским видно, что лесу ни стоячего, ни наносного по берегам совсем нет. После консилиуму поворотили мы судно и пошли прямо к острову Святого Матфея. [117]

19 числа поутру ветр переменился и стал отходить к югу, после сделался от юговостока, туман прочистился и открылся на ONO Клярков остров, или Св. Лаврентия. По Чукоцки называется он Ейвугьен. Чукчи ездят на оной в байдарах для торгу с островитянами; выменивают у них на разные доставаемые от Россиян мелочи, байдары и китовые большие усы. В полдень по наблюдению найдена широта 63°, 23', долгота 186°, 39'. Южная оконечность острова была от нас NO 61°, 30' в 24 милях.

Когда мы первой раз проходя сей остров стояли на якоре у оного, тогда видели в тумане два островка, которые должны быть ни что иное как туман, потому что ныне нарочно подошел я к тому месту довольно близко, однако и при самой ясной погоде ничего не видал. Из числа найденных здесь Лейтенантом Синтом островов, надобно думать, что несколько было сим подобных. Да и Капитан Кук может быть, также ошибся, и почел туман за острова: назначенных им на карте Андерсонова острова, и другого лежащего севернее Кляркова, мы не нашли, хотя и были в ясную погоду на тех самых местах.

После полудни подходя ближе к острову Св. Лаврентия, открылся его северозападной мыс, казавшийся прежде небольшим островком, но когда приближились, то увидели, что он соединен низменностию с [118] большим островом; Англичане полагают его тем самым, которой назван от командора Беринга островом Св. Лаврентия, но мне кажется вероятнее, что господин Беринг видел горы большого острова, которые гораздо выше и далее видны нежели оной мыс; следовательно справедливее назвать должно сей остров Св. Лаврентия, нежели Клярков. Чрез азимуф сыскал я здесь склонение компаса 22°, 46', восточное.

20. Сделался восточной благополучной, и после северовосточной ветр, которым к полудням на другой день, то есть 21, подошли мы близко к острову С в. Матфея, но туман не позволил его видеть; к вечеру ветр стал усиливаться, в полночь сделался самой крепкой, а к утру почти буря, чего ради принуждены мы были лежать под гротом и бизанью в дрейфе.

22. К вечеру ветр стал утихать, но волнение было великое; сим ветром снесло нас далеко к югозападу. До 26 числа ожидал я перемены погоды и думал, что она позволит нам приближиться к острову С в. Матфея; но как туман не прочищался и погоды стояли прежние, в дровах же был у нас недостаток, так, что мы чрез день принуждены были варить служителям пищу, того ради по совету всех Офицеров положил я поспешать к острову Уналашке; ибо наступающее осеннее время мало подавало нам надежды ожидать лучших погод: и так поутру 26 числа стали мы держать к сему острову. [119]

27. В вечеру подошли к Прибыловым островам, и на другой день миновали южной из оных называемой Св. Георгия. В 9 часов был он от нас на N1/2O в 21 миле; после сего до полудни прошли мы на ZOTO1/2O 15 1/2 миль; широта по наблюдению найдена тогда 55°, 57', долгота 191°, 06'.

29. Поутру увидели остров Уналашку, в полдень широта по наблюдению 54°, 22', долгота 193°, 38'; тогда мыс лежащий от Веселовского селения, к устью Капитанской гавани, был от нас ZO 80°, 00', в 36 милях; посему увидели мы, что от губы Св. Лаврентия сделали в долготе погрешности 46 миль к востоку. В вечеру за островом Амакнеком, против восточной его стороны положили якорь. На другой день (30) пошли далее и остановились против селения Иллюлюк на том же месте где прежде стояли. Здесь узнал я, что другое судно под командою Капитана Галла, приходило в сию гавань, запаслось водою, взяло провизию и чрез 13 дней ушло опять в море.

Приметил я, что от якорного нашего места на югозапад в 1/2 мили к острову Амакнак за маленьким островком спокойнее можно стоять судну, почему перевел оное за сей островок, и с обоих сторон положил швартовы; ибо ширина сего маленького пролива была только 70 сажен, следовательно и швартовы могли доставать до обоих берегов пролива. [120]

Первое наше старание было заготовить дров, которых и привозили ежедневно на байдаре и гребных судах, нарочно посыланных для собирания по берегам выкидного лесу.

Сентября 2, поутру Алеуты уведомили меня, что против западного предместья Капитанской гавани в море видели они одномачтовое судно; но как об оном не могли объяснить они обстоятельно, то я сам пошел на верх горы острова Амакнака и с помощию зрительной трубы увидел по вооружению, что сие судно должно быт новопостроенное в Камчатке под командою Капитана Галла; тогда нимало немедля поехал я к оному на шлюбке, и по прибытии встречен был от всех находившихся на нем с чрезвычайною радостию. Они сказывали, что все лето ходили по следам нашим, но нигде не могли нас застать; причиною тому было, что не успели они изготовиться так рано к походу как бы надлежало, и потому вышли в море после назначенного срока к соединению с судном Слава России. После полудни за тихостию ветра, судно Черной Орел (Капитан Галл так наименовал судно, коим он командовал.) остановилось на якорь в западном предместии Капитанской гавани близ Натыкинского селения, а как в вечеру ветр совсем утих, то [120] гребными судами помощию буксира ввели его в гавань и поставили подле судна Слава России.

