|
ИЗВЛЕЧЕНИЕ ИЗ ЗАПИСОК НОВГОРОДСКОГО ДВОРЯНИНА ПЕТРА НИКИФОРОВИЧА КРЕКШИНАПетр Никифорович Крекшин родился в 1684 году, в родовом своим имении, в Новгородской губернии. О первых летах его жизни и первой службы мы ничего не знаем. Известно только то, что он, бывши в Кронштате смотрителем работ, обратил на себя внимание Великого Петра, и с тех пор находился у Монарха в особенной милости. В 1714 году, когда началось следствие о расхищении казенных имуществ, [308] Крекшина, вместе с другими, обвинили и сослали в Кронштат в работу. Здесь провел он три года в опале. Бескорыстие Крекшина было оправдано. Монарх снова определил его на службу коммиссаром для принятия казенных вещей по подрядам. Вот все, что мы знаем из его служивой жизни. В 1726 году он вышел в отставку и занялся собранием разных сведений о жизни и деяниях Великого Петра. Четырнадцать лет протекло в этих занятиях. Крекшин исписал фолианты; вносил в них все, что видел и слышал сам, что знали и передавали ему другие. Взошла на трон Императрицы Елисавета, и Крекшин предстал пред нею с первым томом своих записок. Императрица милостиво приняла его приношение, дозволила ему для дополнения своих записок пересмотреть Кабинет дел и бумаг Петра Великого, находившийся тогда в Петропавловской крепости. Труженник рылся в бумагах еще пятнадцать лет, и в огромных фолиантах составились выписки всего замечательного и драгоценного о Великом Петре. В семейной жизни Петр Никифорович был приветлив со всеми, имуществом и советами делился с богатыми и бедными. Первое слово его в разговорах с знакомыми и незнакомыми было о Петре Великом, и каждый подвиг сего Монарха он пересказывал по тысячи раз [309] каждому, боясь, чтобы он не был забыт в потомстве. Уже приближаясь к кончине, он говорил: «хоть бы годок довелось пожить еще; я бы съездил в Москву, и там рассказал всем, что сделал для нас отец, Петр Великий.» Граматные современники прибегали к Крекшину за советами, справлялись с его древними рукописями. Татищев, пользовавшийся рукописями Крекшина, говорит в предисловии своей истории: «из всех за лучший почитаю учиненные списки с летописцев одного, который списал я у коммисара Крекшина.» Эта рукопись, говорит К. Ф. Калайдович, за подписью князя Кривоборского, писана с юсами и оканчивается взятием Казани, находилась в руках Болтина, а потом Мусиным-Пушкиным была предложена для издания Обществу Истории и Древностей Российских. Рукописями Крекшина граф Мусин-Пушкин снабжал Голикова и Щербатова. В 1763 году скончался Крекшин. Фолианты его выписок долго хранились в неизвестности. В 1791 году кто-то вывез их на петербургский толкучий рынок. Здесь купил их известный библиограф наш Сопиков, у которого после перекупил граф Мусин-Пушкин за триста рублей. Из всего собрания Крекшина было напечатано: 1.) Краткое описание славных и достопамятных дел Императора Петра Великого, его [310] знаменитых побед и путешествий в разные европейские государства, со многими важными и любопытства достойными происшествиями, представлены разговорами в царстве мертвых. Спб. 1788. 2.) Сказание о рождении, воспитании и наречении на Всероссийский престол Царский Государя Петра Великого, с присовокуплением сокращенного описания жизни и дел сего Великого Императора; издал Василии Вороблевский. М. 1795. Первое из этих сочинений выдержало четыре издания, а с вторым вышло замечательное недоразумение со стороны издателей. Г. Вороблевский, отыскавший эту рукопись в библиотеке графа Шереметева, не знал: чье это сочинение? Вторично напечатал тоже Туманский в своих записках, и также не знал: чье это сочинение? В третий раз, также без означения сочинителя, издал его г. О... Даже самые исследователи как-то Голиков и другие считали это сказание и записки Крекшина за два различные сочинения. Мне часто случалось видеть у любителей древности это сказание отдельною рукописью. Время, наконец, объясняет нам, что сказание о рождении, воспитании и наречии на Всероссийский престол Государя Петра Великого, изданное г. Вороблевским, есть часть из записок Крекшина. Сочинения Крекшина, оставшиеся в рукописях. [311] 1.) Летопись от начала царствования Царя Иоанна Васильевича, с 1534 по 1560 год. 2.) История о Царе Борисе Феодоровиче Годунове по 1600 год. 3.) История о Великой Княгине Ольге, нареченной в святом крещении Еленою. 