Мобильная версия сайта |  RSS
 Обратная связь
DrevLit.Ru - ДревЛит - древние рукописи, манускрипты, документы и тексты
   
<<Вернуться назад

ДНЕВНИК М. Н. ВОЛКОНСКОГО - НОВЫЙ ИСТОЧНИК О ВОССТАНИЯХ РАБОТНЫХ ЛЮДЕЙ НА МАНУФАКТУРАХ ДЕМИДОВА И ГОНЧАРОВА В 1752 г.

В коллекции дневников, воспоминаний и записок Отдела письменных источников ГИМ хранится "Журнал жизни и службы князя Михаила Никитича Волконского", охватывающий период с 1713 по 1756 г. 1 Он представляет собой тетрадь из 45 листов большого формата, в переплете (картон в коже). Текст написан черными чернилами самим автором. Рукопись беловая, без исправлений и вставок. Ровный характер почерка - скоропись XVIII в. - указывает на то, что "Журнал" составлен в одно время. Бумага плотная, желтоватая, изготовлена, судя по филиграни, в Литве в 1759 г. 2. Чистых листов в тетради нет. Текст завершается рассказом о событиях начала декабря 1756 г. Под названием дневника написано: "№ 1", что указывает на существование тетради № 2, в которой записи были продолжены и доведены как минимум до 1759 г., - наиболее вероятного, на наш взгляд, времени составления "Журнала".

В Отдел письменных источников "Журнал" поступил в 1935 г., минуя Отдел учета музея. В Главную инвентарную книгу он был записан лишь в 1955 г. как поступивший "из безномерного фонда". Других сведений об этом источнике в справочных и учетных материалах ГИМ не обнаружено.

Следует отметить, что в фонде Прозоровских-Голицыных 3 среди материалов жены фельдмаршала А. А. Прозоровского есть бумаги ее отца - князя Михаила Никитича Волконского: указы и рескрипты Елизаветы Петровны, Петра III, Екатерины II, его переписка, учебные материалы и прочее. Часть бумаг Волконского была опубликована П. И. Бартеневым в "Русском архиве". Приступая к их публикации, Бартенев писал: "...бумаги эти [...] носят отрывочный характер и не вполне изображают нам замечательную и разнообразную деятельность кн. Волконского" 4. Если бы "Журнал жизни и службы..." находился в архиве Прозоровских-Голицыных, то Бартенев обязательно сообщил бы об этом и опубликовал его в первую очередь. Таким образом, вопросы, где мог находиться "Журнал" № 1 до поступления в ГИМ и где находится "Журнал" № 2, если он сохранился, остаются пока без ответа..

"Журнал жизни и службы князя М. Н. Волконского" откосится к разряду тех мемуарных произведений, которые не являются ни дневником, ни воспоминаниями в строгом понимании этих терминов. Данная особенность вообще характерна для подобных сочинений XVIII. в., когда мемуарный жанр, как известно, только складывался. По форме, названию, стилю изложения и основному содержанию сочинение Волконского больше всего напоминает "Журналы боевых действий полка", которые составлялись в частях русской армии.

Чтобы лучше представить значение "Журнала" как исторического источника, следует сказать несколько слов об авторе.

Князь Михаил Никитич Волконский (1713-1786) принадлежал к разряду видных военных и политических деятелей XVIII в. [67] Он пережил восемь царствований, а при Елизавете Петровне, Петре III и Екатерине II занимал важные государственные посты. Его положение в обществе определялось принадлежностью к древнему и знатному роду, а служебная карьера - не только незаурядными способностями, но и тем обстоятельством, что его дядя (брат матери), канцлер Алексей Петрович Бестужев-Рюмин, фактически управлял Россией почти все время царствования Елизаветы Петровны.

До поступления в Шляхетский сухопутный корпус в 1732 г. М .Н. Волконский жил и воспитывался у деда - Петра Михайловича Бестужева-Рюмина. В 1736 г. он был выпущен из корпуса в действующую армию и с тех пор принимал участие во всех почти не прекращавшихся войнах России 1730 - 1760-х годов, дослужившись до чина генерал-аншефа.

