Мобильная версия сайта |  RSS
 Обратная связь
DrevLit.Ru - ДревЛит - древние рукописи, манускрипты, документы и тексты
   
<<Вернуться назад

«От нас поручен для воспитания»

О родоначальнике графов Бобринских

Публикуемые ниже документы связаны с историей возникновения в России графского рода Бобринских. Их родословная не уходит корнями в глубину веков, и можно точно сказать, кто был родоначальником Бобринских, а также проследить жизнь всех членов рода по архивным документам. Род Бобринских, действуя на исторической арене России лишь два столетия, дал Отечеству ученых и министров, крупных предпринимателей и общественных деятелей, членов Государственной думы. Собственноручным письмом от 2 апреля 1781 г. императрица Екатерина II известила первого из Бобринских, [34] Алексея Григорьевича, о том, что его рождение последовало 11 апреля 1762 г. (Русский архив. 1876. Кн. 3. С. 13). Правда, там не были указаны его родители, но мы можем назвать их имена. Алексей Григорьевич Бобринский (1762-1813) был младшим сыном императрицы Екатерины II. Он родился за несколько месяцев до дворцового переворота, который возвел Екатерину Алексеевну на российский престол. Основную роль в заговоре сыграла гвардия во главе с братьями Орловыми, один из которых, Григорий Григорьевич (1734-1783), и был отцом Алексея. В начале царствования Екатерины II Г. Г. Орлов являлся ее первым советником и участвовал в решении всех государственных дел. Однако императрица не решилась узаконить свои отношения с ним, и ребенок воспитывался тайно в семье гардеробмейстера В. Г. Шкурина. Интересно, что сама Екатерина II писала об Орлове энциклопедисту Ф. М. Гримму: «Он происходит от очень странных людей и во многом уродился в них» (Русский архив. 1878. Кн. 3. С. 125). Родители занимались воспитанием и образованием сына; но Екатерину II еще больше заботил вопрос его будущего общественного статуса и материального положения. Сохранились ее собственноручные указы, в которых подробно излагается система денежного обеспечения малолетнего Алексея. Они, хотя и выполнялись, не были обнародованы и находились среди секретных распоряжений Екатерины II (см. № 1,2, 3).

Сначала, в 1765 г., императрица предполагала причислить сына к фамилии князей Сицких (угасший в конце XVII в., наиболее близкий к Романовым род), но в апреле 1774 г. за Алексеем была закреплена фамилия Бобринский. Она стала производной от названия села Бобрики, которое в 1763 г. Екатерина II купила для сына в Тульской губернии; к Бобриковской волости была присоединена и дворцовая Богородицкая. Эти земли находились в ведомстве Вотчинной канцелярии, и императрица тщательно следила за управлением и ведением в них хозяйства. Долгое время управляющим в этих имениях служил известный писатель и экономист А. Т. Болотов (1738-1833), под чьим руководством разбивались парки и строились дворцы (архитектор И. А. Старое) для будущего владельца. Осенью 1774 г. А. Г. Бобринский был помещен в Сухопутный кадетский шляхетный (дворянский) корпус в Петербурге. Во время учебы он вел дневник, в котором имеется множество интересных записей о встречах и беседах с Екатериной II, Г. Г. Орловым, со своим наставником И. И. Бецким и другим придворными. (Частично опубликован П. И. Бартеневым, см.: Русский архив. 1877. Кн. 3. С. 116-166) После окончания корпуса в 1782 г. Бобринский был отправлен в путешествие по России и Европе в сопровождении своих соучеников А. И. Болотникова, Н. С Свечина, Н. И. Борисова, полковника А. М. Бушуева и известного ученого профессора Н. Я. Озерецковского. Интересные сведения о городах, по которым проезжск ли путешественники, а главное — о личности Алексея имеются в письмах Бушуева, Бецкого и Озерецковского, которые составляют в настоящее время отдельное дело в личном архиве Екатерины II (РГАДА. Ф. 10). На протяжении всей поездки Бобринский находился под пристальным вниманием встречавшихся с ним людей; его двусмысленное положение было общеизвестно, что, несомненно, накладывало отпечаток на его поведение. Весной 1785 г. Бобринский остался жить в Париже; по просьбе Екатерины II его опекал Ф.-М. Гримм. В его переписке с императрицей постоянно обсуждался характер ее сына и его денежные дела. К сожалению, Бобринский огорчал Екатерину II постоянной игрой в карты и долгами, но в своих письмах к Гримму она пыталась оправдать пагубные пристрастия сына, говоря, что он не глуп и не лишен очарования. Это было несчастьем не только для Екатерины I но и для самого Бобринского, так как он не сумел или не имел возможности реализовать свои способности. В начале 1788 г. А. Г. Бобринский получил распоряжение вернуться в Россию и в апреле этого же года поселился в Ревеле, куда приехал и его новый oneкун — граф П. В. Завадовский. Только после вступления в брак с баронессой Анной Владимировной Унгерн-Штернберг (1769-1848) Бобринский смог посетить Петербург, чтобы представить императрице свою жену, но затем снова вернулся в Ревель. При жизни Екатерина II так и не решилась официально передать сыну документы на владение имениями; она не была полностью уверена в его способности самостоятельно решать денежные вопросы. Все изменилось при вступлении на престол Павла I. Вопреки сложившемуся о нем мнению, как о человеке черством и суровом, он проявил по отношению к Алексею Бобринскому благородство и не только выполнил распоряжения матери, но и сразу пр знал его своим братом. В течение [35] нескольких дней ноября 1796 г. Бобринский получил подтверждение на владение обширными земельными угодьями и домом в Петербурге, ранее принадлежавшим Г. Г. Орлову, и, наконец, титул графа Российской империи. Переселившись в свои тульские имения, граф Бобринский главным образом занимался сельскохозяйственными опытами, минералогией, астрономией; книги по этим наукам, а также по медицине, алхимии, торговле, географии составляли его библиотеку в Богородицке. Там же, в Богородицке, его застала гроза 1812 г., а в июле 1813 г. А. Г. Бобринский закончил свой земной путь. Внук Екатерины II, Алексей Алексеевич Бобринский (1800-1868), весной 1827 г., после десятилетней службы при дворе, уехал на четыре года в Богородицк и стал предприимчивым сахарозаводчиком. Ему обязаны своим рождением железные дороги России; в 1848 г. А. А. Бобринский вошел в состав комитета по прокладке Николаевской железной дороги, связавшей Петербург с Москвой. В 1872 г. в Киеве на деньги, собранные по подписке, одному из зачинателей русской индустрии — А. А. Бобринскому был поставлен памятник. Его жена, Софья Александровна, урожденная Самойлова (1797-1866), подруга императрицы Александры Федоровны, принимала в своем салоне В. А. Жуковского, А. С. Пушкина, П. А. Вяземского. С историей железнодорожного дела тесно связаны имена внуков А. Г. Бобринского, двоюродных братьев Владимира Алексеевича (1824-1898) и Алексея Павловича (1826-1855), которые один за другим занимали пост министра путей сообщения в 1871-1874 гг. Николай Алексеевич Бобринский (1890-1964) стал профессором зоологии Московского университета; труды известного путешественника, исследователя Памира и Бухары Алексея Алексеевича Бобринского (1861-1938) до сегодняшнего дня остаются на столе этнографа. Историкам знакомо сочинение «Дворянские роды, внесенные в Общий гербовник Всероссийской Империи» Александра Алексеевича Бобринского (1823-1903). Алексей [36] Александрович Бобринский (1852-1927) состоял в комитете по организации Исторического музея в Москве, являлся президентом Императорской археологической комиссии.

