«ОБЩЕСТВО ЛЮБИТЕЛЕЙ РОССИЙСКОЙ УЧЕНОСТИ» ПРИ МОСКОВСКОМ УНИВЕРСИТЕТЕ

В 1789 г. при Московском университете, по инициативе одного из его кураторов И. И. Мелиссино, было организовано добровольное научное «Общество любителей российской учености». Его история почти совершенно не освещена. Историк университета С. Шевырев смог указать только дату открытия общества (2 июля 1789 г.) и то не точно. ¹ Больше никаких сведений он не сообщает. Между тем история возникновения «Общества любителей российской учености» и быстрого прекращения его деятельности представляет немалый интерес для характеристики развития русской общественной мысли и науки во второй половине XVIII в.

Сохранившиеся в Центральном государственном архиве древних актов (ЦГАДА) материалы дают возможность установить основные моменты возникновения и деятельности обшества. Публикуемый ниже проект его Устава свидетельствует о том, что организаторы общества ставили перед собой широкие просветительные задачи: содействовать созданию и обнародованию трудов по различным отраслям знания, произведений художественной литературы, учебников, а также переводов с древних и европейских языков. В этом отношении вновь организуемое научное общество, казалось, мало чем отличалось от прежде существовавших при Московском университете научных обществ, в частности, от «Вольного российского собрания» (1771 — 1783 гг.), которое также [301] было организовано по инициативе И. И. Мелиссино и работало под его руководством. Однако «Общество любителей учености», по замыслу его организаторов, должно было строиться на принципиально иных основаниях, нежели прежние научные общества при университете. Это было обусловлено упадком «Вольного российского собрания» и развитием деятельности новиковского «Дружеского ученого общества» (1782 — 1786 гг.). В последнее общество входили, как известно, многие профессора и студенты университета.

И. И. Мелиссино был одним из самых яростных врагов Новикова и «Дружеского ученого общества», хотя возможно, что он одно время сам был его членом. Так, пресловутый мистик и масон проф. Шварц в своей записке старшему куратору университета И. И. Шувалову, в которой он жаловался на притеснения и ущемления его деятельности со стороны И. И. Мелиссино, прямо говорит о вступлении последнего в «Дружеское общество». ² О благожелагельном отношении Мелиссино к организации «Дружеского ученого общества» говорилось в официальном объявлении о начале деятельности общества. ³ Но потом положение изменилось.

Поводом вражды Мелиссино к «Дружескому ученому обществу» явились известные его столкновения с активным участником его, Шварцем, приведшие к удалению последнего из университета. Мелиссино не без основания считал, что Шварц своими мистическими и теософическими бреднями вносит разлад и сумятицу в среду профессоров и учащихся университета. Мелиссино не мог примириться также с весьма нескромными претензиями Шварца на руководящую роль в университете и с его явным противопоставлением себя руководству университета. Свое озлобление против немецкого мистика Мелиссино перенес и на других участников «Дружеского общества» и в первую очередь на Новикова, хотя, как известно, и он был далеко не в мирных отношениях с Шварцем. Но главное было не в этом. Н. И. Новиков, завоевавший широкую популярность своей просветительной деятельностью и изданием антикрепостнических сатирических журналов, [302] давно уже вызывал ненависть у ревностного крепостника и реакционера Мелиссино. Последний широко использовал свое положение и власть куратора университета, чтобы всячески компрометировать Новикова и «Дружеское общество». Он настойчиво распространял слухи, что «Дружеское общество» претендует якобы на роль нового университета и что оно специально организовано в противовес и для подрыва «Вольного российского собрания». В своих докладах, записках и письмах-доносах Мелиссино тенденциозно освещал те или иные факты деятельности Новикова и его сподвижников, усиливая и без того наблюдавшуюся по отношению к Новикову подозрительность и недоверие Екатерины II и ее приближенных. Результаты всех этих доносов и обвинений хорошо известны; они привели к прекращению деятельности «Дружеского общества», правительственным преследованиям книгоиздательских и просветительских мероприятий «Типографической компании», и, наконец, явились одной из причин полного разгрома царским правительством издательской деятельности Новикова и заключения его на 15 лет в Шлиссельбургскую крепость.

