1680 г. ДОНЕСЕНИЕ Р. И. СТАРКОВА И И. М. ГРЕЧЕНИНОВА В СИБИРСКИЙ ПРИКАЗ О ПОХОДЕ РУССКИХ РАТНЫХ ЛЮДЕЙ В КЫРГЫЗСКУЮ ЗЕМЛЮ.

Лето 1680 году, генваря в 11 день по указу великого государя царя и. великого князя Федора Алексеевича всеа великия и малыя и белыя России самодержца, его царского величества стольник и воевода князь Петр Лукьянович Львов [147] да дьяк Федор Левонтьев велели итти войною в Кыргыскую землю, на кыргыских воровских людей на князца Ереначко и на Ебалачка с товарыщи и на всех их улусных людей томским детям боярским Роману Иванову сыну Старкову, да Иванову Михайловичу сыну Греченинову с томскими и с кузнецкими з детьми боярскими и с конными казаки и c пешими стрельцы и с отставными з детьми боярскими и с конными казаками и с казачьими детьми и с посадцкими людьми и с пашенными крестьянами и с чатцкими мурзы и с томскими татары и с выезжими Полыми калмыки. А всяких чинов ратных людей было ни наряду с нами, Романом и Ваном, в Кыргызкой земле томских и кузнецких тысяча осмнадцать человек. А сходитца ним, Роману и Ивану, велено с енисейскими и с красноярскими служилыми людьми по край Кыргызской земли, на Белом озере, вниз речки Сереси, на усть речки Тереклы-Юл.

А шли мы, Роман и Иван, с ратными людьми до Кыргыской земли, до указаново места, до речки Серее и до речки Тереклы 10л три недели два дни черными лесами и ломами, и по многих местах снеги погребали. А пешие казаки и казачьи дети многие шли на одном коне по два и по три человека, иные и пеши с нартами, с великою нужею.

И февраля в 2 день пришел я, Иван, с ратными людьми на Целое озеро, а Роман остался с обозом и с пушками и с ратными людьми на зади. И взяли мы, Иван, с служилыми людьми языков: шуйских ясашных татар дву человек Кузечки з братом. И они в роспросе мне, Ивану, сказали: изменник до Камларской волости ясашной татарин Урузачко живет в ближних местах. И по их роспросным речам ходили на изменника, на Урузачка и взяли в юртах двух ево, сынов, а он, Урузачка, кочует с Ереначком. И урузачковы дети и шуйские мужики в роспросе сказали, что. И красноярские ратные люди на усть речки Тереклы-Юл не вышли, а к Ереначку и к; Ебалачку была де вести про красноярских ратных людей нарежаюца де они с Красново Яру итти войною на кыргыз вверх по Енисея реке. А про томских де ратных людей в Кыргыской земле вести нет, а коли бы де пест была и мы бы де на своих житях не жили. Да они ж урузачковы дети и шуйские тотаревя в роспросе сказали: кыргыские де князцы, Ереначко с товарыщи, кочуют на yсть двух Июсов, от Белово озера и полу днище. И томские и кузнецкие всяких чинов ратные люди били челом [148] великому государю царю и великому князю Федору Алексеевичу всеа великия и малыя и белыя Росии самодержавну, а нам, Роману и Вану, говорили итти де нам против наказу на речку Тереклы-Юл, дожидатца красноярских ратных людей, а про них де, красноярских ратных людей, языки сказывают, что вести нет и чтоб де им, ратным людем, на изменника Ереначко итти изгоном.