Бобринские, породнившиеся за более чем двухвековую свою историю с Трубецкими и Раевскими, Голицыными и Шереметевыми, Хомяковыми и Львовыми, Долгорукими и Горчаковыми, — неотъемлемая часть русской истории и культуры.

Документы о роде Бобринских публикуются по текстам, хранящимся в Российском государственном архиве древних актов. При передаче текста сохранена орфография авторов.

Публикация Натальи БОЛОТИНОЙ


№ 1

Секретный указ императрицы Екатерины II Юстиц-коллегии о принадлежности села Бобрики Епифанского уезда Тульской губернии малолетнему князю А. Г. Сицкому (графу Бобринскому) 1 (1765 г.)

(Дата документов № 1,2,3,4 определена по тексту)

Указ нашей Юстиц-коллегии.

Повелеваем вам сей наш вклученной (Вписано над строкой) указ послать для исполнения в Вотчинной коллегии, а копии с него в Сенат для известий.

Екатерина.

Указ нашей Вотчинной коллегии.

Село Бобрикова с приписними так, как оно куплено нами от лейб-гвардии коннаго полку офицера Ладыженскаго, и в ведомство (Далее зачеркнуто: есть) князя Сергей Гагарина 2 по нашему указа состояла, так же Богородитское с приписними, что было Канюшенное, и тому ж князю Сергей Гагарину (по нашему указа) (Взятое в скобки вписано над строкой) в сматрение (Далее зачеркнуто: состояло) порученно со всеми (из сих деревень от ) (Взятое в скобки вписано над зачеркнутым: присовокупленными) 1763 и 1764 собранными доходами, и есть ли доходы отданны в рост, то и с процентами до дня распечатанья сего указа; (там же в Питербурхе состоящей нами (Далее зачеркнуто: от) нас у купца Штегельманна купленной дом 3 с пристройками и со всеми в нем обретающися уборами и вещьми без изъятия) (Взятое в скобки вписано со знаком вставки с Л 2 об.) отдать (Далее зачеркнуто: по) (ныне в 1765 году еще (Вписано над строкой) малолетнему) князю Алексею Григорьеву сыну Сицкому, которой от нас поручен для воспитания (Вписано над строкой) нашему камергеру Василью Григорьеву сыну Шкурину 4 (которой укажет, где оной его воспитенник обретается, о чем известна и жена его Анна Григорьевна) (Взятое в скобки вписано над зачеркнутым: мы котораго которой знает и сему еще из особливой нашей к нему князю Алексею Григорьева сына Сицкаго) Шкурина. А для большой вероятности (и избежании дальной и всякой (Вписано над зачеркнутым: следствие) трудной изследовании, особливо есть ли б следование кому во вред обратилось, что сим наикрепчайше воля есть милостивая и желаем наградить (онаго князя Алексея Сицкого) (Взятое в скобки вписано над строкой) из любви и благодарности к отцу его бывшаго армейскаго (Вписано над зачеркнутым: артелярийскаго) капитана, которой за нас потерпел). При сем прилагаем половину переломленной печати и, хто принесет другая палави[н]ки, тому отдать все то, что в сем указу означено, а, хто сей наш (Далее зачеркнуто: указ не исполи, надписать на ку) указ в исполнении помешает или хто дерзнет у того князя Алексея Григорьева сына Сицкого все или часть отимет, тот да будет проклят (он и потомки его и на) (Взятое в скобки вписано над неразборчивым словом) нем страшной суд божий взыщет.

На пакете на подпись (на первой куверт) (Взятое в скобки вписано над строкой; вероятно, эти распоряжения относятся к документам № 1, 2, 3)

в Юстиц –коллегии (Подчеркнуто в тексте) без именного указа не распечатывать.

На 2) распечатать в полном собрании всех департамент.

На 3) Вотчинной коллегии не распечатать без оказателя половинной переломленной (Вписано над строкой) печати, пока же дело до него единаго касается, а как то публикации об нем сыщется тогда в полном собрании всех департамент и (Вписано над зачеркнутым: при) отверстных дверях распечатать.

РГАДА. Ф. 10. Оп. 1. Д. 13. Л. 1-2 об. Автограф. Черновик. [37]

№ 2

Записка императрицы Екатерины II относительно передачи денег под проценты в банк для А. Г. Бобринского (1765 г.)

