Наказ жителей города Оренбурга

/Л. 17/ По указу Ея Императорскаго Величества от граждан города Оренбурга господину оренбургскому купцу Илье Коченову

Наказ

По силе Манифеста Ея Императорскаго Величества декабря 14-го числа 1766-го года по учинении нам присяги, в силу сея нашея пред Богом клятвы выбран ты от нас в комиссию о сочинении проэкта Новаго Уложения депутатом, о чем и полномочие тебе за руками нашими дано. А потому же Ея Императорскаго Величества Манифесту всемилостивейше повелено нам снабдить тебя наказом о наших общественных прошениях, и в чем желаем поправления, по силе которого тебе и предлагаем, будучи в комиссии о сочинении проэкта Новаго Уложения представлять тебе следующие наши нужды и всенижайшия прошения.

1

/Л. 17 об./ Всемилостивейше пожалованною за собственноручным подписанием блаженныя и вечно достойныя памяти Ея Величества государыни императрицы Анны Иоанновны в 1734-м году июня 7-го дня городу Оренбургу при начале заведения онаго привиллегиею в предбудущия вечныя времена утвержденого между протчаго в пунктах: 2-м, кто в сем городе похочет вселиться и жить, тем не точию безденежно места под дворы, кладовыя, анбары, лавки отводить. Но сколько возможно к строению как лесными, так и каменными припасами из казны помогать, за которые истинные денги выплачивать в казну без процентов по расположению в десять лет. 3-м, чтобы жители и приезжие во всяком порядке, благополучии и довольствии были, суд и расправу справедливую имели, быть магистрату в числе трех бургомистров и шести рацгеров на предписанном в том пункте основании и у назначенных в нем же должностей. 6-м, у главных дел первенствовать российским природным. 7-м, чтоб магистратское правление и членов оного принимали и респектовали так, как и правительству градскому учрежденных, то всемилостивейше [186] пожалован в штатския ранги бургомистр в девятом, рацгеры /Л. 18/ в десятом классы. Им же достоинство и честь шляхетская посмерть. Или кто в преступление впадает, за которое по суду лишен того чина будет, им и шпаги носить. 9-м, магистрату и гражданству определены доходы. На жалованья, содержание церквей, школ, гошпиталей и на публичные строения в первыя три, то есть 1735-м, 1736-м и 1737-м годах, в 2-м пункте той же привильлегии позволенныя з пошлинного торгу городской части по два процента с рубля. А в следующия потом получать из настоящей таможенной пошлины, какая по состоянию здешних торгов положено будет. Так же и из акцызу треть, да с торговых караван-сараев, то есть з гостиных дворов, с кладовых анбаров, с торговых рынков, с лавок и пр-х, какия быть имеют по обычаю купеческому, оброчные з земли зборы, от градской печати, от записки в гражданство и в цехи, поскольку магистрат и гражданство запотребно и без тягости установят и на то конфирмацию получат, особливо на школы и гошпитали, выморочные граждан имении /Л. 18 об./ и штрафныя всякия деньги. 10-м, с тем всем градским доходом и впредь, ежели без тягости людской по усмотрению магистрата и всего гражданства сыщутся сколько в действительном зборе и на какия расходы употреблены будут и что за расходом останется, о том генеральныя годовыя курант-щеты по букгалтерскому регулу подавать командиру сего города. А ему по освидетельствовании их и оставшия казны, подписав отсылать в ревизион-коллегию для внесения в государственную о приходах и расходах табель. 12-м, свободное произведение всем всяких заводов и фабрик с позволением и разсмотрением от магистрата и безденежного в городе от магистрата мест дачею, а башкирские с писменного со владельцами договору. 13-м, никого из граждан неволею ни в какия службы и к делам, и к зборам, и в щетчики не брать, и тем от их промыслу отнюдь не отлучать, кроме тех, кои сами из жалованья служить пожелают. 14-м, постою никакова у граждан не ставить, а для определенных к делам /Л. 19/ и для приезжих на время, и для воинских людей зделать особыя дома, которые во всякой исправности содержать градскому командиру. А магистрат и граждан тем ничем не обязывать, и дров и свеч от них не требовать. 16-м, пиво, вино и мед варить, водки строить про себя и на продажу, и содержать вольныя домы гражданам свободно. А из других мест приезжим, привозя продавать гражданам обтом, с платежем акциза. 17-м, кроме купечества и ремесленных, и башкирцов, и других иноверческих народов, другим отнюд торгов не иметь под потерянием товаров, с какими пойманы будут. 19-м, во утверждение вышеписанного всего оною привильлегию магистрат, купцы и ремесленные приняты в особливое защищение и охранение собственныя Ея Императорскаго Величества милости. А от разных команд воинских и гражданских, какия б в сем городе от них ж не случались, отрешены, но все то положено на вольное собрание магистрата под призрением командира сего города.