Волконский был известен в европейских дворах не только как боевой генерал, отличавшийся личной храбростью, но и как дипломат, сыгравший большую роль в судьбе Польши. Он был участником посольства в Турцию в 1740-1741 гг., неоднократно выполнял дипломатические поручения в Польше, назначался в эту страну чрезвычайным министром и полномочным послом, способствовал избранию на польский престол Августа III, а впоследствии Станислава Понятовского. Автор статьи о Волконском в Энциклопедическом лексиконе писал: "Он первый, как утверждают современники, представил государыне необходимость раздробить Польшу и сочинил в 1774 проект о лучшем учреждении судебных мест и о разделении империи на губернии" 5. Волконский являлся депутатом в Уложенной комиссии от Правительствующего сената. В течение десяти лет - с 1771 по 1780 г. - исправлял должность главнокомандующего в Москве. Осенью 1775 г., когда Пугачева привезли в Москву, Волконский был назначен председателем следственной комиссии.

Личные дневниковые записи Волконский вел, по всей видимости, с 1737 г.: описанные в его "Журнале" события следующих после 1737 г. 20 лет датированы с точностью до дня, а иногда и часа. Маршруты следования, названия населенных пунктов, расстояния между ними, масса имен и некоторые мелкие детали говорят о том, что Волконский составлял "Журнал", пользуясь многолетними ежедневными записями. Следует отметить, что разные годы освещены в "Журнале" с различной степенью подробности. Так, с 1743 по 1745 г. и с 1747 по 1751 г. записи носят фрагментарный характер, и сделано это, по-видимому, не случайно. В целом же автор стремился отразить главные события года. Например, практически все записи за 1752 г. посвящены подавленю восстаний работных людей на заводах Демидова и Гончарова в Калужской провинции. Возможно, "Журнал" князя Волконского представляет экстракт его дневника, составленный с какой-то определенной целью.

Причиной, заставившей боевого генерала в разгар Семилетней войны взяться за перо, вероятнее всего, было падение в 1758 г. канцлера А. П. Бестужева-Рюмина, которого суд приговорил к смертной казни, замененной по воле императрицы ссылкой в деревню. Весной 1758 г. Волконский получил именной рескрипт следующего содержания: "Из посылаемого к вам от нашей коллегии иностранных дел циркулярного рескрипта усмотрите вы, коль заслуженным образом дядя ваш, бывший канцлер Бестужев, впал в нашу немилость. Вы, ведая наше природное великодушие и матерние ко всем нашим подданым сентименты, конечно, собою уверены будете, что наш праведный на него гнев на неповинных никогда не распространится. И так мы только чрез сие о продолжении неотменной нашей милости и благоволения вас обнадежить восхотели" 6.

Рескрипт Елизаветы вряд ли "обнадежил" Волконского: перед его глазами было слишком много примеров преследования родственников гораздо менее [68] значительных людей, чем бывший временщик императрицы. В подобных ситуациях иногда прибегали к такому способу реабилитации перед возможной следственной комиссией, как составление жизнеописания, в котором степень близости к преступнику сильно преуменьшалась. Нам представляется, что главная цель написания "Журнала" состояла в том, чтобы отвести от автора подозрения в тесной связи с осужденным канцлером. Имя А. П. Бестужева-Рюмина упоминается в "Журнале" всего три раза: один раз как крестника дочери Волконского (и в этом нет ничего предосудительного) и дважды в качестве официального лица, отдававшего правительственные распоряжения.

Другой причиной появления "Журнала" могло быть естественное желание человека, подвергавшегося смертельной опасности в затянувшейся европейской войне, оставить потомкам память о своей жизни. А жизнь Волконского, судя по его записям, состояла прежде всего в государевой службе, наполненной сражениями, рискованными путешествиями, участием в главных событиях времени.

Вкратце о некоторых из этих событий по записям в "Журнале".

В 1733 г., еще будучи кадетом Шляхетского корпуса, Волконский отправился в Польшу с посольством К.-Г. Левенвольде, которому было поручено оказать дипломатическую поддержку Августу III. Польский сейм все же избрал королем Станислава Лещинского. Появление у Варшавы русских войск во главе с генералом Ласси явилось решающим аргументом в пользу Августа III, который и стал королем. О том, как отнеслись в стране к такому способу влиять на выборы короля, говорит запись Волконского о нападении на возвращавшуюся в Россию свиту 4 тыс. поляков.

