ПОЛОВНИКИ В ВОЛОГОДСКОЙ ГУБЕРНИИ

Не много еще лет прошло с того времени, как порядочно принялись у нас за изучение обширной России, а судя по ее громадности, не смотря на увеличивающиеся с каждым годом старания изведать ее, можно без боязни за ошибку утверждать, что много еще утечет воды до той поры, пока мы узнаем Русь совершенно, если только это возможно. При одном взгляде на обширнейшее в свете государство, вас невольно поражает мысль невозможности исследовать бесчисленное множество самых разнообразных частей, его составляющих. К числу таких неисследованных данных принадлежат половники Вологодской губернии, причисленные к разряду государственных крестьян. Они живут в Никольском, Великоустюжском, Сольвычегодском и, в самом незначительном числе, в Яренском уездах помянутой губернии, и составляют исключительную принадлежность этой местности. Здесь только находятся такие земли, которыми могут владеть все сословия с правом населять их для обработки половниками. Число последних можно без преувеличения положить в 4,000 душ мужеского пола. Не смотря на то, что этот род государственных крестьян существует уже не одно столетие, но до сих пор никем почти не исследован, и остается малоизвестным. Если исключить из числа книг, указывающих на существование половников, Свод Законов, где определены права их, то мы можем указать только на одну такую, из которой можно почерпнуть довольно сведений относительно настоящего состояния половников, преимущественно же в экономическом отношении. И к стыду нас, Русских, должно сознаться, что она составлена не соотечественником нашим, а иностранцем, ученым путешественником, королевско-прусским тайным советником бароном Гакстгаузеном, и напечатана в Ганновере на немецком языке под заглавием: Studien ueber die innern Zustande das Volfsleben dere landlichen Ginrichtungen Russlands. Von August Freichern von Hafsthausen. Hannower. 1847. 2 B. in 8, (Иcследования о внутреннем состоянии народной жизни, и особенно о сельских учреждениях в России, барона Августа Гакстгаузена). В журнале министерства Внутренних Дел 1847 года в 11-й книжке, помещена была, извлеченная из этих исследований, статья «О половниках Вологодской губернии». Статья дельная, но, к сожалению, рассматривающая половников слишком односторонно. Желая с своей стороны также принесть посильную дань на олтарь науки, мы решились предложить благосклонным читателям несколько мыслей о [87] происхождении половников. При постоянно усиливающейся теперь жажде к познанию нашего отечества во всех его частях, Может быть и наша статья покажется сколько-нибудь интересною, если ничем другим, так хотя малоизвестностию рассматриваемого в ней предмета.

Приступая к определению происхождения половников, считаем необходимым объяснить сначала причину, почему они получили такое название, и еще, чтоб дать читателю понятие о том, что значат они ныне, упомянем о современных постановлениях, определяющих настоящее значение и состояние этого рода поселян.

Название половники произошло от слова половина. Крестьянин, заключивший с владельцем земли условие обработывать ее на праве половничьем, получает, только не всегда, избу для помещения и непременно семена для посева, в замен чего обязан по окончании полевых работ или земледельческого года представить хозяину половину приполона озимового и ярового посевов; от этого он и называется половником, то-есть платящим половину приплода.

К числу частных особенностей в быте половников принадлежит разделение населяемых ими деревень на ключи; это значит: если кто-нибудь владеет несколькими деревнями, близко одна от другой расположенными и находящимися под одним управлением, то они все составляют ключ. Правда, что таких значительных имений очень не много, а по большей части они мелки до ничтожества. Земли измеряются здесь не десятинами, а сохами, не имеющими впрочем определенной меры: соха состоит из такого пространства земли, где можно высевать от 2-х до 3-х четвертей озимового хлеба и до пяти ярового, а для такого посева требуется, конечно, не одинаковое количество ее (земли), судя по качеству. Названия включи» и «сохи» принадлежат к числу остатков старины.

