СОЙМОНОВ Ф. И.

ИСТОРИЯ ПЕТРА ВЕЛИКОГО

В Отделе рукописей Государственной публичной библиотеки имени М. Е. Салтыкова-Щедрина в Ленинграде хранится неизданный и малоисследованный манускрипт второй половины XVIII века — 5-томная «История Петра Великого». Ее автор Федор Иванович Соймонов (1692-1780 гг.) — выдающийся российский ученый, моряк и государственный деятель. Ф. Соймонов был участником и свидетелем многих исторических событий, о других он знал от очевидцев. Именно в связи с этим обстоятельством в «Истории Петра Великого» встречаются описания некоторых фактов истории России, подробности которых отсутствуют в других источниках и ввиду этого уникальны. К числу таких повествований относится и рассказ Ф. Соймонова о первой крупной победе российского корабельного флота на Балтийском море — Эзельском сражении 24 мая 1719 г.

Помещаемая ниже выдержка из «Истории Петра Великого» Ф. Соймонова, названная «Эзельское морское сражение 1719 г.», публикуется с незначительными изменениями орфографии, но с сохранением стиля рукописи.

Федор СОЙМОНОВ

Российского корабельного флота большая часть зимовала в Ревеле, и тою весною ¹ все вооружены и из гавани на рейд выведены были, тож и кронштадтские корабли. Галерный флот большей же частью был при Абове. Шведский флот тогда уже был не в состоянии против российского, понеже российского до 50 кораблей вооружалось (и для того не только к Кронштадту, как прежде бывало, за три мили приходили, но и в море выйти опасались). Российские крейсеры, малые фрегаты, пинка «С. Александра» и шнявы — находилися той весной около Гданского ² для поисков над шведскими торговыми судами. И для того отправлен был от шведской стороны для российских вышеупомянутых крейсеров корабли «Вахтмейстер» в 46, да фрегат «Корл оскронвакес» о 26, да вестинская шлюпка о 12 пушках ³ под командою шведского командира. И, как о том чрез некоторые секретные письма из Швеции Его Величество получил известие, тогда секретно изволил отправить корабельного флота капитана Наума Сенявина на почте в Ревель, которому изволил приказать взять с рейда пять военных кораблей ⁴ и идти для поиска означенного шведского капитана-командора. И, несмотря на малолетствие того Сенявина, приказал ему над теми пятью кораблями быть командиром.

Капитан Сенявин с возможным поспешением в Ревель приехал, на другой день в море с пятью кораблями пошел ⁵, из которых два с 60 пушками куплены в Голландии ⁶ [69] да три архангелогородские 50-пушечные ⁷. И как он был между островов Дугорорта ⁸ и Готланда на средине моря, тогда 26 июня ⁹ на вечер видели к югу три паруса ¹⁰, и, хотя должность их была к ним идти, только южный ветер не допустил. А те видимые три паруса были означенные шведские суда, которых искать надлежало, которые и российские корабли видели, но, почитая оных за голландских торговых, с тем благополучным им южным ветром ночью подошли к российским кораблям. И, как 27 числа ¹¹ поутру увидели свою ошибку, побежали от российских. Капитан Сенявин учинил сигнал, чтобы вступить в бой; сам с другим кораблем, на котором был капитан Зотов, следовал за шведами, а понеже капитан-командор шведский, не хотя оставить фрегата и вестинской шлюпки, которые так скоро, как его корабль, идти не могли, несколько их поджидать (вынужден был. — П. К.). Почему случай был Сенявину и Зотову их нагнать, а прочие три были неблизко. И коль скоро сошлись и стреляться начали, тогда шведский командир стрелял больше по парусам, нежели по кораблю с тем вымыслом, чтоб отбить снасти у Сенявина, что и учинилось, отчего несколько Сенявин медлить и отставать от него принужден был.

Тогда шведский командир, оставя фрегат и вестинскую шлюпку, сколько возможно поставя парусов, побежал. Сенявин, видя свой корабль поврежденным, не в состоянии был гнаться, сделал сигнал прочими чинить за ним погоню, а сам с капитаном Зотовым взяли оставшие два судна: фрегат и вестную шлюпку. Потом и сами последовали за остальными.

