Дни	Руб.	Коп.
1.	Гаврило Казаков	по 4 копейки	на день	20	–	80
2.	Марко Черников	«	«	20	–	80
3.	Осип Белозеров	«	«	23	–	92
4.	Андрей Устьянов	«	«	20	–	80
5.	Дементий Корягин	«	«	23	–	92
6.	Василий Жейдаков	«	«	25	1	00
7.	Михайло Сережкин	«	«	17	–	68
8.	Федор Мелехин	«	«	19	–	76
9.	Андрей Ходяшев	«	«	23	–	92
10.	Савва Стряпунин	«	«	16	–	64
11.	Михайло Скворцов	«	«	26	1	04
12.	Иван Першин	«	«	7	–	28
13.	Иван Костыгин	«	«	24	–	96
14.	Феликст Колпаков	«	«	16	–	64
15.	Иван Заозерских	«	«	9	–	36
16.	Иван Грозиных	«	«	17	–	64
17.	Прокопей Шумкин	«	«	18	–	72
18.	Аксен Баклин	«	«	16	–	64
19.	Василий Селезнев	«	«	21	–	84 [55]

«В гармахера у возки угля»

1. Петр Загибин 25 дней по 4 копейки на день 1 р. 00 коп.

2. Сафон Терехин 9 дней по 4 копейки на день 1 р. 36 коп.

«У обжиганья роштейну»

Артамон Олышев 26 дней по 4 коп. на день 1 р. 04 коп.

«В кузнице у молотниченья и у дутья мехов»

Иван Черепахин 26 дней по 4 копейки на день 1 р. 04 коп.

«У битья руды малолетние»

1.	Никита Никонов	по 2 копейки	на день	30 дней	60 коп.
2.	Федор Вотинов	«	«	30 дней	60 коп.
3.	Григорей Томилов	«	«	26 дней	52 коп.
4.	Петр Новожилов	«	«	26 дней	52 коп.
5.	Дмитрей Быков	«	«	24 дня	48 коп.
6.	Дмитрей Устьянов	«	«	24 дня	48 коп.
7.	Данило Белых	«	«	26 дней	52 коп.
8.	Кирило Гординов	«	«	29 дней	58 коп.
9.	Афонасей Мельников	«	«	28 дней	56 коп.
10.	Парфен Вторушин	«	«	22 дня	44 коп.

«Итого надлежит вышеописанным работникам за работные дни двадцать три рубли одиннадцать копеек. 1728 году декабря в 1 день шихтмейстер Степан Москвин».

«1728 году декабря 2 день по указу его императорского величества по сему ведению означенным работникам двадцать три рубля одиннадцать копеек выдать записав в расход с распискою Капитан Берглин (по немецки)» ¹⁹.

Приведенный реестр типичен как один из многих сохранившихся источников, где взрослые и малолетние вписаны в один документ об оплате труда работных людей. Только по Егошихинскому заводу аналогичных документов за 1727-1735 гг. сохранилось более ста. Ценность их в конкретности, позволяющей воссоздать систему оплаты труда работных людей крупного предприятия медеплавильной промышленности, каким был Егошихинский завод в первой половине XVIII в. Довольно четко прослеживается оплата труда работавших в литейной завода, представлявшей сердцевину предприятия. Выясняется, что взрослый рабочий работал поденно, получая по 4 копейки в день, причем оплата была одинаковой для литейщиков, кузнецов, возчиков угля и работавших «у обжигания роштейна».

Подавляющее большинство их работало неполный месяц. Не знаем, в чем причина такой недогрузки, но сам факт не может не обратить на себя внимание, ибо свидетельствует об особенности работы людей, занятых в медеплавильной промышленности. Речь может идти именно об отрасли промышленности в целом, ибо при существовавшей в XVIII в. централизации управления Егошихинский завод не представлял исключения.

В изучаемом списке детей и подростков, выделенных, как [56] во всех аналогичных документах книг Егошихинского завода, в особый список под заголовком «У битья руды малолетние», насчитывалось 10 человек. Взрослых же по источнику работало в литейной и на смежных производственных операциях 23 человека.

Бросается в глаза необычайно большой удельный вес детского труда, не отмечавшийся в исторической литературе о промышленности Урала XVIII в.

Однако источник позволяет судить не только о процентном соотношении работавших в литейной взрослых и детей. По документу прослеживается рабочее время каждого из подростков и группы в целом в течение месяца.

Выясняется, что дети, каждый в отдельности и группой, были заняты на производстве больше дней, чем взрослые.

Если из 23 взрослых рабочих литейной Егошихинского завода полную рабочую неделю (шесть рабочих дней) в течение ноября 1728 года работали 7 человек, то из 10 занятых детей 9 работали в течение месяца все рабочие дни, а 4 человека из них – и в выходные дни, и только Парфен Вторушин отработал в течение месяца 22 рабочих дня.

Документ не дает ответа на вопрос о причине столь интенсивного применения детского труда, но, несомненно, мы имеем дело с явлением не случайным, ибо в последующие месяцы и даже годы наблюдается подобное положение. Нельзя не обратить внимание на два обстоятельства: дети работали на основном производстве, выполняя такие же трудоемкие операции, как взрослые рабочие и даже «каторжные», например, дробление руды. Получали же они за свой труд в два раза меньше взрослого рабочего.

