В Отделе рукописей Государственной публичной библиотеки имени М. Е. Салтыкова-Щедрина в Ленинграде хранится неизданный и малоисследованный манускрипт второй половины XVI1I века — 5-томная “История Петра Великого”. Ев автор Федор Иванович Соймонов (1692—1780 гг.) — выдающийся российский ученый, моряк и государственный деятель. Ф. Соймонов был участником и свидетелем многих исторических событий, о других он знал от очевидцев. Именно в связи с этим обстоятельством в “Истории Петра Великого” встречаются описания некоторых фактов истории России, подробности которых отсутствуют в других источниках и ввиду этого уникальны. К числу таких повествований относится и рассказ Ф. Соймонова о первой крупной победе российского корабельного флота на Балтийском море — Эзельском сражении 24 мая 1719 г.

В морскую кампанию 1719 г. поручика флота Соймонова на Балтике не было. Он вел картографические работы на Каспии в составе экспедиции фон Вердена. Тем не менее Эзельская баталия описана о его “Истории” с живыми подробностями, которые не оставляют сомнений, что Федор Иванович слушал рассказы о битве ее участников.

ФЕДОР СОЙМОНОВ

Российского корабельного флота большая часть зимовала в Ревеле, и тою весною ¹ все вооружены и из гавани на рейд выведены были, тож и кронштадтские корабли. Галерный флот большей же частью был при Абове. Шведский флот тогда уже был не в состоянии против российского, понеже российского до 50 кораблей вооружалось (и для того не только к Кронштадту, как прежде бывало, за три мили приходили, но и в море выйти опасались). Российские крейсеры, малые фрегаты, пинка “С. Александра” и шнявы находилися той весной около Гданского ² для поисков над шведскими торговыми судами. Для того отправлен был от шведской стороны для российских вышеупомянутых крейсеров корабли “Вахтмейстер” в 46, да фрегат “Корл оскронвакес” о 26, да вестинская шлюпка о 12 пушках ³ под командою шведского командира. И, как о том через некоторые секретные письма из Швеции Его Величество получил известие, тогда секретно изволил отправить корабельного флота капитана Наума Сенявина на почте в Ревель, которому изволил приказать взять с рейда пять военных кораблей ⁴ и идти для поиска означенного шведского капитан-командора. И, несмотря на малолетствие того Сенявина, приказал ему над теми пятью кораблями быть командиром.

Капитан Сенявин с возможным поспешанием в Ревель приехал, на другой день в море с пятью кораблями пошел, ⁵ из которых два с 60 пушками куплены в [68] Голландии ⁶ да три архангелогородские 50-пушечные. ⁷ И как он был между островом Дугорорта ⁸ и Готланда на средине моря, тогда 26 июня ⁹ на вечер видели к югу три паруса ¹⁰, и, хотя должность их била к ним идти, только южный ветер не допустил. А те видимые три паруса были означенные шведские суда, которых искать надлежало, которые и российские корабли видели, но, почитая оных за голландских торговых, с тем благополучным им южным ветром ночью подошли к российским кораблях. И, как 27 числа ¹¹ поутру увидели свою ошибку, побежали от российских. Капитан Сенявин учинил сигнал, чтобы вступить в бой; сам с другим кораблем, на котором был капитал Зотов, следовал за шведами, а понеже капитан-командор шведский, не хотя оставить фрегата и вестинской шлюпки, которые так скоро, как его корабль, идти не могли, неколько их поджидать (вынужден был. — П. К.). Почему случай был Сенявину и Зотову их нагнать, а прочие три были неблизко. И коль скоро сошлись и стреляться начали тогда шведский командир стрелял больше по парусам, нежели по кораблю е тем вымыслом чтоб отбить снасти у Сенявина, что и учинилось, отчего несколько Сенявин медлить и отставать от него принужден был.

Тогда шведский командир, оставя фрегат и вестинскую шлюпку, сколько возможно поставя парусов, побежал. Сенявин, видя свой корабль поврежденным, не в состоянии был за ним гнаться, сделал сигнал прочими чинить за ним погоню, а сам с капитаном Зотовым взял оставшие два судна: фрегат и вестную шлюпку. Потом и сами последовали за остальными.

