СБОРНИК XVII в. С ПОДПИСЯМИ ПРОТОПОПА АВВАКУМА И ДРУГИХ ПУСТОЗЕРСКИХ УЗНИКОВ

МАТЕРИАЛЫ К ИССЛЕДОВАНИЯМ

Описываемый нами сборник принадлежит рукописному собранию известного исследователя фольклора северного края и древнерусской и старообрядческой литературы Елпидифора Васильевича Барсова, точнее, – той части собрания, которая хранится в Отделе рукописей Государственной библиотеки СССР им. В. И. Ленина ¹.

Эта часть собрания ² известна меньшему кругу исследователей, чем фонд ГИМа ³, однако и она представляет собой ценность чрезвычайную. В ней находятся списки большинства произведений старообрядческой литературы, и без обращения к этому фонду (ГБЛ, ф. 17) сколько-нибудь серьезное изучение старообрядческой литературы невозможно. И далеко не все материалы, входящие в этот фонд (а он содержит более 1200 номеров), учтены исследователями. До самого последнего времени не был, например, обследован сборник (№ 1124), в котором помещены три письма протопопа Аввакума, опубликованные лишь недавно в «Записках Отдела рукописей ГБЛ» ⁴. Одно из них – письмо к Каптелине – прекрасный ни с чем не сравнимый образец лирической теплоты и художественной образности творчества Аввакума. Не изучался сборник (№ 983.1), в котором помещены кратчайшие редакции житий Аввакума и Епифания. Не учтены и многие списки произведений Аввакума, дьякона Федора Иванова, братьев Денисовых и других писателей-старообрядцев. Остался незамеченным и сборник, которому посвящена данная статья. Это рукопись в 4° (19,0×16,0), третьей четверти XVII в. (1668–1670 гг.?), писанная одним почерком на бумаге с филигранью «Голова шута» с семью бубенцами (типа [150] образцов, помещенных в альбомах Тромонина ⁵ № 384–1676 г., Лихачева ⁶ № 476–1665-1670 гг., Хивуда ⁷ № 1997–1665 г. и Гераклитова ⁸ № 1356–1665 г.), крупной раздельной скорописью, близкой к полууставу. В рукописи 279 лл. Часть листов утеряна (некоторые из них еще до нумерации). Переплет рукописи – доски, обтянутые гладкой кожей ⁹,– также, видимо, следует датировать XVII в. Текст в делом сохранился хорошо, хотя края многих листов потрепаны и в некоторых местах порваны. Часть заглавных букв киноварные (сурик), часть (большая) написана теми же чернилами, что и весь текст, – и те и другие без украшений. Вся рукопись выглядит очень скромно.

На л. 2 владельческая запись: «Книга духовная светая Василья Федотовича Попова душеполезная». Кто этот Попов, остается невыясненным. Почерк не выписанный, писец записи, видимо, был не очень грамотный. На обороте верхней крышки (цена?): «3-» и «13-» и прежний номер (фиолетовым карандашом) – «508». На л. Iоб. и 278об.: «Выписано из Апокалипсиса». На л. 279 – «Глас».

Замечательной особенностью рукописи являются подлинные подписи четырех пустозерских узников – протопопа Аввакума, попа Лазаря, дьякона Федора и старца Епифания, – как бы скрепляющие рукопись, удостоверяющие текст, санкционирующие его выпуск в свет.

К сожалению, не весь текст этих записей сохранился полностью. Части отдельных слов записи Аввакума утратились из-за ветхости внешних краев полей рукописи, большая часть записи Лазаря, помещенной на нижчних полях, оказалась срезанной при переплете. Записи Федора и Епифания (на нижних полях) сохранились целиком.

Приводим полный текст записей, частью реконструированный (предполагаемые утраченные части слов заключены в квадратные скобки, выносные – в угловые):

1. На лл. IIоб., 1–5а: «Сице мудръствую е<смь> ¹⁰ протопоп Авва[кум] Петр[ов] со отц[а]м[и] и брат[ь]ею, сид[я] в т[емни]це [Пу] ¹¹ст[озер]ск[ой], к сему изб[ра]нию руку приложил».

2. На лл. 5–10 (подпись попа Лазаря): «К сему истинному [избранию?]... приложил».

3. На лл. 11–33: «Диакон юзник Феодор, собрав сие божественное писание и сочинив вкупе о Христе Исусе на пол<ь>зу церкви Христове по совету святых отец и исповедников новых сьюзников своих, и утвержая сие пролитием крови своея от языка сея ради церковныя истинны, и руку приложил». В конце записи небольшой рисунок восьмиконечного креста.

4. На лл. 34–40: «Инок Епифаний, юзник темничной о Христе Исусе, по совету святых отец, союзников моих, руку приложил». [151]

* * *

Значительная часть сборника состоит из произведений или мало известных в науке, или совсем неизвестных. Состав его и по тематике совершенно необычен. [153]

Обзор сборников старообрядческих сочинений (и вообще старообрядческих сборников) позволяет сделать вывод: в процессе бытования тех или иных произведений происходил отбор, благодаря которому одни произведения переписывались часто и много раз в схожем окружении статей ¹², другие реже и в определенных кругах или в какое-то ограниченное время, но также в составе тематически более или менее установившихся по составу сборников, третьи без особо установившегося окружения, но часто.

В нашем сборнике мы имеем совершенно оригинальный подбор статей, часть которых не встречается больше нигде. Можно предположить, что сборник хранился у такого лица или в таком месте, где не был доступен читателям-старообрядцам. Он мог попасть, например, в руки официальных лиц, в государственное учреждение или к представителям официальной церкви и в таком случае, естественно, не получил распространения. Возможно и другое: содержание статей, сам состав сборника не вызывал интереса у старообрядцев, не был для них достаточно актуален.

Что же включает в себя сборник?

Вот краткий перечень его статей (подробнее о них см. ниже).

1. «Ответ православных...» (лл. 1–43об.).

2. «Сказание на осьмый век о скончании мира и о антихристе...» – выписи (лл. 45–102об.).

3. «О антихристе...» – «свидетельства» из книг, «како и от кого имат<ь> рожьден быти и, перьвое, како начнется» (лл. 103–122).

4. «Молитва. Праведный и грозный...» (лл. 122об.–124).

5. «Последисловие Апокалипсису и въеем писанъным в книзе сей» (лл. 124–135).

6. [Повесть-сказание о антихристе и страшном суде]. Составил «недосътойный во иноцех черный поп Тихон много грешъный» (лл. 136–197об.).

7. «Молитва Манасия, царя Июдейска» (лл. 197об.–199об.).

8. Псалом 17-й («Ответ на грешницех...»; лл. 199об.–202).

9. «Бездна» (лл. 203–214об.).

10. «Выписки из книг» – список (копии) неоконченных произведений и набросков протопопа Аввакума и сделанных им выписей и заметок. – Публикуются ниже (с. 180–204). (лл. 215–269об.).

11. Повести из Азбучного патерика (лл. 270–275об.).

12. Выписи «ис Цветника духовнаго» и Пролога (лл. 276–277об.).

Две последние статьи, возможно, также копии архивных материалов протопопа Аввакума.

Более подробную характеристику содержания сборника мы позволим себе начать с текста, озаглавленного (в колонтитулах) как «Выписки из книг» (в приведенном выше перечне – № 10). Это список черновиков и набросков сочинений протопопа Аввакума, выписей и заметок по поводу тех или иных штудированных им книг, иными словами, список части его архивных материалов, дающий возможность (разумеется, лишь в какой-то мере) уяснить его замыслы, интересы, приемы работы и многое другое, т. е. проникнуть в творческую лабораторию одного из самых замечательных писателей XVII в. [154]

Подобный материал для древнерусской литературы (и публицистики) – явление редкое, и это также увеличивает его научную ценность.

В этот раздел сборника входит список неоконченного и недоработанного, не известного доселе послания Аввакума, черновые (?) наброски его письма к Ф. М. Ртищеву, известные по списку из собрания Рогожского кладбища (ГБЛ, ф. 237, № 667, лл. 417–421) ¹³ и отчасти по тексту, опубликованному в «Материалах для истории раскола...» ¹⁴, а также выписи и заметки, многие из которых использованы были Аввакумом в его сочинениях.

Прежде всего о послании Аввакума (лл. 215–238).

«Молю вы, братия моя возълюбленная, и коленом вашим касаюся...» – эта формула обращения, неоднократно повторяющаяся в Послании, – несомненный признак принадлежности послания Аввакуму. Она встречается часто и в других его произведениях и, кажется, только у него.

Другим признаком принадлежности послания перу Аввакума служит наличие в Послании цитат, совпадающих с выписями и заметками Аввакума (публикуются вслед за Посланием на с. 192–204), часть которых привлекается им и в других произведениях, принадлежащих его перу ¹⁵. Разумеется, и само содержание Послания свидетельствует об авторстве Аввакума, хотя самый тон произведения сдержанный, что усиливается тем, что в Послании подбор цитат занимает большее место, чем авторский текст.

Ограничимся кратчайшим изложением содержания Послания (подробнее говорить о нем нет надобности: текст его публикуется ниже – см. с. 180–189). Начинается оно призывом к деятельной вере, к делам веры («Вера без дел мертва есть», «От дел оправдается всяк человек, а не от веры единой»). Тезис – дела христиан сильнее, чем одна лишь вера, – подтверждается цитатами и примерами из священного писания. Но дела веры – это прежде всего «чтение божественного писания». Его следует «держать цело и непоколебимо». «Слепии» учители и вожди водят и поучают видящих, и настало время установить разницу между святыми и не святыми, чистыми и не чистыми, пьяными и не пьяными. Сатана вооружился на церковь, воспользовавшись тем, что о времени между двумя пришествиями Христа лишь немногие святые писали (и не всегда, следовательно, ясен путь, по которому должен идти христианин). Однако никакое нечестие не может одолеть церковь, ни эллинское мудрование, ни еретические прельщения, ни бесовские козни. Должно непреклонно следовать ее установлениям и не только в основных, но и в самом малом «от догмат святых». Церковь не подлежит никакому исправлению, и только через мнимых правителей искушает враг вселенную. «Ныне и мы плаваем в том... искушении», говорит автор и молит: «Держите предание господне крепко и непременно и разумейте ложь и истинну». Аввакум предостерегает от распрей и раздоров: раздоры церковные больше всего гневят бога. Кто изменяет в вере, тот предается анафеме и никогда не прощается. Говоря, что грешим, как и другие, что всем от бога будет, то и нам – «мы де от [155] мира не отротчики», – мы впадаем в ошибку: бог дал нам свет и разум не для этого. Не дай бог нам с миром быть осужденными.

Весь текст Послания свидетельствует, что это черновой вариант, в котором мысль то оформляется ясно и отчетливо, то затемняется цитируемыми текстами, не всегда с одинаковой логичностью слитыми с авторским текстом. Повторяются рассуждения и даже цитаты. Так, например, в начале Послания помещена большая цитата из Соборного послания Иаковля: «Кая польза...» (л. 215), та же цитата, хотя и в значительно сокращенном виде (и не в столь ясном сочетании с мыслью автора) – во второй половине Послания (л. 232об.). Цитата из Апокалипсиса «Разве прилагающим приложит господь им язв...» помещена и на лл. 220об.– 221, и на л. 223об., и на лл. 224об.– 225 в разных объемах, но в довольно близких (по смыслу) контекстах. Цитата из Соборного послания Иоанна: «И сие вемы... мир весь во зле лежит...» дается и на л. 228об., и на л. 229.

К этим примерам можно было бы добавить менее значительные по объему цитаты и ряд выражений, но картина ясна и без этого.

Послание не окончено, и это тоже является свидетельством, что перед нами список черновика, набросков. Однако намерение, мысль автора Послания достаточно ясны, а изложение их в первой его половине хорошо отработано.

