ПРОТОКОЛЫ ПРИЕМОВ ИМПЕРАТРИЦЕЙ ЕЛИЗАВЕТОЙ ПЕТРОВНОЙ РУКОВОДСТВА КОЛЛЕГИИ ИНОСТРАННЫХ ДЕЛ В 1745 г.

16/5 декабря 1740 г. прусская армия, возглавляемая молодым королем Фридрихом II, форсировав Одер, вторглась в австрийскую Силезию и двумя колоннами устремилась на юг, к пункту соединения — крепости Нейссе (ныне г. Нысе). Застав противника врасплох, пруссаки практически без боя продвигались вперед. 3 января (23 декабря) капитулировала столица провинции Бреслау (ныне г. Вроцлав). Еще по прошествии нескольких дней обе колонны встретились у Нейссе, гарнизон которой, выдержав десятидневную бомбардировку, вынудил неприятеля отойти, выставив вокруг города посты прикрытия.

Так король Пруссии опрокинул систему европейского равновесия, основанную Утрехтским миром в 1713 г., и вверг континент в череду военных конфликтов, продлившихся более двадцати лет. Между тем, Фридрих II вовсе не хотел войны. Он считал, что смерть Карла VI, эрцгерцога Австрии, короля Венгрии и Богемии, императора Священной Римской (Германской) империи — благоприятный случай для восстановления попранной австрийцами справедливости. Силезия, некогда принадлежавшая курфюрсту Бранденбурга, была уступлена им римскому императору, но не эрцгерцогу австрийскому. Однако с момента восшествия на австрийский престол 20/9 октября 1740 г. дочери Карла VI — Марии-Терезии, не имевшей права претендовать на корону императора Германии, эта территория юридически не имела владельца — императора, которого еще предстояло избрать. Этим и воспользовался монарх-философ.

Фридрих II полагал, что угроза альянса Пруссии с Францией обеспечит, как минимум, нейтралитет англичан, а в идеале их посредничество в усилиях по убеждению Марии-Терезии «продать» Силезию за голос курфюрста Бранденбурга (он же король Пруссии), обещавшего на имперских выборах проголосовать за ее мужа — Франца-Стефана, герцога Тосканского. Едва ли молодая эрцгерцогиня (двадцати трех лет) осмелится воевать в одиночку с хорошо укомплектованной и обученной прусской армией, идти на риск утраты Габсбургами заветной короны, а значит, и легитимного предлога добиваться возвращения захваченной земли. Ясно, что из двух зол — потери Силезии и потери имперской короны с Силезией — наименьшим выглядело первое. Потому король [62] Фридрих нисколько не сомневался в том, что дебютом Марии-Терезии на международной сцене будет официальное признание Силезии прусской вотчиной и заключение с Пруссией союза с целью избрания Франца-Стефана римским императором.

Тем не менее, Фридрих ошибся, и ошибся дважды. Во-первых, он не учел характера молодой эрцгерцогини, оказавшейся на редкость твердым и предприимчивым лидером. Во-вторых, автор «Анти-Маккиавели» пренебрег оценкой настроений австрийского общества, его готовности до конца отстаивать территориальную целостность родной державы, которая, как выяснилось, была достаточно высокой. В итоге, королю пришлось быстро решать, что делать: либо повиниться в совершенной оплошности и вернуть Австрии отнятое, либо, не взирая ни на какие жертвы, заставить венский двор смириться с утратой Силезии. Король выбрал войну и, тем самым, обрек себя на нескончаемый «круговорот» политических кризисов.

На первом круге судьба улыбнулась Фридриху II. 10 апреля (30 марта) 1741 г. в битве у Мольвица австрийцы по началу одержали верх над пруссаками. Растерявшийся король даже сбежал с поля сражения. Замаячивший на горизонте военный проигрыш мог мгновенно подвести черту под опасной распрей из-за Силезии на условиях прежнего статус-кво. Но полководческий талант фельдмаршала Курта Христофа фон Шверина (1684-1757) переломил ход сражения, и прусская армия в конце концов одолела цесарскую. Успех при Мольвице закрепил Силезию за Пруссией... и тут же подтолкнул старых недругов Австрии — Францию с Баварией — к подражанию дурному примеру.

