№ 152

31 августа 1774 г.— Письмо атаманов башкирских повстанческих отрядов Адигута Тимасева, Аладина Бектуганова, Габдусаляма Рамзина и других командирам карательных команд Шарыпу Киикову, Кулыю Балтачеву и Сагиту Балтачеву с призывом прекратить военные действия

Вам, великоименитым господам старшинам, родственнику Шарыпу Киикову, старшине ж и главному начальнику Кулыю Балтачеву, а особливо любезному нашему другу Сагиту Балтачеву со всеми, под руководством вашим находящимся, желаем здравствовать.

Пред сим отправленным вы к нам любезным письме писать изволили, чтоб мы в домы наши разъехались. Сии ваши слова весьма изрядны. Мы для свидания с вами, нашими другами, приезжали было, но только вы нас ни во что почли. А вам было самим видится с нами надлежало. Мы не так, как вы: на единозаконцов злобы не имеем. И мы с сим намерением вас зовем и сами приехали. А что вы с нами видеться не хотите, то сие напрасно. Мы было для того с вами свидания ездили на Таныпской перевоз, но и тут вас не видали. Однакож, из росставленных ваших караульных слыша, что вы в деревне Чишме-Бурае, посылали два раза, но и от тех известия не получали. После того сотника Абдулкарима посылали, и от него никакого известия не было. А в четвертой уже раз посылали Исергана, но и тот только одного видел порутчика, [125] а тебя, Кулыя, найтить не мог. Может статся, что сие от нещастия нашего.

Что ж надлежит о манифестах, то иных от вас, да и ни от кого мы не получали. Сии ж ваши слова, что вы билетов не возьмете и нам не дадите,— напрасно. Кроме бога, кто может вины знать? Естли б мы, увидавшись, переговорили, то б с обоих сторон обстоятельства были известны. С клятвою говорим, что ни от кого вам вреда не будет. Все наши единоверцы сии ваши поступки не хвалят. Што вам зделалось? Так же, как и старшина Токтамыш ¹, в домы возвратясь, живите. Ваши увещании не скрытны, и в том вы невиновны, ибо сие не от нас и не от вас, а единственно — божие наказание. А увещевании, будучи и в домех, вам делать можно.

Пожалуйте, старайтесь видиться с вашими домашними. Хотя б вы и из домов ваших все дороги ездить захотели, никто вас удержать не может, а только надлежит вам до указу быть в домах. Пожалуйте, к нам пишите, и вовсе нас не бросайте. А мы вас в скором времени видитъ желаем.

Слуги ваши: мулла Дудегуд Тимячев, Аладин Бектуганов, старшина Абдусалям Рамзин, старшина Зюмакай Аскаров, походной старшина Рахмангул Иртуганов руки приложили ².

Августа 31 дня 1774 году.

Перед текстом: Перевод с татарского письма, в коем значит следующее. После текста: Подлинное переводил переводчик Федор Третьяков. Иван Черкашенинов. Канцелярист Степан Михеев.

Опубл. в сб. “Пугачевщина”, т. I, док. № 194.

Комментарии

Письмо извлечено из материалов Казанской секретной комиссии; второй экземпляр сохранился в бумагах Уфимской провинциальной канцелярии (ЦГАДА, ф, 6, д. 593, л. 85 и об.; там же, на л. 87 и об.—оригинал на татарском языке). Оно доставлено в Уфу при рапорте старшины Кулыя Балтачева 2 сентября 1774 г. (там же, лл. 97—98), сообщавшем о получении письма на перевозе через реку Танып, где повстанцы встретились с карательной командой поручика И. Я. Яворского (Егорского) и старшин Шарыпа Киикова, Сагита и Кулыя Балтачевых.

Одной из особенностей Крестьянской войны являлась социальная неоднородность повстанцев из числа нерусских народов (башкир, татар, татар-мишарей, марийцев и других). В восстании вместе с рядовыми общинниками принимали участие и представители феодальной верхушки — старшины, недовольные усилением национального и религиозного угнетения, а также ограничением их прав и привилегий. По отношению к восстанию 1773—1775 гг. выявились три группы старшин. В первую входили те старшины, которые с самого начала примкнули к восстанию и сохраняли верность ему до конца (Кинзя Арсланов, Салават Юлаев, Бахтиар Канкаев, Барзагул Юнаев и др.). Вторую, весьма незначительную группу, составляли феодалы, сохранившие верность правительству на всем протяжении Крестьянской войны (Мендей Тупеев, Кулый Балтачев, Шарып Кииков, Валиша Шарипов, Султан-Мурат Янышев и др.). В третью, самую многочисленную группу, входили те старшины, позиция которых определялась в зависимости от конкретной обстановки в тот или иной период движения (Кидряс Мулакаев, Алибай Мурзагулов, Каип Зиямбетев и др.). Примкнув к повстанцам на первом этапе Крестьянской войны в условиях массового подъема движения, они по мере наступления карательных войск отходили от восстания и либо занимали нейтральную позицию, либо переходили на сторону карателей. Некоторые из них, желая реабилитировать себя в глазах правительства, рьяно участвовали со своими командами в военных операциях против восставших. Временное участие большинства старшин в Крестьянской войне было вызвано не идейными их побуждениями, не сходством их интересов с требованиями рядовых общинников-повстанцев, а желанием обеспечить собственную безопасность в обстановке массового перехода населения их волостей на сторону восстания. С изменением военной ситуации весной и летом 1774 г., после перехода этих старшин на сторону правительства, определилось более четкое размежевание социальных сил в движении и события приобрели характер гражданской войны внутри нерусского населения Урала и Поволжья. Рядовая масса общинников-повстанцев поднялась на борьбу против “своих” феодалов, бывших ранее временными попутчиками движения (“Очерки по истории Башкирской АССР”, т. I, вып. 1. Уфа, 1952, стр. 218-253; В. Д. Назаров, М. А. Рахматуллин. Факторы и формы совместной борьбы народов России в ходе Крестьянской войны под предводительством Е. И. Пугачева — “Участие народов в Крестьянской войне 1773 г.—1775 г.” Тезисы докладов на Всесоюзной научной конференции. Уфа, 1974, стр. 17—19; А. Н. Усманов. Башкирский народ в Крестьянской войне 1773 г.— 1775 г.— там же, стр. 32—36).

1 Речь идет о башкирском старшине Гайнинской волости Токтамыше Ижбулатове, депутате Уложенной комиссии 1767 г., который летом 1774 г. принимал участие в повстанческом движении, а потом отошел от него.

2 Мулла Адигут Тимасев (Тимячев), старшины Аладин Бектуганов, Абдусалям Рамзин, Зюмакай Аскаров, Рахмангул Иртуганов принимали активное участие в повстанческом движении под Осой, Кунгуром, Бирском и Уфой в январе—октябре 1774 г.