3 Сентября был со всеми чиновниками совет о назначении места для зимовки судов: отдаленность Камчатки и наступающее осеннее время, в которое по большой части дуют сильные и противные западные ветры (что мы сами испытали в прошедшем году при возвратном нашем пуши из Америки), было главною причиною, что все согласились остаться зимовать на Уналашке.

Хотя и предписано было от Капитана Биллингса, в случае зимовки на сем острову, разделить людей по селениям, но мы нашли сему многие препятствия; первое, что крепкие ветры, с сильными из-за гор вихрями, мало подавали надежды к спокойному стоянию судам, которых никак не можно было оставить с малым числом людей, по той причине, что от таковых сильных ветров часто рвались швартовы. Второе, помещение людей по селениям могло бы отяготить островитян попечением о снабдении их пищею, которую и сами для себя не всегда они имеют; с судов же доставлять провизию за отдалением селений совсем не удобно; и так за лучшее сочли остаться на судах и производишь, для сбережения впредь нашего запасу, половинную дачу морской провизии; что и полагали к продовольствованию и сохранению здоровья служителей достаточным, присовокупляя [122] к тому привозимую иногда Алеутами свежую, или запасенную здесь ими же по приказанию Капитана Биллингса сушеную рыбу, и коренья сараны. Положение сие Сентября 11 числа утверждено было всеми чиновниками.

Ко облегчению судов и сбережению съестных и других припасов, велел я сделать на берегу сараи из реев и стенег, и покрыть их вокруг вместо досок травою; а для печения сухарей и покоя больных построить юрту из выкидного, собираемого по берегам лесу.

12. Получил я от Капитана Галла предписание пригласить господ чиновников и составить Коммисию, для исполнения XVII статьи данного начальнику Экспедиции наставления, в котором сказано: “В бытность вашу на принадлежащих Российской Империи местах, осведомляться как можно вернее о числе мужеска полу обитающих там людей, и положить основание к собиранию с них впредь ясака или подати.” Сие долженствовало быть главною целию Коммисии; а сверх того поручено ей было обласкать островитян подарками, такожде и рассмотреть достоинство и усердие тоенов, для Всемилостивейшего награждения их от имени Ея Величества золотыми, серебреными и медными медалями (На сих медалях имелось с одной стороны изображение ЕЯ ИМПЕРАТОРСКОГО ВЕЛИЧЕСТВА, а с другой судна Славы России.).

Мы, чтоб не упустить удобного случая, приступили к [123] сему делу того ж числа; ибо в сие время приезжали к нам с островов и из разных селений Алеуты, для получения обещанных им от Капитана Биллингса подарков, за приготовленную ими сухую рыбу, ягоды и сарану. Награждая и обласкивая таковых отпускали мы их обратно в их жилища. Они охотно соглашались платить ясак и обещали по наступлении зимы привезти оной, как за себя, так и за всех, могущих промышлять зверей; да и впредь платеж оного брали на себя охотно. До сего времени ясак положен был, в каждом селении, по выбору промышлеников, не более как на двух или на трех человек, которые и назывались ясашными.

В половине Сентября окончили строение сарая, в которой и перевезли с судов съестные и некоторые другие припасы.

В тихие погоды, временно Алеуты привозили к нам рыбу, а именно: треску и палтусов. Здешнего селения Алеуты достают рыбу в западном предместии Капитанской гавани: они ловят ее удами сделанными из китовых усов, или из тонкой морской капусты; крючки употребляют на сие костяные, или железные; приманку на крючок насаживают из рыбы же, и сверх того привязывают к оному коренья травы ангелики, или другой, привозимой из Аляксы, особого рода, имеющей острой и приятной запах. [124]

За привозимую Алеутами к нам рыбу, дарили мы их разными безделками, однако они всего более предпочитали табак; охотно брали также самые тоненькие иглы и козью шерсть, которою украшают они и парки и камлеи свои, употребляя оную и на место ниток при вышивании узоров; для сего ж нужны им и белые из хвоста лошадиного волосы и оленья белая шерсть. Бисер любят белой и красной, употребляют его обыкновенно на украшение женской одежды. Весьма нравится им Руское платье, а особливо китайчатые камлеи, рубашки, порты и платки.

2 Октября был столь жестокой ветр, что порвало положенной вместо швартова бухтов канат.

Около сего времени приехал к нам с острова Унимака на большой байдаре Андреяновских островов, острова Атхи главный тоен Паньков: он был на Унимаке для свидания с своими родственниками; а как в 1789 году ездил он на купеческом судне в Камчатку, и оттуда возвращаясь обратно получил от Правительства повеления касающиеся до островитян, то и развозил оные по всем Алеутским островам.

Сей тоен имеет пожалованную ему от ЕЯ ИМПЕРАТОРСКОГО ВЕЛИЧЕСТВА алого сукна с золотыми бахрамами Парку и бархатную Шапку. По Руски говорит довольно чисто; по разговорам его приметить можно, [125] что против здешних тоенов имеет он великое превосходство, как в понятии так и рассуждении. От него осведомились мы о числе жителей на Андреяновских островах, сколько на котором селениев, и в них мужеска пола людей; а как с ним были тех островов тоены, то он посоветовав с ними, положил на себя и на них ясак; за что с нашей стороны Высочайшим именем ЕЯ ИМПЕРАТОРСКОГО ВЕЛИЧЕСТВА даны медали, Панкову золотая, прочим серебреные, и все они одарены подарками.

