Андрей Виниус, сотрудник Петра Великого.

(См. "Русская Старина" август 1910 г.)

(Окончание)

IV.

Литературная деятельность А. А. Виниуса. Сочинения духовно-нравственного содержания, научные и официальные. Библиотека Виниуса.

Познакомившись с биографией Андрея Андреевича Виниуса, приступим к обозрению его научных и литературных трудов, деловых бумаг, а затем переписки его с Петром В., которая лучше всего уясняет вопросы, сближавшие молодого царя со старым его сотрудником.

Первое из дошедших до нас сочинений Виниуса относится к 1667 г. Оно озаглавлено "Избрание от святых, божественных и царственных книг”. Содержание этого сочинения составляют: 1) беседа отца с сыном, в которой преподаны разные моральный ж догматические наставления — изложены догматы веры по символу апостольскому, даются наставления о духовном приготовлении к молитве, о страхе Божием; о власти Государя сказано: "Царю и всякой власти достоит три вещи в незабытной памяти имети: первое — яко человеки владеет; второе же — яко власть сия, временна сущи, истлевает; владети же не лютостию, но им же быша радостни вси, восхищаемы доброумием и милосердием”; далее следуют наставления — о милосердии, о суетности и опасности земного величия, о благодати и премудрости; вей эти наставления заканчиваются изречением: "пчела на звон летит, а мудрый человек на полезное слово течет”; 2) выписки из отцов церкви; 3) [178] беседа Геннадия, патриарха цареградского с царем турским Морат-Магметом (перев. с греч.); 4) церковная история; 5) разные отрывочные статейки; описание Иерусалима, гробницы Магомета, сказание Ивана Пересветова о царе турском Магмете, како хотев сожещи книги греческие, события из русской истории со времени взятии Казани (Б. Федоров "Беседа русского старца с сыном своим". Отеч. Записки 1824 г., № 50.).

Вероятно, в том же году появился крупный труд Виниуса "О столицах нарочитых городов и славных государству и земель, и островов, и проливов и знатных мест сухими и водными путями, колико имут расстояние Российского Государства от первопрестольного его Царского Величества града Москвы (Рум. муз. № CCCLVI. В каталоге рукописей Академии Наук (1818 г.) эта книга названа поверстником и обозначена 1667 годом. Другой экземпляр этой книги есть среди рукописей Археограф. Комиссии с несколько переиначенным заглавием, см. Н. Барсуков, Рукописи Археогр. Комиссии, Спб., 1882, № 20. По свидетельству И. А. Шляпкина эта книга представляет заимствование из латинской книги "Водный мир” (Св. Димитрий Р., стр. 85))”. Эта книга состоит из 2 отделов и добавления. В первом отделе указаны расстояния и пути от Москвы до разных русских городов, напр. "Астрахань, сухим путем 2.500 верст,, а водою 2.660 вер.; путь к ней — на Коломну, на Переславль Резанский, на Касимов, на Муром, на Нижний, на Козмодемьянск, на Чебоксары, на Свияжск, на Казань, на Симбирск, на Самару, на Саратов, на Царицын, на Черный Яр. А сухим путем — на Володимир, на Муром, на Арзамас, на Олатыр, на Симбирск, от Симбирска — вышеписанным путем. А другой сухой путь — на Касимов, на Темников, на Пензу, на Саратов, а из Саратова — по вышеписанному пути. Киев — 960 верст. Путь — на Калугу, на Болхов, на Севск, на Путивль; другой путь — на Тулу, на Мценск, на Орел, на Новгород-Северский; третий путь — от Севска на Глухов”. Во втором отделе указаны расстояния до иностранных городов, напр. "Амборок, вольный град, расстоянием от Москвы на Ригу, оттуда же морем-1.800 верст. Париж, столица французского короля, от Москвы на Ригу — 3.100 вер. Стекольное, столица свейского короля, от Москвы на Ригу — 2.100 верст”. В конце книги помещен указ о том, как надо писать подорожные и сколько полагается прогонов от Москвы до тех или других мест.

Вероятно, около этого же времени Виниус начертил [179] географическую карту, на которой был в главных чертах обозначен путь из Московии в Китай (Яков Рейтенфельс, Сказания о Московии, Чтения М. О, Ист. и др. за 1905 г., кн. III, стр. 98. Рейтенфельс называет Виниуса "бельгийцем".).

5 декабря 1668 года Виниус подал в Посольский приказ "статьи", представлявшие собою проект заведения флота на Каспийском море. В этих статьях он доказывал необходимость построить много галер ("каторг"), которые, по его мнению, на Каспийском море были бы полезнее парусных судов, потому что они могут ходить в штиль и при противных ветрах, входить в реке против течения и из своих носовых орудий поражать неприятеля на дальнем расстоянии. При этом Виниус особенно ставил на вид то обстоятельство, что заведение флота в Московском государстве во многих отношениях значительно легче, чем в других государствах: этим последним приходится покупать на стороне судостроительные материалы, как-то: лес, пеньку, железо, смолу, а также пушки и порох, тогда как в Московском государстве все эти припасы имеются в изобилии. Виниус далек от мысли, что флот нужен только для военных целей; он с особенным вниманием останавливается над указанием значения флота для торговли: на этих галерах (гребцами на них должны быть закованные преступники, отчего слово "каторга" получило впоследствии совсем иное значение) можно развозить, за известную плату, купеческие товары по всем берегам Каспийского моря и впадающим в него рекам. В случае, если отыщется ручной путь в Индии, и установятся с нею торговый сношения, то казне от проектируемого флота будет большая прибыль. Эти же галеры могли бы служить для уничтожения разбоев на море и на реках. Таким образом от введения галерного флота разовьется торговля, защита от разбойников увеличит богатство торговых людей, прибавятся государственные доходы. Свой проект Виниус заканчиваем словами: "cиe объявляя, бью челом вашей пречестности, чтоб гнева своего на меня за се не имели, что изъявляю такие дела, которые на меня не положены, но своими высокими разумы извольте рассудить и аще годно, то Великого Государя доложите, аще же не годно, мою непристойную дерзость простить извольте" (Доп. к Акт. Истор., т. У, 404 — 405. Очерк русской морской истории, т. Т, 67 — 68).

"Отписки", которые прислал Виниус из-за границы, путешествуя в качестве посла, представляются очень любопытными. Наблюдательный посол не только старался везде и всюду [180] узнавать новости, но сообщал многие ценные сведения о тех странах, через которые ему приходилось проезжать. В отписке из Риги он сообщает: 1) что польский король Михаил заключил с турками крайне тягостный для Польши договору который будет рассмотрен на сейме; что гнезненский архиепископ и Собеский злоумышляют против короля, хотя шляхта, стоить за него; 2) что папа хлопочет о примирении короля Польского с вышеупомянутым архиепископом и озабочен организацией помощи Польше против турок; 3) что шведы предлагают посредничество в примирении Франции и Англии с Голландией; 4) что французы потерпели поражение от императорских и бранденбургских войск; 5) что Испания примкнула к союзу против Франции, а ожидается присоединение Швеции к союзу с Францией. В отписке из Данцига, от 3 января 1674 г. он сообщает: 1) о мятежном движении, поднятом в Польша примасом и коронным гетманом Собеским, и о покушениях на жизнь короля; 2) о попытках умиротворения со стороны папы; 3) о грозном письме турецкого султана польскому королю; 4) об усилении военных действий между Франциею и Голландиею, которой помогают император и Бранденбург. В отписке из Лондона Виниус сообщает, что английский король и парламент готовятся к продолжении войны с Голландией, но не уклоняются и от мирных попыток — предполагают послать уполномоченных на Ахенский съезд.

Виниус счел нужным внести в свой статейный список характеристику государственного строя Англии: "Правление английского королевства — пишет он, — или, как общим именем именуют, Великой Британии, есть отчасти монархиально (единовластно) отчасти аристократно (правление первых людей), отчасти демократно (народоправительно). Монархиально есть потому, что имеют англичане короля, который имеет отчасти в правлении силу и повеление, только не самовластно. Аристократно и демократно есть потому: во время великих дел, начатия войны или учинения мира, или поборов каких денежных, король созывает парламент или сейм. Парламент делится на два дома: один называют вышним, другой — нижним домом. В вышнем собираются сенаторы и шляхта лучшая изо всей земли; в другом — собираются старосты мирских людей всех городов и мест, и хотя что в вышнем доме и приговорят, однако без позволения нижнего дома совершить то дело невозможно, потому что всякие поборы денежные зависят от меньшего дома. И потому вышний дом может назваться аристокрация, а нижний — демокрация. А без [181] повеления тех двух домов король не может в великих делах никакого совершенства учинить” (Памятники Диплом. Сношений, т. IV, стр. 803-946 и Соловьеву История России, кн. III, 535).

Едва Виниус вернулся из-за границы, как появляется новое его литературное произведение: "Зрелище жития человеча", перев. с немец. языка (Полное заглавие: "Зрелище жития человеча, в нем же изъяснены суть дивные беседы животных с истинными к тому приличными повестьми, в поучение всякого чина и сана человеком, новопреведено с немецкого языка" в 1674 г.). Книга эта представляет сборник басен, при чем к каждой басне присоединяется исторический анекдот.