Разумеется, для нас представляет большой интерес характер эксплуатации детского труда. Из документа следует, что дети не только получают за труд зарплату, но она выдается им в начале будущего месяца на руки. Небезынтересно, что документ о выдаче зарплаты скреплен подписями видных деятелей промышленности Урала изучаемого времени, какими были шихтмейстер С. Москвин и управляющий Егошихинским заводом Берглин. В документе содержится еще одно свидетельство: взрослые и дети выступают на равных началах.

Таким образом, можно считать, что дети работали на Егошихинском заводе не на началах отбывания подушной подати (для такого предположения источник не дает никакого основания), а на правах найма.

Следует отметить еще такое обстоятельство: дети получали за свой труд деньгами, а не хлебом, как это часто практиковалось на заводах Урала в первой половине XVIII в. ²⁰. [57]

Что касается продолжительности рабочего дня детей, то источник не дает основания для выделения их в особую группу, по всем данным, рабочий день подростка не отличался от рабочего дня взрослого человека.

Дошедшие до нас заводские книги свидетельствуют о занятости детей на дроблении руды в течение 1727-1730 гг. (см. табл.).

Месяц	Количество работавших детей по годам
	1727	1728	1729	1730
Январь	8	6	9	10
Февраль	6	6	7	6 у Каркина
Март	8	6	5	10 и 9 у него же
Апрель	6	6	3	10
Май	3	11	5	11
Июнь	3	6	5	11
Июль	3	10	10	11
Август	3	14	7	11
Сентябрь	3	9	11	10
Октябрь	7	10	11	13
Ноябрь	9	10	16	12
Декабрь	8	8	8	15

Интенсивность применения детского труда, как свидетельствуют архивные документы, значительна и в последующие годы не только на Егошихинском заводе, но и на других предприятиях ²¹.

Источник за 1730 г. интересен в другом отношении: в феврале и марте дети были заняты на дроблении руды подрядчика Потапа Каркина.

Потап Каркин – характерная фигура на Егошихинском заводе, поэтому есть смысл сказать о его участии в эксплуатации детского труда. Каркин, будучи подканцеляристом, начал заниматься подрядничеством ²², поставляя медную руду на Егошихинский завод, а затем он вышел в заводовладельцы. [58] Подрядчик Каркин плавил принадлежавшую ему медную руду на Егошихинском заводе, эксплуатируя детский труд. Применение детского труда могло быть в данном случае только на началах найма, ибо никакого права на труд заводских детей Каркин не имел. Какова же плата и условия труда детей, занятых на дроблении руды подрядчика? Те же, что на переработке казенной руды. Вместе с тем источник не смешивает руду Каркина с рудой завода.

Ситуация характерна. Каркин, как частное лицо, эксплуатирует детский труд на казенном заводе на принятых началах.

Мы не сделаем ошибки, предположив наличие социальных условий для появления Каркиных. Подрядничество на заводах Урала в первой половине XVIII в. и позже было широко распространено ²³.

Выполняли дети и другие производственные операции. Так, в мае 1729 г. работали «малолетние у выгрузки шифера», получая по 3 копейки в день, 5 человек ²⁴. В июле 1729 г. «у топки глины малолетние по 2 копейки на день» – 6 человек ²⁵. По-иному сформулирована запись о работе детей в ноябре 1733 г. Здесь сказано: «У возки глины и у битья руды малолетние по 2 копейки», 11 человек.

Новые сведения о труде детей находим в заводских книгах в феврале, марте и мае 1734 г. Так, в феврале 1734 г. «малолетние у битья руды и у прочих разных заводских работ по 2 копейки в день», 11 человек ²⁶. В марте 1734 г.: «Малолетние у битья руды и у протчих работ» при той же зарплате, 18 человек ²⁷. В мае 1734 г.:

«Малолетние у битья руды и у протчих заводских работ, которые по 2 копейки на день работали с воскресными и праздничными днями по 2 копейки на день» 14 человек ²⁸.

Детский труд применялся главным образом на разбивке руды. Но дети работали и на рубке сала на свечи, изготовлении кирпича, погрузке и т.д. ²⁹.

Степень интенсификации детского труда выясняется, как уже было сказано, при сравнении его с трудом взрослых работников, не всегда занятых полную рабочую неделю. [59] Источник не дает исчерпывающего ответа на этот вопрос. Однако в нашем распоряжении имеются два документа, дающие возможность осмыслить его. Один из них гласит:

«1735 год, май. Малолетние которым платитца по рассмотрению по две копейки на день а работали у разбивки руды из которых каждый не ниже четырнадцати лет и работали волею своею по 2 копейки на день» ³⁰.

Содержание другого документа таково:

«1735 год, август. Ведение, сего 1735 году в прошедшем августе месяце приписных к Егошихинским заводам жителей малолетние дети их работали здесь при Егошихинском заводе у битья руды у топки и у носки глины и кирпича у клажи в гормахере новых печей волею своею и с той же дачи как и в прежних месяцах давалось по 2 копейки на день» ³¹.

В обоих документах подчеркивается, что дети «работали волею своею». Но добровольный характер труда детей невозможно представить без заинтересованности детей и их родителей в его оплате.

