Заготовление шведских перчаток для императрицы Елисаветы Петровны.

9-го октября 1749 года кабинет-министр барон Иван Антонович Черкасов, по приказанию императрицы, сообщил нашему посланнику в Швеции графу Никите Ивановичу Панину, «чтобы для употребления ее величества он велел сделать в Швеции рукавицы клип-ганшу, у которых бы верхняя сторона была некрашеная». По мере изготовления присылать перчатки с курьерами в Петербург, а заказать столько, чтоб можно было высылать ежегодно 10 дюжин.

Граф Панин 9-е декабря отвечал: «Здесь в городе не токмо готовых таких рукавиц, чтоб были совсем некрашены, но ниже [206] к тому выделанной кожи достать возможно, еже меня принудило на рочно оные заказывать в Шонской провинции, где лучшая Шведская фабрика находится; ныне оттуда для образца получил одну рукавицу которую при сем послать честь имею, ваше превосходительство покорно прося, чтоб оную поднесть ее императорскому величеству для высочайшей апробации и о том дать мне знать в свое время».

Рукавицы понравились императрице и пересылка перчаток из Швеции продолжалась два года благополучно. Но в сентябре 1751 года вышла неудача. Граф Н. И. Панин прислал дюжину перчаток со своим братом. Барон Черкасов поднес их императрице — «оне оказались узки, на руку не идут»; хотя и казались большими. Черкасов уведомил графа Панина, что императрица приказала не высылать рукавиц из Швеции, а покупать и присылать самые лучшие кожи для делания перчаток в Петербурге, на замшевой фабрике иностранца Дункеля, которая находилась в Копорском уезде в Киненской мызе, под деревнею Кипенью и Горками.

В конце 1752 года на фабрике Дункеля произведены удачные опыты выделки Шведских перчаток из Русских кож. Вследствие этого от кабинета послано было предписание Астраханскому губернатору следующего содержания:

«Ныне новая потреба приключилась кож молодых баранов, кои еще токмо молоко из матери сосали; оные нужно для ее императорского величества на рукавицы; здесь оные доисканось как делать и сделаны из здешних, которыми ее императорское величество изволит быть довольна, нежели Шонскими славными во всей Европе; того ради оных кож сколько возможно хотя до 1000 Астраханская губернская канцелярия имеет собирать, а паче от степных народов и Калмык и Русских близь Астрахани живущих, как станут овцы ягниться, не для пригожей на них шерсти, но для тонкой кожи, хотя от 5-ти до 10-ти копеек за овчину, только бы не с мертвых сниманы были, и оные сколько ни будет собрано, хотя по 100 или по 50-ти присылать; Також из козлин молодых сколько возможно приказать набирать и чтобы кроме материна молока ничего не знали и оные в тоже дело потребны» (19 января 1753 г.).

Астраханский губернатор послал нарочного к кочующим около Астрахани Татарам и Калмыкам; посланный донес, что ни кож с молодых баранов, ни козлин к покупке не оказалось; при этом Калмыки и Татары объявили: что у них такого обыкновения нет, чтоб резать барашков и козлят для продажи кож; а снимают кожи с упалых барашков и козлят и их без матерей не продают и не режут; и ежели надобны барашки или козлята, то они продадут их только с матерями, овцами и козами.

Впоследствии кожи для перчаток выписывались на фабрику Дункеля преимущественно из Малороссии. [207]

Дункель поставлял перчатки ко двору Шведские Клипинговые по 60-ти копеек за пару. Деньги уплачивались из кабинета, но кабинет-министр барон Черкасов в 1753 году объявил Дункелю, что цена высока.

Дункель согласился получать по 50 коп. за пару.

В октябре 1754 г. Дункель умер. Перчаточная его фабрика перешла в руки его подмастерья Фроста и существовала до 1762 года.

Сообщил Г. Есипов.

Текст воспроизведен по изданию: Заготовление шведских перчаток для императрицы Елисаветы Петровны // Древняя и новая Россия, № 5. 1880