Глава первая

О РАЗНЫХ МОРЕПЛАВАНИЯХ, ПРЕДПРИЯТЫХ ДЛЯ СЫСКАНИЯ ПРОХОДУ В ОСТ-ИНДИЮ ЗАПАДНО-СЕВЕРНЫМИ МОРЯМИ

§ 1

По изобретении южного ходу около мыса Добрыя Надежды в Ост-Индию предводительством португальского адмирала Гамы старались разные морские державы сыскать проезд севером в те же стороны для избежания толь далекого по разным морям плавания и для избытия многообразных в нем случающихся противностей и опасностей. Надежда и сомнение представляли два прохода: один около Северной Америки на запад, другой около северных берегов азийских на восток Сибирским океаном. В обе стороны многие предприятия учинены с разными успехами, что кратко в сей главе предлагается.

§ 2

Первые в сем покушения учинила Англия при короле Генрике Седьмом. Иван Кабот пошел из Бристоля на королевском корабле с некоторыми купецкими в запад 1497 года весною и 24 числа июня усмотрел береги острова при Северной Америке, называемого ныне Новая Земля, назвав оную Прима Виста. Поворотясь на полдень до Флоридинского мыса, с тем приехал обратно домой, не выходя ж нигде на берег. Сын его Севастиан Кабот неудачными предприятиями сие англичан намерение почти вовсе уничтожил, и оное было оставлено до 1576 года.

§ 3

Мартын Фробишер, предприяв по нем поиск северо-западного проходу на двух кораблях и на третьей пинке, пустился в море, чтобы получить желаемое или не возвратиться в отечество, однако ходил затем трикратно, ибо в сей первый раз достиг он только до восточного гренландского берегу, приметил некоторый узкий пролив к западу, который назвал в свое имя. Видел берега и [440] островы, по местам льдами покрытые, и льды, плавающие по морю. На берегах усмотрены хижины тамошних жителей, лодочную езду оных. Старавшись ласкать их к обходительству угощением и подарками, ничего не успел, но потерял пятерых агличан, кои сверх приказания осмелились выйти на берег, взяты от диких людей в полон; потом прошел близ западных берегов исландских в Англию, куда достиг в начале октября месяца. По возвращении ничего больше не мог показать, как одного увезенного гренландца и некакого черного камня, взятого матрозом с берегу; сей на огне покраснел и подал чрез некоторые пробы надежду о содержании в себе золота. Многие тем привлечены были к вторичной посылке. Собралась компания с выключительными привилегиями, и сама королева Елисавета имела в ней участие. Фробишер отправлен маия 31 числа 1577 году; тщетно искал он пяти человек, потерянных в прежнюю поездку, и тем только был доволен, что нагрузил на корабли мнимой золотой руды 1500 пуд и взял пойманных двоих тамошних жителей. Несмотря на то, отправлен был Фробишер третий раз с целым флотом, пожалован золотою цепью, и на одном корабле положен был целый разборный дом с другими потребностьми к заведению зимовья. Но и тут не было удачи: сей корабль пропал от сильной бури и другие весьма повредились. Итак, не сыскав прежних мест ради великих противностей и затруднений, ни с чем назад возвратились. Фробишер в 1588 году оказал свою храбрость на славном морском сражении с ишпанцами, командуя кораблем, называемым Триумф, и награжден кавалериею. Спустя шесть лет при взятии Бреста ранен, умер.

§ 4

В 1585 году Давис, человек весьма разумный и в мореплавании искусный, отправлен от некоторого сообщества богатых купцов аглинских на двух кораблях ради поиску морского пути западно-северными морями в Индию. Вступя в дорогу июня 7 дня, 20-того числа того ж месяца увидел землю близ входу в пролив, проименованный его именем, и прозвал оную Десолацион; 29 числа открылись другие земли на 65° ширины, где нашел людей весьма обходительных. В 16 число августа достиг до 67 градуса, вступил в открытое море и южному мысу земли дал имя Божие Милосердие; потом вошел в изрядный залив, которым он приплыл к северу до 60 морских миль, откуда в Англию поворотился и пришел благополучно 30 числа сентября. Сим плаванием открыл Давис западный гренландский берег до 64 градусов 15 минут, а восточный край Северной Америки до 66 градусов 40 минут ширины. [441]