2

По воспоследовавшему в 1744 году марта от 13-го числа из Правительствующаго Сената к господину действительному тайному [187] советнику, сенатору, кавалеру и бывшему тогда в Оренбургской губернии губернатором Ивану Ивановичу Неплюеву на представление ево указу и по помянутой же пожалованной городу Оренбургу привильлегии повелено при оном городе для распространения ж торгов, особою слободой поселится из казанских татар двести семей с тем, что места, на которых они поселятся, имеют быть в вечном и потомственном их владении неотъемлимо и как к тем же местам в назначенной окружности пашнею, так сенными покосами, скотскими выгонами и лесом, а впреть рыбными ловлями пользоваться, мельницы, кожевенные и тому подобныя заводы строить, хутора иметь, сверх того в обществе с протчими и звериными ловлями довольствоваться, а и в свободе их от всякой градской службы и от постоев поступать по выше помянутой же городу Оренбургу пожалованной привильлегии и по воспоследовавшим /Л. 20/ указом. Притом и рекрут с них ж не брать, а служить им при Оренбурге же по востребованиям в службу, о чем заводителю той слободы из казанцев татарину Сеиту Аитову из Правительствующаго ж Сената в 1745 году августа в 8 день и Указ с прочетом за подписанием всех господ сенаторов дан.

