Мобильная версия сайта |  RSS
 Обратная связь
DrevLit.Ru - ДревЛит - древние рукописи, манускрипты, документы и тексты
   
<<Вернуться назад

БАРШ Я. С.

“ЮРНАЛ”

вице-адмирала Я. С. Барша

Часть третья. 1741-1755

Третья (последняя) часть «Юрнала» вице-адмирала Я. С. Барша является продолжением первых двух частей, подготовленных к печати старшим научным сотрудником Отдела рукописей Государственной Публичной библиотеки им. Салтыкова-Щедрина В. Г. Гейманом и опубликованных в Сборнике ГПБ, вып. II и III (Л., 1954-1955).

В предисловии к первой части В. Г. Гейманом приведены биографические данные о Я. С. Барше и дан краткий обзор первых двух частей «Юрнала».

Публикуемая ниже третья часть «Юрнала» охватывает первые пятнадцать лет царствования имп. Елизаветы Петровны.

Буржуазные историки русского флота (Ф. Ф. Веселаго, А. И. Лебедев, П. И. Белавенец и др.) считают, что весь послепетровский период русской истории, вплоть до Екатерины II, сказался отрицательно на развитии русского флота. В. Г. Гейман в предисловии к I части «Юрнала» справедливо отметил, «что общераспространенное мнение о том, что в то время (1730-е гг. — В. П.) правительство обращало на флот мало внимания — требует некоторых оговорок». Тем более требует оговорок период 1740-1750-х гг., отмеченный в истории как период общего возрождения внутригосударственной и внешнеполитической деятельности русского правительства, освободившегося от бироновщины и затем постепенно очистившего весь управленческий аппарат (в том числе и военно-морской) от преобладания в нем реакционных иностранных деятелей.

Почти каждодневные записи Я. С. Барша, относящиеся к послепетровскому периоду его службы в русском флоте, несмотря на всю их лаконичность, могут свидетельствовать о том, что и в 1740-1750-е гг. русский флот более или менее успешно справлялся с возникавшими перед ним задачами.

III часть «Юрнала», как и две предыдущие, может служить полезным источником для историков — исследователей русского флота середины XVIII в. и важнейшим документом для биографии Я. С. Барша.

Эта часть «Юрнала» заметно отличается от первых двух как по содержанию, так и по форме. Зафиксированные Баршем факты касаются здесь не только военно-морской истории и внешней политики, но и часто отражают события внутригосударственной жизни. Так, например, сообщается о числе крещенных в 1751 г. казанских, оренбургских и нижегородских «инородцев» (с. 61), о московском пожаре 1752 г. (с. 62), о пожаловании заводчику Турчанинову чина титулярного советника за поднесение императрице «невиданных» в Европе вещей (с. 05) и т. д.

Что касается формы III части «Юрнала», то сообщения об исторических фактах достигают здесь предельной краткости, превращаясь зачастую в беглую хронологическую регистрацию событий. [8]

Значительное место занимают прилагаемые Баршем печатные экземпляры правительственных указов и других документов ил» рукописные копии с них; но чаще всего Барш ограничивается простым хронологическим перечислением подобных документов.

Часть из приведенных Баршем документов воспроизведена в приложениях к данной публикации; в тех же случаях, когда документ не включен в приложение, об этом в публикации дается соответствующее подстрочное примечание с отсылкой к Первому Полному Собранию Законов (Т. 11-14. Спб., 1830), к Материалам для истории русского флота (Т. 8-10. Спб., 1880-1883) или к Описи высочайшим указам и повелениям, хранящимся в Санкт-Петербургском Сенатском Архиве за XVIII в. (Т. 3. Спб, 1878, сост. П. И. Баранов), где эти документы полностью напечатаны или подробно описаны.

Если Барш только упоминает о том ил» ином документе, то и в этих случаях в подстрочных примечаниях даются ссылки на Первое Полное Собрание Законов (сокрашенно: I ПСЗ) и на упомянутую выше «Опись» Баранова с указанием (в скобках) точной даты документа.

В приложения включена также родословная Барша («Род Баршевых»), предваряющая в рукописи «Юрнала» основной текст.

III часть «Юрнала», как, очевидно, и вся рукопись, была подвергнута позднейшей авторской доработке. Об этом свидетельствует наличие в тексте таких выражений, как «даны были ордеры в то время бывшего генерал-адмирала и кавалера Остермана» (с. 18); заявление о том, что французский посол Шетарди «особливо приезжал смотреть флоту» со шпионскими целями (с. 10), (что, безусловно, стало известно Баршу значительно (позднее описываемых им событий); запись перед 1 октября 1745 г. о том, что «во окончании же года в Курляндии... было всей армии до 45 тысяч» (с. 29) и тому подобные выражения.

Принцип передачи текста (с сохранием различных вариантов грамматического написания одних и тех же слов) принятый при публикации I и II частей, остается без изменений.

Эта часть публикации «Юрнала», как и предыдущие, снабжена вспомогательными указателями.

В заключение хочу выразить горячую признательность Василию Георгиевичу Гейману, доверившему мне продолжение своей работы по завершению публикации «Юрнала» и при этом оказывавшему мне повседневную помощь своими ценными советами и указаниями. Благодарю также Романа Шарлевича Сота, консультировавшего меня по военно-исторической библиографии.


1741 г.

/л. 79/ В генваре месяце указом Адмиралтейской колеги[и] повелено было мне вымерять весь кронштатцкой фарватер нордовой и зюйдовой, сочиня верныя карты с планами представить Колеги[и]. И в подтвеждение даны были ордеры в то время бывшаго генерал-адмирала и ковалера Остермана, для чего и определена была немалая команда: морские капитаны, лейтенанты и протчие ранги и нижних чинов не мало; которая мера обоих фарватеров и сочинение карт в марте в последних числах и окончана. 1 Карты и планы все предложены в Государственную Адмиралтейскую колегию, тоже и генералу-адмиралу. (Остерману)

И по ордеру генерала-адмирала велено нам, заседающим в Кронштатцкой канторе над портом, разделить смотрение по экспедициям: репарация вся караблей и протчее приуготовление — мне, контр-адмиралам: Калмыкову — весь экипаж, Вилбоу — все строения в Кронштате. И по тому ордеру и исполнение чинено было, и к скорейшему вооружению и приготовлению всего и труды прилагали. А о виц-адмирале Обриене (См. примеч. 7) упомятуто ничто не было. И тако общее присудствие имели в той Канторе над портом. /л. 79 об./

Апреля в последних числах получен указ, чтоб флот весь вывесть на рейд, а мне флаг мой поднять на карабле «Сиверном Орле» и впредь до указу иметь команду над флотом.  [9]

Майя в последних числах весь флот вышел на рейд, и я флаг мой на оном карабле поднял и командовал. Учредил разные эксерцици[и] ко обучению морских служителей, понеже старых матрозов осталось самое малое число, тоже и афицеров знающих не много. 2 И приказано: ежели сигнал будет зделан пушечной эксерцици[и], тогда б все служители и афицеры были при своих местах и действовали б всеми примерами, яко против неприятеля. А оружье и аммуниция и протчее, что подлежит ко абардажу, положено б было ко своим местам, и все б было в готовности, чего прежде сего у нас во флоте и не бывало. («Не бывало», очевидно, лишь со времен Петра I) Обучение же всех служителей компаса, оснастки, действие парусов, бросание лота, молитвы и протчее, что подлежит к знанию морским афицерам и матроскому. Сам же, во время эксерциции, в случаи ездя по караблям, осматривал: по силе приказу исполнение чинитца ль, и где не так исполнялось и поправление на то было. К тому ж поделаны были тимерманам штаны, 3 в которых и за бортом показывано было как надлежит заделывать раны карабельныя и протчее.

А коликое число было кораблей на рейде при сем линия:

Пушки

Разные военные суды

Пушки

Карабли

Капитаны

36

О Прам “Алифант”, л. Новосильцов

70

О “С. Александр” Кенеди

6

О Бранндер “Митоу”, л. Кривской

66

О “Основание благополучие” Бараков

32

О Фрегат “Воин”, л. Вышеславцов

54

О “Азов” Сниткер

54

О “Северная Звезда” Опий

10

О Бонбандирской »Юпитер”, л. Милославской

54

О “Нептунус” Татищев

32

О Фрегат “Россия”, л. Крюйс

66

О “Ингермоланд” Черевин

66

“Северный Орел” Паддон

10

О Бонбандирской “Самсон”,

[л.] Зинбулатов

66

О “Слава России” Дмитриев-Мамонов

32

О Фрегат “Эктор”, л. Костомаров

54

О “Кронштат” л. Чихачев

54

О “Новая Надежда” л. князь Урусов

6

О Брандер “Брилиант”, л. Державин

54

О “С. Андрей” Фастинг

33

О Прам “Дикой Бык”, л. Бахтин

54

О “Город Архангельск” Полянской

54

О “Астрахань” Герцынберх

66

О “Ревель” Штокс [10]

/л. 80/ А понеже, как по известиям уже было, что шведы стали быть беспокойны и собираютца к начатию войны с Росиею, и для того прислана была швецкая шнява и на ней, уповательно, знатной афицер, которая при флоте с полтора месяца лежала, высматривая наш флот, и отбыла в море, а после уже по известиям, прибыв к шведскому флоту в Аспо, и обстоятельно репортовала.

В июле месяце шведы объявили войну против России. 4 Я же, имея команду, и репортую как в Колегию, тоже и генералу-адмиралу, (Остерману) о состоянии флота и об эксерцици[и] всей и о протчем. У меня же во флоте для смотрения по выходе на рейд на другой день был француской министр марки[з] де-Шатардий, 5 и принят с пушечною палбою и протчею церемониею. Он же был в крепостях и в Кронштате, а особливо приезжал смотреть флоту, понеже в то время были француские интриги шведам: чтоб начинали войну.

В ту же компанию приезжали и протчия министры: аглинской, пруской, цесарской с адмиралом графом Головиным, которые по тому же приняты были, да и протчих знатных персон было не мало, и оные все приниманы были с честию.

