МОСКОВСКИЙ ПЕТРОВСКИЙ ТЕАТР НА ГРАНИ XVIII И XIX вв.

"Императорскаго воспитательнаго дома в Московский Опекунский Совет.

От почетнаго Опекуна, имеющаго по части театра особенное поручение Шетнева, и директора театра Карновича.

По требованию онаго Совета имеем честь представить наши замечании на писменное Представление Московскаго публичнаго театра актеров об отдаче онаго им на откуп; управляющий же театром за нужное почитают при сем случае предложить Совету и о своих успехах, кои они могли при всех встречающихся препятствиях сделать; а имянно:

Императорскаго воспитательнаго дома в Почтеннейший Московский Опекунский Совет.

От актеров и актрис Московскаго публичнаго театра.

Представляя почтеннейшему Совету намерение наше взять театр на откуп, мы подвигнуты были одним рвением к пользе казны, мы изъяснили в нашем представлении все, что будет относится к нашему распоряжению, не мысля подрывать театра, а тем более наносить какой-либо ущерб казне: намерение наше неусыпными трудами и старанием, сколько возможно, усовершенствовать зрелища Российский, что как людям, посвятившим всю жизнь свою сему ремеслу, кажется возможным. Дирекция удостоила сие наше рвение своего внимания, представив некоторый возражения на наш план почтеннейшему Совету. Почтеннейший Совет приказал нам ответствовать на сие, с наиглубочайшим почтением имеем честь исполнить приказание Почтеннейшаго Совета нижеследующими нашими объяснениями на каждый пункт.

1-е.

Хотя дирекция и с недавнаго времени вступила в сию со всем новую для нее должность, но в течении полутора годоваго правления своего внесла в Опекунской Совет до пятьнатцати тысяч рублей.

1-е.

В инструкции, данной и подписанной Господином главным попечителем Его Сиятельством графом Яковом Ефимовичем Сиверсом Господину Опекуну, что ныне директор, Гаврилу Степановичу Карповичу изображено, что долг Медокса возрос до двух сот двух тысяч рублей; а ныне он простирается до двух сот пятидесяти семи тысяч восеми сот сорока восеми рублей тритцети восеми копеек. Следовательно дирекция при всех своих успехах и при самой заплате пять натцети тысяч прибавила еще долгу в полтора года; так как сама дирекция изъясняет почтеннейшему Опекунскому Совету пятьдесят пять тысяч восемь сот сорок восемь рублей тритцеть восемь копеек; при течении же нашего содержания оный долг будет убавлятся пятью тысячами каждогодно при исправном платеже процентов. [206]

2-е.

К сему прибавить должно, что до восьми тысяч рублей, кои директор театра готов был представить в Совет, по приказанию Господина главнаго попечителя выданы находящимся при театре разнаго звания людям, коим Медокс в 1796 и 1797 годах в свое правление театром не выдавал жалованья.

2-е.

Есть ли бы и сии восемь тысяч были взнесены, то и тогда бы прибыло долгу Медоксова сорок семь тысяч восемь сот сорок восемь рублей тритцать восемь копеек.

3-е.

К тому же в течении святок прошлаго 1798-го года, в самое выгоднейшее для театра время, оной, как не безъизвестно Опекунскому Совету, был закрыт, что лишило театр, судя по прошлогодним доходам, не менее семи тысяч рублей.

3-е.

Хотя в течении святок и был театр закрыт, но святки не самое выгодное для театра время, когда вся публика занимается визитами; а выгодное время для театра конец карновала и масленица, в которое время театр был открыт, и все увеселения продолжались; дирекция же чрез то ни чего не потеряла, кроме двух маскерадов. Число же спектаклей было выполнено тем, что они были всякий день, даже и изображенных бенефисы в контрактах каждаго актера были остановлены, дабы взять все дни для дирекции; в два же маскерада ни когда сбору не могло быть до семи тысяч, но есть ли бы и сии воображаемых семь тысяч вошли в дирекцию, то и в таком случае дирекция увеличила бы только долг Медоксов до сорока тысяч рублей; что все сообразя, мы тогда бы сочли наше Представление не основательным, есть ли бы дирекция могла взносить капитала больше пяти тысяч рублей, ко(и) мы взносить обещаемся при исправном взносе процентов.

4-е.