Многие из этих обстоятельств и наложили свой отпечаток на характер и принципы организации в 1789 г. «Общества любителей учености». В проекте устава общества, составленном Мелиссино, явно сказывается тенденция противопоставления и решительного отмежевания от «Дружеского общества» и масонства. Уже в § 1 (раздел 1) устава специально оговаривается, что общество в своей деятельности должно избегать «всех поводов к суетным и бесполезным каким-либо мистическим или таинственным умствованиям». Это стремление избежать «мистических умствований» проявляется также в содержании § 13, согласно которому общество ставится под всесторонний контроль кураторов университета, и § 20, обязывающего общество проводить свои заседания и собрания только в помещении университета. В § 9 специально предусмотрено привилегированное положение членов Общества в существовавшем при университете студенческом литературно-просветительском объединении — «Собрании университетских питомцев». Это было явное стремление взять под свой [303] контроль студенческое объединение и парализовать влияние на него деятелей «Дружеского ученого общества». Не случайно и то, что в число членов «Общества любителей учености» Мелиссино старался включить яростных врагов Новикова и «Дружеского ученого общества» — московского митрополита Платона, протоиерея Петра Алексеева, посылавшего доносы на Новикова, и др.

Из устава можно почерпнуть и другие любопытные сведения о принципах организационной структуры общества, о правах и обязанностях его членов и пр.

Сохранились также два протокола заседаний общества от 25 мая и 16 июня 1789 г., дающие ценные сведения о начале его деятельности. Об открытии общества неоднократно официально объявлялось в издававшейся в то время газете «Московские ведомости». Несмотря, однако, на всю благонамеренность нового Общества, оно не было одобрено Екатериной II и прекратило начавшуюся было свою деятельность. Этот заключительный этап истории «Общества любителей учености» исчерпывающе освещен в обнаруженной нами переписке по этому делу Мелиссино с Шуваловым в августе — сентябре 1789 г., которую в копиях Мелиссино сообщил московскому главнокомандующему А. А. Прозоровскому; от него копяи,писем попали и в руки Екатерины II.

Виновником своей неудачи Мелиссино и в данном случае считал Новикова и давно ликвидированное «Дружеское ученое общество». Он никак не хотел понять, что его новое предприятие не имело успеха из-за «обстоятельств нынешнего времени», о которых писал ему Шувалов, т.е. из-за боязни правительства всякой общественной деятельности в связи с обострившейся классовой борьбой в России и начавшейся Французской буржуазной революцией.

№ 1. 1789 г. — Проект устава «Общества любителей российской учености»

Императорский Московский университет, желая всеми мерами споспешествовать распространению в отечестве своем на природном языке наук, стремясь к тому, дабы по всей возможности содействовать благодетельным намерениям ее [304] императорского,величества, прещедрыя своея покровительницы, толь неусыпно пекущейся о народном просвещении, долгом своим поставляет, по примеру прочих европейских университетов, нерушимо иметь при себе общество, которое могло бы избрать то особенною для себя целью, под названием «Собрание любителей российской учености» при императорском Московском университете.

Сколь много споспешествуют распространению наук ученые общества, открытые в европейских державах при университетах, свидетельствуют в том ощутительно многоразличные труды их, которые преимущественно просвещенный век наш возвысили.

Излияние проистекающей от того пользы, Московский университет имел уже удовольствие дознать собственным опытом от бывшего при нем «Вольного российского собрания», да и ныне видим плоды таковой благородной ревности в своих питомцах, соединивших силы свои для толь полезных упражнений.

ОБЩИЕ УСТАНОВЛЕНИЯ СОБРАНИЯ ЛЮБИТЕЛЕЙ РОССИЙСКОЙ УЧЕНОСТИ ПРИ ИМПЕРАТОРСКОМ МОСКОВСКОМ УНИВЕРСИТЕТЕ

§ 1

ГЛАВНОЕ НАМЕРЕНИЕ И ЦЕЛЬ СЕГО ОБЩЕСТВА.

1. Всевозможно споспешествовать распространению наук в России и влиянию их на всеобщее народное просвещение.

Для сего оно будет прилагать тщание, дабы обогащать российский язык переводом самых лучших и славнейших чужестранных как древних, так в особенности новейших сочинений, а паче всего из тех родов наук, которые удобнее и ощутительнее прочих могут служить к произведению в действо сего намерения. Каковы суть преимущественно творения, относящиеся: а) к натуральным наукам, т. е. истории [305] натуральной, химии, физике, механике, врачебной науке и пр., б) к экономическим познаниям, из числа которых суть превосходнейшие сочинения и замечания о земледелии, торговле, частном домоводстве, заводах, фабриках и пр., в) к философическим познаниям вообще, под которыми разумеются логические, метафизические, нравственные и математические, г) к истории, географии, статистике, политике и пр., избегая впрочем всех поводов к суетным и бесполезным каким-либо мистическим или таинственным умствованиям, д) к изящным наукам, особливо образцовые сочинения, могущие изощрять чувства и вселять хороший вкус, между которыми древние греческие и латинские авторы, как риторы, так и стихотворцы, могут обратить на себя пред прочими внимание, как такие, от которых все просвещенные европейские народы, по собственному их признанию, ввели между собою и на них основали изящный вкус.

