«... Не называть их больше раскольниками, а употреблять другое название... »

Предложения обер-прокурора Святейшего синода И. И. Мелиссино Екатерине II о необходимости изменения законодательства о раскольниках.

1763 г.

В 1700 г. Петром Великим было отменено патриаршество. Органом, возглавившим Русскую православную церковь, стал Святейший правительствующий синод. Для контроля за его деятельностью была учреждена в 1722 г. должность обер-прокурора ¹, в компетенцию которого входили не только наблюдение, но и право корректировать дела, вносить в них изменения и выдвигать свои тезисы. Обер-прокурор назначался императором и, по сути, был посредником между ним и членами Синода. Предложения, исходившие от него, чаще всего отражали взгляд монарха на религиозные вопросы, однако иногда обер-прокурор проявлял и собственную инициативу.

С введением этого государственного органа реализовывать вмененные обязанности пришлось преимущественно военным. О деятельности первого обер-прокурора полковника И. В. Болтина (1722-1725) неизвестно ничего, кроме его прошений о назначении жалованья. После него эту должность недолго занимал гвардейский капитан А. И. Баскаков (1725-1726). Затем, в течение 11 лет, должность обер-прокурора пустовала. С начала царствования Екатерины II обер-прокурором был кн. Алексей Козловский (1758-1763), поставленный еще при Елизавете Петровне. Он не прославился ни самостоятельными предложениями, ни рачительным исполнением своих обязанностей.

Екатерине II в Синоде требовалась инициативная, образованная личность, которая бы разделяла воззрения на религию и Церковь, господствовавшие в просвещенной части западноевропейского и российского общества. Таким лицом, обратившим на себя внимание Екатерины и признанным ею способным удовлетворительно выполнять обязанности представителя государства в церковном управлении, оказался директор Московского университета И. И. Мелиссино ².

Он и был 10 июня 1763 г. избран императрицей на пост синодального обер-прокурора. По случаю нового назначения ему пожаловали чин действительного статского советника ³. Одновременно Мелиссино получил право на высший, в сравнении с размерами вознаграждения прежних обер-прокуроров, двухтысячный оклад годового жалованья. О вступлении в должность ⁴ он рапортовал Синоду 14 июня 1763 г. и сразу приступил к выполнению своих обязанностей.

Одной из самых злободневных проблем, стоявших перед Русской православной церковью во второй половине XVIII в., являлось раскольничество. В 1715-1716 гг., по официальным данным, раскольников насчитывалось 40 тыс., к 1738 г. значилось две тысячи. Последняя цифра не отражала истинного положения дел. [119]

Напомним, что реформа патриарха Никона 1652-1658 гг., направленная на исправление текстов богослужебных книг и литургической практики, натолкнулась на резкое сопротивление части епископов, приходского духовенства, монашества, а также широких слоев верующих. Тем не менее Поместный собор 1666-1667 гг. все исправления утвердил и ввел в церковную жизнь, осудил противников исправлений как еретиков и раскольников и исключил приверженцев старого обряда из лона Православной церкви. Указом от 7 апреля 1685 г. правительство признало последних врагами государства, подлежавшими преследованию и наказанию. Таким образом, раскол был поставлен в оппозицию и к Церкви, и к государству ⁵. Светская и церковная власти упорно боролись с расколом, видя в нем не только религиозную, но и политическую угрозу. Преследование его проводников, к которому неоднократно призывало правительство, осуществляла Церковь, и это являлось частью ее внутренней миссионерской деятельности. С 1676 г. стали издаваться специальные указы о преследовании раскольников, предусматривавшие наказание кнутом, пытки, ссылку с конфискацией имущества и смертную казнь. Для искоренения раскола создавались специальные инквизиционные учреждения: Тайных раскольничьих дел канцелярия, следственная и обвинительная камеры. Царевна Софья в 1684 г. издала указ о сжигании «в срубах» не раскаявшихся приверженцев старой веры.