4.) Историческое известие о рождении Петра Великого и описание жизни и дел сего великого Монарха, от рождения до погребения. 5.) Родословная Великих Князей и Царей Российских. Мы теперь не знаем, где находятся фолианты Крекшина, приобретенные графом Мусиным-Пушкиным. Великая Екатерина, узнавши, что они перешли к Мусину-Пушкину, пожелала видеть это собрание. С особенным любопытством Монархиня пересматривала его бумаги, и часть отобрала из них для Эрмитажной библиотеки. Не смотря на продолжительное свое занятие, не смотря на огромный запас сведений о деяниях Петра Великого, Крекшин не успел составить полного описания всей жизни сего Великого Монарха, подобно Голикову. Первый том его записок, поднесенный Императрице Елисавете Петровне, составлял только основание всей его работы; для дополнения его он занимался пятнадцать лет. Но эти дополнения делались так, что иногда одно и тоже происшествие то сокращалось, то описывалось пространно, и помещалось в [312] разных томах. От этого самого между собирателями древних рукописей происходил спор: каждый более верил своему сборнику и считал свое сокращенное описание верным, а пространное, помещенное в чужом сборнике, сомнительным. Посвящая свой труд Императрице, Крекшин говорил: «Аз раб того благочестиваго Императора, мний всех, милость того на себе имех, и дел блаженных его некоих самовидец бых, того ради, по долгу рабства и любви должен блаженные дела его прославлять, а не образом истории писать дерзаю. Не буде то в дерзновение моему худоумию, яко недостоин отрешити и ремень сапога его, и не имам толикого разума, но собрах яко малейшие крупицы от великие трапезы, или яко почерпнух един водоносен от великого моря, или от всемирного дождя капли падшие на главу мою, тако и от дел сего благочестивого Государя Петра Великого елико мог собрать, и что видех и вспомянух, то и написах, по слову блаженному пророка: «той заповеда отцем нашим сказатия сыновом своим, яко да познает род их и сынове родящиеся, и восстанут и поведят сыновом своим. «Описание почившего родителя Вашего Императорского Величества, Великого Государя Императора, веду от 1672 по 1706 год, елико мог раболепно убогим моим трудом собрать и в [313] сей первый том совокупить их и к воле Вашего Императорского Величества рабски принести, и всенижайше прошу, соблаговолите Ваше Императорское Величество сей убогий мои труд принять и пожаловать имеющиеся блаженные дела почившего родителя Вашего, надлежащие к явлению и прославлению, имеющиеся в Кабинете, Сенате, Коллегиях, Канцеляриях и повсюду обретаемых, точные копии сообщить.» ____________________________________________ В 6-й день ноября, великие государи совсем своим царским домом из Троицкого монастыря в Москву мирно возвратилися и, с великою радостью, за градом от всех граждан и стрельцов поздравлены. 