№ 344

1773 г. октября 28. – ИЗ РЕЛЯЦИИ П. А. РУМЯНЦЕВА ЕКАТЕРИНЕ II О ЗАНЯТИИ БАЗАРДЖИКА И О ПЛАНЕ НА КАМПАНИЮ 1774 года

г. Фокшаны.

Всемилостивейшая государыня!

...Я ждал времени и случая, и сими обоими воспользоваться знаменитее, нежели иногда от самих больших предположений. Плен из неприятельских войск не малый, и между оным первостепенных чинов; получили всю артиллерию неприятельскую, и город Базаржик стал в наших руках без всякой почти потери без пушечного выстрела; ибо меры поступления и действий наших толь удачно приняты в сию пору, что неприятель толико стеснен и нуждою и страхом, что бежал от лица идущих на него войск, потеряв свой стан и лишась толь нужных ему приготовлений для зимы.

Приобретения сии, всемилостивейшая государыня, полезны оружию вашему, как, напротив, весьма чувствительны будут неприятелю. Что до плана операций на будущую кампанию, то я, по окончании предположенных действий и по расположении войск в зимния квартиры, поколику и то и другое обстоятельство войти должно в разсуждение. о таковых мероположениях, долженствую исполнить высочайшую волю и повеления ваши. Не скрыл я, однакож, и наперед сего ни в чем моих мыслей пред вашим императорским величеством, я доносил вам, всемилостивейшая государыня, обо всем, что я предвидел неудобством утверждения ноги нашей за Дунаем, и что разумел полезным, или противным, успехам оружия вашего, и ежели я больше и лучше не в состоянии был проникнуть и сообразить, хотя ревность и труды мои на службу остаются в полном всегда напряжении, то в том единственною виною природные мои недостатки.

Планы, обыкновенно делаемые в начале только войны, или в начале кампании, для согласного учреждения движений и содействий, предполагаемых от разных и дальних пунктов, или в общем деле с союзниками, бывают, однакож, подвержены не редкой перемене, но при сближении к неприятелю, предается тогда искусству военноначальника располагать дальние [679] предприятия на него, по видимой на то время и удобности в предстоящим обстоятельствам; и я долгое уже время со вверенными мне войсками разделяюсь с неприятелем, я то не везде, одною только рекою: следственно, сколько ежедневно может переменять свое положение, столько неудобно, а наипаче теперь, назначить и нам свои против него действия на будущее время, которые, по моему мнению, зависят более от случаев и начального на то время усмотрения, ибо сии последние часто открывают путь к знаменитым предприятиям, нежели великие предположения быть могут выполнены без препятствия и затруднения.

Я льщу себя, всемилостивейшая государыня, и благоволением и доверенностью в том вашими, что я нигде еще не проронил ни времени, ни способов, служивших к низвержению неприятеля и к распространению пользы оружия вашего.

Естьли к своим делам кто-либо соображается от примеров войны европейской, то в оной могли быть предположения завременно для действия, на основании известного удостоверения о местоположениях, где вся земля, до последней стежки, со всеми в натуре ее неудобностями, описана; но здесь сопротивной берег Дуная нам неизвестен; неверность карт, которые на ту сторону имеются, познаем из собственного испытания, и токмо те ближния, опустошенные уже, части знакомы, которые были под нашею пятою.

Я, на основании вышеписанных обстоятельств, всеподданнейше прошу вашего императорского величества удостоить меня прежде уведомлением, какия предположения имеют и иметь будут в будущею кампанию другия части войск ваших, в морях и на сухом пути действующих? ибо доселе между собою мы столько отстоим, что ни я им, ни они мне ни какого вспоможения учинить не могли; равно, буде уже благоизволили ваше императорское величество назначить каковые мероположения для будущих военных операций и ко удержанию твердой ноги войск ваших за рекою Дунаем.

Дух мой исполнен ревности, чтобы последния силы предать на исполнение в том высочайшей воли вашего императорского величества, не меньше и донести вам чистосердечно, естьли что приметил я несходственно с пользою вверенного мне оружия; ибо пространство наших завоеваний на здешнем, а положения неприятельского на сопротивном великую наводят трудность во избрании пункта, на которой можно было устремить нам свои действия и не быть в опасности от диверсии, перенесшись за реку широкую и прямо между нас и неприятеля протекающую, и в сем высочайшего руководства дозволите мне, всемилостивейшая государыня, ожидать от милосердия и высочайшей ко мне доверенности вашей...

«Чтения в Обществе истории и древностей российских». Архив военно-походной канцелярии Румянцева, М., 1865 г., кн. 2, стр. 291-293. [680]