И по указу великого государя пошли мы, Роман и Иван, с ратными людьми на спех на Ереначков улус и бежали полтора дни и ночь и прибежали на усть Июсов и кыргыских людей Ереначка и ево улуса на кочевьи не застали, ушли до нас по примерам и по сакме дней за пять или за шесть. И с того места послали мы, Роман и Иван, чатцково служивово татарина Саускана Яголакова а с сим томских конных казаков десять человек. И тое ж ночи привел к нам, в обоз, Саускан Яголаков с товарыщи языка мугальсково мужика. И в роспросе нам сказал: Ереначко де кочует со всем своим улусом в ближних местах в полу днище. И мы, Роман и Иван, пошли с ратными людьми, без обозу, а в обозе оставили томсково сына боярского Федора Полозова с пехотою щ с пушки. И шли мы до Ереначковых юрт день, он, Ереначко, с того места ушел со всем улусом услыша весть про красноярских служилых людей, что идут де Енисеем вверх войною в Кыргызы. А нам, Роману и Ивану, с ратными людьми гнатца в погоню за ним, Ереначком, стало поздно, пристигла ночь, а обоз наш остался назади, а к нам де дошел.

И мы, Роман и Иван, подумав со всеми ратными людьми с того места воротились к обозу, чтоб над обозом чего не учинили воровские кыргыские люди. И пришли той ночи в обоз и у конных служилых людей и в обозе у пехот и под пушками лошади пристали и розгорелис от скорые езды и стояли в обозе день. А про красноярских ратных людей послали мы, Роман и Иван, проведат в лозутчиках чацково служивого татарина Соускака Яголакова брате ево двоюродных шуйских татар Кузечка з братом. И Кузечка з братом пришел нам сказали про красноярских служилых людей. Слышали де они от кыргыских людей, что де красноярские служилые люди вошли в Кыргыскую землю, а на которое урочище вошли и на которой улус и тово де он, Кузечка, з братом проведать немогли. И февраля в 4 день по утру рано объявились кыргыских людей, человек з двесте и больши и мы, Роман и Иван, с ратными людми из обозу [149] ходили за ними день и они от нас побежали по горам и по щелям в бою с нами не дали.

И мы, Роман и Иван, с ратными людьми пошли с обозом к Июсу роке, для красноярских ратных людей потому что весть про них есть в Кыргыскую землю вошли, а сейчас с ними не ведаем где и делу великого государя чинитца мешкание итти в перед за воровскими кыргыскими людьми было нельзя, чтоб чево не учинили над красноярскими служилыми людьми. А как бы красноярские служилые люди по указу великого государя и по томской отписке сошлись с томскими служилыми людьми вниз Белово озера, на речке Тереклы-Юл, и делу бы великого государя и промысль чинит над воровскими кыргыскими людьми без всякого мешкания было и без опасения, и от красноярских служилых людей делу великого государя учинилось мешкание большое. И февраля и 5 день и в 7 день кыргыские воровские люди билис с нами, Романом и Иваном, и со всеми с томскими и с кузнецкими ратными людьми. И милость божиею и причистые богородицы помощи и великого государя царя и великого князя Федори Алексеевича всеа великия и малыя и белыя Росии самодержца счастием воровских кыргыских людей, Ереначка с года рыщи, с поля вбили и от нас побежали по горам и по щелям. И на тех боях томских и кузнецких служилых людей воровские кыргыские люди не убили ни одново человеки, и билися мы, Роман и Иван, с ратными людьми стройством, с пехотою и с пушки. А на тех боях бился явственно Сосоновского острогу пашенной крестьянин Потапко Килин и его, Потанка, на последнем бою ранили спереди обе руки, но мышкам, копьеми пробиты, а у кузнецково конново казаки убили коня. А их воровских кыргыских людей государевы ратные люди ис пушек побили и переранили многих и топтали их, воровских кыргыских людей, день до вечера.

