ОПИСАНИЕ ВЕЛИКОГО НОВГОРОДА В 1680-х гг.

В настоящей статье рассматриваются вопросы, связанные с описанием города Великого Новгорода ¹ в 80-е гг. XVII в. Работ, посвященных истории описания Русского государства этого периода, до сих пор нет. Некоторые общие сведения об описаниях 80-х гг. XVII в., сделанных главным образом на основании законодательства, имеются в монографии С. Б. Веселовского «Сошное письмо». ²

В последней четверти XVII в. правительство несколько раз делало попытки провести писцовое описание земель Русского государства. Предполагалось, что писцовое описание и перепись населения будут проводиться одними и теми же писцами, о чем свидетельствует запись: в марте 1677 г. царь «указал и бояре приговорили послать во все государство ис Поместного приказу валовых писцов, и перепищиком быть им же и дворы переписывать преж валового письма». ³ Но писцы из Поместного приказа и других приказов в большинстве своем не были посланы, а переписчики были посланы в 1678 г., они и закончили перепись населения Русского государства в 1679 г. ⁴

Первая попытка провести валовое описание городов, подчиненных Новгородскому приказу, куда входил и Великий Новгород, относится к 1682 г. 1 февраля 1682 г. царь Федор Алексеевич указал: «В городы, которые ведомы в Новгородцком приказе, послать писцов, а с ними товарищей подьячих добрых людей, которым бы писцовое дело было за обычай, а наказы им дать из Новгородцкого приказу против того каковы даны были писцом из Приказу Устюжской чети». ⁵

Только что писцы приступили к описанию, как весной 1682 г. было предписано: «Писцом нигде не быть, а которые писцы и подьячие отпущены были из Новгородцкого приказу и тех писцов и подьячих взять к Москве тотчас». ⁶ [190]

После составления в Поместном приказе в апреле 1684 г. нового наказа началась подготовка к отправке писцов в уезды, которая затянулась на весь 1685 г. В течение 1684-1685 гг. из Поместного приказа в Московский уезд и 52 города с уездами были посланы валовые писцы: «а велено им поместные и вотчинные земли писать и мерить и межевать по наказу». ⁷ В числе 52 уездов, куда направлялись писцы, был и Новгородский уезд. В связи с тем что уезд был большим и густонаселенным, в него было направлено пять писцов по количеству пятин: в Водскую пятину — стольник Гаврила Александрович Мельницкий и подьячий Степан Федоров; в Обонежскую — Федосей Титович Беклемишев и подьячий Федор Дмитриев; в Шелонскую — писец Иван Семенович Микитин и подьячий Семен Щеголев; в Деревскую — Иван Никифорович Белосельский; в Бежецкую — князь Федор Семенович Мышецкий и подьячий Григорий Васильев.

Из Поместного приказа 31 мая 1685 г. были даны наказы, по которым Г. Мельницкому и С. Федорову велено в Великом Новгороде «писать, и мерять, и межевать помещиковы и вотчиниковы земли, также которые смежны посадцкие тяглые земли с помещиковыми и вотчинниковыми землями», ⁸ а Ф. Беклемишев должен был в Обонежской пятине «патриарши, и властелинские, и монастырские, и всяких чинов людей помещиковы и вотчинниковы земли писать, и мерять, и межевать, а для того писцового и межевого дела даны мне ис Поместного приказа подьячие старый и два молодых». ⁹

Почти одновременно с описанием уездов Русского государства вставал вопрос и об описании городов, подведомственных Новгородскому приказу, а также Владимирской, Галицкой и Устюжской четям. Так, новгородцы в своих челобитных в Новгородский приказ просили об описании их городов, 5 января 1685 г. новгородский гость Семен Гаврилов и пятиконецкие старосты Иван Гаврилов с товарищами писали, что в 1684 и в 1685 гг. они били челом, чтоб к ним послали писца «писать измерить грацкие посацкие тяглые дворовые земли, и лавочные, и выгонные, и круг городов наши посацкие тяглые земли по писцовым, и по переписным, и по дозорным книгам для того, что многими нашими тяглыми землями, и дворовыми, и лавочными, амбары, и огородными, и на тяглой посацкой земли садами по своему напрасному челобитью, утая тяглую землю, держав за собою на оброке, завладели нетяглые люди розных чинов и владеют многие годы». ¹⁰

