1. От отца, князя Ивана Андреевича.

(73) Князя Ивана Хованскава сыну моему князю Петру Иванавичю: пиши ко мне о своем здоровье и о княинином и о детях.

А о мне ведомо буди тебе: ноября по 2 число на московском дворишке з живущими ся обретаем, а впрет Бог волит.

Буди тебе ведомо: сказано мне к Белогороцкаму и к Севскому полку на князь Григорьево место Ромоданавскава (Боярин кн. Григ. Григ. Ромодановский — полковой воевода, известный, главным образом, своими военными действиями против турок, татар и изменников черкас, убит в стрелецком мятеже 15 мая 1682 г.), да чаять, незамедленно и побреду.

А ты живи поопаснее и не сор напрасна денек. Хорошо б у тебя и служба была наготове: не узнать каково времяне посадят тебя на Двине (Говорится о предстоящем назначении кн. Н. И. воеводой в Архангельск), взнаешь свою часть.

А се писмо издери.

По сем мир вам. [295]

(129) Князя Ивана Хованскава сыну моему князю Петру Иванавичю: пиши ко мне о своем здоровье и о княинином и о детях.

А о мне ведомо буди тебе: июня по 3 число в подмосковнай деревне в Никольскам (По писцовым книгам Московского уезда Сосенского стана 7135-36 (1627-28) г.г. значится: “Сельцо Никольское в Плечикове, что слыла деревня Поповская, на речке Сосенке — вотчина за князем Андреем Андреевичем Хованским”. С 1640 по 1682 г.г. вотчина была за его сыном Иваном Андреевичем. После его казни этим селом владел в 1683 г. окольничий Петр Тимофеевич Кондырев, а от него перешло в 1700 г. к его дочери Настасье, жене Федора Семеновича Бутурлина, и внуку Кондырева кн. Александру Никитичу Прозоровскому, у которых оно было куплено в 1701 г. Автономом Ивановичем Ивановым; по смерти последнего имением владел его сын Николай, потом внук Сергей Ник.; и затем в 1747 г. — вдова Николая Автономовича Анна Ивановна, бывшая потом замужем за Бредихиным, с дочерьми Аграфеной и Марфой.

Как видно из содержания письма, последнее может быть отнесено к 3 июню 1678 г., т. е. ко времени окончания построения церкви) з живущими ся обретаем, а впреть Бог волит.

Ведомо тебе буди: церковь чюдотворца Николая и пределы совсем построены и настоящая да предел Иоанна Златоустого освящены, божественная литоргея в обеех храмех; и cиe превелие дело по моему грешному обещанию в совершенство достигло. Зело есм веселья и радости наполнился!

А ты такожде потшися, елико Бог тебе благоволить. А хорошо б паликадило приложил, та там у вас подешевле (Вероятно, говорится о выписке паникадила из заграницы морским путем, так как к этому времени кн. Ц. И. был воеводой в Архангельске) московскава. А тебе чюдотворец воздаст сугубо.

По сем мир тебе.

А на Москве по се время все благополучно, вестей ниоткуль нет, а впреть что учинитца, и тому время окажет. [296]

3. От кн. Петра Ивановича Хованского к отцу Ивану Андреевичу.

(130) Государю моему батюшку князю Ивану Андреевичю сынишко твой Петрунька благословения твоего прошу и много челом бью. Подай тебе, государю моему, Господь Бог многодетное здоровье на веки.

Пожалуй, государь, прикажи ко мне писать про свое многодетное здоровье, как тебя, государя моего, Господь Бог милостию своею хранит. А я желаю по всяк час слышать про твое многолетное здоровье.

А матушка, государь, кнеиня Орина Федоровна, дал Бог здорово февраля по 2 день. А про меня, пожалуешь, изволишь спросить, и я на Москве твоими святыми молитвами по то ж число жив до воли Божии.

Да говорил мне Илья Чириков, чтоб мне к тебе, государю, отписать Двинского уезду за черного попа Антония, чтоб дети ево в наследии родительском от сродник их изобижены не были. И я милости у тебя, государя, прошу, пожалуй для меня, будь к ним милостив. А Илья Чириков ко мне добр, и к тебе, государю, истинно и з братом с Ондреем, и к нам работник. А брат ево Ондрей — в компоте, а он, по государьской милости, в окольничих (Стольник Андрей Иванович Чириков пожалован в комнату, а брать его Илья Иванович в окольничие, в первый год царствования Феодора Алексеевича).

А о зговоре князь Ивана (Младший сын Ивана Андреевича Хованского родился в янв. 1650 г. † 4 марта 1726 г.) брата изволишь ведать, и зговор будет февраля в 4 день, а и свадьба, чает, будет в тот же ден.

По сем у тебя, государя, благословения прошу и много челом бью.

4. От матери, кн. Арины Федоровны.

(17) От матери княини Арины Федоровны свету моему сыну князь Петру Ивановичу. [297]

Здравствуй, свет мой, (с) своею женой, а с моею невестушкою, и (с) своими детьми, а с моими мнучаты, на многие лета, и буди покровен десницею вышнего Бога!

Пиши, свет мой, ко мне о своем здоровье и про здоровье невестушки моей княгини Парасковьи Андреевны и про детей своих, а мне бы, слыша про ваше здоровье, радоваться.

А про нас похочешь ведать, про отца и про меня, и про братей, и про сестру, мы июня по 10 число, дал Бог, живы.

Да досадно мне, свет мой, на тебя и отцу, что ты к нам не пишешь ни о чем. Два гонца были от тебя, а ни одной грамотки от тебя не бывало. Да писал ты, свет, к человеку своему к Димитрею Козлову, велел ты слуга принимать к себе, и он по твоему письму принял человека Богданова двора Хитрова (Хитрово, Богдан (Иов) Матвеевич, ближний боярин и дворецкий, наместник Ржевский, начальник приказа Большого Дворца, занимавший видное место в царствование Алексея Михайловича и Федора Алексеевича, род. в 1615 или 1616 г., ум. 27 марта 1680 г. Между прочим, известен, своей ссорой с патриархом Никоном и отпущением на волю перед своей смертью своих холопов и пленников); и мы его видали: добре добр и жена его добра и делать горазда всячины шить, и куды послать не стыдно ее, только он семьист, три мальчики у него.

Да пишешь, свет, велишь людей принимать, а пожаловать нечем; все надобно месячина, надобно и деньги и указное, чем сытым быть, а ты ничего не пришлешь. А как мы сподобимся, мы к тебе того человека пришлем без жены, а тот человек сам восемь.

Потом буди на тебя, свет мой, милость Божие и мое благословение.

5. От нее же.

(92) От матери княини Арины Федоровны свету моему сыну князю Петру Ивановичу. Здравствуй, свет мой, с своею женою, а с моею невестушкою с княинею Парасковьею Андреевною и с детьми своими, а с моими мнучаты, на многие лета и буди покровен десницею вышнего Бога! Пиши, свет мой, ко мне о своем здоровье и про здоровье невестушки моей и про детей своих, а [298] мне бы, слыша про ваше здоровье, радоваться. А про нас хочешь ведать: мы марта по 25 число все, дал Бог, живы, а отец, дал Бог, здоров, приехал к Москве.

Да слышала я, свет мой, что невестка не может, и я о том кручинна гораздо. Да приказывала я, свет мой, к тебе с князь Андреем и со крестьяны про шоры, чтобы ты шоры отдал нашему человеку Анфиногену, и ты шор не дал; а я отца великую кручину приняла, а шоры лутшие были. Да пиши, свет мой, ко мне почаще про свое здоровье, про не(ве)скино и про детей. Не надсажай моего сердца! Да берегите, светы, детей, что я приказывала с Григоровым (Яков, сотник). Да потом буди на вас милость Божие и мое благословение.

Да заняла я, свет мой, два рубли денег тебе на водку, и ты пришли поскоряе те деньги.

6. От нее же.

(71) От матери княини Арины Федоровны свету моему сыну князь Петру Ивановичу. Здравствуй, свет мой, (с) своею женою, а с моею невестушкою, княинею Парасковьею Андреевною и (с) своими детьми, а с моими мнучаты, на многие лета и буди покровен десницею вышнего Бога!

Пиши, свет мой, ко мне о своем здоровье и про здоровье невестушки моей, и про детей своих, а мне бы, слыша про ваше здоровье, радоваться.

А про нас похочешь ведать, про отца и про меня и про братей, и про сестру, — мы июня по 19 число живы все. А мне, свет мой, досадно на тебя, что ты ко мне не пишешь про свое здоровье, а про мое не спрашиваешь, али тебе, свет мой, не надобна?

Да послала тебе, невестушка, княжна двенадцать каралков с пушкарем в великой пост. И ты, невестушка, отпиши к нам дошли ли каралки до тебя?

По том буди на тебя милость Божие и мое благословение. [299]

7. От брата, кн. А. И. Хованского (1678 г. 11 июля).

(23) Государю моему брату князь Петру Ивановичю: многодетно, государь, здравствуй!

Пожалуй, государь, прикажи писать про свое многолетное здоровье и про здоровье невестушкино и про детушек. А я рад слышать по всяк час о твоем здоровь(е).

А про меня похочешь ведать, и я на Москве жив з женишкою и з девченкою в печалех своих, а впредь якоже благодать Ево святая о мне волит.

Пожалуй, государь братец, не покручинься, что я стрельцом трубачей не послал.