3

В 1746 году марта 28 реченой же господин действительной тайной советник, сенатор и кавалер Правительствующему Сенату ж представлял, что по то время не было здесь, кроме упоминаемых поселяющихся тогда особою слободой казанских татар, ни одного записного капитал имеющаго купца, а какая в том крайняя нужда, не только для лутчаго азиатской коммерции размножения, но и для других интересов, а паче по состоянию здешняго места для разных казенных подрядов и протчего. О чем в приобщенном при том определении, а особливо в 6-м оного пункте довольно об оном изъяснено. И за какими обстоятельствами здешнему торгу наподобие ярмонки необходимо быть надлежит, то есть всякому приезжему купцу обтом и в розницу товары свои продавать позволить, что в протчих городах есть право одним токмо /Л. 20 об./ гражданам принадлежащее. Следовательно, ежель здешним гражданам оного права и за то никакого другаго награждения и льготы не будет, то весма не уповательно, что б кто-либо капиталистых купцов в здешнее гражданство не только тогда, но и впредь записаться пожелал. А понеже есть прежний пример, изображенный в указе, состоящемся прошлаго 1723-го году сентября 20-го дня по представлению астраханскаго губернатора о индейцах, бухарах и татарах и других тамошних иноверцах, коим за подобными тамошними обстоятельствы и для приохачивания их к тамошнему торгу в розницу торговать и промыслы во всем иметь позволено. Астраханским гражданам же за то збавка в пошлинах учинена и для того по 7-му пункту означенного при том представлении приобщенного определения разсуждено, дабы придать охоту из других городов добрым и пожиточным купцам в здешнее гражданство записываться и чрез то основанную здесь с азиатскими купцами новую коммерцию в лутчее состояние приводить и далее распространить. И для того не соизволено ль будет по тому астраханскому ж примеру здешних [188] граждан пред приезжими /Л. 21/ купцами убавкою пошлин или по примеру же поселяющихся при Оренбурге татар увольнением от рекрут наградить. А к тому по сей привильлегии останется им право вольной питейной торговли с платежем положенного акциза и что у них в домах постои ставить, тако же и ни в какие службы неволею выбирать их не велено. И о том чрез главный магистрат во все городы публиковать, ибо без авантажу весьма ненадежно. Чтоб кто из лучших и пожиточных людей в так отдаленное и новое место записаться пожелал, а паче что здесь торгу, как выше явствует, на основании ярмонки, необходимо быть потребно, что все по определениям Правительствующаго Сената 1. 1748-го мая 13-го; 2. 1751 марта 14-го, обще с ним же господином действительным тайным советником, сенатором и ковалером, Государственною Коммерц-коллегиею разсматривано. И вновь без всякой отмены оный Правительствующий Сенат в пунктах об оренбургской коммерции между протчим тоже представлено, на что и апробация Правительствующего Сената января 10-го 1752-го году последовала, приезжим в Оренбург российским и азиатским купцам /Л. 21 об./ товары свои для объявленных в определении Оренбургской губернской канцелярии и во мнениях коммерцколлегии и ево действительного тайного советника сенатора и кавалера резонов до того времени, покамест в Оренбурге знатное купечество населено будет, оптом и врознь продажу производить, с платежом положенной по тарифу пошлины позволить и именовать и щитать тот оренбургский торг подобием ярмонки, и для того в Оренбурге поселить российских городов и с купечества двести дворов. И о том главному магистрату учинить публикацию не пожелает ли кто из российских пожиточных купцов сами добровольно в Оренбург на поселение ехать и сколько всех таких охотников по публике в Москве и в городех явится о том собрав главному магистрату ведомости разсмотреть немедленно, даб из одного города множественного числа в Оренбург на поселение в выезде быть не могло. И во оных публикациях имянно объявить, что те новопоселяющиеся в Оренбурге купцы от всяких градских служеб на двадцать лет имеют быть уволены, и в домех их постою без крайней нужды ставлено не будет. А при всем том для новости места /Л. 22/ позволяется им во время впредь случившихся рекрутских наборов ради сохранения их купечества для отдачи в рекруты людей у охочих людей покупать и вместо себя отдавать.

Итак, из вышеписанных городу Оренбургу натданей не токмо он всеми и в вечныя времена утвержденною привильлегиею, но и поселившиеся для произведения на основании тех торгов особою слободою казанския татара землями, сенными покосами и пр. в вечное и потомственное их владение. И на то Указом Правительствующаго Сената снабдены и последующими доныне указами же ни в чем, кроме в 16-м пункте дозволенно бывшей вольной питейной продажи, ни привильлегия, ни данной тем казанским татарам, (кои ныне называются по именованиям их вызывателя и слободы сеитовскими), отмены не имеют, токмо напротив того по назначенным выше сего из той привильлегии пунктам в неисполнении остается и гражданство, как ниже изъяснено, не пользуется, а то смотря вызывающаяся вновь во оное видя все то над записавшимися доныне не вступают. [189]

1) По 2-му. Хотя под дворы кладовые, анбары и лавки места безденежно и отводятся, но на построение их вспоможения из казны лесными и каменными припасами за истинныя без процентов деньги не чинится. А свободных работных людей не только в сем городе, но и в уезде оного к тому доныне не населилося и из других губерний по отдаленности приходящих нет. И так, кто б в здешнее гражданство записаться и пожелал, но уведав то и слыша безлесное здешнее место, не отваживаются.

2) По 3-му. Не только магистрата или ратуши, но и словесного суда доныне в городе Оренбурге не учреждено. И наличное купечество положенного тем в привильлегии пунктом порядка благополучия и довольствия не видит, но в разных правительствах и суд и расправу имеет следственно.