18/7 мая 1741 г. образовалась франко-баварская коалиция, к которой 28/17 мая примкнула Испания (Нимфенбургский договор). Коалиция собиралась, во-первых, водрузить императорский венец на голову курфюрста Баварии Карла Альбрехта (1697-1745), во-вторых, отщипнуть от Австрии по лакомому кусочку для себя в Богемии, в Нидерландах и Италии. Позднее к коалиции примкнули Саксония, Неаполитанское королевство, Моденское герцогство, курфюрсты Кельнский, Мангеймский, ландграф Гессен-Кассельский, надеявшиеся тоже на ту или иную долю австрийского пирога.

19/8 июля в Версале Людовик XV с благословения королевского совета решил приступить к оказанию баварскому курфюрсту военной помощи. В ночь с 15/4 на 16/5 августа полки первой армии маршала Франсуа-Мари де Брольи (1671-1745) форсировали Рейн и зашагали через Вюртемберг и Баварию к Австрии. Маршрут второй (Мааской) маршала Жана-Батиста-Франсуа Мальбуа (1682-1762), отправившейся в путь несколько позднее, пролегал через Льеж, Кельн и Гессен к Богемии. Около месяца понадобилось французам, чтобы выйти на исходную позицию — к Пассау, архиепископству, занятому 31/20 июля баварскими войсками. Наконец, 9 сентября (29 августа) союзные войска вторглись в Австрию. 15/4 сентября пал Линц, 18/7 сентября — Штайер, спустя почти месяц, 14/5 октября, авангард баварцев достиг Санкт-Пельтена (восемь миль от Вены). Однако осаждать хорошо укрепленную столицу Карл-Альбрехт не рискнул. Основной костяк коалиционной армии повернул на север и через Креме устремился к Праге, куда с запада от Амберга выдвигалась Мааская армия французов, а с севера — войска Саксонии, объявившей войну Австрии 28/17 октября. Взятому в кольцо пражскому гарнизону [63] уповать на помощь не стоило, ибо Мария-Терезия свободными резервами не располагала. Ее лучшие части воевали в Силезии под командой фельдмаршала Вильгельма-Рейнхарда Нейперга (1684-1774) или готовились к обороне Вены вместе с жителями и комендантом города фельдмаршалом Людвигом-Андре Кевенгилером (1683-1744). Обещанная венграми новая армия только формировалась. Так что Франция, Бавария и Саксония имели реальную возможность быстро и легко разделить империю Габсбургов между собой, забрав у Марии-Терезии Нидерланды, Богемию, Моравию, придунайские земли Австрии. И процесс этот начался 2 октября (21 сентября) в Линце с церемонии присяги жителей Верхней Австрии на верность эрцгерцогу австрийскому и курфюрсту баварскому Карлу-Альбрехту.

Такое развитие событий вовсе не устраивало Фридриха II, желавшего ослабления австрийской державы, а не усиления за счет венского двора ближайших конкурентов Пруссии — Баварии с Саксонией. Чтобы умерить аппетиты союзников, с которыми Пруссия формально объединилась накануне открытия ими второго фронта, надо было либо перейти на сторону Австрии, отказавшись от Силезии, либо прекратить активные военные действия. 9 октября (28 сентября) 1741 г. в Клейн-Шнелендорфе Фридрих II при посредничестве английских посланников Джона Гиндфорта (в Берлине) и Томаса Робинсона (в Вене) договорился с Марией-Терезией прекратить военные операции де-факто в обмен на признание Силезии прусским владением. Королева, скрепя сердце, пошла на компромисс, позволявший перебросить армию Нейперга в Богемию. Благо компромисс этот носил неофициальный характер и держался исключительно на честном слове лидеров двух стран. В итоге прусская армия около трех месяцев протопталась под стенами крепости Нейссе, а австрийская скорым маршем зашагала к Праге. Она чуть-чуть не успела: 26/15 ноября коаллиционная армия взяла столицу Богемии. Впрочем, продолжить безнаказанный захват чужих территорий ей не удалось. Принц Карл Лотарингский, возглавивший армию Нейперга, надежно преградил противнику путь на юг, а тем временем солдаты Кевенгилера, дождавшись первых подкреплений из Венгрии, перешли в контрнаступление. Уже 25/14 ноября они выбили врага из Фрейштата, узлового городка, севернее Линца, затем вытеснили баварцев из Штаера и Энса, 23/12 декабря окружили Линц, который капитулировал 23/12 января (занят 24/13 числа) после того, как 17/6 января при Шердинге генерал Иоганн Бернклау отразил контрудар баварского корпуса графа Игнация-Феликса Теринга (1682-1763). Далее через Ландсгут войска Кевенгилера устремились к Мюнхену и 13/2 февраля овладели им.