Широко отражены в "Журнале" военные действия в ходе русско-турецкой войны 1735-1738 гг.; особенно подробно описаны штурм и взятие Очакова 2 июля 1737 г. Записи за 1739 г. повествуют о путешествии Волконского вместе с братьями Ливен (генералом и полковником) в Польшу с секретной миссией, под чужими именами, через территории, занятые врагом.

Несомненный интерес представляет описание посольства А. И. Румянцева в Турцию и переговоров в Царьграде, участником которых был Волконский. Автор "Журнала" подробно осветил эту миссию и связанные с ней опасности, включая бегство от разбойников около Глухова и моровую язву в Царьграде, ставшую роковой для некоторых членов посольства.

В начале февраля 1742 г. Волконский был послан встречать в Дерпте прибывшего в Россию герцога Голштинского, будущего императора Петра III и мужа Екатерины II. Затем Волконский снова в действующей армии, на этот раз против шведов (шла русско-шведская война 1741-1743 гг.). В конце 1742 г. он назначен адъютантом генерал-аншефа У.-Ф. Левендаля, а в середине 1744 г. адъютантом генерал-фельдмаршала П.П. Ласси.

Весь 1746 г. автор "Журнала" вместе с бригадиром Ливеном снова в Польше, выполняя некую миссию, видимо связанную с проведением сейма, обстановка и работа которого достаточно подробно описана. В 1749 г. Волконский стал командиром Киевского драгунского полка. В 1755 г. в чине генерал-майора он получил под свою команду бригаду, с которой на следующий год двинулся в Лифляндию для участия в начавшейся войне (Семилетняя война 1756-1762 гг.). В конце 1756 г. его вызвали в Коллегию иностранных дел в связи с назначением министром в Польшу. На этом первая тетрадь "Журнала жизни и службы князя М. Н. Волконского" заканчивается.

В дневнике Волконского содержатся важные сведения о классовой борьбе в России в середине XVIII в. Эта часть "Журнала" занимает всего три листа, на которых подробно описан завершающий этап первого в истории нашей страны крупного вооруженного восстания работных людей.

Прежде чем обратиться к этим записям, следует в общих чертах осветить ход предшествующих событий. Это позволит лучше понять текст "Журнала" Волконского. [69] В 1752 г., за два десятилетия до начала Крестьянской войны под предводительством Пугачева, в Калужской провинции произошло восстание приписанных к Демидовским заводам крестьян Ромодановской волости, вошедшее в историю под названием "гамаюнщины". Известный советский историк А.В. Предтеченский назвал его "едва ли не самым крупным и организованным волнением крепостных рабочих в течение всего XVIII века" 7. Одновременно в Малоярославском уезде, в 40 верстах от села Ромоданово, восстали рабочие крупнейшей в России бумажной фабрики А. А. Гончарова, а в Белевском уезде - крестьяне купца Л. И. Лугинина, купленные им для работы на полотняной фабрике в Туле.

Эти восстания, охватившие свыше 4 тыс. человек, были вызваны усилением эксплуатации, хотя непосредственные причины их были разными: ромодановские крестьяне отказались признавать своего нового владельца Н. Н. Демидова, который прикрепил их к своим железоделательным заводам на Урале и в Калужской провинции, а работные люди фабрики Гончарова и Лугинина восстали против новых поборов и произвола приказчика.

Восстания крепостных рабочих 1752 г. в Калужской провинции изучены довольно полно, несмотря на то что специальной обобщающей работы о них не имеется. Первое упоминание об этих событиях появилось в литературе через сто с лишним лет - в "Истории России с древнейших времен". Основываясь на материалах Сенатского архива, С. М. Соловьев в общем виде изложил ход восстаний, изменив для удобства описания последовательность их подавления 8. Советские историки М. В. Нечкина, К. А. Пажитнов, В. Н. Нечаев, В. Бухина, Д. И. Малинин, Е. И. Заозерская, Е. И. Рубинштейн и другие четко определили события 1752 г. как яркое проявление классовой борьбы зарождавшегося в России пролетариата, выявили новые источники об этих восстаниях 9.

