|
Несколько документов, относящихся к преобразованию в Войске Донском 1775 годаЧтение П. А. Лашкарева. 15-го февраля 1775 года был Высочайше конфирмован доклад военной коллегии вице-президента, генерал-аншефа, Новороссийской и Азовской губерний генерал-губернатора Потемкина, которым «для правления всех земских дел» в пределах Войска Донского было предположено учредить «войсковое гражданское правительство», под ведением самого же Потемкина; а вместе с тем старшин, полковников и прочие чины Войска Донского уравнять в правах с чинами армейскими. Указывая основания, по которым Потемкин находил необходимым отделить гражданское управление Донского Войска от военного, доклад излагал отчасти и те побуждения, по которым вице-президент военной коллегии ходатайствовал пред государынею об уравнении прав казачьей службы с армейскою. «К сему же всеподданнейшему моему представлению, — говорил Потемкин, — дерзаю я, Всемилостивейшая Государыня, присовокупя, повергнуть правосудию Вашему всех Войска Донского главных старшин и полковников, во многих к прославлению отечества походах и сражениях с полками своими находившихся, которые, по образу их легкой службы, победоносному Вашему войску в звании своем стольже нужны и полезны суть, сколь и прочие военные части необходимы. А как доныне, кроме некоторых из них, никакого с установленными по табели военными чинами сравнения не имеют, а чрез то самое, не взирая на многовременную свою в звании полковничьем службу, [175] подчинены бывают несравненно младше их по службе состоящим офицерам, противореча тем самому порядку оной, где каждому чину известное число людей к командованию назначено; и как казаки со всеми прочими войск рядовыми никакой разности не имеют: то и предосудительно пятисотное число, имеющее звание полка, вверять не имеющему штаб-офицерского чина». Предлагая, поэтому, объявить старшинам, командовавшим в походах полками, штаб-офицерские чины, а тех, которые впредь будут командовать в звании полковников, «считать зауряд младшими пред армейскими секунд-майорами, а выше всякого капитана», выдавая им притом и патенты на чины, Потемкин касательно есаулов и сотников ходатайствовал: «в должное уважение службы, Всемилостивейше повелеть, во всех случаях признавать и принимать их прилично офицерскому чину (хотя они настоящих по армии офицерских чинов иметь и не будут), и в налагаемых на них за вины наказаниях поступать так, как об офицерах установлено». Утвердив эти предположения Потемкина, Екатерина возложила на него же самого и приведение их в исполнение; причем, согласно представлению Потемкина, наказным атаманом, вместо Сулина, повелела быть старшине Иловайскому 1. Таковы известные данные для уяснения преобразования, имевшего весьма важное значение в судьбах знаменитого Войска Донского. Броневский, в своей истории этого Войска, дополняет их только следующим примечанием: «Рассказывают, что поводом к сему преобразованию отчасти послужил следующий случай: князь Таврический, однажды прогуливаясь по лагерю, увидел, что гусарский корнет нагайками бесщадно наказывал какого-то казака; и узнав, что то был старшина, т. е. полковой командир, решился представить императрице, чтобы их по крайней мере зауряд на время похода сравнять с армейскими майорами 2». Полагая, что всякое добавление новых материалов для истории Екатерининского царствования, равно и для характеристики таких деятелей этого царствования, каким был Потемкин, имеет свое значение, я предлагаю вниманию Исторического общества четыре документа, относящиеся к упомянутому выше преобразованию в Войске [176] Донском. Документы эти состоят: 1) из похвальной Войску Донскому грамоты графа Румянцова; 2) из похвального же отзыва об этом Войске князя Василия Долгорукова, изложенного в письме к Потемкину; 3) из похвального листа тому же Войску, данного графом Паниным, и наконец, 4) из письма Потемкина к одному из старшин Донского Войска, которого Потемкин называет Алексеем Ивановичем. Документы эти найдены мною в библиотеке Киевской Д. академии в сборнике указов и некоторых других документов, относящихся