11 декабря (30 ноября) 1741 г. Мария-Терезия вернулась в Вену из Пресбурга (ныне г. Братислава), куда переехала 20/9 июня и где на следующий день произнесла знаменитую речь перед мадьярским дворянством. Там же 25/14 июня эрцгерцогиня короновалась, а 11 сентября (31 августа) призвала подданных к тотальной мобилизации («ауфботу»). Легендарная сцена демонстрации венграм полугодовалого сына — эрцгерцога Иосифа — тоже произошла в Пресбурге 21/10 сентября 1741 г., в день провозглашения мужа Франца-Стефана соправителем венгерской королевы. Мария-Терезия намеревалась прожить в Пресбурге до весны, однако с началом [64] контрнаступления предпочла обосноваться в столице империи и оттуда координировать действия двух армий.

Между тем, Фридриха II беспокоили успехи австрийцев на западе, и в декабре 1741 г. он нарушил тайное перемирие рейдом по Моравии, взятием Ольмюца и осадой сообща с саксонцами Брюнна (ныне г. Брно), желая тем самым подтолкнуть Марию-Терезию к заключению официального мира. В ответ в конце марта 1742 г. Карл Лотарингский, прикрыв у Будвейса (ныне г. Ческе-Будеевице) дорогу на Линц и Вену корпусом принца Иоганна-Георга-Христиана Лобковича (1686-1755), поспешил к столице Моравии на выручку. Пруссаки же от баталии уклонились и, покинув как окрестности Брюна, так и Ольмюц (23/12 апреля), ретировались к Пардубице. А австрийцы, освободив Моравию, тут же двинулись на Прагу, не обращая никакого внимания ни на избрание баварского курфюрста 7 декабря (26 ноября) 1741 г. королем Богемии, ни на объявление его 24/13 января 1742 г. римским императором. Прусскому королю, не сумевшему побудить венгерскую королеву к перемирию разорением Моравии, поневоле пришлось прибегнуть к крайнему средству — атаковать принца Карла. 17/6 мая у деревни Хотузице, на богемско-моравской границе, обе армии встретились друг с другом, и лишь благодаря счастливому стечению обстоятельств пруссаки одержали верх над соперником, отступившим к Табору. [65]

На сей раз Мария-Терезия намек поняла и, поразмыслив, решила отказаться от войны на два фронта, дабы полностью сосредоточиться на разгроме более важного противника. Так как Силезией без императорской короны на законных основаниях Австрия владеть не могла, то прежде австрийской государыне надлежало добыть титул римского императора для собственного супруга, что означало принуждение Франции к нейтралитету, а баварского курфюрста — к отречению от заветного венца. Борьба с Пруссией за Силезию таким образом откладывалась на какое-то время.

Торопливость, с какой Фридрих II жаждал выйти из войны, объяснялась еще и тем, что в Англии 13/2 февраля 1742 г. под давлением общественности, возмущенной натиском пруссаков и французов на австрийские земли, в отставку подал премьер-министр, пацифист Роберт Уоллпол (1676-1745), руководивший страной свыше двадцати лет, после чего правительство 22/11 февраля возглавил лидер партии войны в парламенте Джон Картерет (1690-1763). Перемены в британском кабинете министров обещали существенно улучшить военное и дипломатическое положение венского двора за счет английской финансовой и материальной помощи. У Пруссии же подобного солидного спонсора не было, а экономика королевства вряд ли бы выиграла соревнование с экономической мощью двух великих держав. Зато заключение мира с австрийцами, пусть и непродолжительного, сулило очевидную выгоду: Пруссия не испытала бы на себе первый, самый тяжелый британский военный удар, который целиком (а не частично) обрушился [66] бы на Францию, обладавшую хорошим запасом прочности для его отражения. К тому же передышка давала берлинскому двору возможность привести расстроенное войной хозяйство в порядок, а прусским солдатам и офицерам — долгожданный отдых.

