НОВОЕ ОБ АВТОРЕ «ЖИТИЯ УЛИЯНИИ ЛАЗАРЕВСКОЙ»

«Житие Улиянии Лазаревской» — одно из немногих произведений древнерусской литературы, автор которого точно известен. Еще удивительней то, что автор этот — Дружина Юрьевич Осорьин — был сыном прославляемой им героини. Впрочем, о нем самом было известно только, что в 1625-1640 гг., судя по актовым материалам, он занимал в Муроме должность губного старосты ¹.

В фондах ЦГАДА нами обнаружены новые материалы к биографии Д. Ю. Осорьина: во-первых, копия справки Разрядного архива о роде Осорьиных, содержащая выписки из муромских десятен XVI-XVII вв., сгоревших в 1812 г. ², во-вторых, дело 1644 г., в котором сохранилась собственноручная челобитная Дружины Осорьина ³. Благодаря этим источникам мы можем отчетливо представить себе жизненный путь автора одного из замечательных памятников русской литературы XVII в.

Дружина Осорьин родился около 1574 г. ⁴ и при крещении получил имя Каллистрат. По отцу — Юрию Васильевичу Осорьину — он происходил из зажиточного и «доброго» дворянского рода. На службу Дружина поступил в 1589 г. В 1598 г. он был записан в десятне по Мурому в числе служилых новиков — дворовых детей боярских ⁵. В 1605 г. он — один из окладчиков по Мурому, сам записан дворовым с поместным окладом в 400 четвертей и жалованьем 12 рублей ⁶. В сложной иерархии провинциального дворянства он занимал довольно солидное положение.

В своей челобитной 1644 г. Осорьин не упомянул об участии в каких-либо походах, только о «службах станичных и подъездных». По-видимому, основной его службой было отбывание должности губного старосты. В этом качестве мы впервые встречаем его в 1610 г. ⁷ В 1625 г. ему и второму губному старосте адресуется царская грамота о выборе губных целовальников. Сохранилась грамота аналогичного содержания, полученная Осорьиным в 1632 г., причем известен текст его ответа в Москву ⁸. В том же году он упоминается в послухах при разделе поместья между муромскими помещиками ⁹.

Лучше всего, однако, нам становятся известны благодаря новым находкам последние годы жизни Д. Ю. Осорьина. В 1640 г. он по-прежнему исправлял должность губного старосты вместе с Б. Ворыпаевым. В 1642 г. на место Ворыпаева избрали Р. И. Юматова ¹⁰. Однако в марте 1643 г. Юматов был отстранен от «губных дел» по «государевой грамоте» ¹¹. По-видимому, одновременно с Юматовым, во всяком случае до сентября 1643 г., ушел из старост и Осорьин ¹². Любопытно, что в ноябре 1643 г. Юматов сдавал не только губные дела, но — и воеводские ¹³.

Осорьин должен был приступить к несению службы в Одоеве с другими муромцами, как вдруг в мае 1644 г. из Стрелецкого приказа пришла грамота с предписанием взыскать с бывших губных старост «стрелецкие» и «ямские деньги» — огромную сумму в 449 рублей. Юматов и Осорьин были арестованы стрельцами и доставлены в Москву ¹⁴ Рассказы Юматова и Осорьина об исходе дела расходятся. Юматов писал, что в конце концов «казну, съезжей избы подъячей Иван Кононов на Москве отдал», а Осорьин жаловался, потому что продал вотчину, только бы оплатить этот ложный иск ¹⁵. К августу 1644 г. Осорьин вернулся в Муром. Но злоключения его только начинались.

