|
ПИСЬМА ВЕЛИКОЙ КНЯГИНИ МАРИИ ФЕДОРОВНЫ К К. И. КЮХЕЛЬБЕКЕРУ Помещаемые здесь письма императрицы Марии Федоровны писаны к отцу весьма известного в двадцатых годах текущего столетия поэта В. К. Кюхельбекера, к Карлу Ивановичу Кюхельбекеру. Вот биографическая заметка об этой личности, составленная его внучкой, Юстиной Вильгельмовной Косовой: “Карл Кюхельбекер, саксонский уроженец, дворянин Римской империи, имел поместье в Саксонии, перешедшее, по семейным сделкам, к сестре его г-же Некер. Воспитанный в лейпцигском университете и имел всестороннее образование, К. И. Кюхельбекер прибыл в Россию, как многие немцы того времени, попытать счастья, но не смотрел на избранное свое отечество, только как на средство обогащения, а привязавшись к нему, [423] верой и правдой служил великому князю, впоследствии императору Павлу Петровичу и императрице Марии Федоровне, личным расположением и полным доверием которых он всегда пользовался в различных занимаемых им должностях. Между прочим он был вторым директором Павловска, занимая это место в продолжении двенадцати лет (первым, по времени, директором был кн. Гагарин, преемником же Кюхельбекера был гр. Мелин), составлял вместе с женою своей Юстиной Яковлевной (рожденной Ломен), бароном Николаи, швейцарцем ла-Фермьер (la-Fermiere), княгиней Ливен и г-жой Бенкендорф — ежедневное и единственное общество молодого двора (Анна Юлиана Бенкендорф, рожденная Шилливг-фон-Канштадт, из Виртембергии, вместе воспитывалась с императрицей Марией Федоровной, чем и объясняется короткость отношений и дружба ее с этой государыней. Шиллинг вышла замуж за Христофора Ивановича Бенкендорфа, дворянина из русских Прибалтийских губерний; он приезжал жениться на ней в Штутгарт. В то время Бенкендорф был кажется в чине полковника, умер же он генералом-от-инфантерии. Шиллинг приехала в Петербург уже по выходе замуж. Кроме сыновей Александра в Константина — у нее были еще две дочери: Дарья и Мария Христофоровны. Первая вышла замуж за сына статс-дамы княгини Ливен, воспитательницы малолетных детей императрицы Марин Федоровны. Князь Ливен был послом при лондонском и других европейских дворах; жена его Дарья Христофоровна удивляла и привлекала всех своим необыкновенным умом. Гизо, с которым княгиня была очень дружна, написал биографию этой замечательной женщины. Сестра ее, Марья Христофоровна — была в замужестве за генералом Шевич. Во время директорства Кюхельбекера в Павловске — все названные лица семейства Бенкендорф были детьми. Императрица Мария Федоровна имела обширную переписку со своим “добрым другом”, как она обыкновенно называла Кюхельбекера. Эта громадная корреспонденция, — более сотни писем, находится в библиотеке августейшего владельца города Павловска и хранится в этом городе, во дворце. “Если бы для вас, — пишет к нам из Смоленской губ. А. Г. Глинка, внучка К. И. Кюхельбекера, — были сняты печати, которыми в. к. Михаил Павлович собственноручно запечатал обертку на книгах, заключающих письма и записки Марии Федоровны к моему деду, вы нашли бы в них иного драгоценных материалов для обрисовки характера этой редкой добродетели монархини. Из них можно усмотреть ее необыкновенную деятельность, доброту, снисхождение к низшим, заботливость о всем и о всех, и проч. Письма напечатанные в “Рус. Стар.” взяты из тех, которые казались не представляющими интереса, почему они и были оставлены в руках моей матери. Между прочими письмами к моему деду, хранящимися в Павловске, есть несколько довольно интересных писем в. к., а потом и императора Павла Петровича”. – прим. А. Г. Глинка). В павловской дворцовой библиотеке сохраняется целое собрание собственноручных писем, писанных императором Павлом и императрицей Марией Федоровной к Кюхельбекеру. Некоторые остались в руках дочери его Юстины Карловны Глинки. По смерти Павла Петровича, К. И. Кюхельбекер поселился в дарованном ему арендном имении Эстляндской губернии Авинорме, где и умер в 1809 г., оставив вдову свою почти без средств к существованию. Мать Вильгельма Карловича, Юстина Яковлевна, рожденная Ломен, (ум. 1841 г.) отличалась не только красотой и умом, но и древностью рода. До сих пор существуют в Саксонии “развалины замка Ломен”, нередко посещаемого путешественниками, принадлежавший ее предкам, которые с Манштейном переселились в Россию. Принятые лифляндским дворянством, они заключили родственные