Как видим, интересы и Пруссии, и Австрии гармонично совпадали, и поэтому 11 июня (31 мая) 1742 г. в Бреславле британский посланник Джон Гиндфорд от имени Австрии и прусский министр Генрих Подевильс подписали предварительные условия мирного договора. Окончательные формулировки трактата стороны завизировали 28/17 июля в Берлине. Документ гарантировал присоединение к Пруссии Силезии в обмен на нейтралитет королевства. Отныне вся тяжесть войны ложилась на Францию. Во Фландрии и северной Германии против французов разворачивались союзные Вене английские и ганноверские полки. В Баварии все правобережье Дуная оккупировали австрийцы. В Богемии 5 июня (25 мая) у Тейна солдаты Карла Лотарингского разгромили корпус генерала Обинье, после чего гнали деморализованного врага до самой Праги, выйдя к городу 25/14 июня и заперев в нем остатки богемской армии французов во главе с маршалом Шарлем-Луи-Августом Фуке, графом де Бель-Иль (1684-1761). В те же дни, ряды коалиции оставила Саксония, договорившись о перемирии с Австрией.

Через полгода обстановка претерпела кардинальную метаморфозу. Воспользовавшись пассивностью англичан во Фландрии, французы с баварцами 7 октября (26 сентября) освободили Мюнхен, а 19/8 октября, вытеснив австрийцев из Браунау, достигли восточных рубежей княжества, не сумев выбить неприятеля только из Шердинга и Пассау. Через два месяца Бель-Иль умудрился выскользнуть из окруженной Праги, капитулировавшей 27/16 декабря, и за десять дней 26-27/15-16 декабря вывести свои войска к Эгре, крепости на богемско-германской границе.

Кампания 1743 г. принесла новые сюрпризы. 8 мая (27 апреля) корпус генерала Бернклау при Тане (или Фаркирхене) разгромил и отбросил к Штраубингу французские части маршала Брольи. 9 мая (28 апреля) основной состав армии Кевенгилера опрокинул с позиций и взял в кольцо при Браунау баварцев. Путь на Мюнхен оказался открыт, и 9 июня (29 мая) австрийцы вновь захватили столицу Баварии. Карл VII бежал в нейтральный Франкфурт и 27/16 июня ценой отречения от Богемии и согласия на временную оккупацию Баварии противником выторговал у Карла Лотарингского перемирие (Нидершенфельдская конвенция), которое Мария-Терезия, увы, не утвердила. Потеряв союзника, французы в беспорядке ретировались за Дунай, быстро покинули укрепленный район Ингольштадта, а 25/14 июня ушли из Донауверта на северо-запад к Вимпфену на сближение со второй французской армией маршала Андре Ноайля. Ее 27/16 июня при Деттингене (восточнее Франкфурта-на-Майне) англичане совместно с австрийцами изрядно потрепали и вынудили отойти к Рейну, к армии маршала Брольи. В конце июля фронт стабилизировался по линии Рейна. Впрочем, 4 сентября (24 августа) австрийцы под Брейзахом попытались овладеть плацдармом на левом берегу реки. Но французы атаку отразили, на чем военная кампания 1743 г. и завершилась. А вот дуэль дипломатическая — нет, и осенью Версалю выпало пережить две серьезных неудачи — 13/2 сентября к антифранцузскому блоку примкнула Сардиния, чуть позже — Саксония. [67]

Весной 1744 г. натиск на галлов возобновился. Хотя те и покорили несколько крепостей на юге Фландрии, Карлу Лотарингскому повезло больше: 2 июля (21 июня) австрийцы форсировали Рейн и проникли в Эльзас с Лотарингией. Французы медленно отступали к Страсбургу и уже ничем не могли помочь несчастному Карлу VII. Над императором сгущались тучи, ибо Мария-Терезия настаивала на отречении баварского курфюрста от императорской короны. Император колебался и, скорее всего, согласился бы, но тут руку помощи протянула Пруссия.