Причем также самые сочинения и замечания на отечественном языке, заключающие в себе такие или подобные сведения, особливо клонящиеся ближе к пользе общей и почерпнутые, так сказать, в недрах самого отечества (как-то о древностях, о достопамятнейших исторических происшествиях, о свойствах разных климатов в пространном российском государстве, о знатнейших в нем местах по своей торговле, заводам, фабрикам, произведениям искусства или природы и ее редкостям и отменным явлениям, обычаях, обрядах, наречиях различных провинций и народов и пр.), с удовольствием принимаемы будут как от членов сего общества, так для большего распространения таковых полезных сочинений и от самых посторонних трудолюбивых особ; и дабы тем паче облегчить трудные доселе средства к таковым изданиям, то по беспристрастном рассмотрении и одобрении сих трудов, отнюдь лично ни до кого не касающихся, они будут издаваемы в свет собственным старанием общества.

2. Содействовать в особенности пользе того ученого места, при котором сие общество находиться будет.

Исполнение сей второй цели общество поставляет, между прочим, в приготовлении и издании самых лучших и нужнейших [306] классических и учебных книг во всяком роде, сообразуясь цели, воспитанию, нравам, свойствам и способностям обучающегося юношества, также самому заведению,и порядку учения, имея чрез то в виду доставлять легчайшие и приятнейшие способы к успехам их в науках, и сколько возможно более уменьшать и награждать недостаток и трудность к получению толь необходимых для обучения средств, которые до сих пор еще весьма недостаточны.

§ 2

Для произведения же в действо такового намерения надлежит:

1. Чтобы всякий член, вступивший в собрание, непосредственно принял на себя труд обработать для пользы общей какой-либо целый перевод или сочинение, соответствующее цели собрания.

2. Общество сие каждую неделю по субботам по утру от 9 до 12 часов должно иметь обыкновенные свои собрания, в которых бы прочитываемы были взнесенные труды и рассматриваемы ~все дела, относящиеся к собранию.

3. Пересмотренные таким образом беспристрастно труды, если будут найдены сообразными предположенному намерению общества, должны быть без замедления издаваемы в печать.

4. Надлежит, чтобы каждый год общество сие предлагало для решения заслуживающую внимание задачу, и то рассуждение, которое членом или посторонним наилучше будет обработано об оной, должно быть от общества издано в свет на отечественном языке.

§ 3

Вступившие в собрание труды общество выдает в свет по своему рассмотрению от имени всего собрания с приложением при них следующих слов на виньете: «Собрание любителей российской учености». Но сим самим оно не отъемлет воли и каждому трудившемуся подписывать свое имя. [307] Сумму, выручаемую за напечатание трудов, равно как и всякую другую, которая вступает в собрание, обращать в пользу общую, как для исполнения предположенной цели, так и для других могущих встретиться нужд собрания; в особенности же сия сумма может быть употреблена к награждению тех из членов, да и самых посторонних, которые доставят собранию какую-либо целую книгу, если кто оного награждения требовать будет или от оного не отречется.

§ 4

Каждой вышедшей от собрания книги членам выдается по одному экземпляру, трудившийся же в переводе или сочинении книги может получить двести экземпляров, или если сумма налицо при собрании будет, то то же число экземпляров по продажной цене — деньгами.

§ 5

Все учебные книги, издаваемые собранием в пользу Университета или другого какого училища, состоят в полном распоряжении собрания, но вводить их действительно в классы зависит от самого училища.

§ 7

При выпуске в продажу классических книг собрание сие должно стараться полагать сколько возможно умеренную цену, дабы облегчая трудность в покупке их, тем самым исполнить часть своих намерений.

§ 8

К успешнейшему произведению в действо своих намерений общество сие предполагает в нужных и удобных случаях иметь сообщение и переписку с некоторыми учеными обществами как внутри отечества, так и в других европейских государствах открытыми. [308]

§ 9

Члены Общества любителей российской учености в Собрании университетских питомцев, как покровительствуемом тем же местом, вообще считаются почетными членами и потому, по изволению, могут присутствовать в их заседаниях.