8-го ноября, бывшим стрельцам и пушкарям в Москве, повелеша великие государи сказать указ: «что они достойны были все смерти, а от смерти и наказания свободны учинены; того ради всегда-б памятствовали ту им царскую милость, и вины свои заслужили-б верностию, и что им стрельцам учинена их Царского Величества милость: от всяких тягот и работ свобождены и их царским жалованьем и всем удоволены, чего деды бы и отцы их не видали.» И тако благодатию Божиею сей злый бунт усмирен. Тогда-ж великих государей указ сказан [314] людям боярским и дворянским: «что они в сем 7191 году, в сентябрь и в октябрь месяцах, приехали с бояры своими в их великих государей поход с добрым намерением, хотя им великим государям служить и службу показать; что они, люди боярские, будучи в Москве, в смутное время, ни к каким смутным словам бунтовщиков не пристали, и от того какие слышали, на тех извещали, а иные сказывали боярам своим. И за ту их верность великие государи пожаловали их саблями, и ружьями, и погребом питейпым, и указали ходить с саблями и ружьями в Москве, и в городах и в походах.» Великие государи повелели московских чинов стольников, и жильцов и дворян разделить на пять статей и жить им в Москве по четверти города, со всею службою, и около города. Вороты повелеша великие государи запирать с вечера, с начала четвертого часа ночи; а с того часа в Белый город ни кого конных и пеших не пропускать; а из города, кто куды ехать или идти похочет, пропущать, а отпирать за три часа до света. Царское правление паки правила Царевна София Алексеевна; бе скорбен Царь Иоанн Алексеевич. Великий же Государь Царь Петр Алексеевич, еще в детских летах, вместо детских игралищ, забавлялся в военных, инженерных, [315] артиллерных и в прочих военных науках. Для указания изобра искусных и с великою охотою в труде с оными пребывавше. Сей любомудрый и трудолюбивый монарх в детских но не детскими и не псовыми и птичьими охоты забаву имуще, но от детства любяше военные науки, того ради набра не взрослых, но младых и с ними в военных науках упражняшеся, созидая грады, ведя траншея, штурмуя полевые, конные и пешие полки, уча екзерциции, и имя свое повеле вписать в список с рядовыми солдаты. И в тех трудах пребывание не своея ради единые охоты, но и в прочих охоту к тому возбуждая в великовозрастных служащих Царевичах, и князьях, и бояр и прочих чиновных людей. Бывшие же в летах и жившие в леностях, возмнили себе в великие труды и неспокойство, и советоваша себя облегчить от оного беспокойства, похваляя Великому Государю охоту полевую, псовую и птичью. Великий Государь повеле им уготовитеся, названа день и место. Бывшу в той день на назначенном месте многу собранию, прибыв Великий Государь, благодаря их, что они то охотно хотят его увеселять. Потом изволил говорить: «что он желает только с ними с самими в сей охоте забаву иметь, а не с холопями их.» И они великую охоту оказали. И Великий Государь повелел всем служителям: «псов отдать [316] господам их, а самим ехать в домы.» И по многом неудобном разговор господа от служителей псов приняли и шнуры на руки и на рамена надели, а иные к седлам конским привязали. И бысть единому десять, иному двадцать псов. И псы заметашася на шнурах, учинили драки и, подбежав под коней, на них же седяще господа, и кони освирепев, бежаще по полям, влачахуся, а иных шнурами с коней стаскивали, а иных и кони сбив, влачили, и едва при иных жизнь остася. Великий Государь зря, много веселися и их благодарил, что охотою их весьма увеселен, возвратися в чертоги свои. И назавтра повел быть паки всем с охотою птиц к дому его царскому. Тии же пришедше. Вопроси их Великий Государь: «желают ли они еще быть на охоте?» Они же познавше, яко не прилежит сердце юнаго Царя к сему, отрекошася. Великий Государь понося их, говорил: «псарями ли вам быть удобнее, или светлыми воины? и в шнурах ли псовых удобнее забаву иметь, или во оружии?» Тии неволею реша: «яко во оружии.» — То почто мя к той охоте от дел царских приглашаете и от славы к бесславию? Аз Царь, и подобает ми быть воину; псы подлежат пастырям и тем подобным.» Всегдашнее учение и новые военные действия стрельцам не любы были. И паки воста [317] ненависть на Великого Государя. Один стрелецкий Сухарев полк любяше Великаго Государя. Великий же Государь искусного