|
Массон, автор «Секретных записок о России»1800–1802.В дополнение в статье о Массоне и высылке его из России в 1796 г., напечатанной в «Русской Старине» (том XV, стр. 548–586), сообщаем следующие заметки об авторе «Секретных записок о России». Не одним только специалистам-историкам, но и почти всякому любознательному русскому читателю знакомо сочинение Массона о последнем времени Екатерининского и начале Павловского царствований: «Memoires secrets sur la Russie» (2-ое изд. 3 т., 1802). Книге этой, по всей вероятности, суждено нескоро еще появиться в полном русском переводе, по причинам, понятным, прежде всего, из самого ее заглавия. И действительно, оно соответствует содержанию ее, полному подробностей, для которых у нас не наступила еще возможность огласки в русской печати, а, следовательно, и [385] свободно-критического к ним отношения. Кроме того, вся книга щедро приправлена накипью желчи, дыша в каждом почти слове чувством личного оскорбления, понесенного автором (в чем и сам он невольно сознается); — поэтому, для пользования ею, как материалом, необходима большая осмотрительность. События и личности, выведенные в мемуарах Массона, если не искажены в самом существе фактов и характеров, то выставлены в одностороннем освещении или очерчены слишком резкими штрихами; взгляды и суждения, большею частию, впадают в отъявленные крайности, а тон и язык отдают горечью и страстью. Одним словом, личные отношения автора к предмету его сказаний так и сквозят из-за каждой строки. Тем не менее, едва-ли кто, читавший эти записки, станет отвергать их единственное и неотъемлемое достоинство — интересного современного материала, в котором собрано много данных для будущей дельной разработки. От времени до времени и теперь уже попадаются в русской печати, — в статьях, посвященных изучению минувшего века, — беглые указания и ссылки на Массона; но для большинства читателей остаются еще неизвестными сведения о личности цитуемого автора, которыми, до возможной меры, выяснились-бы как самые мотивы происхождения его «Записок», так и права этой книги на ее значение исторического материала. По каким именно обстоятельствам и откуда автор мемуаров мог вынести необходимые для того данные и даже свидетельствовать за них в качестве очевидца, близко стоявшего к тогдашним деятелям высшей среды, а также почему записки эти пропитаны враждебным духом, — на эти вопросы могут отвечать помещенные в «Русской Старине» (том XV, стр. 548–586) и извлеченные из автобиографических дополнений к запискам Массона 1 некоторые сведения о его пребывании в России, служебном там положении и изгнании за границу. Факты, представляемые ими, достаточно выказывают, что составитель «Записок» явился их творцом только случайно, но не по принципу, не во имя убеждений известного закала. Прежде всего, в нем виден не публицист по призванию, не политический хроникер, а просто человек, глубоко задетый в своих личных интересах и пожелавший отмстить за несправедливость нескромными разглашениями известных ему слабых сторон русского правительства — напоказ всему европейскому миру. Один из полчища выходцев, проторивших гладкую дорогу в Россию «для ловли счастья и чинов», он был привлечен туда именно позывом на эти лакомые житейские блага, что давались так легко многим, ему подобным; и покуда ему жилось у нас тепло да уютно, его ничуть не коробило ни от каких безобразий современной ему русской жизни: он весьма удобно уживался со всеми ее порядками (как это проглядывает из собственного его рассказа) и, конечно, никогда не подумал-бы протестовать против них, или входить в роль обличителя, если-б ему не пришлось, поневоле, расстаться с насиженным гнездом и очутиться бесприютным скитальцем за пределами варварски-гостеприимной страны. В указанной выше статье в «Русской Старине» мы проследили, шаг за шагом, историю пребывания Массона в России, преимущественно по [386] собственным его воспоминаниям, и рассказали о скитаниях его за пределами Россия по его изгнании. К сказанному добавим, что среди этих невольных странствований, почти напоминающих легендарные скитания вечного жида, поспел задуманный в начале заграничной жизни труд, известные мемуары о России. Первое издание их появилось в 1800 г., еще при жизни императора Павла (которому русский посланник в Берлине препроводил оттуда один экземпляр), а второе, дополненное, — в 1802 2. Автор этой книги намекает 3, что будто-бы прежде ее отпечатания, ему делались предложения, чрез посредство агентов, о покупке у него рукописи, с целию остановить вовсе выпуск ее в свет... Этот намек, высказанный как-то глухо и вскользь, крайне-подозрителен и не внушает никакого доверия. Будь в самом деле что-нибудь подобное, автор, вероятно, совсем иначе отнесся-бы к такому факту, способному придать, в глазах многих, более веса его книге; он, — мы думаем, — не премннул-бы