Право, государь, в кручине и свету не вижу, потому что сына моево князь Юрья не стало волею Божиею. И я, государь, пришлю к тебе тотчас, а пошлю их х тебе июля в 15 день наскоро, только что не заимет.

А польские, государь, послы еще с Москвы не отпущены; а с поля, государь, вести никакие не являются.

Пожалуй, государь братец, промысли мне корову да быка немецких.

По сем писании братишко твой Андрюшка челом бьет. 186 г. июля в 11 день.

8. От него же.

(32) Государь мой братец, князь Петр Иванович, здравствуй о Христе на веки!

Гонцы, государь, от тебя пригоняют беспрестанно, а ты ко мне не пишешь, с чем ты их присылаешь. И ты, государь, изволь ко мне писать с чем пошлешь.

Также к Ивану Ивановичу Чаадаеву (Дядя жены кн. II. И. Хованского) изволь писать, а ему на Москве зело добро, а он на тебя зело досадует, что ты к нему не пишешь. И о том изволь отписать к нему, чтоб без меня деревень твоих поберечь, а он тебе совершенной приятель.

По сем писании братишко твой Андрюшка челом бьет. Ноября в 1 день. [300]

(81-82) Государю моему брату князю Петру Ивановичу многодетно здравствуй! Прикажи пи(са)ть про свое многодетное здоровье и про здоровье невестушкино и про детушек.

А про меня изволишь ведать и про жену, и я на Москве живыми ся обретаюсь, а впредь я коже благодать его свята о (м)не волит.

Да известно тебе, братец, буди: сказано боярам в палате сидеть за расправными делами октября в 18 день: в начале боярин князь Микита Иванович да сын его боярин князь Яков Микитич Одоевские, (Рюриковичи, потомки св. князя Михаила Черниговского, боярин Никита Иванович Одоевский (председатель редакционной комиссии по составлению Уложения 1649 г.) † 12 февраля 1689 г., а его сын боярин Яков Никитич † в авг. 1697 г.) боярин князь Воладимер Дмитревич Долгорукой, (Рюриковичу потомок св. князя Михаила Черниговского, боярин Владимир Дмитриевич Долгоруков † 12 июля 1701 г.) боярину князю Ивану Борисовичу Троекурову, (Кн. Троекуровы, Рюриковичи, отрасль князей Ярославских, Ив. Бор. боярин (1678 г.), начальник Стрелецкого приказа (1689 г.)) окольничему Михайлу Головину, (Михаил Петрович Головин, боярин с 1682 г.) князь Данила Борятинской, (Барятинские (или Борятинские в старину) князья Рюриковичи, потомки св. князя Михаила Черниговского, кн. Данила Афанасьевич, воевода, участвовал, в битвах против поляков и в усмирении Разинского бунта, в 1682 г. был в звании окольничего и товарищем воеводы казанского) Александра Хитрой, (Александр Севастьянович Хитрово † 22 авг. 1686 г., в окольничие пожалован в 1676 г. ц. Федором Алексеевичем в год вступления его на престол) Микита Боборыкин, (Никита Михайлович Боборыкин, окольничий) думные дворяне: Иван Желябовской, (Окольничий Иван Афанасьевич Желябужский (в старину писался часто Желябовской) † после 1709 г.) Богдан Полибин, (Богдан Федоров Полибин, окольничий с 1682 года) думные дьяки: Григорей Богданов, Афанасей Зыков; (Богданов Григорий Карпов по указат. к Боярским книгам думным дьяком значится с 1668 — 86 г.г., а Зыков Афанасий Тихонов думным дьяком 1667 г., а в 1682 г. уже думным дворянином) сидеть в Золотой палате, писаться ему боярину князю Миките Ивановичу, слушать дела с товарищи.

Того же числа сказано в Судной приказ князю Ивану Дашкову, а с ним Михайла Глебов с братом, да четыре дьяка. [301]

Да в Киев сказано князь Петру Прозоровскому, а с ним Левон(т)ью Неплюеву, Василью Лопухину.

В Смоленск — Петр Солтыков с детьми да Кирила Хлопов.

Да просят крепостей на Красниково, и ты пришли.

По сем писанье брать твой Андрюшка челом бьет.

Писано октября в 19 день.

10. От жены, кн. Прасковьи Андреевны.

(76-77) Государю моему князю Петру Ивановичу женишка твоя Паранька челом бью. Подай Господь Бог тебе, государю моему, многодетно здравствовать во многие лета! Пожалуй, государь, изволь к нам отписать про свое многодетное здоровье. А пожалуешь, государь, изволишь ведать про нас, и я и с рабятками милостию и долготерпением Божиим марта 1 день живы.

Пожалуй, государь князь Петр Иванович, изволь к нам ехать, не мешкав. А пожаловал о тебе заступил у государя и сделал то, што тебе к Москве быть, батька наш милосердай отец князь Юрье Алексеевич. (Боярин кн. Долгоруков, начальник Стрелецкого приказа, умерщвленный на восьмидесятом году жизни стрельцами во время их бунта 15-го мая 1682 г. Схоронен в Богоявленском монастыре) А батюшку князь Ивану Андреевичу и князю Андрею Ивановичу пошел сего ж числа указ, велено к Москве ж быть все его ж заступлением. Пожалуй, отец мой, не изволь мешкать ни за чем, изволь все покинуть. Ей, нам вера не имеется, што очи твое видеть.

А Кафтыревы, (Родственники кн. П. И. Хованского но жене, с которыми у него был земельный спор) государь, им о (по)месье бью челом, — и ныне промышляют и ходят гораздо крепко, чтобы до тебя дело то вершить, а перенесть хотят дело из Разбойного приказу в Поместной приказ; а в Поместном приказе сидит князь Иван Репнин, (Боярин кн. Иван Борисович Репнин † 5 июня 1697 г., в Поместном приказе был в 1677 1678 гг.) и они на него гораздо надежны и мне, приезжаючи грозят. И ты, батька мой, умилосердися, не мешкай, как бы не потерять. А наипаки всего насмешка их! А теперь им горазда печаль, на што тебе указано быть. [302]

Да послала я к тебе, государь, (с) Семеном Кальтытовским тридцать рублев денег, да грамота с естем же гонцом к тебе послана, велено тебе взять вина. И ты, батька мой, изволь там кому вино отдать, а на Москве у того взять изволишь. А нас вином не сама богата.

Да послала я к тебе, свет мой, коврижечку, и тебе бы, батька мой, кутать на здоровье.

А как, государь мой, Христос тебе даст здоровье, и даст Владыка, как будешь в русских городах, и ты, батька мой, пожалуй, пришли ко мне человека, штобы мне про твое здоровье ведать.

Да пожалуй, государь мой князь Петр Иванович, для нашего прошения, будет возможно, в(о)з(ь)ми (с) собою Кирилла Лихарева, а их добродетель истинно многа нетолько што в очи, ина и заошьна.

Да Алексей Мещеринов милости у тебя просит, будет возможно, штобы ты пожаловал Федора Мещеринова взял (с) собою. А будет тебе, государь мой, гневно, што я к тебе пишу, и мне истинно нельзя было не писать от слез Федоровы жены.

Да милости у тебя, батька мой, прошу, не презри моего прошения для своего многолетного здоровья, в(о)з(ь)ми (с) собою Федора Борисова сына Лобзина ради слез матери его. Истинно, государь, обмыты ноги наши слезами матери его, да и добродетели ее ко мне много. Пожалуй, батька мой, умилосердися для Спаса, будет милость твоя, будет возможное то дело тебе учинить. Да пожалуй, батька мой, изволь отпустить и Сидорова шурина, хотя тебе, государь, Сидор за твою милость и всякое зло воздал, только ты милость над шурином его, милость удиви ради слез матери его.

По сем, батька мой, я тебе, свету своему, много челом бью. Изволь, мой батька, ехать к нам поскоряе, дай нам себя видеть!

11. От кн. Петра Ивановича к жене.

(132) От князь Ивановича жене моей кнеине Парасковье Андреевне да детям моим князю Андрею Петровичю, да князь Михайлу Петровичю по благословленью. Многодетно здравствуйте на веки! [303]

А я жив марта в 19 день, жив до воли Божьи.

Да послал я человека своего Лукашку, а с ни(м) послал лошадей и возы; а что на возах — и тому я послал в се(х) грамотках росписи. Да послал я образы: образ Спасов, и тем и образом благословил князь Михай(ла), ты принеси ево сама перед Спасов образ и попроси у Нево милости, и Он ево исцелить ото всякие болезни.

Да послал я к тебе мешечик лисей черевей да двои миткали, да кисею на сорочки, и тебе бы носить на здоровье. А как приведет Лукашка и приведет лошадей, и тебе бы на Москве оставить лошадей: соловова жеребца да темносерова коня, да половова коня, да дву саньников; а те саньники, что на Москве были гнедые, пошли на Филипово. И всех лошадей, которые придут с Лукашкою послать на Филипово, опричь тех, что писано про лошади, а саньников на Филипове на стойле. А сена вели взять у Алексея у Духанина два стога; я о том писал к нему. А овса пошли побить челом к Микифору Фустову. Для Света Христа не помори, чтоб серой конь ис тела не выбился. А темносерой конь — князь Андреев, а половой — князь Михайлов. А я остался тольно (Вероятно, “только”) душей да телом. А послал я к тебе с Лукашкою шездесят рублев денег, а на большое не подиви: Бог видит, у самово ни алтына не осталось.

По сем буди с вами милость Божья на веки.

12. От него же к жене.