ради учения любяше оный полк, и тии при его Царском Величестве всегда пребывали, и во время бунта не быта в согласии с бунтовщиками. Стрельцы, приходя к Царевне Софии Алексеевне, говорили, что Государь Петр Алексеевич новое учение заводит, и новые полки начал набирать, что небезопасно, как умножит. Царевна взяла из разряда думного дьяка Федора Щекловитого, великого лукавства и ума, пожаловала его на место князей Хованских, и поручила ему стрелецкий приказ, и все тайны намерения своего со стрельцы объявляла, и во всякой содержала милости, и пожаловала окольничим, и обогатила вотчинами, и в Белом городе, на улице Знаменке, пожаловала ему отписной двор. В то же время Царевна София Алексеевна князя Василия Василиева, сына Голицына, определила ведать польский приказ и повелела писаться: «новгородским наместником, царственные большие печати и государственных великих посольских дел оберегателем и ближним боярином.» Великая Государыня, Царица Наталия Кириловна, познав в стрельцах паки неверность благочестивым обоим Царям возвещая: «вижу царствие ваше, от обою державных царей царствуемое, едину силу, едину хотение, едину волю [318] содевающую, подозреваю: при вас зло есть; что воспоследует, Богу единому сведущу. Той да соблюдет дражайший живот ваш. «Потщитеся самодержавные к труду государственного правительства; рассмотрите противную вам сторону. Та многомудрствующая воли вашей много не последует, но вы той последуете; зрите опасно в последовании тоя кормило ваше будет. «Патриарха даде вам за кормчего благочестивый ваш родитель, дражайший мой супруг, Государь Царь и Великий Князь Алексей Михайлович. Зрите благочестивые Цари: яко не лепо женску полу при вас, державных Царях, в дела ваши царские вмешатися и та править царствием. Аще и млады, за незлобие ваше Бог бе с вами, есть и будет, и той сердца ваша на вся благая наставит, и устроит царствие ваше во вся благая.» Царевне Софии Алексеевне о сем известно бысть. Та полковников и начальных людей к стрелецким полкам определила последовавших воли ее. И тако утвердися Царевна София Алексеевна в правлении царства и творяще, яже хотяй. Служащие царевичи, князья и бояре, и все чиновные люди и дворяне, имеюще любовь к Великим Государям и к Великой Государыне Царице Наталье Кириловне, не смеяше, что знатно [319] начати и противно рещи, бояшеся от стрельцов побиения. Дворянство вссусердно желание самодержавия великих государей, но не могоша вскоре соединитися, и не смеяшеся без указа начати; ожидаше указа от великих государей. Царевна София Алексеевна повеле имя свое с великими государи в указах и книгах напечатать и на монетах тиснить. В сем же году к великим государям выехал в подданство и службу царства Имеритийского царь Арчил с царицею, и царевичи, и со множеством князей, и бояр, и дворян и прочих служителей. При оном же царе архиереи с ликом святительским и священнослужители. Великие государи милостивно и с честию принять изволили и пожаловали многими вотчинами и жалованьем. Царь имеритийский царство своею милостию отдал вечно в державу великим государям Иоанну и Петру Алексеевичам и их потомству. По Рождестве Христове 1684, к Царским Величествам присланы Полномочные послы от цесаря римского и короля польского о утверждении вечного мира с Царскими Величествами. И были на аудиенции пред великими государями, просили их Царское Величество: дабы соблаговолили двадесятилетней мир с Портой Оттоманской, [320] заключенный в 1681 году, оставить того ради, что Цесарское Величество и польской с сим бусурманом и всегдашним врагом христианства воину имеют, дабы начатием войны было спасение от нападения и раззорения короны польской; что оный бусурман принужден будет охранять границы свои бусурманские от нападения войск ваших Царских Величеств, и принужден будет войско свое разделить