§ 10

Общество любителей российской учености каждый год должно иметь торжественное собрание в день своего заведения. В собрании сем, кроме других празднественных обрядов, должно быть читано; 1-ое, то рассуждение, о котором задана материя от собрания и которое наилучше будет обработано. Рассуждение сие должно быть судимо от собрания, достойно ли оно издания в печать и за труды награды, или одного из двух. 2-ое, надлежит вкратце представить все те дела, которые происходили в прошедшем году и каковые собрание намеревает производить в наступающем.

§ 11

Ежегодное краткое письменное начертание дел собрания Общество любителей российской учености, по окончании торжества дня заведения, должно сообщать также присутствующим г.г. кураторам университета, яко главным во всем попечителям оного; почему пред каждым таковым празднеством надлежит иметь особое заседание, в котором бы предварительно рассмотрены были все годищные дела собрания.

§ 12

Общество сие состоять имеет из попечителей, почетных членов и действительных членов, которых последних число до тридцати человек простираться может.

§ 13

В г.г. кураторах Университета Общество сие питает себя приятнейшею надеждою иметь вместе и своих попечителей, укрепляющих и одобряющих всеобщий дух собрания покровительством своим, советами и помощью со стороны университета. [309]

§ 14

В члены вообще должны быть избираемы любители учености, по собственным благим побуждениям желающие и могущие споспешествовать цели собрания. В почетные члены вступают или прямо известные особы по своим достоинствам, либо по оказанным примерным услугам собранию, или из действительных членов; действительные же члены, кроме дарований и благородных поступков, должны притом отличить себя сведением какой-либо из предположенных собранием наук.

§ 15

Решение всех дел собрания и выбор членов зависит от большинства голосов, которые при встречающихся каких-либо сомнительных делах подают они на письме, а сочленов вновь избирают баллотированием.

§ 16

Для расположения дел собрания и вообще для сохранения порядка и благоустройства в собраниях Общество сие избирает одного бессменного, а другого годового председателя.

§ 17

Для смотрения за всеми вступающими в собрание бумагами, для наблюдения над издаваемыми трудами собрания, для сбережения всех достопамятных вещей и для хранения библиотеки, которую собрание предполагает иметь при себе из тех особенно книг, кои ближе подходят к его цели, собрание сие выбирает из своих членов старшего и младшего секретарей и за сии труды определяет им в награждение, по рассмотрении, ежегодную сумму.

§ 18

Для сбережения суммы и для употребления оной по расположению собрания в действо, Общество сие имеет при себе выбранного из членов казначея. [310]

§ 19

При собрании должны быть также два писца и два служителя. Они пользуются привилегиями того самого места, при котором находится собрание, а денежную плату за труды получают из суммы собрания.

§ 20

Покои для собраний и библиотеки Общества любителей российской учености должны быть казенные в самом том училище, при котором оно утверждено.

§ 21

В обыкновенных собраниях никто из посторонних, без особенного на то позволения от председателя, присутствовать не должен. В торжественные же, все благородные люди, известные кому-либо яз членов, беспрепятственно могут быть вводимы.

Отделение II

О ПОЧЕТНЫХ И ДЕЙСТВИТЕЛЬНЫХ ЧЛЕНАХ

§ 1

Почетным членам присутствие в собрании и исполнение других должностей при оном предоставляется их произволению, в рассуждении известного какого-либо их отличного усердия и заслуг; впрочем они имеют право входить во все дела собрания и пользоваться всеми преимуществами его, и потому голос их в собраниях приемлется как действительных членов.

§ 2

Действительные члены должны составлять главное основание собрания и преимущественно пещись о славе, чести и благе оного. Почему всякий действительный член обязуется по всей возможности беспрекословно исполнять то, что к [311] пользе общей возложит на него собрание, А паче, побужденный собственною ревностию, он должен избирать труды для себя по своему роду познаний и дать знать о том предварительно всему собранию; в случае же надобности испрашивать от него и вспоможений, особливо в потребных книгах, которые, если нужно будет, могут быть и нарочно выписываемы. Но для удостоверения в ревности своей всего собрания и для беспрепятственного течения дел каждый действительный член обязан ежегодно оказывать посильный опыт трудов своих; при открытии заседаний читать по очереди соответствующие цели собрания рассуждения или речи и не оставлять заседания без нужды, не дав знать о том предварительно ежегодному председателю или одному из секретарей.