Выставляя пользу книги, составитель говорит, что она необходима особенно для молодых людей, как прекрасное наставление: "к тому же, заявляет он, — зело дивно размышляти, како всемогущий Господь Бог не точно кийждому животному свойство и природу дарова, но в некоторые от них изрядные обычаи и нравы насадил есть, которые есть бессловесные не точию человеком в пищу, но и во многие потребы годствуют; еще же от сих научитися может, яко зря на бессловесные, достоит нам житие свое и нравы злобные исправляти — иже не многие ли видим свирепейше львов и гневливее медведей, иные нечестивейше свиней, овых же неблагодарнейше псов, иных же гордейше павлинов". Всех басен 124. К одной из них, где рассказано о том, как конь увяз в болоте, а хозяин бил его, надеясь, что заставить его выйти, присоединен рассказ из Светония, как Тиверий жестоко обошелся с рабом; к другой, где рассказано о голодном льве, созывавнием зверей на совет и поедавшем их, и о лисице, разгадавшей его хитрость и не пошедшей к нему — присоединен рассказ о германском императоре Рудольфе, не желавшем идти в Рим, к третьей — а лисице, лишившейся хвоста и уговаривавшей подруг оторвать себе хвосты — присоединен рассказ о некоем Адалгерае, который был Императором Севером острижен в поругание, а вернувшись на место жительства, уверял сограждан, что при дворе появилась новая мода — стричь волосы и бороду и т. д. Исторические анекдоты заимствованы автором из Геродота, Плутарха, Цицерона, Светония, Флавия, Дюна, Gesta Romanorum и средневековых историков (Пыпин, Очерк литер. истории старинных повестей и сказок русских. Спб., 1857, стр. 175-177 и 858).

Как почтмейстер и переводчик, а потом дьяк Посольского [182] приказа, Виниус должен был принимать деятельное участие в составлении "курантов", о чем нам приходилось говорить в его биографии. Здесь мы приведем образец таких курантов, составленных в 1683 году.

"Перевод с цесарских и галанских печатных курантов, каковы присланы через рижскую почту в нынешнем в 191 году сентября в 12 день", гласит их заглавие. Далее идут сведения из разных мест, при чем имена мест, мало известных, сопровождаются пояснениями на полях, напр. против слов "из Любовля" на полях написано: "в Венгерской земле", против слов "Из Вены" написано "столица цесарская", против слов "из Тироля" написано — "отчинная земля цесарская"; иногда разъясняются таким же путем иностранные слова: против слов "Государя дофина" написано — "сын короля французского". Сведения в этих курантах идут в следующем порядке: 1) вести изо Львова об успехах Текели и дипломатической неудаче французов в Царьграде; 2) из Кельна о рождении сына у дофина; 3) из "Стеколна" (Стокгольма) о запрещении "людям иной веры" посещать церкви иноземных послов и об открытии целебного колодца "с кислою водою"; 4) из "Няполи" о народном восстании в Сицилии ("понеже крепко мучены быша от начальных своих"); 5) из Турина о походе французского флота "под Алкирс, турской город"; но — сказано далее, "тамошние жители пристанища свои морские сваями укрепили и городки на сваях построили и болши ста пушек там поставили"; 6) из Вены (наибольшее количество известий) — об укреплении войсками тирольской границы, о тяжелом положении Венгрии и о действиях Текели, о мерах к охране цесарских рудников и дорог в Моравии и Силезию; об обещании венгерских "бунтовщиков" покорить туркам в один поход всю Венгрию, кроме 2 городов, о союзе Баварии с цесарем; о сдаче Кашавы венгерским бунтовщикам; 7) из Бреслава — о дальнейших успехах Текели и турок (Летопись занятий Археогр. Комиссии, 1865 — 66 г., вып. 4).

От 1690 года сохранились две челобитные Виниуса царям Иоанну и Петру по местническому его делу с дьяками Постниковым и Михайловым. С этими челобитными нам удалось познакомиться только во время печатания настоящей статьи, а между тем они заключают некоторые интересные подробности, касающиеся биографии Андрея Андреевича. В первой челобитной читаем: [183]

"В прошлом, государи, в 156 (1647 — 8) году блаженные памяти отцу вашему государеву, великому государю, отец мой бил челом, оставя отчину свою, и дом, и родителей, в подданство вечно. А во 161-м году был посылан в галанскую землю комисаром для приговору начальных и иных надобных людей, и для высылки всякого ружья во время войны с королем польским, и для иных разных дел. И, приехав из той службы, крестился в православную христианскую веру святы я греческие восточный церкви со всем домом своим, а крестил отца моего и меня, холопа вашего, святейший Никон патриарх (Приведенные здесь данные не сходятся с данными, приведенными выше, в биографии Андрея Андреевича. Мы думаем, что здесь он напутал; те данные более правдоподобны. Но подробность насчет Никона интересна)”. Далее он пишет, что в 1675 г., когда он был послан "для сыску всяких руд”, то дана была ему проезжая грамота, где он был "написан дворянином и с вичом”; указываете также и год перемещения своего из Аптекарского приказа в Посольский (197, т. е. 1689). Далее он заявляет, что хотя чувствовал себя обиженным производством из дворян в дьяки, но "для своего иноземчества ослушан быть и от приказу до... указу отстать не смел, для того, что я, холоп ваш, человеченко беззаступной и безродной (Моск. Архив Мих. Ю., столб. Моск. стола. Разряда № 955. Срв. Журнал 53 заседания Тверской Ученой Архивной Комиссии 25 янв. 1896 г., приложение 1-е (доклад В. Сторожева))”.

В числе документов Денежного стола Разряда N° 236-238 (Моск. Арх. Мин. Юст.) есть расходные книги Сибирского приказа, составленные при думном дьяке А. А. Виниусе за время 1694-1696 г.г.

В сентябре 1696 года, во время триумфального входа войск в Москву после взятия Азова, Виниус говорил в трубу вирши победителям, вероятно — собственного сочинения. Они не представляют собою ничего замечательного. Для примера приведем вирши, сказанный Лефорту:

"Генерал-адмирал, морских всех сил глава!
Пришед, зрел, победил прегордого врага.
Мужеством командора турок вскоре поражен,
Премногих же оружий и запасов си лишен.
Сражением жестоким бусурманы побеждены;
Корысти их отбиты, корабли запалены; [184]
Оставшие ж ся в бегство ужасно устремиша,
Страх велий в Азове и всюду расширила.
По сих, их сила многа на море паки прииде;
Но в помощь град Азов от сих нихтоже вниде:
Cие бо возбранила морских ти воев сила,
Их к сдаче град Азов всю выю наклонила.
И тем бо взятием весело поздравляем,
Труды же командора триумфом прославляем

(Записки Желябужского. Спб., 1840, примечания, стр. 287-288).

В Государственном Архива (XI, № 19) есть нисколько писем Виниуса Лефорту в Вену на немецком яз. (1698 г., 8 и 15 июля и 5 и 12 августа).

В 1699 году Виниусом были составлены для Сибири особые таможенный статьи, в которых, между прочим: 1) запрещается служилым людям торговать безлошлинно, во избежание злоупотреблений; 2) облегчаются пошлины и повелевается "лишних цен для большого пошлинного сбору таможенным головам отнюдь на товары и запасы не накладывать и тем торговых и всякого чина людей не грабить, и не оскорблять, и не отгонять"; 3) предписывается торговые караваны пропускать в Китай не каждый год, чтобы не упала цена на русские товары; иноземцев без указу не пропускать вовсе; 4) купцов, возвращающихся из Китая, повелевается тщательно проверять и, если они будут укрывать товары от пошлин, подвергать взысканиям, от пени до батогов включительно, смотря по величине утайки; 5) золото отбирать на Государя, уплачивая деньгами; взятое золото тщательно исследовать, "чтоб обману не было”; затем находим такие постановлена: "в которых городех, опричь Верхотурья и Нерчинска, у купецких людей продажи и торгу нет, а едут проездом, и воеводам и головам таможенным их ничем не держать и до них дела нет, и не задерживать, а пропускать тотчас безвредно; а буде учнут которой воевода или голова задерживать напрасно, как и в прежних летех многими воровскими вымыслы купецких людей задерживали и великие и непомерные грабежи и нападки к ним чинили, а иных не токмо за многие их труды всех прибылей, которые было ему в дом свой привезть, но и самых истинных пожитков лишили, и того впредь отнюдь никому нигде не творить; а буде который воевода или таможенной голова то учинит, и такие ослушники будут наказаны жестоким наказанием, да у них же будут взяты все животы на великого Государя, да сверх того тех торговых людей убытки будут [185] доправлены по их сказкам без всякие пощады, чтоб им, торговым людям, заплатя с своих товаров пристойную пошлину, во всех сибирских городех без всякого опасения и раззорения возможно было торговать (П. С. 3., III, № 1654)”.

В 1696 году Виниус велел боярскому сыну Семену Ремезову написать в Тобольске на александрийской бумага с привезенных к Москве сибирских городовых чертежей листы и добавить недостающее чертежи городов во все стороны от Тобольска. Вслед за этим появился "Список чертежа Сибирские земли", выписанный из окладной книги, "сочиненный в бытность в Сибирском приказе боярина князя Репнина и при думном дьяке Андрей Виниус в 7205 г." (Русский Магазин, 1791-1792 г. т. I. Стр. 403-415).