против войск Ваших Величеств, и войск царского величества римского, и войск королевского величества польского; и тем Цесария и корона польская от вас, Великодержавных государей, не оплатным долгом будут одолжены, и в потребное время должна Цесария и Польша России равномерно воздать. «Токмо повелите Великодержавные государи воинству своему иметь движение к Крыму, что бусурманские крымские силы намерены в следующее лето учинить нападение на Польшу. «С сим началом действия в войне, можно вам, Великодержавным государям, угодить Богу раззорением крымского разбойнического жилища, от которого христианство чрез многие веки великой вред претерпевает, и кровь христианская от их бусурманского заклания проливается и христианскими народы все их бусурманские жилища и каторги изнаполнены, многие в мучениях по благочестии совершили течение, а многие не стерпя их бусурманских неизреченных [321] томлений и ругательств, во идолослужение уклонишася и сыны светта быша ада наследники. Ускорите Великодержавные государи гиблющему христианству в помощь. «Начатием воины вас Великодержавных государей, Царей против сего всегдашнего врага христианского, Венеция и все христианские государи в войну вступят. «О сем и вам Великодержавным государям от всея Греции патриархи моления присланы, да не презрите тех слезного моления и державных братий вашей, требующих помощи.» Государи, Цари и Великие Князья Иоанн и Петр Алексеевичи повелеша послам цесарскому и польскому учинить ответ таков: «их Царское Величество заключенный с братом их, блаженные памяти Самодержавным Великим Государем Царем и Великим Князем Феодором Алексеевичем, двадесятилетний мир с Портою Оттоманскою по доброй совести нарушить не могут.» Того ради великие государи повелеша к гетману казацкому, Ивану Самойлову послать свои великих государей указы, чтоб казаков в помощь Полякам на Турков не давал и наимоваться запретил; а которые десять тысяч казаков служат из найма в Польше и в мае купно с Поляками разбили два турецкие конвоя, идущие к Каменцу Подольскому, и тех возвратить. [322] Царевна София Алексеевна, слышав требование послов, и ответ великих государей, хотя явить державную власть свою, повеле оным послам аудиенцию пред собою учинить и уготовить пребогатый убор. Послы по повелению на аудиенции пред Царевною были и также требования о мире и войне противу Турок Царевне предположите. Царевна София Алексеевна даде ответ таков: «доколе корона польская вечного мира с Россиею не заключат и от всех своих требований на Смоленск и Киев и на весь казацкий народ не отречется, дотоле Россия войны с Турками не начнет. Послы польские мир с Россиею заключить желали, а от Смоленска, и Киева и всего казацкого народа отречения учинить не похотели. Крымцы и Татары сильное нападение и раззорение Польше чинили. Польская армия ни малого отпора дать не могла. 12-го генваря, с Дона, от гетмана получено известие, что хан крымский до двух сот тысяч вывел войска из Крыма, и стоит при Черной долине и имеет намерение идти в Украйну. Великие государи повелеша войску великороссийскому и малороссийскому стать для оберегания по границам, а за границы нейдти и войны не зачинать, кроме самого принуждения и неволи. [323] 9-го февраля, великие государи повелеша на Самаре сделать город земляной, и вооружить артиллерией и военными людьми, и удовольствовать провиантом и съестными припасами для охранения от нападения на Украйну. 4-го марта, король польский и речь Посполитая паки прислали к великим государям просить о мир и о начатии войны с Турками. Царевна Софья Алексеевна повел учинить ответ: «дотоле войны с Турками Россия не начнет, доколе Польша вечного мира с Россиею не утвердит и от Смоленска и Киева и казаков и всех украинских народов не отречется.» 