С тоеном Панковым приехали Андреяновских островов 25 человек Алеут: 14 на большой байдаре, прочие на маленьких одноместных байдарках. Сказывали они, что при переезде самого большого пролива, от острова Сигуама к Амухте, захватили их бури, так что они принуждены были для облегчения большой байдары выбросить много своего скарбу и запасу. В продолжение сей бури двои сутки носило их по морю, в которое время один Алеут в маленькой байдарке отстал и пропал безвести.

Алеуты, будучи на море, при крепком ветре и волнении не могут продолжать пути своего: они связывают тогда все байдарки свои рядом, одну подле другой; но чтоб волнением при качке не терло байдар, кладут в промежутки надутые пузыри и становятся носами против волнения, ожидая перемены ветра. [126]

Андреяновские Алеуты совершенно сходны с здешними, как видом, так и образом жизни, не большое только есть различие при разговоре в некоторых словах, и произношении. Платье как мущины, так и женщины имеют такое ж как и здесь, Женщины в носу и в ушах носят подобное ж украшение; разность только, что косточки вкладываемые подо ртом в нижней губе, гораздо меньше, и дырочки сделаны далее одна от другой к сторонам рта. На щеках по средине накалывают черной маленькой двойной кружочек, поперек лба на средине узенькую дорожку, и над носом между бровями две коротенькие дугами полоски.

В начале Октября послан был для описи Алеутских островов на байдаре Геодезии унтер-офицер Худяков, и тогда же Андреяновских островов Алеуты уехали опять на Унимак, чтоб препроводить там зиму.

В исходе сего месяца начался у Алеут котовой промысел, и продолжался до Ноября. Коты в сие время возвращаются из северных мест к полуденной стороне и заходят в заливы сего острова; тогда Алеуты гоняют их на своих байдарках, разделясь человека по три и по четыре за каждым котиком; примечают где он должен вынырнуть из воды, подгребают к тому месту, и только что он покажется, то и бросают в него стрелки. Таким образом мучат его до тех пор, пока он от частого нырянья и от сделанных [127] стрелками ран утомится; но чтоб он не утонул, когда смертельно ранят его, то бросают для сего стрелку с надутым пузырем, и тогда только один имеет право владеть шкурой сего зверя, кто первой попал в него стрелкою.

Бобровые и других морских зверей промыслы производятся таким же образом, только добыча сивучья делится следующим порядком: первой попавший стрелкою получает половину кожи и половину кишок, сверх того имеет право другую половину кожи и кишок назначить кому он заблагорассудит из бывших с ними на промысле; второй попавший стрелкою получает горло и остальные кишки; третий берет пузырь; четвертому и пятому дают передние ласты; шестому и седьмому остальные задние ласты; мясо же делится по всем, кто только был на промысле.

С начала промысла, первого убитого зверя мясо, хозяин оного раздает в своем селении всем Алеутам по части каждому; кости же должны они ему возвратить, и когда все собраны будут, то бросают их в море.

Когда котовой промысел начинается, тогда рыба, по причине ненастных холодных погод и крепких ветров, перестает ловится. Алеуты сначала питаются котовым мясом; но когда не станет его, то принуждены бывают есть черепокожных, коренья, и морскую капусту; некоторые хотя и запасают летом несколько сухой рыбы, сараны и жиру, но и то скоро выходит; ибо [128] заготовляют сего очень мало, и берегут на самой нужной случай, в прочем надеются совершенно на море, которое их питает, иногда промыслами рыб, а иногда выкидыванием китов и прочего, почему и ведут беспечную жизнь не думая о будущем.

1 Декабря сдал я судно Слава России и команду Капитану Галлу, а на место оного принял катер Черной Орел.

5. В вечеру сделавшеюся от запада, жестокою бурею, порвало с правой стороны у судна Славы России канат, и хотя в помощь оставшемуся с великим трудом завезли другой запасной, однако ж и сей вскоре также порван был. Буря продолжалась около трех суток, с такими сильными из-за гор порывами, что опрокинутой на берегу баркас и лежащие поблизости его порожние бочки сбросило в воду.

До сего времени на дрова доставали мы ивняк растущий по берегам речки, впадающей в Натыкинской залив; но как выпало много снегу и речка покрылась льдом, то уже и не могли мы ивняк сплавливать, по оной; однако отыскали его в другом месте, в верху по речке, впадающей у селения Иллюлюк, за озером верстах в четырех, куда и стали посылать всех людей своих пешком, для доставания оного. Сим [129] движением надеялись мы прервать цинготную болезнь, которая у многих служителей стала уже показываться.

19. Как скоро настала тихая погода, то по просьбе нашей Алеуты из ближних селений поехали ловить рыбу, однако ж во весь день более не могли поймать, как только две трески.

21. Поутру послали мы пять человек своих стрелков стрелять птиц; трое из них поехали чрез пролив на трехместной байдарке; но едва успели они отплыть несколько от берегу, как поднявшимся вдруг вихрем опрокинуло байдарку, и один из них утонул, прочих же спасли.

По жалобе служителей, что положенной советом пищи для них недостаточно, с 23 числа стали производить им гороху, масла и говядины полную дачу, также и муки до двух третей прибавили.

К исходу Декабря больных цинготною болезнию умножилось до 12 человек. Мы старались делать им всевозможные пособия; всегда питались они свежею дичиною, для стреляния коей отряжаемы были по пяти, а иногда и по семи человек стрелков, которые по часту в хорошие дни приносили от трех до шести птиц разных родов, по большой части морских уток, урилов, аров, чаек и лайденных гусей; а из береговых редко когда куропаток. Иногда же случалось, что [130] стрельцы наши возвращались и без всего, а особливо в ненастные погоды.