(214-215) От князь Петра Ивановича жене моей кнеине Парасковье Андреевне поклон, да сыну моему князю Андрею Петровичу благословление! Пиши ко мне, Андреевна, про свое многолетное здоровье и про Андрюшенькино здоровье, и про Наташенькино здоровье, как вас Господь Бог милостью своею сохраняет. Пишите ко мне про свое здоровье.

А про меня похочете ведать, и я на службе великого государя на Дону в новостроенном ратном Черкасском городке генваря в 5 день жив до воли Божьи. [304]

Да послал я к вам человека своего Климку, а с ним послал я к тебе отлас алой да поставчик, а князь Андреюшку послал мальчика да бурку белую, а Натальюшке послал коробочку сахару.

Да писала ты ко мне об девочке татарке, чтобы купить, и я (и)стинно не добыл. А хоша бы и было где добыть купить, и у нас такое положено право, (В тексте написано “правова") что не покупать никому и в нашем Черкасском городке женского полу не держать. Естьли я купил маленькую, и на меня бы глядя купили иные и большую осподари.

Побей челом Афанасью Ивановичу (Может быть, Матюшкину), что пожаловал съездил с князь Андреем к патриарху и князь Юрью Алексеевичу, и к Артамону Сергеевичу (Кн. Долгорукову и Матвееву), и побили челом обо мне без челобитной, чтоб государь указал меня взять с Дону нынешним путем. Ведаешь и сама какие свои пожитки, хош бы и не мне(?).

А се мне стало и не к службе на Дону жить.

А на большие гостинцы не покручинься; что есть, тем и челом бью. А полотен затем и не послал, что положить негде, что санишка худы. А что послал я мальчика, и ты его, Андреевна, Господа ради, вели его беречь, а мальчик конешно будет. А которые лошади придут, и ты их вели отвесть Климке ж на Филиппово и вели на те лошади выдать на Филиппово овса в филипповскую меру две четверти и кормить их. А послан с Климкою конь да кобыла.

А будет только государьской ко мне милости не будет, не велит меня перем(ен)ить, и ты побей тому ж Афанасью Ивановичу, чтобы он побил челом великому государю за меня об годовом жалованье, о хлебном и о денежном, и князь Юрью Алексеевичу и Артамону Сергеевичу, а то мне жить будет нечем на Дону. А только будет государьская ко мне милость, годовое жалованье, и ты ко мне с тем запасом и с деньгами пришли тотчас Федьку Козлова на Воронеж, а с Воронежа вели ко мне Доном плыть с тем запасом.

По сем буди милость Божья с вами на веки. [305]

Да послал я масла ракового сткляницу, а оно зельно прогодно (Вероятно “пригодно"): где в ногах или в руках лом, так тут разогревши натирать в тепле, где грыжи есть. А на Москве оно дорого, и не давай его никому. Да пошли к Петруне лекарю или к Яньке, к ним обоим, чтобы они мне прислали масла гвоздишного да купоросного побольше. Да отпиши на Филиппово, чтобы положили негого жеребеночка и не ез(ди)ли на нем никуды.

Да послал я грамотки, и ты побей челом Афанасью Ивановичу, чтобы он пожаловал съездил с князь Андреем ко князь Юрью Ивановичу и отвез грамотку, — а к Артамону Сергеевичу грамотки не писал, — да к Василью ж Бохвостову грамотку вели отнести Климке, в той грамотке о всем писано.

13. От него же к жене.

(133-135) От князь Петра Ивановича жене моей кнеине Парасковье Андреевне поклон, да сыну моему князю Андрею Петровичу да дочери моей, кнежне Наталье Петровне, по благословлению!

Пиши ко мне, Андреевна, про свое многодетное здоровье и про Андрюшенькино здоровье, как вас Господь Бог милостию своею сохраняешь.

А про меня изволите ве(да)ть, и я на службе великого государя на Дону в новое, троенном Черкасском городке февраля в 1 день, дал Бог, жив до воли Божии.

Да писала ты, Андреевна, ко мне, что прислано к тебе государева жалованья денег мне вполы на год против прежнего, и ты ко мне писала, сколько ко мне прислать к тем денег в прибавку, что ты прислала с Яковом Григоровым, и ко мне прислать к тем деньгам только одну ст(о) рублев, а больше того отнюдь не присылать. Пусть те деньги у вас пригодятся, а я теми деньгами как нибудь стану прониматься.

Да ты ж ко мне писала, что ты ездила ко князь Юрью Алексеевичу и била челом обо мне, и он пожаловал, милосердовал обо мне, и я то тому письму конешно ведаю. [306]

Да ты же ко мне писала, чтобы мне прислать лошадей, которые понарочитые есть, и отдать их за долг, и я долгу никакого не заимывал ни у кого, и лошадей мне отдавать не за что.

Когда будет воля государская, и я буду на Москве, и без того, Господа ради, не продавай ожерелья и серег. Где-нибудь заложи ожерелье или серьги, послушай меня, не продавай для то(го), что уж такого ожерелья или серег не залесь тебе по себе. Бог даст мне здоровье, приду, ну и я в те поры продам своего седла две лошади или три, так то и окупится, а с мою нужу лошадей ещо останется: теперьво у мене моего седла пятнадцать лошадей, и худая лошадь рублев в сорок. И Бог даст мне здоровье, приехав переберу, которые будет продать, а то они все перестареются же, себе оставлю с нужу свою.

Да вели, Господа ради, Андреевна, матка моя, беречь лошадей, которые прислал с Дону; а наипаче вели беречь бурого большого коня, чтобы как его не испортили: конь молодой, чтобы он не зашибся или не запалился.

Писала ты, колбь привез Ивашко одну, и ты се отошли кому приятелю; а у нас на Дону этого билья ("Колбь" и "билья" - так в подлиннике) много, а се кормить ее на Москве убытошно: не есть она ничего окроме рыбы.

Да писала ты ко мне, чтобы прислать к Москве Мартынка, не замешкая нынеча, что за ним дело великое, — и ты отпиши ко мне, что за ним дело великое? Который гонец после естой грамотки будет, и ты с тем гонцом отпиши ко мне тотчас, что за ним дело великое, для чего его прислать?

А камошки для того я и прислал назад, — и тех стало в узду, которые ты прислала с Климкою. А Назарку плута б ... а сына, для того и послал Проньку, велел его ободрать. И как приедет Пронька, и ты ему не давай и дву день на Москве жить, пошли на Филиппово и вели ему переписать хлеб всякой, и сколько лошадей осталось. Тотчас пришли ко мне эти росписи с гонцом. А ему без моего ведома не посылать, покамест я отпишу и велю ему к себе быть. А которые лошади от меня придут, и ты, Господа ради, не вели их уморить. Вели им отсыпать овса по четверти на лошадь в тамошную меру. И вели их кормить, не [307] как бы преж сего вор б... сын Степан Мокеевич всех лошадей переморил. От него мне убыток стал и его небереженьем.

Да писала ты ко мне, душа моя Андреевна, про коров калмыцких, чтобы купить, — ино можно хошь десять коров купить прекрасных, да высылка тяжела, никоими мерами нельзя.

А веблюдов у нас на Дону нет, хошь сто рублев давай, так не добудешь. Одного было зиму-сь купил, и тот пал; а нынеча у князь Булата другого сторговал, так шел с калмыки, и того свели.

А Проньке жалованья всего додать два рубли доведется на нынешной год.

По сем милость Божья с вами буди на веки неподвижна.

А на гостинце не покручинься, что не прислал: Бог видит, прислать нечего. Да при(шли) ко мне тесемочку беленькую шелковую на узду; вели ее выткать в кружки.

А какова надобна шириною и длиною — надобна 15 аршин — и я послал с Пронькою образчик. И ты, матка моя Андреевна, не поленись, сделай сама, чтобы она была поглаже, а не узловата.

На обор., рядом с адресом, приписано: Послан коврик да дороги полосатые, да кушак камчатой, да шанданчик.

14. От него же к жене.

(181-184) Матка моя кнеиня Парасковья Андреевна здравствуй о Христе и с детками на многие лета!

А обо мне тебе ведомо буди, что я, дал Бог, здорово августа но 31 день промеж Валками и Водолагою.

Писала ты ко мне, Андреевна, чтобы мне к тебе отписать подлинно, как валовое дело отделают, и есть ли ко мне государев указ, как ратных людей распустить? И валовое дело, мы чаем, что отделаются сентября к осмому числу, если не захватить ненастье. Первое было государев указ валовому делу сентября первое число, а другой указ пришо(л), как отделаемся валовое дело, велено ратных людей распустить, другой указ пришол, как отделаются валовое дело, ратных людей распустить. Я бы чаел, [308] естьли устояло на етих указех, так мы за благодатью Божью чтобы отделались сентября к осмому числу, а кончал что к десятому числу, лишь бы не было иной какой прибавки за трех за наш.

Писала ты ко мне против князь Андреевых грамоток братних про товарищов, и я бы не токмо их я видел и я бы их и не слышал, таких товарищов: таковы они мне те товарищи надобны.

Да послал я к вам в Курск с Клаусом лошадей своих стоялых, аргамака рыжего, аргамака гнедого, аргамака голубого, да с теми же людьми послал своего седла лошадей и оноходцов и жеребят и кобыл; и сколько их числом, и то послал под сею грамоткою роспись.