По-видимому, решение о посылке писцов в города Новгородского приказа было принято еще до осени 1684 г., так как 23 сентября 1684 г. в Нижний Новгород, была послана грамота, в которой написано: «указали мы, великие государи, в Московской уезд и в городы послать воловых писцов», «а которые городы ведомы в государственном нашем Посольском и Новгородцком приказех и в четвертях...» «послать наши великих государей послушные грамоты из государственного нашего Посольского приказу, чтоб в тех городех воеводы наши велели им, писцом, в городех отвесть съезжие и постоялые дворы, и для розсылки велели им давать служилых людей по 5 человек и [191] на ослушников сколько человек пригож, да на меру вервь в длину 80 сажен». ¹¹

10 ноября 1684 г. последовал указ великих государей и боярский приговор: «в те городы послать писцов, в которые ис Поместного приказа ныне не послано, а в которые городы писцы ис Поместного приказу посланы, а посады тех городов ведомы в Новгородцком приказе и в четях, и те посады писать тем писцом, которые посланы ис Поместного приказу. И учинить тем посадом особые книги, и привести в Новгородцкой приказ и в чети, где которые посады ведомы. И о том послать к тем писцом свои великих государей грамоты ис того же Новгородцкого приказу и ис четей, где которые посады ведомы. А которые городы писцы ис Новгородцкого приказа и из чети посланы будут вновь и тем дать наказы». ¹² Согласно этому указу и боярскому приговору, описание города Великого Новгорода поручалось писцам Новгородского уезда. Этими писцами были Г. Мельницкий, описывающий Водскую пятину, в которую входила Софийская сторона города, и Ф. Беклемишев, посланный для описания Обонежской пятины Новгородского уезда, в которую входила Торговая сторона города. Назначение двух писцов для описания города подтверждает челобитная новгородского гостя Семена Гаврилова и пятиконецких старост от 22 марта 1685 г.: «велено в Великом Новегороде на посаде писать стольнику Гаврилу Мельницкому, который отпущен писцом же ис Поместного приказу в Вотцкую пятину», а «Новгородцкой посад на Торговой стороне писать писцу Федосею Титову сыну Беклемишеву»; «а стольнику Гавриле Мельницкому велеть писать посад, что на Софейской стороне». «И послать к тем писцом почему им те посады писать наказы по указу«. ¹³

Еще 13 января 1685 г. начальник Новгородского приказа князь В. В. Голицын распорядился послать грамоту к писцу Гавриле Мельницкому «велеть ему в Великом Новегороде посадцкие тяглые земли и иные их же посадцкие угодья на обеих сторонах по указу великих государей и по уложенью и по писцовому наказу писать и межевать». ¹⁴ 24 и 26 марта из Новгородского приказа были также отправлены грамоты новгородскому воеводе кн. Михаилу Яковлевичу Черкасскому с предупреждением о посылке писцов Ф. Беклемишева и Г. Мельницкого и с предписанием к их приезду «изготовить» списки с прежних писцовых книг 131-132 гг., переписных книг и приходных книг «порознь по статьям в слово в слово в тетратех за дьячьею приписью», ¹⁵ на ослушников дать стрельцов, отвести им съезжий и постоялый дворы. В грамоте Г. Мельницкому от 3 апреля 1685 г. сообщалось, что ему даны для письма два молодых подьячих — Василий Есипов и Иван Дмитриев. ¹⁶

Г. Мельницкий приехал в Великой Новгород 10 мая 1685 г., «вычитал» указ пятинному земскому старосте и посадским людям о письме и межевании «грацкой» земли и о церковных кладбищах, 25 июня к нему прислали выборных «грацких» людей, которые 30 июня «положили» на «грацкие» земли и на дворовые места выпись с писцовых книг [192] А. Чоглокова и сказку о «грацких» землях в Великом Новгороде «на Софейской стороне за деревяным за большим городом». ¹⁷ Но во второй половине июля писец еще не мог ехать на межевание из-за ошибки написания его имени и отечества. Так, в грамоте новгородскому воеводе он назван Назарием Ивановым, в наказе Гаврилой Ивановым, а в действительности его имя Гаврило Александров. ¹⁸ 30 июля датируется наказная грамота Г. Мельницкому и подьячему С. Федорову, в которой сказано, что сразу же по получении нового наказа они должны приступить к описанию Софийской стороны. ¹⁹

В своей отписке от 1 августа Г. Мельницкий сообщает о том, что «они де в Великой Новгород, приехав, государев указ и наказ пятиконецкому земскому старосте Ивану Гаврилову и посацким людем о письме и о межеванье грацкой земли и о церковных кладбищах на съезжем дворе вычитали по многие дни, и оне де земской староста и посацкие люди на грацкие свои земли положили крепости и для указывания грацких земель прислали к ним выборных людей 7 человек. И они де с теми выборными и с сторонними людьми те их грацкие земли от смежных монастырских вотчинных земель отмежевали, и к тем межевым книгам сторонние люди и сами вотчинники руки приложили, а те выборные посацкие люди к тем межевым книгам рук не прикладывают». ²⁰