Да на экстраординарной росход, на сделание над сценою во всю величину оной оштукатуренной перегородки и потолка для удержания теплоты и на сцене двух духовых печей, да на перекрышку маскерадной залы вышло с лишком три тысячи рублей, которой росход встречаться может в течении только нескольких лет, следственно разсматривая в подробности состояние театральных дел, оной росход кажется должно щитать за наличную сумму.

4-е.

Чтож касается до сего экстраординарнаго росхода, то есть ли бы бывшей тогда почетным опекуном управляющим театром Его Сиятельство князь Яков Иванович Лобанов Ростовской не употребил сию предосторожность, как для удержания тепла, так и для перекрышки залы маскерадной, которая угрожала падением по причине гнилости к ветхости крышки, то ни спектаклей, по причине жестокости нынешней зимы, (хотя сделанных печи столь мало были топлены, что едва можно было то приметить), ни маскерадов, по причине опасности от ветхости крыши, со всем бы давать было невозможно и тогда бы дирекция и совсем лишилась всех своих приходов; но есть ли бы и сии три тысячи не были употреблены в росход, то и тогда бы долг Медоксов увеличился до тритцети семи тысяч. Дирекция управляет равно два года, в течении которых отдаваны были ложи три раза, ибо в первый раз от майя до января сыграно полное число обещанных семьдесят пять спектаклей; за ложи и взнос пятнатцати тысяч рублей был сделан не из оставшейся суммы от росходов по окончании года; но при отдаче лож получа деньги, вперед за год. [207]

5-е.

К тому же прибавить должно, что в лучшее для театра время почти в продолжение всей зимы актрисы Сандунова, Насова и Буденброкша почти безпрерывно были одержаны болезнию; не редко также разновремянно и Сахарова, по чему не только новых пиэс не возможно было дать, да и старыя без выбору уже представляемы были, какия только возможность без тех актрис дозволяла. Что и причинило театру весьма ощутительной убыток, равно как и свирепствовавшая прошедшею зимою стужа.

5-е.

Что касается до болезни актрис здесь упоминаемых, человек никогда не может быть уверен в своем здоровье, то болезни могут случится и в то время, когда театр будет и в нашем разпоряжении с тою только разностию, что сие не принесет ущерба казне, а всегда полное число как процентов, так и капитала взнесено будет. Есть ли же пиэсы были представляемы не по репертуару, в том не актеры были причиною, а неизвестно для чего, по насланным от Медокса, или от директора приказаниям, были отменяемы, и актеры и актрисы выучивали роли не редко понапрасну, так что для исполнения приказаний принуждены, будучи внезапно играть пиэсу, к коей не готовились, выходили на сцену с нетвердыми ролями; чрезмерная же стужа, в которую запрещено давать спектакли, равно случиться может и в наше содержание, как и во время дирекции.

Что же актеры между прочим пишут в их представлении, что они осмеливаются сделать оное для обеспечения собственнаго своего пропитания, будучи поощрены долговременною опытностию своего ремесла, то они со стороны пропитания своего и так были обезпечены, ибо жалованье им производилось всегда исправно. В прочем, что и дирекциею театр управляем был изрядно, и что оная в короткое время, будучи поощряема честолюбием и долгом своим, чрез неусыпное прилежание, вникая в должность свою, познала все к тому нужнейшее, чему доказательством служить могут и выше писанный обстоятельствы: в чем дирекция не сумневается, чтоб почтеннейший Совет и не отдал ей справедливости. В прочем оная не почитает за нужное входить в иследование: в состоянии ль ныне находящаяся при театре актеры управлять оным? Лишь бы Совет обезпечен был в получении от них предлагаемой ими суммы, долгом однако ж себе поставляет, дабы не последовало по театру подрыва, да и публика не имела бы причины сказать, что театральная дирекция не в состоянии была ни чего предвидеть, или что опая осмелилась же уважать вверенною ей частию заметить нижеследующее.

