1701 г. НАКАЗНАЯ ПАМЯТЬ КРАСНОЯРСКИМ СЛУЖИЛЫМ ЛЮДЯМ Р. ТОРГОШИНУ, С. ЛОПАТКИНУ И ПОДЬЯЧЕМУ К. ЕЛИСЕЕВУ, ОТПРАВЛЕННЫМ К ОЙРАТСКОМУ ЗАЙСАНУ АБЕ И КЫРГЫЗСКОМУ КНЯЗЦУ КОРЧЮНУ С ПРЕДЛОЖЕНИЕМ ДАТЬ ШЕРТЬ И ПРЕКРАТИТЬ НАБЕГИ КЫРГЫЗОВ НА СИБИРСКИЕ ГОРОДА И ОСТРОГИ.

Лета от сотворения мира 7209-го, а от рождества Христова 1701-го августа в день по указу великого государя царя и великого князя Петра Алексеевича всеа Великия и Малыя и Белыя России самодержца память красноярским служилым людем Роману Торгошину, Самку Лопаткину да с ними для писма подьячему Кузьме Елисееву.

Ехать им ис Красноярска в Кыргыскую землю х калмыцкому зайсану Абе и к кыргыским владельцом к Корчюну с товарищи для того. В нынешнем 1701-м году июля в 1 день писал он, Аба зайсан ис Кыргыз в Красноярской и прислал с посланцом споим Юрукту Кашкою лист, а в том листу написано, что крайние де кыргыские люди с нашими великого государя людьми воровство и войны чинят. А то де слышав он, Абачи, послал посла, а с ним приказал договариватца, как жили преж сего смирно и ныне бы так же.

И против вышеписанного листа в Красноярску в приказной избе стольник и воевода Петр Савич Мусин-Пушкин посланцу Юрукте Кашке говорил: буде ис Кыргыз пришлют аманатов и с киштымов ясак давать по-прежнему станут, и отгонных лошадей и грабленые животы отдадут, и им тех полонных кыргызских людей отдадут и в миру за тем жить ради. И посланец Юрукту Кашка в Красноярску в приказной избе стольнику и воеводе Петру Савичю Мусину-Пушкину против того сказал. Приказывал де ему контайжин посол Аба зайсан, что у кыргыз с красноярцы стоят войны, и меж собой людей побивают, и ныне де те войны покинем, а жить бы смирно и бессорно. А они де, кыргызы, аманатов в Красноярск и с киштымов ясак давать станут по-прежнему, а которые отгонные кони красноярские и кузнецкие, и тех коней контайжи указал стлать.

И против ево, Юрукты Кашки ответу стольник и воевода Петр Савич Мусин-Пушкин с товарищи, сказал: буде на [202] том слове устоят, будет мир и в аманаты бы дали Шорлова сына Дету да Бакова сына. И об вышеписянном о всем ис Красноярска в Кыргызы к Абе зайсану и х кыргыским владельцем писано с ним, Юруктою Кашкою.

И против того писма августа в 1 день нынешнего ж 1701-го году ис Кыргыз пришли посланники: он же, Юрукту Кашка с товарыщи. И подал он, Юрукта Кашка, от калмыцкого посланца Абачи зайсана, лист, а в том листу написано: буде вовеки хотят миритца, прислать бы ис Красноярска в Кыргызы Романа Торгошина с товарыщи. Й приехав бы в Кыргызы. вам с ними, кыргызы, договоритца и шертовать, золото, им пить и аманатов на Красной Яр вам взять и с калмыцким зайсаном договоритца о всем, как бы лутче, а сверх де того приказ есть Юрукту Кашке.

И против того вышеписанного письма в Красноярску в приказной избе стольник и воевода Петр Савич Мусин-Пушкин с товарыщи тех посланцев спрашивал: есть ли сверх того листа с ними какой словесной приказ? И Эрке Кардачи говорил: приказывали де с ним и с товарыщи ево кыргыские все князцы, чтоб донести ему, стольнику и воеводе, чтоб обоими стороны руские и кыргыские люди ссор и войны не вчинали, для того, что де контайжи великому государю служить верно и договоритца б, чтоб у них аманатов и с киштымов их ясак на Красноярск взять, и они де присланы для того, чтоб утвердиться совершенно и договор бы учинить меж рускими и кыргызы постоянной.

Да посланец Юрукта говорил, что то письмо; которое ис Красноярска стольник и воевода Петр Савич Мусин-Пушкин с товарыщи дал, до кыргыских князьцов и до Абы-зайсана довезено и князьцам и Абе объявлено, и чтено, и они де для того с ним прислали того Эрке Кардачи и велели объявить ему, стольнику с товарыщи, лист, которой послан с ним, и велели говорить, ково надобно в Красноярск в аманаты. Да он же, Юрукта, говорил, что послали де ево, Юрукту с товарыщи, в Красноярск для того, что он Юрукту в Красноярск был присылай и чрез него договоры были.