В другой отписке от 4 августа писец писал, что мы «холопи ваши их посацкие тяглые и нетяглые пустые дворовые места писали и измерили все сполна и розмежевали с монастырскими землями». «И те выборные люди с писцовым и межевым книгам рук не прикладывают, чинятся вашему великих государей указу ослушны». ²¹

24 августа того же года последовал указ Г. Мельницкому продолжать описание несмотря на «ослушание» посадских людей. ²²

20 октября 1685 г. новгородские посадские люди жаловались на писцов, что «они делают не против вашего великих государей указу и соборного уложенья, и писцовых, и переписных книг, и выписей, каковы выписи даны ис писцовых и ис переписных книг ис приказные палаты за дьячею приписью и к неправому отводу велят нам руки прикладывать неволею». В конце челобитчики добавляют, что «у того писцового дела быти нам сиротам немочно». ²³

Второй писец Великого Новгорода Ф. Беклемишев получил 20 мая 1685 г. из Новгородского приказа наказ, по которому он должен был в Великом Новгороде «город, и соборные, и приходцкие церкви и монастыри, и посадцкие, и бобыльские, и вдовьи, и всяких чинов людей дворы» и «во дворех людей писать по имяном, также и пустые дворы, и дворовые места, и церковные, и монастырские, и посадцкие тяглые, [193] и оброчные земли, и варницы, и мельницы, и всякие угодья межеваные и немежеваные все, что по досмотру объявитца писать, мерить и межевать по писцовым книгам, и по дачам, и по крепостем». ²⁴

Ф. Беклемишев приехал в город 1 июля 1685 г., подал послушные грамоты воеводе, а 6 июля послал память пятиконецким старостам города о присылке старожилов для указания «грацких» земель, которые вскоре и были к ним отправлены.

Согласно наказным грамотам писцы обязаны были в зимнее время описывать посад, а летом разъезжаться по пятинам для проведения описания и межевания поместных и вотчинных земель, но, по-видимому, такой порядок установился не сразу, о чем свидетельствует запись в Приказе от 10 августа 1685 г.: «в Поместный приказ из городов пишут писцы, по указу де великих государей из Новгородцкого приказу, и из Володимерские, и из Галицкие, и из Устюжские чети присланы к ним их великих государей грамоты и наказы. И велено им описать и измерять городы, и всякое городовое строенья, и посады, и всяких городцких жителей дворы, и на посадах посацких людей и их посацких и всяких чинов градцких жителей земли описать же и измерять преж помещиковых и вотчинниковых земель нынешним летом до зимняго времени». ²⁵ В то же самое время помещики и вотчинники просили, чтоб их земли были описаны раньше, чем посадские.

В грамоте из Поместного приказа от 19 ноября 1685 г., которая была адресована писцу Г. Мельницкому в Водскую пятину, ему предлагалось прекратить перепись и межевание земель в связи с наступлением зимнего времени. ²⁶

В отписке от 22 февраля 1686 г. Ф. Беклемишев сообщат, что «мы, холопи ваши, зимнем временем писали и меряли в Великом Новегороде грацкие посацкие земли и всяких чинов людей дворы, а во дворех людей по имяном. Да по вашему ж великих государей указу и по наказу ис Поместного приказа велено нам, холопем вашим, ныне на весну с указного сроку апреля з 20 числа ехать писать и межевать в Новгороцкой уезд в Обонежскую пятину всяких чинов людей поместные и вотчинные земли, а город и посад указано писать и мерять зимним временем». ²⁷ А в отписке от 14 июня 1686 г. он уведомлял, что едет в Нагорную половину Обонежской пятины с писцовой книгой Мины Лыкова 128 г. ²⁸

Писцы на практике сталкивались с вопросами, которые не нашли отражения в наказах. Так, описывая город, Ф. Беклемишев 30 ноября 1685 г. запросил приказ, как ему поступать в тех случаях, когда «посадцкие и всяких чинов люди приносят на съезжий двор к нам, холопем вашим, на дворы свои и на дворовые места купчие, и поступные, и закладные кабалы, и те крепости до нашего приезду в Великом Новегороде в приказной палате не записаны и пошлин с тех крепостей в вашу великих государей казну не взято», ²⁹ и получил ответ, что с таких крепостей пошлины собирают на месте сами писцы. [194]