В дворя[нский] банковский] кап[итал].

При сем посылается три тысячи пятьдесят рублев (Далее зачеркнуто: бобриковских) денег (Далее зачеркнуто: принадлежащие Боб) серебренной монеты, принадлежащие бобриковскому газеину (Так в тексте, очевидно: хозяину), повелеваем оной банковой канторы раздавать оных в проценты по указам (Вписано над зачеркнутым: шести рублей) и проценты отдавать в проценты, а есть ли нужда будет знать, хто хазаин оных денег, тогда послать в Юстиц-коллегию распечатать пакет (Вписано над зачеркнутым: указ) с подписию указ о Бобриках.

Там же. Л. 3. Автограф. Черновик.

№ 3

Записка императрицы Екатерины II о переводе денег князю А. М. Голицыну под заклад для получения процентов, предназначавшихся А. Г. Бобринскому (1765 г.)

По нашему указу 36000 (ру[блей] не казенных) (Вписано вместо зачеркнутого: отданных), но принадлежащия бобриковскому хазяину, отданы всуде генералу-аншефу князу Александру Михайловичу Галицину 5, а от него в заклад (Далее зачеркнуто: отдано) для выбирания по б (Вписано над строкой) процент отдано такая та деревни, которая поручаем князю Сергею Васильевичу Гагарину и ему оныя деньги сохранить с бобриковскими и с богородицкими для вернаго ращету с газаином (Так в тексте, очевидно: хозяином) тех деревень.

Там же. Л. 4. Автограф. Черновик.

№ 4

Записка императрицы Екатерины II о заведении фабрики в Бобринке Епифанского уезда Тульской губернии (1765 г,)

Завести в Бобринке фабрики 6 и для содержания построить хотя на первой случай деревянныя строения, а фабрике быть одной полотняной, а другой шолковой.

РГАДА. Ф. 10. Oп. 1. Д. 304. Автограф.

№ 5

Письмо полковника А. М. Бушуева И. И. Бецкому о характере А. Г. Бобринского и его поведении во время путешествия по России и за границей. 31 июля 1783 г.

Ваше высокопревосходительство, милостивый государь! Письмо вашего высокопревосходительства от 19 числа настоящего месяца чрез господина посла графа Стакельберга 7 имел я честь вчера получить, будучи [38] чувствительно тронут сумнением и безпокойством вашим. Ваше высокопревосходительство предупредить меня изволили; я, согласно с сумнением вашим, хотел только зделать вам донесение по поводу вступления нашего в прямое путешествие.

По счастию не имею я, милостивой государь, донесть вашему высокопревосходительству ничего еще такого, чтобы обнаружено будучи, наносило сопутникам им безславие, кроме того что между нами происходит и из чего вперед еще ожидать можно неприятных следствий. Вы изволите знать совершенно карактер Алексея Григорьевича: к сожалению, я все то в нем открыл, что только вы мне объявить об нем ни изволили. Он долго под притворною своею тихистию скрывал тяжелой нрав свой но по множеству случаев не мог не открыть себя. Нет случая, где бы не оказал он самолюбия неумереннаго, нет разговора между сотоварищей своих, где не желал он взять над ними поверхности, и случилося столько раз с оказанием суровости. Они же, будучи ему обязаны, и чувствуя цену ево одолжении, считая, может быть, много на во и вперед, столь нежны в расположении своем к нему, что всегда ему уступают и каждой случай удаляют, где только хотя мало мог бы он оскорблен быть. Одобряя сие чувствование благодарности в них, принужден я однако ж был дать им приметить, что снисхождение служит более к повреждению его; но что из противнаго сему последовало? Холодность со стороны его к ним, а они, завися от его во всех нуждах сво тем более терпеть принуждены. Что же принадлежит до моих советов ему в разсуждении сего сделанных, то на все есть всегда какая-нибудь неосновательная отгово или досада, которая дни два и три его не оставляет; к тому же заметил я, что он закосневает и в злобе. Он столь надменен и столь щекотлив, что каким бы ласковым и дружеским образом что ни сказано в пользу его было, то все приемлет он с оскорблением и, хотя исполняет все, но досады при том сокрыть не может; он уверен в себе [39] что он уже в таких летах, где не нужны ему советы и что он сам собою уже управлять может. Сверх сего приводят меня в несказанное затруднение и побуждают как наинежнее с ним обходиться частыя жалобы ево на несчастие, что не может быть не под глазами и что всегда поведение ево отчоту подвержено.

Боюся я несказанно опасных следствий от неумереннаго самолюбия его и присвояемой себе поверхности. Он обыкновенно пред людьми уважения достойными весьма скромен и тих, но сколько раз случится ему встретиться с людьми незнакомыми и уступать не имеющими? Привычка спорить есть болезнь их общая; сколько раз они многим сурово отвечали, но ето случилось в России, где весьма много их уважали, но здесь малейшее неуважение весьма может разгорячить их, а особливо Алексея Григорьевича. Все же они так живы, так стремительны, что побраниться и подраться ни во что считают; так как уже подобное сему едва не случилось в проезд наш Польшею до здешнева города в одном местечке, где Алексею Григорьевичу показалось, что офицер польской не довольно учтиво с ним разговаривает, и он начал было уже к нему придираться, но я по счастию подоспел. В местах, где министры наши находятся, займутся они лутчим упражнением и с лутчими людьми знакомство иметь будут, но везде ли министры и всегда ли возможно удержать ево в глазах своих, тем более, что он терпеть не может, что кто-нибудь и из спутников ево проводил, когда идет он прогуляться? К счастию, обещал он мне не знать трактиров, где весьма может подобное несчастие случиться; к счастию, не вижу я еще в нем и сильной склонности к распутным женщинам, но всегда ли он так целомудрен будет?