Петр I продолжил жестокую политику, хотя «срубы» для раскольников отменил. В соответствии с указом 1716 г. последователи «старой веры» облагались двойными податями и направлялись на наиболее тяжелые государственные работы. Старообрядцы по-прежнему были лишены почти всех гражданских прав. В целях выявления скрытых раскольников приходским священникам предлагалось доносить епископам о тех, кто не причащался в церкви. Спустя несколько лет после смерти Петра I, в 1733 г. было объявлено об обязательном крещении всех детей в церквах, а перешедшим в старообрядчество угрожала каторга. При Елизавете Петровне действия против раскольников стали более жесткими, но смертная казнь применялась лишь к раскольникам, подстрекавшим «простых людей» к самосожжению. С них подушную подать продолжали взимать в двойном размере и пытались вернуть в лоно официальной Церкви.

Поворот в политике государства произошел 29 января 1762 г., когда был объявлен именной указ Петра III о веротерпимости, или о равенстве вероисповеданий. Всем раскольникам, бежавшим от преследований в Польшу и другие страны, было разрешено вернуться в Россию и жить по своим обычаям и старопечатным книгам. Раскольникам, содержавшимся под караулом, предписывалось немедленное освобождение, а также признавалось необязательным соблюдение постов. Старообрядцы боготворили императора Петра III и потом долго поминали его как истинно русского царя.

В соответствии с идеями Просвещения Екатерина II придерживалась по отношению к инаковерующим политики веротерпимости. Указом от 1 сентября 1762 г. она удостоила прощения всех [120] виновных, но из темниц монастырей большинство раскольников так и не было вызволено. Тем не менее в этом вопросе в целом она пошла дальше, чем ее предшественник Петр III. Возможно, определенную роль сыграла позиция нового обер-прокурора И. И. Мелиссино, выразившаяся в его записке о раскольниках. Возможно, Мелиссино чутко уловил настроение императрицы, но так или иначе его записка полностью отвечала ее взглядам и была направлена на либерализацию государственной политики в отношении раскольников.

Этот документ хранится в деле «Мысли о раскольниках и о средствах к обращению их» фонда «Раскольничьи дела» (Ф. 163) Российского государственного архива древних актов (РГАДА). Он представляет собой рукопись на восьми листах на французском языке под названием: «Propositions touchant les Roscolniks par Jean de Melissino» ⁶ и впервые вводится в научный оборот ⁷. Анализ почерка, в сравнении с другими архивными документам ⁸, лишний раз подтверждает авторство И. И. Мелиссино: это один из немногих его автографов. Точная дата написания записки неизвестна, но судя по описи, она относится к лету 1763 г. В записке Мелиссино говорил о необходимости полной свободы для раскольников ⁹. Идеи обер-прокурора очень скоро начали претворяться в жизнь.

15 декабря 1763 г. Екатерина II упразднила Раскольническую контору, учрежденную в 1725 г. для сбора двойной подушной подати и налога с бород. Последовавший за этим 12 ноября 1764 г. указ императрицы ¹⁰ появился под влиянием идей обер-прокурора. В нем говорилось о милости к раскольникам и о свободе для них вероисповедания. Отколовшиеся от Церкви должны были составить анкеты, их следовало обложить двойным окладом и «увещевать ко обращению в правоверие». От двойной подушной подати освобождались старообрядцы, которые принимали таинства от православных священников. По предложению обер-прокурора И. И. Мелиссино Синод 17 декабря 1764 г. предписал епархиальным архиереям освободить раскольников, разосланных по монастырским темницам для обращения в правоверие, и не применять к ним никаких репрессивных мер ¹¹.

Через год, 11 мая 1765 г., Мелиссино в своем предложении Синоду повторил тезисы по раскольническому вопросу, некогда преподнесенные императрице ¹².

23 октября 1765 г. Н. И. Панин объявил Ивану Ивановичу повеление Екатерины о напечатании увещания раскольникам ¹³. Он предложил сделать это в типографиях Москвы и Санкт-Петербурга. Во избежание ошибок был назначен редактор - «богословий учитель» иеромонах Платон (Левшин). Эти тексты, как и другие принятые Мелиссино меры, принесли ожидаемые плоды. Обращения раскольников происходили, что подтверждают рапорты архиереев ¹⁴.

