ИСТОРИЧЕСКИЕ РАССКАЗЫ И АНЕКДОТЫ,

записанные со слов именитых людей,

П. Ф. Карабановым. ¹

12.

Царицы Евдокии Федоровны родной брат, Александр Федорович Лопухин ², по неосторожности ссудил племянника своего, царевича Алексея Петровича, 3 т. рублей; единственно за это он и жена его, дочь боярина Матвея Алексеевича Головина, Евдокия Матвеевна, наказаны кнутом и сосланы в ссылку, где и померли, оставя малолетних детей, которые потом воспитывались у деда их, Головина (ум. 30 января 1725 г.). Сей Головин, по воле царской, в поругание должен был во всех славленьях и святочных игрищах представлять казанского архиерея. По несчастию, он опоздал приехать в Петербург к назначенному сроку. В наказание за сие Петр приказал посадить его голым г.... на лед; он занемог горячкой и умер на седьмой день.

13.

Петр I, предположив торжественно короновать супругу свою Екатерину ³, приказал, сообразно иностранным обычаям, составить церемониал, ибо, по восприятию императорского титула, сей случай был новый. Определено, по совершении миропомазания, из Кремля сделать переезд в Головинский дворец, и государь, по этикету, назначил в кучера придворную особу бригадирского чина ⁴. Екатерина, услышав сие, бросилась к нему и сказала, что без своего Терентьича ни с кем и никуда не поедет.

— Ты врешь, Катенька, Терентьич твой не имеет никакого чина, отвечал Петр.

— Воля твоя, я боюсь, лучше откажи коронацию, со слезами продолжала она.

Петр, сколько ни противился, наконец решился пожаловать Терентьича из ничего в полковники. С тех пор, по табели о рангах, императорские кучера должны быть полковники. [686]

14.

На Мясницкой улице, где ныне дом Барышникова, жил дьяк Анисим Щукин, которого Петр I удостоивал доверенности. Женясь на богатой и достойной невесте, он возгордился пред родственниками, а в отцу, бывшему в крайней бедности, начал оказывать презрение, и в день сошествия св. Духа, развенчавшись, приказал слугам своим согнать его со двора. Бедный старик в рубище, идя по Мясницкой, рассуждал в слезах о причиненной сыном обиде и не заметил государя, ехавшего в одноколке. Петр, остановя его, узнал все подробности, и приказал ему стать (как говаривал) на запятках. По приезде в дом Щукина, поставить старика за дверью в сенях, а сам, войдя в горницу, полюбопытствовал распросить хозяина, посещением обрадованного, о его родственниках; когда же Щукин объявил, что никого из них не запомнит и что отец давно умер, то царь, выведя старика, обличил непокорного сына; в наказание повелел ему на месте обветшалой иностранной кирки выстроить своим иждивением церковь (что ныне Никола Мясницкой) во имя сошествия св. Духа, в тот день празднуемого и при этом сказал:

— Сошествием св. Духа будешь направлен на путь истинный.

(От действительного тайного советника и сенатора Ивана Ивановича Козлова, неподалеку жившего. Внук же сего дьяка, Сергей Федорович Щукин, рассказывал сие происшествие пристрастно, в оправдании деда).

15.

Дьяку Анисиму Щукину Петр I, по случая отъезда, поручил смотрение за рощею, близ Москвы находившейся. Князь Меншиков потребовал из оной некоторое количество отличных дедов; сначала Щукин сопротивлялся; наконец, когда тот всю ответственность взял на себя, допустил его к исполнению требования. Петр по возвращении тотчас увидел нарушение порядка, и, рассердясь на Щукина, согнал его с глаз, с запрещением являться к нему. Сие наказание так сильно подействовало, что по прошествии двух недель Щукин впал в жестокую болезнь; ни ежедневное присутствие государя, ни помощь лейб-медика Блюментроста не могли спасти его от смерти. Петр, присутствуя на погребении, сказал:

— Жаль Анисима!

(От внука его Сергея Федоровича Щукина). [687]

16.

В Новгородском Софийском соборе хранятся на хорах, сведенные по повелению Петра I из всей России, разные образа. Там же находится огромная халдейская пещь, в коей ежегодно пред Рождеством Христовым в Новегороде с величайшею церемониею праздновалось пещное действие. Пещь ярко освещалась внутри, туда становилось малые певчие в виде трех отроков и пели установленные кантаты. Петр I запретил не только в Новегороде, но и в Москве отправлять сие торжества

17.