Из главных еще слабостей есть в нем безпечность и нерадение видеть или узнать что ни есть полезное. Я отдам справедливость г[осподам] Свечину и Болотникову в отменной их примерности, но ево ничто не трогает, ничто не занимает, и часто с [40] трудом уговорить ево могу с нами вместе поехать. При том имеет он великую леность написать что-нибудь и для того оставил и журнал свой, которой начал было вести, и ваше высокопревосходительство поверить не изволите, с каким также трудом уговорить ево возможно написать письмо к вам; надобно времени сутки трое всегда. В рассуждении сего всепокорнейше бы я просил еще понудить как ево, так и других доносить Ф вам почасту о том, что в примечание их входило. Не любит он и большие собрания, О признавшись мне, что оне крайне ево отягощают, а особливо учтивость и внимание, которыя более ему нежели другим оказываются. Одну охоту к чтению еще он сохраняет и я ничего не упущу чем бы поддержать оную.

Неопрятность также ево не покидает. Все силы употребил я отвести его от того, но насилу мог упросить ево сделать здесь фрак. Кроме мундиров, ни одного платья у него не было, в котором бы пристойно не только в городе, но и в дороге показаться можно было; в сем пункте никакого стыда он не полагает, ибо, говорит он, сие до чести не касается.

Что же принадлежит до денег, то в разсуждении сего присвоивает он себе такое право, что никто указать ему не может. Ето такое обстоятельство, по которому всякой на моем месте любим быть от него не может. И поелику нет почти дня, чтоб мы с ним на сем пункте не повстречались, так как не любит он сам ничего приказывать, то испытать принужден я был все способы, но никогда не успел так, чтоб видеть его охотно соглашающегося. Самой умеренный расход имеем мы, никакая прихоть не имеет места, но без досады, без расчетов несколько раз повторяемых почти ничего не платится. Свидетельствуюсь спутниками его, сколько раз, сохраняя пристойность, употребил я свои деньги; он сам сие знает, но не вижу, чтобы тронут тем был. Вашему высокопревосходительству известно, что спутники ево обратили свое жалование на домашния свои нужды и что он обещал давать им от себя денег столько, сколько нужно будет. Но чево им стоит, чтобы выпросить сколько-нибудь. Я уже доносил, что они весьма чувствительны к его одолжениям и, следуя сему, весьма осторожно дают ему знать о нуждах своих, но без помочи моей ни один еще раз не получили. Исполни б он всегда по слову моему, но не оставил журить их всегда, для чего мне о нуждах своих сказывают. Стыдится он слабости своей, но не исправляется. Он всегда мне говорит, что они молодые люди, на что им деньги, они их промотают (Подчеркнуто в тексте), но не нужно ему знать, что они обносились, что нужно им платить за белье и за прочее.

Впротчем, находил он так же за отговорку, что бережет он деньги для тово, чтобы из годовой суммы заплатить долги в Петербурге, которых до двенатцети тысяч почитал. Я доволно изобразить вашему высокопревосходительству не могу, сколько наносит мне сей пункт отягощения, потому более, что деньги собственно ему принадлежат.

Зная совершенно цену возложенной на меня комиссии, имея отменное усердие к исполнению ваших повелений, употребляю я все силы мои, милостивый государь, к отвращению его от сих пороков, полагая всегда за основание пристойность и вид дружескаго участия, смею сказать самаго искреннаго по душевной уже моей к ним привязанности. Одним только разве нарушаю я должность мою, что не всякой раз, а скопляя, даю я ему чувствовать слабости ево; я бы более противен ему стал, да и своенравнее бы ево зделать мог. Впротчем, не было случая и не будет, где бы в делах до пользы спутников ево касающихся по содержанию 2-го пункта инструкции моей 8, допустил я взять ему поверхность над собою, хотя бы обще советовав с ним, слышал я противное ево мнение; я бы никогда ему не уступил и просил бы помощи у вашего высокопревосходительства, иначе я потерял бы свою у них цену. Что же принадлежит до верющего письма, то я поспешая, тогда подписал по прозьбе господина Свечина, которой пришол ко мне уже с подписанным показать, так ли оно написано, и просил, чтобы и я подписался. Случай сей столь маловажен, что я никогда и не пожелал бы взять первенства пред ними; долг бы мой был сказать только, что в подобном случае другой на моем месте почел бы то за оскорбление.

Не скрою от вашего высокопревосходительства ничего касательно и господина] Озерецковскаго 9. Он с самого начала путешествия не мог нравиться Алексею Григорьевичу, не знаю по какому-то случаю, которым причинил он ему неудовольствие еще пред отъездом из Петербурга. Холодность сия непрестанно продолжалась и всегда безпокоила г[осподина] Озерецковскаго; не менее чувствителен ему был отказ в [41] деньгах, ибо Ал[ексей] Григорьевич] сказал, что он никогда ему вспоможения делать от себя не обещал. Видел он так же, что Ал[ексей] Григорьевич] не имеет к нему доверенности и, когда болен был по выезде из Екатеринбурга, то не только принять что-нибудь, но и слушать ево не хотел. Все сие было главною причиною, а не болезнь, отъезда ево от нас. К тому же открыл он мне, что по причине новаго начальника в Академии, считает он выгоднее быть при настоящей своей должности. Впротчем имел он случай с господином] Болотниковым поссориться, имея с ним какой-то спор, но сия неприятность сама по себе уничтожилась: он не хотел жаловаться вашему высокопревосходительству и все забыл; я произвел в г[осподине] Болотникове разкаяние и признание к проступку своему и убежден так же вас не безпокоить. Уговаривал я ево с нами путешествовать, пока позволение ваше получить он может, но он настоял отпустить ево и хотел, несмотря ни на что, остаться в Киеве потому более, что из чужих краев дороже бы ему путь стоил, ибо не взял он и из Киева прогонных денег от Алексея Григорьевича.