В своей отписке от 14 июня 1686 г. Ф. Беклемишев сетовал на трудности, встретившиеся при проведении описания: по указу и по наказу велено ему «имать земских и церковных дьячков, сколько человек надобно», ³⁰ и об этом он посылал в земскую избу пятиконечным старостам память, но ему земских дьячков не дали, а церковные дьячки, присланные новгородским и великолукским митрополитом Корнилием, «писать не умеют», а старый подьячий, который дан ему из Поместного приказа, «стар и худо видит и писцового дела ничего не знает», «дворов писать не умеет». В довершение всего старый подьячий И. Дмитриев 28 января 1686 г. «бежал» из Великого Новгорода в Москву, вследствие чего Ф. Беклемишев вынужден был ехать описывать Нагорную половину Обонежской пятины с одними молодыми подьячими и просил прислать ему подьячего с приписью. ³¹

В свою очередь И. Дмитриев неоднократно жалуется на Ф. Беклемишева. Свои челобитные он подавал в Новгородскую приказную избу и посылал их по почте в Митрополичий судный приказ. В отписке в августе 1686 г. он обвиняет писца в том, что он его «в писцовых делах во всем неволит», «неправды всякие чинит не против вашего великих государей указу», дела делает без него, грамоты, которые приходят в Новгород, принимает один, «дворы, и дворовые, и огородные, и садовые места ездил мерить и описывать один без меня с молодыми подьячими», «мерные книги дворам, и дворовым, и огородным, и садовым местам Торговой стороны приказал держать молодым подьячим», данные давал «за печатью своею, а не за рукою», а его, Ивана, «заставляет к тем данным приписывать», «с купчих и з закладных и всяких крепостей» требует собирать лишние пошлинные деньги. ³² И это далеко не полный перечень претензий И. Дмитриева к писцу Ф. Беклемишеву.

Описание города двумя писцами было обременительно для населения Великого Новгорода, о чем свидетельствуют челобитные митрополита новгородского и великолукского Корнилия и посадских людей, в которых они в сентябре 1685 г. просили, чтобы весь город описывал один писец, как «наперед государи сего писец писал Софейскую и Торговую стороны, и улицы, и дворы, и дворовые места, и лавки, и лавочные места, и выгоны один, а не пятинные писцы», «чтоб не было убытка и разорения». ³³

Правительство пошло навстречу их просьбе: «великие государи пожаловали, их новгородцов посадцких людей, для их великой скудости, велели в Великом Новегороде Софейскую и Торговую сторону писать одному писцу Федосею Беклемишеву и подьячему Ивану Дмитрееву, а не двум». ³⁴

Об этом решении было сообщено писцу Г. Мельницкому 6 октября 1685 г.: «великие государи указали, а бояре приговорили в Великом Новгороде писать посад обе половины Софейскую и Торговую одному писцу Федосею Беклемишеву», «и тебе Софейской стороны не писать и писцовый наказ за дьячею приписью, каков к тебе послан из Новгоротцкого [195] приказу в прошлом во 193 году о письме Софейские стороны и наши великих государей указные грамоты указали мы, великие государи, тебе послать к нам, великим государем, к Москве и Новгоротцкий приказ». ³⁵

О том, как проводилось описание города, новгородцы сообщали в приказ: «А оне, писцы, пишут за городом улицы, и наши градцкие посадцкие дворы, и дворовые места, и выгонные земли и мерят, и розводят, и ямы копают, и столбы на улицах ставят». ³⁶ А писец Ф. Беклемишев 30 ноября 1685 г. писал: «и мы, холопи ваши, в Великом Новегороде на Торговой стороне город, и вал, и башни мерили и наряд, и всякие крепости описали и ныне пишем и мерим дворы посадцких тяглых и всяких чинов жилецких людей». ³⁷

В 53 статье писцового наказа, разосланного писцам, приводились правила составления писцовых книг: «которого дня что будет описано и измерено и того дня тое описку всем товарищам велено закрепить своими руками и отдать переписывать набело, а как перепишут набело и тое белое письмо справить с черным, и те черные тетрати держать у себя за печатью, а белые отдавать товарищам своим и велеть держать за печатью же, чтоб черные тетради бес переписки многих дней не лежали. И не отделав одного дела иных дел не писать, чтоб не вышло ис памяти». ³⁸

Сохранившиеся дела из архива писцов свидетельствуют о том, что кроме описания и межевания земель, дворов, дворовых построек, лавок и т. д. писцы занимались также разбором спорных дел посадских людей, монастырей, церквей и волостных крестьян на владение землями, угодьями, дворами, решением дел об отводе дворов и других строений, выдаче на них данных, утверждении прав на те или иные владения, сносе построек с чужих мест и др.