Августа в первых числах был и генералиссимус. (Принц Антон-Ульрих Брауншвейг-Люнебургский)

Со всех же караблей, ради незапного случая и неприятелскаго нападения, разделены были с караблей, лежащих к Осту, служители по крепостям, оставя подлежащее число на оных. Прамы же, бонбандирские, брандеры поставлены за Кроншлот в пристойных местах. А карабли «Сиверной Орел», «Основание благополучие», «Ингермоландия» поставлены были между Кроншлота и купецкой гавани, и учреждены спринги опасаясь неприятелскаго нападения. А протчих караблей несколько в гавани введено, а «С. Андрей» и «Город Архангельск» были на рейде к О[сту] за оными караблями.

Получена ведомость, что 23 августа генерал фельть-маршал Фонлессий с армиею побил генерал-маэора швецкаго (Врангеля) с войским под Вильманстрандом, коих было пять полков. Онаго генерал-маэора и протчих достальных в полон взял и крепость Вильманстранд и с пушками взял и потом 6 оную раззорил.

Октября в первых числах поручена была команда имянным указом на[д] 20 галерами, на которые и определено 7 полков салдат с их штап-афицерами и протчими. И все поручено было в главную мою дирекцию, с которыми по данной инструкции[и] велено следовать к Выборху и далее шхерами и учинить поиски над неприятелем, понеже по ведомостям слышно, что некоторые полугалеры и канчебасы подъезжали к Выборху. Да мне же поручены были в команду два карабля, два фрегата и два прама, /л. 80. об./ над которыми поручена от нас команда по старшинству капитану Кенеди. [11]

А галерам и караблям при сем линия:

 

Банки

Галеры

Командиры и афицеры

Авангард

20

16

20

22

20

20

22

О «Двина» л, Чихачов
О «Ижера» маэор
О «Пиликан» маэор
О «Волга» капитан Кайсаров
О «Бачан» маэор
О «Семга» полковник Раговской
О «Славная» лейтенант Колударов

Кордебаталия

22

22

22

22

22

16

22

О «Вальфиш» лейтенант Дубровской
О «Соловей» капитан
О «Днепр» маэор
О «Гусь» капи[т]. Кашкин (контр-адмирал Барш)
О «Стерледь» маэор
О «Лофер» подполковник
О «Дон» лейтенант Кошелев

Араргардия

22

22

20

22

16

20

О «Благая» лейтенант Камер
О «Светлая» полковник Озеров
О «Зуй» маэор
О «Славянка» капитан Обрютин
О «Тосна» маэор
О «Скорна» лейтенант Державин

Линия дебаталиа: [12]

Карабли и фрегаты

Командиры

О «С. Андрей»

к. Дмитриев-Мамонов

О «Россия», фрегат

к. Сниткер

О «Город Архангельск»

к. Кенеди

О прам «Алифант»

к. Бараков

О фрегат «Эктор»

к. Фастинг

О прам «Дикой Бык»

к. Полянской

Мы же быв во всякой готовности, токмо к походу ветры вестовые не допущали. И стали быть морозы великие, что уже караблям с великою трудностию можно было лежать от носящаго лда, а со временем так замерзнет, что и все карабли во лду.

А я з галерами в гаване лежа во лду, токмо пропиля из гавани, ради выходу, один канал, и по нескольку времяни уже быв в готовности к выходу, и салдаты были все по галерам, токмо завсегда ветры противныя и лед препятствовали, и всегда была немалая стужа и морозы.

Ноября 8-го получен в то время от бывшаго генерала-адмирала Остермана ордер, чтоб карабли ввесть в гавань и разоружить, и галеры все поставить в гаване, что и учинено. /л. 81/

И та экспедиция вся отрешена для того, что выборской проход и залив весь уже лдом покрыт и замере, что в то время нам было и спасение. А ежели бы из гаваний вышли, то бы прибежища искать, где б пристать, можно с великою трудностию, и служители б понесли себе великие трудности и болезни, и, упователно, галерам и караблям — несчастия.

Ноября 25 ея имп. вел. государыня Елисавет Петровна изволила принять престол.

В декабре месяце призваны были: я, виц-адмирал Обриен, контр-адмирал Колмыков в Колегию для консили[и] и раземотрения о флоте и караблях, которым подлежит следовать от города Архангелскаго; тоже о строении и о окончании Кронштатцкаго канала, (См. примеч. 42) где и были.

1742 г.

В генваре и феврале месяцах были в Петербурге для вышеобъявленного расмотрения и консили[и]; съезд имели в Колеги[и], тоже и в Сенате неоднократно. И оное все учиня, и представлено в раземотрение ея имп. величеству в Кабинет.

В марте месяце по отшествии ея имп. вел. в Москву, (Для коронации) возвратились в Кронштат и были в присудстви[и] в Главной кронштатцкой канторе над портом. Вице-адмиралу Обриену за ево непорядочныя представлении и принесенныя от протчих флагманов жалобы велено дать пашпорт. 7 [13]

В апреле месяце велено весь флот вооружить с поспешением, что и учинено.

В начале майя месяца контр-адмирал Колмыков послан с эскадрою, а имянно карабли: «Ревель», «Астрахань», «Город Архангельск», «С. Андрей», «Кронштат», «Северная Звезда», фрегаты: «Росия», «Эктор», «Воин», и велено крюйсовать между Готланта, Соммерса и Сескара, подаваясь и к Березовым островам, понеже по известиям швецкой флот пришел уже в Аспо. Со оными же караблями отправились бонбандирския: «Юпитер», «Самсон», «Дондер», прамы: «Алифант» и «Дикой Бык», брандеры: «Митоу» и «Бралиант».

В первых же числах майя 8-го галерной флот пошел из Санкт-Питербурга в Финляндию в немалом числе галер и на них полки. 8 /л. 81 об./

Июня 23 в соединение к эскадре контр-адмирала Колмыкова пошли ис Кронштата вице-адмирал Мишуков на «С. Александре», а я на «Ингермоланди», и карабль «Сиверный Орел». И, нашед оную 24 числа против Лавенсарта, и соединились. А после пришел карабль «Слава Россия», и всему флоту при сем линия дебаталия. (См. табл. на стр. 14)

Июня 27 прамы и бонбандирския по требованию генерала-лейтенента Дебриллия посланы к галерному флоту блись Фридрихсгама, понеже неприятелской флот галерной от наших галер не далее 7 верст стоял. /л. 82/

Месяц июль. 3-го числа получены во флот ведомости из арми[и] от господина генерала-фелтьмаршала Фонлесия, что 29 июня неприятель, оставя Фридрихсгамскую крепость, подорвав пороховыя погреба и зажег предместие, в бег возвратился, а росси[й]ская армия оную заступила. И найдено немалое число пушек и два знамя, артилери[и], аммуници[и], правиантов и протчаго доволное число. 9

Мы же со флотом, круйсуя и чиня эксерцици[и], 12 числа от крюйсеров наших уведомились, что швецкой флот из Аспа вышел онаго дни и лавировал у Гогланта, и для погони наперед посланы карабли: «Основание благополучие», «Азов», «Астрахань», а за ними весь флот следовал.

И 13-го дня капитан Бараков репортовал, что он с караблем (Основанием благополучия) был от швецкаго флота не в дальном разстояни[и] и видел болших и малых до 17 караблей, а для подлиннаго осмотру посыланы три карабля, точию уже онаго не видали.

15-го [июля] шла ко флоту под шведским флагом брегантина и, подошед вблизость, выпалила ис пушки и поворотила в шхеры, за которою хотя фрегаты и шлюпки гнались и па оной тоже и с нее палено ис пушек было немало, токмо ушла в шхеры, в которых шхерах с шлюпок видно было 10 швецских галер и протчия мелкия суды.

16 числа, идущия от Гелсинфорса два швецкия [купеческие] судна, авангарди[и] караблем «Нептунусом» взяты в прейзы: (Т.-е. в призы) брегантина «Юлиана-Елизабет-Галлей» да галиот «Анна-Мария».

19-го [числа] со флотом возвратились к Гогланту.

26 [числа] прислан ис Питербурга к виц-адмиралу Мишукову маэор Соковнин с ымянным ея имп. вел. указом от адмирала графа Головина о взятье от онаго вице-адмирала ответа о всех поступках флотом и о действиях. 10 [14]

Линия дебаталия

[Разные военные суда]

Пушки

Карабли

Командиры

   

Авангард

 
 

60

О «Слава России» Штоке
О Брандер «Митоу», лейтенант Лесли

54

О «Северная Звезда» Лавров
 

54

О «Нептунус» Фастинг
 

60

«Ингермоланд» Черевин (контр-адмирал Барш)
О Пакетбот «Меркуриюс», л. Зенбулатов

32

О Фрегат «Эктор» князь Урусов
 

54

О «Кронштат» Опий
   

Кордебаталия

 
О Бонбандирской

«Самсон», лейтенант Якушкин

64

О «Основание благополучие» Бараков
 

54

О «С. Андрей» Путилов
О «Вест-инжи-шлюп», л. Чичерин

70

«С. Александр» Кенеди (виц-адмирал Мишуков)
О «Новая Надежда», л. Чихачев

54

О «Азов» Полянской
 

36

О Фрегат «Россия» Вышеславцов
О Пакетбот «Новой почталион», л. Анхворов

54

О «Город Архангельск» Малыгин
   

Ариргард

 
О Бонбандирской «Юпитер», л. Лев Милославской

54

О «Астрахань» Сниткер
О Брандер «Бралиант», лейтенант Гласфорт

32

О Фрегат «Воин» Абалешев

Прамы:

О «Алифант» л. Соиманов

62

+О «Ревель» Паддон (контр-адмирал Колмыков)
О «Дикой Бык», л. Прончищев

62

О «Сиверный Орел» Дмитриев-Мамонов
О Бонбандирской «Дондер», л. Бахтин

64

О «С. Петр» Герцынберх

Табл. к стр. 13 (по рукописи, л. 81об.) [15]

29-го [числа] фрегат «Эктор», быв в крюсерстве под командою лейтенанта князя Урусова и от Гогланта к W в 1 3/4 мили, стал на каменья, с котораго люди сняты, припасы, матриалы, пушки, что возможно было перевезены на карабли, а тот фрегат разбило, а командир арестован. 11

По взятье же Фридрихсгама не в продолжительном времяни получена ведомость, что и Боргов взят.