Да к тебе ж послал полотна азовского доброго самого со сто с восемьдесят аршин слишком да три кисеи, а мерою в них пятьдесят три аршина и пол-аршина на сорочки, и тебе бы то носить на здоровье, да бархату зелонова правчетого аршин, на что сгодится. И как те люди приедут с лошадьми, и ты пошли на Филиппово ел, лошадьми Гараську да Ваську, да Проньку, да из тех людей которого нибудь. Да вели, Господа ради, тех лошадей довести, которые придут с дороги, мережненько. (Так в подлиннике)

А как тех лошади доведут, и ты отпиши на Филиппово, чтобы тех лошадей пустили на поло. (Так в подлиннике) Да и те лошади моего седла, что стояли на Филиппове на стойле, гораздо бы их выдержав день другой, и т(р)етей дать им походить в треногах, тож пустить их на поло (Так в подлиннике) простых и беречь их накрепко.

О хлебном государеве жалованье побей челом, чтобы тебе муку на Москве выдали, а овес и крупу и вино чтобы послали ко мне, грамоту чтобы велели взять мне на Дону, а которые грамоточки привезут люди с Дону ко князю Юрью Алексеевичу и к Артамону Сергеевичу, и ты те грамотки с теми людьми пошли к ним. А людей пошли ко мне тотчас, не мешкая, только дай им на Москве жить два дни.

А естьли бы мне быть на Дону, и я бы и последнюю рубашку с себя отдал не у дела быть. А ныне за волей государьскою, что мне велено ит(ит)ь с Дону в Запороги и быть у совершенного [309] дела, а из Запорог итить в Крым. А естьли что надо мною, что воля Божие и учинится, — и у меня останется после меня князь Андрей, (Его сын) так вечная слава будет, что я был в Крыме, а то никто не бывал в Крыме от начала свету. А будет Господь Бог вынесет меня в добром здоровье и увижу вас в добром: ведаешь ты и сама, что без року смерти не бывает, а от воли Божьи нигде не уклониться, где час воли Божьи придет.

А лошадей не мне себе того, что мне присылывать (?). Мне своя голова лутче всего свету: естьли моей головы не будет, то мне и свету будет переставленье. А естьли буду я на Москве, и я, Бог видит, и за лутчую лошадь не постою.

Да и к тебе пишу: Господа ради, не могите бить челом обо мне. Вижу то я и сам, что мне с вами до той зимы не видаться, только не могу, когда намерено мне, от той службы отбиться. Не сделайте меня вечно не слугой, что обо мне бить челом.

Да послал я к те(бе), Андреевна, людей своих Лукашку да Петруньку, да Гараську, да Яску, да Ваську, да мальчика татарченка Атевлю князю Андрею. Да послал я к тебе образ тезоименитства твоего кипарисной резной в киоте в резном.

А на Воронеж пошли людей Лукашку да Петруньку, да Яску, да Мишку, повара молодого, а с ними пришли ко мне масла коровья да орехового, да конопляного.

Да побей челом друзьям, чтобы кто пожаловал свез их до Козлова. А в Козловом отпиши к Еремею Пашкову (Воевода в Козлове) грамотку, чтобы пожаловал, велел их проводить до Воронежа, а то их и велит тотчас проводить. А Гараське да Климке, да Ваське вели быть через Валуйку лошадьми, а которых лошадей велю им привесть и тому напишу роспись.

По сем буди милость Божие с вами на веки.

А что послано было ко мне с Яковом Григоровым, и то все ко мне привез.

А на большее, Андреевна, гостинцы не покручинься, Бог видит, не добыл лутче того ничего.

Роспись лошадям, которые посланы с Дону: аргамак саврасой, [310] конь карей, виноходец игреней, виноходец бурой, конь белогубой старой, жеребенок половой Боковской, жеребенок темносерой с заплаткою, жеребенок карей, жеребенок чубарой, жеребенок чалой, жеребенок темносерой, кобыла темносерая большая, кобыла темносерая молодая аргамачья, кобыла вороная лысая да кобыла карея, да жеребеночек карей нынешной, да санник серой.

А которых привесть на Дон с Гараською да с Климкою, да с Ваською: конь бурой скин(?), да конь мухуртой Мартынкин, да конь пегой крымской, да два мерина пегих, да мерин мухортой.

15. От него же к жене.

(218) От князь Петра Ивановича жене моей кнеине Парасковье Андреевне поклон да сыну моему князю Андрею Петровичу благословленье! Пиши ко мне, Андреевна, про свое многодетное здоровье и про Андрюшенькино здоровье, как вас Господь Бог милостью своею сохраняешь.

А про меня похочете ведать, и я на службе великого государя на Дону в новостроенном ратном городке, дал Бог, здорово октября в 19 день.

Да писала ты ко мне, Андреевна, чтобы тебе бить челом государыне царице, а князь Андрею бить челом государю и бояром о перемене, чтобы меня государь указал переменить, и ты, Господа ради, не отсеки мне головы, теперьво понорови сама, не бей челом, а князь Андрея не посылай к бояром бить челом, для того что нынече прислан ко мне гонец: велено тотча(с) городок на казачье ерьке (Так в подлиннике) по(с)троить, а казаки не хотят. У нас вельми на Дону смутка стала великая; и как ето дело минуется, и я тогда тебе пришлю тотчас человека, в те поры велю бить челом о перемене неотступно. Как бы нибудь вырваться нынеча зимою или весною, как бы нибудь с Дону. А нынече никоими мерами нельзя бить челом, не поставя дела на мере. [311]

Да писала ты ко мне, Андреевна, что ныне Григорья Косагова на Москве нет, а вперед как будет на Москве и станет присылать о деньгах, и ты хочешь продать ожерелье или серьги, и ты. . .

(Конца письма в столбце не найдено.)

На обороте рядом с адресом помета: Привез сю граматку с Дону Прокофей ноября 12 число.

16. От него же к жене.

(213) От князь Петра Ивановича жене моей кнеине Парасковье Андреевне поклон да сыну моему князю Андрею Петровичу благословленье!

Пиши ко мне про свое многодетное здоровье и про детиное здоровье, как вас Господь Бог милостью своею сохраняет.

А про меня похочете ведать, и я на службе великого государя на Дону в новостроенном Черкасском городке ноября в 17 день жив до воли Божьи.

Да что писал я к вам грамотку с Яковом Григоровым, а в ней ничего не написано; и ты, матка моя Андреевна, о том не печалься, Господа ради: для того в ней и не написано, что послал тот Григоров в скорых часех.

И ты, Господа ради, тому не верь, либо кто станет тебе доносить, что с казаками у нас станет чиниться худо, и ты тому не верь. А что будет, и впрямь так было, и мы за помочью великого Бога и за праведною государя нашего молитвою и счастьем сами им мы уж будем сильны. И я прошу твоего жалованья, кнеиня Парасковья Андреевна, умилосердися, Господа ради, надо мною и над собою, не сокрушайся напрасно о том. Истинно я тебе пишу не ложно. А что будет я то проведаю, что ты станешь сокрушаться, и мне и досталь в таких бедах будет моих сокрушиться.

Да пошли князя Андрея, написав челобитную, к Артамону Сергеевичу побить челом об государеве жалованье о годовом, о хлебном и о денежном. А в челобитной написать, что помирает [312] голодной смертью на службе великого государя на Дону и одолжал великими долгами, покупаючи...

(Конца письма в столбце не найдено.)

На обороты письма написано: сыну моему князю Андрею Петровичу; а рядом с этим адресом: Привез сю грамотку с Дону человек князь Ивана Мосальского декабря 19 день.

17. От кн. Петра Ивановича к сыну Андрею Петровичу.

(139) От князь Петра Ивановича сыну моему князю Андрею Петровичу благословленье! Пиши ко мне Андрюшенька про материно здоровье и про свое здоровье, и про сестрино здоровье, как вас Господь Бог милостью своею сохраняет.

А про меня вам ведомо буди, что я жив, на службе великого государя на Дону в новостроенном Черкасском городке августа в 1 день жив до воли Божии.

Да послал я к тебе Андреевна, с Иваном Бессчасновым сыном Фроловым азовского мыла двести шестьдесят брусков да пшена сорочинского пять пуд, да камышки, которые ты ко мне прислала, да иных тут же прибавил камышков в сей грамотке запечатаны послал к тебе назад: мне не надобны, у тебя на что изойдет.

А что наперед я к тебе сей грамотки писал про Марка, и тебе бы его ко мне прислать, с кем можно, а будет не с кем прислать, и тебе его послать на Филиппово, сковав.

А полотна тебе купил аршин с полтораста и больше; вельми прекрасно, какого у нас лутче нет. А тебе каково покажется?

Да, Господа ради, обо мне промышляй обо мне, чтобы меня взяли с Дону. А людей в приказ не посылай к Артамону Сергеевичу и на двор бить челом об жалованье и ни о чем. Толь(ко) батюшко на Москве, ему беспрестанно бей челом, чтоб о перемене Артамону Сергеевичу, чтоб меня взяли.

По сем буди милость Вождя с вами на веки.

На обороте письма рядом с адресом приписано: Привез сю граматку с Дону дворянин Иван Бесчаснов сын Фролов. [313]

18. От него же к сыну Андрею Петровичу.

(140 — 142) От князь Петра Ивановича сыну моему князю Андрею Петровичу благословенье! Пиши ко мне Андрюшенька про материно здоровье и про свое здоровье, про сестрино здоровье, как вас Господь Бог милостью своею сохраняет. А мне бы про ваше здоровье о Христе радоваться!