§ 5

Сей удачный поход подал причину к отправлению другого, в который открыл Давис больше и обстоятельнее левую сторону своего проливу и многие заливы и проходы до 66 градуса 33 мивут, откуда домой возвратился. Маия 19 дня 1587 отправился в третий раз от того же сообщества на трех кораблях и достиг только до 63 градуса ширины, однако далее к западу. Сими тремя походами хотя подал много надежды к изобретению желаемого прохода и подал компании проект, что впредь таковые посылки могут отправляться на доходах от рыбных и звериных промыслов на местах, им найденных, однако и по таковых открытиях не учинено предприятия около 16 лет.

§ 6

По ободрению и совету Ланкастра, славного мореплавателя ост-индского южными морями, предприняли агличане снова поиски северо-западом, по следам прежних походов; итак 1602 года маия 2 дня отправили капитана Георга Веймута на трех кораблях. Июня 28 числа открыл и признал он мыс Варвик на 63 градусе 30 минуте ширины и рассудил по твердым основаниям, что сие место есть остров и что залив, Лумли называемый, и другой, что того южнее, проходят на запад в море; и понеже течение моря простирается ими на запад, то заподлинно заключил, что должно быть ими проходу, причем рассудил, что сия часть Америки вся пересечена проходами морскими. Итак, несмотря на роптание и негодование своих людей, дошел до 69 градуса и оттуда поворотился в Англию ради позднего времени, причем он приметил от льдов мало препятствий и рассудил, что сими местами удобнее сыскать проход, нежели Дависовым проливом.

§ 7

Сим походом укрепясь в надежде, Англия ожидала человека, к тому больше других способного, каков и нашелся в славном Гудсоне, о котором по нем другие бывшие мореплаватели свидетельствуют, что в морских путешествиях не бывало никого искуснее: при всяких случаях непоколебим был мужеством, неутомим трудами. Соединившись некоторая знатных купцов компания для поиску желаемого проезду востоком, западом или прямо севером, выбрали сего достойного человека. Гудсон пустился в море первого числа маия 1607 года и в 13-е число июня увидел восточный берег Гренландии; 21 усмотрел на 73-м градусе другое место той же земли, где была хорошая и мягкая погода, хотя прежде на 63-м градусе чувствовал немалую стужу. Море было тихо и безлёдно, и по нем плавало знатное количество лесу. При сем [442] он приметил, что синеватое море было ледовито, зеленоватое от льдов свободно. На северном берегу шпицбергском или на южном гренландском нашел ручьи свежей теплой воды, звериные следыи множество птиц; оттуда к северу дошел на 82 градуса, далее идти льды не позволили; откуда поворотился в норд-вест, чтобыпройти в пролив Дависов, но за неудобностию плавания возвратился в Англию.

§ 8

На другое лето отправлен Гудсон для исследования проезду востоком 21 числа апреля и путь свой направил промеж Новою Землею и Шпицбергом. Однако, нашедши на великие льды, назад поворотился, чтобы попытаться пройти западом сквозь пролив, называемый Лумлей, но, рассудив, что лето поздо становится, в Англию возвратился. После чего, неизвестно ради каких причин оставя отечество, вступил в голландскую службу и 1609 года апреля 6 числа вышел в море из Текселя. Миновав северный Норвежский мыс, пустился прямо на Новую Землю, но великие льдины, коими море покрыто было, отняли всю надежду; а особливо с ним бывшие голландские и аглинские матросы привыкли ходить в Ост-Индию и ради того стали весьма скучать великою и несносною себе стужею; сверх сего, произошли меж ними как между разноземцами ссоры. Итак, принужден переменить свое предприятие, по коему с общего совета поворотился на запад к Америке, и, ходив по разным местам около берегов между 37 и 44 градусов, с немалым неудовольствием и роптанием подчиненных в Англию бесполезно возвратился.