Стараясь во первых о пользе казны, а при том и для обезпечения собственнаго своего пропитания, мы осмелились представить сей наш план, то хотя дирекция и уверяет будто наше состояние обезпечено исправною выдачею нам жалованья, однако ж мы часто получали его спустя полтора месяца и более за срок изображенной в наших контрактах и при напоминании нашем об жалованье, сказывано было нам неоднократно, что денег нет. А сверх того по вышеизображенным нашим объяснениям долг Медоксов год от году знатно умножается, и в таком течении дел может увеличится до не объятной суммы, а чрез то увеличатся и проценты до не возможности: следовательно и щитаем состояние наше не обезопасенным; сверх того актерам в контрактах дирекция обещала давать надобныя по костюму для представления платья. Но актеры первых амплоа по большей части играют в своем за не имением таковых в гардеробе театральном, от чего терпят оне в жалованье своем уменьшение, но из усердия к службе делать сие продолжают к ущербу своего пропитания; оное не входит в изследование в состоянии ли ныне находящаяся актеры управлять театром? Мы на сие осмеливаемся отнестись к почтеннейшей публике, пусть она скажет, бывала ли в Москве когда либо столь комплектная труппа? А сверх того мы обещаемся не прибавлять, как до ныне при дирекции, долг Медоксов, но убавлять, а чрез то, вероятно, что и десятая часть увеличится может и сверх того. [208]

1-е.

Что предлагаемый поручители должны будут в случае не выполнения обязательства актерами ответствовать за них своими капиталами, не касаясь актеров, ибо есть ли тех распродать имение, или держать их под стражею, яко невыполнителей своего контракта, то со всем театральный действии остановятся.

1-е.

Обещаемся представить по себе надежных поручителей, которых мы не только не допустим ответствовать за нас своими капиталами, взнося половину обещанной нами суммы на перед, но и надеемся, что избегнем исправностию своею, как распродажи наших имуществ, так и содержания нас под стражею. А сверх того осмеливается и то сказать, о чем всякому известно, кто хотя малое сведение имеет о театрах Европейских, что те только театры и цветущи, которых находятся у актеров; и что ни один театр, зависящей от актеров, не дошел до банкрутства, что не редко случается с содержателями, так как и сего театра содержатель, задолжав до не оплатной суммы Императорскому воспитательному дому, довел до не обходимости Почтеннейший Совет взять его театр в свое ведомство и учредить дирекцию; а при том разорил многих частных людей, которме сделали ему доверие на весьма знатную сумму.

2-е.

Когда всякой дом отдается в наймы с условием, буде оной згорит от небрежения живущих в оном, или находящихся в услужении при них, то они обязываются привести оной в первобытное состояние, и все згоревшее в оном завести вновь; а о сем случае актеры в их представлении не упоминают.

2-е.

Мы точно объяснили, что всякая предосторожность в разсуждении домов остается на прежнем основании на отчете, определеннаго от Почтеннейшаго Совета смотрителя, и даже увеличенной страже обещали производить содержание; взять же нам на свой страх оныя домы не возможно, по тому, что они не стоят ниже половины должной Медоксом суммы, да и как мы осмелимся предлагать кому либо толикую дерзкую прозьбу, чтоб ручались за нас в толь не объятной сумме. Есть ли же теперь, паче всякого чаяния, случились бы изображенных в сем возражении нещастия с домами, то чем вознаградит дирекция причиненной ей вред, тем более, что она и долга Медоксова еще не уменшила, а увеличила. И так, когда взаимно будут стараться со стороны Совета о безопасности домов, а со стороны нашей о исправности обещанного платежа в казну денег, в таком случае ни чего, кроме взаимной пользы и удовольствия почтеннейшей публике произойти не может.

3-е

Актеры не объяснили будут ли производить ежегоднаго Медоксу жалованья по три тысячи рублей? [209]

3-е

Что ж касается до жалованья Медоксу, которой довел до такого состояния казну Императорскаго воспитательнаго дома, что в число такой знатной суммы со всем своим старанием, как сама дирекция о себе говорит, не только ни чего заплатить еще не могла, но еще от времени до времени оной долг прибавляется; мы не знаем, что он будет при нашем распоряжении делать, за что бы он мог получать от нас жалованье, до ныне же он, находясь при управлении театра Российскаго по не знанию языка театра, и должноси актера и актрисы, по неимению вкуса, ни в костюмах, ни в декорациях, кроме вреда Российскому театру и неудовольствия публики ничего произвеети собою не мог, и в самом внутреннем распоряжении даже ролей, до того смешал амплоа, что ни одна почти пиэса не представляется приличию характеров, который актеры занимать должны, старикам дает играть любовников, любовникам стариков. Истинну не знания его театра подтверждают его долги и долги безмерный. Мы осмеливаемся предложить один вопрос? возможно ли в Москве, в древней столице Империи, в средине самой России, сделаться банкрутом содержателю Российского и одного только театра, есть ли бы он хоть малое имел сведение о театре? А безпорядок его правления виден из того, что он не выдавал жалованье служащим при театре людям в 1796 и 97 годах, за котораго уже дирекция платила из своих зборов. И так, когда он на трудах наших основал свои прибытки, трудами нашими содержал театр дватцать лет, теперь, когда мы же хотим и долг его уплачивать, то уже никак не можем обременить себя произведением ему по три тысячи рублей на год без всякой в нем нужды.