Деятельность обер-прокурора вполне соответствовала духу своего времени. На этом посту он всячески содействовал развитию образования, теперь будущих священнослужителей. В 1765 г. от имени императрицы он предложил Синоду выбрать десять семинаристов для отправки за границу ¹⁵. Благодаря Мелиссино учащиеся вместе с инспекторами были направлены в Оксфорд, Геттинген и Лейден.

Мелиссино выступил с еще одной важной инициативой, связанной с положением церковной недвижимости в Малороссии. Напомним, что 26 февраля 1764 г. произошла секуляризация церковных земель в великорусских губерниях Российской империи ¹⁶. в пределах же Малороссии монастыри и архиерейские дома по-прежнему продолжали владеть церковными вотчинами. В августе 1766 г. обер-прокурор, руководствуясь желанием императрицы, обратился к Синоду с предложением распространить секуляризацию монастырского имущества и на Малороссию ¹⁷. 15 сентября 1766 г. Синод вынужден был согласиться.

Кроме того, обер-прокурор выступил инициатором отмены телесных наказаний низших духовных чинов ¹⁸. (До 1767 г. священники наказывались за «не-[121] праведную» жизнь: непорядочное поведение, пьянство, бесчиния, соблазн паствы и другое бичеванием, тяжелой работой и т. д. Это распространялось и на низшее духовенство - протодьяконов, дьяконов, монахов и клириков. ) Предложения рассматривались долго. Только 2 мая 1771 г. вышел указ Екатерины II об отмене телесных и применении лишь духовных и экономических наказаний к священнослужителям. Ведущие себя непорядочно, творящие бесчиния и подающие дурной пример пастве исключались из причта ¹⁹.

В завершение карьеры И. И. Мелиссино произошло еще одно важное событие - он предложил Синоду особые обер-прокурорские «Пункты» (предложения) в качестве руководства при составлении наказа синодальному депутату в Екатерининской Уложенной комиссии 1767 г.

«Пункты» были опубликованы в журнале «Чтения в Императорском обществе истории и древностей российских при Московском университете» ²⁰. Отсутствие в публикации ссылок на первоисточник порождало сомнения в подлинности документа. До недавнего времени не было и архивных свидетельств. Однако нами в РГАДА был обнаружен микрофильм дела под заголовком «Пункты, предложенные Синоду обер-прокурором его Мелиссино для сочинения - инструкции депутату в комиссию о сочинении Нового Уложения» 1767 г. ²¹ (16 л. ). Это идентичный текст «Пунктов» в виде двух рукописных копий, созданных: одна - в 60-е гг. XVIII в., другая - в начале XIX в. Первая копия занимает листы с первого по шестой (с оборотом), вторая - с восьмого по 16-й. Лист 7 содержит Указ Екатерины II о назначении на должность обер-прокурора И. И. Мелиссино. Оригинал, с которого делались копии «Пунктов», неизвестен. Почерк последних принадлежит не И. И. Мелиссино, а, скорее всего, копиистам.

Мелиссино был уволен с должности обер-прокурора 28 октября 1768 г. в чине тайного советника. Его преемником стал бригадир П. П. Чебышев ²², попавший в кресло обер-прокурора прямо из офицеров армии ²³. Из воспоминаний современников известна лишь знаменитая фраза нового обер-прокурора: «Да никакого Бога и нет!» ²⁴.

Из многочисленного наследия И. И. Мелиссино публикуются (в переводе И. А. Иванова) его предложения императрице Екатерине II о либерализации законодательства о раскольниках, переданные по правилам современной орфографии.

Вступительная статья, подготовка текста к публикации и комментарии И. А. ИВАНОВА [122]

1763 г. - Предложения Ивана Мелиссино императрице Екатерине И, составленные относительно раскольников

(Частично использован заголовок документа)

Рассуждая относительно раскольников или наших схизматиков вообще, : момента их происхождения, можно сказать, что они - люди из народа, которые, как это случается с людьми из народа во всем мире, не захотели терпеть никаких нововведений в религии. Однако большинство из них не понимают в сих нововведениях ровным счетом ничего или почти ничего. [123]

При переводе и переписывании церковных и богослужебных книг неизбежно появляются неточности и искажения. Попытки их исправить согласно истинному учению Православной церкви и постановлениям Вселенских Соборов привели к многочисленным раздорам, вражде и ненависти. В результате, как это обычно случается, произошло разделение.