§ 3

Действительные члены во всех делах собрания имеют голос, кроме вновь избранных, которые со времени их вступления, не прежде как по прошествии половины года имеют действительный голос; и сие для того, дабы нововступивший член тем временем мог получить довольное сведение о делах собрания.

§ 4

Новопринятый член, как почетный так и действительный, не прежде имеет право бывать в заседаниях, как получив о принятии его в члены письменное известие от секретаря собрания.

§ 5

В члены, как почетные, так и действительные, избирает собрание, либо получив о том письменное объяснение от самого желающего вступить, либо по предложению одного или нескольких из составляющих собрание. В последнем случае сверх изустного уверения от предлагающего, собрание должно видеть явные знаки желания и благорасположения его к собранию. [312]

§ 6

Всем членам, вступающим в собрание, дает оное печатный вид или диплом за подписанием присутствующих г.г. попечителей, действующего председателя и секретаря. Но всякий действительный член, вступая в собрание, предварительно обязаться должен, что он ежегодно сообщать будет от себя каковой-либо опыт трудов своих; если же через два года ничего такого не сообщит, то собрание почтет его не желающим более участвовать в нем, и он должен возвратить и диплом свой собранию и не именоваться более членом оного.

§ 7

Члены, отлучающиеся от заседаний надолго, должны предварительно известить о том собрание.

§ 8

В заседаниях при подавании голосов, при решении дел собрания и вообще при всех поступках и словах члены должны иметь надлежащее уважение к месту, внимать всем делам, а паче предлагаемым от председателя, и судить обо всем без всякого личного оскорбления. Притом, если встретятся крайние какие недосуги, которые не дозволяют быть до конца заседания, то член не прежде должен оставлять оное, как испросив на то дозволение от председателя.

Отделение III

О ПРЕДСЕДАТЕЛЕ БЕССМЕННОМ И ЕЖЕГОДНОМ

§ 1

Бессменный председатель при всех собраниях занимает первое место, имеет попечение о соблюдении установлений, о благоустройстве в заседаниях и о успешном течении всех дел собрания. Титло председателя он носит всегда, вместо того, что ежегодный председатель имеет право на оное один год токмо, разве если при годичном выборе он подтвержден будет собранием вновь в том же достоинстве. [313]

§ 2

Ежегодно председателя избирают в последнем заседании пред торжеством дня заведения (кроме разве случатся какие обстоятельства, которые до того времени воспрепятствуют ему исполнять звание председателя), и новоизбранный вступает в должность свою после торжественного сего заседания.

§ 3

Бессменный председатель всегда имеет два голоса, а ежегодный тогда только, когда занимает в собрании его место; следовательно, всякий раз, когда случится вместе с голосами ежегодного председателя равное число голосов, надлежит относиться для подтверждения дела к бессменному председателю.

§ 4

При заседании бессменного председателя занимает первое с правой стороны место ежегодный председатель, а должность секретаря — старший секретарь собраний, младший же при ежегодном председателе.

§ 5

Дневные записки и все бумаги, исходящие по делам собрания, выключая дипломы, подписывают одни действующие председатель и секретарь собрания.

§ 6

Бессменный и ежегодный председатель в важных случаях имеют право назначать чрезвычайные собрания.

Отделение IV

О СЕКРЕТАРЯХ СТАРШЕМ И МЛАДШЕМ

§ 1

Действующий при заседаниях секретарь занимает всегда с левой стороны первое место по действующем председателе, а другой первое место действительного члена. [314]

§ 2

В секретари избираются из действительных или почетных членов.

§ 3

Секретари должны смотреть за всеми входящими и исходящими делами собрания; принимают от членов и посторонних все труды и письма; ведут переписку собрания, кроме разве в особливом каком случае собрание возложит на кого-нибудь другого из членов; читают сообщенные сочинения или переводы и пр., о которых не прежде объявляют, как по одобрении их собранием; имеют главное смотрение за всеми выдаваемыми от собрания трудами; ведут дневные записки дел собрания; с переменою погодно смотрят за библиотекою; и по расположению собрания один старание имеет о делах первой цели, а другой до последней цели собрания относящихся.

§ 4

В случае отлучки обоих секретарей действующий председатель поручает должность секретаря до времени тому из членов, кому заблагорассудит.

§ 5

Писцы и служители собрания находятся под особенным ведомством секретарей, а председатель участвует в том, поколику имеет главное над всем смотрение.