Август 3. Пришли во флот прамы и бонбандирския от галернаго флота и того ж дня со флотом прибыли к Наргину.

9 числа следовали к Утис-Голму и Ангуту ради поиску над неприятелем, ибо крюйсирующей капитан Герцынберх репортовал по объявлению аглинскаго шхипора: видимо им 8 числа у Отис-Гольма швецких крюйсующих 4 карабля, да в Ангуте лежащих-13.

Пришед мы 10-го числа против Ангута, где стоял шведкой флот в 12 больших, да под парусами в 2-[х] караблях, да 2 одномачтовых судна, /л. 82 об./ всего 16, на которых флаги видимы виц-адмиральской, контра-адмиралской, капитан-командорской.

По известиям же, что 13 числа российская армия подошла для атаки к Гелсинфорсу, и 14 числа возвратно пришли мы к Наргину, понеже неприятеля, лежащаго на якоре в Ангуте атаковать не можно и газардно.

16 числа для обыску течи и исправления починкою с караблем «Ингермоландиею» был я в Ревелском гавану, да еще карабли «Основание благополучие», «Азов», брандер «Бралиант» и бонбандирской «Юпитер», и ботов карабелных немало, и в скорейшем исправлении имел понуждение. И, во всем исправясь, возвратились во флот к Наргину.

21 числа прислан к господину вид-адмиралу Мишукову имянной указ, дабы маэору Соковнину ответу от него не брать, а возвратитца в Питербург. (См. примеч. 10)

25 числа получено из галернаго флота от господина генерала и ковалера Левашова с порутчиком Киреевым требование, чтоб флоту у Гелсинфорса от W прикрывать галерной флот, и для того прамы и бонбандирские прислать, почему прамы и посланы, а флоту за противным ветром от Наргина иттить было не можно.

Сентября 3 получили ведомость, что 24, августа Гелсинфорс российскою армиею взят, и швецкая армия здалась на акорд, которая из Гелсинфорса и выпущена в Швецию, тоже галеры и прамы по капитуляци[и], а наша армия заступила. И найдено оставших пушек 108 и протчей аммуници[и], правианту и фуражу доволное число. 12 И за счастливое ея имп. вел. оружие с получения той ведомости от вице-адмирала с карабля «С. Александра», при питье за разные здоровья, выпалено 150 выстрелов ис пушек.

14 числа посланы были карабли «С. Петр» и «Город Архангелск» ради достовернаго осмотру неприятелскаго флоту в море до Ангута, и, возвратясь, репортовали: «В Ангуте и в море онаго не видали».

А у нас во флоте правианту осталось на малое время, и для того служителем в дачю из положенной полной порци[и] третью часть уменшили.

24 [числа] посланы были я и контр-адмирал Колмыков от вице-адмирала Мишукова в Ревель ради осмотру гавани и всего адмиралтейскаго строения, /л. 83/ что, учиня [и] возвратись во флот, и репортовали.

26 числа весь флот пришел на ревелской рейд и, за недостатком морских правизей, доволствовали служителей, покупая в Ревеле, свежею пищею, то-есть: хлебами, мясом и капустою. [16]

Октября 7-го фрегат «Воин» послан в Гелсинфорс для зимования.

8 числа виц-адмирал Мишуков и контр-адмирал Калмыков пошли в Кронштат с караблями: «С. Александр», «Ревель», «Ингермоландия», «Слава Россия», «Основание благополучие», «Сиверны[й] Орел», «С. Петр», брандеры: «Митоу» и «Бралиант». А я по имянному ея имп. вел. указу остался с эскадрою с 7 караблями, фрегатом и бонбандирским в Ревелском порте для зимования, которым и линия дебаталия:

[Разные военные суда]

[Корабли]

[Командиры]

О лоц-галиет «Лоцман», м[ичман] Сербии

О «Азов»

О «Кронштат»

Полянской

Опий

 

О «Город Архангельск»

Малыгин

О фрегат «Росия», л. Вышеславцов

+О «Астрахань»

Сниткер (контр- адмирал Барш)
 

О «С. Андрей»

Путилов
 

О «Северная Звезда»

л. Лавров

О бонбандирской «Самсон», л Якушкин

О «Нептунус»

Фастинг

Показанные карабли в гавань 10 числа введены и разоружились.

Ноября месяца послан был флейт «Эзель» по представлению и требованию моему в Гелсинфорс для забрания и нагруски имеющихся тамо по островам дубовых лесов тоже и сосновых, на котором и привезено было в том же месяце сосновых 1170 досок.

Октября 24 ввечеру пришел на ревелской, рейд отпущенной по капитуляци[и] из Гелсинфорса шведкой фрегат «Ульрикс-даль», на нем командир за капитана порутчик Густав Адолф Блике. И задержан мною в Ревеле. Командир и служители, арестовав, содержались под караулом, а оной [фрегат] введен в гавань и разоружен. 13 Эскадру же починками исправляли и, которые подлежало, карабли килевали. И я имел главную команду и заседание в Ревелской канторе.

Задержание же объявленнаго фрегата от ея имп. вел. и от Адмиралтейско[й] колеги[и] опробовано. /л. 83 об./

1743 г.

Во все зимнее время с неусыпными трудами вся эскадра по дефектам починками исправлялась и всеми потребностьми: припасами, матриалами, такелажем и в протчем во всем приготовлялась. Морских правизей на шесть месяцов подряжено и заготовлено.

Марта месяца послан из Ревеля по указу Колеги[и] пакетбот «Меркуриюс» под командою лейтенанта Федора Валуева во Гданск ради особливой комисии и препятствия неприятелским купецким караблям. 14

Апреля 2-го получил я из Адмиралтейской колегии указ, в котором показано, что по имянному ея имп. вел. указу велено мне отправитца [17] не медленно в Архангелогороддкой порт для принятия команды над тамошнею эскадрою. И по силе онаго указу, поруча ревельское Адмиралтейство и эскадру в команду флота капитану Полянскому, 9 числа в путь мой к Питербургу отправился. С собою взял от салдат капитана Юрью Левашова, сержанта 1, квартирместера 1 и 6 гранодиров. И, будучи в пути, ехал денно и нощно, и, быв в 70 верстах от Ревеля, 12 числа получил чрез нарочнаго куриера из Государственной Адмиралтейской колеги[и] указ, что ея имп. вел. всемилостивейше указала возвратитца мне попрежнему в Ревель и ревелскую эскадру с поспешением вывесть на рейд. По которому указу того ж часа, оставя капитана Левашова с протчими и с богажем, а я поехал в Ревель и того ж числа приехал, и принял попрежнему команду над эскадрою.

14 числа получил опробованную от ея имп. вел. о учинении мне с эскадрою поисков над неприятелем инструкцию.

15 и 16 [числа] карабли вышли на рейд.

17 [числа] на карабле «Астрахане» поднял мой контр-адмиралской флаг, и хотя карабли к походу были во всякой готовности, точию во ожидани[и] ис Петербурга медикаментов привозу, продолжались на рейде до 28 апреля, понеже за неимением в госпитальной аптеке медикаментов, ни на один карабль отпустить не ис чего было, которые уже по многократным представлениям 21 числа в Ревель привезены и на карабли приняты.

Я же, лежа на рейде, получил 16 числа сообщение из Абова от пребывающих /л. 84/ Двора ея имп. вел. полномочных министров господ генералов-аншефов и ковалеров Румянцева и Фонлюбераса сообщение, немедленно с эскадрою выступил в море и прикрывал бы имеющияся в Гелсинфорсе под командою генерала-лейтенанта Хрущова российския галеры, 15 тоже в Боргове и Фридрихсгаме бывшия, которым велено следовать к Ангуту и далее, и над неприятелем чинил бы поиски, понеже по известиям швецких один линейной карабль и три фрегата действително в море находились.

О том же того ж числа и от господина генерала и ковалера Кейта сообщение получил, чтоб мне пост свой у Ангута занять, а к присовокуплению эскадры взять бы мне из Гелсинфорса фрегат и два прама. И о таковом же скорейшем с эскадрою выступлении беспрестанно подтвердителныя от Колеги[и] указы, и от господина адмирала и ковалера графа Головина ордеры присылались.

По приняти[и] на карабли медикаментов 28 [числа] пополудни с Ревелскаго рейда, хотя и имев в людях недостаток, на караблях пришли к Наргину.

29 [числа] прибыли из Гелсинфорса фрегат «Воин», прамы: «Алифант» и «Дикой Бык», и того числа, за носящим немалым по морю лдом, походом обождано. А 30 числа пошли от Наргина в море и караблям при сем линия дебаталия. (См. табл. на стр. 18)

Того ж числа пополудни пришли к Ангуту, и прамы отправлены в Ангут к пришедшим туда российским галерам. /л. 84 об./

Мая 1 учинена консилия и положено следовать до Бокшхара для осмотру появившихся швецких фрегатов и карабля и о поиске над ними, куда и пошли того ж числа.

2-[го] дня на росвете пришед к Дагер-Орту в разстоянии от Сипериеса 6 1/2 мили ZWtZ, а от Утис-Голма 7 миль OZO, увидели швецких военных 8 [18] караблей в 3-х милях к N от нас, а ветер был ZO, а совершенно за пасмурною погодою величину разсмотреть не можно. И того ж часа по консили[и] пошли с эскадрою за оными караблями в погоню. И гнавшись за полдень, и в[о] 2-м часу зделалось на караблях «Кронштате» и «С. Андрее» в мачтах повреждение, а в карабле «Астрахане» показалась немалая течь, и за тем препятствием гнать перестали и пошли к О; а швецкую эскадру как видеть можно было, имелась в 8-ми военных судах, ис которых карабли пушек [имели]: 2 [карабля] от 60 или свыше, 3 — как бы 50, и два фрегата, и одна шнява, которыми командовал командор Фонштоутен.