Вместе с тем первый документ содержит и другой весьма существенный момент: каждый из занятых детей имеет от роду не менее 14 лет. Таким образом, источник свидетельствует о заинтересованности завода в работе подростков четырнадцати и выше лет ввиду большей рентабельности их труда, чем труд детей меньшего возраста. И в данном случае мы можем усмотреть норму, принятую управлением заводов Урала, ибо таков был строй жизни заводов региона, подчиненных строгой централизации.

Сведения об эксплуатации детского труда на Егошихинском заводе в 1735 г. содержатся в документе, датированном августом указанного года. Источник определяет социальное происхождение работавших детей: то были дети «приписных к Егошихинскому заводу жителей». Понятие «приписные» не вызывает сомнения. Труднее объяснить понятие «жители завода». Но, к какой категории мы бы их не относили, их дети продолжают работу своих отцов на заводе. В них можно увидеть, учитывая особенности времени, второе поколение работников Егошихинского завода.

Документ свидетельствует, что для них заводская работа – дело знакомое, платят им за труд в августе, как и в предыдущие месяцы, то есть зарплату, которая была проверена и подтверждена практикой заводской жизни.

Производственные функции детей имеют широкий и разнообразный характер. Они работают на хорошо известном им [60] по ряду лет дроблении руды, на топке и переноске глины и кирпича, на кладке в литейной печей ³².

Значение этих фактов можно понять только на фоне социально-экономических процессов, происходивших на Урале – развитие общественного разделения труда, рост рыночных отношений в регионе и в стране в целом, развитие работы по найму.

Выполнение детьми и подростками на заводе разнообразных производственных функций, денежная оплата их дают основание для рассмотрения их труда как устойчивого социального явления.

Для подтверждения сказанного проследим работу четырех подростков на Егошихинском заводе с момента поступления на работу до их перехода в категорию взрослых работников. Берем имена подростков, которые в документах встречаются множество раз. В той или иной степени их производственные биографии типичны для подростков, работавших на заводах Урала ³³.

«Малолетний» Меркурий Бородин начал работать «у разбивки руды» на Егошихинском медеплавильном заводе в 1727 г., проработав в ноябре 13 дней, в декабре – 21 день. В 1728 г. – в феврале – 27 дней, в марте – 26, в июле – 11, в августе – 28, в сентябре – 25 дней. В 1729 г. – в августе – 28, в сентябре – 25 дней, октябре – 30, ноябре – 26, декабре – 21 день. В 1730 г. – соответственно в январе – 30, июле – 28, октябре – 28, ноябре – 25, декабре – 23 дня. В 1731 году – соответственно в январе – 15, ноябре – 15 дней. В 1732 г. – в феврале – 20 дней. 6 марта 1732 г. Меркурий Бородин переходит в категорию взрослых рабочих и, работая в литейной, получает по 4 копейки в день. Его имя встречается в документах и в 1739 г. ³⁴.

«Малолетний» Григорий Томилов начал работать на Егошихинском заводе также с 1727 г. Он проработал в январе 25 дней, феврале – 20, марте – 27, августе – 21, октябре – 28, ноябре – 26 дней. В 1728 г. – в январе – 30 дней, феврале – 27, марте – 28, апреле – 19, мае – 26, июле – 7, августе – 28, октябре – 26 и в ноябре – 26 дней. В 1729 г. – в январе – 31 день, феврале – 25, июне – 28, августе – 25, сентябре – 27 и в октябре – 29 дней. В 1730 г. – в январе – 18 дней, феврале – 12, марте – 30, апреле – 15, мае – 27, июне – 26, июле – 25, августе – 12, сентябре – 25, октябре – [61] 25, ноябре – 26 и в декабре – 27 дней. В 1731 г. – в январе – 28, феврале – 8, марте – 16, апреле – 15, июне у носки глины – 2, в августе – 2, сентябре – 5 дней. В декабре 1731 г. он был переведен в категорию взрослых рабочих, получающих по 4 копейки в день. В марте 1738 г. он продолжает работать ³⁵.

Подросток Петр Коновалов начал работать на Егошихинском заводе также в 1727 г. В этом году он проработал в январе 24 дня, в марте – 26 дней. В 1728 г. – в июле – 16 дней, сентябре – 25, октябре – 20, в декабре – 12 дней. В 1729 г. – в январе – 19, мае – 5, июне – 28, августе – 10, в декабре – 6 дней. В 1730 г. – в январе – 10 дней, марте – 22, апреле – 11, мае – 9, июне – 11, октябре – 30, в ноябре – 24, в декабре – 10 дней. В 1731 г. работал только в январе – 16 дней. Затем Петр Коновалов по спискам «малолетних» не прослеживается, но появляется среди взрослых рабочих в октябре 1739 г. и продолжает работать ряд лет ³⁶.

Иная производственная биография у «малолетнего» Потапа Чулкова. Он, как и его сверстники, поступил на Егошихинский завод в 1727 г., проработав в феврале 23 дня, в июле – 16 дней. В 1728 г. – в январе – 30 дней, августе – 11, сентябре – 18 дней. В мае 1738 г. мы его находим среди взрослых рабочих, строящих Мотовилихинский завод ³⁷.

Таким образом, подростки, напряженно работая в течение длительного времени, трудятся с большими перерывами. Последнее, известным образом, уравновешивает напряженность их труда. Благодаря этому не все подростки выбывали из строя. Из их среды выходили постоянные квалифицированные рабочие периода мануфактуры, с детских лет работавшие по найму.

