№ 210

1699 г. января 23. — Допрос И. И. Чюрина — стрельца полка А. А. Чубарова.

Того ж полку стрелец Ивашко Иванов сын Чюрин в роспросе |л. 55| с пытки говорил: был он на государеве службе на Луках Великих с полковником Петром Головниным. И как де ему, Петру, [196] велено с Лук Великих итить на государеву службу в Тавань, и он де, /л. 56/ Ивашко, с товарищи своими з дороги от скудости бежали и пришли к Москве в Великой Пост. И на Москве того ж полку з беглым стрелцом Васкою Тумою виделся. И на Москве де дали им государева денежного жалованья по рублю по дватцати алтын, велели им итить на службу в Тавань по-прежнему. И Васка де Тума ево, Ивашка, спросил, куды он, Ивашко, идет. И он де, Ивашко, ему сказал, что идет в Озеров полк к теще своей проститца, потому что их высылают на службу вскоре. И Васка де ему сказал: «Успеешь де проститца; мы де идем к боярину ко князю Ивану Борисовичю Троекурову бить челом, чтоб дал нам сроку дни на два». И он де, Ивашко, ему, Васке, молвил: «Дурно де братцы, нехорошо; всем де срок с Москвы итти в воскресенье». И Васка де, взяв ево за волосы, у Арбацких ворот толкнул в квасню. И он де, Ивашко, ему, Васке, молвил: «Напрасно ты меня бьешь». И пошли они ко двору боярина князя Ивана Борисовича Троекурова, да с ними ж де на Смоленской улице сошлись Кривцова полку стрелец Петрушка Наумов да Чюбарова полку стрелецкой сын Ромашко Елфимов. И пошли с ним на болшой отдаточной двор, и выпив по две денги вина, пришли ко двору боярина князя Ивана Борисовича Троекурова. И в то де время ехал з боярского двора дьяк Василей Мануйлов и у Моисеовских богаделен попался ему, Ивашку, навстречю. И он де, Ивашко, стал ему, Василью, говорить: «Наша де братья собрались у Арбацких ворот и хотят итти к боярину бить челом, чтоб им дать сроку на день на другой». И он де, Василей, их избранил: «Плуты де вы, блядины дети, что вы видели». И велел он, Василей, ево взять в Приказ; и по ево де Васильеву приказу, ево, Ивашка, подьячей на денщик взяли в Приказ. А в Приказе де /л. 57/ он, Ивашко, того ж числа, как роспрашивали, говорил товарыщу своему, того ж полку стрелецкому сыну Ромашке Елфимову: «Поди де ты и скажи стрелцом, чтоб шли в Стрелецкой приказ, чтоб де я один не погибал; как де знают они, а я де один погибаю ни в чом». И тот де Рамашка ходил ли или не ходил, того он не знает, потому что с ним после не видался; а стрелцы де в приказ не приходили. И сидел де он в приказе дни з два, и свобожон, и послан во Брянеск. И з дороги из Семеновского взят к Москве, и в том он пытан. А с пытки де он говорил то ж, что и в сем роспросе говорит. И за то с товарыщи своими с Петрушкою Наумовым, с Лифанком Коргошиным сосланы были в ссылку в Сибирь в Тоболеск, и ис Тоболска взят к Москве. А писма де у Васки Тумы он никакова не видал и не слыхал, и про и. что те всех четырех полков стрелцы для бунту будут к Москве, не ведал. Было ему 30 ударов.

Д. 12/217, л. 55-57. [197]