Весной 1744 г. перед Фридрихом II опять возникла дилемма: жертвовать Силезией или защищаться. Королева Венгрии вплотную приблизилась к исполнению программы-минимум — свержению Карла VII ради избрания императором Франца I. Что случится затем, сомневаться не приходилось: Австрия, опираясь на содействие союзных стран, отберет у Пруссии Силезию. Так что Фридриху оставалось одно: упредить нападение австрийцев собственной атакой австрийских земель, вызвав огонь на себя, ослабить нажим на французов, приободрить удрученного Карла VII и попутно припугнуть переметнувшихся в другой стан саксонцев. К тому же боевой энтузиазм англичан после полутора лет войны постепенно иссякал, уступая место обычной инерции сопротивления из чувства долга. В общем, час для нарушения Бреславльского мира пробил.

22/11 мая 1744 г. Фридрих реанимировал союз с Францией и Баварией (Франкфуртская уния), «продав» до ста тысяч прусских солдат и себя в качестве полководца императору Карлу VII. 10 августа (30 июля) король обнародовал манифест о вторжении в Богемию «ауксилиарной», отданной цесарю по договору в помощь, прусской армии, которая без позволения Августа III стремительно пересекла Саксонию, рассеяла у чешской границы аванпосты австрийцев, 2 сентября (22 августа) осадила Прагу, а 16/5 сентября захватила город. 24/13 сентября пруссакам сдался Табор, 30/19 сентября — Будвейс. В итоге акция прусского короля цели достигла. Карл Лотарингский прекратил операции во Франции, 23/12 августа переправился на восточный берег Рейна и поспешил в Богемию, благодаря чему французы возвратили контроль над всем Эльзасом и Лотарингией, а баварцы 16/5 октября вошли в Мюнхен. Между тем, Фридриху в Богемии пришлось весьма туго. Местное население, памятуя о первом пришествии пруссаков и французов, поднялось на партизанскую войну. В тоже время регулярная армия принца Карла, выйдя 2 октября (21 сентября) в район Будвейса, от сражения уклонялась, изматывая неприятеля маневрами, рейдами и уничтожением любого имущества. Австрийцы и чехи буквально выживали врага с родной земли. И пруссаки не выдержали. Покинув 22/11 октября Будвейс, а 23/12 октября Табор, 9-10 ноября (29-30 октября) они ретировались за Эльбу, 26/15 ноября эвакуировали свой гарнизон из окруженной Праги, а после того, как австрийцы и саксонцы 19/8 ноября у Колина и Пардубицы форсировали Эльбу, 4 декабря (23 ноября) окончательно ушли в Силезию. Туда же вслед за пруссаками прорвались австрийские части, которые под Рождество солдаты Фридриха сумели остановить, а к середине февраля выдворить восвояси.

Таким образом, к январю 1745 г. в европейской войне обозначился относительный паритет сторон. Ни австро-английская коалиция, ни франко-прусский блок с примкнувшими [68] к обоим лагерям малыми странами были не способны ни одолеть один другого, ни согласиться на боевую ничью. Оттого взоры всех обратились к России, единственной великой державе, сохранявшей до тех пор нейтралитет. 8 января 1745 г. (28 декабря 1744 г.) в Варшаве министры Великобритании, Голландии, Австрии и Саксонии — Томас Вилльерс, Корнелий Калкоэн, Николаус Эстергази и Генрих Брюль — подписались под пактом, учредившим союз во имя обуздания амбиций Франции и Пруссии. Десятым параграфом документа они призвали Россию, Речь Посполиту и германские государства вступить в коалицию.

