III. СВЕДЕНИЯ О ЧУКЧАХ И ЖИТЕЛЯХ ОСТРОВОВ БЕРИНГОВА ПРОЛИВА, СОБРАННЫЕ В 50 И 60-х гг. XVIII в.

МАТЕРИАЛЫ О ЧУКЧАХ И ЖИТЕЛЯХ БОЛЬШОЙ ЗЕМЛИ, ПРЕДСТАВЛЕННЫЕ СИБИРСКИМ ГУБЕРНАТОРОМ ЧИЧЕРИНЫМ ЕКАТЕРИНЕ II. ¹

70. «Показание о чюкоцкой земле» бывшего в плену у чукчей казака Кузнецкого [1756].

В прошлом 754 году в марте месяце, в бытность тогда в Анадырску командиром капитана Шатилова, отпущен был он для звериных промыслов в шестнадцать человек, и едучи назад на вершине речки Налучи (до коей от Анадырской крепости не более разстояние 35 верст), на камню стояли ясашных юкагирских восемь юрт и в тех юртах за поздым временем ночевали, в которых юртах тех юкагирь одного мужескаго полу было человек до 50, а всего сколько с женским полом и малолетними показать не упомнит, и поутру рано поехали к Анадырской крепости.

И отъехав от тех юкагирей верст с пять и незапным случаем на дороге повстречались с нами немирные чюкчи (коих числом до 500 было) и учинили на нас нападение и розбили всех, а его поймавши связали, а товарищи, кои с ним были (кроме разночинца Бориса Унжакова, которого в то время тут убили), разбежались и по взятии на том юкагирском [181] месте ночевав, поутру его развязали, и один из них лутчей мужик именем Мего спрашивал у него, что сын ево, взятой в плен, в крепости, ли, жив ли, на что он, догадавшись и зная, что его в крепости нет, объявил, что есть и жив, за что они его и не убили.

И тот мужик, которой о сыне своем спрашивал, взял его к себе, и поехали в их чюкоцкие жилища обратно на имевшихся тогда у них оленях санками через хрепты, речки и болоты и доехали до их первых юрт.

Всего до их юрт имели проезду шесть недель все пустыми и безлесными местами, а тех оленей у них, чюкоч, имелось более двутысяч, ибо они, по их обыкновению, ездят на оных следующим порядком: один олень запрегается в санку под называемой аргыш (то есть для съестных припасов и другаго борошню), а по два и по три оленя потому ж запрегают в санки ж, на которых они едут сами, а протчие олени всегда берутся заводными для перемены усталых, а у иных лутчих мужиков и более тех оленей бывает, а сколько числом, всего показать не упомнит. Во время того к их жилищам проезда были великие метели и с мокрым снегом, так что в случае на другой день морозу и копытами те олени корму себе добыть не могут, отчего также и от пристали немалое число оных издохло. И во время того к их жилищам проезда тех же оленей по недостатку тогда взятого у них корму употребляли на еду, а где случится ночевать, то всегда останавливаются на таких по знаемости их местах, где можно тех оленей прокормить мохом, из табуна оных распускают для корму с одним или двумя караульщиками, а как едут, так и становятся не все вдруг, но порознь, кто куда едет или где ночевать место себе изберет, только друг от друга в виду, и вместо юрт становят шитые из оленьих теплых кож полога, в коих спят по десяти человек и более.

По привозе его в их Чюкоцкую землю жил он у вышеписанного чюкчи Мего, которой по их обыкновению лутчей оленной мужик, два года и во всю ту его бытность имел он обо всех их обхождениях примечание, и какие у них между собою поступки и как их многолюдной и о протчем по достоверным и очевидным случаям следующее объяснение.

1) Предписанные чюкчи главного командира над собою не имеют, а живет всякой лутчей мужик своими родниками собою и тех лутчих мужиков яко старшин признавают и почитают по тому только одному случаю, кто более имеет у себя оленей, но и их вменяют ни во что, для того ежели хотя за малое что осердятся, то и убить их до смерти готовы.

2) В зимнее и летнее время на каждый день большими собрания ми во-первых бегают пешие даже до последнего человека и друг друга перебегивают до самого пристатку и расходятся по юртам.

3) Нагие борются.

4) Надев куяки и взяв луки со стрелами, и делают друг против друга один только пример, натянувши лук, а стрелы из рук не выпускают, а потом берут копья, такой же делают пример, как в сражении быть надобно, потому ж до устатку. Луки со стрелами и копья имеют всегда при себе в чистоте и бережи. По окончании того также расходятся по юртам.