3) По 6-му, 7-му, 9-му, 10-му, 12-му. Кроме (16-го, о вольной питейной продаже, о коей мы, граждане, как она от давняго времяни противо протчих великороссийских внутренних городов учреждена и производится, то и в прозбе вступать уже не осмеливаемся). 17-му и 19-му выше сего из той привильлегии выписанным /Л. 23/ пунктам, а вяще всего для ныне наличных граждан по 14-му пункту, коим постою никакова у них ставить и дров и свеч требовать не велено, равно же не исполняется и против того 14-го гражданя и в числе их канцелярские, таможенные и баталионные нижние служители да мы по безлесию с нуждою имеющие всегдашним постоем отягощены. Что видя и по последующей Правительствующаго Сената на пункты об оренбургской коммерции апробации в двусотнее купцов семейство (кроме пред сим осмнадцати семей записавшихся) не токмо из воли своей, также и потому, как и в 1-м пункте изяснено, никто не переходят. А татара по данному из Правительствующаго Сената указу имея во всем, как по оному, так и привильлегии дозволенность без всякого препятствия и полное двусотное число семей особою слободою населилися и торги, хуторы, и при них скотоводство, маломощные ж ремесло, художество и хлебопашество на данных им землях, также и звериныя и рыбныя ловли производят и пользуются. Гражданя же и противо их кроме торгу, и кто с ними ж и иногородными приезжими купцами общественного, других никаких выгод не имеют. /Л. 23 об./ Ибо за роздачею здесь самых под городом ближайших мест и с ними не только пашенных, сенных, но и лесных разного чина людям угодий под хуторы, лесу, сенокосу и землю не только под пашню, но и под выгон скота, что самонужнейшаго нам, гражданам, не остается, того ради просить, не соизволенно ли будет. 1-е. Оные под хуторы учиненные дачи уничтожить, а оставить в обществе граждан. А притом и потому, что из тех людей кои их имеют все по особому из Правительствующаго Сената от 8-го числа августа 1743-го года указу в здешней же губернии ис пустых порозших земель по рангам своим для поселения крестьян в вечное и потомственное владение (по рангам) земли получили и имеют и на них обселение крестьянам учинили, чем и без хутор могут быть довольны. 2-е (Здесь же на полях имеется цифра 3.). По безлесию здешняго места не остается ж и по реке Яику [190] (на котором город Оренбург состоит) оного лесу уже и на дрова получать. А надежда есть по Сакмаре, впадающей в тот же Яик под почти самым городом, и по впадающим же во оную Сакмару Ику и другим в них текущим речкам, отколь и ныне всякой деловой лес на казенные /Л. 24/ и партикулярные потребности получается, но почти уже весь из дач башкирских. А они, башкирцы, как по указом право имеют не только земли, но на них и все угодья продавать, то могут со временем помещикам и те леса разпродать. А и до оной распродажи нам, гражданам, в довольствии (распродажи) отказать. Итак останемся уже во всегдашнее время безо всего и понесем несносную нужду и на топление покоев соломы (кою в протчих местах на то употребляют) здесь по-самому малому нет урожаю хлеба и на потребное скоту ее не достоет. Того ради, по сему второму третьяго пункта отделению просить, не соизволено ли будет по тем рекам и речкам, по коим сюда леса доныне получаются, которой и по оным на одних токмо берегах в ширину от них местами от одной до дву и трех, а некоторых хотя и до четырех верст есть, напротив того местами ж на сто и на двести токмо сажень простирается. Оные даже до Зелаирской крепости, внутри Башкирии по притчине бывшаго от них, башкирцов, в 1755-м году замешания от города Оренбурга токмо в двухстах двадцати девяти верстах построенной. Продажу им, башкирцам, /Л. 24об./ помещикам их землю, лесов, кроме одного, им, помещикам в те леса въезду запретить. Так же и до владения их башкирского по оным же рекам и речкам от самого города Оренбурга ни земель, ни лесов в дачи по указу от 8-го числа августа 1743-го году из Правительствующаго Сената никому не отводить. Равно и по межевой инструкции продажи не чинить, а оставить в обществе гражданства, ибо их по упоминаемой реке Сакмаре неболее от города Оренбурга как на сто верст есть. Тут же еще и две крепости Пречистенская и Воздвиженская имеются, и хотя в них воинских команд нет, но находятся отставные из полков и часть, называемых своякошными из прежде присылаемых в Оренбург из разных правительств за вины на поселение и обоего их звания самое малое число. Ежели же почему-либо с одним помещикам в леса въездом в продажах башкирцам воспрещения учинить не можно, то так ж несоизвольно ли будет здешнему главному командиру для гражданства те леса у них, башкирцев, купить из определенных 9-м пунктом пожалованной городу Оренбургу привильлегии магистрату и гражданству, доходов, ибо их и за назначениями в том же пункте расходами уповаемо, /Л. 25/ что со временем имеет быть достаточно. Гражданя же с разсмотрительностью и определением для порядочного в рубке оных лесов отводу вальтмейстера или надзирателя не токмо ныне, но и в будущия почти вечныя времена оным удовольствуются. 