Возможно, что народ по своему невежеству не обратил бы внимание на это новшество, если бы одновременно не было внесено некоторого изменения в обряд. Изменение в обрядах гораздо сильнее затронуло народ, чем исправление ошибок в церковных книгах, окончательно внушив верующим мысль о том, что происходит изменение вероисповедания в целом. Сие убеждение вызвало широкую волну протеста, раздоров и разобщения.

Однако нужно заметить, что все эти изменения и исправления были необходимы и производились по благословению патриархов. Они никоим образом не затрагивали догматических основ православного вероучения, которые всегда остаются незыблемыми. Посему и удивительно, что такие незначительные причины смогли привести к столь пагубным последствиям, ощутимым и по сей день. Но есть ли разум у народа? И прислушивается ли он к нему, в особенности, когда речь заходит о религии? Господин Халлер ²⁵ хорошо, как кажется, это выразил в своих немецких стихах, которые я не могу здесь не процитировать: «Чернь (Имеется в виду толпа) никогда не утруждает себя тем, чтобы подумать. Она не ищет правды, но тем не менее считает, что уже нашла ее. Ее собственное мнение - для нее самое важное доказательство. Она верит тем сильнее, чем меньше знает. Узел, связанный даже самым умным человеком, для нее слишком слаб, и она никогда не проявляет упорства, чтобы его развязать, а разрубает этот узел мечом» (Стихотворение приводится на немецком языке).

Но удивление исчезнет, как только мы рассмотрим ситуацию, сложившуюся после введения новшеств в церковную жизнь. Невежество оказалось источником всего зла. Хорошо, если бы это невежество было присуще только народу. Оно, к несчастью, сковало и наше духовенство (я не говорю о настоящем времени). Известно, что невежество взращивает гордость, особенно в людях, пользующихся уважением, каковыми традиционно были священнослужители. Так, преисполненное гордости, потонувшее [124] в невежестве духовенство, при этом пользующееся огромным влиянием в обществе, вместо того, чтобы проповедовать, просвещать народ, вести его к истине христианскими путями, вооружилось гневом и ненавистью. Духовенство хотело вернуть этих бедных заблудших овечек не с помощью пастырского жезла, а с помощью угроз и мучений. Оно вело борьбу с народом, который, не видя света, блуждал в потемках. А духовенство гнало непокорных, приговаривая к ссылке и даже к смерти. Вместо того чтобы обратить народ, духовенство, я бы сказал, только укрепляло народ в заблуждении. Слишком суровые меры и наказания применялись к народу: лишение имущества, жен и детей, а часто и самой жизни, выставляя его на позор и бесчестие. Все это привело, в первую очередь, к противостоянию со стороны заблудших. А продолжение жесткости со стороны духовенства давало народу законные основания для проявления недоверия и упорства.

Увеличивающееся зло обрушивается на часть народа этой огромной Империи. Поскольку одни заблуждения порождают другие и очень часто доводят до преступления, случилось так, что другая часть впала во все грехи. Та часть, которую можно было бы назвать вдвойне заблудшей, разделилась на новые секты с совершенно ложными взглядами. А поскольку ненависть духовенства к заблудшим была основной причиной разделения, то эта часть отделившихся не захотела больше иметь священников, ненавидя их, не без основания, и, таким образом, осталась без путеводителей, без пастырских наставлений. Они выдумали себе религию, полную глупостей и нечистоты нравов, одним словом, впала в пороки и преступления, которые слишком всем известны, чтобы мне останавливаться на их описании.

Ненависть к священникам достигла такого размаха, что затронула даже и тех, кто остался верен официальной Церкви. Как Вы, Ваше императорское величество, справедливо заметили в своем милостивом письме от 12 числа этого месяца (Письмо не обнаружено), Господу угодно, чтобы в конце концов эти чудовищные заблуждения не привели к фанатизму, источнику тысяч несчастий и ужасных бедствий, которые тем губительнее, чем больше людей в них участвуют. И растущее число участников выходит уже за рамки.