[Разные военные суда]

[Корабли]

[Командиры]

О Прам «Алифант»

О «Нептунус»

Сниткер

О Фрегат «Воин», л. Абалешев

О «С. Андрей»

Путилов

 

О «Кронштат»

Опий

О Лоц-гальет «Лоцман», мичман Сербин

+О «Астрахань»

Фастинг

О Фрегат «Росия», л. Вышеславцов

О «Город Архангельск»

Малыгин

О Прам «Дикой Бык»

О «Северная Звезда»

Лавров

О Бонбандирской «Самсон», л. Якушкин О «Азов» Полянской

3 числа пришли к Наргину для исправления повреждения в караблях.

7 числа привезено из Гелсинфорса на лоцгалиете «Лоцмане» из фин в матрозы 112, салдат 2, да бакинскаго пехотнаго полку кроме афидеров — гранодирская рота, и все по караблям распределены.

6 числа получен ис Колеги[и] указ, что по высочайшим ея имп. вел. указам повелено главную команду над карабелным флотом иметь господину адмиралу и ковалеру графу Головину. 16 Мы же, исправя повреждение на караблях и 10 числа пошли от Каргина к W и крюйсовали между Ангута и Утись-Гольма и Финскаго берега.

12 числа присланы от господина генерала и ковалера Кейта сообщении с требованием: 1-е, дабы мне с эскадрою у Аланта пост свой занять; 2-е, о заняти[и] ж посту у Флейсбурха; 3-є, что неприятель в числе 16 галер блись Юнфер-Зунта и Карпо находитца.

И 13 числа, показанные сообщени[я] в консили|и] объявлены, и положено занятие оных постов обождать до соединения с главною Кронштатцкою эскадрою, понеже по ведомостям от шхиперов слышно швецкая эскадра ожидала в соединение 12 линейных караблей.

И того ж 13 числа, быв мы между Утис-Голма и Рогервика, пришла шнява «Вест-инжи-шлюп» с ордером от адмирала графа Головина, дабы быть мне к Наргину, ибо он того числа с кронштатцкими караблями прибыл, почему мы и пошли. И, приходя к Наргину, усмотрели, что на одном карабле имеетца брейде-вынпел белой с крестом. И тако учинен сигнал к л. 85 постановлению на якорь, /л. 85/ то на том карабле на грот-стенге поднят белой флаг с якорями адмиралтейской в вид тот, что презыдент и адмирал команду имеет. И от меня салютовано из 11 пушек. И тако с кронштатцкою эскадрою соединились. И всему флоту линия дебаталия: [19]

Пушки

Корабли

Командиры капитаны

Господа флагманы

Протчие суды и на них командиры

авангард

54 О «Город Архангельск» Малыгин   О бонюардирской «Юпитер» лейт. Крюис
54 О «Кронштат» Опий    
54 О +- «Астрахань» Фастинг Контр-адмирал Барш О фрегат «Воин», л. Чихачов
66 О «Сиверны[й] Орел» Сниткер   О шнява «Фоваритка», л. Анхворов

кордебаталия

66 О «Ревель» Полянской   О брандер «Митоу» л. Лесли
66 О «Ингермоланд» Черевин    
80 О «С. Апостол Павел» Кенеди   О яхта «Минерва», штурман Рос
66 О + «С. Петр» Герцынберх Адмирал ковалер граф Головин О Фрегат «Росия», л. Вышеславцов
66 О «Слава Россия» Штоке   О госпитальной корабль «Новая Надежда», л. Князь Урусов
54 О «Азов» Римской-Корсаков   О «Вест-инжи-шлюп», мичман Ратаев
66 О «Основание благополучие» Бараков   О Брандер «Бралиант», л. Гласфорт

ариргардия

54 О «Нептунус» лейт. Лавров    
70 О + «С.Александр» Паддон Контр-адмирал

Калмыков

О пакетбол «Новоя почталион», л. Болотников
54 О «С. Андрей» Путилов  

Лоцгалиоты:

О «Тонейн», к. Гови

О «Лоцман», мичман Сербин

О «Штурман», штурман Рулевсен

54 О «Северная Звезда» Дмитриев-Мамонов   О банбандирской «Самсон», л. Милославской

21 числа со всем флотом пошли к W и 24 [числа]; подходя к Ангуту, увидели в оном на якоре лежащих швецких 16 трехмачтовых караблей, да малых несколько судов, и из оных 2 крюйсуют, а флаг адмиральской и два вынпела командорския.

28 числа галерной флот под командою господина генерала фелтьмаршала и ковалера графа Фонлесия пришел в шхеры блись Ангута, а 30 числа мы со флотом, пришед в Рогорвицкой залив, легли на якорь. /л. 85 об./

Июня с перваго числа крюйсовали со флотом между Ангута и Люсари [20] а 3 числа, подошед к Ангуту, усмотрели шведкой флот во оном акуратно, а имянно караблей: адмиральской о 3-х деках, виц-адмиралской 1, да командорских 2 пушек в 70, и один 60 [пушек] пяти десятных 4, фрегатов больших 3, в 40 пушек 2, протчих 3, бонбандирских 2, брандер или фрегат 1, шнява 1, гальетов 2, гекбот 1, всех 24 судна.

Пополудни в 5-[ом] часу фрегат «Росия» стал на мель, а в 12-ом часу снялся без повреждения.

6 числа легли мы со флотом на якорь в разстояни[и] от Ангутскаго маяка [в] одной мили по сей лини[и] дебаталии:

Фрегат «Воин»

[Разные военные суда]

Карабли

«Новая Надежда» (Госпитальный корабль) О

О Брандер «Митоу»

 

О

галиот

О

яхта

«Город Архангельск»

О 54

«Кронштат»

О 54

«Астрахань»

О + 54 О Бонбан[дирской] «Юпитер»

«Сиверный Орел»

О 66

«Ревель»

О 66

О

пакетбот

«Слава Россия»

О 66

«С. Петр»

О + 66

О Бонбандирской «Самсон»

«Ингермоланд»

О 66

«Азов»

О 54

«Основание благополучие»

О 66

О

галиот

«Нептунус»

О 54

О Брандер «Бралиант»

«С Александр»

О 70

«С. Андрей»

О 54

«Северная Звезда»

О 54

Фрегат Россия О

/л. 86/ Когда российской карабелнои флот пришел к Ангуту, тогда шведкой флот стоял в Ангуте по сей фигуре, сколько усмотреть было возможно. (См. рис. на стр. 21) [21]

Расположение шведской эскадры близ Гангутта 6 июня 1743 года:

/л. 86 об./ Того ж июня 6, пополудни в 9-ом часу усмотрен, на идущем с моря ко флоту судне, шведкой выппел, чаятелно, что фрегат. А подошед ближе, поднял и шведкой флаг и пошел возвратно в морс, за которым посланы в погоню карабль «Сиверная Звезда» и фрегат «Росия», точию не догнав, на другой день возвратилися. А того ж дня, пополудни в 10-м часу, в швецком флоте снялись с якорей командорской и два партикулярные [22] карабля, и, по приближении оных и крюйсующаго фрегата к нашему флоту, палено по них с наших бонбандирских из гоубиц, а от них с командорскаго карабля выпалено из дву пушек. От нашего ж флота, снявшись с якоря, шли к оным швецким караблям «Ингермоланд» и «Азов», и палили. А авангардия вся с якоря снялась, токмо оные, возвратясь, легли в своем шведском флоте на якорь. Пополуночи в[о] 2-ом часу тоже и наши карабли легли на якорь.

7 числа, пополудни в[о] 2-ом часу, прислано от галернаго российскаго флота к нам во флот, по требованию нашему, канчебасов 14. И тогда ж шведкой весь флот снялся с якоря и в линию легло 12 караблей, да за линиею 9 судов, и пошли от Ангута на RZW. И мы снялись же и зделали линию дебаталию. В 7 часу оной шведкой флот, имея ветер от нас, поворотясь подо всеми парусами, лег на левой галс. В 8 часу и мы поворотились.

И во всю ночь был великой туман. Канчебасы же мы имели у караблей на буксире, взяв на карабли людей.

8 числа пополуночи в 3-м часу, как стал туман прочищатца, увидели шведкой флот в 16 судах, и по одном их судне было от нашего флота с карабля «С. Александра» палено ис пушек. В 9-м часу уже стал виден быть на RW в 3/4 мили галанской в 21-м судне. 17 И тот весь день оба флота ходили в виду. В 10-м часу пополудни неприятельской флот остался на RNNW, в 1 1/2 мили — галанской, а мы пошли фордовинт к О.

9 числа пришли в Рогорвик.

10 числа поутру прислан ко мне со объявлением от адмирала графа Головина порутчик, что слышно пять выстрелов в море, и дабы немедленно поднимать якорь и итить в Ревель. И того ж числа флот наш пошел к Ревелю. А канчебасов 14 под прикрытием фрегата «Воина» отправлены в Гелсинфорс. Пополудни, пришед на ревелской рейд, легли на фертоен. (Т.-е. фертоинг)

28 числа пришел ис Кронштата новопостроенной карабль «С. Апостол Павел».

29 [числа] пополудни пришли на рейд дацких военных два фрегата, которые и брант-вахтою нашею задержаны не были, 18 за что командир оной лейтенант Михайла Великопольской арестован и отдан к суду.

Июль, 3 число. Получено объявление, что с короною шведкой вечной мир с 28 июня заключен, о чем того ж дня надлежащее /л. 87/ торжество учинено.

6 число. Дацкие фрегаты пошли возвратно в Копенгагин, а мы со флотом 12 числа, пошед с рейда, и крюйсовали между Ангута и Утис-Голма.