В отдельных местах текст Послания может являться примером стилистического совершенства и такта писателя. Цитаты и авторский текст находятся в них в таком удачном сочетании и органической связи, что можно удивляться и таланту писателя, и его зрелому мастерству. Правда, следует отметить, что Аввакум здесь ближе к древнерусской традиции использования текстов священного писания в качестве главной доказательной (и даже художественной) силы, чем в своих последующих произведениях. И это обстоятельство также должно быть отмечено при изучении творческого пути, по которому шел этот необыкновенный человек и писатель.

Это же обстоятельство указывает и на тот факт, что перед нами одно из ранних произведений Аввакума, так и не получившее, видимо, окончательного оформления и не отправленное адресату.

Довольно мирный тон этого произведения также свидетельствует, что оно создавалось Аввакумом до Пустозерской и даже до Мезенской ссылки. Автор не потерял еще надежду на возвращение его противников в делах веры на прежний путь. Но Послание адресовано не им. В нем большая тревога за своих единомышленников и за всех, кто, не разобравшись в существе расхождений, в «раздоре церковном», может механически, вместе с другими перейти в стан противников-никониан. И автор горячо призывает не поддаваться стадному чувству, разобраться во всем, быть стойким в делах старой веры и грозит «непрощенной» анафемой тем, кто допустит хотя бы малейшее отклонение от «установленных догматов». Замечание же автора, по-аввакумовски смелое и оригинальное, о сатане, который посеял смущение потому, что мало святые писали о времени между двумя пришествиями Христа, писанное же не святыми (видимо, так надо понимать это место), не может быть твердым основанием для рассуждений, – это замечание характеризует автора как человека, который решился заполнить этот пробел. [156]

* * *

Выписи и заметки, помещенные (на л. 239–269об.) за описком черновика Послания Аввакума, – материал, кажется, еще более интересный для исследователя творчества этого писателя, чем Послание.

Они имеют заголовок (кроме колонтитулов) –«Выписано от божественнаго писания», хотя это и не вполне соответствует тому, что помещено под ним.

Часть выписей и заметок сходна с опубликованными как часть «Дела бывшего патриаршего подьяка Саввы Семенова и бывшего благовещенского сторожа Андрея Самойлова 1664 г.» (Свиток Синодальной библиотеки на 11 столбцах) ¹⁶. Вот что говорится там по этому поводу: «А протопоп де Аввакум ему, Андрюшке, друг и советник учинился с того времени, как был у Благовещения пресвятыя богородицы протопоп Стефан, и протопоп де Аввакум к протопопу Стефану приходил почасту, а он у Благовещения в соборе в сторожах. А ныне де, как протопопа Аввакума за вину ево велено сослать, и он де Андрюшка для благословения провожал ево Аввакума до Яузы. А речей никаких у него с ним не было. А иных де нихто ево протопопа не провожал.

Да Андрюшка у роспросу подал о одеждах странных из Софониева пророчества выписку да тут же и из иных книг выписывано, и то, по ево скаске, подписано на тех выписках, а про иные сказал, хто выписывал, того не упомнит, потому что он, Андрюшка, сам грамоте не умеет; и те писма подклеены под сим распросом» ¹⁷.

Текст этих выписей («те писма»), оказавшихся в руках Андрюшки Самойлова, а затем в Московском приказе, в значительной части сходен с текстом выписей нашего сборника. Среди них и те, которые смыкаются с набросками письма Аввакума к Ф. М. Ртищеву. Последние совпадают и с текстом списка из собрания Рогожского кладбища, о котором говорилось выше.

Позволим себе остановиться на этом. Интересно соотношение указанных трех источников.

В списке Рогожского кладбища письмо имеет интересный и многозначительный заголовок: «Собрание от божественных списаний протопопа Аввакума Петрова вопросившу того от царьскаго сигклита околничему Феодору Михайловичю Ртищеву, достоит, рече, учитися риторике, диалектике и философии. Быша же сицевая вопрошения от околничево к протопопу во 172-м году июля в 27 де<нь>». На нижнем поле страницы вставка (киноварью же): «На внешних философ, молвящих тому учитися риторике, диалектике и философии во 172 году» ¹⁸.

За киноварным заглавием следует вступительная часть – текст, которого нет в нашем сборнике, как нет в нем и заголовка «Собрание от божественных списаний...» и т. д. Приведем текст вступления.

«Довол<ь>но убо беседуя к тем от божественнаго писания от уст протопоп Аввакум, представляя тем богословию Христову, свидетел<ь>ствуемую четыр<ь>ми вселенскими благовестники и еуангелисты Матвеом, Марком, Лукою и Иоанном Богословом и яко не внещная премудрость ползуеть церков<ь>, но чистая вера и простота рыбарская, не книжни бо суще по писанию умудришася нашедше духу [157] святому и силу и благодать тем давшу вселенную в веру превлекоша, внешняя ж<е> // премудрость рече, яко некая бещестная рабыня, не оставляема бысть внити внутре церкве, ниж<е> вникнути во Христовы тайны и верных християн простота толико мудрейши суть еллинских мудрецов, елико ж<е> посредство Платону ж<е> и духу святому. Предложив же и написана свидетел<ь>ства от божественнаго писания сицева».

Далее идет текст, имеющийся и в нашем сборнике.

При сравнении комплекса выписей и набросков к письму Аввакума к Ф. М. Ртищеву по трем отмеченным источникам: нашему сборнику, где они охватывают № № 16 и 66–80 выписей (см. публикуемый текст на с. 193, 196), Рогожскому № 667 и опубликованному в «Материалах по истории раскола» – выявляются кроме указанных и еще некоторые особенности и разночтения, которые, как нам кажется, могут помочь текстологическому анализу этого материала.

Во-первых, следует отметить несомненно большую близость текста нашего сборника с текстом из Дела Андрея Самойлова, чем каждого из них с текстом Рогожского сборника. В последнем кроме приведенных выше есть и еще места (вставки?), которых нет ни в «Выписях», ни в тексте, опубликованном в «Материалах по истории раскола». – См. на л. 419 Рогожского сборника текст: «Беседы, лист 543. Внешняя премудрость сама себя низложи и ни во что же бысть потребна прочее, егда бо достояще ей показати своя си дела, ведети владыку не хотяше»; на том же листе: «И сию всюду искати и от внешния предпочитати премудрости, о буи бо рече бог: Премудрость что есть о (!) буи бую показа сущую к веры постижения».

В отдельных местах Рогожского списка можно заметить, что текст редактировался. Так, например, в Барсовском списке мы читаем: «Ефрем Сирин, лист 11. И кроме философии, и кроме риторики...» (см. публикуемый текст, выпись № 76). В Рогожском списке (л. 418об.): «В книге его, лист 11, преподобный Ефрем Сирин рече: И кроме философии и риторики...»

Выпись (№ 16): «А Сократа, философа ельлинъскаго вши съели. А Платона в сылъку сослали и тамо зъле исчез, понеже зле хотел ново житие в людех поставити. Бес., лис<т> 550». В Рогожском списке (лл. 419–420): «Нарочитейшаго философа вселенней проповедник Златоустый Иоанн Сократа свин<ь>ю нарече. Свиною, рече, вош пияше. зане от вшей из<ъ>яден зле живот сконча... Беседа, лист 549. Платон же их жител<ь>ство некое новое постави...» ¹⁹.

Запись ( № 80): «Философу некоему именем господним на первом соборе от некоего диякона велено умолкнуть, а он и онемел... како их препъре и верних сотвори, толико сила веры, нели философии и риторики». В Рогожском списке (л. 420об.): «На первом вселенском соборе некоему философу диякон велел умолкнути, и философ онемел и ничтож<е> когда могл глаголати... како кроме философии препре еретик и верных сотвори, толика сила веры и простоты, паче ж<е> реку божия премудрость, нежели философии и риторики з диалектиком внешния премудрости».

В ряде случаев редакторская рука связывала отдельные цитаты и выписи какими-то словами. «Аз вам дам...» (выпись № 67) – «И паки: [158] Аз вам дам...» (Рогож, сп. л. 417об.); «Христос не учил...» (№ 68) – «И еще: Христос убо не учил...» (л. 417об.); «...а брат его... Григорий...» (№ 69) – «...сего ради брат его... Григорий...» (л. 417об.); «Аще кто от християн...» (№ 71) – «И паки инъде пишет: Аще кто от християн...» (л. 418).

В отдельных местах редактором (менее вероятно – писцом) допущены ошибки. Перед текстом «Христос не учил нас диалектики...» (№ 68) в Рогожском списке дано указание: «Бароний, рок 369», хотя эта справка должна была предварять текст следующей выписи; в обращении Аввакума к Ртищеву: «...вищаю, яко Григорию Нискому брат его...» (№ 80), в Рогожском списке: «...вещаю, яко Григорий Ниский брату его...» (л. 420об.), т. е. не Григорию Нисскому вещал брат, а брат вещал Григорию Нисскому, что, конечно, является ошибкой.

При сличении текстов обнаруживается и вторая особенность. При общей близости списка нашего сборника с выписями Дела Андрея Самойлова в последних встречаются разночтения с ним, совпадающие с Рогожским списком ²⁰.

На основании всего этого не следует ли предположить, что выписи и черновые наброски, сделанные рукой самого Аввакума, послужив оригиналом для нашего сборника и, возможно, для текста, известного из Дела Андрея Самойлова, – из «роспросу» последнего нельзя сделать вывод, что он предъявил выписи руки самого Аввакума ²¹, – легли в основу текста Рогожского списка письма протопопа к Ф. М. Ртищеву, текста, который появился в результате редакторской обработки.

Но сам ли Аввакум был редактором? У нас возникают сомнения в этом. И они усиливаются, когда мы обращаемся к заголовку письма, помещенного в Рогожском сборнике: «Собрание от божественных описаний протопопа Аввакума...» и т. д.

Смысл заголовка как будто таков, что он предваряет выписи, подобранные Аввакумом для ответа Ртищеву на его вопрос (и вопрос «пьяных тех философов»), «достоит ли учиться риторике, диалектике и философии».

Еще менее вероятно, что начальная часть письма, его вступление, полностью приведенное нами выше, написано самим Аввакумом. Он много говорил этим философам устно («Довольно убо беседуя к тем»), приводя тексты священного писания, что «не внешняя премудрость пользуеть церков<ь>, но чистая вера и простота рыбарская» (л. 417). Этот текст является повторением (хотя и не буквальным) последующего текста (см. л. 420об. и 418) так же, как и текст о «бещестной рабыне», включенный и в основной текст, сходный с нашим сборником, и во вступление. Это могло быть лишь в том случае, если «письмо» представляло собой черновые наброски, как и Послание, о котором говорилось выше, или если эти наброски обрабатывались кем-то другим, а не Аввакумом.

Последние слова вступления – «Предложив же и написаны свидетел<ь>ства от божественнаго писания сицева» – подтверждают как [159] будто тоже, что ниже вступления помещены записи Аввакума, которые редактор и предлагает читателям.

Таким образом, вывод, который мы делаем, вывод, хотя и предположительный, но, как кажется, достаточно обоснованный, сводится к утверждению, что в Рогожском сборнике № 667 помещены наброски и выписи Аввакума, отредактированные и озаглавленные лицом, близко к нему стоящим, единомышленником его и, видимо, даже свидетелем споров Аввакума с учеными монахами Андреевского монастыря, т. е. Ртищевского кружка, – «пьяными теми философами».

Вопрос, «достоит» ли «учитися риторике, диалектике и философии», был задан Аввакуму 27 июля 1664 г., как об этом указано в заголовке письма (по Рогожскому списку). Отметим, что сама эта дата может свидетельствовать о знании редактором всех событий в жизни: Аввакума того (московского) периода, когда протопоп еще не был сослан на Мезень.

29 августа того же года Аввакум был сослан. Был сослан через месяц после дня, когда можно было начать готовить ответ Ртищеву. И не просто ответ, наполненный собственными рассуждениями, а продуманное послание с цепью доказательств – цитат из священного писания и творений отцов церкви, текстов, которые «получили во всяком суде силу закона» ²². И вполне возможно, даже наиболее вероятно, что докончить эту серьезную работу в Москве протопоп-горемыка не успел ²³. Предположению же, что письмо могло быть отправлено Аввакумом из ссылки, противоречат не только условия ссыльной жизни, но и само содержание письма, в котором излагается просьба вернуть его автору, о чем вряд ли просил бы Аввакум, если бы писал из ссылки. Противоречит такому предположению и тон письма, да, вероятно, и сам предмет суждения.