Вот все, милостивый государь, что следуя должности сокрыть от вас я не должен и зная при том сколько ваше высокопревосходительство участвовать изволите в благополучии спутников моих. Какия меры ни угодно будет вам принять в разсуждении сего объяснения, я одной только милости всепокорнейше прошу, дабы не дать Алексею Григорьевичу знать, что по поводу моего донесения писать к нему изволит, ибо сие возмутит ево противу меня и, судя по нраву ево, обратится он в пущее упрямство и нерадение, имея право уже почитать меня человеком неприязненным, доколе совершенства достигнет.

Имею честь быть с глубочайшим высокопочитанием и совершенною преданное -тию, милостивый государь! Вашего высокопревосходительства всепокорнейшим слугою, Алексей Бушуев.

31-го июля 1783.

Варшава.

РГАДА. Ф. 10. Оп. 3. Д. 393. Л. 107-111об. Подлинник.

№ 6

Уведомление генерал-прокурора А. Н. Самойлова А. Г. Бобринскому о праве свободного въезда и выезда из Санкт-Петербурга. 11 ноября 1796 г.

Милостивый государь мой, Алексей Григорьевич.

По высочайшей воле Его императорского величества имею честь объявить вам, милостивому государю моему, что вы приехать в Санктпетербург и из онаго выезжать можете свободно, куда вам заблагоразсудится. Пребывающий с истинным моим к вам почтением. Милостивый государь мой, ваш покорный слуга граф Самойлов.

ноября 11-го дня 1796 года.

его высокор[одию] Бобринскому.

РГАДА. Ф. 1412. Оп. 1. Д. 5. Подлинник.

№ 7

Указ императора Павла I графу П. В. Завадовскому о пожаловании А. Г. Бобринскому земель в Тульской и Московской губерниях и дома в Санкт-Петербурге. 12 ноября 1796 г.

Граф Петр Васильевич. Находившиеся в особом ведомстве вотчины в Тульской губернии волости Бобриковскую и Богородицкую 10, за исключением в последней устроеннаго уезднаго города, да в Московской губернии волость Киясовскую 11 с принадлежащими к ним землями и угодьями, и со всеми хозяйственными строениями, и наличностью, тако ж в Санкт-Петербурге дом на Мойке лежащий, имянуемый Штегельманский, всемилостивейше повелеваем отдать в вечное и потомственное владение бригадиру графу Алексею Бобринскому. А как вы по воле блаженныя [42] памяти нашей любезнейшей родительницы государыни императрицы Екатерины Алексеевны имели попечение о делах его, то и возлагаем на вас сие повеление наше, чрез кого следует по порядку привесть в исполнение; впрочем, вы не оставте продолжать таковое ваше попечение, подкрепляя его потребными советами при новом его устроении.

Пребываем вам благосклонны.

Павел.

В С. П[етер]бург. ноября 12. 1796 года.

На Л. 1 запись: «В Сенате слушан 14-го ноября 1796 года».

РГАДА. Ф. 1412. Оп. 1. Д. 1. Л. 1-1об. Подлинник.

№ 8

Указ императора Павла I о пожаловании в графское достоинство Российской империи А. Г. Бобринского и его потомков 12. 13 ноября 1796 г.

УКАЗ ЕГО ИМПЕРАТОРСКОГО ВЕЛИЧЕСТВА самодержца всероссийскаго, из правительствующаго Сената.

Правительствующий Сенат слушали имянный ЕГО ИМПЕРАТОРСКАГО ВЕЛИЧЕСТВА высочайший указ, данный Сенату сего ноября в 12-й день, в котором изображено: «Всемилостивейше пожаловали МЫ бригадира Алексея Бобринскаго с рожденными, впредь рождаемыми его детьми и потомками в графское Всероссийской империи достоинство, повелевая заготовить на оное диплом к НАШЕМУ подписанию». И во исполнение онаго приказали: О сем всемилостивейшем ЕГО ИМПЕРАТОРСКАГО ВЕЛИЧЕСТВА соизволении, для надлежащаго сведения дать знать указами губернским и наместническим правлениям и всем присутственным местам. Ноября [14] дня 1796 года.

1-го департамента по Герольдии.

РГАДА. Ф. 286. Оп. 2. Д. 66. Л. 4. Печатный экз.

№ 9

Письмо главного директора Государственного ассигнационного банка, сенатора князя А. Б. Куракина в 1-й департамент Сената о распоряжении Павла I составить диплом на графское достоинство по сведениям, полученным от А. Г. Бобринского. 30 ноября 1796 г.

Его императорское величество высочайше повелеть мне соизволил объявить правительствующему Сенату высокоманаршию его волю, чтобы потребныя сведения к составлению диплома на графское достоинство графу Бобринскому получить от самого графа Бобринскаго и от графа Петра Васильевича Завадовскаго. На подлинном подписал князь Алексей Куракин.

ноября 30-го дня 1796-го года.

Там же. Л. 17. Копия.

№ 10

Записка графа П. В. Завадовского о службе А. Г. Бобринского. Ноябрь 1796 г.

Бригадир граф Алексей Бобринской лейб-гвардии в конной полк определен армии из капитанов в порутчики 1782 года марта 24 чи[сла]. Происходил чинами. Из порутчиков в секунд ротмистры [1] 785-го генваря 1. Из секунд ротмистров в ротмистры [1] 788-го генваря 1-го. Из ротмистров в бригадиры [1] 790-го июня 19 числа.

А с 1774 года до 82 был упомянутой Алексей Бобринской в Сухопутном кадетском корпусе мушкатером или рядовым кадетом, хотя и показано было в его патенте будто он унтер-офицерскую должность исправлял, но сие показание есть ложное.

Доставлена от графа Петра Васильевича Завадовскаго. [43]

Там же. Л. 19. Автограф.

№ 11

Письмо А. Г. Бобринского Павлу I с описанием девиза на гербе. 25 декабря 1796 г.

Сиятельнейший князь, милостивый государь Павел Петрович.