А про меня похочете ведать, и я на службе великого государя на Дону в новостроенном Черкасском городке ноября в 11 день жив до воли Божьи.

Да писали вы, Андрюшенька, ко мне, что вы ко мне прислали грамотки с Федькою, стрельцом Петрова приказу Астафьева, и велели вы против тое грамотки отписать, и я про то писал с Пронькою обо всем и нынеча пишу о том же: Господа ради промышляй, как Бог вас наставит. К патриарху сам съезди с Офанасьем Ивановичем побить челом, а к духовниковичу отнюдь не езди бить челом. Ведаете вы и сами: когда патриарх и в архиваритах (Так в подлиннике) был, толды до меня был д(об)р. И у него милости попросите обо мне, а к духовниковичу отнюдь не бейте челом и на двор к нему не ездите. Ведаете и сами: и преже сего до меня добр не бывал, а нынеча и пореду с ним стала ссора за двор; нечего и позориться напрасно.

Да пишете ко мне во всех грамотках про Мартынка, и вы отпиши(те) ко мне, какое великое дело, великое до него? И вы меня истинно и достал сокрушили, итак насилу брожу, день брожу, а два дни лежу. Я не могу умом отмыслит, какое дело можно в грамотке написать, какое великое дело?

Да писали вы о том ко мне, что у вас хоромы на Москве в конец худи: передняя горница завалилась, а построить нечем; а как я и поехал, и вы с тех мест хлеб и дрова и сено покупаете. И я то, ей ей, ведаю в конец про то и без вашего письма; и я хош и последнее платьишко свое продам и лошадей своих, а к вам денег пришлю с человеком своим (с) станицею. А будет не успею нынеча прислать денег, и я с зимнею караванною станицею, конешно, пришлю. А нынеча я Бога [314] свидетеля поставляю на душу свою: естьли у меня была одна копейка, и я бы и тое на двое рассек, половину бы к вам послал. Верите ли вы Богу, когда я и стал государю работать, и я такой над собою нужи и бед не видал. Когда был я и в неволе и кайдалы па себе видел, и та мне неволя этой воли была лутче в пятеро. Да пожалуй Андревна, Господа ради, умилосердись, когда будет время, послать побити челом князь Андрея к Артамону Сергеевичу к князь Юрью Алексеевичу. И ты побей челом и милости попроси у Афанасья Ивановича, чтобы он пожаловал с ним съездил. А будет какое не время лучится с ним съездить, и пошлешь его с людьми своими, и ты накажи им накрепко, когда приедет князь Андрей на двор, и ты им вели его проводить до передней полаты (к) князь Юрью Алексеевичу или к Артамону Сергеевичу, а с ним вели одному человеку и(ти)ть; ведаешь ты и сама, что они люди глупые: пойдут оравою. А князь Андрею вели бить челом патриарху и князь Юрью Алексеевичу и Артамону Сергеевичу без челобитной, так словесно, о том, что уж мне доходит на Дону два годы на службе великого государя, а подмоги мне хлебного жалованья и денежного на другой год не дано, жил так без жалованья. А с челобитной отнюдь бы не бил челом.

Да как пришлет Пронька росписи с Филиппова хлебу и лошадям, и ты, Господа ради, пришли те росписи ко мне. Да отпиши на Филиппово, какие ж там деньженок сберется, и на те деньги на все, сколько сберется, вели купить сена; и либо государьская милость, велят меня взять к Москве, чтоб мне кляч не поморить, которые со мной придут. Потому и заранее купится, так не пропадет, и в год стоит, ничто ему сделается, не две цены толды будет покупать, нынеча с осени дешевле купится; а будет застоится в год, и впредь нам же заступить.

А отпиши ко мне, матка моя Андреевна: что, живет у наел. Анна Полозова? Можно ли ее заошно на службе сговорить? А есть такие люди нарочитые и заошно сговорить, мне поверя, затем что просят роспись, что приданого. И ты пришли ко мне роспись, что будет приданого, и к отцу ее отпиши, можно ли ему, как бы что малое уделить, мужичка или двух? А люди нарочитые хотят взять. [315]

По сем с вами буди милость Божья на веки!

А о мне конешно неоплошно бейте челом, чтобы меня нынешной зимой взяли к Москве.

На обороте письма рядом с адресом приписано: Да отпи(ши) ко мне, Андрюшенька, прислал ли Еремей Пашков кобылу мою гнедую, что я у него покинул, или нет, и вылечилась ли она? А будет не прислал кобылы, и ты к нему отпиши, чтобы пожаловал, прислал ее к Москве.

19. От него же к сыну Андрею Петровичу.

(131) От князь Петра Ивановича сыну моему князю Андрею Петровичу благословение! Пиши ко мне Андрюшенька про материно здоровье и про свое, и про сестрино здоровье, как вас Господь Бог милостью своею сохраняет.

А про меня похочете ведать, и я на службе великого государя на Дону в новостроенном Черкасском городке ноября в 12 день жив до воли Божьи.

Да писал я к вам Андрюшенька с Пронькою про лошади, которые были хворобы, вылечились ли они или нет? И которы лошади моего седла, — все ли они здоровы? Пришли ко мне тем лошадям роспись.

По сем будь на вас милость Божие с вами на веки неподвижна.

И хлебу роспись пришлите.

А ся грамотка не запечатана.

На обороте письма рядом с адресом приписано: Привез сю граматку с Дону сотник Яков Григоров ноября 21 число.

20. От него же к сыну Андрею Петровичу.

(136) Андрюшенька здравствуй на веки с матерью и с сестрою.

Писал ты ко мне, с чем Ивашка Качатов приехал и белогородцкой стрелец; и у вас в Курску у всех людей подлинная весть есть обо всяких делех, об роспуске и о воловом строеньи, и я будто к вам подлинно не пишу; и мню ту, что есть в Курску плутен много, и всех их не возможно переслушать. Я к вам [316] писал з деньщиком, в другой с Клясом, в третей с Петрунькою Клюем обо всем подлинно, а лишнее что и писать, ин нечего.

Первая грамота прислана об жалованья ратным людем, а другая грамота: велено послать проводить посланника крымского до коих мест пригож. Указ один мне прислан сначалу: велено вал зделать и ратных людей роспустить, а буде к ыному каму указ присыдают, и я того не ведаю. Писал ты ко мне про лехтычку, что обивать ли сукном, — и сукном ее не обивать; а бейте стамедам; зеланого или красного стамеду не дабыли, и вы обейте хотя голубым; а избушку вели чернить.

А на враки вам хто станет сказывать, и вы не гледите, всего не переслушать. Да отпиши ко мне, для чего не матирина рука?

По сем буди милости Божья с вами на веки неподвижна.

21. От него же к сыну Андрею Петровичу.

(137-138) От князя Петра Хованского сыну моему князю Андрею Петровичу. Пиши ко мне о своем з(доровье) (Край верхней половины письма в некоторых местах оторван) и о материном.

А обо мне похотитя ведать, и я на служ(бе) великого государя на Дону февраля по 20 жив.

А что вы ко мне писали с Семеном Колт(овским), и что послали ко мне, и то до меня все дош(ло).

Да писал я к вам и реже сего, чтоб послать ко (мне) людей, не мешкай, и вы ко мне их посылайтя; только ко мне пошлитя дв(у) человек служилых людей да дву человек из работных людей кого-нибудь; а велитя им итить на Воронеж. А что велел было людем быть на Волуйку с лошадьми, и вы тех людей на Волуйку с лошадьми не посылайтя: будет с меня и тех лошадей. А будет те люди посланы ко мне до сей моей грамотки, и вы их не ворочайтя.

Да отпиши, Андрюшанька, к вору б... у сыну к Назарке на Филиппово, чтоб он лошадей берег неоплошно. А в стадо бы всех лошадей пустил, которые в нынешнем и в прошлом году присланы к нам, только бы не пускал одного бурого [317] иноходца, а то бы всех вели пустить коней и иноходцов моего седла. А полового Боковского жеребенка, что прислан от меня, да пегого жеребенка домашнего и иные, которые есть жеребята, велитя всех, повыбрав, положить.

А обо всем вам я отпишу и человека пошлю с Семеном Колтовским. А обо мне беспрестанно бейтя челом князю Юрью Алексеевичу, чтоб меня взял с Дону.

По семь буди с вами милость Божья на веки неподвижна.

А что вы ко мне об лошадях писали, и вы отнюдь никому лошадей не сулитя и никому не давайтя. А мне отнюдь никому лошадей не давывать и ничего.

22. От Алексеева Кирилла. (1682 г. 2 сент.)

(Дьяк, в 1682 г. был послав в Переволочню для переговоров с крымскими послами о размене пленных, причем ему было дано 5000 р. "на окуп полонянников" и “разменное платье” для мурз (Белгородского стола ст. № 1063 лл. 104-108.))

(123) Государю князю Петру Ивановичу работник твой Кирюшко Алексеев челом бьет. Подай тебе, государю многодетно и благополучно здраву быти и от Господа Бога и от великих государей наших, царей и великих князей Иоанна Алексеевича, Петра Алексеевича, всеа Великие и Малые и Белые России самодержцев вся благая безнаветно получити!

А о мне, государь, работнике своем, изволишь пожаловать напомянуть, и я на службе великих государей сентября по 2 число по воле великого Бога жив.