4-е.

Они берут театр на откуп на четыре года, с тем, есть ли в течении перваго не получат никакой выгоды, то объявят почтеннейшему Совету, что далее содержания театра продолжать не могут и проч., то дирекция предполагает, что они в первой год сделавшись содержателями и есть ли к не ожиданности познают из опытов, что им от онаго ни убытку, ни барша не выходит, но что их даром продолжать многотруднейшую работу побудит? И когда они в течении перваго года, ке щадя себя дадут нових пиэс вдвое, может быть, и гораздо более против того, сколько ныне может к удовольствию публики давать дирекция, поелику каждой актер обязался не более выучивать каждогодно шести пиэс, двух больших и четырех малых, следственно публика на другой год, когда актеры откажутся от содержания театра, приобыкнувши видеть почасту новыя пиэсы, и на конец видя оныя по прежнему только изредка, со всем отстанет от театра, по чему оной отдавать на откуп менее десяти лет и сопряжено с опасностию; да хотя бы и на десять лет контракт был заключен, но все должно постановить, что по истечении онаго актеры обязываются остаться при театре еще на год на условиях ныне с ними заключенных. Сие необходимо нужно на случай есть ли они похотят по истечении срока того контракта отойтить от театра, то чтоб к чувствительному убытку онаго и, что всего важнее, к не удовольствию публики, не остановились театральный действии, и чтоб можно было на их места приискать других. [210]

4-е.

Четыре годичный срок во всех откупах законами утверждается. Долее сего срока мы ни как не смеем предлагать нашего плана, да и как можно ответствовать за здоровье и способности наши? Позволят ли они нам долее продолжать наше ремесло? Наше стремление к пользе казны, к усовершенствованию зрелищ Российских, и к заслужению благоволения почтеннейшей публики, доставлением ей более и более удовольствия, что ж касается до новых пиэс, мы свидетельствуемся самою дирекциею, что мы ни когда не ограничивали себя числом пиэс, и всегда выучивали их как скоро нам были раздаваемы, чему служит доказательством, что мы в конце последняго корнавала, играя почти всякой день, по приказанию дирекции готовили комедию нещастные, в шесть дней и сыграли; не наша в том вина, что дирекция выбором новых пиэс мало собирала денег. Чтож каеается до нашей осторожности в разсуждении одного года, то мы ласкаемся надеждою, что она будет нам позволена в разсуждении того, что для нас выгоднее содержать театр четыре года, нежели один год. По колику всего предвидеть вперед не возможно, и мы не осмеливаемся взять на себя того, чего выполнить не можем, то есть ли бы, паче чаяния, какой нибудь не предвиденной случай привел нас в несостояние содержать театр, которой мы возвратим в том же самом положении, в каком приняли, а годовую сумму и проценты заплотим исправно, в таком случае казна выиграет одного года уменшение долгу Медокса, а не теряет ни чего. По истечении же четырех лет, может быть, Почтеннейший Совет, увидя свою пользу, за благоразсудит с нами сделать новое постановление. Здесь дирекция объяснилась, что-бы, есть ли мы оставим театр к чувствительному убытку дирекции, а, всего важнее, к не удовольствию публики не остановились театральный действия: когда мы другаго пропитания не имеем, кроме театра, когда мы хотим его привести в совершенство, когда одушевляет наше рвение к пользе казны, на что нас приневолить к тому, чему мы всю жизнь нашу посвятили? Есть ли ж мы выполним все свои обязательства и польза казне будет ощутительна, какое право будет иметь дирекция удерживать нас еще год на нынешнем основании наших условий, которым срок будет гораздо прежде окончания сего плана; и есть ли бы тогда актеры не пожелали делать новых контрактов, что дирекция предпримет? Может быть не найдет выгод своих удвоить для запасу комплект труппы, и следовательно с сей стороны нет ни какой опасности для ущерба, котораго не от нас дирекции ожидать должно, по колику сама диреция с некоторыми актерами, у коих давно уже вышли контракты, и до сего времени не возобновляет оных; и так есть ли актеры, не имеющие контрактов, захотят теперь оставить театр, то будет в представлениях остановка совершенно.