4-е. А по 1-му, 2-му и 3-му ж пунктам просить, чтоб не только для одних доныне в здешнее гражданство записавшихся, но и еще в число двухсот семей вызывающихся, велено было учиненыя от предков Ея Величества городу Оренбургу наддания (кроме 16-го о вольной питьями торговле пункта) вновь к действительному исполнению подтвердить и во всем государстве публиковать со включением и просимых нами выгод, кои из них по высочайшей Ея Императорскаго Величества милости апробуются, [191] чрез чтоб всяк с охотою в здешнее гражданство пойтить мог. Но притом, как здешней торг апробаванными Правительствующим Сенатом о коммерции пунктами до населения знатного купечества почтен ярмонкою. Имеют здесь из всех городов приезжающие купцы не только на меновном дворе с азиатскими купцами товарами мену, но и на внутренном гостином дворе общественно с ныне наличными гражданами розничной и мелочной торги беспрепятственно. А инныя /Л. 25 об./ не записався в здешнее гражданство и домы, так посему и из-за вышеписанного двусотного числа граждан сюда вызвать будет неможно. В таком случае несоизволено ли будет их из внутренних городов достаточно капитал имеющих, как и в протчия доныне вновь заводимыя города переселяемы были, неволею перевесть. А к ним помянутых из казанских татар, для торгу особой слободою под городом Оренбургом поселившихся, так же и в состоящем внутри Башкирии при городе Табынске имеющихся купцов, кои набраны и в том при городе населены и содержатся на основании данной же городу Оренбургу привильлегии и по нынешней их третичной ревизии сорок восемь душ состоит, присовокупить и тем здешнее гражданство увеличить. 5-е. Магистрат учредить и дозволенныя ему и гражданству по привильлегии зборы пожаловать, чрез чтоб основанная в здешнем месте от немалого времени с азиатцами коммерция время от времени в цветущее состояние приходить могла, нежели чрез времянно иногородно приезжающих купцов доныне произходящая, как о пользе не только гражданства, но и общества непекущихся. 6-е. Когда же все изображенное из высочайшей Ея Императорскаго Величества милости /Л. 26/ апробуется, то здесь уже иногородному купечеству дозволенность в торгу, каковою доныне пользовалися, отрешить. А и между тем в поправление ныне имеющагося в городе Оренбурге гражданства, коего семьдесят пять душ состоит, им, иногородцам, и протчим разночинцам на внутренном гостином дворе розничную и мелочную товаров продажу запретить, ибо оная им и апробованными Правительствующим Сенатом о здешней коммерции пунктами не в городе, но вне оного в меновом дворе с азиатцами на ярмонке позволена. 7-е. Равно ж и до переселения в двусотное число семей будущих ныне имеющихся впредь вступаемых граждан и в числе ныне наличных всех по городу Оренбургу присудственных мест канцелярских, таможенных и баталионных нижних служителей от постоев свободить, а повелеть по 14-му пункту данной городу Оренбургу привильлегии главному здешнему командиру особые домы и казармы зделать и на построение и содержание их сумму определить, кои ему по построении для постоя во всегдашней исправности иметь, а граждан всех оным не отягощать и дров и свеч от них не требовать. 8-е. Равно записавшихся доныне и впредь во Оренбургское гражданство из других купечеств /Л. 26 об./ и крестьян записывающихся на прежних их жилищах души и других накладок, кроме настоящих одних семейств их подушных денег не взыскивать. Ибо имеют и должны они как за выбылыя души, так и накладки, ежели б какия быть случилися в здешнем обществе, несть. 9-е. А притом, когда к здешнему купечеству Сеитовой слободы торговые татара приобщаются, а им данным из Правительствующаго Сената указом позволено из азиатцев на [192] переселение к себе перезывать, каковые и действительно в обществе их обселившияся из хивинцев и бухарцев и пр. уже есть. Но оказываются они в обществе нетерпимыми, ибо действительно найдены в том, что как по таможенному 1755 году декабря 1-го уставу приезжих из Азии сюда купцов с их товарами в Казань и в другия внутренние города пропущать не положено, то они как изстари з записавшимися здесь знакомство имеющие и единоверцы чинят им товаром здачу, будто бы за деньги, а те записавшиеся, получая без всего в недозволенныя города под именами своими провозят и по испродаже накупя /Л. 27/ тамо товары, привезши сюда за границу от имени же своего с теми же азиатцами, от коих в отвоз получат, отпущают, чрез что не только проезжая пошлина пропадает, а при том и другия от них в торгах подлоги происходят, чем торг в упадок приводят. Того ради не соизволено ли будет, хотя их и немного, из общества тех татар изключить. Почему ж либо признается за невозможно, то вновь в ту слободу прием и записку их отменить