Остается отметить еще один факт, касающийся письма Аввакума к Ф. М. Ртищеву.

К «роспросу» Андрюшки Самойлова была приложена еще одна выпись с наброском Аввакума. Она не попала ни в наш сборник, ни в Рогожский список письма. Вот этот текст: «Два некая философа приидоста к старцу и глаголаста ему: Рцы нам, отче, еще на ползу. Старец же молчаше. Паки же глаголаста ему философы: Не отвещяеши ли нама ничесоже, отче. Тогда старец рече има: Вем, яко вы славолюбца еста, а не истиннолюбца философа, се точию навыкоста, еже словесы изтязатися, а истинныя философии не ведуща. Буди же вам, философы, дело се, еже присно поучатися смерти и молчание имети и блюсти ум с тайным поучением.

И мы, Михайлович, станем поучатися, как нам умерети, и ум вперим к богу всегда, да полезнее нам будет тамо, егда обрящемся со Христом, нежели с риторикою, славы ища, быти кроме Христа.

Молю бога в вечер и утро, и полудни, еже бы тебе не желати риторики кичения ради, но искати распятато Христа!» ²⁴ [160]

Набросок этот находился на других листах Дела Андрея Самойлова, чем те, о которых шла речь выше ²⁵. Редактор мог и не видеть его. Правда, содержание наброска таково, что редактор, да и сам Аввакум могли отделить его как неудобный для направления Ртищеву, который, вероятно, в спорах на подобные темы не был философом-молчальником. Не был молчальником и Аввакум, и пример этот мог быть обращен и в его собственный адрес. Однако наличие его может (в совокупности с другими фактами) помочь решению вопроса о письме и его подготовке.

* * *

Кроме группы выписей, заметок и набросков, которые можно считать материалом письма Аввакума к Ртищеву (см. № 16, 66–80 публикуемых выписей), в этом разделе нашего сборника имеются и другие группы текстов, связанных своими темами. Иногда такие выписи располагаются рядом, как и приведенные выше.

К вопросам философского «мудрования» (точнее к полемике с ним) кроме указанных относятся также выписи № № 18, 53, 60, 81 и 105.

Вторую группу, значительную по количеству выписей, составляют тексты о Духе святом истинном (№ № 113–133). Значительными группами представлены и выписи, посвященные «питию» (пьянству) и «насыщению»(№ № 24–26, 47, 51, 61–63, 99), еретикам и иноверным (№ № 35–36, 39, 55–57, 83–84, 102 и 112), поведению (и морали) христиан (№ № 37–41, 46, 48–50, 55, 62), церковному пению (и песнопениям) (№ № 42, 64, 85–89, 101), царству господню (№ № 64, 90–94), коленопоклонению (№ № 1–3, 28, 95), именам (и определениям) божеским (№ № 23, 103–104, 107–108), разногласиям («раздорам») церковным (№ № 20, 32, 34, 59).

Возможно, что многие и из разрозненных выписей были уже подобраны и находились по соседству, но потом разошлись, так как были написаны на отдельных листах, и писец нашего сборника воспроизвел их не в той последовательности, как следовало бы. Об этом, вероятно, свидетельствует и наличие двух одинаковых выписей о проклятом Ноем вране (№ № 4 и 65, при составлении списка писец занес текст этого листочка дважды?).

О подборе выписей по темам говорит и запись № 90: «На глаголющих, яко не царствует Христос совершенно над неверными...» Запись, надо полагать, является заголовком к выписям № № 91–94. Возможно, что и начало записи № 99 – «О пиянъстве» – также заголовок.

Дальнейшие исследования этих выписей, заметок и набросков должны показать, какие заботы волновали протопопа Аввакума и какие беседы, нравоучения и послания писатель вынашивал в своем сердце, и что уже включил он в свои сочинения.

Перед нами тот самый «Кошел», о котором писатель-трибун с такой проникновенной художественной силой говорит в своем нравоучении. «Сказать ли, кому я подобен? Подобен я нищему человеку, [161] ходяшу по улицам града и по окошкам милостыню просящу. День той скончав и препитав домашних своих, на утро паки поволокся. Тако и аз, по вся дни волочась, сбираю и вам, питомникам церковным, предлагаю,– пускай, ядше, веселимся и живи будем. У богатова человека, царя Христа, из Евангелия ломоть хлеба выпрошу, у Павла апостола, у богатова гостя, из полатей его хлеба крому выпрошу, у Златоуста, у торговова человека, кусок словес его получю, у Давыда царя и у Исаи пророков, у посадских людей, по четвертине хлеба выпросил. Набрав кошел, да и вам даю, жителям в дому бога моего. Ну, ешьте на здоровье, питайтеся, не мрите з голоду. Я опять побреду збирагь по окошкам, еще мне надают, добры до меня люди-те, помогают моей нищете. А я и паки вам, бедненким, поделюсь, сколько бог дает» ²⁶.

Если мы обратимся к тексту публикуемых записей, то увидим, что там представлены все указанные Аввакумом даятели милостыни. А если обратимся к его сочинениям, то увидим, и где те куски, которые насбирал писатель-нищий.

Запись о Сократе, которого «вши сьели», и погибнувшем в ссылке Платоне (№ 16) отразилась в Книге бесед – «Беседа 5-я. О внешней мудрости», где мы читаем: «Виждь, гордоусец и алманашник, твой Платон и Пифагор: тако их же, яко свиней, вши съели и память их с шумом погибе, гордости их и уподобления ради к богу» ²⁷.

Записи о воскресении мертвых, «плоти, седящей в небе» и летающем по воздуху «духовном теле» (№ № 19–21) соотносятся с текстом письма Аввакума к Каптелине («В день он, егда воскреснут, ни женятся, ни посягают, но равны аггелом суть. Вот каково хорошо! Смесимся в одно стадо з горними силами и мужики, и бабы, и пареньки, и девушки. Во славе велицей и крепцей силе летать станут иноци, яко пернатии, а белцы, по них ходяще, последуют в том же нетлении и плоти легцей, могущей по воздуху ездити» ²⁸) и с Книгой толкований и нравоучений («Чадо богоприимче...»): «Та же праведницы просветятся и взяты будут на облацех по воздуху на встретение господне. Златоустый пишет: Тогда бо плоть святых легка будет, яко выспренна; носитися по воздуху начнет, яко птичья. Полетим, братия, тогда Надежю своего встречать с великою радостию и веселием, и с ним воцаримся во веки веком. А никонияня валяются на земли и валяются яко огорелыя главни» ²⁹.

Выпись (№ 31) – «Дела паче словес научают» – тема, подробно разработанная в начале неоконченного послания Авванума, публикуемого ниже.

Точно воспроизводится в этом послании (лл. 222об.– 223) и цитата «Паче всего бог разъражается от раздора церьковнаго...» (№ 32). В Первой челобитной к царю – текст Аввакума: «Златоустый пишет на послание к ефесеом: Ничтоже тако раскол творит во церквах, яко же во властех любоначалие, и ничтоже тако прогневает бога, якоже раздор церковный» ³⁰.

Выпись (№ 34) – «В вере и мало изменяющим анафема да [162] есть» – также попала в публикуемое нами неоконченное послание Аввакума. Здесь: «В вере и мало изменяющим, что ни буди, анафема да будет». В этом же Послании цитируется выпись (№ 36): «Киченне – церькви преврати и ереси породи».

Запись (№ 42) – «О единогласном пении. Нрав[оучение] 36» – по поводу текста Бесед апостольских Иоанна Златоуста находит аналогию в Послании Аввакума «рабом Христовым»: «А пение подобает пети во церквах православных единогласно и на речь, против печати. Тако и Златоуст научает в Беседах апостольских...» ³¹.

Запись (№ 48) – «О странных одежъдах Софония пророка...» – соотносится с текстом Книги бесед (Беседа 3-я Об иноческом чине): «Почти себе пророка Софония 3 главу: он тебе повестит, что случается от бога изменяющим ризы не токмо священныя, но и простыя на себе» ³².

Цитаты (№ 53) –«Мудрование плотское – вражда на бога, закону божию не покоряется и не может бо» – использована в черновике письма Аввакума к Ртищеву (см. в публикации № 80), где мы читаем: «Мудрость бо плотьская, корьмилец мой, еже на нее уповати, а не на святаго духа, во время брани, яко же и пишет, закону божию не повинуется, ни может бо».

Вероятно, цитата (№ 60) «Никтоже себе да прельщает...», где мы читаем слова: «Мудрость бо мира сего – буйство у бога есть...», отразилась в публикуемом черновике Послания Аввакума (л. 226об.): «Не обуя ли бог премудрость мира сего, понеже бо в премудрости божии не разуме мир премудрости бога, благоизволи бог буйством проповедания спасти вся верующия».

Выписи (№ № 68–70) – «Христос не учил нас диалектики, ни риторики, ни красноречия, потому что ритор и философ не может быти християнин», «Григорий, Ниский епископ, любил диалектику...» и «Златоуст называет философов трепенежными псами...» – вошли не только в письмо к Ртищеву, но и в Книгу толкований и нравоучений (нравоучение «Как нужно жить в вере»). Здесь в следующем виде: «Не ищите риторики и философии, ни красноречия, но здравым истинным глаголом последующе, поживите, понеже ритор и философ не может быти християнин. Григорий Ниский пишет и Златоуст тому же согласует сице, глашля, яко ни на праг церковный ритор и философ достоит внитти. Да и вси святии нас научают, яко риторство и философство – внешняя блядь, свойственна огню негасимому. От того бо рождается гордость, мати пагубе. И несть ми о сем радения. Аз есмь ни ритор, ни философ...» ³³. Далее следует то сравнение себя с нищим, которое мы уже цитировали выше.

Другая запись (№ 76), вошедшая в письмо к Ртищеву, – цитата (неточная) из Поучений Ефрема Сирина, продолженная словами самого Аввакума, вошла в «Письмо двум девам»: «Есть, госпоже моя, Ефрем Сирин, пишет Слово 3: Может бо духовно слово добре живущих верою без граматикии и риторикии препрети» ³⁴.

Запись (№ 86) «Достойно есть на 3-м соборе сложено богородицы» – связывается с сочинением Аввакума о пресвятой богородице: [163]

«Царь же Феодосии собра собор св. отец во Ефесе, иже 3 вселенский именовася. И бысть в соборе том... святей же богородице воспеша песнь духовную сице: Достойно есть...» (далее весь текст молитвы) ³⁵.

Текст выписи (№ 106) «Изящнаго в философех Кир Феодора Педиасима» из последней главы Книги Дионисия Ареопагита – «...свет бо бог, но и не свет...» – соответствует почти дословно тексту сочинения Аввакума «О сотворении мира, грехопадении перваго человека, и о потопе» ³⁶.

Часть большой выписи о еретиках (№ 112) «По сих же бысть некто Несторий...» соотносится с текстом «О пресвятой богородице» ³⁷, «Аполинарий рече...» – с Обличительными замечаниями против дьякона Федора Иванова ³⁸, «Сия бо уча, заповедает... (так в Скрыжали напечатано, во Антиоховых вопросах...)...» – с посланием Морозовой, Урусовой и Даниловой ³⁹.

Выписи о царствии божии, которому «несть конца» (№ № 90–94) находят аналогию в «Послании братии на всем лице земном» ⁴⁰.