1792 г. 2 и 3 Генваря стояли хотя пасмурные, но тихие погоды. Алеуты в сие время наловили рыбы и привезли к нам 12 тресок и 2 палтуса, один величиною был до 2 1/2 пуд. К половине Генваря больных цинготою умножилось до 23 человек.

С 19 по 25 число стояли от северозапада крепкие ветры, которыми в западное предместие Капитанской гавани принесло мертвого кита и выкинуло на островок называемой Укнодок. Алеуты известили нас о сем и спрашивали, не надобно ли и нам китовьего жирку? Мы велели им для жжения в ночниках привезти оного до 12 пуд. Сей кит хотя величиною был не более трех сажен, но для Алеут в недостатке пищи был не малою помощию: оным удовольствовались все по близости лежащие селения. Ненастные погоды и выпавший снег остановил совсем ходьбу наших людей за ивовыми прутьями, которых до сего времени, хотя и с трудностию, однако ж на нужное употребление вместо дров доставали мы довольное количество. И так стали мы посылать гребные суда для собирания выкидного по берегам лесу.

Февраль. К 8 числу февраля больных цинготных умножилось до 23 человек, да умерло 2 человека. [131]

ГЛАВА IX.

Я отправляюсь на маленькой трехместной байдарке описывать остров Уналашку, по северную его сторону к западу. Прибытие мое в Макушинское селение. Игрище островитян. Описание заливов западной стороны острова Уналашки. Шаман лечит больную женщину. Обратной путь. Тоен селение Кошиги чрез шаманство призывает духа. Возвращение мое к своим судам.

1792 г. Февраль. Узнав от Алеут что на западной стороне Уналашки находится много хороших заливов, которые еще никем не были описаны, предприял я описать оные, и для сего 13 февраля отправился на трехместной байдарке, в провожании нескольких Алеут на одноместных байдарках. Я взял с собою одного только матроза, да в толмачи Тоена селения Иллюлюк, названного при крещении Елисеем Пупышевым, которой говорил довольно хорошо по руски. Я должен был одеться по примеру островитян в кишечную камлею, надеть деревянную шляпу и гребсти веслом так как и они. Компас укрепил я на байдарке перед собою, в таком положении, чтоб удобно было брать [132] пеленги и определять румбы. Матроз на одноместной байдарке имел с собою лот, которым по приказанию моему мерил глубину.

Вышед из западного предместия Капитанской гавани, ехали мы к северо-западу подле каменного утесистого берега северной стороны острова Уналашки, до открытого залива или губы; вдавшейся в остров на 3/4 мили, и называемой Веселовская. В нее из разлогу гор впадает речка, при устье которой есть Алеутское селение, называемое также Веселовским, состоящее в двух юртах, в коих было жителей Алеут мужеска полу 31 человек. Против селения в губе есть небольшой каменной остров, которой с моря очень приметен потому, что он выше внутреннего низменного берега губы.

14. Переночевав в сем селении поутру пошли мы далее. Берег продолжался к ZZW утесом до другой губы называемой Сахтусик. Сия губа вдалась внутрь острова не более полумили. В нее впадают из гор три маленькие речки. Низменный из мелкого камня берег ее составляет подошву гор.

В 8 милях от Веселовского селения миновали мы огнедышущую сопку, называемую по Алеутски Айягын: она выше всех прочих на Уналашке гор, вид имеет более плоской нежели острой, и с южной стороны острова кажется гребнем. Она давно уже перестала гореть, и ныне временем идет из нее только дым. [133] Землетрясения ныне случаются редко, а прежде бывали очень часто и столь сильны, что от оных обваливались утесы и юрты. На верху сей сопки Алеуты собирают горючую серу и лаву, из коей делают к стрелкам своим копьеца.

Погода поутру была пасмурная и ветр от востока тихий, но после полудни оный усилился и развел большое волнение. Алеуты на маленьких байдарках своих спокойно и безбоязненно продолжали путь, напротив того я был в великом страхе: мне казалось, что каждой вал, покрывающий нас и байдарку, опрокинет ее, ибо она была чрезвычайно узка и в самой средине имела не более полуторых фут ширины. Алеуты, сидевшие со мною, один впереди а другой позади, будучи привычны к управлению сих малых судов, при всяком ударении вала, с великим искусством поддерживали байдарку веслами и беспрестанно соблюдали равновесие: в противном же случае от малейшей оплошности оная тотчас может опрокинуться.

От Веселовского селения в 15 милях, берег простирается на две мили пещаной и вдается не много внутрь острова, составляя небольшую губу, в которую впадает текущая с гор речка. Далее берег заворачивается к северовостоку, и наконец на восток, к селению называемому Макушинское, отстоящему от повороту берега в 2 1/2 милях. Ввечеру остановились мы в сем селении: [134] оно расположено близ устья речки, текущей из трех озер, лежащих одно за другим к востоку, и соединенных небольшими протоками. В сии озера в верх по речке из моря заходит много красной рыбы, нярки, ломков и горбуши, которая здесь начинает идти с начала месяца Маия. Жителей Алеут находится в сем селении 45 человек, которые живут в двух больших юртах. Крепкой ветр принудил меня пробыть в сем месте трои сутки.

