№ 330

1702 г. марта 8. — Указ о казни клушинского дьячка К. Сухарева.

В нынешнем 1702-м году марта в ¹¹ день по указу в.г. вора |л. 1| и мятежника Можайского уезду села Клушина дьячка Костьку Сухорева казнить смертью за то:

В 206-м году по ево в.г. указу велено 4 полков стрелцов ис Торопца с полковники и с полуполковники быть до указу в указных местех.

И те стрелцы тому государеву указу учинились противны; в те указные места не пошли, и полковников, и полуполковников, и капитанов ис полков своих выслали вон, а вместо их выбрали себе таких же воров, свою братью стрелцов, и с пушками и с ружьем ис Торопца шли для бунту к Москве по писму будто из Девичья монастыря от царевны Софии Алексеевны, которое будто принес к ним в полки с Москвы Чюбарова полку беглой стрелец Васка Тума. И как они, воры, учали приходить к Волоку Ламскому, и тот вор и мятежник Костька, пришед с Москвы, к ним, ворам, в полки говорил: «На Москве де, кличь кликали, чтоб убирались всяких чинов люди в Белой город и имали б с собою запасов на 6 недель; и будет де с Москвы к вам, стрелцам, будет какая присылка, и станут де вас бояря прелщать деньгами, чтоб вам к Москве не ходить, и вы де на денги не прелщайтесь, но подите к Москве». /л. 2/

А в роспросе и с пытки он Костка, в том своем воростве винился, что он в тех полкех стрелцом те вышеписанные воровские слова говорил собою для того, естли б де они, стрелцы, в Москву пошли, и он де от них чаял себе за то всякого добра и награждения.

Такова вина ему, Костке, сказана и смертью кажнен перед Преображенским приказом — отсечена голова марта в 8 день нынешняго 1702-го году.

Помета на л. 1, перед текстом: Чтено.

Д. 12/316, л. 1-2.

Комментарии

Черновик сказки у казни находится в д. 12/172, на 2 л.

Сохранилось также в д. 12/274 обширное следственное дело злополучного дьяка (оно включает следующие документы: допрос его 21 июня 1701 г. (там же, л. 172-174, 7 уд.), его же от 26 июня (л. 175-177, 23 уд.), его же от 5 июля 1701 г. (л. 178, 10 уд.), его же от 19 июля на очной ставке с подьячим Федором Грешищевым (л. 179-180), допрос Василия Васильева — племянника Федора Грешищева (л. 181), запись от 20 июля 1701 г. о посылке подьячего Преображенского приказа Михаила Назарьева для ареста служки Новодевичьего монастыря Лаврентия Михайлова Шаевского, оговоренного К. Сухаревым (л. 182). Этот служка якобы советовал Сухареву распространять слухи среди московского населения о приходе стрельцов и возбуждать последних к походу на Москву. Далее следуют допросы Сухарева 30 октября (л. 189-190, 9 уд.), и 7 ноября 1701 г. Передаем его полностью ввиду наличия в нем весьма характерных для того времени сведений о «заговорах от ружья»:

1701 г. ноября 7. — Допрос клушинского дьячка К. Сухарева:

|л. 193| «1701-го ноября в 7 день Костка Сухарев допрашивай в том: с пытки он, Костка, говорил, что он даст на тысячю человек заговоров от ружья, какие он заговоры знает.

И Костка сказал: заговоры де он, Костка, говорит: во имя Отца и Сына и Святаго Духа, и начинает Псалтырь: «Молитвами святых отец наших господи Иисусе Христе, Сыне Божий, помилуй нас», и честь Псалтырь всю от доски до доски трожды, а после Псалтыри говорить молитва: «И даждь нам, Владыко, на сон грядущим, покой тела и души», «о Милосердный Спас и заступница пресвятая Богородица, Мати Христа Бога нашего», «Спаси, Господи, и помилуй раба твоего (имярек)», сколко похочешь, а иных де слов он, Костка, говорить наизусть не помнит. А есть де такие заговоры в тетратех в четверть скорописные у шурина ево, в подьячего у Федки Грешищева, списывал де те заговоры тот Федка в Старицком уезде в приходе Мелтуче у дворянина у Дмитрея Григорьева сына Обалешева, тому лет с пять и болши, с тетратей же. И те де тетрати тот Дмитрей Обалешев оставил у себя, а Федка своей руки письмо взял к себе ж и поехал к Москве. А ныне де те тетрати у того Федки где, того не ведает. А у Дмитрея де Обалешева те тетрати чюл, он, Костка; однова, тому лет с пять, нанимал ево, Костку, он Дмитрей, те тетрати списывать. И он де тех тетратей писать не стал, потому что он писать умеет мало. Да такие ж де от. ружья заговоры видел он, Костка, в Тверском уезде в Полевщине в селе Первитине Андрея Васильева сына Толстово прикащика ево у Ивашкова сына Самойлова Матюшки — давал ему, Костке, те заговоры списывать в тетратех в четверть от ружья, от стрел, от копей и от ножа, и от пуль, и от пушек. Ис тех де тетратей он, Костка, столбца з два, и написав, покинул тому Матюшке. А начинаетца (в ркп. читаетца; исправлено по смыслу) де тот заговор: «Во имя Отца и Сына и Святаго Духа, се аз, раб Божий, имярек, пощло к окияну-морю; есть в море-акияне Алатарь — камень, к тому каменю збираетца всякая рыба об Николиве дни вешнем; аще рыба (в ркп. раба; исправлено по смыслу) потретца около того камени, знать в весь год на той /л. 194/ рыбе будет». А досталного он, Костка, говорит не помнит. Да у шурина де ево Федки есть три косточки да книга философская; мечет теми костми, и на чом вскроетца по тем костям, приищет в той книжке, куды на путь или на бой пойтить, то в той книжке и укажет толк, будет ли удача или нет.

Да учинить бы де потеху, поставить пятьдесят человек в круг или болши, а в них пустить одного человека, чтоб тот один человек взял всех пятьдесят человек в полов, и пустил нагих в одних портках. Цыфирью заочно сметит, много ль люду, не считая по одному человеку, прежде перевесть по три человека, а не считать, а вдругоряд тех же людей перевесть по пяти человек, а в третие перевесть по семи человек; и то заочно узнает, много ль люду будет, считая по десятку. И тое де книжку взял у него он же, шурин ево Федка. Да он же де, Костка, будучи в монастыре у Николы на Угреше, видел книжку, приносил слуга Иван Кузминской. А в той книжке написано: «Древо драгое, у древа драгово сучья златое, а у сучья златова листья серебреное, а на нем сидит птица кречет, а у кречета на ногах колоколчик золотой». В той же книжке писано: «Море-окиян, в том акияне-море Алатарь камень, х тому камени приходит всякая рыба на Миколинь день, и которая потретца об тот камень, во весь год видеть будет». В той же де книжке написано: «Есть озеро Ермень под Иванем-городом, в нем триста рек, да ручей серебряной; а в то де время кит вострепещет, пойдет во глубину морскую, в те норы будет земле трясение, людей падение», а иного де и сказать не помнит».

Д. 12/274, л. 193-194.

Черновик приговора с незначительными исправлениями находится в д. 12/84.

11. Дата пропущена.