Один монах у архиерея, подавая водку Петру I, споткнулся и его облил, но не потерял рассудка и сказал:

— «На кого капля, а на тебя, государь, излияся вся благодать».

18.

До табели о рангах, титул тайного советника означал человека близкого к государю, а не третию степень отличия; есть тому многие примеры: военачальникам, министрам и посланникам всегда приписывался оный; и незначущие люди, бывшие при Петре I, так были именованы: камердинер его Петр Вульф, жидовского происхождения, быв гвардии офицером, пожалован в тайные советники, а потом в камергеры, что доказывается патентом за государевой рукою ему данным и хранящимся у его потомства.

19.

Петр I спросил у шута Балакирева о народной молве на счет новой столицы С.-Петербурга.

— Царь, государь! отвечал Балакирев, народ говорит: с одной стороны море, с другой — горе, с третьей мох, а с четвертой — ох!

Петр, распалясь гневом, закричал: «ложись»! и несколько раз ударил его дубиною, приговаривая сказанные им слова.

(От Василия Николаевича Зубова, слышавшего от матери своей, бывшей камер-юнгферы императрицы Елисаветы).

20.

Государь Петр I, когда заводил роту потешных, приняла в нее недоросли Петра Карабанова, сына заслуженного стольника, Федора Михайлова, и полюбя его, очень долго не отлучал от себя. В путешествии при великом посольстве в иностранные [688] государства потешный находился при Петре ездовым; до самого возвращения в отечество почти не сходил с лошади; потом служил с честию в офицерских чинах лейб-гвардии в преображенском полку, носил раны и находился в плену у шведов; он умер в глубокой старости подполковником. Однажды Петр, в молодых летах, примеривая на главу свою разные короны и держа одну, сказал:

— Шапка! шапка! достал бы тебя и в терновнике.

— У тебя, надежа-государь, шапок-то много, а мне ни одной не пожалуешь? отвечал Петр Федорович.

— Добро, подхватил царь, я дам тебе старенькую, — и пожаловал ему дорожную шапку. Сия царская милость хранилась всегда за ключиком. Когда старик, рассказывая о походах государевых, приходил в восторг, то при слушателях вынимал оную из ящика и лобызал со слезами.

Петр, желая сблизить россиян с германцами, поощрял офицеров своих жениться на иностранках; и, увидя, на пути в Мекленбургию, благородную девицу Маргариту баронессу фон-Цедеркрейц, стал сватать гвардии офицера Василия Федоровича Карабанова, который отговаривался, что не имеет на то благословения от престарелого отца своего; наконец, принужден был повиноваться власти государевой; за неимением русского священника, обряд совершен лютеранским пастором; царь присутствовал на свадьбе, был весел, и пожаловал молодым сто руб., приказав известить себя о первородном младенце, у которого намерен быть восприемником от купели. Сие действительно исполнилось, уже по возвращении в Россию; новорожденный сын, именем Федор, окрещен был государем, но вскоре умер.

Два родные брата, лейб-гвардии преображенского полка офицера Василий и Петр Федоровичи Карабановы (последний был царским потешным) служили с отличием против шведов; старший из них, на одном сражении, взять в плен, где, томясь в тяжкой неволе, нашел средство уведомить брата о своем злоключении, который, с горчайшими слезами, бросается к ногам государя и просит милости, чтоб позволено было заменить собою плен и неволю братнину: «что-де без него молодая жена и малолетные дети остаются без покрова». Петр обнял его, похвалил примерный поступок и приказал предложить о том шведскому правительству, прибавя: «ежели-де не будет согласия, ни двух ни трех не пожалею». — Петр Федорович, по желанию своему, имел удовольствие собою вырулить брата, а сам еще более сносил [689] голод и холод, даже употреблен был в работу; в сем состоянии поучился шить сапоги, которыми снабжал и других своих сотоварищей. Нейштадтский мир (1721 г.) открыл ему путь в возвращению в родительский дом, в объятия отца, жены и родных своих, ибо детей у него не было.

К чести сего ныне угасшего поколения от древнего рода Карабановых упомянуть можно, что помянутые два брата, получа в наследство после отца их весьма значущее государями жалованное имение в Вязьме и на Воронеже, слободу «Карабановку», владели оным без раздела; а потом и два сына Василия Федоровича — Яков и Петр, дожившие до глубокой старости, по примеру сему, никогда не хотели делиться, жили в редком согласии, и померли бездетными.

