К биографии М. Н. Муравьева

Несмотря на то, что протекло уже 100 лет со смерти Михаила Никитича Муравьева, мы до сих пор не имеем сколько-нибудь полной его биографии. Как известно, Михаил Никитич был учителем и «приставником» Императора Александра I и великого князя Константина Павловича, и с этой стороны было бы очень важно знать, что был за человек Муравьев, каково было его влияние на своих высоких питомцев и т. п. Пыпин в своем «Общественном движении» и Булич в «Очерках» очень глухо отзываются о педагогической деятельности Муравьева, вероятно, именно вследствие недостатка знакомства с сочинениями последнего, а также его биографией. Мы привыкли «звать варягов» всякий раз, как у нас что-нибудь случится, и все готовы им приписать. В данном случае сформирование характера Александра I, его наклонностей, а главным образом образование мы всецело почти приписываем Лагарпу, – между тем в этом Михаил Никитич играл немаловажную роль. Правда, у нас нет такого свидетельства относительно роли Муравьева в жизни Александра I, как относительно Лагарпа, но это отчасти могут восполнить его сочинения, а также дружеские отношения Благословенного к своему воспитателю из русских.

Но личность Муравьева важна и в другом отношении – ведь он был товарищем министра нар. просвещения и попечителем Московского университета. И в той и другой деятельности им было сделано очень много. Вот слова Александра I относительно того, какую роль играл Муравьев в министерстве: «Ваше сожаление», пишет Император Лагарпу, «о назначении Завадовского уменьшится, когда вы получите верные сведения относительно организации вверенного ему министерства. Он сам нуль. Совет, составленный из Муравьева, Клингера, Чарторыйского, Новосильцева [548] и т. д., управляет всем» (Сборн. Русск. Ист. Общ., т. V, стр. 39). Что же касается деятельности Муравьева на поприще попечителя Московского университета, то она отчасти выяснена проф. Шевыревым в его «Истории Московского университета».

Ниже мы приводим два документа, найденные нами при разборе бумаг Муравьева, хранящихся в Публичной Библиотеке, который помещаем с сохранением орфографии подлинника. Один из этих документов содержит летнее росписание уроков для великих князей, а другой касается причины перехода Муравьева из военной службы в гражданскую. Кроме того, из него мы видим, что Михаил Никитич был не только учителем Александра I в русском языке, но и его супруги, тогда еще принцессы баденской.

* * *

I.

Порядок учения Их Императорских Высочеств великих князей Александра Павловича и Константина Павловича. ¹

По утрам:

Все дни недели с господином де Ларпом ².

После обеда:

В понедельник: оба великие князья рисуют, а после учатся: Александр Павлович по-английски, Константин Павлович по-гречески.

Во вторник: первые часы с господином де Ларпом, а последние с господином Муравьевым по-русски.

В среду: Александр Павлович начинает по-немецки, а кончить по-английски, а Константин Павлович начинает по-гречески, а кончит по-немецки.

В четверг: сперва рисуют, а потом учатся с господином де Ларпом.

В пятницу: Александр Павлович начинает по-немецки, а кончит по-русски; а Константин Павлович начинает по-русски, а кончит по-немецки.

В субботу: оба великие князья учатся физике у господина Крафта. [549]

В среду и пятницу: оба великие князья танцуют с господином Пиком.

В понедельник: Константин Павлович, а в четверг Александр Павлович ездят в манеже.

II.

Письмо М. Н. Муравьева к князю А. А. Беклешову. ³

Светлейший князь!

                Милостивый Государь!

                            Александр Андреевич!

Драгоценное воспоминание, что я удостоился некогда заслужить внимание Вашей Светлости, останется навсегда впечатленным в благодарном сердце моем. Оно мне служит теперь единственною отрадою в глубокой горести, в которую ввержен я пропущением меня в производстве почти всех бригадиров, пожалованных 4 июня в генерал-майоры. Я не вижу другого средства к восстановлению меня в глазах общества, как в великодушном покровительстве, которым Ваша Светлость можете возвысить жребий мой от сего оскорбляющего унижения. Оно мне тем более чувствительно, что бывшие со мною при воспитании их Императорских Высочеств великих князей младшие меня приставники воспользовалися Монаршею милостию, и я один, кажется, был избран между ими для испытания всей строгости наказания в то время, когда я ласкался иметь некоторое право к отличениям особенными моими трудами при учении Их Императорских Высочеств великих князей и Государынь великих княгинь. Ежели мне еще позволено обманываться какою-нибудь отрадою, то я стараюся уверить себя, что сие оставление меня в прежнем чине [550] произошло от того, что я только считаюсь в армии и не несу действительно военной службы. Ежели отчаяние имеет какую-нибудь вероятность, соблаговолите, Светлейший князь! отвратить сие обстоятельство исходатайствованием мне места в обширной части правления вверенной особенно попечениям вашей Светлости ⁴ и испросите мне Высочайшее награждение следующего чина по гражданской линии в сравнении с моими сверстниками. Высокое чувствование чести, которым украшается душа ваша, представить себе, без моего выражения, беспредельную обязанность, которую наложить на меня изволите возвращением того, что драгоценнее жизни.

С глубочайшим высокопочитанием пребывать честь имею

                                Светлейший князь

                                            Милостивый Государь

                                                        Вашей светлости

                                                                всенижающий слуга

                                                                                Михайло Муравьев.

Собщил Ф. Я. Бирюков.

Комментарии

1. См. рукоп. Муравьева № 34, л. 45

2. Лагарпом.

3. См. рукоп. Муравьева № 38, л.л. 6–7. Когда эхо письмо было написано, точно неизвестно, так как на нем нет никакой хронологической даты. Во всяком случае оно написано не ранее 1797 г., так как от 4 июня этого года сохранилась его записка к неизвестному лицу, из которой видно, что Михаил Никитич в 1797 г. числился еще на военной службе в чине бригадира. Записка эта также хранится в Публ. Библ. под № 38, л. 1. Приводим ее текст: «Покорнейше прошу дать мне билет на покупку ста пудов сена для имеющихся у меня семи лошадей. 1797 г. июня 4 дня. Бригадир М-айло Муравьев». Прим. Я. Б.

4. А. А. Беклешов с 3 декабря 1796 г. состоял военным губернатором Каменец-Подольска, а в 1797 г. в чине генерала-от-инфантерии был военным губернатором Киева; должность эту он исправлял до 1799 г., когда Павел I назначил его сенатором и генерал-прокурором. В 1800 г. 2 февраля Беклешов был уволен не только от должности генерал-прокурора, но и вовсе от службы. Принимая в соображение вышесказанное, а также то, что Муравьев в начале 1800 г. был назначен сенатором, можно продположить, что письмо к Беклешову им было написано именно в 1799 г., когда Беклешов находился в фаворе у Павла I.

Текст воспроизведен по изданию: К биографии М. Н. Муравьева // Русская старина, № 9. 1908