20-го числа пришли в Ангут и тамошней бай описывали мастерами и штурманами. 26 [числа], вышед из онаго, и 29 [числа] в Рогорвик прибыли, где и стояли.

Август. 11 числа лавировались между Утис-Голма и Рогорвика, а к вечеру в залив вошли, и были по 17 число, а того числа вышед и 21-[го] пришли на ревелской рейд.

31 числа фрегат «Росия» послан в Копенгагин под командою лейтенанта Вышеславцова, ради присмотру о действи[и] дацкаго флота. 19

Сентябрь. 2 [числа] прибыла на ревельской рейд швецкая брегантина с писмами от адмирала швецкаго, (Фон-Утфаля) с требованием нашего флота в соединение к швецкому, которая [бригантина] и возвратно по имянному указу 14 [числа] пошла в Стекгольм.

10 числа на имянной ея имп. вел. указ о походе до Карлус-Крона со [23] флотом учинена генералная консилия и положено: за поздным времянем и за малоимением правианта на караблях, о том походе в вышнее разсуждение представить.

20 числа на вторичной имянной указ о том же походе, генералная консилия была, и положено дабы, за малоимением при флоте правизей, тот поход оставит же, а кронштатцкой эскадре 25-е число следовать в Кронштат, а ревелской быть попрежнему до точнаго указу на рейде, над которою эскадрою оставлен я попрежнему командиром.

25-го [числа] адмирал граф Головин и контр-адмирал Колмыков с караблями «С. Петр», «С. Александр», «С. Апостол Павел», «Ингермоланд», «Слава Россия», «Ревель», «Сиверны[й] Орел», «Город Архангелск» — пошли в Кронштат, а я с эскадрою остался на рейде; карабли: «Основание благополучие», «Северная Звезда», «Азов», «С. Андрей», «Кронштат», «Нептунус», «Астрахань», фрегат «Воин», бонбандирекие: «Юпитер», «Самсон», брандеры: «Митоу», «Бралиант», пакетботы: «Меркуриюс», «Новый почталион».

28 числа прислан ис Кабинета ея имп. вел. нарочной куриер ко мне с ымянным указом, которым повелено, ежели адмирал граф Головин от Ревеля х Кронштату не отправился, то по силе данного ему указу со флотом иметь движение в море, хотя за опозданием времяни х Карлс-Крону и не дойдет, но до которых мест время и случай допустит. А буде х Кронштату пошел, то исполнение чинить мне с эскадрою, а ево, графа, на одном карабле возвратить велено, о чем и к нему с тем же куриером указ прислан, и 29 [числа] на лоц-галиете «Лоцмане» в Кронштат послан. 20 /л. 87 об./

Октябрь. 1 числа фрегат «Росия» ис Копенгагина к Ревелю прибыл и сколко можно было о дацком флоте разведать, привезена ведомость, какова следует, коликое число тогда было вооружено. (Далее (по рукописи лл. 87об.-88) следует список с ведомости о состоянии датского флота на 1 октября 1743 г. (См. прилож. I))

/л. 88/ Октября 4 от Ревелскаго порта пошли в море, а сколько караблей — при сем [линия дебаталия].

Линия дебаталия

О Бонбандир «Юпитер», Крюйс О «Северная Звезда» Дмитриев-Мамонов
О Брандер «Бралиант», Прончищев О «Нептунус» Лавров
О Фрегат «Воин», Чихачев О «Основание благополучие» Сниткер
О Пакетбот, «Меркуриюс», л. Валуев    
О Лоц-галиот «Лоцман», мичман Сербии + О «Астрахань» Фастинг (контр-адмирал Барш)
О Пакетбол «Новой почталион», л. Болотников    
О Фрегат «Росиа», Вышеславцов О «С. Андрей» Путилов
О Брандер «Митоу», Лесли О «Кронштат» Сенявин
О Бонбандирской «Самсон», Якушкин О «Азов» Малыгин [24]

Да в Ревелской гавани остались госпиталной карабль «Новая Надежда» — лейтенант князь Урусов, фрегаты: «Пренцес Анна» — лейтенант Абалешев, «Улрикс-даль» — Гласфорт, прамы: «Алифант» — Молчанов, «Дикой Бык» — Суваров, мичман.

Брандеры, бонбандирския и пакетботы за поздним осенним временем оставлены у Наргина под командою лейтенанта Крюйса, а мы, учиня с командующими консилию, и за глубокою осенью крюйсовали между Рогорвика, Ангута и Утис-Гольма и Дагер-Орта, и, заходя в Рогорвик, о походе нашем ея имп. величеству всеподданнейше репортовано.

19 числа пришли к Наргину и по коноили[и] положили: за малоимением правизей за наставшими морозы и за многими в караблях дефекты — приближитца к порту.

А по известиям, что адмирал граф Головин отправился к Ревелю ие Петербурга сухим путем и одержим параличною болезнию.

20 числа подошли на ревелской рейд. А с требованием о вводе в гавань эскадры резолюци[и] к ея имп. вел. со всеподданейшим репортом послан на почте мичман Скуратов. И того ж числа получен имянной указ, дабы эскадру в гавань ввесть и разоружить, которая 22 и 23 чисел введена, и разоружили, и требуемыми починками исправляли, и некоторые карабли килевали. /л. 88 об./

1744 г.

В зимнее время, как выше объявлено, карабли исправляли и приготовляли во всем.

В марте месяце отосланы в Кронштат прам «Алифант» и карабль «Новая Надежда».

Апреля 7 по указу Колеги[и] велено эскадру вооружить, и вооружали. И приготовя к 15-му числу во всем служителий, остались с малыми работами.

А усмотрено мною, что бывшей прежде из гавани рытой канал в Адмиралтейство, занесло песком и грязью и остался бес ползы, которой приказано мною вычистить. И вычищен, и стены плитою с мохом выкладены, и дерном услано. Из онаго канала сквозь Адмиралтейство, где морския казармы, к текущей с пресною водою речке прорыт канал же и пресная вода пропущена в Адмиралтейство. Да и оную речку вычистили, и в Адмиралтействе лежащей против мастерских канал по тому ж вычищен и стены выкладены плитою с мохом и сверху дерном.

А вынятою ис каналов землею внутрь Адмиралтейства усыпано и взровнено где было болото, да и кругом морския казармы, кои стоят на писком болотном месте, осыпаны, дабы морская вода под оные не подходила. И в Адмиралтействе в канале зделаны геленги, шпили и катки положены. И та работа продолжалась: апрель, май и июня за половину. В то же время на военной гаване и кран зделан, отчего и немалая способность впредь будет.

Апреля 30 по указу колежскому послан фрегат «Росия» под командою лейтенанта Сенявина в Стокгольм для отвозу на имеющияся тамо росси[й]ския полки аммуницы[й] и мундирных матриалов, которой оттуда майя 22 возвратился и с досталным мундиром и аммунициею туда ж отправлен июня 8 дня.

Июня в последних числах получен ис Колеги[и] указ, чтоб ревелской эскадре выступить для эксерцици[и] служителем по регламенту в море, где и прежде карабли ту эксерцицию чинили, и быть указное время три [25] недели, над которою мне быть командиром. А кронштатцкой эскадре крюйсовать у Красной Горки под командою виц-адмирала Мишукова.

26 числа эскадра на рейд выведена, и я флаг мой на карабле «Основании благополучии» поднял.

Июля 4 пошли к Наргину, а от Наргина 6 число пошед, крюйсовали между Рогорвика, Ангута и Утис-Голма и эксерцицировали служителей в хождении под парусами, /л. 89/ действием оными и в стояни[и] на якоре, пушками, ружьем, снастям, компасу, молитвам и протчему по регламенту. А караблям при сем [линия дебаталия].

Линия деботалия

О Шнява «Фаваритка»

 

[Корабли]

[Командиры]

О «Азов»

к. Малыгин

О «Астрахань»

к. Вышеславцов

О «Россия»

к. Сенявин

О «Нептунус»

к. Лавров

О «Весиен-шлюп»

+ О «Основание благополучение»

Сниткер (контр-адмирал Барш)

О «Кронштат»

к. Чихачев

О «Воин» ф[регат]

к. Якушкин

О «Северная Звезда»

к. Прончишев

О «С. Андрей»

к. Путилов

Июля против 9 числа в ночи, идучи в Рогорвик, карабли «Азов» и «Северная Звезда» между собою повредились: на одном утлегарь переломило, а на другом галдарею повредило и кормовые фонари сшибло. А для изследования того и комисия учреждена была.

9 числа фрегат «Россия» пришел из Стокгольма, a 11 числа пошел в Ревель ради згруски имеющихся на нем аммуничных вещей, понеже, будучи в Стокгольме не сняты, а 21 числа возвратился к эскадре.

26 числа пополудни, будучи под парусами, против Рогорвика карабль «Астрахань» и фрегат «Россия» шли друг против друга бейдо-винт и сошлись вместе, и между собою повредились: у «России» сломило грот-мачту и крюсь-стенгу, а у «Астрахани» бушприт по фока-штаг и протчее повредило, которые ради починки и отосланы в Ревелскую гавань.

29 числа прошел от города Архангелскаго под командою капитана Никласа карабль «Леферм», а карабль «Фредимакер» был в Ревельской газани для починки.

Будучи в Рогорвике, усмотрено мною, что по берегам мелкаго камню сингилю множественное число, /л. 89 об./ которой способнее чюгуннаго баласта может быть в караблях для пространства в ингрюмах [употреблен], о чем я обстоятельно и Государственной Адмиралтейской колеги[и] представил, что Колегия, опробовав, тот баласт в Ревель и возить указом повелела, и [26] к перевоске онаго определены все карабелныя палубныя боты, и 22 июля возить начали.

Август, 1 число. Прислан из Ревелской канторы печатной указ, каков во всенародное известие объявлен, дабы с 1 числа августа пятикопеешникам в народе ходить по 4 копейки. (См. I ПСЗ, т. 12. № 8939 (11 мая))

2 числа прошли от N к Ревелю 29 галер и несколко канчебасов, и на одной галере на гротмачте флаг белой 1-[го] адмирала, на другой, на фок-матче — 2-[го] адмирала синей, на дву галерах — красные 3-го адмирала на фок-мачтах. И под теми флагами и в гавань вошли, на которых команду имели генерал-аншефт и ковалер Кейт, генерал-лейтенант граф Салтыков, генерал-маэоры и ковалеры Лопухин и Стуарт.