§ 6

Секретари вместе с ежегодным председателем в конце года пред торжеством дня заведения должны представлять собранию все дела, происходившие в прошедшем году.

Отделение V

О КАЗНАЧЕЕ

§ 1

Казначей избирается из почетных или действительных членов. [315]

§ 2

Он должен иметь особенную доверенность от собрания и стараться по всей возможности расположением суммы споспешествовать благу собрания.

§ 3

Денежная сумма должна храниться налицо за печатью собрания, председателя и одного из секретарей. По прошествии же каждых двух месяцев должна быть осматриваема действующим председателем и секретарем и о приходах и расходах оной чрез каждую треть действующий председатель представляет собранию.

§ 4

Мелочные издержки зависят от расположения действующего председателя и казначея; о важнейших же предварительно надлежит давать знать собранию. По делам собрания казначей употребляет тех же писцов и служителей.

§ 5

В случае отлучки казначея на несколько времени снимает казну ежегодный председатель, как такой член, который имеет влияние во все дела собрания и который при истечении году обязуется давать отчет собранию во всех делах, бывших при его правлении.

Сии суть главные начертания узаконений Собрания любителей российской учености, заключающие в себе нужнейшие пункты, которые только могли быть предусмотрены и почтены полезными для его основания. Но как действительное начатие и продолжение собрания, обстоятельства, связи и другие положения могут чрез опыт открыть некоторые неудобства и потребности, или новые выгоды, то существо самого дела требует, чтоб собранию представить право по единогласному всех членов подтвержденню переменить сии или вновь прибавлять к ним другие существенные для благосостояния общества установления, причем о всех таковых переменах не оставит оно сообщить и г.г. попечителям.

ЦГАДА, ф. Гос. архива, разр. XVII, д. 49, лл. 1 — 10. Копия. [316]

№ 2. 1789 г. май — июнь.— Протоколы заседаний «Общества любителей российской учености»

Мая 25 дня 1789 года

В советном заседании при императорском Московском университете господин куратор Иван Иванович Мелиссино объявил общее г.г. кураторов намерение, чтобы основать при университете такое общество, которое бы подходило к прочим ученым обществам, заведенным при чужестранных европейских университетах.

Потом представлены были им же, г. куратором, некоторые его и других г.г. кураторов бумаги, касающиеся до сего собрания, и как при чтении устава найдены некоторые пункты, требующие перемены и прибавления, то и положено решительно утвердить их в следующем советном заседании.

Читан был список всем тем, кои предварительно означены в члены сего общества, вследствие чего из присутствовавших тут и изъявили желание свое быть членами, иные действительными, другие же почетными.

Читан был список тем, которых положено пригласить в члены общества, именно ж: митрополита Платона, Петра Дмитриевича Еропкина и других.

Положено в следующую субботу сделать опять советное заседание, и между тем г. куратор Иван Иванович Мелиссино предлагал всем присутствовавшим, чтобы посудить предварительно, какую бы приличнее можно было представить для решения задачу и каждому о том сообщить свои мысли в следующем заседании.

Советное заседание кончилось в час с Ѕ пополудни.

Июня 16 дня 1789 года

В советном заседании при императорском Московском университете происходило следующее:

1. Читана дневная записка прошедшего заседания.

2. По предложению члена общества протоиерея Петра Алексеевича принят в члены общества коллежский асессор Федор Петрович Алексеев. [317]

3. Рассуждаемо было о общих упражнениях Общества любителей учености, и на первый случай положено начать их примерным обрабатыванием филологической или беллетристической части учености по руководству Парижской энциклопедии или других лучших в сем роде сочинений.

Сверх сего общество любителей учености за нужное и полезное считает сделать примерные суждения о некоторых книгах, изданных уже на российском языке, в которых показать все содержание книги, цель сочинителя, правильность слога, красоту или недостаток, избегая однако ж притом всякой колкой и едкой критики. Современем же общество приступит к изданию давно желанного ученого журнала по примеру Journal Encyclopйdique или Journal raisonnй.

4. Секретарю общества поручено сочинить образцы пригласительных писем и краткое начертание всего плана для приглашения посторонних мужей в члены общества.

5. Избраны для общества два переводчика.

6. Поручено члену общества г. Мельману сделать рисунок виньета или заглавного эстампа для книг, кои выходить будут от общества.

После чего в 7 часов пополудни заседание сие кончено.

ЦГАДА, ф. Гос. архива, разр. XVII, д. 49, лл. 11 — 12. Подлинник.