Записи (№ № 97 и 98) «Альлилуия – хвала живому богу или – со архангела прославим истиннаго бога...» (с толкованием этого слова «в грамматице») и «Дионисий Ареопагит пишет в своей книге, в слове о трех троицах: 1. Троица воспевает – свят, свят, свят; 2. Троица воспевает...; третия Троица воспевает – альлилуия, альлилуия, альлилуия, тако пишет и Ефросин, Псковский чудотворец...» – отразились в начальной части (приступе) Жития протопопа Аввакума, им самим написанного: «Он же, Дионисий, пишет о небесных силах, росписует, возвещая, како хвалу приносят богу, разделяяся деветь чинов на три троицы... восклицаит: аллилуйя, аллилуйя, аллилуйя! По алфавиту, аль – отцу, аль – сыну, уйя – духу святому... Пространно пречистая богородица протолковала о аллилуйи, явилася ученику Ефросина Псковскаго, именем Василию. Велика во аллилуйи хвала богу...» ⁴¹

Там же, в начале Жития, приводятся (почти буквально) и выписи (№ № 102–105) «Глаголет великий Дионисий Ареопагит: Се бе бо отвержение испадение истинны есть...», «О божественных именех...», «Аз естьм сын живот... свет, бог, истинна...» и «Разумный воистинну християнин, за еже истинного разумев Христа...» ⁴²

Запись (№ 132) «Тако святый Вселенский собор исповеда и нам предаде веровати в духа святаго господа истиннаго и животворящаго, иже от отца исходящего...» тоже находит соответствие в начале Жития: «Мы же, правовернии, обоя имена исповедаем и в духа святаго... и животворящаго, света нашего веруем...» ⁴³ И ниже в той же выписи: «...понеже облак свидетелей глаголют нам: яков отец, таков сын, таков и дух святый, токмо особно есть отцу – нерождение, сыну же – рождение, а духу святому исхождение, опще же им божество и царьство». В Житии также: «...яков отец, таков сын, таков и дух святый... Особно бо есть отцу нерождение, сыну... и царство».

Приведенные примеры (а их, надо полагать, значительно больше, [164] чем нам удалось пока установить) соотношения и связи ряда анализируемых выписей и заметок с текстами произведений Аввакума показывают, как интенсивно использовал писатель свой «кошел» собирателя-нищего и как нужен ему был этот собранный материал в его повседневной работе.

Может возникнуть вопрос, не опирался ли Аввакум, помещая те или иные тексты в свои произведения, непосредственно на источники, из которых или по поводу которых были сделаны публикуемые выписи и заметки.

Вопрос закономерный, и в отдельных случаях напрашивается именно такое решение. Так, в пятой беседе Аввакума, в тексте о философах, которых съели вши, говорится о свиньях. Их нет в выписи, но они фигурируют (хотя и в другом плане) в источнике выписи (см. примечание к № 16) так же, как и в тексте письма Аввакума к Ртищеву (см. об этом выше). Замечания Аввакума в Первой челобитной к царю: «Ничтоже тако раскол творит во церквах, якож во властех любоначалие, и ничтож тако прогневает бога, якоже раздор церковной» ⁴⁴ – ближе к источнику, где речь идет и о любоначалии властей, а этого нет в нашей выписи (см. выпись № 32 и примечание к ней).

Конечно, если бы и все цитаты, попавшие в разные произведения протопопа Аввакума, восходили к источникам непосредственно, значение публикуемых выписей и заметок оставалось бы немаловажным: это сигналы, показывающие ход мыслей писателя, его интересы и замыслы, не всегда еще, может быть, оформившиеся. Но здесь мы наблюдаем и другое. Многие выписи, заметки и цитаты, включенные в наш сборник, вошли в сочинения Аввакума. Они или точно воспроизводят их, а не источники, из которых они взяты и от которых отличаются иногда очень значительно, или находятся в большем соответствии с сочинениями Аввакума, чем сами источники.

Так, тот же текст о раздоре церковном в публикуемом незавершенном послании Аввакума точно соответствует выписи и значительно отличается от источника.

Запись (№ 36) «Кичение – церкви преврати...» также точно воспроизводится в Послании. В источниках такого текста нет.

Записи (№ № 68–70) «Христос не учил нас диалектике...» и т. д., отразившиеся в нравоучении Аввакума «Как нужно жить в вере» (иногда буквально), конечно, ближе к нему, чем тексты из Барония ⁴⁵.

Мы не ставим перед собой задачу определить значение каждой выписи и все ее связи с сочинениями протопопа Аввакума, – ясно одно, что связи эти существуют, что они многочисленны и более углубленный анализ их может дать в руки исследователя важные подробности истории произведений и биографии Аввакума. Отметим лишь одну из них. В «Евангелии вечном» Аввакум, упрекая Федора Иванова эа небрежное отношение к источникам («В тетратках своих написал: вот-де веруйте, православные, так, как я написал кое-как наизусть собираючи без книг. Похвално тебе изустное-то враканье...»), говорит о себе: «Я же, грешной человечьенько, и по книгам-тем святым ковыряю с нужею, а наизусть басян не умею складывать» ⁴⁶. [165]

Выписи и записи показывают, что в характеристике своей работы Аввакум был близок к истине. Но эти материалы дают, как нам кажется, возможность не только проследить за его приемами собирания, фиксации нужных текстов, за его рабочим методом, не только задуматься над неосуществленными (или еще неизвестными нам) произведениями писателя, хотя и эти вопросы должны волновать исследователя его творчества, кроме всего этого список материалов архива Аввакума позволяет нам (пусть в малой степени) проникнуть в более глубокие сферы сознания писателя, подойти к его творчеству не по готовым, отработанным и рассчитанным на того или иного адресата произведениям, а по выборкам и заметкам о текстах, на которые он почему-то обратил внимание. И если уж продолжать его собственный впечатляющий рассказ о человеке, собирающем милостыню, то следовало бы добавить, что в котомку этого непокорного, строптивого, хотя постоянно и смиряющего себя нищего, попадали далеко не все подаяния. И раздавал он присным своим куски уже аввакумовской пищи.

Анализируя выписи, записи и заметки Аввакума и их соотношение с источниками, нельзя не заметить свойства писателя все представлять в образной форме. Абстрактные богословские суждения в его восприятии оживают и превращаются в реально существующие предметы и действия. И тут, видимо, дело не только в «неучености», на что ему указывал Симеон Полоцкий, не только в чисто народном мировоззрении с его стихийным материализмом, но и в особом складе ума – скорее художника, чем мыслителя.

Примеров этому много. «Чудо велие – плоти седети в небе» (выпись № 19); «Духовное наше тело... будет легчайше... мощно и по воздуху ездити» (№ 20) – перефразирует он источник; «Вместо отпадших лика наполняет бог святыми» (№ 24) – и опять своя интерпретация текста с ясным представлением замещения, как бы мы теперь сказали, свободных вакансий: к словам библейского пророка Аввакума «Бог от юга приидет» протопоп Аввакум добавляет: «понеже от Иеросалима на полдень Вифлеом стоит» (№ 54).

Человеческое, жизненное ощущается в ряде записей, трактующих, казалось бы, темы богословские. «Человек честнее церкви» (№ 45), т. е. форма, хотя бы и церковная, не должна поглощать духовный мир человека, не должна превалировать. «...Сие диявольское есть, еже туне и всуе пометати себя в напасти и беды и искушати, аще спасает бог» (№ 40), т. е. без нужды идти на страдания не подвиг, а изуверство, грех.

Выписи о пьянстве и обжорстве, о волхвах и бабах, как кажется, имеют в виду не только моральный облик христианина, но и жизненно необходимую борьбу с этим злом.

Аввакум пристрастен к образным словам и выражениям. Он не только обращал на них внимание, но и старался сохранить их, помещая в «записную книжку писателя», с тем, чтобы потом не раз использовать их впечатляющую силу. Сократа вши съели (выпись № 16), молящиеся посыпают пеплом главу (№ 7), «воздеяние рук» при молитве (№ 27), философ онемел (№ 80), «вопли» поющих в церкви (№ 101), «Златоуст называет философов трепенежными псами», что вызвало у Аввакума сразу образное же продолжение: «А нынешних мы философов како назовем их? Разве песьими сынами?» (№ 70). Понятнее становятся и его образные представления о троичности божества, вочеловечении [166] Христа и других «таинств» христианской теософии. В его осмыслении с «таинством» связывалась только святость, а не божественная тайна.

Можно яснее представить себе и позицию Аввакума – борца за истинную веру, отметившего, что «больши есть терпети за веру... нели солнце и луну поставити и бесов изгоняти» (№ 6), что «не подобает [167] покарятися» духовному лицу, если он «о вере погрешит» (№ 14), что «не подобает кротку быти» с теми, кто живет с «пронырством» и «лицемерием» (№ 13), что «в вере и мало изменяющим анафема да есть» (№ 34), что еретику не следует повиноваться, даже если это отец (№ 39).

Таким образом, общее значение этого раздела нашего сборника, по нашему мнению, трудно преувеличить. Аввакумовские записи должны стать ступенью в дальнейшем изучении творчества и биографии писателя.

* * *

Статьи сборника, .расположенные на лл. 136–214об., внутренне, как нам кажется, связаны между собой и принадлежат одному автору – «черному попу Тихону».

К ним относятся: [Повесть-сказание о антихристе и страшном суде] (лл. 136–197об.) и «Бездна» (лл. 203–214об.) ⁴⁷.

Предположение наше подтверждается предисловием: «Начало предисловия о вочеловечении бога и страсти господа бога нашего Исуса Христа, и во ад сошествие, и на небеса восход. Потом молигва, оп (так!)-та же поучение от пророческих книг и св. Еуангелия.

Написавый о антихрисъте и суд страшный по смешением св. духа и съвятаго архистратига Михаила, чиноначальника небесных сил и благовестником и еуангелистом Иоанном Богосъловом и поучением св. апостола Павъла и молением // св. Николы Чудотворца и всех святых молитвою недосътойный во иноцех черный поп Тихон много грешъный слышащим на пользу и на покаяние и верным на утверьжение веры християнъския, яко истинно, а не ложно, а неверным и не хотящим быти в вере християнъстей... таковых анафеме пъредает, а судия и въладыко господь наш Исус Христос духом уст своих в бездну заключает, // идеже ныне сатана, лъживый пророк антихрист, со всеми силами своими мучим. Нам же, верным... сия словеса прочитающи на очищение души и телу и на отпущение грехов и сподобитися слышати от праведнаго судии благий и праведный глас одесную стоящим со всеми съвятыми его и избавитися нам всем православъным християном страшнаго и грознаго от судии неумолимаго // ответа сии речь бездны со многими муками, заключение в бездну бес коньца. Нам же обрести милость от Христа бога нашего... и в новый приходящий век слышать аггельское в новем царьсьтвии вышняго Иеросалима и пища райския насладитися бес коньца во веки аминь» (лл. 136–137об.) ⁴⁸

Сказание о царстве антихриста, его низложении и злейших муках (и его, и «сил его») в «бездне люте», о «страшном суде» и т. д. является своеобразной переработкой Откровения Мефодия Патарского, Слова Палладия мниха и других эсхатологических произведений, а также евангельских, апостольских текстов (2-е посл. Петрово, 1-е Иоанна (гл. 2), Иудино (гл. 1), 2-е Павлово к селунянам и др.), Апокалипсиса, текстов ветхозаветных: Книги пророка Исаии (например, гл. 41, [168] ст. 14 и послед.), пророка Иеремии, Иезекииля (например, гл. 5, ст. 1), Ездры.

Начало повести (лл. 138–140об.) представляет собой выпись из Еллинского летописца о разделении царств после Александра Македонского. Начало: «Сотворивый повесть о житии Александрове Ариян, ученик Епиктита философа, во времена Нерона...». Конец: «... о нем же вселенная вся до коньца твердо написана есть. От востока и до запада, от полудни и до полунощи каяя бо сила может греки победите, защищени суть крестом». Текст почти полностью совпадает с известным списком Еллинского летописца 1485 г. (Ивана Черного) из собрания Д. В. Пискарева (ГБЛ, ф. 228, № 162) (М. 597), лл. 206–207 ⁴⁹.

Значительная часть (во второй половине) Повести-сказания уделена изображению и воплям грешников, «вопиющих неутешно»: «Горе, горе! Люте нам, люте! увы нам, увы! Где ся скрыем лице свое и где убежим?!» и т. д.

Эта часть находит более образное воплощение в последующей статье, озаглавленной «Бездна» (лл. 203–214а) – см. о ней ниже.

