63. «Репорт» майора Павлуцкого в Иркутскую провинциальную канцелярию от 10 октября 1745 г.

Сего 1745 году минувшей весны по отбытии от Анадырского острогу ясашных коряк со своими оленьми на свои жилища, а паче для ясашных промыслов, команды моей солдаты и служилые пришли в пропитании великую нужду и голод, от чего уже и видеть жалосно. Того ради определил я сделать двенадцать судов, которые с великою нуждою от бескормицы и сделали, лисвинишные щиты прутьями конопачены мхом, и для прекормления промыслов рыбных и оленной плави из Анадырского острогу следовал по вскрытии реки Анадыря июня 4 дня вниз по реке Анадыря. И того ж июня 8 дня прибыл на урочище Родионова, стал лагерям для промыслу с солдаты и со служилыми рыбного и оленной плави, и будучи на промышлях рыбы и оленей малое число, паки с ревностью к службе ея императорского величества следовал до моря июля со 12 числа для поиску неприятелей чюкоч, понеже они в прежних годех на усть реки Анадыря бывают для промыслу рыбы и оленной плави. И прибыл к морю июля 22 дня с устья реки Анадыря и на левую сторону командровал команды своей сотника Семена Кривогорницына и с ним солдат и служилых 126 человек и велел ему итти через землю до моря и осматривать неприятелей чюкоч и их тогдашних признаков.

И того ж июля 25 дня означенной сотник Кривогорницын, прибыв обратно все благополучно, и объявил репортом, идучи к морю чрез хребты, 23 числа того ж июля усмотрели идущих неприятелей в нашу сторону для подсмотру ж нас двух человек чюкоч, которые, усмотря наших, побежали обратно на побег, и за оными побежали наши лехкие служилые люди, одного настигли, которой стал противитца, и того убили, а другой убежал к их войску, за которым убегшим следовали и усмотрели наши неприятелей чюкоч, стоящих у моря на кошке многое число юртами, и завидя неприятели наше войско, юрты розломали, собрали в байдары и ушли в море, например байдар тридцать, токмо из оных байдар на одной байдаре пригребали к нашим и стояли в море, как можно было голос слышать, и имели переговор. На той байдаре было восемь человек, и из них один назывался лутчим тоеном Кеин брат Теврюн. И говорил помянутой сотник [166] Кривогорницын чрез толмачей, дабы пришли они в склонение в подданство под ея императорского величества высокосамодержавную руку и платили ясак и дали б от себя аманатов, на которое оне, неприятели чюкчи, сказали, аманатов де дать грех. Оной же сотник Кривогорницын призывал их, неприятелей чюкоч, до меня, и оные не пошли, токмо сказали, что вы де в нашу землю ходили, а ныне де мы к вам будем в гости, и на другие ни на какие разговоры не сдаютца и ушли в море. Того ради от моря с устья реки Анадыря пошел я обратно вверх по реке Анадырю июля 30 дня с командою благополучно.

Августа 3 числа прибыл с командою к урочищу Чекаеву и стояли лагерем в скрытном месте в Кривой протоке, ожидая по вышереченным их словам, что за нами скрадом будут домогатца, того ради приказал заготовить — снять с четырех судов крышки для легости и сделать на сторону по четыре и по пяти гребей да два судна лехких же с крышки.

4 числа откомандровал для караулу неприятелей чюкоч сержанта Алексея Мокрошубова и при нем солдат и служилых шестьдесят человек ниже лагеря на остров версты за три на чюкоцкое прежнее ж жилище.

13 дня августа от помянутого сержанта Мокрошубова получил словесной репорт. Подошли де неприятели чюкчи в байдарах и в ветках к острову воровски, на котором оной Мокрошубов был поставлен с караулом, и хотели де оные неприятели чюкчи скрасть караул и, видя осторожность и крепкой караул, сели в свои байдары и ветки, уплыли обратно на побег. Того ж числа, взяв команды своей солдат и служилых людей, немедленно на вышеписанных лехких судах следовал за помянутыми неприятели в погоню вниз по реке Анадырю (а в лагере оставил солдат и служилых 60 человек для караулу других судов и протчаго).

Следуючи за ними, присмотрели неприятелей ввечеру, идущих от нас у реки Красной с великою торопостию на побег, за которыми чюкчами в тех четырех лехких судах и гнались сутки целые и ночь всее гребли без покою, и видя наше приближение за ними, той ночи неприятели бросили свои ветки, посуду и гарно.

14 дня постигли, которые поступили противо нас с боем, и помощию всемогущаго бога и счастием ея императорского величества их, неприятелей чюкоч, побили немалое число, как на реке, так и по берегам; при том бою отбили неприятельских 17 байдар да взято в полон женского полу и малых робят 22 души и розданы служилым людем, при сем же взяли оружье винтовку бывшаго убитого партии служилого, который побит был чюкчами в прошлом 1744 году на урочище Родионове.

При вышеозначенном бою с нашей стороны ранено один сотник, один солдат, трое служилых.

17 числа к уреченному месту на урочище Чекаева в лагерь прибыли все благополучно.

24 числа с половина дни следовал с Чекаева со всею командою на судах обратно в Анадырской острог, а прибыл сентября 4 дня все благополучно.