Начатое почти повсеместно писцовое описание в августе 1686 г. было прекращено, по-видимому, в связи с подготовкой к первому Крымскому походу, так как многие писцы должны были принять участие в этом походе.

По указу от 2 июля 1686 г. все валовые писцы из Московского и других уездов должны были возвратиться в Москву к 10 августа 1686 г. В указе же о прекращении переписи городов, подведомственных Новгородскому приказу, Владимирской, Галичской и Устюжской четвертям, датированном 5 сентября 1686 г., было сказано: в города, которые велено по наказам из Новгородского приказа писать, ³⁹ послать грамоты о прекращении переписи.

Известна грамота Ф. Беклемишеву от 5 сентября 1686 г. о прекращении переписи: «указали мы, великие государи, в городы к воеводам и к писцом, которым велено по наказом из Новгородцкого приказу тех городов писать посацких людей дворы, и выгонные и пашенные их посацких людей земли, и всякие угодья, послать наши великих государей грамоты; и в тех городах на посадех их, писцом посацких людей дворов, и дворовых и пашенных их посацких земель, и всяких угодей [196] писать не велено, потому что ныне по нашему, великих государей, указу и воловым писцом, которые посланы были ис Поместного приказу, писать в уездех не велено, а велено им быть из городов в Москве». ⁴⁰

К осени 1686 г. писцы стали подавать в приказы, откуда они были посланы, составленные ими писцовые книги. ⁴¹ Нам неизвестна судьба книги писца Г. Мельницкого с описанием Софийской стороны. В указной грамоте писцу о прекращении им описания ничего не было сказано, как он должен был поступить со своим описанием. Должен ли он был сразу переслать его в Новгородский приказ вместе с писцовым наказом и указными грамотами или должен был сначала закончить книгу, а беловик отдать в Новгородскую приказную избу, а может быть, отослать в Москву?

Писцовая книга Торговой стороны Великого Новгорода Ф. Беклемишева была подана в Новгородский приказ 20 ноября 1686 г., о чем свидетельствует сделанная в приказе запись: «И в не нынешнем во 195 году ноября в 20 день писец Федосей Беклемишев подал в Новгородцком приказе новгородцкие писцовые книги Торговой стороны письма своего да подьячего Ивана Дмитриева книги. И по осмотру в тех книгах в начале описан Великий Новгород и башни, и всякие осторожные крепости на трех тетратех. И к тем тетратем он, Федосей, и выборные люди руки приложили, а подьячего Ивана Дмитриева руки у тех тетратей нет. А у тех писцовых книг, где писаны дворы, и лавки, и иные земли к 48 тетратем только приложена ево Федосеева рука, а ево подьячего Ивана Дмитриева и выборных людей старожилов рук у тех книг нет ни одной. И в тех писцовых книгах во многих местех скребенье и прописи меж строк многие, а в ыных во многих местех оставлено порозжих листов листа по 2, и по 3, и по 4, и по странице, и строк по 10 и по 5, неведомо для чего. И многие листы вырезаны и приклеены вновь. Да он же писец Федосей Беклемишев подал записную книгу пошлинным деньгам да списки с крепостей, с которых браны пошлины». ⁴²

Писцовая книга Торговой стороны писца Ф. Беклемишева дошла до нашего времени в фрагментах — десяти тетрадях ⁴³ (100 листах), из них пять тетрадей (62 листа) сброшюрованы в трех единицах хранения вместе с разными книгами других приказов фонда «Боярские и городовые книги» (ф. 137, оп. 1), в описи № 3 того же фонда хранится одна неполная тетрадь (5 листов) с описанием стен и башен деревянного города, и еще четыре тетради занесены в опись фонда Поместного приказа (ф. 1209, оп. 1, ч. 3, д. 268/15). [197]

На полях тетрадей имеются скрепы Федосея Беклемишева. На пустых листах теми же чернилами и тем же почерком, что и основной текст, написано слово «порозже», т.е. пустое. Дошедший до нас текст подтверждает замечания, которые были отмечены дьяками при осмотре книги в Новгородском приказе. Действительно, многие листы книги совсем не заполнены, на некоторых из них написано всего несколько строк, имеются явные следы подчисток, а на их месте вместо одного текста написан другой.

В настоящее время трудно ответить на вопрос, почему не сохранилась вся книга Торговой стороны писца Беклемишева и как отдельные части этой книги попали в сборники — книги по городам Чердыне и Тотьме, а другие отрывки еще долго находились среди архивной россыпи РГАДА и только в последние годы были подключены к дополнительным описям фондов (№ 137 и 1209).