§ 9

В четвертый раз, 17 апреля 1610 года, предприял путь свой Гудсон из Темзы к северу и достиг западных берегов исландских, где люди против его учинили бунтовщичий заговор, который разрушить много ему труда стоило. Оттуда пустившись к западу, прошел найденные берега Дависом и вступил в пролив своего имени; потом въехал в великий залив, по нему ж проименованный, на 62 градусов ширины. А как доплыл до западного берега, высматривал оный прилежно даже до сентября и искал способного места, где б прожить зиму. Подштурман его Роберт Ейвет непрестанно старался побуждать неспокойные головы на своего начальника; для того Гудсон отставил его от должности, чем больше раздражил оных. Весьма удивительно, чем думал Гудсон с людьми зиму прокормиться, когда уже запас, данный на шесть месяцев, вышел и купно назначенное время; однако зиму пропитались птицами. На весну, не сыскав никаких жителей, от коих бы получить споможение запасом, разделил немногие сухари последние всем и себе по равной части, со слезами и увещанием [443] пошел обратно в Англию. Помянутый подштурман и некто Генрих Грин, коего Гудсон в Англии от казни избавил, с другими бунтовщиками поймали его и с сыном, еще в самых молодых летах, также математика Жемеса Вадгуза, корабельного плотника и еще пять человек посадили без пищи и ружья в шлюпку и опустили на море. В сих суровых местах бог отмстил злодейство: Грин с двумя товарищами убит от диких людей, Ейвет умер на корабле мучительною болезнию; прочие, претерпев горькие нужды, домой возвратились и все бы достойную казнь понесли, если бы их сильная рука не заступила для чаемой в них впредь надобности.

§ 10

Аввикум Принет, бывший при Гудсоне писарь и участник против его в заговоре и несчастии, рассказав директорам компании обстоятельства Гудсонова путешествия, а особливо что прибылая вода идет прямо от запада, якобы из самого Тихого моря простираясь, побудил их к отправлению новой посылки для того же изыскания. На сие избран был Томас Буттон, офицер знатной породы и особливого искусства. На двух кораблях пошел из Темзы в море в первых числах маия 1612 года, вошел в Гудсонский пролив и при островах, называемых Резолюцион, затерт был льдом, но, скоро освободившись, пришел к острову Дигсу, где льду ничего не было; после правил ход свой к западной стороне и, нашед землю, назвал Лебяжьим Гнездилищем; потом пошел в зюд-вест и усмотрел на 60-м градусе 40-й минуте землю, которую проименовал Неудачною Надеждою. 14 августа зашел в хороший залив, Нелзонсгафен, и в нем зимовал с великою осторожностию от нужды, стужи и глада и от неудовольствия своих товарищей и подчиненных. В бытность свою изловил на пищу до 1800 дюжин куропаток, однако много претерпел от холоду и потерял немало матрозов. По весне осмотрел тамошние берега и с удовольствием возвратился. Гиббон, сродник и любимец Буттонов, ходил туда ж 1614 году, однако не уметил в Гудзонов пролив и в глухом заливе претерпев много от льду опасностей, без успеху возвратился.

§ 11

В 1615-м году воспоследовало мореплавание много славнее и полезнее. Роберт Билет и с ним искусный штурман Баффин, который знатнее стал самого капитана, на содержании той же компании пошли в море 18 апреля и 6 числа маия увидели западный берег Гренландии, прошедши мыс Форевель; оттуду простираясь к западу, открыли на 64-м градусе остров, который назвали Мельничным, затем что лед был около него как молотый. 10 числа июля усмотрели землю в западе и по приливу, приходящему от севера, весьма обнадежились о подлинности искомого проходу; [444] и для того тутошный мыс назвали Ободрительным; но далее того приметив противное, надежду оставили и в Англию возвратились.