Первый необходимый вопрос, на который должно отвечать при определении происхождения половников, должен быть следующий: как рано делаются они известными? В древних письменных памятниках, как-то: в купчих крепостях на земли, в порядных записях и других граматах, это слово не восходит далее начала ХVІІ-го столетия. Г. Пушкарев в своем «Описании Вологодской губернии» говорит, что это название присвоено половникам еще до 7160 года (1652) ¹. Автор же книги «Опыт повествования о древностях Российских» г. Успенский появление их считает гораздо древнейшим, что показывает следующий [88] отрывок из его опыта, в котором он доказывает свое мнение. По его словам, «самые древнейшие свободные поселяне в России суть половники, называемые сим именем еще и ныне. От них названо половническое право, которое во всей России было самое древнейшее право поместий: ибо, как весьма трудно разработывать в первый раз дикую, особливо лесистую и болотистую землю, чтобы оной доставало ему для постоянного его поселения на одном месте, без перехода его на разные, то достаточнейшие люди, жалованные от князей землями в поместья, или сами в диких местах занимавшие оные, старались своим иждивением сперва очистить и удобрить обширные поля и на оные уже принимали вольных земледельцев, с договором получить хозяину половину всего того, что пришлецы на сих полях снимут хлеба или льна; а те земледельцы, кои не хотели вступать в сии обязательства, принуждены бывали для легчайшего, но непрочного труда, выжигать для себя полосы земли в лесах, и, посеяв под метлу на сем пепелище, снимали один только раз хлеб или сено, и на другой год, поелику она проростала лесом от кореньев, долженствовали они избирать другие места. Оба сии рода земледельцев уже упоминаются в законах Великого Князя Ярослава Владимировича, изданных в начале ХІ-го века. Первые, т. е. вступившие в половинные условия с владельцами земель, именно названы там половниками, а последние, свободные, питающиеся от земли выжигаемой, названы «огнищанами» ². Не будем оспоривать того, что в древней России земли обработывались земледельцами с правом получать половину приплода: это достоверно, потому что г. Успенский основывается на показании Русской Правды; но имело ли место это обыкновение в той стране, где ныне живут половники? Можно ли с этим согласиться? Едва ли. — Половники, как мы сказали, живут Вологодской губернии в Никольском, Устюжском, Сольвычегодском и Яренском уездах, где во время Ярослава I не было и русских поселений, исключая, может быть, небольшого числа торговых становищ, а пустыни, были обитаемы Биармами, на которых законы Ярослава Мудрого не имели решительно никакого влияния. Кроме того, от чего же не говорит об этом ни один из древних племенных памятников? И от чего не осталось даже и следов существования половничества внутри России, где Русская Правда была в употреблении? Мнение о происхождении половников г. Пушкарева гораздо справедливее и основательнее. [89] Он пишет, ссылаясь на граматы 8 июня 7160 года, что «некоторые из посадских людей, прежде существовавшей Устюжской области и так называемых поморских городов, получили привилегию: за отправляемые ими службы у города Архангельска и в Сибирских городах, при таможенных и питейных сборах, приобретать себе в собственность земли, принимать на них по добровольному согласию черносошных крестьян, давая им из всех добытых произведений половину». Конечно, это определение не полно, но мы никак не должны осуждать за него автора, ибо он верно и не задавал себе задачи открыть причины происхождения половников, а упомянул об этом, вовсе не думая о подобном вопросе. Даже такое отступление было бы совершенно излишним в его книге. Правда, весьма вероятно, что Цари русские, жалуя посадских людей помянутыми правами, может быть брали пример для образа обработки в древних обычаях и постановлениях, по покрайней мере появление половинных условий между хозяевами и крестьянами в этой стране принадлежит уже не времени Ярослава І-го, а более позднейшему. Доказательством этой мысли служат граматы, на коих г. Пушкарев основывается (7160). Они ведут даже к другому заключению: именно, что половники явились никак не ранее половины XVI-го века, потому что в них сказано, что посадские люди получили привилегию приобретать себе в собственность земли за отправляемые ими сверх городских повинностей службы у города Архангельска и в сибирских городах при таможенных и питейных сборах. А известно, когда построены Архангельск и города сибирские. Но не имея под рукою грамат 7160 года, приводимых автором Описания Вологодской губернии, мы не можем сделать и надлежащих из них выводов и по неволе ограничиваемся коротким примечанием г-на Пушкарева. При помощи их мы уже дошли по крайней мере до убеждения, что половники не столь древни, как думает г. Успенский, однако, кажется, и немного древнее, чем полагает г. Пушкарев. Тогда (в 7160 году) они получили уже довольно определенные формы, а следы их существования мы находим ранее. В приведенном примечании из книги «Описание Вологодской губернии» сказано, что приводимые там граматы давали право приобретать земли и населять их по добровольному согласию черносошными крестьянами, давая им изо всех добытых произведений половину, только людям посадским, а другие сословия имели это право гораздо прежде. Как доказательство последнего предположения, привожу здесь порядную запись или условие между [90] священно-церковно-служителями ц. св. Афанасия Александрийского и крестьянами в том, чтобы последние жили и обработывали землю в церковной деревне Деревеньке. Запись выписываем всю, потому что она, кроме указания времени ее заключения (ранее 7160 года), показывает обязательства, в какие входили владельцы с половинками, и еще на нее же будем ссылаться в своих выводах. Ее содержание таково:

________________________________

«Се аз Иван Алексеев сын Ведров, Семен Семенов, сын Прахов, порядилися есми у старосты церковного у Григория, Иванова сына, да у попа Евдокима, Григорьева сына, с крылошаны Афанасия Александрыйского и великомученицы Варвары на церковную деревню, что словет Деревенька, на трех лошадех своих половничьих, снасть всякая деревенская железная и деревянная наша половничья, семяна ржаные и яровые, всякие, сколько земля подымет, церковные, а за семяны что Бог уродит и приполонной хлеб делить нам половникам на пятеро: хозяину три меры, а нам половником две меры, корм гуменной и сена что стает, то нам половникам на себя. А живучи нам половником хозяйского хлеба не стравить, а буде что стравлено, то наше половничье, а цело хозяйское. А порядилися есми мы половники на три годы ряд и в ряд Георгиев день осенный; а приряды нам половникам делать в те срочные годы: изба поднять в струбах в стопу готовая, рубленая на Деревеньке трех сажен, и нутро сделать в лесу в готовом, в церковном, а желобы и драницы церковные, как ведется делать в лесу добро и безохулно, а та изба и струбы избные приплавить под берег под Сметанино ему старосте, а возить струбы избные из-под Сметанина нам половникам на своих конех на Деревеньку, да сарай против избы перетрести старый, в лесу готовой их, как им надо, и кровля и драницы и желобы сделать новые в церковном лесу и покрыть до готова; назем нам половником возить с Устюга, где староста добудет, по сту возов на всякий год на лошадь, да нам же половником назем изо двора и с улицы и з гумна возить на поле до чиста по надобным местом и пары здынуть, а отживем урочные годы и приряду всего не сделаем, избы в стопу не поставим и нутра в избе не сделаем, за став ему старосте взять на нас половниках два рубля, а назму не вывезем всего на который год сколько возов, за недовозку за всякий воз по алтыну, а за жерди за сто за всякое по гривне, а назем с посаду возить готовый откуды велят, а заламывать нам половинкам, а огородцы и капустники и конопленики нам половником на себя, и приполонный хлеб своей пахоты нам половником возить на посад, [91] когда велят, на своих половничьих конех без ослушания, да и ко храму из-под берегу церковные дрова возить нам половником на своих конех, да огуменник, опричь церковного попова конопленика, нам половником на себя. Хто сею порядною станет, тот есть истец. На то послух Баженко Исаков сын Тарховых. Порядную писал площадной пищик Моска Григорьев Копосов. Лета 7154 года, октября в 12 день».

________________________________

Далее, на обороте, следуют общие всем деловым того времени бумагам скрепы. В этой порядной видно отступление от половинных условий ³, именно — хозяину из урожая предоставлялись три меры хлеба, а половникам две с наддачею всего сена и корма гуменного (соломы), как порядившимся обработывать землю «на трех лошадех своих половничьих»; но тут видно опять уравнение в получении-половники, получая хлеба менее против хозяина одной частью из пяти, брали в замен сено и корм гуменный, как для них необходимые и даже более выгодные, ибо им предстояла необходимость прокармливать имеющийся скот; церковь же имела свои выгоды: она избавлялась от необходимости вывозить сено на рынок для продажи, при том сено при ничтожных на него требованиях могло давать самую ничтожную прибыль.

Теперь приступим к заключениям о том, каким образом образовалось сословие половников. Думаем, что оно имеет свое основание в древнем русском поместном праве. Вероятно, что все земли, принадлежащие ныне частным всех сословий владельцам, издревле составляли собственность дворянских родов и были населены крепостными крестьянами, что можно доказать существованием ныне вблизи этих владельческих земель удельных имений. Помещики, владея землями в столь отдаленном от средины России краю и не имея от них очень значительных выгод, может быть, продавали свои земли в надежде на приобретение лучших, и одни из этих поместий переходили в собственность уделов, а другие приобретены были людьми посадскими, получившими на это право. Обычай половников переходить от одного владельца к другому имеет началом переходы помещичьих крестьян от помещика к помещику, в осенний Георгиев день. Половники удержали за собою эту льготу и переходили в это же время, что видно из следующих слов приведенной записи: «а порядилися семи мы, половники, на три годы ряд и в ряд [92] Георгиев день осенный». После же, когда земли дозволено было приобретать и другим, кроме дворян, сословиям, крестьяне, остававшиеся на них при переходе ко владельцам, не имевшим права укреплять их за собою, должны были входить в подобные обязательства с новыми владельцами, чтобы получить и пристанище и пропитание.