Для того чтобы избежать пагубных последствий, нужно из осторожности и необходимости принять меры, которые могут предотвратить зло и его пагубные последствия. Впрочем, от каждого верноподданного требуется отмечать пагубные последствия в тех случаях, когда это касается общественного блага. От меня подобное рвение требуется тем более, что меня к этому обязывают мое положение в обществе и мой долг. Милость и доверие, оказанные мне Вашим величеством, заставляет меня докучать Вам моими рассуждениями. Я приношу их к ногам Вашего императорского величества с самым покорным почтением. Я далек от мысли давать Вашему величеству советы в таком сложном случае. Имею лишь намерение показать мое подлинное рвение и надеюсь просветить мое сознание теми поправками, которые Ваше императорское величество внесет в мои, возможно, плохо обдуманные мысли. Какое счастье для меня, если Ваше императорское величество согласится с моими мыслями или же, по крайней мере, благосклонно примет мое доброе намерение. [125]

Не слишком вдаваясь в подробности, я делю раскольников на две категории - поповщина и безпоповщина (То есть те, кто крестится двумя перстами). Первые имеют или хотят иметь священников, последние не имеют священников, как о том свидетельствует их название, и не хотят иметь. Из этого следует, что если мы хотим образумить этих людей, привести их к истинному исповеданию веры, нужно начать с тех, которые хотят и, более того, требуют священников и наставников. При многочисленных встречах с ними мне удалось заметить, что они не только хотят приблизиться к православию, но даже и отрицают, что они отдалились от православия, убеждая меня, что все различие состоит лишь в церковных обрядах, которые они совершают, да в тех словах, которые они говорят, согласно старой традиции. И ввиду того, что они требуют совершенного отделения от других раскольников, мне кажется, что для общественного спокойствия и для истинного блага Империи можно было бы согласиться с таким предложением, добавив некоторые условия.

Например, Святейший синод выпишет основные догматы вероучения и напечатает их. Можно вызвать в Синод раскольников первой категории, которых можно будет найти в Петербурге и, зачитав им перечень основных догматов вероучения, спросить, придерживаются ли они тех же религиозных принципов и согласны ли они их сохранить и придерживаться предписаний этих догматов и готовы ли действовать всегда согласно клятве, т. е. быть верными подданными и ничего не предпринимать против религии и против гражданских законов и установленных положений, главным образом отказаться от нарушений и заблуждений, в которых раскольники в основном обвиняются. Как только они согласятся со всеми упомянутыми пунктами, они должны будут подписать каждый в отдельности клятву с отказом от своих заблуждений.

Будет также сделана запись о ведении богослужений как старого, так и нового обрядов. Будут рассмотрены причины их различия и будут разрешены те обряды, которые не противоречат православию. Также будут разрешены и старые книги, которые не противоречат православию. Им будет разрешено строить церкви, им дадут священников, которые будут служить у них по обряду, заранее условленному. Согласно предписанию, священники эти будут каждый месяц сообщать епископам о поведении раскольников в каждом приходе. То же самое будет сделано во всех епархиях и, таким образом, станет известно о поведении каждого в отдельности и о всех в целом.

Таким образом, первая категория раскольников более или менее приблизится к Церкви. Помимо указанных здесь, можно будет сделать им еще некоторые снисхождения, например, не называть их больше раскольниками, а употреблять другое название, которое им больше подходит, к примеру – двоедонцы (Так в документе. Имеются в виду поповцы и беспоповцы). Их больше не будут анафематствовать. Помимо того, их известят о том, что тот, кто после такой величайшей милости, оказанной им, осмелится нарушить хотя бы один пункт из условий, перечисленных здесь, будет наказан строжайшим образом согласно закону ²⁶.

Если такое соглашение будет достигнуто, то можно надеяться, что протесты с обеих сторон, так же как и ненависть, прекратятся и вместо враждебности тихое спокойствие воцарится повсюду. Можно надеяться, что [126] раскольники второй категории присоединятся к первым и что со временем все вместе они воссоединятся с Православной церковью, вернутся к истинной вере.