8 и 9 чисел прошли от города Архангелскаго карабли «Полтава», капитан Мордвинов [и] «Счастие», капитан князь Борятинской — в Кронштат.

11 число. Получен ис Колеги[й] указ, чтоб мне с эскадрою возвратитца к Ревелю, и, введши в гавань, быть для зимования.

13 число. Прибыли на рейд.

14 дня из гавани пошли к N галеры под командою капитана Зиновьева-10-ть и 4 канчабаса.

16 числа эскадра ввелась в гавань, а на рейде остались карабли: «Азов», «Нептунус», «Кронштат», «Северная Звезда», ибо многие дефекты имеют, и для того в Кронштатцкой порт отправлены. Да в том же месяце бывшие в гаване брандер «Митоу» и бонбандирской «Юпитер» в Кронштат же отосланы. Введенныя же в гавань карабли разоружены и починками стали исправлять.

Сентября месяца прибыли ис Кронштата два карабля на место отосланных: «С. Исаки[й]» и «С. Понтелеймон», в гавань введены и разоружены.

В ноябре месяце из адмиралтейскаго канала в море побиты паженыя сваи, дабы от ветров в канал земли не наносило. А сколько в Ревельском порте зимовало караблей, галер и протчих судов, при сем регестр. /л. 90/


Комментарии

1. Измерение кронштадтского фарватера было лишь частью большой работы по описанию Финского залива, предпринятой русскими в 1739 г. ввиду предстоявшей войны со Швецией, намеревавшейся вернуть себе завоевания Петра I. Описание было выполнено под руководством ген.-лейт. фон-Любераса капитаном флота А. И. Нагаевым и в феврале 1741 г. представлено на рассмотрение Адмиралтейств-коллегии По предложению Любераса Коллегия постановила: «По оным картам, еще для верности, учинить осмотр и освидетельствовать» и «ко оному осмотру и свидетельству определить контр-адмирала Барша», который должен был «ежели паче чаяния, где явится в чем какое несходство, то о каждом месте объявить особо» (см. Вегелаго Ф. Ф. Материалы для истории русского флота. (В дальнейшем сокращенно: Материалы) Т. 8. Спб., 1880, с. 65-66; Фурсенко В. Люберас. — В кн.: Русский биографический словарь. (В дальнейшем сокращенно: РБС) «Лабзина-Ляшенко». Спб., 1914, с. 800; Краткий исторический очерк гидрографии русских морей. Ч. 3. Спб., 1902, с. 3). Из сказанного выше видно, что Барш в «Юрнале» не совсем точно передал как содержание указа от января 1741 г,, так и степень своего участия в работе по измерению кронштадтского фарватера. Работа его носила лишь контрольный характер, и серьезных исправлений в карты, составленные Люберасом и Нагаевым, очевидно, не внесла, так как в «Кратком историческом очерке гидрографии...» (Ч, 3, с. 3) об участии в этой работе Барша — не упоминается. Но в этой книге (Ч. 3, с, 8) утверждается, что якобы в 1739 г. Барш производил промер глубины вокруг острова Котлина, и в подтверждение этого дана ссылка на статью П. В. Козакевича «Об уровне Балтийского моря» (в «Записках гидрографического департамента» (В дальнейшем сокращенно: ЗГД). Вып. 6, 1848, с. 73), где сказано, что карта 1739 года подписана Баршем, Гaвиeм Фастенгом и другими. Но, поскольку нам известно из предыдущей части «Юрнала» (см. Сборник ГПБ. Вып. 3. Л., 1955, с. 22-37), что с 1737 по 1740 г. Барш находился в Днепровской экспедиции, следовательно, участвовать в гидрографических работах на Балтийском море в 1739 г. не мог, то подписи эти, очевидиц, означают не авторство, а заверку правильности всех показателей карты, которую (как выше сказано) было поручено Баршу в 1741 г. проверить вместе с Говием, Фастенгом и другими офицерами (Материалы. Т. 9, с. 66).

2. «Старых матросов осталось самое малое число» по следующим причинам: 14 мая 1741 г. генерал-адмирал А. И. Отстерман доносил имп. Анне Ивановне: «В прошедшей турецкой войне из морских нижних лучших служителей отсюда (с Балтийского флота. — В. П.) отправлено в Днепровскую экспедицию 5657 человек, а в Донскую — 4727 человек, отчего при здешней команде в искусных матросах и в других морских нужных служителях великий недостаток учинился» (Материалы. Т. 9, с. 27, пункт. 13). По ведомости Барша, приложенной к рапорту депутатской комиссии, обследовавшей кронштадтскую эскадру в мае 1741 г., показано следующее число служителей: «По штату надлежит иметь-7341, налицо — 3667, в добавку потребно — 3674» (там же, с. 32, примеч.). Кроме того, в журнале Адмиралтейской коллегии от 13 мая 1741 г. имеется следующая запись: «Из наличных служителей за болезнями в госпиталях кронштадтской и ораниебаумской имеется 912 человек, и за тем корабли и фрегаты на рейд не выведены» (там же, с. 83-84). Следовательно эскадре недоставало около 5000 человек и «для укомплектования сего недостатка при флоте... по ея имп. вел. указу 5000 рекрут определено», но «понеже оные, за новостию и необыкновенней, еще на флоте употреблены быть не могут», то и были приняты меры для их обучения (там же, с. 27, пункт 15; с. 60, № 329; с. бЗь № 704). Донесение Барша адмиралу Н. Ф. Головину от 6 июня 1741 г. о состоянии эскадры и о производимых на ней учениях опубликовано в этом же томе «Материалов» (с, 32-33, № 11). Текст его почти дословно совпадает с текстом «Юрнала».

3. Идея создания специального костюма для подводных работ принадлежит русскому крестьянину села Покровского (Моск. обл.?) Ефиму Никонову. Идея эта возникла у него в связи с его проектом о постройке подводного судна для подхода «под самое дно» неприятельских кораблей с целью «все распиловать и развертывать». Свой проект Никонов изложил в челобитной от 1719 г. в Адмиралтейств-коллегию. В 1720 г. он был вызван в Коллегию и «в пополнение... спрашиван, и сказал: «А для ходу в воде под корабли, надлежит сделать на каждого человека из юхотных кож по два камзола с штанами, да на голову по обшитому или обивному кожею деревянному боченку, на котором сделать против глаз окошку» (см. Берх В. Н., Об изобретании подводных судов в России в 1719 г. — «Московский телеграф», 1825, № 23, с. 225-226). Упоминаемый Баршем факт не учтен в специальной литературе. Н. А Клименко в статье «Водолазное дело» (БСЭ, 2-е изд., Т. в. М., 1951, с. 349) полагает, что идея Никонова о кожаном водолазном костюме практически была осуществлена лишь в конце XVIII или в начале XIX в. Но из «Юрнала» видно, что частично эта идея осуществлялась уже в 1741 г.

4. Русско-шведская война 1741-43 гг. была развязана шведами с целью отторгнуть от России территорию, утраченную Швецией в 1721 г. по Ништадтскому мирному договору. Швеция рассчитывала на ослабление России после изнурительной русско-турецкой войны 1736-1739 гг., на истощение России в правление Бирона и на действенную поддержку со стороны Франции. Несмотря на эти расчеты, война закончилась полным разгромом Швеции и утратой ею значительной территории в южной Финляндии. История этой войны подробно описана С. М. Соловьевым в «Истории России с древнейших време» (В дальнейшем сокращенно: Соловьев) (Т. 21, гл. I-III), в специальном исследовании Н. С. Щпилевской «Описание войны между Россиею и Швециею в Финляндии в 1741, 1742 и 1743 годах». (В дальнейшем сокращенно: Шпилевская) (Спб, №59, 275 стр.) и коротко о военных действиях на суше — в книге Г. А. Леера (дальнейшем сокращенно: Леер. Обзор войн) «Обзор войн России от Петра Великого до наших дней» (Ч. 4., кн. I, Спб., 1898, с. 164-167). Военные действия на море подробно изложены А. П, Соколовым в статье «Морские походы против шведов 1742 и 1743 года» (В дальнейшем сокращенно: Соколов (ЗГД)) (ЗГД. Ч. 5, 1847, с. 252-330), в работах Ф. Ф. Веселаго «Краткая история русского флота» (изд. 2-е, М.-Л., 1939, с. 74-76) и «Материалы для истории русского флота» (Т. 8, Спб., 1882), а также в «Энциклопедии военных и морских наук» (В дальнейшем сокращенно: Энц. воен. и мор. наук) под ред. Г. А. Леера (Т. 8. Спб., 1897, с. 333-335).