к царствованию Екатерины II 3. Документы эти помещены там в копии. Но что копия современна оригиналам, зa это, кроме почерка, ручается а) самый сборник, составленный не позже конца 1782 года 4, а главное б) пометка, сделанная старым же почерком, на обороте копии: «Получены 1776 года генваря 1 дня при писме 1775 года декабря от 20 дня под № 28». I Похвальная грамота Донскому Войску графа Румянцова. Граф Петр Румянцов, Ее Императорского Величества Государыни моей Генерал-Фельдмаршал, повелевающий армиею и корпусом, расположенным в стороне при Малой России, (Малой России) Генерал-Губернатор, Малороссийской Коллегии президент, керасирского полку военного ордена полковник, орденов российских императорских святых: алостола Андрея, военного-великомученика и победоносца Георгия первого класса, Александра Невского, и голштинского святые Анны, кавалер. По Всевысочайшей доверенности Ее Императорского Величества, я, будучи предводителем армии в последнюю войну с турками, подтверждаю многократные мои засвидетельствования и сим вообще удостоверением о всех господах старшинах и казаках Войска Донского, находящихся в течениях войны под моею командою, что подвиги их против неприятеля отлично поспешествовали всеславным [177] успехам poccийского opyжия. Они составляли зимою и летом передовую стражу армии, не утомляясь ни нуждою, ни (не) выгодами, такому положению свойственными в местах наипаче необитаемых. Бдению и врожденному в них военному искуству одолжены мы особливо, что неприятель нигде не мог во вред нам скрыть своего движения, но был часто чрез собственные их силы отбит и превозмогаем; а побуждаемы будучи доброю волею и рвением к службе, во всяком случае, где только было дело с неприятелем, в малых и больших стычках, и в самых генеральных сражениях пускались они в огонь первые, отличаяся храбростию чрезвычайною; повиновением власти и жертвованием самой жизни обретали премногия над неприятелем победы; и доводы их мужества, военного искуства, рачения и послушания в действиях, которые от меня собственно, или от генералов отряженных войск командировавших, на них возложены были, больше удивительно от них содеяны, нежели оные описать или довольно восхвалить есть удобно. И словом, заключаю мое свидетельство, что cиe храброе и полезное отечеству Донское Войско по отличным своим заслугам, в войне оказанным, достойно Высочайшего благоволения и милостей монарших; еже даю за подписом и печатью моими. Малороссийского прилуцкого полку в селе Порфировке июня 4 дня 1775 году. На подлинном подписано тако: Граф Румянцов. II Письмо князя В. Долгорукова к Потемкину. Милостивой государь мой Григорий Александрович! Не могу изобразить сколько приятно мне исполнить волю вашего высокопревосходительства засвидетельствованием о похвальной службе, бывших в минувшую войну под моим предводительством, казацких полков Войска Донского, тем более, что самая должность и справедливость меня к тому обязывает. Из донесений моих Ее Императорскому Величеству во все то время, которое по Всевысочайшей доверенности имел я честь командовать армиею, о мужественных подвигах при каждом деле с неприятелем, казаками сего войска оказываемых, и из предстательства, которым всеподданнейше [178] испрашивал я Всемилостивейшего награждения их начальникам, ваше высокопревосходительство заключить изволите о способах, коими достигали они к приобретению сея справедливости. Неустрашимая храбрость, труды неутомленные, ревностное усердие и верность ко Всеавгустейшей Монархине были руководителями их ко исполнению всего, на них возложенного, и преодолению самые невозможности и презрению всех опасностей, даже и смерти, где только долг их, польза службы и слава отечества того требовала. С таким посредством (не) могли и дела им препоручаемые не быть увенчаны желаемыми успехами, коими заслуживая всеобщую хвалу, обращают они на себя и Всемилостивейшее Монаршее воззрение. Я, будучи уверен, что ваше высокопревосходительство, яко справедливый начальник, не оставите употребить ходатайства вашего к достойному сих заслуженных людей уважению, пользуюсь