III.

Царствование императора Петра II.

21.

Лефорт, любимец Петра I, в церемониальных представлениях заменявший собою лицо государя, нетерпевшего никакой пышности, имел в немецкой слободе, на Яузе, нарочно для того замком построенный и пожалованный дворец, который, по смерти его, поступил в казну и до днесь называется его именем. Молодой, умный, по привязанности к русским, много обещавший, император Петр II, по вступлении на престол, переехал в Москву на житье и имел пребывание в сем дворце. Обширные к нему ворота, с площади, украшены были приличными аллегорическими изображениями, а на верху поставлен был превеликий двуглавый орел, с тяжелою короною. По желанию народа (?), молодой государь вознамерился вступить в брак с княжною Екатериною Алексеевною, дочерью князя Алексея Григорьевича Долгорукого. В назначенный для торжественного обручения день, за невестою и ее родными отправлены, по воле императора, богатые придворные экипажи. Лишь только в восемь лошадей, запряженная с шорами на глазах, карета с невестой на двор в ворота проехала, вслед за ней огромный орел с короною, с великим треском обрушился, так что последующие экипажи принуждены были на некоторое время остановиться. Многочисленная чернь приняла сей случай за дурное предзнаменование и единогласно закричала, что свадьбе не быть... что вскоре и последовало. [690]

IV.

Царствование Анны Ивановны.

22.

Главнокомандующий Москвы, генерал-аншеф князь Михаил Никитич Волконский, незабвенный заслугами и достоинствами, рожден от князя Никиты Федоровича и княгини Агриппины Петровны Бестужевой-Рюминой, воспитывался при родных дядях своих, Алексее и Михаиле Петровичах, слугах Петра I, с доверенностью им употребляемых в посольствах. При императрице Анне Михаил Петрович находился посланником в Курляндии, имея при себе помянутого племянника, князя Волконского, бывшего камер-юнкером. Происками Бирона, любимца императрицы, претерпел гонение со всем родом своим: его сослали в новгородские деревни, а оттуда, перевезли в белозерское имение. В сем изгнании, живучи в крестьянской избе, де сожалел он, по преклонности лет, о своем несчастии, но тяготился участью молодого племянника. Утром, сидя у окна, услышал колокольчик; то был курьер от двора с известием, что императрица, снисходя на просьбу некоторых особ, предстательствующих за молодого Волконского, пожаловала его простить и, в знак милости, вместо камер-юнкерства, приказала написать его в Кадеты новоучреждаемого ею кадетского корпуса.

Провидение и в самом несчастии открыло князю Михаилу Никитичу путь к почестям и славе. Отец его, рожденный от известного князя Федора Львовича, по неволе определен был в шуты к императрице, терпел посмеяние, а нередко и побои; его румянили, сажей выводили усы, принуждали клохтать курицей-наседкой и петь петухом.

23.

В строгое царствование Анны Ивановны, преображенского полка секретарь, Иван Михайлович Булгаков, отец константинопольского посланника, Якова Ивановича, на святках поссорился с приверженцем герцога Бирона, полковником Альбрехтом, прорекшим ему смерть; подпал жесточайшему гневу и, действительно, осужден был на смерть. Января 10-го дня, к устроенному на Неве эшафоту выведены были в строй гвардейские полки; накануне такой был мороз, что птицы на лету умирали, а в то утро оттепель, так что войско было по колено в воде поставлено; сие неожиданное происшествие смягчило сердце императрицы преклонило гнев на милость; вместо казни повелено: наказать его телесно.

(От дочери его Мавры Ивановны Приклонской). [691]

24.

Императрица Анна любила за обедом пить бокалами иностранный вина. Однажды за столом с Бироном и послом князем Куракиным, только-что возвратившимся из-за границы, императрица, выкушав бокал вина и подавая оный князю Куракину, спросила:

— Вам почти все европейские вины известны — каково это?

Куракин, по неосторожности, обтер бокал салфеткой. Государыня, покрасневши от гнева, сказала:

— Ты мной брезгаешь! я тебя выучу, с каким подобострастием должно взирать на мою особу. Гей, Андрея Ивановича! (граф Ушаков, управлявший тайною канцеляриею, жестокий исполнитель ее велений). Бирон, щадя Куракина, сказал:

— Помилуй государыня! он сие сделал неумышленно, а следуя иностранным обычаям.