Ведомо тебе, государю, буди: крымские послы Устемир мурза с товарищи к окольничему и воеводе к Петру Дмитриевичу (Скуратов, сходным товарищ бывшего в Курске воеводы, бояр. кн. П. И. Хованского) пришли в обоз на речку Ратозенку августа в 28 числе. А к разменному, государь, месту окольничей и воевода Петр Дмитреевич Скуратов пойдет с речки Ратозенки сентября в 3 числе нынешнего 191 году.

По сем у тебя, государя, милости прося, премного челом бью.

А Никита Ксенофонтович по се вышеписанное число в обоз к нам не бывал. [318]

23. От Апухтина, Михаила.

(Вероятно, стольник Михаил Андреевич, Анухтин, бывший товарищем воеводы на Валуйке в 1680 году, a воеводой на Коротояке (Белгородск. ст. столбцы №№ 952 и 1175))

(54) Государю, милостивому ко мне, князю Петру Ивановичу раб милости твоей Мишко Опухтин челом бью.

Дай Господь Бог тебе, государю, будучи на службе великого государя, многодетное здоровье со всеми одержимыми тобою, государем моим. Прошу, государь, у тебя, милосердого отца милости, прикажи ко мне писать о своем, государя моего, многолетном здоровье, а я, убогой работник твой, о твоем, государя моего, здоровье слышати ежечас желатель.

А по премногой, государь, своей ко мне милости изволишь о моем убожестве милосердо напомянуть, и моему окаянству еще Владыко мой терпит: на службе великого государя на Волуйке октября по 8 число в непрестанных волокитах своих обретаюсь с живыми.

В отписке, государь, твоей ко мне написано, чтоб мне ехать от Волуйки до Царева-Борисова города, и отволокусь к Усерду для досмотру и отписи валового дела. Прошу, государь, милости твоей, только возможно тебе, государю моему, от такой волокиты меня убогого отставить; удиви милость свою.

Ей, государь, от многих посылок и от походов чуть клячи волочатся, а иные и попадали. Октября в 9 день еще буду в поход за воинскими людьми, вниз по Осколу реке, а по каким вестям бреду того в отписке приписать не успел: октября в 8 день прибежали волуйченя 14 человек на Волуйку, а в распросе сказали, будто они сидели в осаде от воинских людей в Дуванном Боераке, прождав до ночи, из того Боерака побежали на Волуйку, покинув обоз, а было де воинских людей человек с семьдесят о дву конь и пошли от них вниз по речке по Товолжанцу к реке Осколу к Двуреченскому городку.

И о сем милости у тебя, государя, прошу: в отписке для поспешенья приписано немного меж строк, не положи в дурость, приписаны для поспешенья своею рукою. Мишко раб твой Опухтин премного челом бью. [319]

И о сем тебе буди милостивому моему государю известно: из степи многие волуйченя в домы свои приходят в добром здоровье, которые были для своих промыслов.

(57) Государю князю Петру Ивановичу бьют челом арменена Балтазарко да Мишка (Внизу письма подписи по-армянски: Багдасар, Михель) и многослезно плачемся. Подай Бог тебе, государь, многодетное здравие!

А про нас, государь князь Петр Иванович, про убогих изволишь припамятовать, и мы, государь, у Архангельского города (В 1666 г. представитель компании армян в Персии подал царю челобитную, в которой испрашивалось разрешение компании возить шелк, сырец и другие персидские товары через Московское государство в Немецкие земли с обратным пропуском из-за моря через Архангельск с немецкими товарами, с золотыми и ефимками в Персии; при продаже шелка в Архангельске и других городах предлагалось уплачивать пошлины 5 коп. с рубля. В мае 1667 года Ординым-Нащокиным был заключен с компанией на означенных условиях договор, при чем агентом компании в Москве, по просьбе армян, утвержден был англичанин Брейн. (Соловьев, 3 кн. стр. 561)). марта в 16 день в кручинах своих одва живы. Били челом великому государю мы бедные, а челобитную подали у Архангельского города, тебе, государь князь Петр Иванович, чтоб челобитная наша послать под отпискою к Москве об нашем, отпуску и о товарех наших. У милосердися, государь князь Петр Иванович, вели, государь, нашу челобитную под отпискою послать к Москве; а мы бедные на твою милость, государь, надежны. И как придет с Москвы указ великого государя и грамота об нашем отпуску от Архангельского города и о товарех наших, и мы, государь, тебе будем бити челом, что тебе, государю, годно. А жены наши и дети плачут об нас бедных. А товарищи наши нас проманили, от города уехав; а указу об нас не добыли для того, чтоб им свои товары испродать ценою.

Государь князь Петр Иванович, не положи нас бедных в забвение. [320]

25. От кн. Барятинского Федора Юрьевича.

(Старший сын Юрия Никитича, в 1678 году был вторым воеводой большого колка в войске, выставленном против крымского хана)

(21) Государю моему князю Петру Ивановичу Федька Барятинской челом бьет. Подай тебе, государю моему Господь Бог многодетное здоровье со кнеинею и с детками. Прикажи ко мне писать об своем здоровье, а я вашего общего здоровья слышать по Христе желаю. А про меня пожалуешь, похошь ведать, и я на Москве сентября в 20 день обретаюся с живыми, а впредь Творца моего воля.

Челом бью, князь Петр Иванович, на отцове жалованье боярина князь Ивана Андреевича и на братне князь Андрея Ивановича ко мне милосердии.

Да московских вестей, князь Петр Иванович. Чигирин турки взяли; князь Григорей (Говорится о втором неудачном Чигиринском походе воеводы кн. Григория Григорьевича Ромодановского осенью 1678 года) нынеча службу худо показал, и хвалиться на него ни из каких людей нет; да турки ж взяли Канев, а Корсунь сдалася, а идут под Киев, и, только под Киев придут, так де слава возьмут, только об ратех здеся мало добра.

Да поволь, князь Петр Иванович, на себя попенять, что не жалуешь, не пишешь об своем здоровье. Я чаю, за что ты гневен на меня; только истинно вины никакой не ведаю.

По сем тебе, государю моему, челом бью.

26. От него же.

(9) Государю моему князю Петру Ивановичу Федька Барятинской челом бьет. Подай тебе, государю моему, Господь Бог многодетное здоровье па веки. Прикажи ко мне писать об своем здоровье, а твоего здоровья слышать по Христе желаю. А про меня пожалуешь, похошь ведать, и я на Москве декабря в 16 день обретаюся с живыми, а впредь его Создавшего воля.

Челом бью на твоем жалованье, князь Петр Иванович, что жалуешь, пишешь о своем здоровье. [321]

Писал ты ко мне, князь Петр Иванович, чтоб тебе отписать московских вестей. И московских вестей: боярам и воеводам сказали: в большом полку — боярин князь Михайла Алегукович Черкасской (Письмо относится приблизительно к 1679 году, так как в Дворцовых Разрядах т. I говорится, что упомянутые бояре и воеводы были в сентябре и в начале октября 7188 (1679) г. в передней у руки великого государя, прощаясь перед выступлением в поход), товарыщ ему князь Михайла Юрьевич Долгорукой, а третьему еще не сказано; с Новгородским полком батюшка твой, боярин, князь Иван Андреевич, товарыщ ему Иван Савастьянович Хитрой, а третей Веденихт Хитрой; с Казанским полком — боярин Петр Васильевич Шереметев, а товарыщ ему Александр Хитрой да Еремей Пашков; с Белогородским полком — Иван Богданович Милославской, а товарыщ ему Веденихт Змеев да Григорей Косагов; с Севским полком — окольничей Матвей Степанович Пушкин, а товарищу его не сказано; а в Киев поехал боярин князь Никита Семенович Урусов да окольничей князь Данила Афанасьевич Борятинской; а тебе, князь Петр Иванович, перемены не слышал, только брата твоего, князя Андрея Ивановича, написали в разбор, только, чаю, не пошлют, что болен. Челом бью на князь Андрееве жалованье Ивановича. По милости твоей таков же ко мне, как твое жалованье.

Пожалуй, князь Петр Иванович, отпиши к князю Андрею Ивановичу, чтоб и впредь таков был милостив.

Поволь, князь Петр Иванович, попенять на себя: за что ко мне не пишешь об князь Андрееве здоровье Петровича; а я истинно вашего здоровья слышать по вся дни желатель.

А вести турские великие есть, и той стороны Днепра городки черкасские все поймали. Ждем бесперестанно под Киев.

По семь тебе, государю моему, челом бью.

А князь Петр Иванович (?) в Симбирске с Семеном Нестеровым, с товарищем своим, ссорился.

27. От него же.

(84) Государю моему князю Петру Ивановичу Федька Борятинской челом бьет. Прикажи, государь, князь Петр Иванович, [322] писать ко мне о своем многолетном здоровье, а я твоего, государя моего, здоровья слышать по вся часы желаю.

А про меня пожалуешь, изволишь, государь, воспомянуть, и я на службе великого государя царя и великого князя Федора Алексеевича всеа Великие и Малые и Белые России самодержца от Севска в двадцати верстах июня по 25 число милостию Господа Бога жив.

Немилость твоя, князь Петр Иванович, надо мною чинится, что ко мне ни одной грамотки не писал, а я твой вечный работник и милости твоей по всякой день наижелатель.

Изволь ко мне отписать, что у вас делается.

А я тому, ей, обрадовался, что тебя государь пожаловал, велел на Москве быть.

Пожалуй, батька мой, не покинь домишку моего, либо какое дельцо будет, чини споможенья.

По сем тебе, государю своему, челом бью.

28. От Бильса, Якова.