№ 3. 1789 г. август-сентябрь. — Из переписки кураторов Московского университета Ив. Ив. Мелиссино и Ив. Ив. Шувалова

Копия

Милостивый государь Иван Иванович!

К крайнему сожалению, мы до сих пор не получили никакого решительного известия в рассуждении нашего общества. Поелику же. по утвержденному нами уставу, при основании оното объявлено было, что труды «Общества любителей учености» действительно начнутся с 1-го сентября, то я испрашиваю мнения вашего высокопревосходительства, можно ли нам будет приступить к оным, ибо срок тому уже приближается. Весьма прискорбно, если наше общество сим и кончится. Я, конечно бы, не приступал к заведению его, когда [318] бы предварительно не был удостоверен вашим высокопревосходительством, что к оному несомнительно можно было приступить, и что все равно, прежде ли основания или после, донесено будет об оном ее величеству. Кроме того, что в потере сего общества теряем много успехов в науках, мы подвергаем также себя стыду и посмеянию от посторонних недоброхотствующих, принуждены будучи кончить оное в самом основании; и притом лишаемся и той выгоды, какую должны иметь по данным привилегиям нашему месту. По всему вероятно, что ее величество имеет какие-нибудь предубеждения о сем обществе, а тем самым и о самом месте нашем, при котором основано оно. Прошу, милостивый государь, о сем недоумении наставить меня. Я в моей службе не нахожу себя ни в чем виноватым, почитая для себя священным долгом служить всегда ревностно и как долг велит честного человека, хотя и то правда, что сим и подобными сему обстоятельствами у каждого легко может ревность исчезнуть, и охота к восприятию какого-нибудь полезного дела совсем может угаснуть.

P. S. В случае, если наше общество в сам[ом] деле, по известным вам обстоятельствам, должно сим и кончиться, то прошу не оставить меня, что надлежит отвечать тем г.г. почетным членам, из которых многие довольно знатны и которые, имея желание быть в собрании, будут спрашивать о том.

Копия

Милостивый государь Иван Иванович!

Об «Обществе любителей учености» по разным обстоятельствам в нынешнем времени случая не было всемилостивейшей государыне объяснение представить. И потому до решительного повеления приступить действием не надлежит. .Ваше превосходительство на свой счет тут ничего принимать не изволите, ибо имя ваше при сем упомянуто не было. Вы сами знать изволите, что скоро испортить, а много времени поправить требуется. Господам членам оного, кажется, нет [319] нужды отвечать иное, как что мы ожидаем решения, которое, конечно, в недолгом времени последует. Мне,крайне самому сожалительно таковое препятствие в полезном нашем намерении, где успех ожидаемый никакого сопротивления предвещать не мог. Прошу, ваше превосходительство, иметь терпение и в сем деле о себе быть во всем спокойну.

Копия

Милостивый государь Иван Иванович!

К счастью, типографскими обстоятельствами ⁴ мы не много обеспокоены, Что же касается до «Общества любителей учености», то все еще живо чувствую неожидаемое сбывшееся с ним приключение. Ваше высокопревосходительство, кажется, довольно уже изображаете судьбу его, когда изволите писать, что оно при рождении своем умерло, и я не знаю, какого надлежит еще ожидать ему, по словам вашам, облегчения, когда уже, как вы говорите, оно умерло. Весьма удивительна мне скоропостижная смерть его. Казалось, из всех прежних бывших доселе четырех чад моих ⁵ оно при рождении своем имело крепчайший состав и довольно твердое основание, как в уповании на ваше высокопревосходительство, так и на природное свое сложение. Впредь я не только не уповаю по старости лет моих произвести в свет другого такого, но и никакого. По настоящему надлежало бы, кажется, совершенно уже приступить сделать ему погребальную надпись; но я остаюсь все еще в ожидании, не будет ли в самом деле, по обещанию вашего высокопревосходительства, подобно Лазареву восстанию. Терпение иметь в таких случаях мне не ново. Имев тысячи неудач в жизни своей при хороших предприятиях, и, будучи в службе одним тайным советником 21 год даже без надлежащего чину моему жалованья, мог, кажется, приучиться терпеть, особливо видя, что в одной и той же службе младшие меня чином и службою получают преимущественное награждение. Если что заставляет меня тужить о сем, то одно то наиболее, что сие дело, которое так хорошо по себе, столь многих трудов стоило и которое столь много обещало [320] пользы не только для университета нашего, но и для всего отечества, обратилось, наконец, к стыду и посмеянию нашему.

