ПИСЬМО ВЕЛИКОГО КНЯЗЯ ПАВЛА ПЕТРОВИЧА Н. И. ПАНИНУ ¹⁵

Царское Село, сентября 2 дня, 1781

Граф Никита Иванович,

Отправляясь в чужие края для приобретения всего того, что только (можно – вставлено поверх строки. – П. С.) из путешествия почерпнуть полезного для отечества, оставляю здесь детей моих под очами любезнейшей Матери моей, с полным следственно удостоверением о их сохранении в безопасности; покидаю на некоторое время отечество год Ея скипетром, а потому о благосостоянии его не имею сумнения.

Вы знаете мое сердце и душу и что я ни в чем другом не полагаю истиннаго моего удовольствия в верховной доверенности бытия моего, как в общем благе и его целости.

Сие чувство руководствовало и всегда руководствовать будет всем моим поведением. Оно соединяясь с сыновей любовью заставляет меня в нутри души моей желать усердно, чтобы с настоящим царствованием продолжалось сколько возможно долгое благоденствие отечества.

Но природной мой перед ним долг и сердечная к нему привязанность столь велики, что одно его обезопасение занимает теперь всю мою душу и стало поводом сего письма моего к вам, моему истинному другу.

Воображая возможность произшествий, могущих случиться в мое отсудствие, ни чего для меня горестнее, а для отечества чувствительнее себе представить не могу, как естьлибы вышним провидением суждено было в самое сие время лишиться мне матери, а ему Государыни.

Таковое произвествие, былобы истинное на нас посещение Божие.

Признаюсь вам, что щитаю оное таким ударом, которого возможность отдалил бы я совсем из моей мысли для моего спокойствия, естьлибы любовь моя к отечеству и долг мой пред ним не налагали на совесть мою обязательства огорчить себя воображением возможности сего произшествия для того, чтобы целость его и безопасность в толь несчастной момент не поколебимы остались.

Вот все мое намерение: а как основано оно на единой предосторожности, то и не хочу я волю мою теперь вам открываемою прежде времени облекать формой Государскаго повеления.

Я скажу вам только меры, которые признаю надобными на сей нещастный случай и исполнение чего с полною доверенностью поручаю вам, как моему искреннейшему другу, котораго любовь и усердие ко мне и отечеству и мне, и ему опытами совершенно доказаны.

Тобою вкоренены в меня все те чувствования, которые должны произвести благо нашего отечества.

В правоте души твоей и советах находил я всегда прямую стезю моего поведения, а отечество свою истинную пользу; и так погрешил бы я пред ним и пред собою, естьлибы не препоручил особенно вам исполнения всего того, что в отсудствие мое на таковой случай за нужно поставляю.

1^-е. прошу вас и убеждаю, как скоро постиг бы момент нещастнаго произшествия, перейтить во дворец, и взять под ваше главное надзирание и попечение все то, что касаться может до сохранения в безопасности детей моих. С неограниченною доверенностью вручаю вам оное, и хочу, чтоб все вами по тому предприемлемое и разпоряжаемое имело силу в действие моего собственнаго повеления.

2^-е. перенеся во дворец ваше пребывание, и поставя себя по воле моей попечителем детей моих, поручаю вам созвать немедленно (объявив сие – дописано сверху. – П. С.) [113] полное собрание Сената и Синода и прочесть (пред ними к протоколу – зачеркнуто. – П. С.) сиё мое к Вам письмо, котораго содержание в тотже самой час и возымеет силу моей точной воли и повеления. (Обнародуй сие нещастное произшествие, а письмо сие объяви в Сенат – дописано снизу. – П. С.) при уверении о моем благоволение (к их верности и истинным заслугам сказать им – зачеркнуто. – П. С.) прикажи от имени моего Синоду. Сенату и трем первым коллегиям (чтобы возвестили в узаконенном порядке всем подданным нашего отечества о сем произшествии – зачеркнуто. – П. С.) о принятии от (всех – дописано сверху. – П. С.) них 2-ой присяги ¹⁶ (мне и сыну моему Александру как наследнику – дописано сверху. – П. С.) обнадежив непременностию попечения моего о истинном всех благосостоянии; объяви Синоду и Сенату и пр. что остались бы в прежней своего звании области до управления по государственным и текущим делам. (Равным образом составьте тогда немедленно и во дворце моем на время моего из отечества отсудствия и до моего возвращения особенно верховной совет, из особ, заслуживших мою доверенность кои суть: Граф Петр Иванович Панин ¹⁷, Фельдмаршал Князь Голицын ¹⁸, Фельдмаршал Граф Румянцев ¹⁹, оба брата Графы Чернышовы ²⁰, Граф Брюс ²¹, князь Репнин ²², Фельдмаршал Граф Разумовский ²³, генерал-аншеф Кн. Долгорукой ²⁴, генерал-аншеф Вадковский ²⁵ и Чичерин ²⁶, коим заседать по старшинству чинов своих.