В конце помещено «Знамение» (лл. 191–194об.), сходное отчасти с знамениями Апокалипсиса, и «Послание» (лл. 194об.–197об.), построенное на текстах Евангелия и Апостола.

Следующая статья (лл. 197об.–199об.)–библейская «Молитва Манасия, царя Июдейска» из конца 2-й книги Паралипоменон. Текст ее – он совпадает с библейским за редчайшими отклонениями (описками?) – довольно органично примыкает к предыдущим. Это покаянная молитва к богу, сотворившему все и «затворившаго» бездну и запечатлевшего ю».

Статья «Ответ на грешницех пророк рече» (лл. 199об.–202об) – не что иное как псалом 17, точно совпадающий за незначительными расхождениями (описками?) с библейским текстом. Содержание его среди статей сборника, как бы представляющих собой цикл одного направления, кажется вполне закономерным.

Следующая за этим статья – «Бездна» ⁵⁰ (лл. 203–214об.) – произведение довольно необычное как для круга старообрядцев, так и для всей древнерусской письменности. Связь его с Повестью-сказанием черного попа Тихона несомненна. Там «бездна», «беззна люта» и мучения антихриста и грешников изображаются совершенно в том же духе.

Произведение предваряется схемой, имеющей вид своеобразной заставки (см. фото). Над схемой предупреждение: «Разумно смотри». В верхних полукружиях схемы – «Ключь божий», в 5-ти секторах верхнего ряда (слоя): «без конца», «сила», «во ве-ки», «божия», «аминь», – в 3-х секторах нижней части схемы-заставки текст: «огонь//-жупел// духи и слуги своя», «смерть ад// Бездна// со многими муками», «дух// бурен// огнь и жупел». По бокам схемы: слева – «Зри последе», справа – «Смерть упасет их». Под схемой: «О горе, о горе, о горе».

Текст произведения – вопли грешников в «бездне». В нестерпимой муке повторяют они, повторяют по многу раз, одни и те же слова и [169] сочетания их – в тексте отмечается, сколько раз следует повторить одно и то же выражение.

Если отбросить все многочисленнейшие повторения, то и тогда текст будет состоять из сплошных восклицаний, выражающих страшные мучения грешников и сожаления о неправедной жизни, о своих грехах, обрекших их на такие муки.

Приведем примеры такого «адаптированного» текста:

«О горе люто! О люте ответ! О люта гроза, люта зело!.. О страха гроза, о страшно на грешники, о люте на грешники... и вся, яже... на земли!.. О сила божия, премудрости божии, како удалихомся?!. О люте нам, свет Христос!.. Где тамо воспомянут давидовы глаголы!.. Где тамо слезы Манасия царя? Никако же, увы! Где тамо Соломоня премудрость?.. Милости остави нас, обретохом горести бездну, обретохом во аде муки люты!.. Увы – седмь седмицы согрешит человек на день!.. Огнь жупел и дух буреи, рече пророк!.. ⁵¹ Руце и нозе и кости сломълены!.. Пилами растираху, а смерть несть, теслами расецаху и драху ременье, а смерти несть!..» и т. д.

Оканчивается это своеобразное творение словами: «Последе едино слово вопиют. Стон и звук стоит, аки гром ис тускъла (?). Вся бездна вопиет 1000 тысящами легеонов и тмы тмами легеонов – число единому богу токмо ведомо, яко же рече: вам же и власы главнии вси изочтены суть. Слово же вопиют едино: Содержай вся, отпусти грех!

Конець (?) бездне бес коньца, во веки аминь».

На полях рукописи по листам, на которых расположен текст «Бездны», крупными буквами надпись: «От-в-ет без-дна лю-то-сть. пла-чь пок-ая-ян-ие безо у-спе-ха му-ки злы лю-ты уж-ась-ть гро-за несь-тер-пи-мая лю-то-сть отв-ет-ъ печ-ать божи-я лю-т зело отв-ет».

Нет смысла отыскивать источники, на которые опирался автор этих воплей, хотя отдельные восклицания и находят аналогию в ряде библейских и других (преимущественно эсхатологических) текстах. Сочинение это вполне оригинально и, повторяем, совершенно необычно.

Выше было уже указано, что автором Повести-сказания об антихристе и страшном суде (а по нашему мнению, и «Бездны») является «черный поп Тихон». Но кто же это? Точно установить пока не удалось. Можно лишь сделать осторожное предположение, что им был Тихон Макариевский, автор музыкального «Ключа», в котором сопоставляется знаменная (крюковая) и линейная нотация. Сочинение это приписывается Тихону Макариевскому на основании акростиха «Увещания», начинающегося словами «Трудолюбивый о бозе песнорачителю...» и читающийся (по первым буквам строк) так: «Трудился о сем монах Тихон Макариевский» ⁵². С. Ф. Платонов установил, что Тихон Макариевский был также составителем Латухинской степенной книги ⁵³. Несомненным кажется и то, что он работал над составлением одной из редакций Круга Миротворного. Об этом свидетельствует тот же акростих Тихона Макариевского, что и в его «Ключе», с заменой лишь слова «пение» на слово «мудрость» (вместо «песнорачителю» – «любомудрорачителю», [170] «о божественном пении» – «о божественной мудрости», «о сем пении» – «о сей мудрости» и т. д.), а заглавия «Увещание» на «Предмова» ⁵⁴, а также ряд виршей его пера; вирши находим мы и в «Ключе» и в Латухинской степенной книге.

Содержание статей, которые мы с большой осторожностью приписываем Тихону Макариевскому, допускает такое предположение. Там мы находим неоднократные упоминания пения: пение церковное (л. 151), пение ангельское (лл. 175 и 181), птиц пение (л. 179об.). Видимо, для автора это не просто слово, а понятие, через которое он выражает свои душевные движения. Там же исторические известия, указывающие на интерес автора к ним и знакомство его с Еллинским летописцем, что было бы вполне закономерно для составителя Латухинской степенной книги. Сопричастность же человека с Кругом миротворным также не противоречит тому, что он был автором Сказания об антихристе и втором пришествии: в Круге миротворном помещаются статьи – «Сказание о глаголющих, что ради несть втораго пришествия Христова долго, а уже время ему быти...» и «Сказание о глаголющих, еже святый Ефрем написал есть, яко вся уже пророчества и писание скончашася и ничтоже ино остало есть, точию второе пришествие...» ⁵⁵

Мы не знаем, когда вступил Тихон в число братии Макариевского Желтоводского монастыря, но мы очень хорошо знаем, как прочно был связан Аввакум с этим монастырем и некоторыми членами его братии. Бывал он и сам там неоднократно. Достаточно вспомнить его резкие нападки на архиепископа Рязанского Илариона, бывшего игумена Макариевского монастыря: «Воспомянитко, Яковлевич, попенок!.. Недостоин суть век твой весь Макарьевского монастыря единыя нощи. Помнишь, как на комарах-тех стояно на молитве?..» ⁵⁶

К сожалению, биография Тихона Макариевского мало изучена, а дошедшие до нас сведения противоречивы. С. Ф. Платонов отождествляет его с архимандритом Тихоном, управлявшим Макариевским Желтоводским монастырем в 1675–1677 гг., а в 1680 г. назначенным в Саввин Сторожевский монастырь келарем ⁵⁷. Известный исследователь древнерусского церковного пения проф. Д. В. Разумовский умалчивает об архимандритстве Тихона. Из келарей, как утверждает Разумовский, опираясь на документальные материалы, Тихон в 1694 г. был назначен казначеем Патриаршего дома. Он пользовался доверием патриарха Адриана и стал даже его душеприказчиком. В 1706 г. Тихон удалился в Макариевский монастырь, пострижеником которого он являлся, где и умер ⁵⁸.

А. Титов уверяет, что Тихон Макариевский и живший на покое в Макариевском монастыре Симеон, архиепископ Сибирский, – [171] покровитель Аввакума в Тобольске, после событий, связанных с желанием перенести мощи Макария из Унженского монастыря (1675 г.), «помешались в уме», Тихон даже «бежал из Желтоводского монастыря и стал скитаться по поморским обителям» ⁵⁹. Но А. Титов не указывает, какие источники положил он в основу своих суждений, и мы не знаем, можно ли считать их достоверными. Может быть, действительно что-то в жизни Макариевского архимандрита Тихона изменилось, и он был понижен в чине.

В заключение повторяем еще раз, что наше предположение об авторстве Тихона Макариевского не имеет достаточно веских доказательств и помещено здесь в виде вопроса: не он ли? Дальнейшие разыскания помогут, быть может, выяснению этого.

* * *

Сборник открывается известным уже в науке, хотя и мало обследованным произведением «Ответ православных», составленным дьяконом Федором Ивановым (лл. 1–43об.). Об этом произведении говорит протопоп Аввакум в своем Житии: «Еще же от меня и от братьи дьяконово снискание послано в Москву, правоверным гостинца, – книга «Ответ православных» и обличение на отступническую блудню. Писано в ней правда о догматех церковных» ⁶⁰.

Содержание произведения раскрывается в начале его заголовка: «Ответ православных благочестия поборников о Символе православныя веры (еже есть Верую во единаго бога) и о прочих церковных догматех правых и хулящим старыя святыя и непорочныя книги и догматы своя нововводящие растленныя и теми ныне христоименитыя люди всея Руския земли возмутив». В обращении к читателю автор «Ответа» добавляет: «Инаго такова верна свидетельства не обрящеши нигдеже».

Прежде всего в этом полемическом, направленном против никониан произведении отмечаются изменения в Символе веры и приводятся достаточно многочисленные доказательства и «свидетельства» ошибочности этих нововведений.

Литера «И» «приложена» в тексте: «и во единаго господа» и в имени Исус (Иисус). В первом случае этим отделяется человеческое Христа от божеского («во ине состав от божества»). Этой литеры нет ни в старых рукописях, ни в старопечатных книгах. «Исус» же пишется со времени Кирилла и Мефодия. Отнята литера «аз» в тексте: «рожденна а не сотворена», – литера же эта направлена как острое копье против еретика Ария (и ариан), который называл Христа тварью, а не творцом. «Его же царствию несть конца» изменили на «не будет конца». В харатейных книгах и в сербских книгах – везде «несть конца», и автор, вводя рассуждение о значении настоящего и будущего времени, доказывает, почему следует сохранить старое написание, осмысляя это выражение, как определяющее не только время, но и пространство (несть конца – нет границ). «Духа святаго господа истиннаго и животворящаго» стали писать без слова «истиннаго». «Свидетельств» прежнего написания приводится множество, среди них указание на книги Московской печати, современные пяти русским патриархам, из которых Гермоген и Филарет – исповедники и мученики, и на «чудную Спасову икону» древнего письма из [172] Успенского собора – «на той иконе весь Симъвол писан», – которую «заблужьдьшия пастыри» «срама ради своего» скрыли.

В большом разделе «О начале печатных московских книг» автор излагает историю вызова в Москву Максима Грека и историю его переводов, рассказывает об острожских изданиях, дает оценку не только книгам, но и людям, связанным с изданиями.

Ниже автор полемизирует по поводу «троения аллилуйи» и троеперстного крестного знамени, – также с большим количеством «свидетельств».

Кончается наш список «Ответа православных» словами: «И за сия вся вышереченная уставы церьковныя и догматы отеческия, их же прият древле и деръжа святая наша росийская церковь непъременно, и сего ради ныне чада ея есмы гонимы и озълобьляемы и проклинаемы от разъдирающих церьковное единство и мучими, и уморяемы, и в дальних странах заточаеми, и в темницах затворяеми, и многообразным томлением и гладом умершвляеми».

Произведение это известно и по другим спискам, – прежде всего по описку XVII в. знаменитого Пустозерского сборника из собрания В. Г. Дружинина (БАН), № 746 (старый № 790), в котором помещены автографы житий протопопа Аввакума и старца Епифания и которому В. Г. Дружинин посвятил специальную статью ⁶¹. Близкий к тексту этого списка – список из Усть-цилемского сборника последней четверти XVII в. из коллекции Пушкинского дома. О нем сообщает В. И. Малышев в своем описании рукописей ⁶². В собрании А. И. Хлудова (ГИМ) «Ответ православных» составляет отдельную рукопись конца XVIII в. (№ 282) ⁶³. Об этом списке сообщает также В. Г. Дружинин ⁶⁴.