В 1701 году Виниус лишился управления почтами. Он подал докладную записку о суммах, которые ему следовало получить за доставку писем с казны. Записка эта интересна приведенными в ней статистическими данными. В приказной выписка начинается она так: "В прошлых годех ведал Рижскую и Виленскую почты сын ево, Матвей, а на тех почтах посыланы из Посольского приказа многие его царского величества грамоты и дела и всякие письма к послам в Галанскую и Дацкую землю и в Берлин и против того те послы посылали свои отписки и вестовые записки и всякие дела и за письма Андрея Кревта, которые он сказал, что в прошлых годех писал за море о его величества делех, так же и к стольникам и к иным людем, которые жили для его, государевых, дел в Берлине, а именно: князь Юрья Трубецкой и Семен Нарышкин, многие письма за рубеж из тех стран посыланы и от них в приеме были. А что в расходе было по генварь месяц 1700 году опричь тех ево Андреевых писем Кревта, которые в опчем перечне не положены — и те ему в Оружейной палате 500 рублев зачтены. А после того генваря месяца того же 1700 году со всяких таких же приказных и посольских и иных писем по апрель 1701 году в платежах зарубежных почтмейстером денег и ямщиком московским в прогоны изошло 304 рубля 12 копеек. А он, Андрей, по его ц. величества имянному указу обнадежен, что те деньги из... казны ему выданы будут". Далее приведена роспись посланных за 1700 и за время по апрель 1701 года писем. Из нее видно, что за год и три месяца заграничною почтою переслано 1.748 золотников писем на сумму 209 р. 82 к. (около 12 к. [186] за золотник). Добавочные расходы по пересылке этих писем составили 94 р. 30 коп. Итого Виниусу причиталось 304 р. 12 к. (Хрущов, 33)

В том же году Семеном Ремезовым закончено было предпринятое по распоряжении Виниуса издание "Чертежной книги Сибири" (Ремезов составил 19 чертежей городов Сибири, чертеж степи от Тобольска до Китая, Алтая, Бухары, Хивы, Урала и Астрахани, 2 чертежа всех сибирских городов, рек и земель, и чертеж Великопермской страны, Поморья, Печерского и Двинского края до Соловецких проливов. Об источниках чертежной книги Сибири см. ст. Оглоблина в Библиографе за 1891 г., № 1).

17 декабря 1702 г., посылая "память" Никите Демидову выделке железа, стали и пушек, Виниус приложил письмо следующая содержания (приводим его целиком, как образчик частного письма Виниуса).

"Приятель мой Никита Демидович, здравствуй на многие лета с сыном и со всеми заводными. Каков к тебе указ послан, и ты о всем о том учини, и 2 пушки двенадцатифунтовые конечно с собою к Москве привези, и без себя пушечное литье гораздо уставь, чтоб сколько мочно вылить, и вылив, весною безо всяких отговорок послать к Москве. А как ты к Москве поедешь, о том учини мне ведомость, для того, чтоб доложа великого государя, указ достать, куды те пушки, к Москве-ль, или в низовые городы послать. Да с собою привези стали для образца. И как к тебе с Каменских заводов присланы будут мастеры и ученики для присматривания твоего литья, и ты пожалуй, со всякою верностию им укажи. За сим челобитьем, Андрей Виниюс” (Пам. Сиб. Ист. XVIII в., кн. 1, стр. 207).

В том же году в Сибирском приказе, по распоряжении Виниуса, была составлена обстоятельная ведомость о ясачных, десятинных, денежных, хлебных и соляных доходах и расходах в Сибирских городах с 1698 г. по 1701 г. включительно (Русская Историч. Библиотека, т. VIII).

О многочисленных переводах научных трактатов и составлена словарей Андреем Виниусом у нас говорится в другом месте; переписка его с Петром В. будет рассмотрена нами особо; теперь остается нам познакомиться еще с его пометами по поводу докладной записки сибирского митрополита (начало 1703 года). В этих "пометах" наиболее интересны следующие места. 1) Относительно образования Виниус говорит, что [187] митрополиту надлежит заботиться о заведении обучения славянороссийской грамматике и катехизису, но книги надо покупать в Москве ("типографии в Тобольску не быть"). 2) Относительно проектируемых м. Филофеем ежегодных церковных соборов в Сибири, Виниус пишет, что, за дальностью расстояний, соборы эти не могут устраиваться, а в видах интересов церкви митрополит должен назначать лучших людей на духовные места. 3) Относительно крещения инородцев в «русскую веру Виниус пишет, что крещенным не следует сбавлять податей и прощать преступлений, а "которые языка, ниже веры, сведомы, и тех скоро не крестить, да не будет вере православной от них поругания". 4) Относительно живущих в блуде Виниус пишет, что с матерей не надо брать штрафов, чтобы они, из страха, не умерщвляли детей, а "велеть отцам духовным и приходским попам обученми чистыми от таких дел унимать, а паче приводящее к тому причины — пьянство, своевольство и прочие пресекать ”; 5) предписывается митрополиту также следить за раскольниками, зачастую притворно приносящими покаяние для спасения себя от наказания, и если обнаружится, что они занимаются пропагандой, то их казнить.

Эти "пометы" Виниуса делались на основании указаний, данных ему самим царем, и потому уловить в них собственные мнения автора довольно трудно (Чт. М. О. Ист. и древ. 1863 г., кн. IV. С другими сибирскими распоряжениями Виниуса мы встречались в его биографию; там же мы упоминали и о разных его донесениях царю).

В том же 1703 году Виниус представил интересное "Сокращенное объявление прибыточным полезным делам, которые учинены при сиденье думного дьяка Андрея Андреевича Виниуса в Сибирском с 203 г. всего в 8 лет, а в Приказе артиллерии с 1701 г. всего в 2 года.

(Приписано внизу): Великому Государю бьет челом за cиa свои службы в Козелском и в Переславском уездех о 240 дворех или малым болше. Нижайший его государев раб Ан. Виниюс. Выписка во Дворце (Кабинет П. В., II, № 5. Письма и бумаги Петра В., V, 721).

Из обозрения литературных и научных трудов Андрея Андреевича Виниуса можно сделать следующие выводы: его интересовали всевозможные вопросы — богословские, моральные, исторические, государственные и в особенности — географические; выражался он чрезвычайно просто и удобопонятно, что в то время было большою редкостью — не щеголял иностранными словами, а если употреблял их, то тут же старался разъяснять; в переводах его почти не было германизмов, и они отличались крупными литературными достоинствами. Письма Виниуса еще лучше познакомят нас с его прекрасным по тому времени литературным слогом.

Когда Виниус скончался, то библиотека его, по приказании царя, передана была в 1718 г. в заведенную тогда в Петербурге публичную библиотеку (ныне в Академии Наук). Из современного каталога можно видеть, что у Виниуса была библиотека преимущественно из голландских книг; но были также книги на немецком, латинском, французском, польском и эстонском яз. Всего было 363 названия. По содержании они представляют собою ряд сочинений по языкам, теологии, математике, [190] юриспруденции, анатомии, военным наукам, истории (Образованные люди того времени, вероятно, не упускали случая пользоваться библиотекой Виниуса. Мы имеем очень раннее свидетельство об этом — в письмах Сильвестра Медведева к Симеону Полоцкому (см. Письма Сильвестра Медведева, С. Брайловского, Спб., 1901, стр. 9). Интересное дело о присвоении одной ценной чужой книги Виниусом было рассказано выше). Назовем некоторые из них: словари и грамматики (между прочим латинская грамматика знаменитого Филиппа Меланхтона); сказания о России Герберштейна, Олеария, Петрея; Литовский Статут; Печерский патерик; Метаморфозы Овидия; Коран. По годам издания эти книги относятся ко времени 1581-1702 г.г. (П. Пекарский. Наука и литература в России при Петре В., Ч. I, стр. 208-209. В приложении к соч. Бранденбурга помещен автограф Виниуса).

V.

Переписка А. А. Виниуса с Петром В. Значение деятельности Виниуса в истории.

Сохранилось значительное количество писем, писанных царем Петром Виниусу, и писем Виниуса царю. Знакомство с этими письмами представляет большой интерес для всякого, кто занимается изучением биографии Виниуса. С одной стороны, эти письма знакомят нас с характером поручений, который царь давал Виниусу, с теми отношениями, который между ними существовали; с другой стороны — письма Виниуса наилучшим образом знакомят нас с его литературным слогом, потому что все писаны языком правильным и красивым. К этому надо прибавить еще, что в письмах того и другого лица зачастую находим бытовые подробности, характеризуются ту эпоху.

По характеру писем, время их написания можно разделить на три периода: 1694-1699 годы, когда дружба царя с его преданным слугою достигает высокого развития, 1700-1703 годы, когда между ними заметно наступает охлаждение и 1704-1714 годы, когда Виниусу пришлось переживать вследствие царской немилости тяжелые испытания.

Первый период переписки интересующих нас лиц начинается письмом Виниуса царю от 9 шля 1694 г., которое заключаете в себе деловые сведения (о постройке кораблей) (Письма и бумаги П. В., I. 500-501). Из письма царя к Виниусу от 12 июля видно, что между ними уже [191] существовали дружеские отношения. Виниус не упускает случая пользоваться этими отношениями и просит царя о своих личных нуждах (Письма и бумаги П. В.. I, 22). Царь пишет из Архангельска (12, 19 и 21 июля), при чем, переписываясь о дела, пересыпает свою речь шутками, откровенничает насчет "Бахуса" и пр. (Письма и бумаги П. В.. I, 23, 24) Виниус беспрерывно сообщает ему сведения, получавшиеся из-за границы, в виде писем и газет.