Итоги работы по созданию источниковой базы о восстаниях 1752 г. были оформлены в фундаментальном издании сборника документов "Материалы по истории волнений на крепостных мануфактурах в XVIII веке", вышедшего в 1937 г. под редакцией академика Б. Д. Грекова. В сборнике опубликовано 140 документов о событиях на заводах А. Гончарова, Н. Демидова и Л. Лугинина (последнему отведено всего 30 из 450 страниц издания, а документы о восстании демидовских крестьян составляют половину всех материалов). Документальный сборник состоит из материалов официального делопроизводства, отложившихся в архивах Сената, Синода и Мануфактур-коллегии ЦГИА СССР. Это прошения, рапорты, донесения, инструкции, следственные материалы и т.п. Единственным исключением является частное письмо рабочего, сообщавшего родственникам о тяжбе с хозяином, которое случайно оказалось в деле в качестве вещественного доказательства.

Мемуарные источники о восстаниях 1752 г. вовсе не известны. В связи с этим "Журнал" Волконского имеет особое значение как непосредственное свидетельство [70] одного из главных участников подавления восстаний, прибывшего к месту событий в самый разгар движения.

Ход событий в решающий период восстаний 1752 г. в Калужской провинции подробно освещен в предлагаемой ниже части текста "Журнала" Волконского.


Из "Журнала жизни и службы князя Михаила Никитича Волконского"

1752 год

/л. 39 об./ 24 майя получил указ, чтоб с подполковником Макшеевым командировал 500 человек для усмирения Гончаровой фабрики.

25 "оная команда выступила.

31"получил указ, чтоб мне со всем полком идти, и, соединясь с первой командою, усмирял бунтующих фабрикантов Гончарова в Малом Ярославце и Демидова крестьян гамаюнов, которые также взбунтовали. /л. 40/

2 июня выступил с полком из Белева и шел 25 верст.

3 "шел 25 верст и, прошел Тулу, в лагере стал под селом Месково.

4 "шел 30 верст до села Павшина.

5 "шел 30 верст до села Грязного.

6 "шел 30 верст до реки Оки и там лагерем стал.

7 "велено мне от бригадира Хомякова впредь да будет в сем лагере стоять.

8 "ездил я в Калугу для податия рапорту господину бригадиру Хомякову, а подполковник Макшеев с 500 [человек] команды перешел Оку, совокупился с полком; я из Калуги возвратился в лагерь.

9 "был у г-на бригадира военный совет, на том совете были бригадир Хомяков, Рижского драгунского полку полковник Олиц, я, Киевского -подполковник Макшеев, Рижского — подполковник Рен, Киевского -премьер-майор Лесли; на оном положили Киевскому прибыть в Калугу и стать лагерем под Калугой.

10 "полк Киевский перебрался [через] Оку и шел 10 верст, и стал в лагере; все штаб-офицеры собраны к бригадиру для слушания указов, полученных из Сената через курьера.

11 "Киевскому и Рижскому полкам велено через Оку перебраться и стать лагерем под селом Ромодановым, где бунтующие гамаюны находятся; и как полки пришли к берегу, то бунтовщики на другой стороне собрались около 3000 члвк со всяким ручным ружьем и каменьями и образа [с] собою вынесли, /л. 40 об./ а у парома канат обрубили, по которому паром ходит. Тогда бригадир для устрашения велел выстрелить из пушки полковой ядром несколько раз, и несколько бунтовщиков убило, однако' они не устрашились и в крепкой дисперации были. Гренадерская рота моего полка стала на паром и на шестах к берегу приблизилась и из мелкого ружья пулями по бунтовщикам стреляли; но и тут не устрашились, хотя у них убито и переранено много. Между тем пересылки были их к послушанию склонить, видя их отчаянность и сожалея, чтоб их много не побить; рассуждено полком в прежний лагерь вступить и их искать способы усмирить без большого кровепролития.