Наш список совпадает почти полностью с Дружининским, совпадает до мелочей, вроде скобок, в которые заключены отдельные слова (конфигурация скобок иная). Различие списков лишь в случайной перестановке, иногда в наличии (или пропуске) отдельных слов, в правописании их, но и то в довольно редких случаях.

Однако Барсовский список имеет и значительное отличие от списка Дружининского. В нем нет концовки с зашифрованным именем «Феодор диакон» и заключения ⁶⁵; список обрывается указанными выше словами, но в нем есть и довольно значительный по объему текст (перед словами: «Аще будут разсуждати...» – Друж. л. 4об., Барс. лл. 4–5), отсутствующий в Дружининском списке, о извещении (благовещении) архангелом рождения Христа, царствию которого «не будет конца». Это свидетельство в пользу никониан в позднейших списках выброшено.

Как известно, довольно значительные части «Ответа православных» были опубликованы Н. И. Субботиным ⁶⁶. [173]

Следует отметить, что автор («снискатель») «Ответа» дьякон Федор Иванов выступает в нем не только как публицист, убежденный в своей правоте, но и как человек очень начитанный и глубоко эрудированный в вопросах богословских. Несомненно его авторство, удостоверенное протопопом Аввакумом («дьяконово снискание послано в Москву») и зашифрованной концовкой в самом сочинении, но несомненным кажется и участие других пустозерских узников, от лица которых («От меня и от братьи» – пишет Аввакум) был послан «Ответ». Дело будущих исследователей этого интересного, программного сочинения – установить долю их участия и прежде всего, конечно, долю участия протопопа Аввакума. В этом могут, мне кажется, помочь и публикуемые выписи, где речь идет и о Духе истинном, и о многом другом, что нашло отражение в «Ответе».

«Лучше бо вам не прелагати предел вечъных, яже поможиша отцы наши», читаем мы в «Ответе» (лл. 5–5об.) и невольно соотносим это с цитатой из Соломоновых притч, использованной Аввакумом в неоконченном его Послании ⁶⁷: «Не прелагай бо, рече, предел вечных...» и т. д. Или в «Ответе» после цитаты из Апокалипсиса «Ныне прииде час искушения...»: «В том же искушении и мы плаваем, борющеся со многим обуреванием противных духов» (л. 1об.). В том же Послании Аввакума после цитаты (в ином объеме), среди его собственных рассуждений читаем: «Ныне и мы пълаваем в том предъреченном искушении, им же искушает нас сатана..» В «Ответе: «...предложим многия облацы свидетелей, яжо истинныи в Симъволе всегда бысть...» (л. 6). В выписях Аввакума – «...понеже облак свидетелей глаголют нам: яков отец, такор, сын...» (л. 269).

Можно было бы привести значительное количество использования и цитирования одних и тех же текстов в «Ответе» и в сочинениях Аввакума и даже указаний на одни и те же листы источников.

Конечно, многие из них являлись стереотипными, а многие совпадения выражений и образов объясняются одинаковой лексикой авторов-современников, однако тщательный анализ стилевых и лексических особенностей «Ответа» может, как нам кажется, установить роль и участие Аввакума да и других «союзников» в этом произведении.

Когда был составлен «Ответ православных»? На этот вопрос отвечает текст произведения, где мы читаем (лл. 5об.–5а): «Христос, спас наш, как воцарился по благовещению архангела Гавриила тому 1675 лет». Дьякон Федор, как и другие старообрядцы того времени, считал, что от «сотворения мира» до «рождества Христова» прошло 5500 лет (а не 5508), следовательно, время составления «Ответа» относится к 7175 г. или 1666-67 г. н. э. Дата эта не противоречит ни содержанию сборника, ни биографии автора. До конца февраля 1668 г. Федор Иванов был в Москве. Первая казнь его состоялась 25 февраля 1668 г. (в Пустозерск он был привезен 20 апреля). В 1669 г. (до 1-го сентября) «Ответ» был послан с некиим Поликарпом в Москву ⁶⁸. Вполне возможно, следовательно, что произведение было подготовлено в Моокве и, может быть, дорабатывалось в Пустозерске.

* * *

«Сказание на осьмый век о скончании мира и о антихристе от св. Евангелия и от апостол, и от пророческих, и от отеческих [174] писаний собрание» (лл. 45–102об.) – большая статья выписей на тему, указанную в заголовке. Среди них значительные выписи из Кирилловой книги (М., 1644), Книги о вере (М., 1648), из Жития Андрея Юродивого, Толкового Апокалипсиса, выписи из Откровения Мефодия Патарского (вероятно, первого славянского перевода), Торжественника и, конечно, из книг священного писания.

Трудно сказать, кто был составителем статьи и какое участие в ней принимали пустозерские узники.

* * *

На лл. 103–122 нашего сборника помещена статья под заглавием «О антихристе. Выбраны изо многих книг свидетельства: како и от кото имат<ь> рожъден быти и перьвое како начнется».

Текст этого сказания сопровождается постоянными ссылками на «Совокупление гефологии», сочинение (на латинском языке), неизвестное нам.

Списки сказания немногочисленны, но восходят к XVI в. Текст одного из них под заглавием «От книги, глаголемыя Тефологии сии совокупление, вкратце избрано, о антихристе» опубликован В. М. Истриным, который указывает на списки в рукописях ГПБ – Q.1., № 1007–XVI в., Софийской библиотеки при СПб духовной академии, № 1506 (ГПБ) XVI в., – опубликован именно этот список (лл. 193–211 рукописи) – и список XVII в. собрания А. С. Уварова (ГИМ), № 1904, где сказание входит в особую компиляцию об антихристе (лл. 78–114) ⁶⁹. А. И. Соболевский указывает еще на список конца XVII в. в рукописи Погодинского собрания (ГПБ), № 1588 ⁷⁰.

Уваровский список совершенно совпадает с опубликованным, список Публичной библиотеки № 1007 «немногим отличается от них, но сохраняет... указание на латинский источник» ⁷¹.

Не был учтен В. М. Истриным список, входящий в состав так называемого «Двинского лицевого апокалипсиса» 1636–1643 гг., обстоятельно описанного Ф. И. Буслаевым ⁷². Наш список, значительно отличаясь от опубликованного В. М. Истриным, дословно совпадает со списком Двинского апокалипсиса (см. лл. 210–226об.). Можно предположить даже, что связь между ними непосредственная и что оригиналом статьи нашего сборника, как и двух его последующих статей (о них см. ниже), является текст из «Двинского лицевого апокалипсиса» ⁷³. [175]

Отличия нашего списка (как и списка «Двинского») от опубликованного текста довольно значительны (одно из них в приведенных выше заголовках). Прежде всего начинается он текстом, которого нет у В. М. Истрина: «Ияков, перьвый патриарх, пред умертвием своим призва своя дванадесять сыны своя пред себя, хотя им дати свое благословение. Тогда глаголая им, особ комужъдо, еже ведяше. Егда же доиде сына своего, глаголемаго Дана, и рече сей глагол: Дан судити люди своя, яко в другие племена. Во Иерооалим дан будет змий...» (л. 103; со слов «Дан будет змий...» начинается текст, опубликованный В. М. Истриным). Нет также в опубликованном списке текста, помещенного за указанием о проповеди Илии и Еноха: «Антихрист разоряет уставы толь далече, яко он может, понеже он будет пребывати в местех тех, идеже господь наш пребывал бе. Сие стоит в Совокуплении тефологии» (л. 107). В перечне знамений, предвещающих приход антихриста, – вероятно, наиболее значащей части сказания, из-за которой оно и распространялось, – нет в нашем списке знамения: «Море и прочая воды (в изданном тексте – «виды») вкупе великия и малыя огнем згорят» (в печатном тексте под № 4), но есть знамение (5-е по нашему списку) «о затмении звезд и прочих светил: третья часть их будет уязвлена», день затмится «да не светится третиною части своей и нощ тако ж<е>», которого нет в изданном описке. В последнем нет и текста перед перечнем: «Сие писал св. Лука во евангелии: Будут знамения в солнцы и в луне и прочая, и о тех знамениях книги неравно содержат или тии пятьнадесять пъреже антихриста, или посъле его приити быти имут. О сем такоже пишет Иероним: Или те знамения едино по другом безо всякого промежия времени приидут, или продольжатся едино после другаго и коньчаются. Та вся должъны есмы и имамы все могущему богу препоручить» (л. 116об.).

Довольно обширного окончания с указанием, что будет после пришествия антихриста и как господь будет судить праведных и грешных (лл. 120–122), также нет в опубликованном тексте (правда, самый конец – последние слова – близок к последнему печатному абзацу).

Менее значительные разночтения многочисленны и в отдельных случаях весьма показательны ⁷⁴.

В. М. Истрин считает, что оригиналом сказания было произведение на латинском языке, и приводит доказательства тому: ссылка на Иеронима, сохранение латинокого слова – in compedio – «в компенди, сиречь в совокуплении» ⁷⁵. Им же указаны сходства и различия [176] Сказания с Откровением Мефодия Патарского, указаны и другие источники его ⁷⁶.

«Но составляет ли Сказание уже русскую компиляцию, – заключает В. М. Истрин, – или только один перевод – остается неизвестным; скорее, впрочем, можно думать, что на латинском языке существовал, а может быть, существует и теперь подобный памятник со ссылками на «Книгу сил» ⁷⁷ и на книгу «Совокупление тефологии», относительно которых сказать ничего не умею» ⁷⁸.

К этому заключению можно было бы добавить свидетельство самого памятника о том, что латинский текст опирался на греческие источники: «Святый Иероним сию пятнадесять знамений изят от греческих книг и из ельлинских книг и на латынских е привъратил...» (л. 116).

Интерес к Сказанию со стороны русских богословов и толкователей текстов священного писания как ученых, так и «простецов», вполне объясним. Вопрос о «царстве» антихриста волновал их всегда, необходимо было знать и осмыслить и приметы, «знамения», которые должны были предупредить человечество о скором его пришествии. А здесь, в Сказании, давался и точный перечень этих знамений – удобная для пользования таблица.

Однако совершенно незначительное количество списков Сказания свидетельствует с достаточной точностью, что оно не получило большого распространения. Видимо, его «латинство», ссылки на незнакомый и непонятный труд – «Совокупление тефологии», слишком прямолинейные и маложизненные знамения ⁷⁹ не очень нравились читателям и не вызывали желания «издать» еще один список произведения. Толкователи-старообрядцы искали более тонких свидетельств, на которые можно было бы указать теперь же, а не в будущем.

Как указывалось выше, Барсовский список Сказания значительно отличается от изданного и сходных с последним списков. В нашем сборнике по сути дела иная, более полная редакция Сказания, причем с несколько отличной лексикой, тяготеющей к белорусскому и даже польскому языку, хотя сказать, что это иной перевод, как будто и нельзя.

Перед нами памятник, свидетельствующий еще раз о древнерусских литературных связях с западными странами. Дело будущих исследователей этих связей – установить его отношение к оригиналу, точность перевода и пути проникновения в Русское государство. [177]

* * *

Следующая статья нашего сборника – «Молитва. Праведный и грозный...», примыкающая к Сказанию об антихристе и расположенная на следующих за ним листах (лл. 122об.–124), вероятно, является своеобразным продолжением Сказания и восходит к тому же источнику на латинском языке, как и оно. В нем также имеется ссылка на Иеронима: «Яко св. Иероним глаголет: Аще ям или пию, или что делаю, сице прилежит на въсяко время твой глас в мои ушеса...» (л. 122об.) ⁸⁰.

Список «Молитвы», как и предшествующая ей статья, дословно совпадает с текстом «Двинского апокалипсиса» (лл. 227об.–228об.; разночтения того же характера, что и в предыдущей статье), где «Молитва» также следует за Сказанием.