19 мая 1695 г. царь пишет Виниусу из Нижнего-Новгорода (Письма и бумаги П. В., I, 30-31), а 10 июня — из Царицына (Письма и бумаги П. В., I, 510-511). Виниус, продолжая посылать царю всякая заграничные вести, в это время уже, по-видимому, был занят доставкой к Дону артиллерийских припасов.

Далее следуют письма царя с Дону. Вследствие отсутствия правильной почты и препятствий со стороны нападений степняков — татар, письма царя часто запаздывают, что служит причиной большого беспокойства в Москве (письма Виниуса от 9 и 21 июля). В письме от 9 июля Виниус сообщает Петру о получении в Архангельске галеры, заказанной в Голландии. В письме от 30 июля Петр поручает Виниусу позаботиться о доставке в Москву привезенной галеры вместе с мастером, ее привезшим, чтобы последний собрал ее в Москве (Письма и бумаги П. В., I, 44).

В августе и сентябре переписка велась довольно оживленно. Виниус, сообщая царю заграничные новости, в одном из писем описывает военные действия и заканчивает так: "мню, что Маршовы трудники, сняв железные одежды и положа оружие, в теплые учнут шубы одеваться и гретые избы искати” (Письма и бумаги П. В., I, 537).

21 октября Петр писал Виниусу о "каторжных” мастерах; Виниус отвечал ему, что посол датский Бутенант фон-Розенбуш писал о них уже дважды в Данию. В этом же письме Виниус пишет, что хотел Ахать к царю, но получил какие-то сильные ушибы и стал болеть глазами; не упускает случая также сообщить слухи о военных действиях немцев против турок (Письма и бумаги П. В., I, 544-545).

Мартовские и апрельские письма 1696 г. писаны царем из Воронежа. Из ответов Виниуса интересно письмо, помеченное 21 апреля. В нем Виниус сообщает, что указ царя о [192] заготовлении крашенины и красного сукна исполнен князем Прозоровскими что за границею все идут разнообразный военные приготовления; что курфирст Бранденбургский досылает в Москву 2 инженеров и 4 бомбардиров; наконец, — что французы захватили русский корабль св. Павла, шедший с голландскими товарами и под голландским флагом (Письма и бумаги П. В., I, 564-565).

В письме от 3 мая царь намекает на какие-то секретные заморские поручения (Письма и бумаги П. В., I, 62-63); Виниус отвечал, что все будет им исполнено (Письма и бумаги П. В., I, 569).

В письме от 31 мая и в июньских письмах царь сообщаете Виниусу о русских удачах под Азовом. Виниус отвечал письмами обычного содержания — заграничные слухи и сообщения о погоде.

15 июля царь написал Виниусу резкое письмо по поводу поведения его свояка, думного дьяка Емельяна Игн. Украинцева. Дело в том, что Украинцев, по излишней осторожности, скрыл от нашего посла при цесарском дворе сведения о наших военных действиях под Азовом, чем замедлил действия немцев. "Скажи ему, заключает Петр свое письмо — что чего он не допишет на бумаге, то я допишу ему на спине” (Письма и бумаги П. В., I, 89-90). Виниус исполнил поручение царя и в письме от 29 июля просил прощения для своего свояка. В письме приводятся, по обыкновенно, заграничные слухи, особенно по поводу кандидатур на польский престол (Письма и бумаги П. В., I, 591).

Но этот ответь еще не был получен Петром, как царь пишете краткое, но восторженное письмо о взятии Азова (от 20 июля) (Письма и бумаги П. В., I, 96.). Виниус отвечал на это не менее восторженным, но длинным письмом (от 1 авг.) Вот отрывок из этого письма: "Радуйся, о непобедимый наш великий царю, превосшел еси Александра древнего: той бо, аще видением плененных Дариевой жены и дщери красотою их не уязвися, обаче о победах своих превознесся и не даде славы Богу, но себе вся приписал есть; но ты, великий наш государь, Богу небесному приписал еси и трудам своих рабов верных. Радуйся, великий наш монарх, иже никакими трудами непреборим был еси, и еще прежде взятия града того, верою подобно Исусу Навину [193] взятием себя обнадежил еси. Радуйся, праведний наш великий воине, иже своих врагов не точно оружием, но милосердием праведным победил еси и толиких врагов поганских животом дарова. Тем же да прославится ваше государское имя по всей земли в вечное веселие всех христиан и в бесконечное уязвление богомерзких агарян, и сей кровно и мученичеством православных христиан полученный клейнот да пребудет не отриновен высокой вашей великого государя державе, дондеже солнце имать течение свое на тверди небесней имети. Аминь”. Далее Виниус, между прочим, сообщает, что он не удержался от радости и написал об этом за границу к Витзену, чтобы тот сообщил радостную весть Вильгельму английскому (Письма и бумаги П. В., I, 597-599).

В августе переписка продолжалась. В письме от 20 августа Царь просит Виниуса озаботиться устройством триумфальных ворот для въезда войска в Москву. "Cиe же пишу, прибавляет он скромно, — не яко уча, но яко помня вашей милости о сем николи там бываемым" (Письма и бумаги П. В., I, 109-110). Отвечая на августовские письма, Виниус, в письме от 8 сентября, излагает «свои проекты по этому поводу; но он решительно заявляет, что "тому делу прежде сентября 18 дня поспеть не мочно, понеже, Государь, то дело не малое". В этом же письме Виниус сообщает о радости Бранденбургского курфирста по поводу взятия Азова и извиняется, что не явился ко Царю во время пребывания его на железных заводах в Тульском уезде (Письма и бумаги П. В., I, 603-604).

Во 2-й половине сентября Петр прислал небольшую шутливую записку (Письма и бумаги П. В., I, 110) и 30 сентября со своим войском прибыл в Москву.

Вскоре после этого Царь Петр собрался в дальний путь за границу.

Едва выехав за границу, в марте 1697 года, Царь пишет Виниусу интимные письма, употребляя симпатические чернила. Виниус, в свою очередь, пишет Царю письма вроде следующего:

"Господину моему благоприятнейшему. За писание твое любительное из Новагорода марта 19 дня, зде стало в 23 день в полдень, благодарствую сердечно, и того дня, понеже от господина великого посла с товарыщи первая явилась почта, ввалился [194] я в такую компанию, и в те часы, когда дошла весть о виктории полтавцов над татары, и тут за здравие послов и храбрых кавалеров, а паче же государское, так подколотили, что Бахус со внуком своим Ивашкою Хмельн. надселся со смеху; а брат Василий со стариком Бахусом хотел было поростаться, как говорил, но Ивашко лих, опять подкрался и почасту с ним танцует. За сим буди, господине, здрав и в пути своем во всяком благосчастии, еже сердечно желая с поклонением А. В. челом бьет” (Письма и бумаги П. В., I, 615).

1 апреля Царь писал Виниусу из Риги, что посольство приняли там с великою честно; но уже через неделю пришлось. Царю жаловаться на нелюбезность шведов, не позволивших осмотреть укрепления Риги, и на дороговизну, и на скупость жителей. Половина письма от 8 апреля писана симпатическими чернилами: здесь сообщается о числе солдат в Риге, об укреплениях, о жаловании военным людям, о намерении короля шведского добиваться польской короны для своего сына. Последнее Виниус должен был сообщить кому следует ("набольшим") (Письма и бумаги П. В., I, 144-146).

Отвечая на Царские письма, Виниус извещает Петра подробно о победе полтавцев над татарами; затем, сообщив о смерти Петра Вас. Шереметева, довольно смело заявляет: "место оставил, которое зело... требует доброго человека и к тому искусного; я бы желал окол. Богд. Фед. Полибина; он искусен, добр и был бы опасен”; впрочем, спешит добавить: "только то обрате не в нашей, но в воле великого Государя" (Письма и бумаги П. В., I, 620).

28 апреля из Либавы Петр писал Виниусу о саламандре, в спирту, которую он видел в одной аптеке; в этом же письме он сообщал, что, отделившись от посольства, едет морем в Кенигсберг (Письма и бумаги П. В., 149).