5. Шетарди, Иоахим-Жак Гротти, де-ля (1705-1758), маркиз, французский дипломат, затем генерал. В 1739-1744 гг. был сначала посланником, а затем послом в России. Согласно секретной инструкции 1,он был уполномочен содействовать восшествию на русский престол дочери Петра I — Елизаветы Петровны, с целью низвести Россию «до допетровского ничтожества» и способствовать разжиганию войны между Швецией и Россией за Прибалтику, чтобы отвлечь Россию от борьбы за Австрийское наследство. Своими интригами Шетарди вооружил против себя русских министров. Его депеши подверглись перлюстрации, и в 1744 г. он был арестован и выслан из России. Факт посещения в 1741 г. маркизом Шетарди Кронштадта и русской эскадры, оказанные ему при этом почести описаны самим маркизом в депеше к французскому министру Амело от 10 июня 1741 г. В этой депеше Шетарди сообщает, что «на палубе у контр-адмирала Барша, — командующего... флотом» он провозглашал тосты: «в честь царя; правительницы и генералиссимуса», а затем сообщает подробные сведения о состоянии русского флота и кронштадтских укреплений (Сборник Русского исторического общества (В дальнейшем сокращенно: Сб. РИО). Т. 96. Спб, 1896, с. 100-102 и 110-111). Разумеется, что в 1741 г. ни русскому правительству, ни тем более Баршу, не были еще известны истинные намерения Шетарди, поэтому замечание Барша о том, что Шетарди «особливо приезжал смотреть флоту, понеже в то время были французские интриги шведам: чтоб начинали войну», свидетельствует о том, что поденные записи Барша позднее были подвергнуты авторской переработке. О Шетарди см.: Пекарский П. П. Маркиз де ля Шетарди в России 1740-1742 годов (перевод рукописных депеш французского посольства в Петербурге с примечаниями и дополнениями). Спб., 1862; Сб. РИО. Тт. 86. 92, 96, 100, 105 (переписка Шетарди с французским королем и министрами); Архив князя Воронцова (В дальнейшем сокращенно: Арх. Воронцова). Кн. 1. М, 11870, с. 455-628; Кн. 2. М., 1871, с. 4-12 (дело об аресте и высылке Шетарди); Мартенс Ф. Ф. Собрание трактатов и конвенций, заключенных Россией с иностранными державами. (В дальнейшем сокращенно: Мартенс) Т. 13. Спб., 1902, с. 47-84; Фурсенко В. Шетарди. — РБС, «Шебанов — Шютц». Спб., 1911, с. 245-267; Соловьев. Т. 21, гл. 1-3.

6. Барш не случайно пишет, что Ласси в августе 1741 г. сначала крепость Вильманстранд «... взял, и потом (курсив наш. — В. П.) оную разорил». Как известно, эта крепость была плохо укреплена и защищать ее было бесполезно. Комендант крепости Виллебранд сообщил об этом шведскому ген.-майору Эрику Врангелю, защищавшему крепость. Врангель приказал пойти на капитуляцию. Над крепостью был поднят белый флаг, но приказ о прекращении огня в замешательстве не был разослан по всем постам крепости, и шведы продолжали стрелять. Ожесточенные этим обстоятельством русские войска, ворвавшись в крепость, перебили почти всех шведов. Потери русских при этом были тоже очень велики. Реляция фельдмаршала Ласси о взятии Вильманстранда была опубликована в приложении к «СПб. Ведомостям» от 25 сентября 1741 г., № 77-79, и затем напечатана в книге Шпилевской (с. 68-78) и в «Ученых записках имя. Акад. наук по первому и второму отделениям». Т. 2, вып. 1, 1853, о. 148-155. В этих же «Ученых записках» (Т. 2, вып, 1-2, на с. 146-147 и 330-333 — соответственно) опубликованы два отрывка из воспоминаний шведского проповедника в лейб-гвардии королевском полку — Тибурциуса о битве при Вильманстранде.

7. Англичанин. Христофор Обриен был принят в русскую службу в 1737 г. в чине контр-адмирала; в 1738 г. назначен командиром кронштадтской эскадры; в 1739 г. произведен в чин вице-адмирала и, наконец, в марте 1740 г. — назначен командиром Кронштадтского порта на место умершего в то время адмирала Томаса Гордона. В специальной литературе об Обриене не удалось обнаружить сведений об «ево непорядочных представлениях» и жалобах на него других флагманов, послуживших, по словам Барша, причиной увольнения Обриена из русской службы. Наоборот, везде подчеркивается его полезная деятельность в русском флоте. Например, В. Н. Берх в «Жизнеописаниях первых российских адмиралов» (В. дальнейшем сокращенно: Берх. Жизнеописания) (Ч. 2. Спб., 1832, с. 196) пишет: «Странно, что Обрейан, служивший так честно и усердно, не был соглашен остаться еще на время (по окончании контракта — В. П.) при флоте нашем». По словам Берха, «Обрейан обязался служить в Российском флоте 4 года» (там же, с. 196). Время вступления его в эту службу во всех изданиях указывается одинаково: 1 апреля 1737 г., следовательно, контракт кончался в апреле 1741 г., а между тем в марте этого года его назначили главным командиром Кронштадтского порта, и в этой должности он прослужил (уже сверх контракта?) целый год. Очевидно, он и дальше согласился бы служить в России, так как в Адмиралтействе его ценили, с мнением его считались, но обстоятельства, указанные Баршем, помешали этому. Немалую роль здесь, очевидно, сыграло общее недовольство русских офицеров засилием в их среде иностранцев, недовольство, особенно остро проявившееся именно в этот период в связи со следственным делом против Миниха и Остермана (январь 1742 г.). Об Обриене см.: Берх. Жизнеописания. Ч. 2. Спб., 1832, с. 193-196; Материалы. Т. 6, 8, 9; Энц. воен. и мор. наук. Т. 5, с. 430; Общий морской список. Ч. 2, с. 296. В указанных изданиях увольнение Обриена обосновано общей официальной причиной: окончанием контракта о службе. Вместо него главным командиром Кронштадтского порта 26 ноября 1742 г. был назначен вице-адмирал 3. Д. Мишуков.

8. Здесь Барш свидетельствует, что «галерный флот пошел из Санкт-Питербурга в Финляндию» в первых числах мая 8-го», но из документов, опубликованных в. 9-м томе «Материалов» (с. 134) явствует, что еще 17 мая этот флот стоял на Неве, 20 мая соединился с кронштадтскими галерами (там же, с 218) и лишь 26 мая вышел в Финляндию (см. также Соколов, ЗГД, Ч. 5, 1847, с. 268).

9. По поводу бегства шведов из Фридрихсгама 28 июня 1742 г. Соколов в своей статье «Морские походы против шведов» (ЗГД, Ч. 5, 11847, с. 271) приводит следующее частное шведскре письмо от 28 июня: «Я, братец, о такой плохой войне никогда не слыхивал, не видывал и не читывал, и желал бы лучше умереть, нежели в таком постыдном состоянии себя видеть».

10. Ответ от вице-адмирала З. Д. Мишукова «о всех поступках флотом и о действиях» в конце июля 1741 г. был потребован адмиралом Н. Ф. Головиным в связи с прекращением погони за неприятелем, нерешительностью всех действий эскадры и отсутствием рапорта по этому поводу. 12 августа «высочайшим» указом Мишукову было разрешено до окончания кампании не присылать известий и рапортов о движениях флота. В письме к кабинет-секретарю барону И. А. Черкасову от 24 августа 1741 г. Мишуков жалуется на притеснения адмирала Н. Ф. Головина и «поистине доносил, что, как в Адмиралтейскую коллегию к генерал-фельдмаршалу фон Ласси, [так] и к адмиралу Головину, всегда рапортовал как ветры и погоды допускали» (см. Материалы.Т. 9 с. 146-155).

11. О крушении фрегата «Гектор» А. П. Соколов в «Летописи крушений и пожаров судов русского флота» (Спб., 1855, с. 5) сообщает: «1742 г. фрегат (32 пушки) «Гектор», командир лейтенант кн. Урусов (Финск. з.), находясь в эскадре адмирала Мишукрва, высланный вперед для крейсерства, 29 июля попал на Гогландский риф и разбился; все спаслись. Командир оправдан, потому что стал на неозначенную на карте мель» (см. также Материалы. Т. 9, с. 229-230, № 2276; с. 377, № 1124).

12. Гельсингфорс был блокирован русской армией и взят без боя по следующим условиям капитуляции, предложенным в августе 1742 г. ген.-фельдмаршалом Ласси: шведская армия с оружием и флагами на своих судах отправляется в Швецию, оставляя русским всю артиллерию и провиант. Ласси очень сожалел, что флот Мишукова поздно подошел к нему на помощь, из-за этого ему пришлось предложить такую умеренную капитуляцию. Главнокомандующий шведской армией Левенгаупт и ген.-лейт. Буденброк после падения Гельсингфорса, еще до оформления капитуляции были отозваны из армии и казнены как изменники (см. Соколов, ЗГД, Ч. 5. 1847, с. 282-385; Шпилевская, с. 213-239; Леер Г., А., Обзор войн. Ч. 4. Спб., 1898, с. 166; Соловьев. Т. 21, с. 1183; Материалы. Т. 9, с. 157, №№ 84, 85).

13. Подробности о взятии шведского фрегата «Ульриксдаль» имеются в статье Соколова (ЗГД, Ч. 5, 1847, с. 289-290) и в «Материалах» (Т. 9, с. 167-168 и 247). Соколов полагает, что «позднее время (конец октября — В. П.) и множество больных, принудили этот фрегат итти к нашему порту», Капитан фрегата Блике заявил, что он отпущен из Гельсингфорса по капитуляции, но так как после капитуляции прошло два месяца и в подтверждение своих слов Блике не предъявил документов (охранных паспортов), то фрегат был признан законным призом. В своем донесении к Н. Ф. Головину Барш сообщал, что в «помянутом фрегате... сколько чего есть — еще не осмотрено: за великою духотою от болящих и от моклаго провианта невозможно приступиться, и сперва надлежит оный фрегат вымыть и вычистить, а потом имеет быть все пересмотрено». (Материалы. Т. 9, с. 168) Из 122 человек команды фрегата, здоровыми были только 17. Этот фрегат затем долго служил в нашем флоте и считался образцом прочности. О болезнях в шведском флоте см. VII главу в книге вице-адмирала Кирхгофа «Влияние морской силы в Балтийском море» (Спб., 1908, с. 374-383).

14. В Шханечном журнале пакетбота «Меркуриус» за 1743 г. сказано: «23 февраля [пакетбот] снялся с якоря и пошел [от Ревеля] в море, имея назначение находиться в Данциге для обеэпокоиванья шведской торговли (курсив наш. — В. П.). 3 марта пришел в Данциг. 5 марта, увидя идущий с моря шведеций гальот, снялся с якоря ц, подшед к оному, взял его в плен. 17 марта, определив на гальот штурмана и 6 человек команды, отправил его в Пиллау. 22 марта взял... шведскую яхту «Юнгерфрау-Катерину», на которой получено в приз 110 талеров медной монеты» и т. д. (см. Материалы. Т. 9, с. 336).