В источнике за 1739 г. содержится список, в котором встречаются фамилии людей, работавших в предшествующие годы «малолетними» в литейной у разбивки руды»: Леонтий Дульцев, Василий Скворцов, Степан Колпаков, Петр Шестаков, Сидор Григорьев, Меркурий Бородин, Спиридон Серебренников, Кирилл Скворцов, Мокей Серебренников, Яков Бородин, Спиридон Зыков, Абрам Калашников, Никита Ушаков, Алексей Колпаков и другие ³⁸. Некоторые из них еще остаются на [62] положении «малолетних», другие переходят в категорию взрослых работников. Первые получают за свою работу в месяц 83 ¼ копейки, вторые – более высокую зарплату.

Однако мы встречаемся с таким затруднением: из заводских книг после 1735 г. исчезают списки «малолетних», фигурировавшие до этого времени главным образом под заголовком «у битья руды малолетние».

Трудно представить, чтобы от эксплуатации детского труда, принявшего в 20-30-х гг. XVIII в. широкие размеры, руководство завода отказалось в последующее время.

Анализ источников приводит нас к выводу, что документация на эту категорию рабочей силы после 1735 г. оформляется по-другому. В источнике нет ответа на вопрос о причинах новшества Мы можем во всяком случае говорить о причинах не только формального характера: имело значение и усложнение эксплуатации детского труда, потребовавшее иного оформления работы детей в заводских книгах.

Вместе с тем, хотя и сохранялась тенденция платить подросткам минимальный заработок, нельзя было удержать его на прежнем уровне. Жизнь предъявила свои требования, и они отражены в заводских книгах. Это можно проследить по другим выявленным документам.

В заводских книгах за 1739 г. найден документ под следующим заголовком:

«Список имянной о выдаче жалованья Егошихинского заводу окладным служителям сего 1739 году за прошедшей апрель месяц плавильным и протчим мастеровым и работным людям також ссыльным содержащимся по делам арестантам, которые работали в заводских работах, а кто имяны и в какой сколько работе заработал с прописанием об окладах воскресных и праздничных уволеных больных дней, а ссылочных и арестантов токмо за работные дни о чем значится ниже сего» ³⁹.

В списке приводятся следующие категории окладных работников завода: по указу 1739 г. плавильный мастер по 5-рублевому месячному окладу, плавильщики по указу 1734 г. по 2 рубля в месяц (1 человек), плавильщики по штату 1734 г. при той же заработной плате (2 человека), по штату этого же года по полуторарублевому месячному окладу (1 человек). Затем приводится список из 9 человек под заголовком «По указу 1736 года». Из них 2 человека получают 2 рубля в месяц, один – 1 руб. 50 коп., один – 1 руб. 20 коп., один – 1 рубль и три человека – по 83 ¼ копейки в месяц.

В этом же списке под заголовком «По указу ис Пермского горного начальства, декабря 1 дня» приводится группа из 8 человек, также получавших по 83 ¼ копейки в месяц. [63]

Присматриваясь к списку окладных работников Егошихинского завода за 1739 г., мы находим в нем ряд лиц, выполнявших различные работы из той же зарплаты.

Так, по указу 1738 г. работали «на обжегу роштейнов и шпурштейнов», получая по 83 ¼ копейки в месяц, 3 человека, как и 1 гончар, 1 человек по указу 1734 г., «в чрезвычайных заводских работах», ученик по указу 1734 г. «в чрезвычайных заводских работах»; на такой же работе из той же зарплаты «по указу 1736 году два человека, каменщик 1 человек, колесники два человека». Затем источник фиксирует такую категорию работников Егошихинского завода: «Нижеписанные к делам еще не расписаны, а оклад по указу 1738 году», среди них находим 3 человека по тому же окладу ⁴⁰. Наконец по окладу 83 ¼ копейки выступает 1 человек «толченщик мусору».

Сравнивая документ заводских книг «Ведение» с анализируемым источником, можно видеть заметные изменения в оплате труда. Прежде всего можно констатировать перевод людей на месячную окладную систему, отличающуюся разнообразием.

В рассматриваемом списке, как уже сказано, имеется категория некомплектных, низкооплачиваемых работников, получающих 83 ¼ копейки в месяц. Анализ материалов заводских книг за ряд лет приводит к выводу о том, что это были дети и подростки. Для такого утверждения имеется два веских основания. Во-первых, в заводских книгах есть прямое указание об оформлении по такому окладу детей ⁴¹. Во-вторых, в ряде случаев список работавших детей в предшествующие годы совпадает персонально со списками работавших по указанному окладу в 1739 г.

Представляют интерес количественные показатели источника. В апреле 1739 г. на Егошихинском заводе работали 66 человек, из них по окладу 83 ¼ копейки в месяц 22 человека, что составляет большой процент от общего числа работавших. Показатели сами по себе представляют большой интерес. Однако дело не только в них, не меньшее значение имеет характер работы, выполняемой детьми. Если в течение 1727-1735 гг. на Егошихинском заводе они были заняты по преимуществу на дроблении руды, то в 1739 г. дети работали в литейной обжигальщиками, каменщиками, гончарами и на других работах.