Куракин всегда был склонен к пьянству, но после сего происшествия начал являться у двора пьяный, в правду или умышленно, желая уклониться от службы, потому что отставок не было, и так наскучил, что Анна велела ему дать абшид ⁵.

V.

Царствование императрицы Елисаветы.

25.

Известно, что действительная статская советница Марфа Филипповна Бахтеева (Бехтеева?) и Ольга Петровна Супонева были дочери императрицы Елисаветы. Первая была подведена государыне, когда она пешком ходила в Троицкую Лавру на богомолье, и с тех пор воспитывалась у двора; выдана замуж с знатным награждением; все находили замечательное сходство с императрицею. (Вторая была мнимая дочь беднейшего углицкого дворянина Григорова, находившегося при строении Царского-Села, который, бывши дотоле неизвестным и ничем не распоряжавши, вывез из Петербурга большой денежный капитал и много движимого имущества.

26.

Императрица Елисавета Петровна была крайне малодушна; случалось, что на назначенный у двора куртаг или спектакль [692] собравшаяся публика ожидала ее выхода, а она, будучи первою щеголихою, несколько часов сидела за туалетом, примеривала разные платья и терялась в выборе оных, отчего долго не выходила, наконец, с досады, всех высылала с отказом.

Чтобы наскоро нагреть комнату, которая казалась ей неимоверно холодною, она приказывала созывать гвардейских караульных офицеров и прочих дежурных придворных чиновников.

Содержала при себе равных пород кошек, посылала эстафеты в Сибирь за тамошними животными и т. п. ⁶.

Гвардии офицеры: князь Николай Васильевич Репнин, граф Яков Александрович Брюс ⁷ и Степан Федорович Апраксин отпущены были волонтерами во французскую армию. Когда же получено известие, что король прусский разбил оную наголову под Росбахом, то императрица Елисавета тотчас приказала отправить эстафет с тем, что «русским офицерам непристойно находиться в армии, которая столь постыдно разбита неприятелем».

27.

От излишнего страха, императрица Елисавета переменяла опочивальни и приказывала в тех же комнатах с нею ночевать людям, разумеется, из низкого звании, но облеченным ее доверенностью. Так один из ее камердинеров ложился близ самой ее кровати, и когда она ночью чувствовала потребность встать и переходя через него, пробуждала его, он, прикасаясь к ней рукою, называл ее «лебедь белая», — в память чего и дано ему прозвание Лебедев.

28.

Елисавета узнавши, что возвращавшиеся из чужих краев придворные особы в постные дни тайно употребляли мясо, чрезмерно рассердилась и приказала изготовить указ, допускавший крепостных людей делать о сем доносы на своих господин получать за то свободу. Барон Иван Антонович Черкасов ⁸ имевший во всякое время свободный доступ чрез внутренние комнаты, по [693] старости своей редко являлся к императрице; но услыша о сем, надел свою [….] шапку и отправился во дворец.

— Помилуй, матушка! сказал он, ставши на колена: — за что ты подписала нашу погибель? Крепостные люди лживыми доносами произведут такое зло, которого последствия будут ужасны.

Убеждение его сильно подействовало, ибо подписанный указ в глазах его был разорван.

29.

1742 года, но лишении достоинств сосланного в Сибирь графа Михаила Гавриловича Головкина, из описного имения его, 1744 года, село «Жердево» и село «Проскурино» — всего 828 душ, пожалованы коллежскому советнику Василью Неронову. 1749 года село Архангельское, пожаловано метер-де-гардеробу Василью Чулкову ⁹.

1775 года, в июне месяце, куплено село Егорьевское за 5,500 руб.; крестьян было 81 душа мужского и 107 душ женского пола; около 75 руб. мужская душа.

30.

Наследники графа Кириллы Григорьевича Разумовского в числе многих драгоценностей, продали Дмитрию Алексеевичу Лухманову костыль, принадлежавший их дяде графу Алексею Григорьевичу, подаренный императрицей Елисаветой; на рукоятке, сделанной из оникса, она с удивительным сходством представлена в виде сирены, с открытой грудью, имея на главе корону из бриллиантов. Сия редкость за дорогую цену была продана Василию Петровичу Салтыкову.