оттенить его ярче и высказаться самоувереннее, не только для вящшего удовлетворения чувству мести, но и ради похвальбы, ради щегольства неподкупностью: и на то, и на другое он падок в своем произведении. Но, главное, принимая в соображение личный характер монарха, царствовавшего тогда в России, и постановку ее правительства, трудно допустить действительность, или даже вероятность, каких-нибудь, хотя-бы и негласных, сношений о сделках с изгнанным выходцем, тем более, что они ничуть не обеспечивали-бы достижения своей цели, как показал прежде опыт на известной книге Рюльера 4. Совсем иное дело — сказание Массона о мерах противодействия со стороны русского правительства беспрепятственному распространению в Германии напечатанных уже его мемуаров. Подобные меры повсюду принимаются, при известных случаях, и в наши дни, следовательно, не представляют в себе ничего исключительного и неправдоподобного. Естественно, что книга подвергалась гораздо большим еще преследованиям, нежели личность ее автора. К тому-же, он здесь открыто называет по именам действовавших в этом случае особ, — как, например, Муравьева (Апостола), русского полномочного министра в Гамбурге 5, относившегося но этому поводу к тамошнему сенату с своими требованиями официальным порядком. Но, благодаря своему предмету и современным обстоятельствам, книга Массона расходилась за границею нарасхват, хотя была встречена во всех [387] высших сферах общими порицаниями и даже в республиканской Франции принята крайне-неодобрительно. Массон сам жалуется, что там отозвались о его книге, как о неблагопристойной и скандалезной 6. Понятно, что изданием ее Массон окончательно и навсегда заградил себе возвратный путь в Россию и всякий доступ к восстановлению там себя в прежних правах. А не будь он автором этой книги, — то и другое могло бы случиться. Если постигшая его кара понесена им безвинно и была только прискорбным последствием недоразумения, то для нас есть основание думать, что при первом случае, удобном к раскрытию истины, император Павел, стремительный, по своей натуре, во всех душевных порывах, но сродный истинно-великодушным побуждениям, вознаградил-бы его вполне за незаслуженную беду, как сделал это по отношению к Сибургу, Дю-Пюже и Коцебу 7. — О последнем из них кстати здесь напомнить, что он затеял потом жаркую полемику с Массоном по поводу его «Секретных записок» и вызвал своими на них замечаниями ответную брошюру, в весьма резвом тоне, с прибавкою особого дополнения к мемуарам, послужившего материалом для нашей статьи в «Русской Старине, том ХV, стр. 548–588. Вследствие издания своей книги, Массон, разумеется, не мог расчитывать на перемену к нему отношений русского правительства и при преемнике Павла, Александре I; но брат писателя Массон младший, успел, наконец, пристроиться во Франции, вступив в ее службу офицером войск, расположенных в Гельветической республике. — Что последовало далее с ним и с старшим его братом, — сведений об этом мы в виду не имеем. Известно только, что Массон младший умер в 1807 году, 45-ти лет от. роду. Сообщ. Д. Д. Рябинин. Комментарии 1. Lettres d’un francais it an allemand, servant de reponse a M. de Kotzebue, et de supplement aux Memoires secrets sur la Russie, suivies d’un precis historique de la deportation et de l’exil de l’auteur, etc. (Coblence. 1802). 2. Сочинение Массона появилось тогда же, в нескольких переводах, на языках немецком и английском. — Новейшее французское издание вышло в 1859 г. (в Париже) с предисловием и примечаниями Ф. Баррьера (F. Barriere). 3. См. предисловие к 2-му изд., т. I, стр. XXII–XXIII, прим. § 3. 4. Claude-Charlemagne de Rulhiere, бывший секретарь французского посольства при дворе Петра Третьего, автор соч. «Histoire ou anecdotes sur la revolution de Russie en 1762». Род. 1735, ум. 1791. 5. Иван Матвеевич Муравьев-Апостол, тайн. советн., известн. как дипломат и литератор, р. 1769, ум. 1851. О его личных достоинствах, дарованиях и образованности, также Михаила Никитича Муравьева (р. 1757, ум. 1807) и о полезной деятельности их по воспитанию великих князей Александра и Константина Павловичей, Массон отзывается беспристраство, с особенным уважением. 6. См. «Mem. secr.», t. I, avertissement, pp. XV–XVI. 7. Август фон Коцебу — известный немецкий писатель, р. 1761, ум. 1819; — Сибург (de Sibourg) и Дю-Пюже (Du-Pujet), — оба швейцарцы, состоявшие при дворе: первый — преподавателем великих княжен, а второй — библиотекарем императрицы Марии Федоровны. Все трое испытали (разновременно) ссылку в Сибирь, но были возвращены Павлом оттуда и щедро награждены царскими милостями, особенно Коцебу, написавший историю своей ссылки (1800 г.), под заглавием: «Das merkwuerdigste Jahr meines Lebens». Berlin, 1801. Текст воспроизведен по изданию: Массон, автор «Секретных записок о России» 1800-1802 // Русская старина, № 6. 1876 |
|