5-е.

Что же касается до желания актеров иметь власть, из находящихся ныне при театре, по необходимости и не способности некоторых отпустить, или иных прибавить: из сего дирекция предвидит также не приятныя последствии, ибо когда актеры сие говорят, то без сомнения и выполнят, и дирекция ни кого по своему мнению и по видимым обстоятельствам при театре без нужды не имеет. Актерами же отпущены могут быть люди для дирекции не обходимо нужныя который, принявшись к другим местам, не могут уже быть оною возвращены. Есть ли же они желают отпустить из дворников, столяров, офисиантов и билетчиков и принять других на их места — сие безпрекословно позволить можно. Чтож принадлежит до прибавки людей и тем паче, есть ли они будут приняты на большое жалованье: тем росходы, увеличась, могут нанести весьма ощутительной вред театру, в чем актеров необходимо нужно ограничить.

5-е.

Мы изъяснили в нашем плане, что удержим все контракты и условия, сделанныя дирекцией во всей их силе, и не понимаем, каких неприятных последствий ожидать должно, есть ли мы усмотрим при театре людей не способных и их отпустим, сие не касается до людей с талантами, коих чем больше, тем больше удовольствия публике и тем вернее сборы; да и какой театр на свете может существовать без талантов? И следовательно, ни один, нужный театру человек, отпущен не будет, тем более, что у всех надобных людей есть контракты или условия е дирекциею, которые мы свято сохранить обещались. А напротив того, много людей, при театре необходимых, не достает, как то декоратора, машиниста, изобретателя костюмов, и тому подобных, коих, есть ли мы найдем, то сии издержки, как и все прочия до дирекции не касаются, и следовательно мы не знаем для чего дирекция хочет нас в том ограничить?

6-е.

Актеры приемлют на себя только мелочныя починки и поправки по театру и фоксальному дому, не превосходящий пяти сот рублей, а дирекция исправляла всякия, следовательно при отдаче театра на откуп, когда ветретяся превышающие пять сот рублей починки, то на оныя должно уже будет употреблять деньги из предлагаемой актерами суммы в уплату капитала; а по сему не пять уже тысяч; и поступать будет в уплату и тем еще менее, что они желают пользоваться Медоксовым домом, которой, отдаваясь в найми, мог бы приносить собою порядочной доход. [211]

6-е.

Мы приемлем починки и поправки на себя не превышающий пяти сот рублей, более которых и принять не возможно, да и сама дирекция исправляя всякия, перекрышку однако ж, театра и потолок для удержания тепла полагает в наличность капитала, следовательно всякая [так в подл. — Л. С.] капитальное повреждение, которое зависит от времени, всегда и везде исправляется владетелями дома, а не наемщиками, разве особое к тому делается условие, и тогда сумма найма уменьшается. Мы говорим обо всех, заложенных домах Медоксом императорскому воспитательному дому, которой же особенно Медоксов дом называется, мы не знаем, поколику он живет на Петровке, где театр. Есть ли ж дирекция говорит о занимаемом Медоксом деревянном двухэтажном флигиле, то для чего ж дирекция в течении двух лет, и тогда, когда умножался долг Медоксов, позволяла ему такой пространной дом занимать, производя некоторым актерам на квартиру деньги, или не отдавала его сама в наймы, а теперь, когда мы предлагаем откуп, за содержание театра в заложенных Медоксом домах к уменьшению его долга, дирекция говорит об отдаче из сих одного дома в наймы.

7-е.

В пред упреждении так же могущаго последовать подрыву по театру, актерам не должно дозволять ложи и креслы дешевле нынешней цены, ибо когда публика один год будет платить дешевле, то на другой, конечно, не много будет желающих нанимать оныя, что прибавкою цены на оныя при отдаче на 1798 год уже дознано. Дирекция не имеет притчины подозревать актеров в непозволительном намерении сделать подрыв сему театру, однако же не менее обязана по совести брать все предосторожности, почему и должна сказать, что ложи и с умыслу можно роздать дешевле. А на оныя по воле господина Главнаго попечителя, что известно и Ея Императорскому Величеству, прибавлена С известнаго времяни Опекунскому Совету цена не без основательно, поелику росходы пред прежними, какия были тому назад десять лет и более, с некотораго времяни почти вдвое по дороговизне всего увеличились; следовательно, когда росходы умножаются, а доходи остаются в одной мере, то со времянем оных доставать и на необходимо нужныя издержки и все заведение должно будет разрушиться.