18-го марта, получено известие: что марта в первых числах хан крымский в двух стах тысящ вошел в Волынию и учинил пленение и раззорение неописанное, вырубил и выжег. Того-ж года Татары подослали партии свои к российским границам и начали являться около Белой церкви; по усмотрены. И в ночи от войск Царских Величеств учинено нападение: порублено до 700 человек, в плен взято до двух сот человек. Пленные допросом показали, что их было в подъезде две тысячи человек для осмотрения границ и войска. По Рождестве Христове 1685, Азовцы и Татары чрез мирные договоры чинили великие нападения на донские жилища. Казацкий атаман к великим государям многократно письменно [324] доносил, что Азовцы и Татары и Крымцы многие нападения на них чинят, и раззорения чинили многое и в плен увели много. Великие государи к гетману и казакам повелеша послать их Царских Величеств указ, повелевая границы от нападения хранить, а впадения за границы чрез мирный договор отнюдь не чинить. Татарове учинили разные нападения на Украину, и увели плена многие тысячи, и раззорение учинили многое. Великие государи слышав неприятельское чрез мирные договоры нападение, повелеша боярину Алексею Семенову сыну Шеину все пограничные городы осмотреть, и поврежденное починить и вновь укрепить. В Крым к хану повелеша писать, дабы мир содержали ненарушимо, и учинить съезд для подтверждения и исследования о нарушителях мира; а по исследовании же учинить нарушителям по силе мирных договоров; а двадесятилетний мир содержать ненарушимо. 21-го марта, хан крымский словесно известил, чтоб Россия и впредь ни с каким предложением и требованием не присылала. Великие государи, видев хана крымского злое намерение, повелеша послать в Царьград к Порте с объявлением, что Крымцы и Азовцы и Татары чрез мирные договоры многие нападения [325] учинили, и много плена взяв, отвели, и раззорение учинили многое. Но от Порты ни какая резолюция не воспоследовала. Азовцы чинили паки великие нападения донским казакам. Донские казаки, взяв легкие лодки, объехавши каланчи и Азов, с пять тысяч человек вшед в Азовское море, многие места роззорили, и многие купеческие суда с товарами взяв, счастливо возвратились. Xан крымский писал к гетману, что казаки чрез мирные договоры великое раззорение учинили около Черного и Азовского моря. Гетман ответствовал: «что Крымцы и Азовцы учинили многие нападения и раззорения, о чем к нему хану многократно писано; но ни какой резолюции не получено; но и ныне, недавно, Азовчане учинили нападение, и до пяти сот человек плена отвели; а за не получение по многим требованиям ответа, для поиска своих обид пять тысяч человек в море Азовское и Черное ходили и убытки свои и раззорения возвратили. И ежели желает хан мир содержать, то-б накрепко запретил, чтоб набегов ни тайно ни явно не было. Ежели от его ханской стороны первое нападение не будет учинено, то от них никогда зачина не будет. По Рождестве Христове 1686 года, сентября в 1-й день, нового года, Великий Государь Царь [326] и Великий Князь Петр Алексеевич изволил гулять в селе Измайлове и увидел в анбаре судно иного манера. Нестерпя любопытная природа миновать без испытания, тот час вопроси: «что то засудно?» Тогда обретающийся при Его Царском Величестве Франц Тимерман, который при его Царском Величестве обретался для учения Геометрии и Фортификации, объявил; «оное судно есть корабельный бот, а употребляется при кораблях для съезда с кораблей на берег, а с берега на корабли, и для варения каш, и отвозки груза на корабли и для возки груза с кораблей.» Царское Величество изволил спрашивать: «какое преимущество имеет пред нашими судами?» Франц ответствовал: «что оное может ходить на парусах по ветру и против ветра и боковым.» Великий Государь неимоверствуя сему, повеле бот извлеще из амбара и вопроси Франца: «все ли при оном судне надлежащее к действию обретается?» Франц