Писцовая и межевая книга Торговой стороны Великого Новгорода Федосея Беклемишева и Ивана Дмитриева даже в своих фрагментах является ценным источником по истории градостроительства и населения города 80-х гг. XVII в. В книге дается подробное описание городовых укреплений (стен, башен, ворот, а также пушек, ядер и другого снаряжения) и церквей (Приложение).

В сохранившихся тетрадях описания посадских и других дворов города приводится фамилия владельца двора, состав его семьи, размер двора и сада, размер тягла, имущественное положение владельца двора и указываются его права на владение двором. ⁴⁴

Предпринятое правительством в 80-х гг. XVII в. писцовое описание не дало результатов. В городах, подчиненных Новгородскому приказу, в том числе и в Великом Новгороде, оно не было доведено до конца. Такая же картина была в Кеврольском и Мезенском уездах, где воевода Федор Яковлев за два года своего воеводства описал менее половины [198] территории Кеврольского уезда, а к описанию Мезенского уезда он так и не приступил. По-видимому, более удачно было проведено писцовое описание в городах, подчиненных Устюжской четверти, так как оно было начато в 1676 г. еще до составления переписных книг 1678-1679 гг. Сохранились полностью писцовые книги 1676-1683 гг. по г. Устюгу Великому, Соли Вычегодской и Тотьме.

По мнению С. Б. Веселовского, «главная причина неудачи описаний последней четверти XVII в., лежит, несомненно, в неустойчивости внутреннего положения правительства того времени». ⁴⁵

Возможно, что в какой-то мере прекращение дальнейшего описания городов было связано со смертью царя Федора Алексеевича и отступлением нового правительства от его начинаний.

Приложение

(Фрагмент)

А башня против Славенские проезжие улицы, а ворота в башне поперег две сажени бес полуаршина, а в вышину тож, а в воротах двои щиты створчетые брусяные доски, на них в косяк прибиты гвоздьем железным, и у тех щитов два замка, да два засова железные. А башня поперег полпяты сажени, а в длину пять сажень бес полуаршина, а башня о дву боях, а в вышину башня и с обламами до кровли шездесят семь венцов, а кровля у башни штистеная крыта тесом. Да в той же башне вниз пушка полуторная медная в станку на колесах, станок скован железом, а у станку на правой стороне наметки железные, да гвоздья да четырех Обручев железных на колесах, да сшивочных гвоздей нет, мерою пушка четыре аршина, ядро в ней весом по кружалу шесть гривенок, другая железная пушка вверху на полатех в станку на колесах, станок и колеса окованы железом, а мерою пушка четыре аршина, ядро в ней весом по кружалу восемь гривенок, пушка вся цела.

А от тое Славенские башни к Московской проезжей дороге учинен мост на подкладах вдоль пять сажен, поперег три сажени. И от тое башни направо к реке Волхову учинен бык с бои в длину три сажени, поперег тож, а в вершину того быка двадцать четыре венца, а кровля на том быке на одну сторону — крыт тесом; а от того быка возле реки Волхова городовые стены до Водяных ворот, что против Ильинки улицы девяносто пять сажень с полусаженью; а ворота в городовой стене поперег сажень с четью, а в вышину тож, а в воротех щиты створчетые брусеные да замок з засовом железным; а от тех ворот возле реки Волхова городовые стены до Михайловские круглые штистенные башни двесте шездесят сажен без полусажени, а башня стоит против Михайловы улицы, поперег башни полпяты сажени, а в длину тож, а ворота в башне поперег две сажени без чети, в вышину сажень с аршином, а в воротех двои щиты створчетые брусяные обиты досками в косяк, а у однех шитов замок з засовом железным; а башня о дву боях, а в вышину башня и с обламами до кровли шестьдесят венцов, а кровля у башни круглая штистенная крыта тесом, да в [199] той же башне снизу пушка полковая медная полуторная в станку на колесах, станок окован железом, а у того станку дву гвоздей сшивочных да наметки на четырех Обручев на колесах нет, мерою пушка три аршина; ядро в ней весом по кружалу шесть гривенок. И тем всем пушкам, которые ныне по наезду описаны в башнях и в воротех ис приказные палаты по памяти от боярина и воевод князя Михаила Яковлевича Черкаского с товарыщами за приписью дьяка Льва Ермолаева июля в 24 день написано к тем ко всем пушкам три тысячи пять ядер, и те ядра, и свинец, и зелье, и иные всякие служилые запасы на Софейской стороне в каменном городе на пушечном дворе. И от Михайловские круглые штистенные башни городовые стены до ворот Орсеньева монастыря восемьдесят пять сажен. А по скаске выборных попов да посацких людей Тимофея Кишкина с товарыщи те монастырские Арсеневские ворота поставлены на старом грацком башенном месте и от городовой стены к реке Волхову теми монастырскими воротами заборным пряслом до угла заборнаго зането того башенного места полпяты сажени, а с угла направо монастырским забором до городовые стены до конца три сажени, а то монастырское заборное прясло и городовая стена от реки Волхова девять сажен, и той городовой стены от конца до ворот, что против житнаго ряду и подле гостинаго двора семьдесят восмь сажен с аршином, а ворота в городовой стене поперег полтары сажени, а в вышину сажень, а в воротех щиты створчетые новые брусяные з замком и з засовцом железным и от тех ворот и от житнаго ряду городовой стены до ворот рыбного ряду двадцать сажен с четью саженью. А ворота Рыбницкие в грацкой стене поперег сажень с четью аршином, а в вышину тож, а в воротех щиты створчетые новые з замком и с засовом железным; и от тех ворот городовые стены до богадельни десять сажен с полусаженью, да богадельни четыре сажени без четверти, и до мосту Волховского, что преж сего на том мосту меж острогу была решотка.