11 февраля в 8 день не дождався красноярских ратных людей прося у господа бога милости и причистяе богородицы помощи от Июса реки пошли мы, Роман и Иван, с ратными людьми с обозом и с пушками в перед на кыргыских воровских людей. И по утру рано встретили нас, часу в другом дни, воровские кыргыские, и алтырские, и тубинские, и исарские, и езерекие князцы Ереначко Ишеев, Ебалачко Изерчеев, Тани Иркачка и с ыными князцы и со многими улусными людьми, и бой с нами учинили. И божиею милостью и причистые богородицы помощию и великого государя царя и [150] великого князя Федора Алексеевича всеа великия и малыя и белыя Росии самодержца счастием воровских кыргыских людей Ереначка с товарыщи с поля збили и многих побили и переранили, и они, Боровские кыргыские люди, разбежались по горам и щелям. И мы, Роман и Иван, с ратными людьми пошли к обозу стройством, избереженем. И от кыргысково полку выехали пять человек кыргыских людей и стали кликать, чтоб де Роман и Иван с ратными людьми выслали от полку своего людей добрых, с кем бы де было переговорить о миру, а Ереначко де вышлет брата своего родново Мунзачку. И Роман и Иван подумав с ратными людьми, что ехат ли с кыргыскими людьми на съезд? И ратные люди посоветовав сказали, для чево де не ехать для переговору? И Роман велел ехат мне, Ивану Греченинову, да толмачу Гаврилку Меркурьеву, да для калмыцково толмачества отставному конному казаку Ефремку Мутимцову, да чацким мурзам ясаулу Тосмамет Сарткулину, да Сургояну Бурлакову. А я, Роман, с ратными людьми, с конными и пешими казаки и с пушки стал ополчением, а Ереначко с своими людьми стал полком же. И от кыргысково полку выехали Ереначков брат Мунзачка, да Ебалачков брат Емандаричко и иные князцы всех сем человек. И на съезде сомною, Иваном, говорил князец Мунзачко: слышим де мы давно божий гнев и великого государя опалу на нас, кыргыских людей, идет де война ис Томсково города большим собранием. И ныне де мы, кыргыские князцы, его царского величества ратных людей противны быть не хочем, а кыргыские де князцы, Ереначко с товарыщи, велели бити челом великому государю царю и великому князю Федору Алексеевичу всеа великия и малыя и белыя Росии самодержцу. А в словесном своем челобитье говорили: великий государь пожаловал бы их, Ереначка, и иных князцов, со всеми их улусными людьми, велел принят под свою великого государя, ею царского величества, высокую руку в вечном холопство и к шерти привесть попрежнему, как в прежних годех шертовали отцы их кыргыские князцы при воеводе, при Ивана Кобыльском. И я, Иван Греченинов, говорил ему, Мунзачку, в прошлых де давных годех отцы ваши кыргыские князцы со всеми своими улусными людьми били челом блаженные памяти великому государю царю и великому князю Михаилу Федоровичу всеа Руси и самодержцу и блаженные памяти великому государю царю и великому князю Алексею Михайловичу всеа [151] великия и малыя и белыя Росии самодержцу а вечное холопство и шерть свою дали в правде, что им, отцем вашим, кыргыским князцем, и детем их вам быть под их царского величества высокою рукою в вечном холопстве. И под городы, под Томской, и под остроги, под Красноярской, и под Кузнецкой, и под иные остроги, и в уезды, и в ясашные волости войною не приходить и руских людей не побивать, и ясашных людей не грабить и преж государева ясаку на себя не иметь. А ныне до Ереначки с нами, с князцы и с улусными людьми, шерть отпои своих и оною забыли, и в правдах своих не стоим, ни чем великим государям торговали. Под Томской город и под Красноярской трижды и под Кузнецкой и под иные остроги войной приходили и руских людей побивали и с ясашных людей преж государе на ясаку имали