12 "засели заседать в следственной комиссии, а сидели в оной бригадир, подполковник Олиц, я, Юстиц-коллегии советник Юшков, подполковник Макшеев.

от 13 до 17 чисел заседали в комиссии до обеда и после обеда. От гамаюнов прислан был один с глупым письмом, посланы калужские купцы к гамаюнам увещевать.

18 "пришло 10 человек гамаюн с тем, что они все помрут, а за Демидовым быть не хотят; держал военный совет, на котором положено завтрашний день их атаковать. /л. 41/

19 " По учиненной диспозиции в 4-м часу рано я с полком конницею под одною деревнею, которая бунтовщичья, Оку вброд перешел, а Рижский полк под Калугой на паромах [через] реку перебирался. И велено мне зажечь бунтовщичьи деревни, которые 4 сожжено, и я оное село Ромоданово, в котором бунтовщики, окружил. И бунтовщики вышли с повинною, [71] человек 150, а остальные попрятались в хлеб и по буеракам в кустарник, куда услал я команды, и переловили почти всех. Нарвский драгунский полк прибыл. В том селе я оставлен и со мной Киевский и Нарвский полки в команде моей.

20 " В комиссии заседали до обеда, а после обеда розыски начались.

21 " В комиссии заседали. Все три полка выступили из Калуги и пошли к Гончарова фабрике бунтующих фабрикантов усмирять, которых слишком 1000 человек было, и, отшед 30 верст, стали в лагере.

22 " Шли 10 верст и пришли к оной фабрике ввечеру, и бригадир прибыл.Оные бунтовщики засели в одной улице, на концах которой поставлены струбы и на них 5 пушек. Я и Олиц, а потом и бригадир, кругом объехали и осмотрели все места, и сделали диспозицию, как оных атаковать./л. 41 об./

23 " В 9-м часу поутру окружили бунтовщиков. С одной стороны, под командою полковника Олица, подполковник граф Миних с 200 конными, в некоторой дистанции от него полковник Олиц с 250 конными ж, а от него немного отступя под своею командою подполковник Макшеев с 250 пешими и с двумя пушками. Под моею командою с другой стороны 250 конных; в одной улице Нарвского полку Макшеев с 200 пешими и одною пушкою, а в саду майор Лесли с 250 пешими и двумя пушками. Как бунтовщики по увещевании склониться не хотели, то учинена для устрашения их несколько раз из пушек пальба ядрами, и убито 4 члвка и ранено 10, и бунтовщики стали на колени и просили прощения и разобраны по рукам.

24 " учинен расстах.

25 " Оставлена команда с подполковником Макшеевым 150 члвк, а полки пошли назад в Калугу.

26 " Пришли в Калугу.

27 " Было заседание в комиссии. 30 " Было заседание.

от 1 июля до 11 было заседание в комиссии.

11 — Получен указ, чтоб полку моему по прибытии в Калугу пехотных батальонов идти назад в Белев" 10.


К описанию событий в "Журнале" Волконского остается добавить, что поимка разбежавшихся участников восстаний, следствие и суд продолжались еще два года. Расправа, как и всегда в таких случаях, была жестокой. По отношению к зачинщикам приговор суда гласил:«...учиня им жестокое наказание кнутом и вырезав ноздри, поставить на лбу "В", а на щеках на одной "О", а на другой "Р", и , заклепав в ножные кандалы, отправить в вечную тяжелую работу» 11. Несколько сот человек были наказаны кнутом или плетью, а затем возвращены своим владельцам.

Значение дневника Волконского за 1752 г. заключается не только в том, что это единственый мемуарный источник о восстаниях работных людей в середине XVIII в. Его ценность состоит еще и в высокой степени достоверности. При сопоставлении описания событий в "Журнале" Волконского с данными опубликованных документальных материалов не было обнаружено никаких расхождений или искажений. Трактовка событий, естественно, дана с сугубо классовых позиций князя Волконского. "Журнал" содержит новые сведения, которые позволяют дополнить, конкретизировать и детализировать отдельные моменты в ходе восстаний 1752 г. и их подавления. Так, в официальных документах ничего не говорится о военных советах Рижского и Киевского драгунских полков, в то время как в дневнике Волконского указаны даты этих советов, состав их участников и круг решавшихся на них вопросов. Новым является также упоминание о "глупом", по выражению Волконского, письме от гамаюнов и о том, что калужские купцы были посланы увещевать восставших. [72] Несомненный интерес представляет подробная диспозиция войск, окруживших рабочих фабрики Гончарова.