А город весь около Торговые стороны рублен в две стены на старой осыпе и кругом города на всяком прясле по шти бойниц, а в ыном месте по осми бойниц, да на обламах грацких по три бойницы, а в ыных местех по четыре бойницы и башни все з бойницами; и город весь и башни деревяные ветхи и кровля на башнях и на городу вся ветха ж, и во многих местех на башнях и на городовых стенах кровель нет — погнили, а тарасы внизу около города рублены на сухих местех в три венца, а в мокрых местех в четыре венца, и те тарасы все ветхи ж и во многих местех розвалились и погнили. А валу, на котором городовая стена и башни стоят от Борисоглебские от Наугольной башни и до башни Ильинских ворот внизу валу поперег одинатцать сажень, а в верху того валу поперег пять сажень два аршина, а в ыном месте того ж валу в верху поперег по три сажени без четверти. И тот городовой вал во многих местех водой омыло и от той же Борисоглебской башни до Славенских ворот преж сего был ров учинен и тот ров землею позаплыл, а три башни с верхами Целы Никольская да Славенская да Михайловская.

РГАДА, ф. 137, оп. 3, д. 179, л. 2 об, — 5.

Комментарии

1. Первое описание Новгорода в XVII в. было проведено вскоре после Смуты и «шведского разорения» (см.: Опись Новгорода 1617 года / Подгот. публикации к изд. и вступ. ст. В. Л. Янина, М. Е. Бычковой; под общей ред. В. Л. Янина // Памятники отечественной истории. М., 1984. Вып. 3, ч. 1, 2). В 1622 г. вновь были посланы писцы из Новгородского приказа для переписи города. Писец Александр Чоглоков и дьяк Добрыня Семенов составили две писцовые книги города: одну — Софийской стороны, другую — Торговой стороны. Обе эти книги не сохранились. Они погибли в Новгородском приказе в московский пожар 1626 г. Новгородские экземпляры сгорели во время пожара Новгородской губернской канцелярии в 1809 г.

2. Веселовский С. Б. Сошное письмо. М., 1916. Т. 2. С. 235-240, 247, 248, 253, 255.

3. РГАДА, ф. 141, д. 200 за 1677 г., л. 11.

4. В 1678 г. посад Великого Новгорода на обеих сторонах р. Волхова переписывали посланные из Поместного приказа писец-стольник Василий Федорович Жирово-Засекин с товарищами (РГАДА, ф. 1209, кн. 8574, л. 240-382).

5. ДАИ. СПб., 1875. Т. 9. № 89, л. 190.

6. АИ. Т. 5. № 84: Грамота на Пермь от 11 мая 1682 г.

7. РГАДА, ф. 159, оп. 3, д. 2222, л. 5.

8. Там же, д. 2490, л. 9.

9. Там же, д. 2208, л. 170.

10. Там же, л. 1-2.

11. Там же, д. 2035, л. 6-7.

12. Там же, д. 2044, л. 2.

13. Там же, д. 2208, л. 6-6а.

14. Там же, л. 4.

15. Там же, л. 8.

16. Архив СПб. ФИРМ РАН, кол. 238, оп. 2, д. 166/10, л. 1-2.

17. РГАДА, ф. 159, оп. 3, д. 2208, л. 105.

18. Там же, л. 97-99. — И действительно, в отписке дошедшей до нас грамоты новгородскому воеводе от 26 марта 1685 г. первоначально было написано Назарий Иванов, а затем, по-видимому, позднее Назарий Иванов был исправлен на Гаврила Александрова (Архив СПб. ФИРИ РАН, кол. 238, оп. 2, кор. 43, д. 9).