Сему Совету прочтите также сие письмо, содержащее в себе точную волю мою и объявите ему моим именем, что до возвращения моего вверяю вам обще с ними сохранение в ненарушимости государственнаго уже заведеннаго порядка и общей тишины вследствие чего – обе последние фразы, заключенные в скобки, зачеркнуты. – П. С.).

3^-е. Сенат, Синод. три первые коллегии, все протчие гражданские, военные и судебные места, шефы разных команд и установлений, словом сказать все места и все шефы без изъятия, должны без малейшей остановки отправлять по их званиям все обыкновенные текущие дела, на узаконенных основаниях, которые все имеют оставаться до моего возвращения точно в прежнем положении не вводя в нем никаких и ни малейших новостей и перемен по каким бы то придчинам и поводу ни было. (Верховной совет следуя сам симу правилу должен смотреть бдительным оком, чтоб оно везде и во всей точности соблюдаемо было – зачеркнуто. – П. С.).

4^-е. вам мой искренний друг поручаю особенно в самой момент предпологаемаго нещастия, от котораго упаси нас Бог, весь собственной кабинет и бумаги Государынины собрать при себе в одно место, запечатать Государственною печатью, приставить к ним надежную стражу, и сказать верховному Совету волю мою, чтобы наложенные вами печати оставались в целости до моего возвращения.

5^-е. Буде бы в каком ни будь правительстве, или в руках частнаго какого человека, остались мне неизвестные какие бы то ни было повеления, указы или разпоряжения в свет не выданные, оным до моего возвращения остаться не только без всякаго и малейшаго действия, но и в той же не проницаемой тайне, в какой по тот час сохранялись.

Со всяким же тем, кто отважится сне нарушить, или подаст на себя справедливое [114] подозрение в готовности преступить сию волю мою, верховный совет имеет поступить по обстоятельствам как с сущим, или же с подозреваемым Государственным злодеем, представляя конечное судьбы его решение самому мне по моем возвращении. За сим пребываю вашим верным и благожелательным

Комментарии

15. РГАДА, ф.1, д.52, л.6-8, черновик. Документ представляет собой текст на трех листах обычного формата с оборотами, без полей; написан собственноручно Павлом Петровичем по-русски. Имеются многочисленные исправления и зачеркивания. Публикуется с сохранением орфографии и пунктуации оригинала.

16. Так в тексте.

17. Панин П.И. (1721-1789) – генерал-аншеф, брат Н.И. Панина.

18. Голицын А.М. (1718-1789) – фельдмаршал, член Государственного совета.

19. Румянцев-Задунайский П.А. (1725-1796) – фельдмаршал, генерал-губернатор Малороссии.

20. Чернышов З.Г. (1722-1784) – фельдмаршал, генерал-губернатор Белоруссии. Чернышов И.Г. (1726-1797) – вице-президент, затем (с 1796 г.) президент Адмиралтейств-коллегии.

21. Брюс Я.А. (1732-1791) – генерал-аншеф, генерал-губернатор обеих столиц и главнокомандующий в Москве (с 1773 г.).

22. Репнин Н.В. (1734-1801) – видный военный деятель и дипломат, фельдмаршал (с 1796 г.).

23. Разумовский К.Г. (1724-1805) – последний гетман Малороссии (до 1764 г.), затем – фельдмаршал.

24. Долгорукий-Крымский В.М. (1722-1782) – генерал-аншеф, главнокомандующий в Москве (с 1780 г.).

25. Вадковский Ф.И. (ум. в 1789 г.) – генерал-аншеф, подполковник Семеновского полка.

26. Чичерин Д.И. (1721-1785) – генерал-майор, губернатор Сибири (с 1763 г.), известен жестокой регламентацией административных порядков и быта жителей своей губернии.