4) С начала заведения здешняго города все гражданство по высочайшей Ея Императорскаго Величества милости до 1754 года пользовалося солью в шестидесяти двух верстах от города Оренбурга в киргиз-кайсацкой степи в земли, имеющеюся безденежно и беззапретно, сколько кому оныя про свой домашней обыход потребно было. А с того году повелено учредить и учреждена казенная здесь оной соли противо внутренних городов продажа и от свободного нам, гражданам, ею довольствия отказано, а повелено ж покупать и покупаем доныне указною так же противо внутренних городов ценою. Астрахань и Красный Яр в такой же имея у себя, как и у здешняго /Л. 27 об./ города близости соли и притом и другия противо здешняго места выгодности довольствуются ею из казны половинной токмо противо нас ценою. А здесь место пограничное и со внутренними гораздо несравненное. Того ради просить, не соизволено ли будет из высочайшей Ея Императорскаго Величества милости пожаловать всему здешнему гражданству из казны отпущать или продавать здесь ту соль противо на все государство постановленной продажной цены вполы, как то в Астрахани и в Красном Яру в продажу производится.

5) Гарнизон здешней в четырех баталионах состоящей, кой учрежден из прежде бывших на остзейском жалованье в здешнем же городе Пензенского, Нижегородского да из третьяго на линии Уфимского пехотных полков баталиона и хотя по точному состоянию здешняго места почтен и именуется он пограничным, но жалованье равно со внутренними получает. И против в Смоленске, Великих Луках, Опочках и в Тобольске имеющихся несет по званию точно в разсуждении места ему данному обиду тем, /Л. 28/ что тамошния места противо здешняго всем выгоднее, а баталионы на жалованье состоят остзейском. Здесь же не только какия б малые выгоды были, но и хлеба из внутренних городов крайне недостаточно в привозе бывает, да и тот надмерно дорог и протчаго к содержанию домашних нужнаго достать ничего не можно. А по безлесию с нуждою и дрова получаются, отчего штаб и обер афицеры по чести своей крайнюю несут нужду. Нижним же служителям между прочими вещьми положены отпущать и [193] отпущаются на башмаки и щиблеты деньги, а на чулки не положено и не отпущаются, без коих зимою они в том по малости жалованья, имея здесь некоторые к пребыванию своему домишка, жен и детей и справится и семейство свое содержать находятся не в силах. Домы ж имеющыя, как и в 3-м пункте упомянуто, с протчими гражданами постоем отягщены: они сами такого по малости жалованья состояния, что не только стояльца дровами, свечами, постелею снабдевать, но тем же и свои семьи, коей у инных в малолетстве от одного до семи лет не менее пяти, шести и семи душ есть, пробовлять и их же получаемым на одну свою персону провиантом. А особливо в откомандировании /Л. 28 об./ их в команды, где тот провиант собственно каждому для себя потребен, содержать не в состоянии и принужденными находятся не только таковыя малолетния, но и матери их для изпрошения на содержание тех детей своих подаяния по миру ходить. Того ради просить из высочайшаго Ея Императорскаго Величества милосердия: 1-е. Противо протчих гарнизонов остзейского жалования, а нижним чинам отпуску натурою чулков или за них денег, а на додачу жалованья к ныне получаемому гарнизонному остзейского и оставшаяся в здешней губернии от разположения на воинския расходы собираемая с тептярей и бобылей сумма имееца, коя с начала 1766 году указом Ея Императорскаго Величества из Правительствующаго Сената в Оренбургскую губернскую канцелярию от 1-го мая того ж 1766 году присланным, к доходам статс-конторы причислена. 2-е. По привильлегии, городу Оренбургу данной, штаб и обер афицерам светлицы, а нижним чинам казармы построены б были, и имеющие нижние чины домы постоем не отягощались и гражданством вобще всем дозволенным безпрепятственно пользовалися. 3-е. Также из высочайшей /Л. 29/ Ея Императорскаго Величества милости просить, чтоб находящимся в здешних баталионах штаб и обер афицерам на случающияся парозжия ваканции по старшинству и достоинству, как и до уформирования батальонов произходило, по разсмотрению командующаго генералитета производство чинено было. 4-е. Нижних чинов служителей малолетным детям, кои из них мужеск пол, до указного возраста в школы не причисляются. Чтоб по миру не скитались, просить же по пограничности здешняго места из высочайшей же Ея Императорскаго Величества милости производства из казны Ея Императорскаго Величества провианта. 5-е. Равно же и женскому полу, до коликих лет разсудится против мужского в полы, или когда здесь магистрат учредится и дозволенныя ему доходы из высочайшей Ея Императорскаго Величества милости будут отпущаться, то на содержании оного магистрата и их оставить.