§ 12

На другой год, выпросив у компании вторичную поездку, на том же корабле отправились 26 марта 1616 года в Дависов пролив, в который вошли 14 числа маия; а как достигли до 72-го градуса, начали о проезде сомневаться, видя, что прилив низок и течением непорядочен, чего на открытых морях не бывает, несмотря на то что тут море весьма широко и от льдов свободно; однакож путь свой простирали далее и на 72-х градусах 45-ти минутах нашли остров, который Женским назвали, затем что видели три бабы, шалаши и лодки. От множества льду вошли в некоторую пристань, где им жители принесли много рогов от морских единорогов, и пристань проименована Роговым проливом; после, вышед изо льду под 75-м градусом, нашли море от него свободное; на 77-м градусе усмотрели другой пролив и по множеству китов назвали Китовым. После того были у иных заливов и проливов, кои все лежат на западном берегу Гренландии. В Шмидове заливе, что на 78-м градусе, нашли ужасное множество китов, чрезвычайно крупных. Магнитная стрелка склонялась к западу на 56 градусов, какового отдаления нигде не примечено. Наконец, следуя к западному берегу Дависова пролива и усмотрев Кумберландов остров, отчаялся своего поиску и так в Англию возвратился. Из Билетова письма, писанного к директору Волфстенгольму, явствует его мнение, что хотя Дависовым проливом не можно надеяться ходу в Тихое море, однако для семожного, моржового и китового промысла нет места удобнее оного, что само искусство показало: голландцы учредили там ловли, кои ежегодно приносят несказанное богатство. Баффин сам почти признавался, что проход не Дависовым проливом, но далее к западу быть должен. Сие мнение содержал до смерти, которая приключилась ему в Ост-Индии при осаде города Диу.

§ 13

Хотя около пятнадцати лет не предпринимали после того агличане никаких поисков желаемого прохода, однако Дависовы, Гудсоновы и Баффиновы удачи и рассуждения еще твердо держались у них в мыслях. Некто Лука Фукс, человек рожденный к мореплаванию, часто разговаривал с бывшими в прежних поездках, собрал все морские к сему предприятию надлежащие карты, спознался с лучшими математиками, которых споможением королю Карлу Первому представлен и отпущен на королевской пинке 8-го маия 1631 года. В Гудсонский залив вошел 28 числа, потом приехал к земле на 64 градуса и назвал Томас Вилькоме. Погода [445] была хороша, море безо льду и земля без снегу. Прилив подымался до 4-х сажен, однако далее к полудни меньше и наконец нечувствителен. Из сего заключил и по своем возвращении в Англию других уверил, что далее к северу по западному Гудсонскому заливу должен быть широкий проход в Западный океан, ибо море там чище, воздух умереннее и киты ходят по тому румбу. Капитан Жемс, который с Фуксом вместе пошел для того ж поиску на другом корабле, хотя и виделся с ним в Гудсонском заливе и ходил далее, однако зимовал там, претерпел великие невзгоды ото льдов, а больше от стужи, не имея от ней убежища, как только под корабельными парусами. По возвращении своем в Англию издал в свет плачевное описание своего состояния и при том доказательство, что или нет отнюдь желаемого прохода, или, ежели есть, то весьма тесен и многотруден. По сему воображению оставили агличане таковые предприятия около тридцати лет.

§ 14

Бывшие после того путешествия Гильямсовы и Барловсовы мало служат к известиям о сем проходе. Достойнее примечания поездка Скрагсова. В июне месяце 22 числа 1722 года пошел он в Гудсонский залив и на 62-м градусе торговал с тамошними жительми, получая китовые усы и моржовые зубы; после на 65-м градусе видел много белых и черных китов. Прилив был до пяти сажен. Двое тамошних жителей показывали куски меди, объявляя о местах, где такие минералы находят. После того пошел он в зюйд-ост и, проходя Велькоме, видел множество китов, а льду не было. Люди, высланные от него на берег, осмотрев, сказали, что ничего не приметили, что бы их ходу далее могло препятствовать.