В ответ на ваше писание вчерашнего дня, имею честь донести, что я до сих пор лучшаго девиза не нашел, как следующий, которой прошу: «Богу слава, жизнь тебе» (Подчеркнуто в тексте). С высокопочитанием имею честь быть. Сиятельнейший князь, ваш покорный слуга граф Алексей Бобринской.

В Петербурге 25 дек[абря] 1796.

Там же. Л. 20. Автограф.

№ 12

Жалованная грамота на графское достоинство Российской империи А. Г. Бобринского. 1 июля 1797 г.

По большом Его императорского величества титуле.

На память будущих веков объявляем сею нашею жалованною грамотою всем, что хотя данная нам от всевышняго самодержавная власть во Всероссийской нашей наследной империи и принадлежащих к ней пространнейших царствах и землях тако распространяется, что все достоинства и высоких степеней чести и преимущества, как издавна во оной обыкновенныя, так и по высочайшему нашему соизволению новоучрежденныя, каждому по заслугам и по нашей императорской милости роздавать в едином токмо нашем благоволении состоит. Однако ж Мы в награждение таковыми знатными степеньми, честьми и титлами в империи нашей богатодарность нашу обыкли изъявлять, разсматривая каждаго, а наипаче тех, которых на степень знатнейшаго графскаго преимущества возвести соизволяем, особливые заслуги и высокие достоинства.

Известно же нам, что наш верноподданный Алексей Григорьевич Бобринской, происходящей из благороднаго дворянскаго рода, имел с 1774-го года воспитание свое в нашем Сухопутном шляхетном кадетском корпусе кадетом, и, преуспев в свойствах, качествах и науках, достойно украшающих особу благороднаго; после того выпущен в армию нашу порутчиком, потом капитаном, а в 1782-м году марта 24-го пожалован лейб-гвардии нашей в конной полк порутчиком, в 1785-м генваря 1-го секунд-ротмистром, в 1788-м генваря 1-го ротмистром, в 1790-м июня 19-го ставлен бригадиром, и ныне служит тем же чином лейб-гвардии в конном полку. Мы благоволительно воздавая отлично благородным свойствам его и всемилостивейше покровительствуя ревность и усердие его к службе нашей, восхотели и во 12-й день ноября 1796-го года пожаловали его Бобринскаго с рожденными, впредь рождаемыми его детьми и потомками в графское Всероссийской империи достоинство.

И тако, во имя Бога всемогущаго, от него же всякое начало, честь и достоинство происходит, помянутой Алексей Григорьевич Бобринской и от него законнорожденные и впредь рождаемые дети и их потомство мужескаго и женскаго пола низходящей линии, да будут в знак нашей императорской милости собственным нашим изволением, самодержавною от Бога врученною нам властию и благоусмотрительным нашим разсуждением в нашей Всероссийской империи, царствах, княжествах и землях пожалованы, почтены и имянованы титулом Всероссийския империи графов и графинь с приложением сиятельных. Яко же мы сим и силою сей нашей грамоты его Алексея Григорьевича Бобринскаго и от него законнорожденных и впредь рождаемых детей и их потомство обоего пола низходящей линии в наши Всероссийской империи графы и графини возводим, определяем и жалуем, повелевая и сим нашим императорским указом утверждая, дабы оные со дня наименования его графом, то есть с 12-го ноября 1796-го года, впредь в вечныя времена силою сего нашега воззрения от всех имяновались, как на письме так и на словах, Всероссийская империи графы и графини сиятельные, и как в нашем, так и в иностранных государствах все права и привилии и преимущества, которые достоинству [44] тому приличествуют и принадлежат получали, восприимали и употребляли и при том нашему императорскому величеству и наследникам нашим по должности своей во всех делах верно и радетельно служили.

И дабы сверх того он, Всероссийской империи граф Алексей Григорьевич Бобринской, особливую нашего императорскаго величества благоволени и милости склонность тем наивяшше восприял, того ради Мы тою же самодержавною властию ему и от него законорожденным и впредь рождаемым детям и их потомству обоего пола низходящей линии милостиво жалуем и позволяем вечно впредь во всяких случаях безпрекословно употреблять нижеследующий графский герб 13.

Щит разделяется поперечною посреди чертою, а верх сего щита паки разделен на две части. В средоточии положен малый щит, изображающий на золоте двуглаваго чернаго орла, увенчаннаго коронами; в верхней правой части щита, различенной в продоле на серебро и голубой цвет, виден воспаряющий орел, который переменяется на серебре в голубый цвет, а на оном в серебро; в левом верхнем поле, разделенном же пополам в поперечь вверху серебром, а внизу красным цветом, восходит бобр с леваго нижняго угла к правому верхнему косвенно и преобразуется на серебре в красный цвет, а на красном в серебро. В третьей нижней части на подошве щита видна в серебрянном поле красная городовая стена, несколько вкось к левой стороне простирающаяся, на которой является идущий медведь в золотой короне и с таковым же ошейником. Щит увенчан обыкновенного графскою короною, с турнирным на оной поставленным шлемом графам свойственным, которые покрыты намечай с правой стороны золотом, а с левой черным, которой весь подложен голубым; поверхность сих утварей украшена государственным российским гербом, стоящим на лапах, и увенчанным двумя на орлиных головах коронами; все сие заключается надписанием: «Богу слава, жизнь тебе». (Подчеркнуто в тексте) [45]

Мы желаем, и сим нашим императорским указом повелеваем, дабы помянутый наш вернолюбезный подданный Всероссийская империи граф Алексей Григорьевич Бобринской и все от него рожденные и впредь рождаемые законные дети и их потомки обоего пола низходящей линии вышеписанной герб (оставляя при том нерушимо надлежащее с сим гербом соединение получаемых каждым кавалерских орденов и других персональных украшений), как ныне, так и впредь в вечные времяна всех честных и пристойных случаях, действиях, тако ж в письмах, печатях, на домах и домовых вещах и везде, где честь их и другие случающееся обстоятельства того потребуют свободно, спокойно и безпрепятственно иметь и по своему изволению употреблять могли.