Одинаковость и современность происхождения половников и помещичьих крестьян видимы и до сих пор в сходстве их обязанностей относительно работ на владельцев, сходстве, нарушаемом только тем, что помещики не делят с своими крестьянами хлеба, как владельцы половников, за то в других случаях однообразие поразительно; даже и тут примечаемое различие в получении задельной платы есть только видимое, а не действительное, потому что, если рассмотреть его внимательнее, не ограничиваясь одним наружным видом получения, то мы найдем то же самое сходство. Помещичьи крестьяне, обработывая землю на помещика, не получают за работу ничего из урожая, но в замен пользуются половиною времени; следовательно между ними и половниками относительно получаемой задельной платы нет никакой разницы, ибо все равно, состоит ли она из половины урожая, или из половины времени. Кроме того половник, как и помещичий крестьянин, должен заготовлять дрова и прочее для хозяйского дома в деревне, соблюдать чистоту в нем и на дворе. Женщины в свою очередь занимаются пряжею льна на хозяина и тканьем полотен, или вообще обязаны отправлять все те работы на хозяина, какие несут и помещичьи крестьяне. Одним словом, почти во всем заметно сходство.

Наконец, определив происхождение половников и их обязанностей, мы предложим читателям мысль: почему именно до сих пор между половниками сохранилось обыкновение платить хозяину половину урожая от засеваемого хлеба, или, лучше, что послужило причиной сохранению этого обычая? Конечно, наше новое предположение основано будет на догадках; но все же оно может быть не менее достоверно, в противном случае мы надеемся на благосклонность читателя.

Когда Англичанам, Голландцам и другим иноземцам жалованными граматами дозволено было покупать недвижимые имения, то они, воспользовавшись переходами крестьян, населяли ими свои местности, и, находя выгоднейшим для себя пользоваться, как [93] было в старину, приплодом земли, нежели ничтожною платою, какую могли бы взимать с крестьян, при незначительных тогда оборотах звонкой монеты, они обязывали обработывавших их земли поселян уделять им известную часть приполона натурою; такой доход был выгоднее для них еще и тем, что сырые произведения земли ценились ими высоко, составляя главный предмета их торговли. Сбор продуктами мог быть, или по-крайней-мере казаться, выгодным и для самих поселян, потому что те же иностранцы должны были скупать избытки от урожая по малым ценам, ибо между Русскими не находилось тогда таких торговцев, которые имели бы непосредственные торговые сношения с западом Европы, следовательно и был один только путь сбыта произведений — иностранные конторы. Притом повинности, вероятно также как и ныне, уплачивались владельцами, а вещи, необходимые в деревенском хозяйстве, приготовлялись самими домохозяевами и совершенно удовлетворяли их нужды; требований на предметы роскоши, нужных для нынешнего крестьянина, знакомого с удобствами жизни, тогда не существовало; изобилие заменяло тогда роскошь. Из этого видно, что деньги для крестьянина того времени не составляли необходимости. Кроме всех приведенных доказательств представляем еще одно, и едвали не самое основательное, именно: за начало новых обязательств можно принять обыкновение тогдашних помещиков во всей России получать доход с имений тем, «что Бог уродит».

Посадские люди, владевшие здесь крепостными землями, видя пользу, получаемую иноземцами или вообще помещиками от взимания дохода произведениями, держались вероятно их правила в обработке земли и получении поземельного дохода, а следствием этого было то, что оно получило первоначально вид обычая, а наконец и закона, и таким образом укоренилось.

Определяя отношения половников к их хозяевам, как лиц дающих доход, и какой доход, мы опустили из виду один из самых важных вопросов, — не показали степени отношений их, как слуг к господам, именно, были ли они арендаторами, или просто наемными работниками? Думаем, что скорее последними. Арендатор получает от владельца одну только землю, а земледельческие орудия, скот, нужный хлебопашцу для обработывания полей, и прочее, должен был заводить для себя сам, своим иждивением; а половникам, как мы говорили, часто удовлетворяют владельцы; а почему они, как работники, получали плату не [94] деньгами, а продуктами, то ответ на это виден в предьидущем. Удовлетворяя всем своим потребностям собственными трудами — они не нуждались в деньгах.

Может быть другим странным покажется еще то, что половники, будучи работниками, заводят оседлость. Это очень просто: они обязываются служить по нескольку лет, напр. 10, 15, 20 и более, и никогда не менее 10; следовательно, чтобы иметь под рукою землю, отданную им для возделывания, принуждены около нее селиться.

ВЛ. ПОПОВ.

Комментарии

1. Отд. II, стр. 26, в примечании.

2. Опыт повествов. о древностях Российс., Успенского. Стр. 193.

3. Эти отступления продолжаются и до сих пор.

Текст воспроизведен по изданию: Половники в Вологодской губернии // Москвитянин, № 12. 1853