на себя, и Ачинской и Канской остроги сожгли и служилых людей в тех острогах побили, и пушки побили, и качинских и аринских тотар разорья к себе взяли. А ныне великому государю царю и великому князю Федору Алексеевичу всеа великия и малыя белым Росии самодержцу писали из городов воеводы, что вашего кыргысково воровства учинилось много и за ваше воровство указал полиций государь вас изменников кыргыз смерть войною томскими ратными людьми. И он, Муизачко, говорил мне, Ивану, ведаем де мы и сами, что виновать перед великим перед великим государем и ныне де мы кыргыские князцы, его царского величества с ратными людми воеватца не хочем. Да он же, Мунзачко, с товарыщи сказал мне, Ивану про красноярских служилых людей, что стоят де на Белом Июсе. И, Иван, ему, Муизачке, говорил: красноярские и служилые лутчи будут к ним и полк не малый собранием. И он, Муизачко, говорил одно, что де мы виноваты перед великим государем, и чтоб де великий государь указал их привести и шерти, и иминатов, и ачинские пушки, и красноярских полонеников руских людей и ясак с ясашных людей взять, а воеватца де мы с великим государем не хочем. И на том договоре, я Иван, с товарыщи с кыргыскими людьми разъехались и приехав в полк, к Роману и ко всем ратным людем, кыргыских князцов челобитне к великому государю сказали. И после того он же, Муизачко, выезжал и кликал, чтоб их, кыргыских князцов, принят и привести к шерти. И мы, Роман и Иван, подумав с ратными людьми, чтоб нас кыргыские люди шертью не сдержали, а над красноярскими ратным людьми какова дурна и разореня не учинили, не [152] приняв их, кыргыских князцов, того дни и к шерти не приводя, пошли обозом для красноярских служилых людей на Белой Июс. И на Белом Июсе с ними сошлись, а шли де они, служилые люди, с Красново Яру Енисеем рекою, а не против томской отписки государеве им велено сходитца на речке Тереклы-Юл. И красноярские приказные люди Михайло Ярлыков с товарыщи от воеводы, от Данила Загрясково, отписки и списку ратным людем не дали, а словесно нам сказали, что де их, красноярских всяких чинов ратных людей конных и пеших четыреста семдесят два человека. И в послушании у нас красноярские ратные люди против наказу не были, чинилися ослушны, а делали все по своим нравам. А енисейские ратные люди пришли с красноярскими ис ратными людьми вместе, а по скаске приказново человека Козмы Дивятовского пришло де их из Енисейска сто восем человек. И февраля в 9 день кыргыские князцы Ереначко Ишеев с товарыщи прислали к нам, Роману и Ивану, и ко всем, томским и енисейским, и красноярским, и кузнецким ратным людем в полк трижды черново колмыка Барчикая, а с ним кыргыских князцов дети и улусные люди человек з двесте и больши, приходили с ним, Барчикаем, и после по розны. И он, Барчикай, говорил нам велел де бити челом великому государю царю и великому князю Федору Алексеевичу всеа великия и малыя и белыя Росии самодержцу кыргыские князцы: Ереначко, я Мунзачко, и Ебалачко; и алтырский князец Таин-Иркачко; и тубинские, и исарские, и езерские князцы и все их улусные люди великой государь пожаловал бы их, кыргыских людей, велел принят под свою государеву его царского величества высокую руку в вечное холопство. А ратные бы де люди аманатов у кыргыских людей взяли детей их прямых и братей и племянников родных. А некоторые де руские красноярские люди у них, в Кыргызской земле, в полону и тех де руских людей и ачинские пушки отдадут, и ясак з горных порубежных волостей давать будут попрежнему. А войною же под государевы городы и остроги кыргыские люди ходит не будут же, и государевым ясашным людем ни какие тесноты и обиды чинить кыргыские люди не станут же.