§ 15

После сего Дабс, а по нем Мидлетон 1737 года ходили в Гудсонов залив, подле западных и северных берегов оного открыли многие реки и заливы, о коих сомнительно осталось, сквозь ли они проходят в западно-северный Тихий океан или нет. Великие приливы и множество китов сие представляют вероятно, но множество в них льду и непостоянство непорядочных приливов в величине и в сторонах течения надежду отнимают. От таких обстоятельств произошло обоюдное в Англии рассуждение: проход северо-западный в Индию есть или его нет. Ежели он есть, то всяк должен согласиться, что от того произойдут великие выгоды и прибыли, и для того не надлежит терять надежды. Ежели нет, то надобно о том заподлинно увериться, чтобы впредь не томить себя тщетною надеждою. Сие побудило их к новому предприятию, ибо рассудили, что потеря весьма мала будет против безмерного приобретения, ежели чаемый путь откроется; и для того [446] определено награждения двадцать тысяч фунт штерлингов тому, кто оный сыщет; для ободрения прочих чинов поставлены по рангам награждения в счастливом успехе, и обещано дать им все в по дарок, какие бы в сем путешествии добычи ни случились.

§ 16

Для сего путешествия назначены на двух больших кораблях два мореплавателя, Вильгельм Мор и Франц Шмид, с обстоятельною и предосторожною инструкциею для всяких случаев, которые только лишь хотели в море пуститься, некто любопытный мореплаватель, агличанин Генрих Еллис, из пути возвратился и оказал ревнительную охоту быть участником сего славного предприятия, но притом и отговаривался, что он правителем оных кораблей быть не может, не обыкши ходить по морям северным; несмотря на то, склонился быть на оных агентом и записывать все натуральные примечания всего, что принадлежит к северному мореплаванию; и потом, в 18 часов совсем собравшись, вступил на борд, и в море пошли 1746 года 31 маия. На 58-м градусе ширины, к востоку от Фаревельского мыса, прошли льдом и после сквозь великое множество плавнику, по величине в строение годного. 5-го числа июля дошли до падуну, или плавающих ледяных гор, кои обыкновенно бывают около Гудсонского пролива, где весьма высокие, снегом покрытые горы купно со льдами производят среди лета несносную стужу; при сем примечено, что северная сторона Гудсонского пролива свободнее от льдов, как южная. Достигнув западных берегов самого залива, положили с общего совету перезимовать в Нейсольской гавани, где управитель тамошней компании аглинских купцов старался всячески рушить их предприятие злодейскими поступками, помня больше приватную, нежели общую пользу отечества; несмотря на то, прозимовали без скудости и без всяких неспособностей. Следующей весны пошли в море для изыскания чаемого проходу. На 61-м градусе, идучи к полуночи, ото льду свободились и на небольшом судне капитан Мор и агент Еллис исследовали западный берег, подле коего идучи к северу, были между падуном, в мелях и льдах с немалою опасностью; пытались входить в разные заливы, надеясь проходу, однако везде оные льдами, или впадающими в них реками, либо мелями и камнями кончились. Примечания достойным признать должно Вагерский залив, который поманкою к изысканию, опасностию и особливою натурою чуден. Первое от великих и быстрых приливов и отливов, второе от страшных висящих камней и шуму, третье от обоестороннего порога происходит. Сей глухой залив имеет в конце великую обширность на несколько миль, которая сообщается узким проходом с прочим заливом. Когда прилив превзойдет вышину воды, что за узким проходом в конце залива, тогда вливается в него море с великою [447] быстриною и течет порогами. Когда ж в море вода упадет ниже, тогда выливается назад и роет с ужасным шумом, как с плотины. Достигнув 66-го градуса ширины, поворотились в Англию. Еллис хотя сим поиском мог больше бы увериться, что нет искомого проходу, однако уверял по своим физическим догадкам о подлинном бытии оного.