Понятно, что неповоротливая польская республика и мелкие немецкие княжества фигурировали в статье по формальным причинам: курфюрст Саксонии являлся одновременно королем Польши, а Австрия спорила с Пруссией не только из-за территорий, но и за лидерство в Германии. Вот отчего прежде всего четверку интересовала позиция Российской империи. Впрочем, как и короля прусского, который в конце 1744 г. запросил у Петербурга военной и дипломатической помощи. Петербург же по завершении войны со Швецией не торопился присоединяться к кому-либо. Точнее, паузу держала исключительно императрица, ибо соратники ее с личными симпатиями и антипатиями давно определились. Большинство во главе с канцлером Бестужевым-Рюминым ратовало за незамедлительный альянс с Австрией и Англией. Меньшинство под предводительством лейб-медика Лестока сочувствовало Людовику XV с Фридрихом II. Промежуточную позицию занимала группа вице-канцлера Воронцова (среди прочих И. П. Веселовский, А. И. Неплюев, И. Ю. Юрьев), стремившаяся сохранить хорошие отношения и с франко-прусским, и с австро-британским дуэтом. И лишь мнение царицы для окружающих ясным не было. Государыня подчеркнуто старалась демонстрировать беспристрастность, вынуждая тем самым обе стороны к действиям, способным подтвердить искренность их миролюбивых деклараций. Берлину с Парижем и Вене с Лондоном надлежало убедить русский двор в собственной правоте.

Первый экзамен состоялся довольно скоро. 20/9 января 1745 г. в Мюнхене скончался император Карл VII, что сразу же упростило задачу, решавшуюся Марией-Терезией. Австрия немедленно выдвинула Франца-Стефана кандидатом в римские императоры. И тут же Франция с Пруссией попробовали рассорить соперников, сыграв на амбициях Августа III, мечтавшего о короне цесаря. Послы французский и прусский стали склонять курфюрста Саксонии к избирательному поединку с мужем королевы венгерской, обещая позаботиться об успешном для Дрездена итоге голосования. Немецкий князь едва не соблазнился заманчивым проектом, но российский посланник М. П. Бестужев-Рюмин, исполняя поручение государыни, вовремя обрисовал монарху все последствия его победы на выборах во Франкфурте (разрыв с Австрией, анархия бескоролевья в Польше), и Август III благоразумно пожертвовал частной выгодой ради общественной.

Фридрих II при схожих обстоятельствах повел себя иначе. Когда в Силезию опять нагрянула война, он запросил у Елизаветы Петровны посредничества. Однако стоило австрийцев из провинции вытеснить, в Берлине тут же исказили смысл первого обращения, представив инициатором медиации Россию. Царица, во-первых, подобное извращение истины опротестовала, а, во-вторых, взяла на заметку. Правда, спуску дочь Петра [69] Великого не давала и оппонентам франко-прусского блока. Те от нетерпения срывались на обидные, подчас высокомерные поучения русских посланников, а потом и вовсе грубо отреагировали на применение Россией обычной дипломатической практики: начинать переговоры о союзе с завышенных требований. Императрица на демарш ответила жестко, добившись от потенциальных партнеров официальных извинений.

Между тем, весной 1745 г. произошло важное событие. Австрийцы в очередной раз вторглись в Баварию и, приблизившись к предместьям Мюнхена, вынудили сына Карла VII, курфюрста Максимилиана-Иосифа (1727-1777), прекратить сопротивление. В ночь с 21/10 на 22/11 апреля в Фюссене министры венгерской королевы и баварского князя заключили мирное соглашение: Бавария объявила о нейтралитете и отреклась от прав на императорский престол; Австрия гарантировала вывод войск из княжества с возвращением курфюрсту захваченных территорий. В результате коридор, связывавший Пруссию и Францию друг с другом, исчез, а вместе с ним и основа для продолжения активного франко-прусского военного сотрудничества. Отныне Версаль охладел к проблемам Священной Римской империи и целиком сосредоточился на приращении земель за счет нидерландских и итальянских владений Габсбургов. Что касается прусского короля, то ему из возникшего тупика предстояло искать выход самостоятельно.