Источник свидетельствует об оплате праздничных и [64] воскресных рабочих дней, равно как и дней, пропущенных по болезни. Едва ли такая система могла возникнуть без требования детей и их родителей. По-видимому, мы имеем дело с эксплуатацией детского труда на такой стадии, когда она приобрела на заводах Урала значительные масштабы и играла роль в экономике Урала.

Подростки оформляются на работу в качестве «закомплектных», «на упалые места», «на чрезвычайные работы» ⁴², что довольно ясно свидетельствует об использовании детей как резерва рабочей силы, из которого формировались кадры квалифицированных рабочих. Источник свидетельствует не о сокращении, а о возрастании и новых формах эксплуатации детского труда.

Оплата труда детей принципиально остается неизменной, т.е. они получают за труд деньги. Однако дети в большинстве случаев переведены на месячный оклад – 83 ¼ копейки и 1 рубль в месяц, по сравненнию с прежней поденной оплатой – 2 копейки в день – повышение получается значительное. Некоторые дети переводятся по оплате в разряд взрослых.

Новые явления в привлечении детского труда прослеживаются не только по заводским книгам Егошихинского завода. В заводской книге Мотовилихинского завода за октябрь 1753 г. работа детей зафиксирована следующим образом: «Закомплектные по двенадцатирублевому окладу из мастерских детей» ⁴³. Приводится список из 8 человек. Затем дан подзаголовок: «По шестирублевому окладу» ⁴⁴. Подобный приведенному документ имеется в книге Верхнего Юговского завода за декабрь 1754 г.: «Закомплектным оклад по двенадцать рублев в год за плавку руд и меди» ⁴⁵. Прилагается список в 9 человек. «Закомплектным же оклад по 6 рублев в год» ⁴⁶ – 6 человек.

Аналогичные документы обнаружены по Нижнему Юговскому заводу ⁴⁷.

По Висимскому заводу обнаружена краткая запись, из которой следует, что в марте 1753 г. здесь работали 10 закомплектных ⁴⁸. По данным С. Г. Струмилина, на этом заводе в 1745 г. работали 56 постоянных работников ⁴⁹. [65]

Мы, таким образом, вновь видим, что среди работающих на заводах Урала высокий процент составляли дети и подростки.

Итак, в 50-х гг. XVIII в. на Мотовилихинском, Верхнем и Нижнем Юговских, Егошихинском и Висимском заводах дети оформлялись на работу в качестве «закомплектных» работников с платой 83 ¼ копейки в месяц или с годовым окладом по 12 и 6 рублей в год. Разница в оплате труда, как будет показано ниже, определялась возрастом детей.

Но теперь нас интересует другое. На пяти упомянутых заводах дети получают зарплату по одной системе. Нет никакого основания усмотреть в таком обстоятельстве случайное совпадение, это исключается заводской практикой, знавшей, как уже сказано, строжайшую централизацию управления.

Можно, не рискуя ошибиться, рассматривать годовую оплату труда детей как новое во взаимоотношениях работавших подростков и работодателей. Новое заключалось прежде всего в переводе детей на постоянную работу, что было труднее осуществить при поденной оплате.

В таком переводе были заинтересованы прежде всего заводы и стоявшее за ними горное начальство, иначе нельзя представить себе перевод на такую систему ряда заводов. Мы предполагаем, что причина нововведения – в значении детского труда в промышленности Урала XVIII в. Дело не только в его значительном удельном весе с первых десятилетий XVIII в. Из детей, работавших на заводах, как уже говорилось, вырастали квалифицированные рабочие, в которых нуждалась уральская промышленность.

Несмотря на то, что никто на Урале не получал так мало за свой труд, как дети, их небольшая зарплата играла значительную роль в бюджете родителей (о чем будет сказано ниже). При этом следует учесть значительный рост оплаты труда детей по сравнению с 20-30-ми гг. XVIII в. В 50-х гг. XVIII в. в заводских книгах появляется новая категория работных подростков – «рудоносчики по двенадцатирублевому окладу» ⁵⁰. Эта категория детей для нас представляет интерес, ибо дает возможность провести аналогию с эксплуатацией детского труда в английской промышленности, о чем говорится в знаменитой работе Ф. Энгельса ⁵¹.

В заводских книгах часто фигурируют «ученики», выполняющие различные производственные функции. Что из «учеников» готовили квалифицированую рабочую силу, не подлежит сомнению. Мы можем усмотреть здесь общие черты между [66] детским трудом и трудом «учеников» на заводах Урала XVIII в. – те и другие являются резервом рабочей силы.

Труднее решить вопрос об их возрасте. Среди них было немало взрослых людей, однако преобладали, по-видимому, подростки.

Таким образом, и «ученики» частично попадают в категорию детей, работавших на заводах Урала XVIII в.

Большой интерес представляет возраст детей, занятых на заводах Урала XVIII в.

Источник по этому существенному вопросу свидетельствует:

«…надлежит жалованье произвесть по силе указа из канцелярии главного заводов правления октября 14 числа 1748 года по двенадцатирублевому окладу» ⁵². И далее: «По указу ис канцелярии главного заводов правления от 27 августа, здесь полученному 25 числа сентября сего году, велено мастерским и разночинским детям годным в заводские работы жалованье с числа вступления в работу, которые пятнадцатилетнего возраста и свыше, тем давать по рублю, а кои ниже того таковым по пятидесяти копеек в месяц» ⁵³.