§ 17

Хотя в сем изыскании положили агличане главное старание, однако должно кратко показать о участии в том и других держав. В 1619-м году приняли и датчане попытать своего счастия в обретении северо-западного прохода в Индию. Во владение Христиана Четвертого датский капитан Иоган Мунк отправлен в море и 20-го числа июня дошел до Форевельского мыса, откуда пустился в норд-вест в Гудсонский пролив; льды и бури принудили его между двумя островами скрыться, где едва все не погибли. Вшедши в залив до 64-го градуса, принужден был в оном зимовать и претерпеть все бедности, каковы могут в оных местах случаться. От голоду и холоду остался только сам Мунк с двумя человеками, с которыми, дождавшись лета, пришел в отечество с великим страхом и опасностию на некрытом малом судне, затем что кораблем владеть троим было невозможно. На другой год, рассудив сей мореплаватель, что он собственными своими прошибками больше научился и в другой раз избежать их может, осмелился к вторичной поездке. Некоторые купцы, сложась, корабль ему снарядили. Уже совсем в готовности, пришел ко двору проститься. Король приказал осторожнее поступать и приписывал единственно его оплошности, что столько людей пропало. Мунку стало сие чувствительно, и королю ответствовал не с надлежащим раболепством, отчего он, потеряв умеренность, Мунка ткнул палкою. Сие бесчестие стало Мунку толь досадно, что, в отчаянии пришед домой, слег в постелю, не принимал ни утешения, ни пищи и так вскоре умер. Сим кончились датские предприятия, начатые для сыскания северо-западного проходу в Индию.

§ 18

Ишпанцы, побуждены будучи аглинскими предприятиями и успехами, покушались искать помянутого проходу с западной стороны, и некто Юан де Фуен 1592 года и Мартын Дагвилар 1603 водили с Новой Мексики далее Калифорнии к северу, за мыс Мендозин, из коих первый между 47-ю и 48-ю градусами, другой на 43-м ширины нашли, что западный американский берег простирается к северу и потом к востоку и, наконец, к полудни; так что де Фуен, быв в великом заливе, думал, что пришел в Атлантическое море, и с тем поворотился назад в Аквапулк. Многие [448] думают, что ишпанцы держат свои известия скрытно для политических причин, чтобы оными не пользовались другие державы.

§ 19

Известное мореплавание ишпанского адмирала де Фонта по западным берегам Северныя Америки для поиску водяного сообщения между Атлантическим и Тихим морем от многих принимается за подлинное, от большей части за вымышленное почитается, а самым делом сомнительно. Мне кажется, что оно достойно показания на карте и изъяснения в Кратком описании. Помянутое описание найдено издавна, напечатанное по-аглински, потом переведено и издано на французском языке бывшим здесь профессором астрономии Делилем и, наконец, парижским астрономом Бюашем утверждается чрез многие доказательства, которые, однако, от многих сомнений не свободны.

§ 20

Адмирал де Фонт пустился из Южной Америки к берегам Полуночной 1640 года апреля 7 числа на четырех кораблях, из коих на первом сам, на другом вице-адмирал Пенелосса, на третьем Бернардо, на четвертом Ранквилло. Пенелосса принял на себя испытать, что Калифорния — остров или земля матерая, и нашел, что она касается Америке малым перешейком, который приливом уничтожается. Сам с прочими судами, достигнув ширины около 50 градусов, вошел во многие островы, кои он именовал Архипелагом святаго Лазаря; потом послал капитана Бернарда на его корабле ехать вверх по глубокой и тихой реке. 21-го числа июня пошел он в север, потом в норд-ост и на восток, после опять в север и, наконец, к норд-весту. Тут вошел в озеро, наполненное многими островами, и полуостров, населенный доброобычайным народом. Озеро названо от него Веласковым. Оттуда ездил он по разным водам, кои на оной карте показаны до 77-го градуса ширины, везде нашел довольство всякой рыбы, птиц и другой дичи и воздух сносный, кроме того, что в самом конце названного в его имя Бернардовым озере или море видел около берегов высокие, снегами покрытые горы. Адмирал, уведомясь о его состоянии через письмо, пошел далее, нашел американский город, называемый Конассет, и, словом, найдены многие озера и реки с порогами и без порогов; и, наконец, видели агличан от восточного берегу Америки, где они около южных берегов Гудсонского залива имеют свои селения, с ними разговаривали. Все сие и многие мелкие обстоятельства не оставили б сомнения о северо-западном морском ходу, если бы оное мореплавание все не было подозрительно; причин невероятности и сомнительств и на оные опровержений для краткости здесь уместить невозможно. [449] Мне паче всего невероятно быть кажется: 1) что пресная вода в Бернардове озере на толь дальней ширине была от льдов свободна, 2) что ипшанцы, а особливо из южных американских владений, привыкшие к жаркому климату, могли обращаться в толь суровых местах, в близости у полюса.