Того ради Мы всепресветлейший, державнейший, великий государь император Всероссийский нашей Всероссийской империи вселюбезным подданным, как духовным вышния и нижния степени, так и мирским в нашем императорскаго величества синглите обретающимся всякаго чина и степени, как военным, так гражданским и придворным, вообще всем подданным веростию и послушанием нам обязанным, какого бы звания, достоинства и состояния оные ни были, всемилостивейше и крепко повелеваем, и указом нашим имянным утверждаем, а прочих потентатов, принцов и владетелей высоких областей дружебно просим, тако ж и от прочих, от всякаго по достоинству чина и состояния благоволительно и милостиво желаем, дабы помянутого нами Всероссийской нашей империи вернолюбезнаго подданнаго Всероссийския империи графа Алексея Григорьевича Бобринскаго и от него законнорожденных и впредь рождаемых детей и их потомство обоего пола низходящей линии в вечныя времена нашими Всероссийския империи графами и графинями сиятельными признавали, почитали, писали и имяновали и по всемилостивейшему нашему взвышению председательство по достоинству оных позволяли и прочие преимущества и почтения отдавали, которыя Мы по самодержавству нашему нашим Всероссийския империи графам с особливою милостию пожаловали и позволили, что все Мы подданным нашим исполнять повелеваем, под опасением преступникам нашего императорскаго гнева, пени ста фунтов чистаго золота, из котораго половина в казну нашу, а остаточное тому оскорбленному доправленно быть имеет; прочим же потентатам, принцам и всем высоким областям взаимно в таковых же мерах воздавать обещаем.

В свидетельство сей нашей к помянутому нам вернолюбезному подданному Всероссийския империи графу Алексею Григорьевичу Бобринскому милости и достойнаго возвышения Мы сию нашу жалованную грамоту нашею собственною рукою подписали и государственною нашею печатью укрепить повелели в престольном нашем граде святаго Петра месяца февраля в 12-й день, в лето от рождества Христова тысяча семьсот девяносто седьмаго году, государствования нашего в первое лето.

На подлинной подписано собственною Его императорскаго величества рукой тако: Павел.

Контрассигнировал канцлер граф Иван Остерман. В Сенате в книгу записана под № 408-м.

В Коллегии Иностранных дел записана в 1-й день июля 1797 года.

Там же. Л. 27-32об. Копия.

№ 13

Указ императора Павла I о пожаловании графа А. Г. Бобринского командорством в Гдовском уезде Петербургской губернии. 31 июля 1797 г.

Божию милостию, Мы Павел Первый император и самодержец Всероссийский и прочая, и прочая, и прочая.

Нашему генерал-майору, графу Бобринскому.

В сходствие 25 статьи от нас изданнаго статута российского ордена всемилостивейше жалуем вам командорство, состоящее в Санкт-Петербургской губернии в [46] Гдовском уезде из селений: Руднева, Ширяева, Залединье, Юхнова, Селихова, Цепель, Левошкина, Чуцкая Рудница, Луг, Власова Грива и Заходы; присвоенное кавалеру российская) ордена именования святые Анны первой степени под № 16, позволяя вам пользоваться оным на основании помянутаго статута и указа нашего от 30-го апреля сего 1797-го года.

Дана в Павловске июля 31 дня 1797-го года.

Павел.

РГАДА. ф. 1412. Оп. 1. Д. 1. Л. 2. Подлинник.

№ 14

Паспорт графа А. Г. Бобринского, выданный из Государственной Военной коллегии. 3 октября 1805 г.

По указу Его величества государя императора Александра Павловича, самодержца Всероссийскаго и прочая, и прочая, и прочая.

Объявителю сего, уволенному от службы по всевысочайшему Его императорскаго величества приказу, отданному во 2-й день сентября прошлаго 1798-го года Господину] генерал-майору графу Бобринскому, доколе следующий об отставке его абшид удостоен будет высочайшаго подписания; для свободнаго жительства дан ему сей пашпорт из Государственной Военной коллегии в Санктпетербурге октября 3-го дня 1805-го года.

Генерал-майор и кавалер Сухарев.

У сего пашпорта Государственной Военной коллегии секретарь 8-го класса Безуглов, губернский секретарь Бахмарев.

№ 13412.

РГАДА. Ф. 1412. Оп. 1. Д. 6. Подлинник.

№ 15

Уведомление Санкт-Петербургского дворянского собрания о внесении в дворянскую родословную книгу А. А. Бобринского с семьей. 5 апреля 1855 г,

С[анкт] Петербургское дворянское собрание. 5 апреля 1855 г. № 656.

ГосподинуЯмбургскому уездному предводителю дворянства.

Дворянское депутатское собрание, по выслушании дела по прошению действительного статского советника графа Алексея Алексеевича Бобринскаго о внесении его с семейством в дворянскую родословную книгу, определением 24 июня 1854 года (В тексте подчеркнуто карандашом) постановило: «его графа Бобринского с супругою графинею Софиею Самойловой 14 и [47] сыновьями, надворным советником Александром, Владимиром и Львом с женою старшего из них Софиею Андреевною и сыновьями Алексеем и Владимиром, внесть по графскому титулу в пятую часть дворянской родословной книги и, по состоянию имения в Ямбургском уезде, уведомить об оном тамошнего господина уездного предводителя дворянства».

При сем собрание имеет честь присовокупить, что указом Правительствующего Сената от 16 января 1855 года за № 656 дано знать об утверждении означенного определения.

Подписали: депутат дворянства Карбоньер, секретарь дворянских Медведев и столоначальник Карлин.

Верно: Ямбургский предводитель дворянства барон Фредерикс.

РГАДА. Ф. 1412. Оп. 1. Д. 58. Л. 1. Копия.