Из сказанного можно сделать вывод: на заводах Урала работали дети до пятнадцатилетнего возраста и старше, однако предпочтение отдается детям старшего возраста. Мы можем говорить на основании приведенного документа именно о заводах Урала в целом, поскольку документ исходит из «Главного заводов правления». В документе фигурируют дети мастеровых и разночинцев, обстоятельство, имевшее немалое значение, ибо дети мастеровых и выходили в первую очередь в квалифицированные рабочие.

Анализируя свидетельство источника о работе детей разночинцев в 40-50-х гг. XVIII в. на заводах Урала, мы можем констатировать известное возрастание эксплуатации детского труда в смысле расширения социальных групп, участвующих в производстве. Следует отметить тенденцию, установившуюся в заводской практике, – готовить из детей мастеровых специалистов при помощи мастеровых же.

Нижеприведенный документ подтверждает сказанное.

«По определению здешней канцелярии 1724 году сентября 11 числа велено возрастных мастерских детей распределять к ремеслам, кто к какому способен будет, а особливо к отцам их и родственникам, понеже как довольно через практику усмотрено, что определенные ис крестьянства к ремеслам рекруты не так скоро ко оным обучены бывают для того, что мастера не столько радетельно обучают, как сына своево или свойственника» ⁵⁴.

Этот документ, отправленный из Правления горных заводов на Егошихинский завод 16 июля 1753 г., основан на [67] определении горного начальства 1724 г. Следовательно, можно говорить о непрерывной эксплуатации детского труда на указанном заводе, а также на других предприятиях в 20-х – 50-х гг. XVIII в. Из документа мы узнаем о новой категории людей, рассматриваемых в одном ряду с детьми мастеровых и работных людей, о рекрутах из крестьян. Примечательно, что в литературе указывалось на их значительный удельный вес на заводах Урала XVIII в. ⁵⁵

Однако в указанном источнике появляются новые данные, позволяющие рассматривать рекрутов как рабочую силу приравненную к подросткам. Так расценивает их администрация заводов. Это наводит на мысль о том, что «малолетние» заводов Урала XVIII в. по возрасту весьма близко подходили к рекрутам, поступавшим в армию в то время 17 лет. Так и следует трактовать вышецитированный источник, по которому работавшим на заводе детям было не меньше 14 лет. Анализ документов Мотовилихинского и Юговских заводов также свидетельствует о занятости на этих предприятиях подростков до 15 лет и старше.

Когда речь идет о работе детей, очень важно выяснить отношение родителей к их труду, ибо оно определяет положение семьи в целом. Один источник, обнаруженный в Пермском областном архиве, дает возможность несколько осветить этот существенный вопрос.

Содержание документа, датированного 14 января 1790 г., таково. Родители малолетних «служитель Пыскорской заводской конторы Яким Леонтьев и вдова служителя Ивана Васильева дочь» подали в Пыскорскую заводскую контору прошение о том, что в 1788 г. взяли у них на службу в Пыскорский завод детей – Якова и Карпа, которым было положено жалованье «на первый случай по пятьдесят копеек в месяц» ⁵⁶. Но им уже якобы минуло 13 лет, а в таком возрасте детям платят по 12 рублей в год,

«их братьям таковых же жалованье производится по двенадцати рублев в год. От которого малополучаемого их жалованья как они так и мы по дороговизне ныне хлеба и харчевных припасов в пропитании и одежде находимся во всей крайней нужде и нищете, а особенно в неплатеже раскладочных рекрутских деньгах» ⁵⁷, поэтому родители просят «жалованье им против их братьи прибавить».

Документ дает основание для выводов о том, что родители детей заинтересованы в их заработке и повышение [68] зарплаты до 12 рублей в год может улучшить материальное положение семьи. Поэтому, хотя в документе и сказано: «взяли у них на службу в Пыскорский завод детей», родители нуждаются «в жалованье» и потому труд детей не имеет по существу чисто принудительного характера. Но сказанное относится не только к детям, фигурирующим в источнике. Документ, в этом его особая ценность, имеет обобщающий характер. Подростки, подобные Якову и Карпу, работают на заводе и по достижении 13 лет получают по 12 рублей в год. Это хорошо известно их родителям, знающим свои права, определившиеся практикой. Обстоятельство, на которое необходимо обратить внимание.

Документ свидетельствует о практике оплаты труда подростков Пыскорского медеплавильного завода в 80-90-х гг. XVIII в. Однако приведенные выше данные об эксплуатации детского труда позволяют усматривать аналогичное положение в предшествующие десятилетия, в 20-30-50-х гг. XVIII в.

Примечателен ответ Пыскорской заводской конторы на заявление родителей Якова и Карпа. По наведению справки выяснилось, что указанным детям не 13, а 12 лет. Все же решение было вынесено такое:

«Определить в службу рудокопщиками, коих и внести с протчими в список и жалованье производить по двенадцати рублей в год окладу» ⁵⁸.

Такое решение было вынесено в силу проверенной длительной практикой рентабельности труда подростков в горной промышленности. Последнее подтверждается приведенным только что документом, в котором содержится такая аргументация ответа на просьбу родителей Якова и Карпа.