Я застал еще здесь игрища, бываемые у Алеут обыкновенно зимою и продолжающиеся до весны, или до тех пор, на сколько станет китового жиру. Начало сих празднеств, как сказывают, произошло от шаманов, которые уверили Алеут, что служащие им духи любят сии увеселения и обещают за оные выкидывать на берега их китов. Для таковых игрищ обыкновенно делаются деревянные личины, по виду казавшихся шаману духов. Ныне Алеуты, хотя и не так верят шаманам, как прежде, однако ж делают всегда сии празднества в том селении, где выкинет кита. Первой человек, нашедший оного, в знак того носит на голове узкую повязку, вышитую узорами, и сверх сего имеет право взять себе половину перепонки с языка, также половину кишок и половину жил; остальное ж Тоен того селения разделяет всем своим Алеутам поровну. [135]

В той юрте, где я остановился, Алеуты сделали один раз игрище. Приуготовления к тому были следующие: повесили в юрте горизонтально три жерди, каждую на двух ремнях, привязанных к концам их так, что первая жердь висела под самым верхним отверстием юрты, фута на три от оного; другая жердь пониже первой и на сажень далее; третья в одной с половиною сажени от второй, и высотою от полу, или от земли, фута на четыре. Когда таким образом приуготовили, то все приезжие из других селений Алеуты должны были спускаться в верхнее отверстие по сим жердям, перескакивая с одной на другую, при звуке бубнов и крике от хозяев: кто не мог спуститься и упадал, над таковым смеялись. Когда гости сели по местам, тогда началась пляска обыкновенным порядком: сперва нагие мальчики и большие мущины в шитых шапочках, препоясанные поясом и имеющие на руках и на ногах повязки, с бубнами в руках, один за другим скакали; потом выходили по две женщины в ряд, в вышитых и украшенных козьею шерстью повязках: перед ними положены были на полу надутая тюленья кожа и пузырь, которые они попеременно, то та, то другая, брали в руки и скакали с оными; а иногда в такт бубнов трясли головами, то посовывая оную вперед, то поворачивая на обе стороны. За сими вышел ряд других женщин, которые плясали также как и первые, держа каждая в руках [135] по стрелке. Когда все женщины переплясали, тогда выходили мущины, один за другим, под разными личинами: первая из них имела разинутой рот и в верху ее тюленья голова; Алеуты ударяя в бубны пели ей песню, которую хотя мне толмачь и переводил, но я смыслу оной понять не мог; она состояла в следующих словах:

“Что мне делать ? ..

“Как я умудрюся,

“Так я и сделаю..

После сей песни вышла другая личина с искривленным ртом и посохом в руке, ей пели:

“Вот тебе обман!

“Вот тебе лукавство!

,,Ты Аммех сделал землю.

Третия личина была об одном правом глазе, ей пели:

“На средине Аляксы

,;Есть юрта Агмагалюк.

“Тебя станем мы поминать.

После мущин вышли в личинах же две женщины и сели по сторонам Алеута, имевшего личину с тюленьим ртом; перед ними плясали несколько женщин; одна из них имела растрепанные волосы; все же они держали в руках сивучьи усы, которыми иногда показывали на сидящую в средине харю; в сие время Алеуты пели:

“Дьявольский остров Сакхадох,

,.На нем воткнуто три стрелки;

,,Надобно их поминать,

“А на что воспоминать меня,

,,Какая вам прибыль?

Сим последним действием кончилось игрище. [137]

Здесь было несколько Алеут с Андреяновских островов; они также показывали пляску свою, которая совсем отменна от здешней. Мущины, снявши с себя парку, в одной рубашке и портках, пляшут поодиночке. На голову надевают они вышитую шапку, с длинною и узкою верхушкою, высунувшеюся далеко вперед, загнувшеюся несколько к верху, и украшенною кругом козьею шерстью. Перед плясуном положены были надутая тюленья кожа, два сивучьих пузыря и платок. Когда Алеуты запели песню, тогда плясун взял в каждую руку по пузырю, и держа их за один конец так, чтоб они лежали вдоль руки другим концем к локтю, начал с оными скакать, делая разные движения руками и кривляя головою в лад бубнов; потом брося пузыри взял надутую тюленью кожу и поднимая ее многократно к верху, показывал всем; после сего положа кожу плясал таким же образом с платком, держа концы его в обеих руках. На последок взяв палку делал ею так, как гребут веслом на байдарке. Сия пляска сказывают выдумана или произошла от передражнивания своих сотоварищей, в насмешку их хвастовства в промысле зверей; ибо пузыри, надутая тюленья кожа и платок, означают промышленных им зверей, над коими он любуется и показывает их. Женщины приготовляясь к пляске надевают мускую птичью парку, подпоясывая ее посредине; на голову повязывают такую ж повязку, как [138] и здешние Алеуты; за спину на ремне вешают стрелку с надутым пузырем. В сем наряде выходит она перед сидящих мущин, становится посреди травяной рогожи на колени, и, когда зрители начинают петь песни, тогда она станет понемногу пошевеливаться и привставать, держа руками за пояс; потом вынув из-за спины стрелку приподнимается на ноги и с нею пляшет на одном месте, потряхивая головою в лад бубнов и поворачивая стрелку в разные стороны.

17. При ясной погоде видно было солнце, по чему я с мысу лежащего близ селения сделал наблюдение и сыскал широту места 53°, 51'. У сего мыса в низу под каменным утесом находятся выходящие из-под камней горячие ключи, которые видны бывают токмо при убылой воде; а во время прилива понимаются водою.