Из дальнейших писем интересно письмо Виниуса от 7 апреля. Соблюдая инкогнито Царя, он писал: "прошу тя, господина моего, понеже указом благочестивейшего нашего монарха мне велено построить заводы из таких руд, который прибыльны будут; и по опытным свидетельствам сыскал я зело добрую руду из магнита железную, и такова, что писали из галанской земли, лучше быть невозможно. И я прошу зело: послом, пожалуй, подокуч, чтоб они у курфистра Бранденбурского, или цесаря, или [195] у Саксонского упросили самого доброго мастера, который бы умел в достаток из той руды сталь делать, и пушки, и мозжеры лить, потому что, своей ради мягкости, я чаю, что в пушки и в мозжеры зело годна; да он же бы и гранаты и бомбы лил, и, как возможно, скоро выслать. А о корму с пуда договориться и сказать ему, что тамо, где ему быть, всякой харч зело дешев. А буде здесь делать мушкеты, добро б прислали ствольного да замочного доброго мастеров по человеку; мочно придать им учеников. Пожалуй, мой господине, учини мне дружбу, а я тебе воздам, чтоб cие совершить, потому что от того места во все русские и сибирские городы всякое ружье и железо мочно водою спровадить. К тому та магнитная руда, сказали опытчики, такова богата, что из 100 фунтов руды выходит 30 или 40 фунтов самого доброго железа. И то дело будет в такое диво, что во всей вселенной не бывало, чтоб из магнита железо плавить, а дале копаючи, либо иное и богатое и прибыточнее сыщется. А об иных рудах, о которых я писал, вестей по сес час нет” (Письма и бумаги П. В., I, 623). Вопрос о русском железе особенно мучит Виниуса: "наипаче болит сердце, что иноземцы, высокою ценою продав свейское железо, и побрав деньги, за рубеж поехали, а наше сибирское многим свейского лучше" (Кабин. П. В., II, кн. № 53. Соловьев, кн. III, 1175). "Еще дерзнул есм напомнити” пишет он немного позже, — "о мастерах к заводам железным: один чтоб умел печь домну, и молотовую, и плотины сделать, и как руду обжигать и плавить; второй чтоб пушки и прочие орудия умел лить; третий чтоб умел сталь делать, а связи тянуть. Буде не мочно или трудно сыскать, чаю — по нужде и здесь сыщутся. Добро бы, буде мир у француза совершится, чтоб мушкетных и сабельных или шпажных и замочных мастеров достать, только то, чаю, не уйдет, как заводы будут” (Письма и бумаги П. В., I, 629).

11 июля Царь писал Виниусу из Кольберга. В этом письме, сообщая дипломатические новости насчет польского престола, Петр уведомляет, что в Кенигсберге он нанял на русскую службу бомбардира, а о железных мастерах хлопочет до сих пор (Письма и бумаги П. В., I, 181).

Дальнейшие письма трактуют о тех же вопросах, какие неоднократно попадались выше (В письма от 6 авг. он упоминает также об успешном ходе постройки шлюз); то, что в письмах Виниуса [196] касается почты, было предметом нашего рассмотрения в его биографии.

17 августа Петр писал из Саардама. В этом письме он сообщает, что посольство было принято в Голландии с честью, члены посольства присутствовали в театре, приглашены на фейерверк; что виделся он с Витзеном, который обещал устроить его на работу при Остиндской верфи. С иронией сообщает Царь о спальниках, посланных в Голландию для науки еще раньше посольства, что они, выуча компас, уже хотели возвращаться в Москву, не побывавши на море (Письма и бумаги П. В., I, 186).

27 августа Виниус писал Царю некоторый подробности о деятельности Ромодановского: "повеленное поклонение всем господами а паче же Государю генералиссиму в обителех его... низко и по достоинству сотворил, и за то подарок его отвез — и отпустил меня с больною головою и перекусанною щекою. Однакож, спаси его Бог! очистил колодников с 300 ч. с марта месяца". Напомнив, по обычаю, еще раз о мастерах" Виниус просит: "пожалуй, мой милостивой, подари и иных своим писанием: печалятся о том вельми” (Письма и бумаги П. В., I, 638). Значит, Царь, забывая о других, не забывал писать Виниусу! То же самое видно из письма Петра от 31 августа из Амстердама: "писал ты, пишет он Виниусу, что оскорбляются некоторый персоны, что я о украинном деле писал к тебе, а не к ним, и то мочно рассудить, что то дело великое, и явно писать нельзя, а того письма (т. е. писанного раньше тайными чернилами) они не знают, а мне инак было писать нельзя" (Письма и бумаги П. В., I, 188).

10 сентября Виниус послал Царю 2 письма. Сообщая о дождях и грязи в Москве, он завидует заграничным мостовым и выражает мысль, что хорошо бы и мостового мастера прислать из-за границы; жалуется на малое число писем из посольства — о пути его приходится узнавать из курантов! Сообщает о смерти К. Ф. Нарышкина (Письма и бумаги П. В., I, 639-640).

В письме от 17 сентября Виниус сообщает Царю о приходе 40 кораблей голландских, английских и гамбургских в Архангельск (Письма и бумаги П. В., I, 641).

1 октября Петр в письме из Амстердама просит никого не обижаться, что он, "иное за недосугом, иное за отлучкою, а [197] иное за Хмельницким” не успевает писать писем (Письма и бумаги П. В., I, 198). В следующем письме от 5 октября Царь пишет: "пишешь о великих дождях и грязях, что у вас ныне; и о том дивимся, что на такой высоте такая грязь; мы здесь и ниже воды живем, однако сухо". В этом же письме он сообщает, что пленный турецкий паша у немцев говорил о существующем пророчестве, будто в 1699 г. Царь-град будет взят русскими (Письма и бумаги П. В., I, 201-202). После этого Царь почти месяц не писал Виниусу, что последнего очень беспокоило (Письма и бумаги П. В., 1, 653 и 654).

4 ноября Виниус сообщал Царю сибирские вести: из Китая вышел большой купеческий караван с камками; воеводы сибирские теперь лучше прежних, а о злоупотреблениях прежних ведется следствие; позже он писал о находке железных руд, что же касается серебряных руд, разыскивать которые посланы греки, то пока он не получал сведений за дальностью расстояния (Письма и бумаги П. В., I, 664. Впоследствии сведения о поисках этих гречан были получены, но в них было мало интересного ("Две грамоты о начала горного промысла в Сибири", Временник М. Общ. ист. и др., кн. VII)).

В письме из Лондона от 11 января 1698 года Петр обещает Виниусу прислать "ведомости золотых разных земель (Письма и бумаги П. В., I, 236)”.

В мартовских письмах из Детфорда, Царь пишет о чудных китайских вещах, которые он видел в Англии, о том, что железных мастеров можно достать и в Англии, только за дорогую цену, а также сообщает о морских маневрах в Портсмуте и о смерти испанского короля.

Виниус, в письме от 15 апреля, кроме почтовых дел, пишет о морозах, пожарах (от одного из них чуть он сам не пострадал), о табачном деле и... по обыкновению, о железных мастерах (Письма и бумаги П. В., I, 709). В другом, апрельском письме Виниус сообщает подробно о мерах, принятых им для распространения и утверждения христианства в Китае и сопредельных с ним народах (Письма и бумаги П. В., I, 695).

30 апреля Царь писал из Амстердама о своем возвращении из Англии и об отдаче табаку на откуп англичанам (Письма и бумаги П. В., I, 250-251). [198]

Почта из-за границы нередко опаздывала. Это давало повод ко всяким темным слухам. Петр чрезвычайно был недоволен, когда узнал, что Виниус человек бывалый, и тот беспокоился более, чем следует, при запоздании почты (Письма и бумаги П. В., I, 252). Пришлось Виниусу просить прощения, что он вместо того, чтобы успокаивать других, сам поднимал тревогу. В письме, писанном в конце мая, он, между прочим, просит Царя: "в странах, идеже заводы железные и серебряные и прочие, мню, ваше господство проездом будете и, сему случившуся, молю, чтоб изволили показать старым и знающим мастерам тот магнит, что я вашему господству поднес, и им объявить, что того камени три великие жилы и многие иные жилицы, что они признают под теми жилами быти, и заводы такие ж у них есть ли и какое железо из того камени магнитного учнет выходити (Письма и бумаги П. В., I, 722)”.

В июне Петр писал из Дрездена и из-под Вены. Радуясь сообщенным Виниусом известиям о насаждении христианства в Китае, он советует в таких делах быть осторожным и употреблять попов не так ученых, как "разумных и покладных", чтобы не раздражить китайских начальников или иезуитских миссионеров (Письма и бумаги П. В., I, 253-254).

В следующих письмах Виниус писал об усмирении стрелецкого бунта; а затем, так как Петр сообщал, что камень, посланный ему Виниусом для образца, утерян и показать ему за границей нечего, то Виниус послал ему чертеж магнитной горы у р. Тагила с указанием жил и планом окрестностей. Обилие лесов и водных путей по близости, по мнении Виниуса, наилучшим образом способствовало бы заведении заводов. Мимоходом он сообщает также о том, что близ Москвы заводы останавливаются от недостатка топлива (Письма и бумаги П. В., I, 728 и 732.). В это время он получил известие от Витзена, что пострадал лучший шведский завод, что подало Виниусу надежду, что сбыт нашего железа увеличится. Не надеясь уже получить железных мастеров из-за границы, он хлопочет о передаче ему русских мастеров с заводов, прекративших свою работу (Письма и бумаги П. В., I, 734 и 741).

Возвратившись в России, Петр, как известно, принялся за казни стрельцов; затем опять отдался кораблестроение. Письма его (из Воронежа, Азова и пр.) отличаются краткостью и сухостью. [199] Письма Виниуса также изменяют свой тон и становятся раболепными. Он сообщает Петру заграничные новости, посылает куранты, сообщает о переводах, сделанных им по поручению Царя (перевод росписи кораблей, надгробного слова Лефорту и пр.). В письме от 31 марта 1699 г. он пишет: "аще о чем Никита Моисеевич (Зотов) тебе, моему милостивейшему, о мне донесет, возри оком человеколюбным на раба своего, подажд ми, Государь, отраду, яко и над подьячими милость изволил ты, Государь, явити: моя братья на мя, из них нижайшего, велие бремя налагают, противо себя мало не втрое: а работаю, ей, мой милосердый, тебе, великому Государю, верно и чистою совестию. Но о сем да буди твоя государская воля; упование мое един Бог и ты, мой премилостивейший (Письма и бумаги П. В., I, 765)”.