Повторяю еще к вашему высокопревосходительству искреннюю просьбу свою, дабы употребить с своей стороны у всемилостивейшей государыни всевозможное ходатайство о нем, ибо без того, сколько ни ожидать и сколько ни терпеть, нельзя чаять воскресения ему.

Копия

Милостивый государь Иван Иванович!

По письму вашего высокопревосходительства от 27 августа «Общество любителей учености» не приступит к делу до решительного повеления об нем всемилостивейшей государыни, и я готов с терпением ожидать оного, только бы ваше высокопревосходительство не оставили изыскивать случая представить об оном изъяснение ее величеству. Таковое объяснение тем паче считаю я необходимым, что сбывшегося с нашим обществом неожидаемого сопротивления довольно может, кажется, быть предосудительно не менее для нас самих, как и для целого университета нашего. Сколько мне известно, и как большая часть судит у нас, всему виною то, что ее величество подозревает, будто бы это возобновлено то самое общество, которое было под именем «Дружеского общества» и о котором государыня не иначе изволила отзываться, как о скопище. Но мы довольно, кажется, показали себя незамешанными в том, когда в самом уставе «Общества любителей учености» изобразили, чтобы не заниматься ему никакими таинственными учениями и явно открыли его при казенном университетском доме. «Дружеское» или, как говорят, «мартинистское общество» много беды наделало нашему месту. Не только у ее величества навлекло оно подозрение, будто бы в нашем училище кроется гнездо мартинистов, как то сама она изволила изъясниться здешнему оберполицмейстеру, и не довольно того, что оно посеяло между нами раздор и несогласие, лишило нас чрез несколько лет прибыли из типографии и подорвало без всякого сопротивления утвержденное и с [321] успехом продолжавшееся «Вольное российское собрание», оно мешает и нынешнему нашему хорошему предприятию. Я не знаю, как ваше высокопревосходительство можете обеспечить меня, будто я ничего не могу здесь брать на свой счет по той причине, что мое имя особливо не упомянуто при сем. В газетах при публиковании об открытии нашего общества не только упомянуто, что кураторы университета открывают его и суть попечители оного, но и именно изображено, что я именем всех кураторов открыл его. Да и без того, как можно избегнуть нареканий мне, когда ее величество и прочие, без сомнения, иначе не подумают, как что я, будучи на месте главным, всему сему виною. Сколько ни судить, ваше высокопревосходительство, только я тут более всех обижаюсь и остаюсь постыженным; от «Дружеского общества» мне судьба определила, видно, более всех, без всякой моей вины, страдать. Никогда не будучи замешан с ними и стараясь более противомыслить их таинственным учениям, нежели, чтобы согласоваться с ними, я всегда остаюсь в том подозрении, как будто бы замешан с ними. Едва не заставит оно меня и совсем выйти из университета, ибо безвинно быть в таком подозрении весьма прискорбно. Притом все, кажется, заставляет, так как и друзья советуют искать мне покою. В самом деле, усердие мое и силы приходят в изнурение, видя, что хорошие мои предприятия для университета не только безуспешны, но к моему же служат оскорблению. Кажется, что горести суть единственным награждением моего усердия, трудов и беспокойств о университете. Употребите, милостивый государь, старание свое, дабы испросить от ее величества подтверждение на наше общество и тем самым облегчить и мое смущение и избавить все наше место от подозрения.

Копия

Милостивый государь Иван Иванович!

О «Обществе любителей учености» надобно иметь терпение. Ваше превосходительство можете быть уверены, что в оном ничего особого до вас не принадлежит; успех же [322] собрания, ⁶ а я по моей чести, должен бы отнести вашему старанию, в противном случае имя ваше упомянуто бы было. Слово общество, где некоторые мистические дела входили, причиною неудачи нашей, но как всем известно, что ваше превосходительство в помянутых никогда участия не имели, то сие может служить вам некоторым утешением. Я могу вас уверить, что мне самому крайне чувствительно оное происшествие. Теперь разные важнейшие упражнения не дозволяют ее величеству обратить внимание на наше заведение. Со временем, может быть, к удовольствию общему исполнено будет все, что принадлежит до вашего превосходительства, то я сам чувствую, сколь вы имеете причину к некоторому неудовольствию. Могу вас уверить, что и во всех случаях за долг и благополучие поставлю оказывать вам возможные услуги.

ЦГАДА, ф. Коллегии иностр. дел, ф. 146, д. 23, лл. 56 — 62.

Комментарии