15. О действии русского галерного флота в кампанию 1743 г. см «Документы финляндской войны 1743 г.» в книге Д. Ф. Масловского «Материалы к истории военного искусства в России» (Вып. 3. М., 1892, с. 25-146). Среди этих документов первостепенное значение имеет Журнал военных действий гребной флотилии Ласси с 3 мая по 2 сентября 1743 г. (с. 66-146). Масловский не без основания утверждает что «гребной флот... в некоторых случаях, например в 1743 г., один решал участь кампании и, являясь грозною силою, могущественно влиял на заключение мира» (см. указ. труд Масловского, предисловие, с, VI-VII).

16. Адмирал Н. Ф. Головин был назначен главным командиром всего флота 21 апреля 1743 г. вместо вице-адмирала 3. Д. Мишукова, переведенного еще в октябре 1742 г. на должность главного командира Кронштадтского порта на место уволившегося в отставку Христофора Обриена (см. Материалы. Т. 9, с. 280; Соколов, ЗГД, Ч. 5, 1847, с. 294)

17. У поминание о пребывании 8 июня 1743 г. в Балтийском море голландского флота имеется также в Шханечном Журнале о плавании кронштадтской эскадры в кампанию 1743 г. (см. Материалы. Т. 9, с. 339). Об отношениях России и Голландии в период, русско-шведской войны 1741-1743 гг. дают некоторое представление следующие отрывочные данные:

1) В «Обзоре внешних сношений России по 1800 год» (В дальнейшем сокращенно: Бантыш-Каменский) (Ч 1. М., 1894, с. 203) Н. Н. Бантыш-Каменский отметил, что «августа 15 [1741 г.] писано к Статам об объявленной 24 июля в Стокгольме против России войне с советоваиием, дабы они поспешили способствовать восстановлению тишины в севере. Сентября 28 резидент Шварц подал ответную от Статов грамоту от 20 сентября, коею,... изъясняются он», что не участвовали в сем деле, но паче искренно желают прекращения неприятельских действий».

2) В 9-м томе «Материалов» (с. 40-41, № 24) напечатано «представление [гр. М. Г. Головкина?] в Кабинет министров от 2 сент. 1741 г., в котором он предлагает склонить «республику Голландскую... повсягодно, пока война с Швециею продолжится, свою эскадру в Балтийское море для соединения с нашим флотом без всякой отговорки... посылать», так как эта война расстраивает русско-голландские торговые отношения.

3) 22 ноября 1742 г. английский полномочный министр при русском дворе Кирилл Вейч в своем очередном донесении в Лондон к королевскому статс-секретарю лорду Джону Картерету, несмотря на союзнические отношения между Англией и Голландией, между прочим сообщал; «Голландский резидент Шварц... хлопочет о торговом трактате с Россией. Последствия таких договоров с Францией и Голландией могут равно оказаться невыгодными для Англии, а потому сделаю все,... дабы помешать им» (Сб. РИО. Т. 99, с. 152).

4) В Дневнике «всеподданнейших» докладов Коллегии иностранных дел за 1742-1743 гг. имеется запись о том, что 3 августа 1743 г. императрица «слушать соизволила сообщенный от голландского резидента Шварца в 30 день минувшего июля экстракт из письма командора Линслагера о датском флоте» (О том, почему Россию в тот период интересовал датский флот, см. примеч. 19) (см. Арх. Воронцова. Кн. 4, с. 296).

Уже эти немногие данные позволяют предположить, что Голландия, будучи мало заинтересованной в усилении России как морской державы, но сильно заинтересованной в торговых отношениях с ней, несмотря на интриги Англии и на двойственность собственного отношения к России, придерживаясь политики нейтралитета, все же была вынуждена выполнять кое-какие русские предложения военного характера. Однако присутствие 8 июня 1743 г. в Балтийском море голландского флота навряд ли означало намерение последнего присоединиться к русской эскадре; скорее всего это был торговый флот Голландии, случайно оказавшийся близ театра военных действий русского к шведского флотов.

18. О двух датских фрегатах в Шханечном журнале о плавании судов кронштадтской эскадры в кампанию 1743 г. сказано: «29 июня пришли от W два датские фрегата, один 30-ти, а другой 20-ти пушечньш; с перваго салютовали адмиралу [Н. Ф. Головину] из 9 пушек, ответствовано из 7. Командующие фрегатами были у адмирала и объявили, что пришли на рейд налиться водою. 6 июля датские фрегаты ушли в море» (Материалы. Т. 9, с. 332). Далее (там же, с. 337) говорится об аресте командира русской брандвахты лейт. Великопольского «за то, что он не остановил и не опросил датских фрегатов, и не был сам на своем фрегате в то время, когда оные шли на рейд». (О причине такой бдительности России в отношении к Дании — см. примеч. 19). На место Великопольского был определен лейт. Тинков (см. Материалы. Т. 9, с. 337).

19. «Присмотр о действии датского флота» и другие мероприятия русского флота в июне — ноябре 1743 г. были вызваны следующими причинами. Как известно, «вечный» (Абоссrий) мир со Швецией был заключен 28 июня 1743 г. в результате длительных переговоров, начавшихся еще в январе 1743 г., но затянувшихся из-за несговорчивости шведов, претендовавших на сохранение за собой всей утраченной ими в этой войне территории и на субсидию за то, что они соглашались по настоянию России признать наследником своего престола герцога Голштейн-Готторпского Адольфа Фридриха (родственника будущего русского имп. Петра III). На претензии шведов русский посол в Або А. И. Румянцев заявил: «Какие шведы получили над русскими выгоды, чтоб такие идеи себе делать и субсидий просить?» (Соловьев. Т. 21, с. 220). Но Елизавета Петровна, надеявшаяся с помощью Адольфа-Фридриха упрочить русско-шведские отношения, все же возвратила шведам часть завоеванных у них в эту войну земель. Надежды Елизаветы Петровны на Адольфа-Фридриха не оправдались: последний женившись на сестре Фридриха II прусского — Ловизе Ульрике, в дальнейшем всегда действовал в интересах Пруссии, против интересов России. На шведский престол кроме Адольфа Фридриха претендовал также датский кронпринц Фредрик (сын Христиана VI и двоюродный племянник Карла XII шведского), поэтому как только стало известно, что шведский Сейм утвердил наследником ставленника России, Дания стала угрожать Швеции войной. Кроме того, еще до заключения Абосского мира, в Швеции вспыхнуло восстание далекарлийских крестьян, недовольных частыми рекрутскими наборами, большими налогами и позорными капитуляциями шведских войск перед Россией. В этой обстановке агитация датчан против правительственной партии Швеции и Адольфа Фридриха и за единовластие будущего датского короля Фредрика V встретила среди населения Швеции известное сочувствие. Фредрик был избран наследником шведского престола тремя сословиями шведского населения. Дания решила этот выбор поддержать оружием. Швеция обратилась за помощью к своей новоявленной союзнице — России. Россия послала в Швецию 11-тысячное войско под командой ген. Кейта. Восстание было подавлено. Плавание русской эскадры близ берегов Швеции удержало Данию от дальнейших угроз. Во время этой кампании русские войска несли большие потери из-за холода, ненастья и недостатка продовольствия (см.: Андерсон И. История Швеции. Пер. со шведск., М., 1951, с. 267-268; Соловьев. Т. 21, с. 217-231; Материалы. Т. 9, с. 302-327; Соколов (ЗГД. Ч. 5. 1847, с. 321-330); Шпилевская, с. 267-269; Бантыш-Каменский. Ч. 4, с, 234-238).

20. У поминаемый Баршем указ (посланный с курьером в Кронштадт к гр. Н. Ф. Головину) не отражен в «Материалах для истории русского флота», не обнаружен он и в других, относящихся к этому вопросу изданиях. В статье Соколова (ЗГД, Ч. 5, 1847, с. 326-327) приведена лишь выписка из этого указа. Поскольку «Записки гидрографического департамента» стали библиографической редкостью, то здесь уместно воспроизвести выписку из указа, тем более, что она объясняет причину того, почему правительство так настойчиво требовало от Н. Ф. Головина, как говорит Барш: «иметь движение в море». Вот эта выписка «Из присланного вашего к Нам рапорта, от 22-го сентября [1743 г.] и приложенного при том консилиума, усмотрели Мы, что вы, оставя на ревельском рейде эскадру, с некоторыми кораблями сами в Кронштадт возвратиться имеете, что Нас к немалому, не только неудовольствию, но и удивлению привело: понеже по посланным к вам Нашим указом, повелено вам со флотом следовать к Карлскрону, а вы не токмо туда не пошли, но и ни малого движения не учинили, и знатно, не хотя быть в море, только на одном месте время продолжили и упустили. А хотя вам к Карлскрону, хотя какия препятствия дойтить и подлинно не допустили, однако ж того смотреть и наблюдать надлежало в море, во время движения и следования до тех мест, до которых бы время и случай допустили, дабы то видя и слыша, датчане другие меры принять, и не так слабо и о шведах рассуждать могли..». В связи с этим указом Соколов в своей статье спрашивает: почему в прошлом, 1742 г., Мишуков не был так настойчиво побуждаем к походу, как I оловин, который отказался помогать шведам по причинам, хоть и сомнительные, но законным? Почему Мишуков остался в милости, а Головин удален от Двора? «Вспомоществование шведам было ли важнее, чем война с ними?» (Соколов, ЗГД. Ч. 5, 1847, с. 330).

Текст воспроизведен по изданию: "Юрнал" вице-адмирала Я. С. Барша. Часть третья. 1741-1755 // Труды гос. биб-ки им. Салтыкова-Щедрина, Том I (IV). 1957

Еще больше интересных материалов на нашем телеграм-канале ⏳Вперед в прошлое | Документы и факты⏳

Главная страница  | Обратная связь
COPYRIGHT © 2008-2024  All Rights Reserved.