* * *

«Последисловие Апокалипсису и въсем писанъным в книзе сей» (лл. 124–135) – третья статья нашего сборника, связанная с текстом «Двинского лицевого апокалипсиса» 1636– 1643 гг. (лл. 229об.–237) и помещенная в рукописи также вслед за «Молитвой. Праведный и грозный...» (разночтения того же порядка, что и в предыдущих статьях).

Автором «Последисловия» является писец и художник-оформитель «Двинского апокалипсиса» – об этом можно говорить почти с полной уверенностью. Из обстоятельной справки писца-художника об истории создания рукописи (лл. 288–293об.) мы узнаем, что этот замечательный в своем роде памятник письменности и изобразительного искусства второй четверти XVII в. был создан «близ студенаго моря-акияна земли, нарицаамыя Двины» по инициативе «некоего логофета», посланного царем на Двину «в собрание его царских доходов и во управление людем» иконописцем из «некоей веси малолюдной», который «в последнюю старость приидох». К сожалению, он не указал своего имени.

«Последисловие» может свидетельствовать не только о заинтересованности составителя нашего сборника вопросами иконописания, иллюстраций и живописи вообще, но (вместе с предыдущими двумя статьями) и о том, где и по каким материалам составлялся он.

Само по себе «Последисловие», как нам кажется, является весьма существенным пополнением ряда немногочисленных теоретических источников из истории изобразительного искусства XVII в. Памятник этот еще ждет своего исследователя.

* * *

В конце сборника, после выписей, записей и заметок, которые мы считаем списком архивных материалов протопопа Аввакума (см. об этом выше), помещены вьпписи из Азбучного патерика. Место, которое они занимают в рукописи (лл. 270–276об.), примыкая к аввакумовским материалам, а главное отбор патериковых отрывков-повестей, их содержание заставляет предполагать, что и они списаны с рукописи (или с рукописей) из архива Аввакума.

Наряду с изречениями чисто аскетическими мы читаем здесь отрывки в духе выписей, помещенных перед ними.

Не следует стремиться «пребывати в месте имените» и садиться «с человеком, имущим имя велико» (л. 270), «от любви славы [178] человеческия рожъдается лжа», у отвергнувшего же эту «лжу» возрастает страх божий (л. 270об.), «аще ум с телом не поет, всуе труд бывает» (л. 270об.), «славу хощу» больше «нежели бесчестие». Если сделано доброе дело, оно прославит, а себя можно осудить, как недостойного славы. Бесчестие же бывает от злых дел и вводит людей во зло (лл. 270об.–271), «подвижитеся внити тесными враты»: дерево, если не примет зимы и снега, не может дать плода, так и у людей снег и зима есть, т. е. «многи скорьби напасти», – если не примем их, не спасемся (л. 272), «идох на торжище продати сосуды малы и видех гнев приближался мне, и оставих сосуды, и бежах» (л. 272об.), ответ старца на вопрос, как спастись: «седи в келии своей и, аще взалчешь, яжъдь, и аще вжаждеши ⁸¹, пий, и аще возъдремлеши, спи – и никакоже злослови и спасешися» (лл. 273–273об.), «пес болии мене есть, понеже и любовь имать, и на суд не приидет» (л. 276).

Во всех этих примерах ощущается жизненное переложение аскетических норм, что, как мы видели, так свойственно протопопу Аввакуму.

Отрывки выписей из Цветника и Прололга (лл. 277–278об.), заключающие сборник, возможно также связаны с архивными материалами Аввакума. Здесь записи «О неумывании лиц», о крещении песком в пустыне, о старце, который, творя поклоны, на камне «и руками, и коленьми выбил ямы на четыре персты в глубину».

* * *

Как отдельные статьи, входящие в наш сборник, так и сама рукопись в целом представляет собой некую загадку.

Сборник озаглавлен – «Книга 3-я» (л. 1). Трудно сказать, что это означает: третий экземпляр одинаковых по составу рукописей или третий том, выпуск серии произведений. Последнее, как будто, вероятнее. Если это так, то какие произведения входили в первые два? Сборник не дает на это ответа, по крайней мере, нам не удалось его получить.

Когда же и где был написан сборник? Некоторые данные для ответа на этот вопрос извлекаются из текстов и записей самого сборника.

Одна временная грань его написания определяется датой составления «Ответа православных» (1666-67 г. с возможной доработкой до сентября 1669 г. – см. об этом выше). Вторая, как нам кажется, – записями пустозерских узников и прежде всего дьякона Федора Иванова, «утверждающего» текст «пролитием крови своея от языка».

Как известно, языки сподвижникам Аввакума резали дважды. В первый раз Лазарю и Епифанию 27 августа 1667 г., а дьякону Федору 25 февраля 1668 г. В Пустозерск он был привезен 20 апреля 1668 г. (остальные узники были привезены раньше – 12 декабря 1667 г.), после чего запись только и могла быть сделана – об этом свидетельствует совокупность записей всех пустозерцев, из которых запись Аввакума прямо указывает на Пустозерск.

Вторичная казнь, когда попу Лазарю, дьякону Федору и старцу Епифанию «языки резали и руки секли» состоялась 14 апреля 1670 г. В этот день Лазарю «положа правую руку на плаху, по запестье отсекли», Федору «отсекли руку поперег ладони», Епифанию «у руки отсекли четыре перъста» ⁸².

Запись Федора не указывает на «отсечение руки» – да и как бы [179] он мог это сделать, а если смог бы, то, судя по записи, указал бы и на это «пролитие крови». Почерки записей и его, и Лазаря заставляют с полной уверенностью говорить, что они были сделаны до 14 апреля 1670 г. Почерк записи старца Епифания точно соответствует известным автографам его жития, относящимся к 1670-м гг. Это, на первый взгляд, противоречит нашим рассуждениям, однако характер его почерка, наклон букв заставляет предполагать, что он вообще писал левой рукой, был левшой. Если же это не так, то значит отсечение не всей руки, а лишь «четырех перстов» дало ему возможность сохранить почерк. Но это менее вероятно.

Вторая временная грань написания (и тем более составления) сборника, следовательно, – дата вторичной казни, т. е. 14 апреля 1670 г.

Но этот вывод будет верен только в том случае, если признать, что полистные записи Аввакума и его сподвижников под текстом «Ответа православных» ⁸³ относятся ко всему сборнику, а не только к этой статье. Иными словами, имеем ли мы достаточно оснований распространять наши суждения на весь сборник?

Написан он одним почерком, на бумаге одного сорта и одними и теми же чернилами, так что мы с полной уверенностью можем датировать рукопись 1668–1670 гг. ⁸⁴

Второй вопрос: где был написан сборник? На этот вопрос ответить труднее. Некоторые «приметы» говорят за то, что он мог быть написан и в Москве, а потом отправлен в Пустозерск, где получил санкцию пустозерских узников. На это предположение наталкивает наличие в сборнике списка материалов архива Аввакума, его неоконченных произведений, выписей и заметок. Сам по себе этот факт – замечательное и трогательное явление. Составитель сборника решил «опубликовать» все литературное (и рабочее) наследство протопопа Аввакума, чтобы таким образом довести его до сведения тех, для кого он был учителем, «другом и советником» (выражение Андрея Самойлова), но делать то же в Пустозерске, где сам Аввакум, вероятно, знал бы, что его черновики переписываются для распространения, было труднее.

Более вероятно, что и произведения «черного попа Тихона» переписывались в Москве – их тематика и особенно оригинальный жанр «Бездны» не очень подходят ни к творчеству Аввакума, ни к творчеству Федора.

Могло быть, конечно, и так, что в руках у пустозерцев был только «Ответ православных», а остальной состав сборника им знаком не был, хотя он мог писаться и в Пустозерске или в относительно близких к нему местах. Это предположение находит, как будто, подтверждение и в том, что в сборник включены три статьи, связанные (и, вероятно, непосредственно) с «Двинским лицевым апокалипсисом» (см. об этом выше), который был написан в Двинских пределах «близ студенаго моря-акияна» ⁸⁵. [180]

К сожалению, мы не смогли пока определить, чьей рукой писан сборник. Выяснение этого могло бы помочь и установлению, где рукопись писалась, кем и где составлялся сборник.

Пока это остается вопросом.

* * *

Дать исчерпывающую характеристику любого рукописного сборника очень трудно; тем более трудно с достаточной обстоятельностью и точностью проанализировать состав такого необычного и содержательного сборника, как тот, которому посвящена статья. Очень хорошо понимая это, мы и не ставили перед собой такой задачи. Наша цель значительно скромнее. Ввести в науку новый разносторонний источник, указать на рукопись, по какому-то недоразумению обойденную исследователями, и высказать некоторые свои соображения (во многом, разумеется, лишь поверхностные) о памятнике и в его частях, и в целом.

Этот памятник письменности XVII в. относится к тому периоду, когда только зарождался широкий впоследствии и довольно бурный поток произведений так называемой старообрядческой литературы. В этом потоке играли не малую и постоянную роль произведения первых писателей-старообрядцев. Мировоззрение, устремления, весь писательский облик их и узнавался, и определялся по этим произведениям. Наш сборник, как нам кажется, даст возможность несколько расширить и в отдельных случаях уточнить представление обо всем этом. Само существование, например, «черного попа Тихона» с его произведениями может служить свидетельством обоснованности такого предположения.

Хотелось бы еще раз подчеркнуть то значение, которое, по нашему мнению, имеют материалы протопопа Аввакума, отраженные в сборнике, и сам факт их отражения в нем. Современники Аввакума не только, как видим, высоко оценили его сочинения, – что хорошо известно, – но поняли и важность сохранения и «издания» всех черновых набросков и записей писателя, что не всеми осознается даже и в наше время. И в заключение хотелось бы также выразить надежду, что исследователи русской литературы и культуры второй половины XVII в. не раз обратятся к Барсовской рукописи № 883 и сумеют извлечь из этого источника много важного и нового.

Комментарии

1. ГБЛ, ф. 17, № 883. Часть рукописей собрания Барсова, в основном более древних, поступила в 1914 г. в Отдел рукописей Государственного Исторического музея в Москве. К ней были в 1919 г. присоединены «остатки рукописной коллекции» Барсова. (См.: Щепкина М. В., Протасьева Т. Н. Сокровища древней письменности и старой печати. М., 1958, с. 53–55).

2. Поступила в ГБЛ в 1929 г.

3. В последних, например, изданиях специальных энциклопедий эта часть собрания Е. В. Барсова не упоминается совсем. (См. краткие энциклопедии: КЛЭ, т. 1. М., 1962; Историческую энциклопедию, т. 2. М., 1962).

4. Демкова Н. С., Малышев В. Н. Неизвестные письма протопопа Аввакума. – «Зап. Отд. рукописей Гос. б-ки СССР им. В. И. Ленина», 1970, вып. 32, с. 168–180.

5. Тромонин К. Я. Изъяснения знаков, видимых в писчей бумаге... М., 1844.

6. Лихачев Н. П. Бумага и древнейшие бумажные мельницы в Московском государстве. СПб., 1891.

7. Heawood Е. Watermarks meinly of the 17-th and 18-th Centuries. Hilversum (Holland), 1950.

8. Гераклитов А. А. Филиграни XVII века на бумаге рукописных и печатных документов русского происхождения. М., 1963.

9. Кожа оборвана по краям, частично отделяется от досок, на верхней крышке протерта, на нижней сшита. Застежка (одна) из сыромятной кожи, прибита гвоздем (второй выпал), застежка «на спне».

10. «Еси»?

11. «В Пу...»?

12. См., например, описание сборников, в которых помещено житие Аввакума, составленное Н. С. Демковой в ее кандидатской диссертации «Житие протопопа Аввакума. Творческая история текста» (Л., 1969; не опубликовано).

13. Опубликовано в книге И. А. Кириллова «Правда старой веры» (М., 1916, с. 257–262).

14. Материалы для истории раскола за первое время его существования, т. 1. М., 1875, с. 487–490. (В последующих ссылках – Материалы).