6) Всех по городу Оренбургу присудственных мест канцелярские служители, в числе коих и секретари, апорбованными в 1763-м году Ея Императорским Величеством на все же присудственныя места штатами /Л. 29 об./ жалованьем противо внутренних губерний сравнены. Но как здешняя губерния новая и пограничная, в таком климате учрежденная, где к пропитанию хлеб и всякия к содержанию человеческому нужныя вещи получаются из привозного из внутренних российских, прилежащих к здешней губернии жилищ, весма дорого и не менше как за тройную против внутренних мест цену. А здесь хлеб по [194] неудобности земли кроме малого, и то яроваго, и не сеется. Да и протчих вещей в продукте не бывает. К тому же оныя канцелярския служители и отличную опрятность иметь должны, потому что всегда в приезде сюда бывают к свиданию с губернаторами азиатских народов владельцы, то есть хан, султаны и старшины их с народом. Причем они, канцелярские служители, в показание им благолепия во особливом употреблении бывают. И так тем жалованьем не могут инако пробовляться, как с понесением не малой нужды. А понеже находящиеся во внутренних губерниях канцелярские служители весьма такого употребления, а следовательно и нужды не несут. А по обилию во всем изворот свой з большим удовольствием /Л. 30/ имеют. Итак, здешния канцелярския служители против оных чувствуют гораздую несравненность. Тем наипаче, что Сибирской губернии, которая гораздо не такая как здешняя новая, хотя не в жалованье, однако же в перемене чинов не многовременным термином удовольствована. Того ради просить, дабы во обсервование справедливости и высочайшей Ея Императорскаго Величества милости определено было всех в городе Оренбурге присудственных мест, секретарям и канцелярским служителям противо внутренних губерний прибавку жалованья ученить. И чиновных производством в чины таким же образом учредить, как и Сибирской губернии служителей, или чрез какое либо время с находящимися во внутренних губерниях переменять.