§ 21

При окончании сея главы остается мне объявить свое мнение о северо-западном вышепомянутом проходе, которое в том состоит, что оный невозможен или хотя и есть, да тесен, труден, бесполезен и всегда опасен. Рассуждая причины физические, которые еще по сие время питают агличан надеждою, не могу довольно надивиться, что народ, где довольно искусных мореплавателей в теории и практике и остроумных физиков, не может усмотреть явного оных неосновательства. Первым и главным доводом почитаются великие приливы и отливы на западных берегах Гудсонского залива, а особливо в Велькоме и при заливе Репульсе, ибо из того заключают, что должно тут быть в близости океану, из которого подымается вода так высоко. На сие предлагаю следующее: 1) в открытом океане вода много меньше подымается, нежели в узких местах, где прохода ищут; напротив того, в тесных местах и во встречных водах, куда движение океана свободнее досягает, подымаются воды несравненно выше, как в океане. Примером служить может Мезенская губа, где прилив подымается иногда до семи сажен. Праведно ли кто заключить может и скажет ли кто, что из Беломорского пролива есть проход в океан Мезенскою губою, для того что воды весьма высоко ходят? Но кто встречное течение вод и поздание приливов по разным расстояниям знает, заподлинно скажет, что, когда из Белого моря производится отлив и палая вода вытекает между Терским и Зимним берегом, в то ж самое время подоспевает новый прилив из океана, встречные воды сражаются около мелей, что между Тремя Островами и между Моржовцем, и общими силами устремляются диагональною линеею, согласно с механическими правилами, к Мезенскому устью. И посему там прилив выше восходит, нежели на противном берегу, в Трех Островах, где самая большая досягает не далее четырех сажен. Всего чуднее, что, ведая великие проливы от востока, Гудсонский и Дависов, и многократными поездками и описанием берегов, особливо западных, что не можно чаять ни в сотую долю величиною отверстия против Дависова и Гудсонова, утверждают, что помянутые в Велькоме приливы приходят западными проливами. Сверх сего, обще океан движется от востока к западу, следовательно, много натуральнее приливам в реченных заливах быть пространными и известными проливами, нежели нигде подлинно не отысканными в берегах, кои почти на всякой миле осмотрены. Всего нерассудительнее, что Еллис [450] Гудсонский залив уподобляет Посредиземному морю, не взяв в рассуждение свойств главных: 1) что Посредиземное море несравненно больше Гудсонского залива и, напротив того, 2) Гибралтарский проход не может малостию отнюдь сравниться с великими проливами Дависовым и Гудсоновым, 3) что узкий оный путь океанской воде в Посредиземное море отворен от запада в противность течению открытого моря. Итак, нет ни малейшего сомнения, что Баффинского и Гудсонского залива и самого Велькома воды движутся от приливов и отливов Атлантического океана, и если бы глубины на разных местах, береги и островы сих морей были известны, то бы теориею доказать легко было можно, отчего происходит их чрезвычайная вышина, как выше о Мезенской губе показано. Что ж до знатной солености и прозрачности сих вод, а особливо к северу, надлежит, то происходит оная от малости свежей воды из рек, которыми ближайшие к северу земли неотменно должны быть скудны. Множество китов большей солоности воды приписывать должно.