связи с древнейшими фамилиями этой губернии, как-то: с Штакельберг, Анреп, Тизенгаузен, Ребиндер и пр. Ред. I. Вас не было вчера на Каменном Острове и хота Николай мне сказал, что вам только нездоровится, но мне пришло в голову, что вы в самом деле серьезно больны и а боюсь, не простудились ли вы в Павловском? мена это еще более огорчает, и я прошу вас, мой добрый Кюхельбекер, сказать мне всю правду: что вам недостает и не надо ли вам чего-нибудь? Что поделывает милое Павловское? Прощайте, дорогой мой Кюхельбекер, а крайне сожалею о вашем плохом здоровье. У вас слишком много занятий, вам нужен помощник, и я вам даю поручение приискать его себе. [424] II. Прошу вас, мой добрый Кюхельбекер, дать мне ответ на счет ситцу. Вы не должны опасаться заплатить за него, потому что я в ту же минуту отдам вам деньги. Я уже давно просила вас, мой добрейший Кюхельбекер, рисунок двора Павловска, так как мы намереваемся его устроить. Вы очень будете любезны, если доставите мне этот рисунок в скором времени. III. Не унывайте, мой добрый Кюхельбекер, вы увидите, что все пойдет хорошо. Берегите свое здоровье, равно как и здоровье мастеровых, — это главное. Так как не очень сильно тает, то надеюсь, что и вода сегодня не высока. Посылаю вам при сем самого лучшего китайского чаю, который я только что получила; пейте его и я желаю, чтобы он принес пользу вашей груди. Скажите, пожалуйста, Вислеру, что мне кажется, он хорошо бы сделал, если не теряя времени, он сегодня выроет из поля розаны, посадит их в горшки и поставит пока в холодную комнату; эта мысль мне пришла на ум; но пусть делает как лучше заблагорассудит Прощайте, желаю вам покоя и не иметь воды. Мария. [426] Мы вам посылаем souvenir в знак благодарности за все ваши груды. IV. 25.10/05.11.1782. Мой добрый Кюхельбекер. Вы меня мало-помалу подготовляете к тому, чтобы потом сказать, что мне невозможно будет найти мой дом под крышей. Не такое ли ваше намерение, мой добрый Кюхельбекер? Я вас угадала; я даже вам скажу, что я об этом очень жалею; но я уверена, что вы в том невиноваты. Сообщите мне, ради Бога, зачем Камерон сделал низ на сводах? это только удваивает расходы и имеет ту неприятность, что никогда не сохнет; притом на эти толстые стены тратится много кирпича. Если же прочность того требует, то дело другое. Наконец, я вам повторяю, что я уверена, что вы, мой добрый Кюхельбекер, все сделали как можно лучше. Что же касается Камерона, то я отлагаю мое суждение о нем, пока вы меня не известите о точности дела. — Поговорим о саде, который будет моим утешением, потому что я очень огорчена тем, что начала постройку дома, который сыграл мне вероломную шутку. Готов ли птичник? Льщу себя надеждой, что он красив; ведь вы мне это обещали, мой добрый Кюхельбекер. Что делает молочня? Будет ли она под [427] крышей? Что я найду новенького в моем саду? Будет ли он насажен редкими цветами? Будет ли окончена колоннада? Готов ли цветник перед птичником? Очищен ли мой лес? Словом, найду ли я иного новенького? Признаюсь вам, это будет для меня истинным праздником, когда я опять увижу мой дорогой Павловск. Конечно, я хотя один раз, да приеду туда зимой, чтобы взглянуть на него, и тогда уже я вас поблагодарю лично за все ваши труды и попечения, которые конечно мне не безызвестны в которые я умею ценить. Прошу вас также ценить мою признательность и будьте уверены, что я пребываю в вам всегда благосклонною. Мария. Мои поклоны вашей жене. Тесть ваш здоров. На обороте адрес: “Господину Кюхельбекеру”. V. 05.06/16.06.1789. Мне очень жаль было узнать, что здоровье ваше побуждает вас просит позволения отдохнуть от трудов предпринятых вами в Павловском, но причина так уважительна, что я не могу отказать вашей просьбе; исполняя ее, я очень довольна, что могу доказать вам мою благодарность, оставляя вам все содержание, которое вы от меня получали, и великий князь позволил мне сказать вам, что он имеет милость удостоить вас сохранением звания секретаря, вместе с содержанием, которое вы получаете, и квартирой в каменном доме. Я всегда буду рада быть вам полезной, оставаясь к вам благосклонною Мария. Прошу вас продолжать ваши занятия в Павловском до тех пор, пока я не приищу кого-нибудь, кто бы мог вас заменить. Ю. В. Косова Текст воспроизведен по изданию: Письма Великой Княгини Марии Федоровны к К. Н. Кюхельбекеру. // Русская старина, Том 1. 1870 |
|