«Повелением Пермской казенной палаты експедиции горных дел прошлого 1780 года апреля от 3 числа под № 880 велено двенадцатилетняго возрасту имеющих силы быть в работах служительских детей согласно имянного, состоявшегося генваря в 3 день 1728 году указу в службу принимать, которым и жалованье производить на первый случай по одному рублю в месяц» ⁵⁹.

Таким образом, администрация Пыскорского завода для разрешения вопроса об оплате труда подростков в 1790 г. ссылается на указ 1728 г., выше мы видели ссылки на указы о применении детского труда в 1748 г. О применении детского труда на заводах Урала в 20-30-50-х гг. сохранились источники. Думать о прекращении эксплуатации детского труда в 60-70 гг. нет никакого основания. Следовательно, можно [69] говорить об эксплуатации детского труда в промышленности Урала в течение века, начиная с 20-х гг.

Подведем некоторые итоги.

Обнаруженные нами документы и прежде всего «Ведения» являются важными источниками, свидетельствующими о систематической эксплуатации детского труда на ряде уральских заводов в XVIII в. На основании этих материалов можно сделать ряд выводов, а именно:

Дети выполняли весьма разнообразные производственные функции: работали в литейной на разбивке руды, на кладке печей, на производстве кирпича, на рубке сала на свечи. Выполняли они также работу рудокопщиков, рудоносчиков, повозочных и т.п. Они были заняты, таким образом, на основных производственных процессах, а не на вспомогательных работах, как принято считать в литературе.

Процент детей по отношению к общему числу работавших был сравнительно высок: 10-15% и выше. Плату они получали последовательно поденно, помесячно, по годовому окладу, но неизменно в 2 раза меньшую, чем взрослые рабочие. Работали дети интенсивно, отдельные месяцы даже в воскресные и праздничные дни. Эти дни, а также пропущенные по болезни, оплачивались.

В документах неизменно подчеркивается добровольный характер работы детей и получение ими денег на руки.

Источники свидетельствуют о том, что детей принимали на работу с 12-летнего возраста, однако предпочтение отдавалось 14-летним и старше. Сравнительно редко на казенные горные заводы брали детей моложе 12 лет ввиду нерентабельности их труда. Не обнаружены архивные источники, говорящие о работе детей столь малого возраста на заводах Демидова.

Работа подростков именно старшего возраста (14-17 лет) определила их удельный вес и общественную значимость на уральских заводах XVIII в. В конце 30-х и в последующие годы XVIII в. они использовались на заводах как резерв рабочей силы, поступая на «упалые места», «на чрезвычайные работы», «закомплектными», «учениками». Вполне понятно, почему труд подростков применялся на заводах Урала в XVIII веке: он представлял собой дешевый источник рабочей силы, почти равноценной по своим производственным возможностям силе взрослого рабочего.

Необходимо учесть и другое обстоятельство, определившее отношение уральской горной администрации к труду подростков: из них готовили квалифицированных рабочих, в которых нуждалась растущая промышленность края. [70]

«По тому, каково положение детей, можно сделать заключение о положении взрослых» ⁶⁰.

По положению подростков, систематически работавших на заводах Урала XVIII в. по найму, можно судить о значении труда детей в материальном положении их семей.

Комментарии

1. П. Волков. Детский труд на фабриках. «Неделя», 1871, № 13; П. Вейнберг. Фабричные дети. «Неделя», 1875, № 2; Л. Янжул. Детский и женский фабричный труд в Англии и России. «Отечественные записки», 1880, тт. 2, 4; И. Родецкий. Мученики темного царства. Ответы на вопросы о положении ремесленных учеников. СПб., 1894; А. Чекин. Детский труд и государство. «Русское богатство», 1911, № 9; М. Балабанов. Наши законы о защите детского труда. Общедоступное практическое руководство. Киев, 1915.

2. Л. Штакенберг. Труды комиссии, учрежденной для пересмотра уставов фабричного и ремесленного, ч. 1-3. СПб., 1863-1865 гг.; Свод отчетов фабричных инспекторов. СПб., 1900-1902.

3. В. Ю. Гессен. Труд детей и подростков фабрично-заводской промышленности в России. От XVII века до Октябрьской революции, том I. М.-Л., 1927.

4. И. Волошин. Очерки по истории рабочего подростка. М.-Л., 1925.

5. В. Булах. Ремесленная и кустарная молодежь до и после революции. М., 1931.

6. Н. Лебедев. Русский текстильщик в рабочем движении, ч. 2. М., 1928; К. Пажитнов. Положение рабочего класса, т. 2. Л., 1928; Д. Кашинцев. История металлургии Урала. М., 1939.

7. Е. И. Заозерская. Рабочая сила и классовая борьба на текстильных мануфактурах в 20-60 гг. XVIII в. М., 1960.

8. Ф. Я. Полянский. Наемный труд в мануфактурной промышленности России XVIII в. Сб. «Вопросы истории народного хозяйства СССР». М., 1957.

9. Л. Н. Семенова. Документы найма рабочих в первой четверти XVIII в. Сб. «Вопросы историографии и источниковедения истории СССР». Труды Ленингр. отд. Ин-та истории АН СССР. М.-Л., 1963.

10. Там же, стр. 485.