Особое значение имеет запись о пушках, поставленных "на струбы" на концах улицы, в которой засели восставшие, чтобы преградить путь карательным войскам. Нам представляется, что эта запись - первое упоминание в отечественных источниках о вооруженных рабочих баррикадах в России.

В заключение следует отметить, что не только записи за 1752 г., но и весь "Журнал жизни и службы князя М.Н. Волконского" в целом представляют значительный интерес. По объему и важности описываемых событий "Журнал" можно поставить в ряд с такими мемуарными источниками XVIII в., как Записки фельдмаршала Миниха и Записки князя Шаховского 12. Учитывая несомненную ценность "Журнала" и то обстоятельство, что мемуаров того времени сохранилось очень мало, нам представляется, что публикация этого источника в полном его объеме обогатит историческую науку новыми сведениями о внешней и внутренней политике России первой половины XVIII столетия.


Комментарии

1. ОПИ ГИМ. Ф. 92. Ед. хр. 1.

2. Lauceyicius Б. Popierius Lietuvoje XV-XVIIIa. Vilnius, 1967, №2431.

3. ОПИ ГИМ. Ф. 145 (Прозоровских — Голицыных).

4. РА, 1865. М., 1866. Кн. 3. С. 684.

5. Энциклопедический лексикон. СПб., 1838. Т. II. С. 357.

6. РА, 1865. М., 1866. Кн. 3. С. 690.

7.  Материалы по истории волнений на крепостных мануфактурах в XVIII веке. М.; Л., 1937. С. XIX.

8. Соловьев С. М. История России с древнейших времен. 2-е изд. М., 1855. Т. 23, кн. 5. С. 687-689. По Соловьеву, правительственные войска сначала подавили восстание рабочих Гончарова, а затем двинулись на усмирение крестьян Ромодановской волости. Однако на самом деле последовательность событий была иной: войска были отправлены на Малый Ярославец после подавления восстания в Ромодановской волости.

9. Пажитнов К. А. Положение рабочего класса в России. Пг., 1923. Т. 1; Нечкина М. В. Рабочие в крепостной России // Очерки истории пролетариата СССР. М., 1931; Малинин Д. И. Полотняный завод в XVIII веке: (К истории завода). Калуга, 1929; Нечаев В. Н. Как бастовали "фабричники" в середине XVIII века. М., 1932; Бухина В. Волнения рабочих на Малоярославецкой фабрике // История пролетариата в СССР. М., 1933. Сб. 2. Заозерская Е. И. Рабочая сила и классовая борьба на текстильных мануфактурах в 20-60-х годах XVIII в. М., 1960; Рубинштейн Е. И. Полотняная и бумажная мануфактура Гончаровых во 2-й пол. XVIII в. М., 1975; Очерки истории СССР: Период феодализма: Россия во 2-й половине XVIII века. М., 1956.

10. ОПИ ГИМ. Ф. 92. Ед. хр. 1. Л. 39 об. - 41 об.

11. Материалы по истории волнений... С. 143.

12. Записки фельдмаршала графа Миниха. СПб., 1874. Записки князя Якова Петровича Шаховского, полицмейстера при Бироне, обер-прокурора св. Синода, генерал-прокурора и конференц-министра при Елизавете, сенатора при Екатерине II. СПб., 1872.

Текст воспроизведен по изданию: Дневник М. Н. Волконского — новый источник о восстаниях работных людей на мануфактурах Демидова и Гончарова в 1752 г. // Археографический ежегодник за 1991 год. М. 1992

Еще больше интересных материалов на нашем телеграм-канале ⏳Вперед в прошлое | Документы и факты⏳

Главная страница  | Обратная связь
COPYRIGHT © 2008-2024  All Rights Reserved.