Фридрих II предпочел драться с австрийцами до конца за силезский край. В мае армия Карла Лотарингского в очередной раз попробовала отбить у Пруссии спорную область. Пруссаки встретили неприятеля у Гогенфридберга, и 4 июня (24 мая) король блеснул талантом полководца, разгромив и отбросив врага за пределы Силезии. Поражение нисколько не смутило упрямую королеву Венгрии. Уповая на содействие Англии и Саксонии, она надеялась вернуть заветную провинцию. Посему Фридриху II было необходимо любыми средствами лишить Марию-Терезию обоих союзников. Задача неожиданно существенно упростилась, когда в середине августа в Ганновер, где проводил летние месяцы Георг II, курьер привез известие о высадке принца Чарльза Стюарта в Шотландии и первых успехах якобитского восстания. Ситуация для Пруссии мгновенно улучшилась, ибо англичанам теперь было не до прусско-австрийского конфликта, они быстро столковались с прусским посланником Иоганном Генрихом Андрие и 26/15 августа подписали сенсационную конвенцию, признав Силезию прусской территорией и пообещав убедить непримиримую хозяйку Вены отказаться от провинции. Накануне заключения конвенции, 19/8 августа, там же, в Ганновере, Андрие совершил другую акцию: обнародовал манифест Фридриха II о неминуемости войны с Саксонией — союзником Австрии, который в Берлине опубликовали 26/15 августа. Прусский двор фактически запугивал польского короля, думая, что тот не захочет перерастания войны «ауксилиарной» (снабжение партнера деньгами, оружием и людьми) в полномасштабную, и, значит, провозгласит себя нейтральным.

Однако прусский король, торопясь отколоть от Австрии союзников и этим сорвать подготовку еще одной попытки военного реванша, поневоле пренебрег мнением русской императрицы. Новость об оглашении прусскими посланниками в европейских столицах скандального манифеста, демонстративная агрессивность Фридриха убедили Елизавету Петровну в опасности потакания его политике. [70]

30/19 августа царица распорядилась созвать совещание первых сановников империи. Обсуждение, длившееся два дня — 30/19 сентября и 1 октября (20 сентября) — в целом имело формальный характер. 2 октября (21 сентября) А. П. Бестужев-Рюмин поднес государыне протокол заседания и конспекты мнений всех участников консилиума. Елизавета Петровна забрала бумаги «для прочтения» и в течение одиннадцати дней хранила молчание, которое нарушил приезд нарочного с вестью о победе прусской армии над австрийцами, атаковавшими ее 30/19 сентября. Очередной триумф Пруссии оказался удобным поводом для официального заявления российской императрицы. 14/3 октября 1745 г. в Зимнем дворце Елизавета Петровна в присутствии первых лиц страны обнародовала вердикт: Россия, во-первых, поможет Саксонии отразить прусскую агрессию, во-вторых, призывает оба государства возобновить диалог на условиях обещания взаимного ненападения, которое не будет распространяться на спорную Силезию.

4 ноября (24 октября) П. Г. Чернышев сообщил прусской стороне текст царской декларации, фактически рекомендовавшей Фридриху II вернуть Силезию Австрии. Но король отдавать провинцию Марии-Терезии не собирался, несмотря на то, что выбором обладал невеликим: либо дожидаться вторжения в Пруссию австро-саксонских войск, чтобы не рассориться полностью с Петербургом, либо спутать венгерской королеве все планы превентивным ударом и тем самым окончательно оттолкнуть от себя российский двор. Прусский монарх, посчитав из двух вариантов наименьшим злом молниеносный разгром Саксонии, 16/5 ноября выехал из Берлина к армии. Тем временем, Август III одобрил русскую инициативу и, кроме того, поклялся М. П. Бестужеву-Рюмину не открывать военные действия первым. Посланник немедленно снарядил курьера в Берлин. Курьер прискакал к Чернышеву в ночь с 21/10 на 22/11 ноября. Чернышев же проинформировал о том прусское министерство лишь семь дней спустя — 29/18 ноября.

