ФАРБЕР

Письма одного шведа из Москвы, в 1647 году писанные.

(Подлинные находятся в собрании рукописей Г. Вихмана)

I. Из Москвы, от 1 Марта 1647 года, получено в Риге 14^го.

Его Царское Величество находится в Москве и изволит тешиться травлею и охотою, поручив правление бывшему своему наставнику Морозову, Великому Канцлеру Hазарию Чистову и Князю Роману Никитичу Трубецкому; Назарий Чистой, бывший прежде купцом Ярославским, Князь Роман Никитич Трубецкой, управляющий Сибирскими заводами и Приказом, и брат Haзapия Чистого, также бывший прежде купцом Ярославским, который имеет в своем ведении Монетный двор и все расходы, они-то располагают всем правлением, пользуясь советами Голландца Андрея Дениса, коему прежним Великим Князем пожалованы пятьсот душ крестьян, и который первый в Poccии открыл железные рудники и предан более Русским, нежели [152] Немцам. Вышепомянутые чиновники исправляют при Великом Князе неважные дела; но когда рассуждаемо бывает в Сенате о делах важных, тогда они выходят, что конечно не может не быть для них весьма оскорбительным. Войско возвратилось с Татарских границ, числом около 80000 человек, не встретив неприятеля, который, напав нечаянно и взяв добычу, удалился с великою поспешностью. Но по ту сторону Азова остался один Русский Генерал, именем Одуевской, с 17 тысячами войска. По всей армии отдан приказ, к весне быть в готовности к походу; однако же везде говорят, что с Татарами заключен будет мир; Немецкие Офицеры и войска, простирающиеся до 2000 человек, также возвратятся, исключая отрядов, которыми командуют полковники Крауферт и Гамильтон. Последний был прежде Подполковником, но в сем походе сделан Полковником.

14 Февраля Его Царскому Величеству представлены были во дворце в большой зале 6 девиц, выбранных из 200 других, назначенными для того вельможами, и Царь избрал себе в супруги дочь незнатного боярина Федора Всеволодского; когда девица сия услышала о том, то от великого страха и радости упала в [153] обморок; Великий Князь и вельможи заключили из того, что она подвержена падучей болезни; ее отослали на 3 версты от Москвы к одному Боярину, чтобы узнать, что с нею будет; между тем родители ее, которые поклялись, что она прежде была совершенно здорова, взяты под стражу. Ежели девица сия опять получит ту же болезнь, то родители и друзья их должны отвечать за то, и будут сосланы в ссылку. Некоторые думают, что Великий Князь после Пасхи женится на другой.

Его Царское Величество изволил возвысить почти до 10 процентов пошлину на некоторые товары, дозволив иностранным купцам приставать ко всем лучшим гаваням и к Архангельскому порту, что прежде запрещено было, и приказав объявить, чтобы они не отрекались платить пошлину: ибо Его Величество имеет великую нужду в деньгах, по причине продолжительной войны с Татарами, и ожидая еще большей опасности со стороны Турок; но Голландцы на то не соглашались, почему и писано было к Генеральным Штатам. Его Величество в прошлом году отправил также несколько пушек и ядер в Голландию с литейного завода своего, находящегося верстах в 35 от Москвы, и будущим [154] летом будет несколько отослано. В Москве продаются пушки и ядра по денежке за фунт; также послано будешь шинное железо, но весьма ломкое, которое в Москве продается по10 рублей за берковец.

В нынешнем году приставали к Архангельскому порту всего 18 кораблей, но ни один из них не остался зимовать, как прежде случалось. Посол, назначенный в Данию, не получил еще точного повеления, когда он должен отправиться. Ожидают Полномочного Посла из Швеции. Соболи с некоторого времени сделались дороже: причиною сего во-первых то, что Греки, все бывшие в запасе соболи покупили, на которые теперь у них мода, и недавно еще один Грек прибыл в Москву для покупки оных на сто тысяч талеров; во-вторых то, что Воевода Сибирский, по причине разных опасностей, целые пять лет не присылал соболей, ныне привез с собою в Государственную казну 53460 пар соболей, которые теперь отделываются и будущею осенью начнут продаваться.