15. См. об этом ниже.

16. Материалы, т. 1, с. 480–490.

17. Материалы, т. 1, с. 484.

18. Пометы, куда должны быть вставлены эти слова, нет. Неясный след стирания имеется лишь после слова «Аввакума». Большая часть вставки (со слов «молвящих тому») обведена рамкой теми же чернилами, какими писан весь текст «Собрания», видимо, как ненужная.

19. Отметим, что текст Рогожского описка здесь ближе к тексту Бесед Иоанна Златоуста. – См. наше примечание к выписи № 16 на с. 205.

20. «а ни красноречия» (вып. № 68, Рог. л. 417об.), нет слова «епископ» (№ 69, л. 417об.) «Лутчи называти» (там же), како наречем (№ 70, л. 418), «мудростию», а не «премудростию» (№ 74, л. 418об.), «ко спасению и ко прению» (№ 76, л. 418об.), «не возможет» (№ 78, л. 419), «нежели» (№ 80, л. 420об., хотя «нели» в выписи, может быть ошибка писца).

21. Пометка в конце «третьей выписки»: «Андрюшка Самойлов сказал: Хто се писмо писал, того он не упомнит». (Материалы, т. 1, с. 487).

22. Энгельс Ф. Крестьянская война в Германии. Маркс К., Энгельс Ф. Соч. Изд. 2-е, т. 7, с. 360.

23. Это тем более вероятно, что, видимо, в то же самое время Аввакум работал и над Посланием, о котором говорилось выше. Характер выписей, попавших в Послание, свидетельствует об этом.

24. Материалы, т. 1, с. 486–487. В. Г. Дружинин (а за ним и другие) предполагал, чго адресатом этого отрывка является царь Алексей Михайлович (там же, с. 486). Эта ошибка обусловлена тем, что ему не были известны другие наброски, где уже фигурирует «Федор Михайлович».

25. См. Материалы, т. 1, с. 485–486, где указывается, что «выписка» (2-я) имеет приписку: «Андрюшка Самойлов сказал, се писмо писал протопоп Аввакум».

26. Аввакум, протопоп. Книга толкований и нравоучений. Нравоучение «Как нужно жить в вере». – «Рус. ист. б-ка» (РИБ), т. 39, стб. 548.

27. РИБ, т. 39, стб. 290. См. также наше примечание к записи.

28. «Зап. Отд. рукописей Гос. б-ки СССР им. В. И. Ленина», 1970, вып. 32 с. 177.

29. РИБ, т. 39, стб. 573–574.

30. РИБ, т. 39, стб. 723. В другой редакции: «Ничтоже тако прогневает... и ничтоже тако раскол творит...» (там же, стб. 731–732).

31. РИБ, стб. 826.

32. Там же, стб. 279.

33. Там же, т. 39, стб. 547–548.

34. «Зап. Отд. рукописей Гос. б-ки СССР им. В. И. Ленина», 1970, вып. 32, с. 178–179.

35. РИБ, т. 39, стб. 685.

36. Там же, стб. 658.

37. Там же, стб. 685.

38. Там же, стб. 646–647.

39. Там же, стб. 413–414.

40. Там же, стб. 781–783, 793–794, 805–806.

41. Робинсон А. Н. Жизнеописания Аввакума и Епифания. М., 1963, с. ,141–142.

42. Там же, с. 139–140 и 210 (комментарий).

43. Там же, с. 139.

44. РИБ, т. 39, стб. 723.

45. См. РИБ, т. 39, стб. 547. В нравоучении позиция Григория Нисского указана неправильно. Вероятно, Аввакум воспроизводил текст на память.

46. РИБ, т. 39, стб. 609–610.

47. Библейская молитва Манассии, царя Иудейского (лл. 197об.–199об.), входящая з этот цикл, разумеется, не сочинение Тихона, как и «Ответ на грешницех» – псалом 17 (лл. 199об.–202).

48. Разрядка моя. – И. К. (Разрядка везде заменена курсивом – Распозн.)

49. Можно предположить, что автор Повести брал текст из Хроники Георгия Амартола, т. е. из одного из источников Еллинского летописца, но это менее вероятно.

50. Это слово написано над заставкой-схемой в начале произведения. Мы принимаем его за название, так как оно вполне соответствует содержанию произведения.

51. Последнее восклицание повторяет буквально слова Повести (перед Знамением – л. 191).

52. См., например, рукопись конца XVII в. из собрания Д. В. Разумовского (ГБЛ. ф. 379, № 3), лл. 48–48об.

53. Платонов С. Ф. Древнерусские сказания и повести о Смутном времени. СПб., 1888, с. 320–321. О Латухинской степенной книге см.: Васенко П. Г. Заметки к Латухинской степенной книге. СПб., 1902; его же. Синодальный список Латухинской степенной книги. ИОРЯС, 1904, т. 9, кн. 2, с. 294–302; его же. Академический список Латухинской степенной книги. – Доклады АН СССР. [М.], ,1929.

54. См. рукопись 1679-80 г. из Музейного собрания (ГБЛ, ф. 178) № 1372. Описание ее дано в книге «Музейное собрание рукописей» (ГБЛ; т. 1. М., 1961, с. 206–210), где помещен и снимок начала акростиха.

55. См., например, рукопись середины XVII в. из собрания Г. М. Прянишникова (ГБЛ, ф. 242, № 115), лл. 54–67об. (Рукопись, кстати, была в 1798 г. куплена на Макарьевской ярмарке, о чем свидетельствует запись по листам).

56. Беседа 8-я. О Мелхиседеке. – РИБ, т. 39, стб. 335–336.

57. Платонов С. Ф. Указ. соч., с. 301; Строев П. Списки иерархов и настоятелей монастырей российския церкви. СПб., 1877, стб. 613.

58. Архив Д. В. Разумовского, ГБЛ. Ф. 380, № 4.11.

59. Титов А. Троицкий Желтоводский монастырь у старого Макарья. М., 1887, с. 6–7.

60. Робинсон А. Н. Жизнеописание Аввакума и Епифания. М., 1963, с. 169.

61. Дружинин В. Г. Пустозерский сборник. СПб., 1914. («Памятники первых лет русского старообрядчества». III).

62. Малышев В. И. Усть-цилемские рукописные сборники XVI–XX вв. Сыктывкар, 1960, с. 58–59.

63. См.: Попов А. Описание рукописей и каталог книг церковной печати библиотеки А. И. Хлудова. М., 1872, с. 550. Кроме «Ответа» в ней, правда, есть и некоторое добавление.

64. Дружинин В. Г. Указ. соч., с. 6. В статье Дружинина ошибочно указаны шифр рукописи (262) и страница Описания А. Попова (350).

65. Дружинин В. Г. Указ. соч., с. 6–7.

66. Материалы, т. 6, с. 269–298, 315–334; т. 8, с. 354–390. См.: Робинсон А. Н. Жизнеописание Аввакума и Епифания. М., 1963, с. 285.

67. См. л. 221об. нашего сборника, публикация на с. 183 примечание 19 на с. 190.

68. Барсков Я. Л. Памятники первых лет русского старообрядчества. СПб., 1912, с. 321.

69. Истрин В. М. Откровение Мефодия Патарского и апокрифические видения Даниила в византийской и славянорусской литературе. Исследование и тексты. М., 1897, с. 219–225.

70. Соболевский А. И. Переводная литература Московской Руси XIV–XVII веков. СПб., 1903, с. 230.

71. Истрин В. М. Указ. соч., с. 225. Об Уваровском списке см. также: Леонид, архим. Систематическое описание славянороссийских рукописей собрания графа А. С. Уварова. Т. 4. М., 1894, с. 290.

72. Буслаев Ф. И. Русский лицевой апокалипсис. М., 1884, с. 526–553. «Двинский апокалипсис» принадлежал в свое время (в 1884 г.) И. Л. Силину, затем П. И. Щукину (Яцимирский А. И. Опись старинных славянских и русских рукописей, собрания П. И. Щукина. М.. 1896. с. 21–22). В составе собрания последнего он и хранится ныне (ГИМ) под № 22.

73. Разночтения в отдельных словах (они довольно часты), пропуски, исправления и дополнения могут быть объяснены иным правописанием, ошибками писца и его критическим подходом к тексту оригинала. Приведем несколько типичных примеров таких разночтений: в Двинском апок. (Д) – «рожен» (л. 210), в нашем (Барсовском) сборнике (Б) – «рожъден» (л. 103); Д – «и будет антихристом обременена и будет антихрист зачат» (л. 211об.), Б – «и будет анътихрист зачат» (л. 105); Д – «он истинный бог» (л. 214), Б – «он бутъто истинъный бог» (л. 108об); Д – «и копие и венец» (л. 225об.), Б – «и копие, и трость, и венец» (л. 110об.).

74. Так в Б (и Д) описке «прочая шкоты» (в печатном тексте – «иныя пакости»); «да вся сия иополнь, долго будет написовати» («их же много написовати»); «шкотен» («пакости творит»); «шкотен явится» («пакости начнет творити»); «Антихрист повелить зънаменати июдеев» («Антихрист повелит знаменовати верующих»); «Зде проповедает Илия и Енох по изволению божию христианскую веру в земли, идеже антихрист настоит, како и коим чином и образом пятьнадесять знамений приидет пред судным днем. Хощу поведати, по велицей милости и возлюблению, еже всемогий бог...» («О пятинадесяти знамениях грядущих пред судным днем» – это заголовок. Далее начало: «Иже всемогущий бог...»).

75. А. И. Соболевский считает, что «название оригинала может быть восстановлено в виде "Theologiae compendium breve"». (Указ. соч., с. 230–231).

76. Истрин В. М. Указ. соч., с. 224–225.

77. Отсылка к Книге сил в печатном тексте на с. 220, в нашей рукописи – л. 107.

78. Истрин В. М. Указ. соч., с. 225.

79. Вот краткое изложение знамений:

1. Море поднимется выше гор и встанет стеной; 2. Море опустится так глубоко, что никто не увидит его; 3. Рыбы возопиют на небо, и только бог поймет их вопль; 4. Деревья и «былия» будут кровью потеть, а птицы, собравшись «вкупе», не будут ни пить, ни есть (в изданном тексте – 4. Море и воды згорят); 5. «Уязвление» звезд (см. об этом выше); 6. Землетрясение. И люди, и скоты не смогут стоять; 7. Гром поразит здания и древеса; 8. Камни взметнутся на воздух и, «сражаяся», рассыпятся на мелкие части, люди попрячутся в пещеры; 9. Люди выйдут из пещер «изумленными» и не смогут говорить друг с другом, а звери кротки станут и придут к человеку; 10. Отверзятся гробы и все люди восстанут; 11. «Спадут» звезды, и люди восплачутся от тесноты, не будут ни пить, ни есть; 12. Все живые люди умрут, чтобы восстать со всеми мертвыми; 13. Земля и небо начнут гореть; 14. Земля сравняется, станет гладкой; 15. Небо и земля обновятся и трубный глас призовет всех людей.

80. Близкую по тексту цитату мы находим в выписях Аввакума – см. выпись № 62 и примечание к ней.

81. В рукописи опять «взалчеши».

82. РИБ, т. 39, стб. 63–64.

83. Сам факт такого дружного апробирования текста всеми четырьмя пустозерцами тоже свидетельствует о том, что записи были сделаны до казни. Распря Федора с Аввакумом началась вскоре после нее.

84. Единственно, что может вызвать, на первый взгляд, сомнение в том, что написание всех статей относится к одному времени – это срезанная запись попа Лазаря. Но этот факт определяет другое: переплеталась рукопись, уже подписанная пустозерцами, и, если это был первый переплет, мы не можем с уверенностью сказать, что подписями утверждался текст всего сборника, а не только «Ответа православных».

85. «Двинский апокалипсис» мог, конечно, быть уже в Москве, когда составлялся наш сборник, но никаких доказательств тому нет.

Текст воспроизведен по изданию: Такла-Хайманот у Коптов // Записки Восточного отделения императорского русского археологического общества, Том XVIII. СПб. 1908