Да он же, Юрукта говорил: приказали де ему говорить, чтоб взять аманатов в Красноярск с тубинцов да с езерцов да с киштымов их ясак, а с алтырцов дадут кыргызы в Томской. [203]

А для того де переговору послать бы к ним тебя, Романа, да с тобою и с красноярцов лутчего человека и в их бы земле их вере князьцов и иных лутчих людей в том привести к шерти и в Кыргызах бы взял он, Роман, аманатов.

Да Эрке Кардачи стольнику и воеводе Петру Савичю Мусину-Пушкину с товарыщи подал лист, а говорил: тот де лист прислал с ним князей Корчюн к нему, стольнику и воеводе Петру Савичю. И в том листу написано: Ивен де тайжи для ясачных людей с томскими ссорно живет, а вправду де сказать, озерцы с красноярцы ссорно живут, и воровство есть. А ныне де по указу великого государя и контайжи приказал жить бы смирно и дружно меж собою и с нынешними бы послами выпустил мать ево и сестру, а сверх де того на словах сказано послу, И в то же время Юрукта Кашка говорил: которой де ясырь и лошади под Томским, под Красноярским и под Кузнецким взято, и то де князьцы кыргыские хотят отдать. А контайжи приказал, которые заворовали и под Томской, и под Красноярской, и под Кузнецкой войною приходили, и посланцев томских обругали, и людей побивали, и скот отгоняли, и тех де в Томской ли головою послать и им там указ учинить, о том велели и о тех городов ведомость паять.

И против их вышописанных слов стольник и воевода Петр Санич Мусин-Пушкин с товарыщи сказал: великого государя указ, что он, Юрукта Кашка, наперед сего приезжал в Красноярск послом от контайжи и от Абы-зайсана об мирном постановлении, и чтоб послать в Кыргызы к Абе-зайсану государевых послов лутчих людей, и в то время не послано, и ни по послать нельзя для того, что в прошлых годех при воеводе Даниле Загрязском для такова ж мирнаго постановления выпрашивали послов ис Красноярска к езерцам и к тубинам лутчих людей, красноярцов осмнатцать человек, и тех послов голодом морили, и всячески ругали, и держали больше полугода. Також при Алексее Башковском выпросили послов не Красноярска Ивана Сиротинина, Романа с товарыщи для такова ж мирного постановления, и на той правде не устили ж. мир не учинили, а тех послов обругали, и бесчестии, и голодом морили, и держали больше полугода, и ограбили их без остатку. Також и ныне буде по-прежнему учинит, и для того послов послать к ним нельзя. [204]

И они, Юрукту с товарищи, великому государю били челом, а стольнику и воеводе Петру Савичю Мусину-Пушкину с товарищи говорили, чтоб их великий государь пожаловал, указал бы послать к ним, Абе-зайсану и к кыргыским князьцам послать послов своих для подлинного договору и утверждения миру и приведения к шерти их, кыргыских князьцов Корчюна и Шерла с товарищи. И стольник и воевода Петр Савич Мусин-Пушкин с товарищи им, посланцам, сказал: буде они, посланцы, хотят учинить прямую совершенную правду, и они б, Эрке Кардачи и Бирюсманко Ичаев и Техторко, вместо красноярских послов остались в Красноярску, я ис Красноярска к ним пошлют послов четырех человек для подлинного договору и для свидетельства шерти и по их слову для взятья аманатов и ясаку с Киштымов.

А Юрукта б Кашка с посланным с ним и с красноярскими послами поехали в Кыргызы к Абе-зайсану с товарищи, и о чем в их писмах писано, також против их писем, ис Красноярска письмо послано, и то б по тем письмам и по своему договору учинил, а зделав то вышеписанное дело, аманатов взяв, и об ясаке договорясь и их, кыргыз, приведчи к шерти на том, чтоб им, кыргыским князьцам Шорлу и Корчюну, також и Дайн Эрке служилым и улусным и всему роду их великого государя нашего под городы и уезды войною и воровски тайно тать бою не приходить и ево великого государя, всякого чина людем никакого разорения и побиения пе чинить, и что ис-под Красноярска и из-под уезду всякого скота взято, отдать и киштымам ясаку давать не запрещать, и под ево, государевых, посланным к ним, людем воже(й) и подвозы к тем киштымам давать, и послов государевых не ругать и не бесчестить, и поить, и кормить и с теми выше- писанными государевыми послами и с аманаты и с тою отповедью про утвержение правды быть в Красноярске. А в Красноярску ему, Юрукте с товарищи, великого государя милость и призренье будет и полоненников, Корчюкову мать и иных, отдадут. А которые в Красноярску останутся Эрке Кардачи с товарищи, и они б, написав писмо, послали к Абе-зайсану с товарищи, что оне остались в Красноярску закладчиками вместо послов красноярских по, полюбовному уговору с ним, Юрукту Кашкою и с кнегинею Гошкип.