7-е.

При отдаче лож казалось бы должно запрещать отдавать их дороже, а сбавлять цену; мы запрещения ни как — не ожидали, по тому, что мы, отдавая ложи дешевле, приобретем ощутительная выгоды, то и дирекция, получа театр, хотя бы то было и через год теми же самыми воспользуется выгодами. И какого подрыву дирекция ожидать может от уменьшения цен, когда театр в Москве один? А мы в сем запрещении видим, что дирекция запрещает нам доставлять удовольствие публике, которая одна своим благоволением поддерживать может театр. За что ж мы будем давать казне откуп, когда мы будем связаны в том самом пункте, которой наиболее всех должен от нас зависеть? Дирекция в две отдачи лож сама познала ощутительно, сколько она выиграла прибавкою цены на ложи, когда они не все взяты? Поэтому дирекция нам и то будет запрещать, есть ли какой нибудь сочинитель или переводчик для одного безденежнаго входа в театр доставит нам пиэсы, приносящия театру капитальное обогащение репертуара?

8-е.

Да желательно знать, всегда ли актеры будут уплачивать по пяти тысяч рублей, или год от году более, поелику при каждогодной уплате капитальная сумма станет уменьшаться, следственно и процентов выходить будет менее, нежели первый годы, и по сему, сравнивая проценты перваго года с четвертым, выдет, что они в последней выиграют от процентов до тысячи рублей.

8-е.

Мы ясно объявили в плане нашем, что будем уплачивать капитала по пяти тысяч рублей в год, а с уменьшением капитала будут уменьшаться и проценты, и есть ли мы выиграем в четвертый год до тысячи рублей, мы ласкаемся надеждою, что нам не возбранено будет воспользоваться за наши труды сим выигрышем. Но здесь еще настоит вопрос, выигрышь ли то нам будет? или мы этим малым остатком будем платить за декорации и платье, которое не обходимо нужно для статистов, и котораго теперь при театре нет; ибо Римляне, Греки, Турки, Словяне, Арапы... все в одном и том же платье, и то так ветхо, что вошло в употребление в Московской публике называть пиэсу Титово милосердие, Титовою нищетою.

В прочем, есть ли Опекунской Совет в дальнейшем разсмотрении всех обстоятельств театра найдет возможность и выгодность на один год отдать оной на откуп: сего дирекция истинно желает, ибо для оной составится двоякая выгода. Главная та: есть ли сие [212] сопряжено будет с пользою воспитательнаго дома, столь много занимающею нас, равно как и каждаго из членов Почтеннейшаго Совета. 2-я же — мы, избавясь от тягостнейшаго по театру труда, возраждающаго безпрерывныя не удовольствии, можем заниматься другими по Совету должностями, какия только угодно будет Высочайшей воле Ея Императорекаго Величества нам поручить.

Подлинное подписали:

Почетной опекун Лаврентий Шетнев
Директор театра Гавриил Карнович

Всего состоит Медокс должным Опекунскому Совету по 1-е декабря 1799 года

Капитала с процентами:

Золотом 18728 руб. 94 коп.
Серебром 5475 руб. 13 коп.
Ассигнациями 233644 руб. 31 коп.

257848 руб. 38 коп;

Сие заключение остается сличить почтеннейшему Совету с преждеозначенным возражением дирекции отдать театр на откуп на наш план... Мы только в своем заключении повторить осмеливаемся, что берем на четыре года, прося позволить нам предосторожность одного года, и то еще, что есть ли дирекция может доставить больше нас казне прибыли платою сверьх пяти тысяч капитала; и полнаго числа процентов, мы сочтем тогда план наш не основательным.

Имеют честь представить

Подлинное подписали:

Актеры:

Петр Плавильщиков
Яков Шушерин
Сила Сандунов
Андрей Ожогин
Николай Сахаров
Андрей Украсов
Александр Пономарев
Григорий Жебелев

Актрисы:

Марья Сахарова
Елисавета Сандунова
Надежда Калиграфова.

1799-го года
Июля 7-го дня."