7) Публикованными Ея Императорскаго Величества указами как приказным чинам до секретаря так и из граждан никому не только крестьян, но и дворовых людей покупать накрепко запрещено. А как здесь все они живут фундаментательно и имеют домы, так принуждены для всякого домашнего употребления каждогодно сыскивать и нанимать вольных /Л. 30 об./ людей чрез великие по здешнему пограничному, от внутренних жительств весма отдаленному, и, одним словом, степному месту трудности за большую плату, а иногда и ни за какую цену отыскать не могут, без которых по одиночеству их самокрайния нужды притерпевают. А в гражданстве состоящему купечеству до того доходит и есть, что вместо промыслу и произведения торгов возможность и к приведению их имеющие, оставляя оныя принуждены сами в домовых своих работах упражняться и распрстранение коммерции упущать. Итак, из высочайшей Ея Императорскаго Величества милости просить дозволения тем нижним приказным и таможенным служителям, равно же и гражданству, в купечестве состоящему, до несколько семей хотя дворовых людей каждому, или кто к покупке достаток возимеет, покупая иметь первым с обыкновенным помещичьем платежем, а последним наряду в оклад купеческой запискою.

8) По отдаленности российских внутренних жительств уездов в здешней город привоз из них хлеба как и выше изъяснено, бывает временно /Л. 31/ и понемногу. А и из того выходит за границу в киргиз-кайсацкие орды в летния и зимния времена не мало и время от времени тот выход или отпуск умножаться может. И по малому привозу гражданя покупают ево втрое, а временем и более то б в разсуждении иногда не привозу в Оренбург или за крайнею же дороговизною гражданство с семействами крайняго недостатку и голоду [195] терпеть не могли. Просить, не соизволено ли будет отпущать из заготовляемого в казеныя магазины провианта по поставочным ценам. Как и упомянутые во окончании 9-го пункта дрова с процентами, а в случае недостатка хотя заимобразно до того времени как привоз случится.

9) Хотя по всенижайшему нашему прошению учиненныя предками Ея Императорскаго Величества городу Оренбургу натдании из высочайшей Ея Императорскаго Величества милости вновь к действительному исполнению подтвердятся и во всем государстве публикуются, а по 2-му пункту превильлегии на построении гражданам вспоможение из казны лесными и каменными припасами за истинные без процентов деньги положено, приготовление ж /Л. 31 об./ не чрез других кого-либо исправляемо или чинено быть должно. Как прежде присланными сюда из разных правительств по винам людьми, коих ныне здесь не только к сему, но и к кладке городовой стены и исправлению цивильных по городу работ остается уже менее ста пятидесят человек. Того ради просить: не соизволено ли будет присылку сюда по винам в работу людей (кои ныне в одну только Сибирскую губернию отправляются) еще хотя на некоторое время и содержание их здесь, как доныне произходило, и оставшим произходить продолжить, чтоб до сего поселившиеся и вновь в гражданство поступаемое заготовляемыми чрез тех присылаемых в работу людей лесными и каменными к строениям припасами пользоваться и выстраиваться домами могли. А сверх того по неимению в городе Оренбурге и уезде и по неприходу по отдаленности здешней из других губерней работных людей не соизволено ли же будет чрез тех же работных людей и дровам заготовление чинить и оное с выплачиванием за них не только истинных, но и процентов (при самом их получении) гражданам отпущать, /Л. 32/ чем казна процентами прибыль получать будет, а гражданя пользу возъимеют.

10) В протчем, ежели вы сверх сего что либо в общую гражданству пользу к представлению за надобно примыслите, то мы по данной вам доверенности и о том представить и стараться рекомендуем.

Дан в Оренбурге майя 24 дня 1767-го (Наказ подписали городской голова Петр Черемисов и поверенные – всего 75 человек.).

РГАДА. Ф. 342. Оп. 1. Д. 109. Ч. 11. Д. 17-33 об.; Сб РИО. Т. 147. С. 179-193.