сим случаем к испрошению вашего превосходительства милостивой протекции и всем тем из бывших моей команды, которые в свое время за оказанные ими службы были мною рекомендованы, ко умножению всех благодарностей пребывающего с истинным высокопочитанием и неограниченною преданностию. Вашего высокопревосходительства покорнейший слуга Князь Василей Долгоруков. III Похвальный лист Донскому Войску Графа Панина. Я нижеподписавшийся, войск Ее Императорского Величества полный генерал, дал сей одобрительной и похвальной лист Войска Донского тем полкам и командам, кои, под моим предводительством победоносного Ее Императорского Величества оружия, находились во второй армии, под главным начальством сего войска походного атамана Грекова, в двух компаниях противу турок в минувших 1769 и 1770 годах, и которые были как отряженными ко усмирению народного государственным злодеем Пугачевым возмущения, так по приближению оного к Царицыну сами к преследующим сего злодея от меня войскам явились, свидетельствуя, что оные донские войска и их начальники, при обоих тех моих предводительствах, отправляли должность службы своей со особливо [179] похвальными к Ее Императорскому Величеству верностию, усердием, мужеством, и с неутомленными трудами. На подлинном пишет тако: Граф Панин. IV Письмо Потемкина к одному из старшин Войска Донского. Милостивой государь мой Алексей Иванович. Радуюсь, что выполнены почти все, дарованные вам от Ее Императорского Величества наиполезнейшие основания; а притом и сожалею, что сыскались некоторые несмысленные люди, кои не поняли столь превосходных всему Войску выгод. Возмите вы попечение, как начальника истолковать им, что все для них постановленное есть наивящшее подтверждение преимуществ и обрядов прежних, а не так, как они толкуют. Укажите им на то изражение Высочайшим конфирмованным докладе, которые точно гласят, что служба сия для нашего войска необходимо нужна, и несказанно облегчает регулярную службу. Кому бы оберегать армию, колиб не Донское Войско. Видели вы при том, сколь я отличал и содержал в чести вас господ старшин, и для того первым почел старанием ходатайствовать об уравнении с другими. Грусно мне было смотреть, в каком презрении, а паче в гонении у некоторых командиров вы были. Мартинов помнит, что в первую конпанию, в сатисфакцию гусарского порутчика Маргавича, чуть не высекли плетьми донского полковника, естлиб я не подоспел. Он же помнит, что капитан Зорич сечь хотел батожьем и самого походного атамана Сулина; чтоб было, естлиб я не упросил. Ещеж порутчик Фризель немного не высек полковника Голова; чтоб и было, естлиб генерал-майор Сатин ему не воспрепятствовал. Часто армейские субалтерин-офицеры, а при том и чужестранные, никогда не служившие отечеству нашему, командовали по два полка донских и более; а у меня в корпусе этова не было, а теперь и нигде не будет. Полковник донской знает свое место, посмелей будет заступать за бедных казаков, которых армейские командиры неугодно себе в услугу употребляли. Есаула, и сотника, и хорунжева теперь и палкою ударить нельзя. Вы же знаете, что я и регулярными командовал не сурово. Молите Бога вечно за Всемилостивейшую Государыню, она вас утвердила навсегда [180] в ваших обрядах и преимуществах. Теперь вы можете быть уверены, что вы ограждены от всяких перемен и новостей, обществу вашему вредных. А что до меня касается, я, пока жив, непрестану иметь попечение о благе Войска вашего; желаю, требую только, чтоб вы все силы устремили ко отправлению возложенной на вас должности со всею честностию и беспристрастием. Ваш верный слуга Г. Потемкин. Комментарии 1. П. С. З. т. XX, №№ 14,251 и 14,330. 2. Броневский. История Донского Войска, 1834 г. ч. 2, стр. 126, прим. а. 3. Отд. Н. № 67. 4. Сборник, уже в настоящем его виде, поступил в академическую библиотеку, как видно из надписи по листам его, 10-го января 1783 года. Текст воспроизведен по изданию: Несколько документов, относящихся к преобразованию в Войске Донском 1775 года // Чтения в историческом обществе Нестора-летописца, Книга 1. Вып. 1. Киев. 1879 |
|