19. Там же, д. 166/8, л. 1.

20. РГАДА, ф. 159, оп. 3, д. 2222, л. 9-10.

21. Там же, д. 2208, л. 105-106.

22. СПб. ФИРИ PAH, кол. 238, д. 166/8, л. 1.

23. РГАДА, ф. 159, оп. 3, д. 2354, л. 1.

24. Там же, д. 2208, л. 172.

25. Там же, д. 2222, л. 5-6.

26. Там же, д. 2208, л. 209.

27. Там же, л. 220.

28. Там же, л. 234.

29. Там же, л. 173.

30. Там же, л. 223, 224; д. 2456, л. 50.

31. Там же, д. 2208, л. 234.

32. Там же, д. 2592, л. 1-2.

33. Там же, д. 2208, л. 3.

34. Там же, л. 141. — Митрополит Корнилий хотел, чтобы этим писцом был назначен Г. А. Мельницкий.

35. Архив СПб. ФИРМ РАН, ф. 238, оп. 2, л. 166/8, л. 8-9.

36. РГАДА, ф. 159, оп. 3, д. 2208, л. 133.

37. Там же, л. 172.

38. Там же, д. 2592, л. 1.

39. Там же, д. 2478, л. 1.

40. Там же, д. 2422, л. 1.

41. В Поместный приказ были поданы писцовые книги: Водской пятины — 20 сентября 1686 г. (РГАДА, ф. 1209, кн. 313, л. 587-818, копия кн. 786); Бежецкой пятины — 7 декабря 1686 г. (там же, л. 206-415, копия кн. 789); Шелонской пятины — 7 января 1687 г. (там же, л. 418-489), Деревской пятины — 12 января 1687 г. (там же, л. 1-182, копия кн. 785).

42. РГАДА, ф. 159, оп. 3, д. 2456, л. 51-52.

43. Там же, ф. 137, Боярские и городовые книги, оп. 1, кн. 60 по Тотьме (тетради 3, 30, 32 на л. 336-342, 343-349, 470-477); оп. 1, кн. 1 по Чердыни (тетради 7, л. 255-261); там же, Монастырский приказ, кн. 2 (тетрадь 9, л. 50- 63); там же, оп. 3, д. 179, л. 1-5; там же, ф. 1209, оп. 1, ч. 3, д. 268/15 (тетради 6, 16, 33, 40).

44. Формуляр описания покажем на примере двух дворов: «Дв. посадцкий человек Мартынко Фомин сын Перечник, у него дети Сенька да Ивашко, у Сеньки сын Алешка, а оне Сенька и Ивашко во дьячках у разных церквей. А по мере того ево двора по передней стене и по воротам по перечнику через пустой погреб восмнадцать сажен без четверти сажени, а в длину 20 сажень без четверти сажени, а по задней стенке по поперечнику тринатцать сажен. Тягла четверть полуденьги; молотчей. И тем двором владеет он по старине и по писцовой книге, потому что тот ево двор в прежней в писцовой книге написан за отцом ево за Богдашком Перечниковым и за ним Мартынком, в длину двора двадцать сажен без трети сажен, поперег тринатцать сажен, тягла с него было три деньги. А что ныне сверх писцовой книги лишняя земля и тою лишнею землею владеет он по данной ис приказной палаты 188-го декабря 5 числа. Дв. вдова Маланица Ермолина дочь Насонова, посадцкого человека Ивановская жена Кондратьева. По мере двора ее по передней стене и по воротам по поперечнику четырнадцать сажен без трети сажени, а в длину двадцать шесть сажень бес четверти сажени, а по задней стене по поперечнику тринадцать сажень с четвертью аршином. Да в той же дворовой мере сад, а в нем двадцать дерев разни. Тягла з двора и с промыслу с полуполуденьги; молотчая. И тем двором владеет она по купчей подьячего Микиты Макарева 196-го ноября 9 числа. А та купчая писана на имя отца ее Ермолы. А по прежней писцовой книге тот двор был посадцкого человека Макарки Хмелевика, тягла было деньга, молотчей, в длину четырнадцать сажен, поперег восмь сажен, да у того же двора огороду и саду в длину осмнатцать сажен, поперег восмь сажен, в саду 44 яблони разни (РГАДА, ф. 137, оп. 1, кн. по Чердыни № 1, л. 255-255 об.).

45. Веселовский С. Б. Сошное письмо. Т. 2. С. 257.

Текст воспроизведен по изданию: Описание Великого Новгорода в 1680-х гг. // Новгородский исторический сборник, Вып. 6 (16). СПб. 1997