Разумеется, в Петербурге графа строго отчитали за самоуправство. Впрочем, Петр Григорьевич, похоже, обстановку оценил правильно. Фридриха II уступка польского короля никак не устраивала по той причине, что открытие военных действий всецело зависело не от саксонцев, а от австрийцев, хотя лишать прусского монарха последнего шанса для демонстрации доброй воли никто не имел права. К тому же прусские министры успевали в течение суток уведомить государя обо всем. Между тем Фридрих, так и не услышав о намерениях противника, 23/12 ноября 1745 г. велел своей пехоте и кавалерии форсировать пограничную реку Кейс у Наумбурга. Быстро разбив саксонские заслоны, пруссаки устремились к Дрездену. С севера через Лейпциг туда же шагал корпус принца Леопольда Ангальт-Дессауского. 30/19 ноября пал Лейпциг. 15/4 декабря при Кессельсдорфе (около Мейсена) принц обратил в бегство австро-саксонские войска генерала Грюнера, под стенами Дрездена сомкнулся с частями Фридриха и вместе с ними 18/7 декабря вошел в столицу курфюршества. Саксонцы, ошеломленные блицкригом, капитулировали тотчас. Скрывшийся в Праге Август III согласился на все предложения короля Пруссии. Потеряв важного анти-прусского союзника, склонилась на мировую и венгерская королева. 25/14 декабря в Дрездене австрийская делегация, подписав наряду с саксонской мирный трактат, утвердила принадлежность Силезии прусскому [71] королевству. Пруссия в ответ присягнула на верность новому императору, которым 13/2 сентября 1745 г. стал муж Марии-Терезии.

28/17 декабря Фридрих II приехал в Берлин. Его подданные ликовали, приветствуя успешное окончание войны. К сожалению, народ в большинстве и не догадывался, что король из Дрездена привез им не мир, а только перемирие, второе по счету. И именно позиция России предопределила такой финал. Австрийская государыня, уловив сигнал из Петербурга, предпочла повторить маневр 1742 г. и взять тайм-аут для улаживания проблем, мешавших сосредоточиться на центральной. Ей надлежало завершить войну с Францией и упрочить союзные обязательства с Россией, восполнить истраченные ресурсы и возобновить диалог с Саксонией. Австрии требовалась передышка, и Дрезденский договор гарантировал ее. Фридрих, выиграв тактически, стратегически потерпел полное поражение. Оккупацией и разорением Саксонии глава Пруссии совершенно оттолкнул от себя Россию. В 1746 г. Россия и Австрия образовали мощный союз, к которому позднее примкнули другие страны. Сообща во время Семилетней войны антипрусская коалиция испепелила и опустошила родину короля, покусившегося на европейское равновесие. От абсолютного краха и уничтожения Пруссию спасет воцарение в России императора Петра III. Впрочем, едва ли жертвы и страдания, выпавшие на долю Пруссии за двадцать лет конфликта, стоили того, чтобы за их счет приобрести силезский край.

О том, как постепенно в течение 1745 г. императрица Елизавета Петровна полностью разочаровалась в прусском «брате», свидетельствуют протоколы ее встреч с руководством Коллегии Иностранных дел. Хорошо известны опубликованные в Архиве князя Воронцова протоколы за 1742-1744 и 1746-1754 годы под заголовком «Дневник докладов Коллегии Иностранных дел» (см. Кн. 4 С. 199-378 /1742-1743 гг./; Кн. 6. С. 1-176 /1744 г./; Кн. 7. С. 1-351 /1746-1754/). Протоколы за 1745 г. в коллекции Воронцова отсутствовали, почему и не были напечатаны в сборнике. Приложения к ним — протоколы конференций 19-20 сентября, 3 октября, 21-24 декабря 1745 г. с «мнениями» их участников — обнародовал Сборник Русского Исторического Общества в 1898 г. в 102 томе (С. 439-507). Кроме того, содержание протоколов частично процитированы, частично пересказаны С. М. Соловьевым в его «Истории России с древних времен» (Т. 22). Ниже они публикуются целиком. Оригиналы беловых экземпляров, завизированные собственноручно А. П. Бестужевым-Рюминым и М. Л. Воронцовым, ныне находятся в Архиве Внешней Политики Российской Империи в фонде «Внутренние коллежские дела» (ф. 2, оп. 2/1, д. 814).

Вступление написано с использованием материалов АВПРИ (ф. 32, оп. 32/1,1741, д. 5; Д. 6; 1741 (Елизавета Петровна), д. 3; 1742, д. 4; ф. 35, оп. 35/1, д. 680; ф. 74, оп. 74/1, 1744, д. 9; д. 10; 1745, д. 7; ф. 79, оп. 79/1,1745, д. 7; ф. 93, оп. 93/1,1743, д. 3), Санкт-Петербургских ведомостей за 1741-1745 годы, монографий: Hlavacka M. Karel Albrecht. Praha. 1997; Asprey R. Frederick the Great. The magnificent enigma. New York. 1986.