Незадолго до его возвращения муромский дворянин С. И. Дурасов подал донос на 50 дворян, не явившихся на службу в Одоев без уважительной причины, обвинив ответственных за явку окладчиков в том, что они «с товарыщи стакався семьями по свойству и дружбе» ¹⁶. Фактически Дурасов выступил против всей сплоченной дворянской корпорации Муромского уезда. Воевода пытался замять дело, но Дурасов добился в Разряде указа о высылке в Москву всех обвиненных в «нетстве». Среди первых в его доносе числились Юматов и Осорьин. К декабрю в Москву приехали двенадцать муромцев, в том [17] числе Осорьин; это было нечто вроде делегации от всех муромских дворян. Остальные в Москву не поехали, «пушкарем на поруки не дались» ¹⁷. Муромцы, которых возглавлял Р. Юматов, подали коллективную челобитную против самого Дурасова, обвинив его в том же грехе — «нетстве» — и в незаконной подмене отца на службе; кроме того, каждый муромец, включая Осорьина, подал отдельную челобитную о своих службах и причинах неявки. Дело затянулось до весны 1645 г. Исход его, в документах не отраженный, был, скорее всего, для муромцев благоприятным; расследование показало, что муромцы «в которых годех не было (на службе. — М. К.), и иные в тех годех были у дел, а иные в делах на Москве жили без съезду на поруках» ¹⁸. Д. Ю. Осорьин попадал в число последних. По этому делу, вероятно, он был оправдан.

Но в очередном доносе, поданном в феврале 1645 г., С. И. Дурасов писал: «Дружина Юрьев сын Осорьин. Был в Казанском дворце и отпущен зимою и живет дома все лето» ¹⁹. При проверке Разрядом этого доноса муромцы заявили: «взят (Осорьин, — М. К.) в Казанский дворец и за вину бит кнутом» ²⁰.

За какую же вину был «бит кнутом» семидесятилетний Дружина Осорьин? Документация Казанского дворца вся сгорела еще в XVII в., что лишает нас возможности ответить на этот вопрос. Не исключено, что перед нами образец московского «суда неправедного», знаменитого именно в те годы перед принятием нового Уложения.

О дальнейшей судьбе Д. Ю. Осорьина у нас сведений нет. Скорее всего, после всех этих волнений он прожил недолго. Во всяком случае, когда в 1648 г. С. И. Дурасов вновь пытался возбудить дело против муромцев, Дружина Осорьин в его доносах не фигурировал ²¹. Нет его имени и в десятне по Мурому 1649 г. ²²

№ 1

Выписка из разборной десятни
по Мурому 1622 г. о Д. Ю. Осорьине.

Написан поместной оклад 550 четьи, и в числе других значит Дружина Юрьев // сын Осорьин. Под именем ево явствует. Собою добр, по скаске окладчиков и всево города по допросу, — в Муроме в губных старостах. А прожитком худ, поместья за ним нет, а поместье де свое здал братьям Ивану да Дмитрию Осорьиным. А они де в то место поступилися ему вотчины в Муромском уезде дву сот тритцети четвертей, с племянники. А племянники ево с тое вотчины служат по Самаре. А крестьян де за ними за всеми пятнадцать человек да пять бобылей. А з городом, с ними, Дружина давно не служит, потому что по выбору всево города живет в губных старостах. И ему де служить мочно, а без жалованья с тое вотчины на службе быти не мочно. А только де государь пожалует ему денежное жалованье, и ему мочно быти на мерине, с пищалью, с саблею. А что ему денег, тово не упомнят. А сам Дружина сказал: поместья де за ним нет, а было за ним отцовского поместья девяносто четьи, и то де он поместья поступился братьям своим, потому что было пусто, а ныне де за ним вотчины 48 четьи. Да того ж де вотчины заложили у него племянники ево в закладе 30 четьи. А крестьян де на ево долю и в закладной вотчине только три человека бобылей. Тож денег ему з городом 14 р. И на службе он с тое вотчины з денежным жалованьем будет против окладчиковы скаски. А без жалованья на службе ему быти не мочно.

ЦГАДА, ф. 388, д. 845, л. 338-338 об. Копия 1785 г.

№ 2

Челобитная Д. Ю. Осорьина в связи
с обвинением его С. И. Дурасовым
в неявке на службу. 1644 г., декабрь.