Может быть промыслом Божиим это счастливое событие будет способствовать возвеличиванию и счастливому царствованию августейшей Екатерины Второй.

Те же, кто не захочет подписать условия, много раз здесь упомянутые, будут считаться действительно раскольниками, иначе говоря, людьми, чья вера совершенно ложна, полна ошибок и неправильностей, одним словом, схизматиками. И поскольку это, в самом деле, те, чей религиозный порыв и, более того, фанатизм должен внушать опасение, то во всех губерниях необходимо внимательно наблюдать за ними и за всеми их выступлениями. Нужно особенно следить за тем, чтобы у них не было частных собраний, и, если это возможно, нужно постараться, чтобы их число сократилось. Меня убедили, что в случае рекрутского набора раскольники покупают у соседских помещиков крестьян, которых посылают на военную службу вместо себя. Можно было бы запретить им впредь пользоваться такой свободой.

Так как они вовсе не признают священников, то очень трудно их окормлять. Но, несмотря на это, можно было бы выбрать людей благочестивых, известных своей набожностью и одновременно наделенных талантом, наставлять их в вере, обещая им обязательное вознаграждение за тех людей, которых они приведут в церковь. Вознаграждение также действует на души верующих и часто усиливает их рвение.

Наконец, наиболее падежным средством для того, чтобы число раскольников сократилось, мне представляется указ Вашего императорского величества, который обеспечивал бы всем тем, кто оставит ложную веру в указанный срок, освобождение на некоторое время от подушной подати. И в то же время нужно применить строгое наказание к тем, кто возвращается к своим заблуждениям. А так как можно установить точное число всех раскольников по прошествии трех месяцев, в которые они могли записаться, то не стоит опасаться, что кто-нибудь сможет воспользоваться этой привилегией под вымышленным именем.

Если мое предложение будет иметь честь понравиться Вашему императорскому величеству, моей радости не будет границ. Мои пожелания были бы уже исполнены, если хотя бы некоторые пункты были одобрены Вами. Но если, к сожалению, все, что я написал, не стоит и читать, то не судите строго, милостивая государыня, Вашего верного слугу за его усердие. Конечно, мне не хватает таланта, но я писал от чистого сердца.

РГАДА. Ф. 163. Оп. 1. Д. 19. Л. 1-8 об. Автограф на фр. яз. Пер. И. А. Иванова

Комментарии

1. Полное собрание законов Российской империи: Собр. 1. С 1649 г. по 12 декабря 1825 гг. (далее - ПСЗ). СПб., 1830. Т. 6. № 4036; Полное собрание постановлений и распоряжений по ведомству православного исповедания Российской империи (далее - ПСПиР). СПб., 1910. Т. 2. № 680.

2. Иван Иванович Мелиссино (1718-1795) происходил из знатного дворянского рода. Его отец, Иван Афанасьевич Мелиссино, потомок древнего греческого рода, лекарь по профессии, приехал в Россию при Петре I. В 1732 г. окончил Сухопутный шляхетский кадетский корпус. В 1740 г. с офицерским чином прапорщика поступил на статскую службу. С 1746 г. надворный советник в Ревельской генерал-губернаторской канцелярии. На пост директора Московского университета (1757-1763) с чином канцелярии советника и коллежского асессора назначен императрицей Елизаветой Петровной по представлению куратора университета И. И. Шувалова. С 1763 по 1768 г. обер-прокурор Синода. Уволен в чине тайного советника. С 1771 г. и до конца жизни куратор Московского университета. Член Российской академии наук. Основал «Вольное российское общество», «Общество любителей российской учености». Инициатор создания в 1790 г. русского перевода «Политического журнала», выходившего в Гамбурге.

3. РГАДА. Ф. 18. On. 1. Д. 225. Л. 7.

4. РГИА. Ф. 797. On. 1. Д. 467. Л. 1.

5. ПСЗ. Т. 2. № 1102.

6. «Предложения относительно раскольников, написанные Иваном Мелиссино».

7. РГАДА. Ф. 163. On. 1. Д. 19. Л. 1-8 об.