II. Известие о нынешнем состоянии Москвы.

Лейб-Медик покойного Великого Князя, Доктор Венделин, недавно уволенный [155] от службы нынешним Великим Князем и 7 сего Марта прибывший сюда, сообщил, что хотя нынешний Великий Князь, подобно родителю своему, кроткий и добрый Государь, но надлежит опасаться, что по увольнении некоторых вельможей, старых Советников, и по вступлении на места их новых, ежели они будут иметь при Князе такую же силу, конечно могут последовать некоторые перемены в правлении; что Великий Князь сей очень предан своей Религии, и cиe побудило его издать закон, по которому Pycскиe не должны были служить в домах знатных иностранцев; ибо он опасался, что Русские у иностранцев могут быть отвращаемы от своей Религии; от чего иностранцы находились в великом затруднении, не могши обойтиться без Русских слуг; ибо находящиеся там Лифляндцы и другие тамошние уроженцы, употребляемые для прислуги, так ленивы и глупы, что ни к чему не годятся; однако же они надеются, что и это запрещение будет забыто; ибо однажды дано уже было такое запрещение, но никто не исполнял его, иначе и без того весьма стесненная торговля совершенно была бы расстроена; таким образом в Архангельске и Москве она весьма уменьшилась от того, [156] что платимая обыкновенно пошлина по 1 1/2 процента собирателями оной в первом из сих городов ежегодно умножается, и потому время от времени дела становятся хуже. Как в прежних лучших годах пошлина составляла значительный доход, то при Дворе надеялись получить тот же самый доход и в нынешние времена, почему таможни обвинялись в упущениях и согласии с иностранцами; между тем неумеренные общие налоги привели Русских купцов в несостояние поддерживать иностранный кредит, и они потеряли у иностранцев доверие; сверх того Дюнкирхенскими жителями недавно отнято несколько кораблей с грузом, каковой потери Pycскиe купцы не могли еще забыть; наконец Архангельский порт наполнен мелкими и опасными местами, на которых многие корабли погибли; хотя недалеко от оного находится другая очень удобная и безопасная пристань, ибо посредством ее можно бы было подходить к крепости, но Pycскиe, из недоверчивости к иностранцам, не позволяли последним пользоваться столь желаемым случаем; сии-то причины приводят торговлю в сей земле в постепенный упадок. Впрочем Великий Князь мало [157] занимается военными делами. Граф Вольдемар (Сын короля Датского Христиана IV и Христины Мунк. Он прибыл в 1644 году в Россию, желая вступить в супружество с Царевною Ириною Михайловной, который брак однако же не состоялся. Прим. изд.) возбудил в нем страсть к охоте, которою он иногда тешился; ныне, против обыкновения Русских, у коих положенное время траура было только 40 дней, вздумал он продолжить оный на год и не вступать прежде в новый брак; многиe опасаются, что и при будущем бракосочетании Великого Князя приняты будут иностранные обыкновения и причинят при Дворе перемены. — Татары со своими соседями, хотя исправно получают каждый год обыкновенную дань, по 30 тысяч рублей и мехами, не смотря на то, причинили набегом своим на Москву великое опустошение; почему Великий Князь предпринял будущим летом выслать против Татар три отряда войск, до 70 тысяч человек, посадив всех их на лошадей, по причине отдаленных и худых дорог; также несколько сильной пехоты под предводительством Немецких Офицеров, коих со всеми рядовыми находилось там до 500 человек; некоторые, в [158] надежде получить вместо жалованья богатые поместья для своего содержания, а другие, по причине долгов, не могли выехать из города; большая часть из них негодные люди, которые не надеялись достигнуть значительных мест в других Государствах; впрочем поход сей, как говорят предпринят только для обороны; ибо у Русских есть старое предание, что они тогда только начнут одолевать Татар, когда будут в крайности. В числе сих войск, тремя эскадронами, состоящими из 2000 всадников, командовал перекрещенный из Татар Граф Слаккву, хотя он о военном искусстве не имел никакого понятия. Впрочем Доктор Венделин, хотя и получал хорошее жалованье, то есть по 72 рубля в месяц, но выехал из сей земли, опасаясь строгости Графа Вольдемара........

 (Подписано:) Фербер, Шведский Поверенный в делах при Российском Дворе

(Многие донесения его к своему Двору находятся в бывшем Шведском Архиве в Риге.). 

Текст воспроизведен по изданию: Письма одного шведа из Москвы, в 1647 году писанные // Северный архив, Часть 1. № 2. 1822