11. В. И. Ромашова. Женский и детский труд в Московской промышленности 60-80-х гг. XIX в. Уч. зап. Московск. гос. пед. ин-та им. В. И. Ленина. М., 1964.

12. Положение рабочих Урала во второй половине XIX – начале XX века (1861-1904). Сб. документов. Отв. ред. В. К. Яцунский. М.-Л., 1960.

13. Там же, стр. 10.

14. ГАПО, ф. 218, оп. 1, д. 16, 25, 48, 49, 52, 65, 67, 101, 106, 129, 155, 218; ф. 244, оп. 1, д. 1; ф. 180, д. 59; ГАСО, ф. 24, оп. 1, д. 481.

15. Отдельные документы указанных фондов были использованы автором в следующих публикациях: С. М. Томсинский. Эксплуатация детского труда на заводах Урала в 1728 году. «Исторический архив», 1960, № 2; его же. Эксплуатация детского труда на заводах Урала в первые десятилетия XVIII века. Сб. «Из истории рабочего класса Урала». Пермское книжн. изд., 1961; его же. Эксплуатация детского труда на заводах Урала в первой половине XVIII века. Сб. «Вопросы истории Урала». Материалы 2-й научной сессии вузов Уральской зоны в Перми. Пермь, 1966.

16. По данным Л. Н. Семеновой, такой же документ был известен в хозяйстве Александро-Невской лавры (Л. Н. Семенова. Указ. соч., стр. 485).

17. С. Г. Струмилин. История черной металлургии в СССР. «Избранные произведения». М., 1967, стр. 283.

18. Там же.

19. ГАПО, 218, оп. 1, д. 25, лл. 182, 182 об., 183.

20. ГАПО, ф. 218, оп. 1, д. 16, л. 23.

21. ГАПО, ф. 218, оп. 1, дд. 43, 65, 67, 106, 229.

22. Н. И. Павленко. История металлургии в России XVIII века. М., 1962, стр. 279.

23. С. М. Томсинский. Торговля и подрядничество крестьян Предуралья в 1720-1740 годах. «История СССР», 1965, № 2, стр. 146-153.

24. ГАПО, ф. 218, оп. 1, д. 48, л. 107.

25. Там же, оп. 1, д. 101, л. 255.

26. Там же, д. 106, л. 63 об.

27. Там же, л. 107.

28. Там же, л. 181.

29. Там же, д. 101, л. 62 об.

30. ГАПО, ф. 218, оп. 1, д. 129, л. 333.

31. Там же, л. 420.

32. На кладке печей в литейной Пыскорского завода, как свидетельствует источник, дети работали под руководством подрядчиков еще в 1728 году. ГАПО, ф. 544, оп. 1, д. 1, лл. 872 об., 873.

33. ГАПО, ф. 218, оп. 1, д. 155, лл. 609-610.

34. Там же, д. 101, лл. 1, 84, 89, 91; д. 155, л. 609.

35. ГАПО, ф. 218, оп. 1, д. 25/30, лл. 11, 134, 148, 182; д. 48, л. 37; д. 55, л. 474.

36. Там же, д. 25/30, лл. 159 об., 203 об.; д. 48, лл. 116, 140; д. 159, л. 169 об.

37. Там же, д. 25/30, л. 159; д. 68а, л. 69 об.; д. 67, л. 17, д. 151, л. 305.

38. Там же, д. 155, лл. 253, 611.

39. Там же, д. 155, лл. 253, 253 об.

40. Там же.

41. Там же, д. 55, л. 681; ф. 218, оп. 1, д. 155, л. 65 об.

42. ГАСО, ф. 24, д. 1660, л. 90.

43. ГАПО, ф. 218, оп. 1, д. 227, л. 135.

44. Там же, л. 136.

45. Там же, д. 229, л. 62.

46. Там же.

47. Там же, дд. 60 об., 61.

48. Там же, л. 569.

49. С. Г. Струмилин. Указ. соч., стр. 283.

50. ГАПО, ф. 218, оп. 1, д. 229, лл. 64, 66, 67, 239 об.

51. К. Маркс и Ф. Энгельс. Соч., изд. 2-е, т. 2, стр. 467. Ф. Энгельс. Положение рабочего класса Англии.

52. ГАПО, ф. 218, оп. 1, д. 229, л. 279.

53. Там же, л. 474.

54. ГАСО, ф. 24, оп. 1, д. 1660, л. 90.

55. С. Г. Струмилин обратил внимание на следующее обстоятельство: «К 1745 году на большинстве казенных заводов число рабочих из рекрутов превышало уже 70% общего их итога» (Указ. соч., стр. 281).

56. ГАПО, ф. 180, оп. 1, д. 59, л. 20.

57. Там же, л. 20 об.

58. ГАПО, ф. 180, оп. 1, д. 59, л. 22.

59. Там же.

60. К. Маркс и Ф. Энгельс. Соч., изд. 2-е, т. 23, стр. 255.

 

Текст воспроизведен по изданию: Новые материалы об эксплуатации детского труда на заводах Урала XVIII века // Уральский археографический ежегодник за 1970 год. Пермь. 1971

Еще больше интересных материалов на нашем телеграм-канале ⏳Вперед в прошлое | Документы и факты⏳

Главная страница  | Обратная связь COPYRIGHT © 2008-2024  All Rights Reserved.