18. Наставшая тихая погода позволила мне отправиться из селения далее. Во первых осматривал я Макушинскую губу. Берег к ней от селения лежит не высоким утесом на ZO 60°, 00'. Устье губы шириною 2 3/4 мили. Вход в губу на NO 55°, 00'. От мыса составляющего северною сторону устья в 220 саженях, на югозапад есть отделившиеся два высокие камня; близ оных в расстоянии 10 сажен, глубина 7 сажен; на средине же самого устья лотлинем не могли доставать дна; также большая глубина продолжается и внутрь губы; [139] длина всей губы 9 1/2 миль. В полдень будучи на левом берегу, против бокового залива, называемого Икшактах, чрез наблюдение сыскал я широту места 53°, 46'. После полудни поехал я в сей боковой залив, лежащий от устья в правой стороне в 5 милях. К вершине он разделяется мысом на двое, и одна половина его называется Удамак, а другая Наганах; первая простирается к юговостоку на 4 1/2 мили, и посредине ее лежат один за другим два небольшие островка, из коих первой находится в самом устье обоих заливов, и разделяет вход на двое; по левую сторону расстояние между оным и берегом есть одна треть версты; глубина посреди 32 сажени, на дне дресва; по правую сторону расстояние шире, а именно на версту; глубина большая, так, что лотлинем в 50 сажен не доставали дна. Другая половина, или залив Наганах, простирается к югу на 2 1/2 мили, глубина в оном с начала большая, но в 3/4 мили начинается от 50 сажен и уменьшается к вершине. В 1 3/4 мили от острова, оба берега залива сходятся мысами близко, и делают вход; шириною на полверсты, в овальной водоем, имеющий в поперешнике одну милю. В него впадает из гор небольшая речка. Глубина по средине водоема 7, а в устье 25 сажен, на дне ил. В вечеру остановились мы ночевать на первом острове, где нашли сделанной из китовых костей шалаш, в котором осенью обыкновенно живут [140] макушинские Алеуты, для промыслу котиков; ибо сии звери заходят тогда в большом количестве в сию губу.

19. На другой день поутру поплыли мы из Макушинской губы, и в 4 милях от ее устья, у селения Акмаган пристали. Оно расположено на берегу, близ речки текущей из озера, жителей в нем Алеут 7 человек. Переночевав здесь, поплыли далее; сначала перешли чрез устье двух соединенных заливов, вдавшихся в остров к юговостоку мили на три; оба они открыты и по-видимому неспособны к стоянию судов на якоре, почему и не рассудил я ехать внутрь оных для описания их. От сих заливов берег продолжается высоким каменным утесом к югозападу мили на 1 1/2, потом заворачивается на ZOTZ к заливу именуемому по Алеутски Алюксо, а по руски Мокровским; сей залив имеющий в устье до 1 1/2 миль ширины, идет между утесистыми берегами внутрь острова к востоку на 3 1/3 мили; потом заворачивается к югу, где хотя со стороны моря и закрыт от всех ветров, однако ж сказывают, что в рассуждении утесистых и каменистых берегов опасен для судов. В 2 1/2 милях к юговостоку за мысом есть другой залив, называемый Кошига, открытой с западной стороны, положение имеет OTZ1/2O, длиною 1 1/2, шириною в устье 3/4 мили. Пред устьем его к правой стороне, близко берега, лежит небольшой островок; а к стороне моря на WTN в одной миле, стоит [141] высокой столб или наружной камень, окруженной подводными каменьями; проходить мимо его можно по обе стороны, глубина между оным и островком 35 сажен, на дне дресва. В устье залива глубина 12 сажен, далее же внутрь уменьшается до 7 сажен, на дне мелкая дресва; однако судя по берегам, думать должно, что дресва лежит не очень толсто сверх плитняку. Может быть сие самое было причиною разбития судна купца Шелехова в 1790 году; оно идучи на остров Кадьяк зашло в сей залив для получения воды и стало на якоре; но восставшим от югозапада крепким ветром стащило его с якорей и выбросило на берег.

Внутри залива есть Алеутское селение, именуемое Кошига; оное состоит из трех юрт; жителей в нем Алеут 32 человека. Здесь живут двое Руских промышлеников из артели оставленной прошедшего году с судна купца Шелехова на западном мысу острова Умнака; судно же ушло зимовать на вновь найденные штурманом Прибыловым острова.

Из числа провожавших меня Алеут из селения Акмаган один был шаман, который в вечеру по просьбе родственников одной болящей женщины, взялся ее лечить. Он сел подле больной с несколькими Алеутами и запел с ними шаманскую песню, ударяя сам в бубен, потом чрез несколько времени вдруг все они замолчали; причиною сему, как сказал мне толмач, было [142] явление шаману духа, которого и стал он просить о сделании больной облегчения, на что дух, будто бы, долго не соглашался; однако наконец, по усильной просьбе шамана, принялся лечить больную и объявил притом, что она страдает за отца своего, которой, когда ходил за промыслом зверей и китов, вынимал из голов мертвых людей мозг и мазал оным стрелки свои: за что в наказание, так как сам он уже умер, напущен на дочь его один из злых духов, коему велено ее мучить. После сего Алеуты снова запели песни и чрез пять минут паки умолкли: тогда шаман вторично разговаривал с подвластным ему духом, и будто узнал от него, что дух входил в утробу больной, осмотрел всю болезнь ее и сделал пособие, почему и надеется, что она чрез три дни будет здорова. Шаман уверял, что призывал и другого духа, и что сей подтвердил ему тоже; чем и кончилось шаманство. Шаманы за лечение никогда не требуют платы, а довольны бывают тем, что им дадут, равно и духам никаких жертв не приносят.