ответствовал: «многаго не обретается.» Великий Государь повеле сыскать такого, который бы все исправил и действие хода показал. Тимерман Кирштен Бранта сыскал, который, при блаженной памяти Великом Государе, Царе и Великом Князе Алексее Михайловиче, с прочими морскими служителями призван из [327] Голландии для дела морских судов на Каспийском море; но по несчастиям же Разина жил и кормился иным промыслом. Той починил бот и сделав мачту и паруса и на реке Яузе при его Царском Величестве, сентября 11 дня, ловировал, и его Царское Величество весьма тем был увеселен. 14 сентября, Царское Величество изволил на оном боте на реке Яузе гулять. 15 сентября, паки изволил гулять же и рулем и парусом действовать; но много того случалось, что бот в мели берегов упирался, а иногда и остонавливался. Великий Государь изволил спрашивать Кирштен Бранта: «что препятствует?» Кирштен Брант ответствовал: «ускость воды действие показать не допускает.» Великий Государь повеле бот перевесть на Просяной пруд. 18-го сентября, изволил на боте гулять и усмотрел, что бот лучше действие являл. От того умножися в Великом Государе великая охота, дабы на пространстве водном возмог действие бота видеть. Повеле бот перевести на Переяславское озеро, и сам восприя намерение туда ехать. Уведав Великая Государыня, Царица и Великая Княгиня Наталия Кириловна со многими слезами и молением удержа от путного шествия Великого [328] Государя. Великий Государь желанием о плавании на Переяславском озере весь был разжен. 25 сентября, изволил Великий Государь ехать в Сергиев монастырь к празднику Чудотворца Сергия и оттоле на Переяславское озеро. И шествуя на оном озере, не удовольствовал своея охоты, но более разжен желанием. Повеле Кирштен Бранту построить там два фрегата и три яхты. И оттоле изволил возвратиться счастливо в царствующий град Москву. Великая Государыня со многим молением страха ради водного плавания отвращала от сея охоты Великого Государя. Великий Государь изволил объявить: «удобнее мне в мир сем не быть, нежели оное оставить.» И объявил Ее Величеству, что повелел суда учинить большие и безопасные, чтоб повелела по сделании оных осмотреть. Кирштен Брант следующую зиму фрегат и яхту к скрытию воды сделал и оснастил и артиллерию поставил. И по вскрытии воды, Царское Величество изволил взять определенных к нему в хранение здравия (Кажется, Крекшин здесь ошибся, говоря об охранителях бояр, приставленных к Петру со дня кончины Алексея Михайловича. В это время окружали Петра Лефорт и Гордон. Один только князь Борис Алексеевич Голицын имел еще свободный доступ ко Двору и мог своим влиянием действовать на Петра, как это видно было при суде князя Вас. Вас. Голицына) от [329] святопочившего родителя его, Великого Государя Царя Алексия Михайловича, и со оными на новосделанном фрегат и яхт на Переяславском озер изволил гулять, и действию морскому изволил обучаться. И повел построить дворец для приезда своего Царского и присутствующих при нем. По прибытии в царствующий град Москву Великая Государыня бывших при его Величеств с прещением изволила спрашивать о великости построенных судов, и нет ли опасения. Оные с клятвою ее Величеству доносили, что страха никакого нет; и Великий Государь изволил чрез сию охоту обучаться морскому действию; и неотменное имеет желание корабельный флот на морях иметь; и о том его Царское Величество всегдашний имеет разговор; и о близ лежащих к России морях изволит спрашивать. Августа к 1-му числу дворец у Переяславского озера отделан и всем удовольствован, и в прибавку фрегат и яхта построены и оснащены, и пушками вооружены и гавань сделана. К реченному августа к 1-му числу проси Великий Государь в новопостроенный дворец при Переяславском озере мать свою, благочестивую Государыню, Царицу и Великую Княгиню Наталью Кириловну, и брата своего, Великого Государя Царя и Великого Князя Иоанна Алексеевича и святейшего патриарха с ликом святительским. [330] Июня 31-го дня, Великий Государь и Великая Государыня и святейший патриарх с четырьмя архиереями, и с двенадцатью архимандритами в новопостроенной дворец у Переяславского озера прибыть изволили. 