А ныне для подлинного уверения с ним, Юрукту Кашкою, отпустил ис Красноярска прежняго полоненика [205] Кочочи для того, что в Красноярску по указу великого государя красноярские всяких чинов служилые люди хотят и напредки стоять во всякой своей правде по христианскому обещанию. Такожде и они б, кыргызцы, и присланные ис Кыргыз посланцы по своему вышеписанному договору учинили самую совершенную правду без всякия п(е)ремены, а знаме, и оружье, и збрую, которую взяли на бою, отдали.

И по вышеписаниому великого государя царя и великого князя Петра Алексеевича всеа Великия и Малыя и Белыя России самодержца указу и по письмам контайжи и по договору посланцев Юрукту Кашки с товарыщи, об чем они и Красноярску договорились, буде на том в Кыргызах кыргыские князьцы и лутчие их люди положат, и премены в том не будет. И тебе б, Роману с товарыщи, взять у них, кыргыз, с езерцов и с тубинцов аманатов лутчих людей и с кыштымов их ясак по-прежнему, и отгонной скот, и что на бою взято: знаме, и збрую, и ружье, и по их обыкности привести их к шерти, чтоб они у шерти, обещався по своей перс, пили золото. А у шерти б они нашему великому государю обещание такое дали на том, что служить им великому государю, и прямити, добра хотети во всем, вправду но своей шерти до своего живота со всем своим родом, да они ж бы дали шерть свою на детей своих, и на внучат, и на правнучат своих, и на всех сродственников.

А где уведают или услышат в каких людех скоп и загсвор или иной какой злой умысел, и измену и шаткость и приход воинских людей под государевы городы, и под остроги, и на ясачные волости розных земель тайш, и про тех воинских людей, приехав в Красноярской, извещать воеводим, а по (о)строгам извещать приказным людем.

А сами им, кыргыским князьцам Шорлу и Корчюну с товарыщи к ызмене и к воровству ни х какому и ни к какой воровской шалости не приставать, и под городы, и под острот великого государя, и на ясачные волости войною не, приходить, и государевых служилых и ясачных людей не побивать, и для воровства в ясачные волости не въезжать, и ясачных людей не грабить и насильством у них ничего не иметь. А на которых ясачных людех и долги их есть, и им бы в тех своих долгах з государевыми ясачными людьми собою не управливатца, и в тех своих долгах на ясачных людей бити челом великому государю, а в городех воеводам и в острожках приказным людем о управе, а собою [206] отнюдь не управливатца никоторыми делы. А буде они, кыргыские князьцы Керчюн и Шорло с товарищи, против сей своей шерти великому государю царю и великому князю Петру Алексеевичю всея Великия и Малыя и Белыя Росии самодержцу служить и в правде стоять не учнут или сведают в каких тайшах и землицах, и в каких людех скоп и заговор и измену и приход воинских людей под государевы городы и под остроги и на ясачные волости, а вестно в городех и в острогах воеводам и приказным людем не учинят, или сами войною или для воровства учнут в государевы ясачные волости въезжать и ясачных людей грабить, и в своих долгах великому государю бить челом о управе не учнут, а учнут собою управливатца и долги свои имать сильно, и буде на них божей огненной меч, и сабля великого государя буди на их шее, и буди де они прокляты, и жены их, и дети, и внучата, и весь род в сий век и в будущий. А как они учнут великого государя хлеб и соль есть и золото пить, и тот хлеб, и соль, и золото не пройди в их горло и испорти в них сердца и весь живот их.

А учиня по вышеписанному великого государя царя и великого князя Петра Алексеевича всеа Великия и Малыя и Белыя Росии самодержца ехать в Красноярск, не замотчав, и явитца в Красноярский в приказной избе перед стольниками и воеводами Петром Савичем да Федором Петровичем Мусиным-Пушкиным и учиненное дело, написав статейной список, подать в приказной избе стольником и воеводам Петру Савичю да Федорову Петровичю Мусиным-Пушкиным.

ЦГАДА, ф. 126. Монгольские дела, 1701, д. 2, л. 1-9.