5) Вышеобъявленная Чюкоцкая земля во первых болотная, гористая и весьма кочковатая и мокрая, тако ж никакого лесу и трав, кроме оленьего корму, то есть моху, не имеется, и те оленные чюкчи имеют жительство с места на место кочевное на оленях и живут в чюмовых оленьих кожаных юртах, огонь зимою во оных бывает посредине (которой добывают из дерева) таким подобием: кладут мелкой тальник, т. е. самой малой сланец, вышиною не более от земли четверти, да и того весьма около речек редко да и почти нет, также оленьи сухие рога и кости, и облевают нерпичьим китовым и моржевым жиром, да кроме того имеют в пологах (кои сшиты из оленьих с шерстью кож) называемые жирники, в которыя из [182] выростающего на кочках чорного моху делают на подобие фитиля и кладут в те жирники, кои выдолбленные из камня и сделанные из глины на подобие плошки, а железных ни у кого не видал. И тот фитиль горит весьма ясно, от которого свету в тех их пологах имеется теплота, и хотя сколь великие бывают морозы, то они по большей части сидят нагие. А за неимением во всей той их земле упоминаемого лесу едят мясо оленье, рыбу, нерпу и протчих морских зверей, каких упромыслить могут, сырое и мерзлое и всякое из земли мяхкое коренье, а хотя современем и варят себе еду в сделанных из глины горшках, но и то очень за неимением лесу редко. Нерпу и морских зверей получают те оленные от сидячих около моря чюкоч. Когда зимним временем бывает теплота и снег небольшею частию растает, а после того сделается стужа, то имеющиеся у них олени за недобычею из под снегу копытами корму многие гибнут.

6) Называемые сидячие около моря чюкчи, т. е. кои оленей не имеют, а ездят на собаках, у оных юрты выкопанные в земли деревянные, лес на строение берут из наносу с моря на берегу на припайках.

7) Они же, чюкчи, хотя между собою временем бывают согласны и вместо присяги обязываются по их обыкновению солнцем (чтоб оного не видать), но только в бытносте ево мог он видеть, что один сын отца родного, а потом и брат брата родные ж зарезали ножами, и то они почитают между собою ни во что. И когда у которого сына отец или мать придут в старость, то их у себя более не держат и в бывшия морозы отвозят от своих жилищ вдаль и оставляют, где они и замерзают; мертвыя тела жгут на огне.

8) Еще ж они сбирают на земли грибы, кои и составляют каким то надобьем (которого он приметить и знать не мог), называемой мухомор, и едят и сделаются без ума: бегают и скачут, а сверх того как мужеской, так и женской полы умываются урином. Жен имеют каждой по две, по три, по четыре и по пяти; бабы живут ни в одних, но в разных пологах, кои столь же велики бывают, как и выше объявлено — человек но десяти и более спят. И то чюкоцкое между самыми каменьями житье за неимением лесу самое уже последнее, а к тому и мерзкое, коего едва ль в свете для человеческого жития хужее быть может.

9) А когда он, Кузнецкой, разговоры признал и несколько говорить научился, и тогда многократно в тех их разговорах слыхал, что воюют они не только против российских и коряк, но еще есть прямо их от Чюкоцкого носу в море остров, на коем живут чюкчи же, называемые зубатые, с коими напредь сего имели войну, а ныне живут в дружбе, а от того острова имеется остров же, которой называют Большею землею, и так многолюдно почитают и применяют как песку, коих людей называют кыхмыщами. А сколь далеко от них тот остров, на коем живут зубатые, а от оного и называемая Большая земля, имеется и какое положение имеют, того они не знают, только сказывали, что на той Большей земли разных родов лесу множество и так крупен, что едва два человека одну лесину обнять могут, также и всякого зверя довольствие, и такие же земляные у них юрты, как и у них, сидячих. А солнце де бывает человеку в самое темя, и великие от того солнычного сияния бывают жары. На ту Большую землю для войны ездят они чрез губы в кожаных байдарах, не хватая того острова, где зубатые живут, а в сухих местах пешком и байдары переносят на руках, а зимою не ходят.

10) Сверх же того, когда он у означенного хозяина жил, то ходил с ним к сидячим носовым чюкчам к морю летним времянем подле оного берегам к его родникам, то в то время оных сидячих юрт по тому берегу довольно, и когда к тем его родникам пришли, то увидел он тут дву баб да одного мужика, кои между разговорами сказывали ему, что взяты они теми чюкчами с Большей земли в полон, а его, Кузнецкого, признав, что [183] он такой же полоненник, весьма сожалели и сказывали, что они с той Большой земли увезены уже назад тому будет года четыре, и расказывали про ту землю, что оная очень велика, народу и всяких лесов и зверей весьма предовольно, и солнце ходит человеку в темя и весьма жарко, так что они ходят нагие. А между теми разговорами, увидев он из них у одной бабы на вороту привязаны две плашки четвероугольные маленькие по краям незнаемыми словами подпись, которые им, Кузнецким, признаны золотыми, про кои он у них спрашивал, где они то получили, на что объявили, что те плашки ими увезены с той Большой земли, где они жительство имели. А от того их жилья есть де еще далее по той же земле к теплой стороне или полдне другие люди, а разговор имеют особой, к которым людям ездили их мужики для торгу и те плашки получили. У оных де дальных людей имеются избы все каменные и утесы каменные ж, так белы, что беляя снегу, а посуда светлая (сребрена ль или какая другая, они де того не знают), коих людей весьма предовольно, и они с ними живут союзно и никакой драки не имеют. А сколько до них разстояния, они не знают, и каким путем к тем дальним людям имеют переезд, выспросить за недовольно еще чюкоцкого языку знанием, а к тому и за скорым от них хозяином его, Кузнецкого, уходом не успел.