1-го августа, по Божественной литургии, святейший патриарх с ликом святительским, по древнему обычаю, с крестным хождением, прииде в новопостроенную гавань, освятил воду. При сем крестном хождении изволили быть: Великий Государь, Царь Иоанн Алексеевич и Великая Государыня, Царица и Великая Княгиня Наталия Кириловна и множество от сингклита их Царских Величеств. Тогда фрегаты и яхты были украшены богатыми флаги, а по освящении воды со оных чинена троекратная пушечная пальба. Святейший патриарх с ликом святительским, и Великие Государи и Великая Государыня изволили кушать в новопостроенном дворце. И когда пили про здравие Великих Государей, и тогда с фрегатов и яхт чинено поздравление из пушек. Когда ветр был весьма свободный, и Великий Государь пополудни изволил на озере Переяславском на фрегатах и яхтах шествовать. Зря святейший патриарх и Великий Государь и Великая Государыня, веселилися зрением на охоту Великого Государя. Святейший патриарх шествующему Великому Государю на флот глаголя: [331] «исполнит Господь желание сердца твоего и вся хотения твоя даруем ти и на сие озеро и на великих морях стези славно шествовати; имати воссиять во днех твоих свет разума и отъидет тьма неведения.» 4-го августа, изволили идти в царствующий град Москву. И оттоле Великий Государь часто изволил для увеселения приезжать. Великий Государь и Великая Государыня и святейший патриарх уже воспрещения не чинили. Царевна Софья Алексеевна брата своего, Великого Государя Царя и Великого Князя Иоанна Алексеевича весьма любила. Того ради старалась она, чтоб Царя Иоанна в супружество привести и достойную ему супругу сыскать. Между прочими о сем рассуждениями напомянула она на дщерь Федора Петрова сына Салтыкова, имянем Прасковью, которая за прекраснейшую в государстве почиталась и оная наперед сего избрана была в супругу блаженные памяти Царю Феодору Алексеевичу, но Языков некоего ради своего интереса в том воспрепятствовал. Склонил Царя Феодора Алексеевича к сочетанию с Апраксиной, а Салтыкова послал в Сибирь в Енисейск комендантом, где и сия прекрасная его дщерь с ним же пребывала. Царевна Софья послала указ к Салтыкову, чтоб он дочь свою во всевозможной скорости прислал к Москве и сам скоро приезжал. И по оному указу дщерь [332] Салтыкова привезена из Сибири к Москве, за провожанием одного свойственника и одной женской особы, так тайно, что никто про нее не ведал. И на третий день объявлена она Великому Государю, Царю и Великому Князю Иоанну Алексеевичу. И возлюби ю Великой Государь. И брак бысть со многим торжеством и народною радостию. Сей Великий Государь, Царь и Великий Князь Иоанн Алексеевич был нездрав от болезней ради, однакож трудолюбивый Государь и пользе государственной имел великое попечение. И хотя сестру свою Царевну Софью Алексеевну содержал в великой любви, но соцарствованием ее с ним доволен не был; того ради брату своему, Великому Государю, и Великому Князю Петру Алексеевичу многократно предлагал, чтоб ее от царствования отрешить, и правление царственное не с Царевной, но с братом своим Государем Церем Петром Алексеевичем иметь. От чего Царевна Софья Алексеевна возъимела ненависть на обоих державных братий, Великих Государей, и многие правления царственные правила без совета с Великими Государями своею особою. Текст воспроизведен по изданию: Извлечение из записок новгородского дворянина Петра Никифоровича Крекшина // Журнал для чтения воспитанникам военно-учебных заведений, Том 50. № 199. 1844 |
|