21. Поутру поехал я далее. Погода казалась хороша и на море было тихо, но к полудни сделался крепкой ветр от северозапада, так что я с нуждою мог доехать только до первого мыса, лежащего от Кошиги на WTZ в 4 милях, где и пристал за оным у небольшого построенного на нем селения, называемого по Алеутски Умталюк, а по Руски Седанка; в сем [143] селении находится Алеутов только 12 человек. От мысу на WTZ в 1/4 мили, есть маленькой каменной островок, и к западу в одной миле, высокой камень окруженной подводными и наружными каменьями.

Крепкой ветр продолжался двои сутки, на третий день утих, тогда оставил я сие селение и поехал прямо на видимой впереди высокой каменной утесом выдавшийся далее прочих мыс, называемой Аммак, которой лежит от мыса Седанки на ZW 51°, 00' в 5 милях. Между сими двумя мысами есть три открытых губы; первая, начинающаяся от мыса Седанки и идущая внутрь острова к западу на 2 1/2 мили, именуется Алим-уда. Вторая простирается к юговостоку на 2 мили. Третья отделяется от второй только узким мысом, положение имеет к юговостоку, оная 1 1/4 мили.

Когда мы поравнялись против мысу Аммак, тогда открылось из за него (в 2 3/4 милях на ZW 34о, 30') устье Чорновского залива: оное показывается двумя выдавшимися острыми и утесистыми каменными мысами, с отделившимися от них высокими каменьями. Берег от мыса Аммак к Чорновскому заливу идет небольшою излучиною, местами утесист, а местами горист, и приметным образом ниже мыса Аммака, которой и с моря высотою своею отличен от сего берега. В Чорновское селение приехал я уже е вечеру, почему и оставил описание залива до другого дня. [144]

24. Хотя и сделалась ненастливая погода с дождем и снегом, однако не помешала мне объехать кругом весь залив и промерить оный. Я нашел его лучше всех прочих виденных мною на сем острову заливов. Он имеет положение от WTN к OTZ, в длину до 3 3/4 мили. Вход в него составляют выдавшиеся каменным утесом два острые мыса, которые окружены наружными каменьями, и лежат в расстоянии один от другого на половину мили; глубина пред устьем, в полумили от оного, 35 сажен; в самом же устье 15 сажен, на дне дресва. На милю далее, глубина увеличивается до 18 сажен, а потом внутрь залива опять уменьшается; дно везде иловатое. В 2 1/4 милях от устья в левой стороне есть боковой залив, вдавшийся к северозападу на 1/2 мили; глубина по средине его 14 сажен, дно ил; здесь самое лучшее место для стояния на якоре. Внутри сего залива на узком низменном перешейке, отделяющем его от моря, стоит Чорновское Алеутское селение, состоящее в одной большой и другой маленькой юрте, в коих живут 39 человек Алеут.

Здесь сыскал я широту места чрез наблюдение 53° 29'.

Намерение мое было ехать до самого Западного мыса острова Уналашки и после кругом по южную его сторону возвратиться к судну, но крепкие ветры и ненастливые погоды продержали меня здесь трои сутки. Взятые [145] мною съестные припасы стали выходить, почему и принужден я был возвратиться назад.

Марта 1, приехав в Кошегинское селение, узнал я от Алеут, что с южной стороны острова Уналашки подходит близко к сему месту другой большой залив, которого выгодное положение весьма они выхваляли, почему и вознамерился я осмотреть оной. Ненастные погоды и крепкие ветры не позволяли мне прежде 6 числа туда отправиться; а в этот день уговорил я Тоена и Алеут, чтоб они перенесли в помянутый залив мою трехместную байдарку. Путь к оному, расстоянием около пяти миль, идет чрез озера по разлогу гор. Залив сей называется Кульлиляк; он не весьма пространен, но закрыт с моря от всех ветров; длиною от югозапада к северовостоку на полторы мили; вход в устье на NW 65°, 00'; ширина между выдавшихся с обеих сторон от утесов двух наружных камней до 100 сажен; глубина по средине 11, близ самых же камней 4. и 5 сажен. Далее внутрь заворачивается оный к северовостоку и становится шире, глубина уменьшается, и не доходя маленького каменного островка, лежащего ближе к левой стороне, становится не более 5 1/2 сажен; на дне песок. К левому берегу мельче, и от оного лежат наружные и подводные каменья; почему по входе должно держаться ближе к правой стороне. Пройдя помянутой остров глубина [146] увеличивается от 5 до 7 1/2 сажен, дно ил; сия глубина продолжается до самой внутренности залива, где втекают в него две речки, одна из озер, другая из гор. Берега залива инде гористы, инде высоки и утесисты, инде пологи.

Когда выехал я из залива в море к ближнему в. правой стороне выдавшемуся на полторы мили мысу, тогда увидел, что южной берег острова Уналашки лежит на ZW, и что сей остров к югозападу весьма узок. По другую сторону залива Кульлиляк к северовостоку берег закрывало от меня противулежащим утесистым мысом называемым Амчик. Алеуты сказывали, что идучи с моря, по отменной высоте сего издалеча отличающегося мыса легко можно находить залив Кульлиляк. Сверх сего примечать должно, что находясь от него к OZO далеко в море, остров Уналашка, против самого залива, кажется быть разделенным на двое проливом.