8. См. автографы: «Письмо И. И. Мелиссино к Я. Я. Штелину. 1775 г. 26 января» (ОР РНБ. Ф. 588. Ед. хр. 55. Л. 1-2); «Донесения куратора Московского университета тайного советника И. И. Мелиссино главнокомандующему в Москве князю А. А. Прозоровскому, с приложением переписки его с обер-камергером Шуваловым и другими лицами о слывшем Дружеском ученом обществе, известном ныне в просторечии под именем Мартинистов (масонов). 1790 г. 13 июня» (РГАДА. Ф. 146. On. 1. Д. 23. Л. 1-3 об. ).

9. РГАДА. Ф. 146. On. 1. Д. 23. Л. 3-4 об.

10. РГАДА. Ф. 146. On. 1. Д. 23. Л. 11-11 об.

11. Собрание постановлений по части раскола, состоявшихся по ведомству Св Синода. СПб., 1860. Кн. 1. С. 616-618.

12. РГИА. Ф. 796. Оп. 46. Д. 347. Л. 5-6.

13. Там же. Д. 296. Л. 1.

14. Там же. Оп. 48. Д. 340.

15. ПСПиР. Т. 1. № 245. (от 1 июня 1765 г. )

16. ПСЗ. Т. 16. № 12060.

17. РГИА. Ф. 796. Оп. 43. Д. 399. Л. 7 об. —11.

18. Там же. Л. 11-12.

19. Там же. Л. 120.

20. Чтения в Императорском обществе истории и древностей российских при Московском университете. М., 1871. Кн. 3. Июль-сентябрь. Отд. V. С. 114-121.

21. РГАДА. Ф. 18. On. 1. Д. 225. Заголовок документа: «Святейшему правительствующему Синоду действительного статского советника и синодального обер-прокурора Мелиссино предложение. Пункты, сочиненные вопросами, к рассуждению для сочинения, выбранному от Св. Синода, к проекту Нового Уложения депутату наказа».

22. Петр Петрович Чебышев происходил из старинного дворянского рода. С малых лет записан в Преображенский полк. В 1753 г. произведен из сержантов в прапорщики, в 1768 г. в чине капитана гвардии переведен в армию бригадиром, в этом же году назначен обер-прокурором. (См. : История лейб-гвардии Преображенского полка. СПб., 1883. Т IV. С. 237. ).

23. РГИА. Ф. 796. Оп. 49. Д. 275. Л. 1-1 об.

24. Фонвизин Д. И. Чистосердечное признание в делах моих и помышлениях // Драматургия, поэзия, проза. М., 1989. С. 303.

25. Галлер, Халлер (Haller) Альбрехт (1708-1777) - швейцарский естествоиспытатель, врач и поэт. С 1727 г. доктор медицины; в 1736-1753 гг. профессор Геттингенского университета, где основал днатомический театр и ботанический сад; в 1751 г. основатель и руководитель Королевского общества наук. Один из основоположников экспериментальной физиологии. Автор классической книги «Элементы физиологии» (Т. 1-8. 1757-1766). Иностранный почетный член Петербургской АН. Сыграл видную роль в истории швейцарско-немецкой литературы. (История немецкой литературы. М., 1963. Т. 2. С. 64-67. )

26. С 1745 г. раскольникам стали давать паспорта, однако запрещено было называться староверами и скитниками, а велено - раскольниками. Манифест 1764 г. предлагал старообрядцам-поповцам войти в официальную Церковь, но требовал вновь двойной подушной подати. Во время чумы 1771 г. в Москве старообрядцам была отведена земля под кладбища: так образовались московские раскольнические центры - Рогожское кладбище поповцев, Преображенское кладбище беспоповцев- федосеевцев и Покровская часовня беспоповцев-поморцев. В 1773 г. вышел указ о веротерпимости, расширявший ранее принятые. В 1782 г. подушная подать для старообрядцев была снижена до обычной. С 1785 г. разрешено выбирать староверов на городские должности. Однако «тайные раскольники», так же как и «беглые попы», считались по-прежнему государственными преступниками. С 1788 г. предоставлена свобода веры раскольникам, введено название «старообрядцы» вместо «раскольники». Император Павел, хотя ничего существенного сделать и не успел, в целом относился к раскольникам вполне терпимо.