Царю, государю и великому князю Михаилу Федоровичу всея Руси бьет челом холоп твой, муромец Дружинка Юрьев сын Осорьин. Служил я тебе, государю, и прежним государям по Мурому пятьдесят пять лет всякие твои государевы службы — станичные и подъездные — а в нетах не бывал. И побыл я, холоп твой, в Муроме в губных старостах. И меня, холопа твоево, постигла старость, и увечье, и слепота, и ноги отнялися, и памяти отбил. И о том я тебе, государь, бил челом в Розбойном приказе, и по моему, государь, челобитью, от губы отставлен. И в прошлом, государь, по 152 году поехал быв на твою государеву службу, и по твоей государеве грамоте из [18] Стрелецково приказу прислан в Муром из Нижнево от воеводы ямской прикащик Никита Фефилов со многими стрельцами, велено ему на мне да на Романе Юматове доправить четыреста сорок девять рублев стрелецких денег напрасно. А о том зборе ко мне твой государев указ не бывал, а збирать те стрелецкие деньги воевода Феодор Полтев. И я, холоп твой, стоял на правеже все лето, и для того з дороги воротился и на службе не был, а не своим огурством. А поместья, государь, за мною нет нигде, только было вотчинки сто чети, и как, государь, на мне правили напрасно ся вина иску мертваго триста рублев, и ту я вотчинку продал, и нет за мною ни поместья, ни вотчины, кормлюся по племяники и друзьям. А в Муроме, государь, в службе меня лета старее нет. И на меня, холопа твоево, извещал ложно муромец Стахей Дурасов, бутто я, холоп твой, не служу, а служить де мне мочно. Милосердый государь, царь и великий князь Михайло Феодорович, всея Русии, пожалуй меня, холопа своево беспоместного, и старого, и увечного. Не вели, государь, тому ложному доводу верить без сыску и свои государевы пени и опалы учинить. Царь, государь, смилуйся, пожалуй.

На л. 26 об. помета: «153 декабря 27 день взять к делу».

ЦГАДА, ф. 210, Московский стол, стб. 189, столпик 4, л. 26.

Комментарии

1. Сводку известных ранее сведений о Д. Ю. Осорьине и лучшую публикацию написанного им жития см.: Скрипилъ М. О. Повесть об Улиянии Осорьиной, — ТОДРЛ, 1948, VI.

2. ЦГАДА, ф. 388, д. 845, л. 328-350.

3. ЦГАДА, ф. 210, Московский стол, стб. 189, столпик 4, л. 1-58.

4. В декабре 1644 г. Осорьин писал, что служит 55 лет; службу обычно начинали в 15 лет, иногда немного раньше или позже, следовательно, в 1644 г. ему было около 70 лет.

5. Сторожев В. Н. Тысячная книга и десятая XVI века. — В кн.: Описание документов и бумаг, хранящихся в Московском архиве Министерства юстиции. М., 1891, т. VIII, с. 73.

6. Там же, с. 86. В десятне 1608 г. об Осорьине было записано: «По послужному списку дано ему поместья к 400-стам четьям 50 чети, денег з городом к двенатцати рублям два рубли, и Дружине жалованье дано за неты в его оклад половина». — ЦГАДА, ф. 388, д. 845. л. 336.

7. Описание рукописей Археографической комиссии. СПб., 1910. Архив муромского уездного суда, № 2.

8. Текст царской грамоты опубликован в ААЭ, т. III, с. 308. Подлинник в настоящее время находится в ЦГАДА (ф. 1180, Муромская губная изба, оп. 1, д. 1). Начало грамоты теперь утрачено, но сохранилась невоспроизведенная при публикации собственноручная помета Д. Ю. Осорьина о получении ее.

9. Акты, относящиеся до юридического быта древней России. СПб., 1857, т. I, с. 694.

10. ЦГАДА, ф. 210, Московский стол, стб. 189, столпик 4, л. 1-58.

11. Там же, л. 37-38.

12. Там же.

13. Там же, л. 20.

14. Там же, л. 20, 26.

15. Там же, л. 26.

16. Там же, л. 1.

17. Там же, л. 12-16.

18. Там же, л. 36.

19. Там же, л. 55.

20. Там же, л. 37-38.

21. ЦГАДА, ф. 210, Белгородский стол. стб. 1108.

22. ЦГАДА, ф. 388, д. 845. л. 340.

Текст воспроизведен по изданию: Новое об авторе "Жития Улиянии Лазаревской" // Памятники культуры: новые открытия. Письменность, искусство, археология. Ежегодник, 1985. Л. Наука. 1987