(Иноземец, полковник, потом генерал-майор русской службы)

(89) Государю моему милостивому батьку князю Петру Ивановичу неотступной раб милости твоей Якушко Бильс, челом бьет. Многодетно, государь мой, здравствуй! Пожалуй, государь мой, вели отписать о своем многолетном здоровье. Яз о твоем, государя своего, многолетном здоровье по всяк час желаю слышать.

А по милости, государь, своей пожалуешь, поволишь обо мне работнике своем напомнить: еще в Белегороде с живыми сентября по 23. По указу, государь, великих государей велено мне иттить с Белагорода, с полками собрався в поход. А моего, государь, полку семь пушек взял с собою Петр Дмитриевич. (Скуратов, воевода) И о том как, государь, укажешь, где мне пушки взять.

Прошу у тебя, государя, милости, князь Петр Иванович государь, удиви государь отеческую милость свою надо мною, работником своим: не озноби меня старого мужика в степи, пожалуй меня полстеного избушкою. А я тебе, государю, деньги пришлю в [323] тот час, что, государь, пожалуешь на мне за нее поволишь взять. О том, государь, пожалуй, вели ко мне отписать.

По сем тебе, государю своему, рабски челом бью.

29. От Борисова, Степана.

(25) Государю моему милостивому благодетелю князю Петру Ивановичу Стенька Борисов челом бьет. Храним, государь мой, Богом буди, а меня по своей милости не забуди! Пожалуй, государь мой, прикажи ко мне писать о своем и супруги твоей, государыни моей кнеини Парасковьи Андреевны и князь Андрея Петровича многолетном здоровье, как вас, государей моих, Господь сохраняет.

Пожалуешь, государь мой, о мне спросишь, и я на Москве долготерпением Божиим жив февраля по 25 число.

По сем тебе, государю моему, и супруге твоей, государыне моей, кнеине Парасковье Андреевне и князь Андрею Петровичу о землю челом бью.

30. От Бутурлина, Ивана.

(Предок Бутурлиных Радша прибыл из Германии в Новгород в конце ХII века. В царствование Феодора Алексеевича были следующие Иваны Бутурлины: Иван Акинфиев (стольник), Иван Андреев (стольник), Иван Владимиров (дворянин московский), Иван Емельянов (стольник), Иван (больш.) Иваном (стольник), Иван (меньш.) Иванов (стольник), Иван Иванов (комнатный стольник цари Феодора))

(68) Государю моему князю Петру Ивановичу Ивашка Бутурлин челом бьет.

Пожалуй, государь, вели ко мне писать о своем многолетном здоровье, как тебя, государя моего, Господь милостию своею сохраняет.

А о мне, государь, изволишь ведать, и я на Москве при государьских пресветлых очех поля по 9 число жив до воли великого Бога, а впредь якоже волит о мне его святая благодать.

По указу великого государя велено быть головою у стрельцов у Архангельского города Maйopy Михаилу Горязину. Пожалуй, государь, для моего убогого прошенья буди к нему Михайлу по [324] прежнему милостив, как его и преже сего своею милостию жаловал, а он, государь, человек сам доброй, — известно тебе, государю, самому. Также, государь, пожалуй, милости своей не умали и к Симеону Грельцу.

А при сем тебе, государю своему, множественно челом бью (Письмо можно отнести к 1678 г., когда кн. П. И. Хованский был воеводой в Архангельске. См. письмо № 67).

31. От Воротынского, князя Ивана Алексеевича.

(Письмо можно отнести к 1678 г., когда кн. П. И. Хованский был воеводой в Архангельске. См. письмо № 67)

(69) Государю моему князю Петру Ивановичу Ивашка Воротынской челом бьет. Пожалуй, государь князь Петр Иванович, прикажи ко мне писать о своем многолетном здоровье, как тебя, государя моего, Бог милует.

А про меня, государь мой князь Петр Иванович, пожалуешь изволишь ведать, и я на Москве Июля в 26 день, дал Бог, жив до воли Божии, а впредь уповаю на Его ж Создавшего волю.

Да поехал, государь, с Москвы к Архангельскому городу торговой иноземец Андрей Микулаев сын Минтер, и о чем тебе, государю моему, тот торговой иноземец Андрей Минтер станет бить челом, и тебе, государю моему, пожаловать для моего прошения, до него Андрея Минтера быть во всем милостивому. Да прошу, государь князь Петр Иванович, твоего приятства, пожалуй буди милостив до крестника моего, до полуполковника до Петра Небуша, о чем он тебе, государю моему, станет бить челом. А яз тебе, государю своему, много челом бью (Относительно даты см. прим. к пред. письму).

32. От Вульфа, Франца.

(Иноземец на русской службе)

(6-7) Щедрый и милосердый мой ко мне!

Многомилостивому государю моему князь Петру Ивановичу Франска Вульф рабский челом бью. Подай Господь Бог тебе государю моему многодетно здравствовать со всем своим праведным домом, буди здрав и покровен десницею вышнего Бога и Спаса нашего Иисуса Христа. [325]

Пожалуй, государь, князь Петр Иванович, прикажи писать о своем многолетном здоровье, чтоб мне про твое многолетное здравие о Бозе радоваться. А про меня убогого изволишь воспомянуть, и я на Москве месяца октября по 15 число своим окаянством, всемилостивый, всещедрый Господь Бог терпит, а впредь Его же Создателева воля.

Милости у тебя, государя своего, прошу, князь Петр Иванович: октября в 16 числе думной дьяк Василей Григорьевич (Семенов † 7 ноября 1693 года) сказал мне, будто ты, государь, Якову Бильсу в твой полк ему Якову отказал, что он тебе, государю, не надобен. А будет, государь, твоя милость ко мне, рабу своему, а буде я тебе, государю, в твой полк надобен, и службишко мое тебе, государю, будет годно, прикажи, государь, князь Петр Иванович, обо мне, рабе своем, отписки отписать к великому государю в Розряд и советную грамотку обо мне прикажи, государь, писать к Ивану Максимовичу, и я, раб твой, к твоей милости всегда готов.

Ведомо тебе, государю, чиню: гетман Иван Самойлович писал к великому государю обо мне, чтоб великий государь указал мне быть у него, Ивана Самойловича, и ведать мне Севской розряд весь, конницу и пехоту. А мне, рабу твоему, в Севску не хочется. А гетман Иван Самойлович гораздо обо мне писал к великому государю.

Милости у тебя, государя своего, прошу, князь Петр Иванович, помилуй меня своею милостью, выведи меня из тюрьмы отсуды, а я на тебя, государя своего, надежен, аки на Бога своего родного.

За сем тебе, государю, рабски челом бью.

Пожалуй, государь, князь Петр Иванович, держи мои грамотки пред своею милостью, а как Господь Бог изволит, увижу твои, государь, очи и я твоей милости буду челом бить.

33. От кн. Голицына, Михаила Андреевича.

(Потомок Гедимина, боярин, р. 1630, † 1687 г, жен. на Прасковье Никитичне, ур. Кафтыревой)

(122) Государю моему князю Петру Ивановичу Мишка Голицын челом бьет. Пожалуй вели ко мне писать о своем здоровье, как тебя, государя моего, Бог милует. [326]

Пожалуешь, государь, изволишь ведать про меня, и я на Москве февраля по 8 число, дал Бог здорово.

А купчую, государь, я Матвею Кровкову отдал.

Да челом бью, государь, на твоем жалованье — на правых словах, как ты со мною говорил и катя слова, и про то ты сам ведаешь.

По сем тебе, государю своему, челом бью.

(99 — 100) Государю боярину князю Петру Ивановичу да государыне княгине Парасковье Андреевне и детушкам вашим искатель милости вашей и докучник вашего жалованья, первый во гресех, а последний в человецех, Петрушка Го одного, пад пред ногами вашими, обрадовался, вашего здоровья слышачи, со слезами много челом бью. Здравствуйте, государь, на многие лета!

А про меня, убогого, изволите воспомянуть, и я августа по 1-е число у Архангельского города жив, а впредь уповаю на милость Божию.

Да писал ты, государь князь Петр Иванович, жаловал своею милостию ко мне убогому о кабале на Сийских, что прислати к Москве, и я, ей, к тебе пришлю. А соль твоя с Колмогор свезена вся на Сийских дощаниках к Вологде.

А о медведе писал я в Никольский монастырь к игумену, отдаст ли он мне или нет. И будет отдаст, и я его к тебе пришлю к Вологде на судах. А будет не отдаст, или не с кем прислать водяным путем к Вологде, и я к тебе ведо(мо)сть учиню. А быки твои, государь, еще не проданы, ходят здорово. Об ячмене яз говорил Михайлу Горезину, что иконникам отдать, и он хотел дать.

А что Яков Суханов брал на вас мирские деньги, и его но книгам считали, и он на тебя написал двадцать шесть мер ржи да шестнадцать мер ячменя; и поставил в расходной книге, что де отдано тебе для мирской нужди. И об том ныне в мире спона велика. И ты, государь, умилостивися, князь Петр Иванович, отпиши ко мне убогому, за что он тебе то отвез, от мирского ли [327] дела или от своего? И он на тебя жалуется и великую охулу кладет. Да Иварзуга с товарищи такожде на твое здоровье жалуется во всем мире и выписку думному дал, что ты сверх тысячи будто выимал ста на четыре слишком у них. А опричь тех людей здесь на Двине жалобщиков на тебя нет, только всем миром за тебя, государя, Бога молят. И мы убогие на всякой день за тебя, государя, також Бога молим. А в размете у нас по се время больше четырех рублев еще нет; перебивались теми деньгами кое как. А от работы египетцкой теперьво свобождены. Умилостивися, государь боярин князь Петр Иванович, прикажи писати о нашем убожестве с Осипом Ботевым думному дворянину и воеводе Богдану Ивановичу, чтоб нас бедных по твоему заступлению жаловал и берег, как твоя милость до нас была.