Капитаны Деляп и Шипизов, хотя не в малом расстоянии от Сенявиня, шведский корабль догнали, и первым, будучи под ветром, Шепизов стрелять начал, а Деляп, будучи в ветре, не палил, и, хотя немало от шведского корабля выстрелов претерпел, однакож больше трех человек у него не убито. По той же причине, что оной стрелял по мачтам и такелажу Делянову, уповая по тому ж, что и у Сенявина снасти повредил, чтоб только способному идти ему возможно было. Но, как Делян к нему подошел, тогда немалой вымысел учинил, а именно, во-первых, приказал своим офицерам и всем своего приказу не слушать, а исполнить всякому свою должность в пушечной стрельбе. Потом закричал в трубу по-англицки и по-русски, чтобы все люди шли наверх для абордажа неприятеля.

Тогда шведский капитан-командор, приняв то за истинную (команду. — П.К.), что Деляп хочет для абордажа сцепиться с его кораблем, действительно приказал [69] своим людям оставить пушки, идти для сопротивления абордажу, и, как оные наверх выбрались, тогда с Деляпова корабля по первому его приказу набитыми пушками по ядру и по картечи высалили одним залпом, от которого убито шведов восемьдесят пять человек, от чего шведы в такую конфузию пришли, что того ж моменту в флаг спустили. Такою радостью российские офицеры и матросы объяты были, которой больше быть невозможно. И сказывали те, которые при том были, что все люди кричали “Виват!”. Россияне благодаря ¹² своему капитану за столь немалый и обманчивый вымысел не меньше. И шведы, оставшиеся от убитых, в надежде живота находился, но рок тех, которым тот же час умереть надлежало, нашел к тому случай, понеже третий капитан российский, называемый Торнгоут ¹³, будучи на третьем российском корабле “Архангеле”, подошел в соединение к другим двум в то самое время, как уже шведский корабль сдался и лежал на дрейфе, дожидаясь от победителей приему. А по случаю такого конфузного времени шведы позабыли ¹⁴ спустить на бушприте (флаг. — П. К.), и тем самым подана была причина третьему кораблю, пришедшему к ним, чая, что оные еще не сдаются, и для того целый залпом по нем выпалил, от чего нечаявших в тот час смерти сорок семь человек убито было. Тогда и сам капитан-командор был ранен.

По взятии тех шведских кораблей, и фрегата, и дуббель-шлюпки командир Сенявин благополучно в Ревель прибыл, за что от Его Величества пожалован командором, а прочие капитаны медалями золотыми на цепях, и награждены все служители по регламенту денежным жалованием.

 Комментарии

1 На листах 40 и 42 сб. рукописи на полях Ф.И. Соймоновым проставлен год: “719”.

2 Т.е. Гданьска.

3 Согласно ведомости о трофеях в Эзельской баталии, отправленной Н.А. Сенявиным Петру I, линейный корабль “Вахтмейстер” имел 52 пушки, фрегат “Карлскруна Вапен” — 34, бригантина (часто именуемая в документах того времени “вестинсшлюп”) “Бернгардус” — 12.

4 Инструкцией Н.А. Сенявину предписывалось взять под свою команду 7 линейных кораблей.

5 Н.А. Сенявин вышел в море с 6 линейными кораблями и шнявой, взятой вместо одного находившегося в починке линейного корабля.

6 Корабли “Девоншир” и “Портсмут”, вооруженные в 1719 г. 52 пушками каждый.

7 В действительности в эскадре Н.А. Сенявина было 4 построенных в Архангельске 52-пушечных корабля: “Архангел Варахаил”, “Архангел Рафаил”, “Архангел Уриил”, “Архангел Ягудиил”.

8 Остров Даго (Хийумаа).

9 Ошибка Ф. Соймонова. Следует 23 мая 1719 г.

10 Парусом в петровское время часто называли один парусный корабль в море независимо от числа имевшихся на нем мачт и парусов.

11 Ошибка Ф. Соймонова. Следует 24 мая.

12 “Благодаря”, судя по смыслу предложения, следует понимать как искаженное “были благодарны”.

13 В. Торнгоут в Эзельском сражении в качестве капитана 3 ранга командовал кораблем “Архангел Уриил”.

14 А.Ю. Врангель писал, что шведы не “позабыли” спустить флаг, а не смогли по его приказу сделать это быстро, поскольку флагшток-фалы были повреждены. Ввиду этого А.Ю. Врангель приказал поднять белый флаг на бизань-рее.

Публикация П. КРОТОВА, кандидата исторических наук