11) В прошлом 755 году в осеннее время сказывали мне они чюкчи, что собиралося их многолюдно и пошли было в поход на коряк, и тогда хозяин его, Кузнецкого, ему объявил, что он с родниками своими на коряк не идет а, пойдет ради выкупу сына своего в Анадырскую крепость и его возьмет с собою и хотел отдать на выкуп, точию в самое то время пришли Анадырские ясашные юкагири шесть человек и объявили им, что их послал к ним, чюкчам, приехав в Анадырск, новой командир и привез де указ и велено с ними мирится, а они, юкагири, пришли для выкупу взятых у них в плен жен и детей их, коих юкагир те чюкчи приняли честно и ничем не обидели, и те юкагири жен своих и детей у оных чюкоч выкупали, давая табаком, котлами, топорами, ножами, копьями, луками, стрелами и корольками, а выкупили всего мужеского и женского полов девять человек. Чюкчи тем юкагирям давали ж в подарок парки оленьи, пыжики белые, камосы белые, парки куньи и лисицы красные. Тогда ж приезжал из коряк один человек, а как ево зовут, не знает, и с собою привез дву женок: одну полоненную чюкоцкую, а другую коряцкую с таким объявлением, что коряки желают с ними, чюкчами, между собою жить вместе и на российских ходить в поход обще, на что те чюкчи объявили, что они с коряками мирится не желают, а желают мирится с российскими людьми и ясак платить, токмо без взятия у них, чюкоч, аманатов, почему с вышеписанными юкагирями хозяин его, Кузнецкого, хотя другие и советывали, чтоб до лета его не отпущал, а летом вывесть на Анадырь и разменятся на сына его, однако ж тот его хозяин их советов не послушал и послал жену свою и оленей ради провожанья ево отпустил. И сверх того по согласию всех чюкоч послали с ним чюкча лутчих мужиков, Харгитита да Амговгова, и при той посылке ему объявили, что послали они ево бутто для миру и приказывали быть возвратно, а хозяин и другие говорили, хотя де и сын его в даль услан, точию ему ничего не будет. А хотя их между разговорами намерение в подданстве ея императорскаго величества быть и ясак платить есть, только по их по древней лехкомысленности и непостоянству и что старшин своих не слушают, никакой надежды иметь не можно. Копья у них, тако ж и на стрелах копья ж железныя, костяные и каменные из темного в горах находящаяся хрусталю, кои почитают за наилутчее, потому что ежели в человеческое тело то каменное копье ранит, то все во оном разсыплется. А к тому ж те стрелы со обоих сторон мажут из травы называемой лютика соком, от которой человек, получа стрелою язву, в скором времени опухнет и умрет. [184]

Сколько же всего тех оленных и сидячих чюкоч имеется, ибо они живут не в одном, но в разных местах, зачем точно всего он показать не может, а сказывали они на словах, что их многолюдно, только видно, что они тем открывали одну свою славу, а как во всю ту его, Кузнецкого, бытность было примечено, что их как оленных, так и сидячих, не более дву тысяч человек будет и оленей (кроме сидячих) не по равному числу: у лутчих мужиков с родниками есть по тысяче и более, а у протчих и самое малое число, так что от десяти до двадцати оленей бывает. А хотя лисицы красные и есть, и то малое ж число, а соболей и ни одного нету; парки куньи получают они от островных чюкоч. В той же их Чюкоцкой землице есть река большая, коя впала по течению между севера и востока на самом Чюкоцком носу устьем в море, на которой промышляют оленей, а называют оную те чюкчи Омгаяном, шириною против того места, где он жил, сажень со 150, во оную ж реку Омгаяну немного повышее впала устьем из гор же река Тиркигей, шириною будет сажен со 100. А более вышеписанного показать ничего не может.

Экспедиция Беринга, д. № 77, лл. 387-392; печатается по копии.

Комментарии

1. Помещенные в этом разделе три документа были напечатаны в 1825 г. в «Северном архиве» (ч. ХVIII). Помимо ряда описок (вместо «юрты зимние» — «юрты зеленые» и др.), в «Северном архиве» имеются и малозначительные пропуски отдельных слов. Кроме того, в показаниях Кузнецкого выпущена фраза: «и в сухих местах пешком и байдары переносят на руках» (см. стр. 182 настоящего сборника и стр. 189 «Северного архива»).