Капитан Деляп и Шепизов, хотя не в малом расстоянии от Сенявина, шведский корабль догнали, и первым, будучи под ветром, Шепизов стрелять начал, а Деляп, будучи в ветре, не палил, и, хотя немало от шведского корабля выстрелов претерпел, однакож больше трех человеку него не убито. По той же причине, что оной стрелял по мачтам и такелажу Деляпову, уповая по тому ж, что и у Сенявина снасти повредил, чтоб только способному идти ему возможно было. Но, как Деляп к нему подошел, тогда немалой вымысел учинил, а именно, во-первых, приказал своим офицерам и всем своего приказу не слушать, а исполнять всякому свою должность в пушечной стрельбе. Потом закричал в трубу по-англицки и по-русски, чтоб все люди шли наверх для абордажа неприятеля.

Тогда шведский капитан-командор, приняв то за истинную (команду. — П. К.), что Деляп хочет для абордажа сцепиться с его кораблем, действительно приказал [70] своим людям оставить пушки, идти для сопротивления абордажу, и, как оные наверх выбрались, тогда с Деляпова корабля по первому его приказу набитыми пушками по ядру и по картечи выпалили одним залпом, от которого убито шведов восемьдесят пять человек, от чего шведы в такую конфузию пришли, что того ж моменту и флаг спустили. Такою радостью российские офицеры и матросы объяты были, которой больше быть невозможно. И сказывали те, которые при том были, что все люди кричали «Виват!». Россияне благодаря ¹² своему капитану за столь немалый и обманчивый вымысел не меньше. И шведы, оставшиеся от убитых, в надежде живота находился, но рок тех, которым тот же час умереть надлежало, нашел к тому случай, понеже третий капитан российский, называемый Торнгоут ¹³, будучи на третьем российском корабле «Архангеле», подошел в соединение к другим двум в то самое время, как уже шведский корабль сдался и лежал на дрейфе, дожидаясь от победителей приему. А по случаю такого конфузного времени шведы позабыли ¹⁴ спустить на бушприте (флаг. — П. К.), и тем самым подана была причина третьему кораблю, пришедшему к ним, чая, что оные еще не сдаются, и для того целым залпом по нем выпалил, от чего нечаявших в тот час смерти сорок семь человек убито было. Тогда и сам капитан-командор был ранен.

По взятии тех шведских кораблей, и фрегата, и дуббель-шлюпки командир Сенявин благополучно в Ревель прибыл, за что от Его Величества пожалован капитан-командором, а прочие капитаны медалями золотыми на цепях, и награждены все служители по регламенту денежным жалованием.

Публикация П. КРОТОВА, кандидата исторических наук

Комментарии

1. На листах 40 и 42 об. рукописи на полях Ф. И. Соймоновым поставлен год: «719»

2. Т. е. Гданьска.

3. Согласно ведомости о трофеях в Эзельской баталии, отправленной Н. А. Сенявиным Петру I, линейный корабль «Вахтмейстер» имел 52 пушки, фрегат «Карлскруна Вапен» — 34, бригантина (часто именуемая в документах того времени также «вестинс-шлюп») «Бернгардус» — 12.

4. Инструкцией Н. А. Сенявину предписывалось взять под свою команду 7 линейных кораблей.

5. Н. А. Сенявин вышел в море с 6 линейными кораблями и шнявой, взятой вместо одного находившегося в починке линейного корабля.

6. Корабли «Девоншир» и «Портсмут», вооруженные в 1719 г. 52 пушками каждый

7. В действительности в эскадре Н. А. Сенявина были 4 построенных в Архангельске 52-пушечных корабля: «Архангел Варахаил», «Архангел Рафаил». «Архангел Уриил». «Архангел Ягудиил».

8. Остров Даго (Хийумаа).

9. Ошибка Ф. И. Соймонова. Следует: 23 мая 1719 г.

10. Парусом в петровское время часто называли один парусный корабль в море независимо от числа имевшихся на нем мачт и парусов.

11. Ошибка Ф. И. Соймонова. Следует: 24 мая.

12. Слово «благодаря», судя по смыслу предложения, следует понимать как искаженное «были благодарны».

13. В. Торнгоут в Эзельском сражении в качестве капитана 3 ранга командовал кораблем «Архангел Уриил».

14. А. Ю. Врангель писал, что шведы не «позабыли» спустить флаг, а не смогли по его приказу сделать это быстро, поскольку флагшток-фалы были повреждены. Ввиду этого А. Ю. Врангель приказал поднять белый флаг на бизань-рее.

Текст воспроизведен по изданию: Эзельское морское сражение 1719 г. // Морской сборник, № 12. 1990