(Предание графа Алексея Павловича Мусина-Пушкина).

31.

Когда Екатерина, быв избранной невестой великому князю, Петру Федоровичу, ехала в Россию, для встречи ее от двора послан в Ригу генерал-майор Юрий Юрьевич фон-Броун, впоследствии там находившийся генерал-губернатором. Принцесса, во прибытии в город, от усталости, скоро прошла в назначенный для нее комнаты, не удостоя внимания присланного генерала, которому, по возвышенным его чувствам, показалось сие оскорбительными, вскоре выслала она пригласить его в 6 часов утра для [694] свидания. В назначенное время Броун является к принцессе, которая, обласкав его, продолжала, что, рожденная в малом немецком княжестве, судьбою назначена жить и умереть в великой империи; встретясь на границе с первым российским чиновником, со всею откровенностью просит (подавая пере и бумагу) беспрепятственно описать ей: умы, характеры, достоинства, пороки и связи всех известных особ, составляющих двор императрици Елисаветы, обещая хранить в тайне; что сим средством может приобресть ее доверенность и дружбу, а ложным показанием презрение.

Сие предложение исполнено в точности. Принцесса, по приезде В Петербург, всех удивила внимательным обхождением и вскоре успела привлечь к себе всеобщую любовь. Броун действительно был ее другом, имел позволение не спрашиваясь приезжать в Петербург и во всякое время ходить к ней по малой лестнице; говорил правду и наводил страх на ее фаворитов, не исключая самого князя Потемкина.

(Сей анекдот передан покойным князем Михаилом Никитичем Волконским, московским градоначальником, изустно слышавшим от помянутого графа Броуна).

32.

Княгиня Марья Дмитриевна ¹⁰, супруга князя Сергея Фёдоровича Волконского ¹¹, находившаяся в армии против пруссаков, видит во сне, что какой-то голос повелевает, написавши небольшую икону, с одной стороны Живоносного Источника, а с другой — Николая Чудотворца, послать к мужу. Она, избрав для того серебряную досчечку, приказала написать и чрез фельдмаршала Апраксина доставила к князю, весьма тем обрадованному; в тот же день другой курьер привозить повеление, идти для поиска над неприятелем; князь, призвав Бога на помощь, возложил на себя полученное; — в кавалерийском деле с неприятелем чувствует ружейный выстрел в самую икону на груди, избавившую его от смерти. Сын его, князь Николай Сергеевич, генерал от инфантерии, род. 30 марта 1753 г. ум. 3 февраля 1821 г., имел оную по наследству, с видимым знаком со стороны Живоносного Источника.

33.

Действительный тайный советник, князь Иван Васильевич Одоевский, любимец Елисаветы, почитался в числе первейших [695] лжецов. Остроумный сын его, Николай Иванович (ум. 1798г.), шутя говорил, что отец его на исповеди отвечал: «и на тех лгах, иже аз не знах».

34.

Княгиня Дашкова, пред замужеством, в 1758 г. на святках ехала с г-жею Приклоиской ¹² и опустя стекло карета, спросила у проходящего о его имени; услышав, что он Кондратий, смеялась, что при дворе не найдешь ни одного чиновника сего имени. Чрез несколько месяцев, во время венчания, когда священник наименовал жениха Кондратием (имя молитвенное), была приведена в замешательство и не вдруг отвечала при их обручении. (февр. 1759 г.)

(От дочери Настасьи Михайловны Щербининой).

35.

Действительный тайный советник Петр Панкратьевич Сумароков, спросил у сына, известного стихотворца, Александра Петровича:

— Что полновеснее ум или глупость?

— Глупость, отвечал сей: — вас возят шесть скотов, а меня одна пара.

36.

Фельдмаршал граф Александр Борисович Бутурлин ¹³ был ограничен в географических познаниях; в доказательство сему приводится следующий случай; до назначения его главнокомандующим российской армии против короля прусского, составлен был (1760 г.) из опытных чиновников военный совет во дворце, Для фельдмаршала места, о которых следовало рассуждать, на ландкартах означены были карандашными заметками. В продолжение разговора Бутурлин выходит, а острый граф Захар Григорьевич Чернышев перевертывает карту.

Полководец, по возвращении, не находя крестиков начал указывать в море, тогда Чернышев ¹⁴, с насмешкой, отведя его руку, сказал:

— Тут утонешь. [696]

VI.