А ларчик яз вам, государем, делаю и сей зимы пришлю, или сам привезу.

По сем, государь, здравствуй, на многие неисчетные лета, а нас убогих не моги забыть при своей милости!

Писав, много челом бью.

Письмо очевидно относится ко времени, следующему непосредственно за сменой кн. П. И. Хованского с воеводства в Архангельске.

35. От Голохвастова, Ивана.

(Голохвастовы выехали из Литвы в половине XIV столетия к в. кн. Дмитрию Иоанновичу Донскому. В царствование царя Феодора были два стольника Ивана Голохвастовых Демидович и Иевлевич)

(60) Государю моему князю Петру Ивановичу Ивашко Голохвастов челом бьет. Многодетно, государь, здравствуй на многие лета. Прикажь, государь про свое здоровье ко мне писать, как тебя, государя моего, Христос Бог милостию своею охраняет.

А про меня изводишь, государь, напамятовать, и я на Вологде апреля по 16 число жив, а впредь уповаю на милость Божии.

Сего ж числа Якова Григорова с Вологды отпустил к тебе, дал Бог, здорово.

По сем тебе, государю, премного челом бью. [328]

На обороте письма приписано: Да пожалуй, государь, учини надо мною милость свою пришли ко мне сапоги азовские, каше я видел на батюшке твоем государе на князь Иване Андреевиче. A cиe писал к тебе, государю, надеясь на твою милость.

36. От него же.

(216) Государю моему князь Петру Ивановичу Ивашко Голохвастов челом бьет. Подай Господь Бог тебе государю моему многодетно здравствовать со всем своим праведным домом!

А изволишь, государь, по своей милости о мне спросить, и я на Вологде июня по 23 число до воли праведной жив, а впреди Он же волен.

Милости у тебя, государя своего, прошу, пожалуй, государь, прикажи...

Конец письма оторван и в столбце не найден.

37. От Горбова, Степана.

(58) Государю моему милостивому батюшку князю Петру Ивановичу. Буди, государь мой, здрав на многие лета и со всем своим благодатным праведным домом.

Буди, государь, тебе ведомо про московские вести: сказано боярину князю Михайлу Алегуковичу да товарищу его князю Михайлу Юрьевичу (Кн. Черкасскому и кн. Долгорукому) да окольничим князю Констянтину Осиповичу Щербатого, да Матвею Степановичу Пушкину, да думному дворянину и енаралу Венедихту Андреевичу Змееву, да думному дьяку Ивану Горохову, да сказано батюшку твоему — с новгородскою силою, а товарищи Иван Савастьянович Хитрой, с казанскою силою — боярин Петр Васильевич Шереметев, а товарыщ Александра Савастьянович Хитрой, с Белогородским полком — боярин Иван Богданович Милославской, а товарищ окольничей Андрей Иванович Чириков; в Киев — воевода князь Никита Семенович Урусов, в Астарахань — боярин князь Иван Борисович Репнин, а идет нынешним путем; а боярину князю Григорью Григорьевичу (Кн. Ромодановскому) и сыну его велено быть на Москве. С боярских дворов и со [329] всяких чинов людей велено ваять с двадцати с пяти дворов но человеку пеших с нынешних переписных книг.

А больше, государь, тех вестей, иных никаких не пишут.

Не прогневайся, государь, на Малафея, что его взял с собою, а у него государьских грамот и к тебе, государю, советных грамоток нет. А сказываешь, что отпущон с Москвы из Новгородского приказу подьячей, и с ним де есть государевы грамоты и к тебе, государю, грамотки; а зовут де того подьячего Яковом Даниловым.

Не прогневайся, государь, что писано вскоре, — переписать было неколи.

Работник твой Стенька Горбов челом бьет.

38. От него же.

(37) Государь милостивой князь Петр Иванович, многодетно и благополучно здравствуй! Со всеми желающими тебе всяких благ раб твой Стенька Горбов челом бьет.

Прошу твоей, государя моего, отеческой милости, прикажи ко мне отписать про свое здоровье, а я того, ей, со усердием слышати рад.

А по своей ко мне прежней неизреченной милости изволить о мне, работнике своем, спрошать, и я на Москве Июля по 19 число милостию Божиею жив.

Ведомо, государь, мне учинилось чрез людей добрых, что есть гнев твой на зятя моего на Любима Домнина (Дьяк Разрядного приказа), и я, государь мой, о том ему говорил, каким случаем тот твой гнев на него, и он сказывал, что, ей, ничего не знает и не ведает, разве что учинилось без хитрости.

Пожалуй, государь, сотвори ко мне милость: буде, государь, чем милость твою прогневал, покрой милостию своею, а что, государь, его в делах неисправа, прикажи, государь, отписать ко мне, рабу своему.

По сем тебе, государю, рабский челом бью. [330]

39. От Дмитриева, Василия Михайловича.

(Стольник и воевода на Валуйке)

(13-25) Государю моему милостивому ко мне князю Петру Ивановичу искатель твоего жалованья вечно Васька Дмитреев челом бью.

Дай, Господи, тебе, государю моему, здравствовать во многие впредь идущие лета, будучи на его великого государя службе, и правяща люди Божии в правду.

А по милости, государь, своей ко мне изволишь о мне припомнить, и моему, государь, окаянству еще Владыко своим долготерпением терпит. По сю грамотку жив и с мальчиком на Валуйке.

Челом, государь, бью на милости твоей, что жалуешь, прошеньишка моего к себе не презираешь, и милость свою ко мне по прежнему своему жалованью простираешь.

Также, государь мой, прошу милости твоей и ныне к себе, пожалуй сотвори надо мною милость свою.

Писал, государь, я к милости твоей ныне об государских делех отписки и послал, государь, к тебе нарочно побить челом о своих нуждах Федора Еремеева сына Чаплина. Пожалуй, государь мой милостивой, милость надо мною удиви и дураков плутать уйми, чтоб, государь, впредь им было плутать нельзя, и государьские б, государь, дела не стали.

Да и о сем, государь, прошу милости твоей: прислана, государь, ко мне государева грамота, что велено, государь, тебе по своему рассмотренью отпустить ко мне в полк начальных людей и полковых припасов, и я прошу, милостивой мой государь, милости твоей к себе, пожалуй, государь, вели ко мне отпустить нужицу мою, чтоб мне с кем его государьская служба служить.

Да пожалуй, государь, прикажи в Новой Оскол от себя отписать к воеводе, чтоб государьских грамот не держал у себя и твоих отписок бы не смотрел, а то, государь, задерживает многие времена. Изволь счесть, сколь скоро ко мне отписка твоя пришла от тебя во мне о валовом деле.

А что ты, государь, писал ко мне и велел починивать вал, [331] и я твоей воли непреслушник, только, государь, мне делать некем и приказать некому.

Да смотреть изволь, государь, своего полку ко мне начальных людей, кого изволишь, прислать по своему рассмотренью, а я б, государь., что знал, им указал.

А се, государь, мне самому своего дела нельзя покинуть и указу, государь, нельзя мне не очистить, что свою черту покинуть. Только, государь, воли я твоей не ослушник и у обеих дел могу быть, сколько Бог помощи по даст.

Да сего ж, государь, числа прислана ко мне от тебя отписка вестовая, и пишешь, государь, чтоб мне черта беречь, и я к тебе, государю своему, о том же пишу, чтоб было с кем одержать. И вестно тебе чиню, что людей ко мне не высылают, которым по указу великого государя велено быть у меня в полку, и государьскому указу ослушны.

За сем писавы искатель твоего жалованья Васька Дмитреев, милости прося, и челом бью.

Апреля в 20 день.

40. От Исакова, Петра.

(52) Государю многомилостивому и милосердому ко мне, князю Петру Ивановичу раб твой Петрушка Исаков челом бьет. Подай Господь Бог тебе, государю, многодетно и благополучно, и радостно здравствовать. А я, раб твой, слышать о твоем, государя моего, многолетном здоровье желаю по всяк час.

А изволить, государь, милостиво о мне напамятовать, и я в Беле-городе (29 марта 7188 (1680) г. Исаков был назначен полковым дьяком в Белгород к осадному воеводе стольнику Вас. Сем. Толочанову (Белгородск. ст, столбец № 996)) октября по 8 число в суетах своих жив до воли Божии.

Беспрестанно сидел за счетными и росписными списками. А Полуехт Истомин по се число в Белгороде не бывал, и как будет, про то не ведомо. А в отписке, государь, твоей писано: велено меня выслать к тебе, государю, в полк в то время, как Полуехт приедет и меня во всем сочтет. [332]

А ныне, государь, по приказу де твоему, государя моего, пишет ко мне тесть мой, Петр Васильевич, чтоб мне к тебе, государю, ехать в полк на Вольном, не замотчав, и мне, государь, по прежней твоей отписке, не расписався с Полуехтом, буде твоей, государя моего, отписки о высылке моей не будет, ехать опасно. И о том как воля твоя, государя моего?

За сем тебе, государю, рабско челом бью.