Июньские письма Виниуса посвящены сибирским делам.

3 сентября Царь писал Виниусу из Таганрога, что русский посол отправился в Константинополь на корабле (Письма и бумаги П. В., I, 303). В ответ на это Виниус посылает 24 сентября велеречивое послание, восхваляя появление русского флота на южных морях (Письма и бумаги П. В., I, 782-784).

Мартовские письма 1700 года посвящены сибирским делам. Дружеский характер переписки исчезает совершенно. В одном из писем Царь поручает Виниусу написать Витзену о присылке пожарных труб. Царь недоволен, что Виниус присылает мало вестей, что пропадают почты. Началась Великая Северная война. Царь постоянно сообщает Виниусу о военных событиях, но все чаще и чаще высказывает ему свое неудовольствие. Так напр., в ноябре он требует немедленно исправить неудачно сделанный портрет умершего Ф. Ф. Плещеева; в апреле 1701 г. требует поспешить с доставкой артиллерии и не стеснять англичан в торговле табаком в Сибири ("если тот торг пресечется, прибавляет Петр, от сего весь убыток на вас будет доправлен” (Письма и бумаги П. В., I, 443).

В март А 1701 г. большая часть почт была взята из ведения Виниуса; на тревожный запрос его по этому поводу, Петр отвечал:

"Min Her. Письма ваши я принял, в которых пишете о готовости артиллерии и что трудитеся в том; и то зело доброе дело и надобно, ибо время — яко смерть. Тут же пишешь, нет ли [200] какого гневу за нечаемое будто отнятие почты. И тут не сама ли вас совесть обличить? Понеже я уже давно о том говорил, и вы так тому сведомы были, что многим о том говорили и нечто давали, а взята оная от вас не за ино что, только что оная у вас была ни в какую пользу государству, но только вам, ибо сколь врать я говорил тебе о корреспонденции в иные места, но те мои слова тщетны; того для и отдана иному, где если такова ж будет тщетна, и там может отнятца. — Другая же, которая к Городу (т. е. к Архангельску), на некоторое время оставлена у вас. Сего ради достоит не небречь тех, или в переманку ставить слов, кто волю от Бога имеет, но всею крепостью радеть. Буде ж помнишь, что по доносу прельстишься, слава Богу, как вы о себе, так мы о вас ведаем, и дядьки нет, кто б вел за нос. Cие не в печаль вашей милости, но вразумления ради пишу, да не колеблешься в сем мыслю.

Piter.

С Воронежа, апреля в 16 день 1701 года (Письма и бумаги П. В., I, 444)”.

На это письмо Виниус отвечал 29 апреля. Он заявляет, что радуется, узнав о том, что гнева Государева на него нет, просит только "в трудех... всеусердных суща в препитании вседневного... с домишком хлеба не оставити и верные... работишка рассмотрити”. Затем переходить к делам: говорить об изготовлении новых пушек, о присылке 34.000 пуд. колокольной меди на пушки (после битвы под Нарвой) и о недостатке красной меди, без которой из колоколов лить пушек невозможно; об отпуске с Москвы сибирского apxиepeя (знаменитого св. Димитрия); просит о поставке пороха Избрантом вместо Воронежа в новгородский поход (Письма и бумаги П. В., I, 852-853).

14 мая Петр писал Виниусу о доставке артиллерии в Новгород. О красной меди Петр поручает сказать бурмистрам, что они ответят головами, если во время ее не доставят. Насчет пороха царь согласился с Виниусом (Письма и бумаги П. В., I, 449).

30 мая Виниус писал Петру, что пушек готово достаточно, но отправка замедляется за недостатком подвод, которые перехватываются "многими господами" для их нужд (Письма и бумаги П. В., I, 856).

20 июля 1702 г. он писал царю, что оправился от болезни и собирается по делам в Сибирь "вящшею охотою, видя, что [201] сибирского железа пушки и мортиры опыт свой выдержали". В этом же письме он сообщает подробный сведения об артиллерии (Письма и бумаги П. В., I, 380-381).

Взяв Нотебург, Петр не мог удержаться, чтобы не поделиться радостью со своим старым слугою: "зело жесток сей орех был, однако слава Богу, счастливо разгрызен. Артиллерия наша зело чудесно дело свое исправила" (письмо от 13 октября 1702 г.) (Письма и бумаги П. В., II, 92). На это письмо последовал радостный ответ Виниуса из Верхотурья, от 8 декабря. Но и в этом письме большая часть отведена делу: Виниус пишет о сибирских заводах, им устраиваемых, о приготовлении новых пушек, нахождений богатой железной руды в таком количестве, "что чаю прежде лесам оскудение, нежели рудам будет”; а наипаче, что железо то зело добро и равняется с гишпанским” (Письма и бумаги П. В., II, 413).

Но с 1703 г. царю снова приходится ссориться с Виниусом. В январе он пишет последнему письмо, против обыкновения начиная его так: "Господину надзирателю артиллерии" вместо обычного Min Her. В этом письме делается выговор за несвоевременный отпуск артиллерийских припасов и за небрежное изготовление их (Письма и бумаги П. В., II, 125). 10 февраля царь требует присылки железа в Воронеж. Отвечая на это последнее письмо, Виниус, между прочим, жалуется на недостаток серы для пороха и свинцу, в чем винит бурмистров; сообщает, что англичане в восторге от сибирского железа и просят дать им образец. Сообщив затем о большой прибыли, полученной им от продажи китайских товаров, Виниус не упускает случая попросить себе деревеньку дворов в 200 с небольшим: "воистинно, государь, аще жив буду, — заслужу, Богу помогающу, паче ж в Сибири, в промыслах железных, медных, селитреных, а еще что Господь подаст. Такожде колите мои труды в управлении такой великой артиллерией были, о том тебе, моему милостивейшему, известно" (Письма и бумаги П. В., II, 125).

Но Петр уже скептически относился к трудам Виниуса. Следующее письмо царя Виниусу помечено 19 февраля 1703 г.; в нем он требует Виниуса к себе в Воронеж с некоторыми припасами. В начале мая 1703 г. был взят Ниеншанц. Сообщая об этом радостном событии многим лицам, Петр на [202] этот раз уже не находить нужным писать Виниусу. Тем не менее, бедный старик, уже подвергавшийся допросу за свою неаккуратность, считает долгом принести дарю свое поздравление по этому случаю. В письме от 12 мая Виниус восторженно говорить о значении Ниеншанца для русской торговли, как конечного пункта великого Каспийско-Балтийского пути. Тут же Виниус сообщает о смерти Карла XII в Померании, о разрешены голландского правительства вывезти 5000 пуд. серы в Москву для изготовления пороху (Письма и бумаги П. В., II, 537-539).

В октябре 1703 г. Виниус был отставлен от всех должностей; на нем осталось только артиллерийское дело: он все еще лил пушки. Тяжка была для него немилость царская. "Обрадуй мя, своего раба”, — писал он царю в апреле 1705 г., полагая, что царь уже забыл свой гнев: "в печалех погружаема, в грядущий праздник Воскресения Христа Бога нашего обнадежением своея государские милости" (Кабин. П. В., И, № 4. Соловьев, кн. IV, 4).

Вынужденный удалиться за границу, Виниус писал оттуда (неизвестно, из какого места) царю оправдательное письмо (Сведения об этом, равно как и о последующих письмах Виниуса см. у Пекарского и V т. Писем и бумаг Петра В.). В этом письме он пишет, что, потеряв около Гродно почти всех своих людей и лошадей, опасался попасть в руки неприятеля и потому, поспешил спастись за прусскую границу, откуда искал возможности вернуться в московские пределы. Когда же ему это не удалось, он через Кенигсберг отправился в Голландию. "Достиг, пишет он, — в такую озяблость горького ми состояния, что всего, еже в толикие лета трудами многими приобрел, весьма себя вижу обнаженна”. В заключение он просит прощения у царя: "Даруй мне, состарелому и слабому, остатные дни малые моея краткие жизни вне всех мирских суетств в домишке моем или в монастыре мирно скончати” (Каб. П. В., II, № 5. Письма и бумаги П. В. V, 715).

За этим письмом последовало другое, от 16 ноября 1706 г. С ужасом упомянув о взводимых на него обвинениях в измене со стороны врагов, которые "не боятся Божие мстительного судаи, именуют его "крайним злодеем”, чтоб лишить его всего имущества, Виниус перечисляет свои заслуги на службе царского Величества: заведывание посольским, сибирским и пушкарским приказом, устроение заводов, торговых сношений в Сибири, находку селитры, открытие школы математической для наук [203] инженерных, бомбардирских и пушкарских, участие в делах малороссийских, устройство триумфального шествия после азовских побед, заботу о безонасном возвращении Петра из-за границы и пр. (В этом же письме Виниус заявляет, что ему 65 лет от роду. Каб. П. В., II, № 5. Письма и бумаги П. В., V, 717).