В Кошигинском селении задержали меня крепкие ветры и ненастные погоды, которые беспрерывно продолжались шесть суток; в оное время и достальная бывшая со мною провизия вышла, почему принужден я был питаться сушеною рыбою, морскою капустою и мушилями; изредка приносили Алеуты свежую рыбу, называемую терпуги, но по непривычке без хлеба и соли ел я ее без всякого вкусу. [147]

Наконец и Алеутам наскучила худая погода: в один день все они, как мущины, так и женщины с малыми ребятами, вышли на двор, развели огонь и поворотясь по ветру махали руками и кричали во все горло, думая что чрез сие переменится погода.

В вечеру услышал я в углу юрты стук бубна и пение; по чему спрашивал толмача, что это значит; он мне сказал, что Тоен шаманит и призывает духов, дабы они установили хорошую погоду. Чрез четверть часа стал он громче кричать, наконец, вдруг затих и упал без памяти; тогда все бывшие в юрте Алеуты испужались, собрались около шамана, и запели печальным голосом, прося духа о помиловании его. Несколько времени лежал он без чувства, напоследок опамятовался и сказывал всем с уверительным видом, что когда по призыву его явился подвластной ему дух, тогда приказывал он ему, на место худой погоды восстановить хорошую; но дух на то не соглашался: за что Тоен упрекал его непослушанием и упрямством, говоря, что когда он сего не исполнит, то подаст повод всем думать, что он не в состоянии того сделать, и тем причинит себе не малый стыд. За таковой выговор дух рассердился, напал на Тоена и его мучил до того, что он лишился чувств. Во время сего беспамятства, чрез откровение узнал он, что из его селения одна женщина, называя ее по имени, умрет [148] сего лета, и что погода не переменится прежде как чрез три дни: тогда можем мы ехать, говорил он, но не далее как до Макушинского селения, где опять задержат нас худые погоды, и нам не должно торопиться ехать далее, хотя тамошние жители и будут нам то советовать. Мне же предсказывал, что я по прибытии в Капитанскую гавань к судну, найду своих сопутников не очень в хорошем состоянии, и что хотя мы и будем сожалеть для чего зимовали на сем острову, однако по наступлении лета пойдем в море и благополучно возвратимся туда откуда пришли. Здесь сыскал я широту места по наблюдению 53°, 31'.

16 Марта приехал я в Макушинское селение. Но как далее по морю нельзя было ехать за крепкими ветрами, то решился я идти чрез горы берегом в Капитанскую гавань, куда, как сказывали мне Алеуты летом в один день пешком засветло переходят.

18. Я доехал на байдаре до самого кута Макушинской губы, пошел оттуда пешком, взяв с собою в проводники трех Алеут. Более половины дороги прошел я без всякого препятствия; но подходя к одному хребту гор должен был подыматься на оной по косогорам утесистого берега речки: чем далее шел я, тем косогоры становились круче, и как они покрыты еще были довольно твердым снегом, то с трудом должно было на оном пробивать ногами ступеньки; занимаясь [149] сим, не приметил я, идучи в верх, опасности, которой подвергался; но когда уже дошел до того, что далее идти было не можно, тогда осматривая вокруг себя увидел, что я находился над пропастью: ибо косогор, по которому я шел, оканчивался к речке превысоким каменным утесом; отчего страх овладел мною столько, что я возвращаясь назад по прежним следам, при каждом шаге мнил поскользнуться, покатиться по косогору и слететь с сей ужасной высоты. Однако ж спустился благополучно, и достиг обратно в то ж селение откуда пошел, где за худою погодою и ветрами должен был жить еще пятеры сутки.

20 с полуночи сделалась столь жестокая буря от запада, что нельзя было стоять человеку на ногах; на другой день хотя и стихло, но на море была великая зыбь. В полдень чрез наблюдение сыскал я широту места 53°, 50', 35".

Макушинской Тоен, видя беспокойство мое и претерпеваемую в пище нужду, сжалился надо мною и сказал мне, что можно попасть к нашему судну, перенеся байдарки берегом, из Макушинской губы в Бобровую, чрез которую легко доехать уже можно до судна; я подарками и ласкою склонил некоторое число Алеут, так что они согласились проводить меня и перенести мою и свои байдарки чрез перешеек, разделяющий вершины обеих губ на расстояние 3 1/2 миль. [150] Таким образом отправился я в путь, и на другой день прибыл благополучно к судну. Во время моего отсутствия цинготная болезнь так усилилась, что почти половина служителей заражены были оною; 11 человек с большого судна и 3 с малого умерли от сей болезни: Между тем приметя, что перемена воздуха способствует к выздоровлению больных, стали мы переводить оных по ближним селениям, в нарочно очищенные для сего юрты; тогда ж в некоторых местах стал сходить снег и показалася местами трава, которую больные употребляя, чувствовали облегчение. Главную причину сей болезни приписывать должно сырым ненастным погодам, продолжавшимся почти беспрерывно вовсе время пребывания здесь нашего; и можно сказать действительно, что мало было таких дней, в кои бы люди могли обсушить свое платье; также не менее сего способствовала цинге начавшаяся уже портится провизия, а особливо ржаная мука, из которой когда пекли хлеб, то не имел он никакого вкусу и отзывался гнилостию.

Текст воспроизведен по изданию: Путешествие флота капитана Сарычева по Северо-восточной части Сибири, Ледовитому морю и Восточному океану в продолжение осьми лет, при географической и астрономической морской экспедиции, бывшей под начальством флота капитана Биллингса с 1785 по 1793 год. Часть II. СПб. 1802

Еще больше интересных материалов на нашем телеграм-канале ⏳Вперед в прошлое | Документы и факты⏳

Главная страница  | Обратная связь
COPYRIGHT © 2008-2024  All Rights Reserved.