Комментарии

1. В апреле 1765 г. во все присутственные места, а также в губернии и провинции были посланы указы, по которым «велено, по случающимся о секретных делах перепискам не только на представлениях или рапортах, но и на самих кувертах имянно означивать, что оные о секретном деле, дабы чрез упущение того не могло открыться тайны...» (Указы всепресветлейшей великой государыни императрицы Екатерины Алексеевны, самодержицы Всероссийской. М., 1768. С. 17-18). В записках Я. И. де Санглена есть рассказ о том, что указы о Бобринском были обнаружены после смерти Екатерины II Павлом I среди «запечатанных конвертов, находящихся в кабинете покойной императрицы» (Русская старина. Т. 36. 1882. С. 471).

2. Гагарин С. В. (1713-1782) — с 1765 г. сенатор, в 1765-1766 гг. президент Коллегии экономии. В 1773-1778 гг. управлял замосковными имениями Екатерины II, в том числе и предназначенными для А. Г. Бобринского.

3. Дом затем был куплен у А. Г. Бобринского для Александровского сиротского института, устроенного императрицей Марией Федоровной (архитектор В. В. Растрелли). Взамен Бобринскому был пожалован дом на Галерной улице, где он устроил домашний театр и обсерваторию.

4. Шкурин В. Г. — гардеробмейстер Екатерины П. Был активным участником дворцового переворота в пользу Екатерины II. 6 августа 1762 г. ему было пожаловано 1027 душ, а 28 июня 1763 г. он был произведен в действительные камергеры. Интересна запись в дневнике А. Г. Бобринского за 11 февраля 1782 г.: «Я узнал, что в прошедшую среду умер В. Г. Шкурин. Это меня очень огорчило. Он был очень добр ко мне и я обязан всей его семье» (Русский архив. 1877. № 10. С. 131).

5. Голицын А.М.(1718-1783) — князь,военачальник, государственный деятель, генерал-фельдмаршал (1769). С 1740 г. состоял на службе в посольстве в Стамбуле, затем посол в Саксонии. Участник Семилетней (1756-1763) и 1-й русско-турецкой (1768-1777) войн. С октября 1769 г. губернатор Петербурга, сенатор.

6. Кроме фабрик в Бобринке и Богородицке строились дворцы. Так, например, в Богородицкий усадебный комплекс входили дворец, церковь, башня-колокольня, служебные корпуса. А. Т. Болотов внедрял новый тип помещичьей усадьбы — правильно спланированной, с домом и надворными постройками в стиле модного тогда классицизма, важной составной частью которой являлся парк или «увеселительный сад» (Любченко О. Н. А. Т. Болотов. Тула, 1988).

7. Стакельберг (Штакельберг.) О. М. (1730-1800) — граф, русский посланник при испанском и польском дворах. Участвовал в разделах Польши. В 1775 г. пожалован графством в Германской империи. В 1790 г. отозван из Польши, при Павле I подал в отставку.

8. Пункт 2-й в инструкции И. И. Бецкого А. М. Бушуеву представляет из себя следующее: «Если ваши наставления, имея вид дружеских советов, в отвращении от них безчинств и всяких безпорядочных поведений, касающихся до повреждения их нравов и здаровья, будут недействительны, то таковому из них вам, по совету обще с господином Бобрин[ским] (если вы то по усмотрению своему за нужное найдете), объявлять, что о всем том станете писать ко мне и в самом деле оное, если должно будет, исполнять» (РГАДА. Ф. 10. Оп. З.Д. 393. Л. 1).

9. Озерецковский Н. Я. (1750-1827) — ученый, путешественник. В 1782 г. Екатерина назначила его академиком и воспитателем А. Г. Бобринского. Главная заслуга Озерецковского — в описании путешествия по Ладожскому и Онежскому озерам, верховьям Волги. Его письма И. И. Бецкому см.: Русский архив. 1876. Кн. 3. С. 40-58.

10. Богородицк — уездный город Тульской губернии. В 1777 г. переименован из Богородицкого села.

11. Киясовка — село Серпуховского уезда Московской губернии, при речке Любенке.

12. Одновременно с этим указом Павла I 20 ноября последовал указ Сената, объявляющий А. Г. Бобринскому, что «на пожалованное вам графское достоинство Герольдии за-готовя диплом, подать на апробацию прави-тельствующаго Сената» (РГАДА. Ф. 1412. Оп. 1. Д. 3). Приехавшего в Петербург Бобринского царская семья встретила любезно. Его пригласили являться к царскому столу не церемонясь, по-свойски, когда ему будет угодно (РГАДА. Ф. 1412. Оп. 1. Д. 36). В письме жене он рассказывал: «За обедом император и императрица несколько раз говорили со мной и внезапно взоры всех присутствующих устремлялись на меня» (Русский архив. 1876. Кн. 3. С. 10).

13. Этот герб составлен еще при Екатерине II в 1781 г., но не был закреплен (Русский архив. 1876. Кн. 3. С. 13). Важно, что в него вошли части Ангальтского герба, то есть лично императрицы: красная городская стена с идущим по ней медведем в золотой короне.

14. Бобринская С. А. (1797-1866) — урожденная Самойлова, графиня, дочь генерал-прокурора А. Н. Самойлова (племянника Г. А. Потемкина). С 1821 г. жена А. А. Бобринского, великосветская знакомая А. С. Пушкина. См. о ней: Востокова Н. Б. Пушкин по архиву Бобринских // Прометей. № 10. 1975. С. 261-275. О потомках А. Г. Бобринского см. также: Графы Бобринские. Родословие, составленное Г. И. Студенкиным. СПб., 1889; Петрова М. В. Из прошлого графов Бобринских. // Вопросы истории, 1993. № 5. С. 171-176.

Текст воспроизведен по изданию: «От нас поручен для воспитания». О родоначальнике графов Бобринских// Источник. Документы русской истории, № 6 (25). 1996

Еще больше интересных материалов на нашем телеграм-канале ⏳Вперед в прошлое | Документы и факты⏳

Главная страница  | Обратная связь
COPYRIGHT © 2008-2024  All Rights Reserved.