Очевидно, это последнее письмо возымело действие на Царя, который умел помнить заслуги своих приближенных. Он, наконец, ответил Виниусу из Люблина, 18 июня 1707 г.: "Господин Виниус! Письма ваши три я принял, на которые ответствую, что как вы поездку свою ни рассуждаете, однакож оная не без вины есть; что же вы тут поминаете, что отчужден от милости, и в том можете сами рассудить: пока вы постоянно шли, тогда и я к вам теплее был, а когда сказывать стали, что нечего есть, а десять тысяч в одну ночь дали, тогда и меня cиe ваше непостоянство от вас отдалило. Но ныне, ежели хочете паки возвратиться, то во всем прощение получите, також и все ваше вам отдано будет; в том можете весьма надежны быть" (Письма и бумаги П. В. V, 312). 10 сентября 1708 г. Виниус, уведомляя царя, что он, по милости Божией возвратился в недра восточного православия и прибыл через Архангельск к Москве, просил об отдаче ему принадлежащего имущества, дома и книг. В октябре он уже благодарил Петра за то, что его "домишко распечатан, деревнишки возвращены".

Следующие письма Виниуса касаются исключительно ученых и переводческих трудов, возложенных на него царем: в декабре 1708 г. он сообщал Петру, что окончил перевод трактата по механике и предлагал перевод сочинения о фортификации; в ответ на письмо Петра (неизвестное нам), в котором Царь приказывал напечатать трактат по механике и изготовить "книгу огнестрельную", Виниус отвечает обстоятельным письмом. Он советует Царю, чтобы тот, раньше печатания, прочел трактат о механике в рукописи; относительно же "огнестрельной книжицы" заявил, что таковая уже переведена им 12 лет тому назад или даже больше, но перевода ее у него нет. Виниус предполагал, что книга эта найдется среди тех 400 книг, которые были взяты у него в Аптекарский приказ и задержаны там комиссаром Веселовским. Он убедительно просил Царя дать указ о выдаче ему этих книг, тем более, что среди них есть лексиконы, необходимые ему для переводов, книга с фигурами о "фундаментном ведении" и о фейерверках. Мимоходом Виниус сообщает, [204] что книги собирались им в течение 50 лет и даже выписывались из-за границы через Витзена.

В письме от 2 февраля 1709 г., уведомляя Царя о продолжены своей ученой работы, Виниус спрашивает, издавать ли ему переведенную им книгу по артиллерии. То же самое находим и в письмах от 7 февраля и 9 марта. В первом письме Виниус ходатайствуете о даровании ему или кому-нибудь другому ("мне, или чье имя назначь") на 10 лет привилегии на печатание "новых Российского и иных государств партикулярных и общих всей вселенной чертежей с русскими подписями, чтобы никто другой не смел бы таковые перепечатывать. Во втором письме он сообщает о полу чеши всех своих книг и благодарить за это.

Письма от Виниуса к Царю посылались и в следующие годы, до 1714 включительно; они заключают в себе по большей части поздравления по случаю разных побед.

Вот что, напр., он пишет после Полтавской битвы:

Пресветлейший, державнейший царю, великий монарх и победитель преславный!

Всемирная дошедшая здесь радость благодатиею Вышнего Царя царствующего (sic), всесильного Господа Бога Вам, великому нашему монарху, дарованною над в мыслех превознесенному неприятелем несравненною виктории, удостойся со святым Моисеем прославляюще воспети, поем Господеви, славно бо прославися (на полях: Исход, 15), коня и всадника и всех воев храбро бывших проверже по степям. Сей есть Бог наш сокрушаяй брани супостат наших, покрый их, яко древле египтян море. Сих же кровь пролил. Оружия храбрых воин российских, множество силы своея стерль Господь супостаты. Посла на ня Господь гнев свой, иже пояде их, яко стеблие. Рече враг: гнав постигну, утну мечем моим, поражу и разделю корысть, исполню душу мою и воев моих и прочая. Сия бо несравненная виктория исполнила всех подданных ваших монаршеских сердца такою радостию паче всех радостей и воистинно превзыде славою победу Кароля 5-го кесаря римского, монарха зело славного, иже во Италш порази Францишка первого краля францужского и самого плени, но сей несравненна. Понеже вящшая часть француз бегством спаслися, в сей же, мню, ни един избеже. Превзошла победу кесарскую, юже получи Леополдус над турки под Сегединым, в 1697 году и паки иной над французы сия с союзники под Гохштетом в 1709 году, а паче же в России николиже слыханой мню и верую, яко самое присудствие [205] Величества Вашего сию великую с малым уроном вашего государского воинства победу сод....ствовало. Темже высокому вашему монаршескому имяни удостойся вящшей похвалы понеже несумнително многие шведских доброхотов концепты в дым превратятся, вашим же государским интересам много тысящ добрых и ко славе высокого вашего государского имяни простирающих дел привлачит.

Сего ради аз, убогий старец, в надежде вашиа монаршеские ко мне убогому обещанного милосердия утверждают между многими в смысле богатыми последнею силою памяти и ума моего пред престол Вашего Величества к ногам вашим повергшася сею великою несравненною викториею смиренно и покорственно приветствуя, дерзнух поздравити и глаголати: радуйся, о великий наш преславный монарха, иже удостоился еси с некоим римским монархом изглаголати сия словеса: приидох, видех и победих; радуйся, о непобедимый монарха, иже паче сей победы праведную сию на сих высокохвалных врагов и пристойную сыю отмстительную ярость милосердием несравненным победил еси, избранные их пленники своими царскими щедротами их во ужасное удивление привел еси. Буди же паки хвала и благодарение вышнему Богу, увенчавшему святым миром помазанную честнейшую ти главу и толиколетные труды славою бессмертною, паче ж сохраншему дражайшую святую вашу царскую персону от толиких опасных явленных и неявленных человеческих случай. Сего ради от ревности моея души дерзнух Величеству Вашему представить покорные доношения, яко сожалением многим есм содержим о славе Божией и вечной бессмертной похвалы Вашего Величества великой премудрости в таких викториах кротости, милосердии и щедрот, дабы грядущим родам паче ж Вашего Величества пресветлейшим наследникам во мглу забытности не были преданы, но в нескончаему память. Cиа и многие содеянные вашими победы славные, не на преходимых, но на твердых материах, где Ваше Величество соизволите были изображены и поставлены. Яко же в ветхом и новом Риме, Париже, Лондоне, в Галандии, и протчих странах некоторые уже болши 1.000 лет древние храбростию мудрою полученные победы во славу тех монархов на столпах и металах изъяснены, но понеже сия дела мне не вручены, аще от ревности и дерзнух представити с припадением смиренно молю о милостивом вашем государском прощении и во еже cиe вышепомянутое мое покорнейшее убогое приветство щедротами своего государского человеколюбного [206] природного милосердиа, яко от евангелской убогой вдовицы две лепты прияти и в милостивом вашем государском хранителном призрении мя имети.

Вашего Царского Величества, моего премилосердого великого монарха и преславного победителя нижайший и покорнейший раб Андр. Виниус. С Москвы, 1709 июля в 6 день (Это письмо до сих пор не было нигде напечатано. Каб. Петра В. П, № 9, л. 123).

Интересно также письмо, писанное, по-видимому, в 1712 году: "Ныне, приехав к Москве, г. тайный советник Тихон Никитич (Стрешнев), мне, рабу вашему, вашим, Великого Государя, указом, сказал, что вы, Государь, изволили потребовать от меня переводу уставу судебных воинских прав, и я, Государь, в прошлом году был на вашей, Великого Государя, службе в полках с гетманом, а приехав в Глухов, с начала месяца июля лежал несколько недель в расслаблении, а которые дни было мне отраднее, в те трудился над лексиконом голландскими а над воинскими правы не работал, понеже чаял, иные люди то управят. А ныне, к Москве приехав, в домике моем обрел — постановлены шведы во всех жильях, и доныне не сводят, а было их сначала больше 200 человек, и в дом меня не пустили, и жил в чужом дворе недели с три, а мне не малое от постоя разорение. А ныне, Государь, начал в воинских правах трудитися, и по елико смогу, буду работать; однако ж рукою, Государь, правою в письме мне зело тяжко, едва имя свое подписываю; но уповаю сим великим постом голландские артикулы совершить, а прочее потом. Не прогневись, мой милостивейший Государь, на мя, нижайшего раба своего: воистинно, Государь, стал быть дряхл, едва брожу, уж 70-й год доходит. Желание — весть Бог — есть, да сила по вся дни скудеет (Пекарский обозначил это письмо 21 февраля 1702 г. и поместил его в рассказ раньше ухода Виниуса заграницу. Но это явно ошибочно. Не говоря уже о самом содержании письма, — известно, что Виниус при Мазепа никогда не был, а был при Скоропадском, в 1710 г., затем в 1702 г. ему было 60, а не 70 лет.).

После 1714 г. писем Виниуса уже не имеется.

Мы сделали обозрение жизни и деятельности Андрея Андреевича Виниуса. Оно приводить нас к следующим выводам.