Во время взятья в полон неприятельские чюкоцкие женки чрез толмача служилого Семена Рыпачева сказали, что де неприятели чюкчи после походу нашего в 1744 году исправлялись и минувшей весны сего 1745 году совокуплялись и пошли де к нам в поход на байдарах и говорили, сколько де можем обманом и скрадом уловить да и еще ж намерены были, все совокупясь в немалом числе людех, по самому первому пути сей осени собратца на усть реки Анадыря на урочище Копейкиной корге, итти в поход к Анадырскому острогу на нас или в Коряцкую землицу, того они знать не могут. [167]

И вышеозначенная неприятелем исправа, а нам в партии в поход остановка и продолжению чинитца от Якуцкой воеводской канцелярии за непресылкой денежного и хлебного жалования не токмо на настоящей, но и на заслуженные прошедшие 1744 год хлебного, а на сей 1745 год денежного и хлебного жалованья. Команды моей солдаты и служилые принимают великую нужду и голод, от чего и видеть жалосно.

И ежели б на прошедшей 1744 и на сей 1745 годы солдатом и служилым денежное и хлебное жалование от Якуцкой воеводской канцелярии заблаговременно прислано было и поставлено в Анадырск и прошедшей весны сего 1745 года в поход к неприятелям вступлено было, то б помощию всемогущаго бога чаятельно, что партия окончана б была и дального казенного интересу траты не было б, ибо хоша от Якуцкой воеводской канцелярии ея императорского величества жалованья солдатом и служилым провианта на 1744 год тысяча пуд и прислан был, которой в Анадырск и поныне не поставлен положен на урочище Бане, за малой водой по реке Анюе протти было невозможно, а по присланной промемории из Якуцкой воеводской канцелярии велено показанной провиаит поставить в Анадырск ковымскими служилыми и ясашными иноземцами, токмо и поныне не поставлен.

А что же по предложению Якуцкой воеводской канцелярии, якобы в прежней партии служилыя, не Требуя от Якуцка хлебного жалованья, питались рыбой и оленьим промыслом, оное предложено не справясь, понеже в прежней партии при отправлении моем в поход в Чюкоцкую землицу тогда Анадырского острогу иноземцы коряки команды моей служилых подымали своим коштом и кормили своими каргинными оленьми, понеже тогда те коряки оленьми довольны и от чюкоч не раззорены, а как запрещено было на них чюкоч в поход не ходить, тогда служилые живучи в Анадырску и завсегда были при остроге у промыслов рыбной и оленной плави и тем питались, тако ж и от Якуцкой воеводской канцелярии денежное и за хлеб деньгами получали за все годы, а ныне команды моей солдаты и служилые в летнее время и имели б на пропитание промышлять рыбы, токмо завести себе заводу неводного и сетей не на што и купить нечем, принимают нужду и голод, а паче наги и босы, по здешнему месту без теплого платья и пробыть невозможно, понеже самое место студеное.

По вышеписанной скаске о взятых в полон неприятельских чюкоцких женок командровал сего октября 7 дня лехких команды своей людей управляющаго за обор-офицера каптенармуса Петра Трошина и с ним солдат и служилых 60 человек к вышеупомянутой выше устья реки Анадыря на урочище Копейкиной корге для лутчаго присмотру неприятелей чюкоч, и велено ему, прибыв на означенное место, осмотреть у того урочища, и ежель сыщутся и пойдут на окорт, таковых привесть к Анадырскому острогу, чтоб они шли без всякого опасения, а ежели на окорт не сдадутца и будут противитца боем, то присмотря ежель в малолюдстве, прося у всемогущаго бога помощи, поступить с ними военною рукою, а ежели многолюдство, то от них ретироватца и ко мне немедленно репортовать.

Того ради Иркуцкую провинциальную канцелярию сим и по прежде посланными репортами предлагаю, ежели на партию солдатом и служилым на прошлой 1744 год хлебное или за хлеб деньгами, тако ж и на сей 1745 и в наступающей 1746 годы денежное и хлебное жалованье прислано не будет, то всеконечно партии солдаты и служилые в таком отдаленном краю и многотрудном ходу понесут от наготы и босоты нужду, а паче и голод (от чего, боже сохрани, помрут) и в том произойдет вред и воспоследует ея императорского величества интересу упущение и людем трата, и о том я отвечать не повинен. А за неимением провианта в поход итти нечем, и Анадырского острогу на ясашных коряк в каргинных от них оленях для пропитания впредь надежды не имею, понеже они преж раззорены от неприятелей [168] чюкоч, тако ж и прошедшей зимы команды моей солдат и служилых пропитали и били своих каргинных оленей многое число, о чем и прежде от меня в Иркуцкую провинциальную канцелярию репортовано. А в Якуцкую воеводскую канцелярию послана промемория апреля от 22 числа сего 1745 году о поставке партии солдатом и служилым денежного и хлебного жалованья, от Якуцкой воеводской канцелярии старание и радение не имеет, от чего неприятели за непоходом нашим имеют исправу, а нам в партии в поход чинитца остановка, и о вышеописанном Иркуцкая провинциальная канцелярия указом ея императорского величества что повелит.

Октября 10 дня 1745 году.

На подлинном пишут тако Маэор Павлуцкой.

Подканцелярист Афанасий Скребыкин ¹.

Сенат, 1 департ., д. 1552, лл. 32-36; печатается ко копии.

Комментарии

1. Листы документа скреплены: «Григорей Березовской».