Царствование Петра III.

37.

Фельдмаршал князь Никита Юрьевич Трубецкой ¹⁵, желая найти жениха для родной племянницы, княжны Аграфены Ивановны Трубецкой же (ум. 1794 г.), жившей у него в доме, заметил в формулярном списке кадетского корпуса, что за князем Петром Волконским ¹⁶ много крестьян; назначив смотр для кадетского учения, приказывает своему адъютанту стать подле Волконского, и обозревая по рядам, поровнявшись, спросил: кто он?.. Вспомня какое-то небывалое знакомство с его отцем привез в дом, дав почувствовать, что по летам он может быть офицером, обещал протекцию и предложил племянницу в невесты. Кадет просить позволения уведомить двоюродного брата, армейского капитана, князя Сергея Федоровича Волконского (ум. 1784 г.), которому он был препоручен от отца при смерти и что без его согласия решиться не может ¹⁷.

Фельдмаршал с похвалою вменил в обязанность ждать ответа от армейского капитана. Пример повиновения к старшему и уважения родственной связи ¹⁸.

(От князя Николая Сергеевича Волконского).

38.

Князь Сергей Васильевич Гагарин ¹⁹, угощая Петра III в своем доме, мастерски изрезал гуся, который быв приподнят на вилке, весь развалился на части. Многие тут примолвили: «сколько-де он ни рад посещению вашего величества, а гуся, по случаю постного дня, есть не станет», (тогда почти все постились). Император то же повторил; князь отвечал, что «послушание паче поста и молитвы и начал есть; сия покорность была приятна государю, тотчас возложившему на него анненский орден.

(Продолжение следует).

Комментарии

1. См. «Русск. Стар»., т. IV, стр. 583–587.

2. Не родной, а двоюродный — Александр Петрович, ум. 29 декабря 1728 г.

3. Манифеста о короновании Екатерины I — 15 ноября 1723 г. — Ред.

4. Коронация совершена — 26 мая 1724 г.

5. Кн. Андрей Борисович Куракин р. 2 июля 1697 года, км. 2 октября 1749 г. С. 1722 по 1723 гг. был посланником в Париже, а в царствование императрицы Анны — обер-шталмейстером и св. Андрея кавалером.

6. Один из именных указов императрицы Елисаветы Петровны о высылке ко двору котов см. в «Русской Старине», т. III. стр. 642. Именное же высочайшее повеление о высылке из-за границы мартышки напечатано в «Русской Старине», т. IV, стр. 587. — Ред.

7. Гр. Яков Александрович Брюс род. 1729 г. ум. 30 ноября 1791 г., женат был на графине Прасковье Ал. Румянцевой.

8. Тайный советник и возведенный Елисаветой в баронское достоинство 25 апреля 1742 г., умер 21 ноября 1752 г. на 63-м году от рождения.

9. Василий Иванович Чулков, бывший истопник императрицы Елисаветы Петровны, впоследствии генерал-аншеф, кавалер св. Александра Невского, ум. 1775 г.

10. Рожденная Чаадаева. 1757 г.

11. Кн. Сергий Федорович Волконский генерал-аншеф, ум. 10 марта 1784 г.

12. Мавра Ивановна Приклонская, рожденная Булгакова, сестра посланника в Константинополе. Ее муж — Вас. А. Приклонский; их дочь — Елисавета Васильевна вступила в 1791 г. в брак с кн. Серг. Иван. Голицыным.

13. Род. 18 июня 1694 г. у. 31 августа 1767 г.

14. Род. 18 марта 1722 г. ум. 29 августа 1784 г.

15. Род. 1700 ум. 1768 г. Записки его см. в «Русской Старине» т. I изд. первое стр. 8, изд. второе стр. 33.

16. Кн. Петр Михайлович Волконский впоследствии д. т. с. 1800 г.

17. Родство между этими двумя Волконскими было более отдаленное.

18. Князь Петр Михайлович действительно женился на княжне Аграфене Ивановне Трубецкой.

19. 1762 г. действ. тайн. сов., шталмейстер и св. Александра Невского кавалер, ум. 1782; женат был на гр. Прасковье Павловне Ягужинской, умершей 1775 г.

Текст воспроизведен по изданию: Исторические рассказы и анекдоты, записанные со слов именитых людей, П. Ф. Карабановым // Русская старина, № 12. 1871