Виниус был одним из лучших представителей переходной эпохи (XVII-XVIII вв.). Большая часть его жизни, отдана [207] XVII веку, большая часть деятельности — времени Петра. Он представляет собою великолепный тип русского работника обеих эпох. В XVII веке он, увлекаясь светской культурной работой — проектами флота, дипломатией, почтами, не чужд был и добродетелей той эпохи — он интересовался богословскими и этическими вопросами, писал в этом духе ряд сочинений, получал иконы в подарок от государей; в XVIII веке — он космополит, смотрит на религию с культурной и государственной точки зрения. Он заслужил глубокое доверие и уважение правительства в XVII в. и сохранил их надолго и при Петре В. При Петре он весь отдавался той сфере, где кипела преобразовательная деятельность. С "птенцами гнезда Петрова" вместе он участвовал в попойках, не отставал от них в деле приобретения для себя лично материальных выгод; с этими же "птенцами" он и работал до изнеможения, несмотря на свой почтенный возраст. Редкие деятели петровского времени соединяли в своих руках такое большое количество дел, которое лежало на Виниусе; да иначе и быть не могло — вряд ли кто из сотрудников Петра обладал такими разнообразными познаниями, как этот "русский немецкого происхождения" — как называет его Корб. Он знал несколько языков, прекрасно владел русским литературным слогом, имел большую разнообразную библиотеку; обладая гибким умом, он умел быть и хорошим администратором, и дипломатом, и деятелем просвещения, и аптекарем, и заводчиком, и литейщиком; знал корабельное дело, был опытен в финансовых вопросах, интересовался геологией и географией. Его мы видим в Москве в приказах, в Верхотурье и Туле на заводах, в Вильно — ведущим переговоры с почтмейстером, в Малороссии — в роли правительствен— ного агента, в Гродно — при артиллерии, накояец за границей. Жизнь закончил он в Петербурге: он был в числе первых насельников новой столицы. Почти до смерти он не переставал заниматься наукою.

Подражая Царю, который
То академик, то герой,
То мореплаватель, то плотник
.................................................
На троне вечный был работник,

Виниус был таким же в тех сферах, куда помещала его властная рука преобразователя России ("На каждом месте Виниус вполне выказал свое благоразумие и свое происхождение" говорить Корб, считавший Виниуса немцем (стр. 318)). Судьба отказала ему в [208] счастии — насладиться семейными радостями; мы почти ничего не знаем о его семье, и сыновей после него не осталось, но судьба лее отказала ему и в другом счастии, о котором мечтает всякий труженик — увидеть окончательные плоды своей деятельности. Он не дожил до конца Северной войны, которая была ведена флотом и артиллерией, в созидании которых Виниус был одним из главных помощников Петра.

Почта, это великое культурное явление, до Виниуса еще была только в зачаточном состоянии, ходила только на запад; при нем пролегли почтовые дороги по всем направлениям от Москвы — в Новгород, Архангельску Азов, Киев, даже — в далекую Сибирь.

Мы видели, как пострадал Аптекарский приказ, когда одно время Виниус оставил его; то же случилось с почтами и с Сибирью. Развитие первых надолго замедлилось; сибирские дороги запустели, и сношения но ним стали прекращаться; а что делали сибирские воеводы после Петра В., без надзора такого лица, каким был Виниус, — слишком хорошо известно. Несомненно, что в лице Виниуса Петр имел выдающегося помощника и очень дорожил им. Имя Виниуса должно в истории Петра В; стоять рядом с именами Гордона и Лефорта, и нисколько не ниже их.

Всем вышесказанным объясняется то обстоятельство, что Царь, после всех превратностей судьбы старика, довольно скоро согласился па возвращение его из-за границы, вернул ему его имущество и даже внешний почет. Такая личность заслуживала нашего внимания, тем более, что в тех произведениях исторической литературы, которые касаются биографии Виниуса, оказалось много неточностей и подчас грубых ошибок, которые и были указаны в соответствующих местах настоящего очерка.

И. Козловский.

Дополнения и поправки

к ст. "Андрей Виниус, сотрудник Петра Великого".

К "введению”. Во время печатания настоящей статьи автору удалось познакомиться с некоторыми изданиями, ранее ускользнувшими от его внимания. Таковы: "Дело дьяка Ан. Ан. Виниуса (7 сент. 1690 — 27 июня 1693 г.)”, напечатанное В. Сторожевым в приложении к Журналу 53-го заседания Тверской Ученой Архивной Комиссии 25 янв. 1896 г., "Царский образ. Замечательная икона [209] в храме села Михайловского Старицкого уезда. Тверь, 1895” (см. ниже) и новое сочинение Korb’s Diariura itineris in Moscoviam mid Quellen, die es erganzen, v Friedrich Dukmeyer, Berlin, 1909, Historische Studien, Heft LXX. В дальнейшем изложении автор успел воспользоваться данными, приведенными в этих изданиях, за исключением второго (см. ниже, дополн. к гл. II).

К главе I. Для биографии Андрея Денисовича Виниуса имеют важное значение материалы, напечатанные г. Е. Вильчинским в "Русской Старине" за 1909 г. и 1910 г.

Год смерти А. Д. Виниуса довольно точно определяется в челобитной его сына (у Сторожева, стр. 24). Это — 1662 или 1663.

К главе II. К приведенному в конце главы известно о пожаловании иконы Виниусу царем Феодором Алексеевичем нужно добавить следующее.

В с. Михайловском, Старицкого уезда, на левом берегу Волги, в местной церкви, хранится образ Нерукотворенного Спаса, неизвестно как сюда попавший (по местной легенде, пожертвованный проезжим "барином" лет сто тому назад). На этом образе, на задней стороне доски "крупным прекрасным старинным уставом, вполне удобочитаемым, сделана следующая замечательная надпись: "Сии образ Иисуса Слова Божие 7092 ноемврия 26 по завещанию великого государя царя Иоанна Васильевича от цесаря Рудолфа сребропозлащением украшен по обычию греков, список славного образа, которой от самого Творца нашего Иисуса в Едес ко Авгарю посылан бяше, иже и ныне в Риме. И свидетельствует о том грамота в посолском приказе; и по отшествии жизни его, государя, сыну его, государю Феодору Ивановичу, отдан в чертог царски и потом в келиях святейшего патриарха Филарета Никитича и по кончине его отдан в иконохранительницу чертогов царских. Свидетельствует о том опись патриарша казенного приказу. Велики государь царь и велики князь Феодор Алексиевич в иконохранительницу некогда в пришествии своем за многую свою милость сию святую икону пожаловал от царские полаты дьяку Андрею Виниусу и о сем свидетельствует расходная книга той полаты".

Надпись эта, вместе с иконою, была исследована священником с. Михайловского, о. Казанским и доклад о ней читался в заседании Тверской ученой архивной комиссии 16 сент. 1895 г. В докладе этом доказано, что икона эта действительно была получена в дар Иоанном Грозным, но не от императора Рудольфа, а от папы Григория ХIII. Надпись эта носит деловой характер [210] и основана, очевидно, на справках в официальных бумагах. Такой делец, как Виниус, именно мог составить такую надпись.

— По отношению к деятельности Виниуса в Аптекарском приказе следует сделать одно добавление. При Петре В., как это рассказано нами в своем месте, Виниус также заведывал Аптекарским приказом и оказался очень неаккуратным. В данное время есть также косвенное указание на то, что он не всегда отличался образцовой аккуратностью. В одном из своих писем к Шакловитому кн. В. В. Голицын писал: "да отпиши ко мне: на прошлых почтах или с Бехтеевым отпустил к тебе письмо, на котором подписано по-немецки, и тут же и моею рукою: велено отдать его Андрею Виниусу скоро — то для нужных моих лекарств — и по се время отповеди мне по нем нет. Пожалуй прикажи, чтоб мне, против того, тотчас отписано было”. (Розыскные Дела о Федоре Шакловитом и его сообщниках, т. III, Спб., 1888, стлб. 1110-1111).

— В тех же Розыскных делах, т. II, стлб. 575 и т. III, стлб. 1280 и 1819 и след, находим, что Виниус стоял во главе Новгородская приказа между 14 ноября 1689 и 20 окт. 1691 г. Таким образом крайние пределы его службы в этом приказе расширяются: с 14 ноября 1689 до 29 февр. 1692 г. 20 октября 1691 г. он посылал из Новгородского приказа память в приказ Розыскных Дел о рассмотрения челобитной кеврольцев и мезенцев, пожаловавшихся на неправильный действия спутника князей Голицыных в их ссылке, стольника Павла Скрябина.

— Относительно местнического дела надо сказать, что Виниус, хотя и позже сделался дьяком, чем Постников и Михайлову но должен был считаться старше их, потому что до этого был московским дворянином, а его товарищи выслужились из подьячих.

К главе III. Некоторые думают, что монах Карион, упоминаемый в рассказах Корба, есть не кто иной, как известный духовный писатель того времени, Карион Истомин. О том, что Виниус не прочь был сближаться с духовными лицами, можно видеть еще из одного рассказа, помещенного в "Житии патр. Иоакима”.

Андрей Виниус рассказывал иноку Евеимию, что он, по смерти патриарха Иоакима, хотел "небрещи” его портретом, который у него был, потому что "что во образе, егда патриарх преставился?" Но покойный патриарх явился ему во сне и заявил: "побереги образ мой, яко и впредь пригодится" и Виниус отнесся [211] к видению, как к одному из чудес почившего (Шляпкин, Св. Димитрий Ростовский и его время, стр. 213).

— К числу полезных канцелярских нововведений в Сибирском приказе при Виниусе надо отметить введение вместо столбцов, скатывавшихся в "колеса" — тетрадей.

— К тому времени, когда старик Виниус всецело был поглощен ученой работой, относится небольшое черновое письмо, найденное нами в Гос. Архиве в Кабин. делах, № 64, кн. 3. В нем автор обращается к Андрею Андреевичу с сообщением, что его лексикон царю понравился и чтобы он, если будет здоров, приехал ко двору.

Текст воспроизведен по изданию: Андрей Виниус, сотрудник Петра Великого // Русская старина, № 4. 1911