И мы, Роман и Иван, ему, Барчикаю, сказали: дай де нам сроку до утра, подумаем де со всеми ратными людьми, а по утру де вам и ответ учиним против кыргысково челобитя к великому государю. И ево, Барчикая ис табор отпустили с [153] честью, а кыргыские люди остались в таборах и после ево, Барчикая, красноярские ратные люди у себя в полку убили кыргысково мужика, а кыргыские люди у нас в полках за договором ходили просто без оружья. И послыша кыргыские люди, что красноярские ратные люди убили у них мужика в они, кыргыские люди, Ереначко с товарыщи и с улусными людьми от наших полков отшел проч.

И февраля в 10 день пошли мы, Роман и Иван, со всеми ратными людьми с пехотою и с пушки на кыргыских людей войною. И они, кыргыские люди, били челом великому государю, чтоб великий государь пожаловал их, кыргыских людей принять и к шерти привесть. И того дни меж полками кыргыские князцы Ереначко, и Ебалачко, и Мунзачко с товарыщи выехали к шерти, а против их выехали мы, Роман и Иван, с томскими детьми боярскими, и с пятитидесятники, из служилыми людми, и с чатцкими мурзы, всех двадцати три человека. Да с нами ж были енисейской сын боярской Козма Дивянтовской, да кузнецкой сын боярской Иван Петлин, конной казак Федор Тихонов, да красноярские дети и боярские Михайло Ярлыков, Михайло Садовской, атаман Родион Кольцов, да служилых людей четыре человека. И Ериначко с товарыщи слезли с коней и малахаи сняли, и Ериначко, поклоняс, спрашивал про многодетное здравие вешкою государя царя и великого князя Федора Алексеевича неги великия и малыя и белыя Росии самодержца. И мы, Роман и Иван ему, Ереначку, про многодетное здравие великого государя паря и великого князя Федора Алексеевича всеа великия и малыя и белыя Росии самодержца сказали. А после он, Ереначко, выговорил про стольника и воеводу князь Петри Лукьяновича Львова не вежливое слово и про всех ратных людей. И мы, Роман и Иван, за то ево, Ереначково, невежливое слово в шерти не привели и поехали к себе в шик.

И февраля в 11 день приехал к нам в полк черной калмык Барчикай с товарыщи и говорил нам: прислали де ево, Барчикая, к нам кыргыские князцы Ереначко с товарыщи и велели говорит: виноват де он, Ереначко, перед великим государем, выговорил про воеводу невежливое слово. И чтоб и великий государь пожаловал ево, Ереначка, велел в невежливом слове простить и велел бы ево принять под свою государево и его царского величества высокую руку в вечное холопство к шерти привести по прежнему договору. И [154] выехали они, Ереначко и Ебалачко с товарищи по среди полков, а мы против их выехали ж. И как они, Ереначко, с товарищи съехалис с нами и он, Ереначко, выговорил, виноват де я перед великим государев, вчера выговорил про воеводу приехал де я, Ереначко, шертовать великому государю царю не вежливое слово и слез с коня, снял малахай и говорил: и великому князю Федору Алексеевичу всеа великия и малыя и белыя Росии самодержцу с алтырскими, и с тубинскими, и с псарскими, и с езерскими князцы и во всех место улусных людей верою и правдою против прежнего договору вечно. И спрашивал про многолетное здравие великого государя царя и великого князя Федора Алексеевича всеа великий и малыя и белыя Росии самодержца.

И против шертоприводной записи кыргыские князцы: Ереначко, и Мунзачко, и Ебалачко, и Емандарачко Абаком, алтырской Таин-Иркачка Тархан Ейзан, тубинской Сурло-Талайаком, езерской Талбак Табунов, исарской Мерген-тайша шертовали. И говорили они, Ереначко с товарищи, что впред им кыргыским князцом и улусным людем ни каким воровством не воровать, и под государевы городы и остроги войною не приходить, и ясашных людей ни в чем не обидить и не грабить, и на калмыцких тайш и на себя преж государева ясаку алману не имать. А мелеских и ачинских тотар, которые у них забраны и тех де тотар вышлем на прежний их житя. А после государева ясаку прохую рухлед, которые ясашные люди в воле стануть давать и то де будем имат по прежнему, а силою де и насильством с ясашных людей алману имати и обид ни каких чинить не будем, а з горных де порубежных людей ясак великого государя готов. Да в то ж время Ереначко выговорил: рад де я служить и прямить великому государю и добра хотет во всем в правду. А которые де тайш или какие воинские люди посышлят станут войною на государевы городы и остроги и на всяких государских людей и я де, Ереначко, готов за великого государя битца и в городы весть подавать, кроме того куды де пойдет Кеген-тайша, а об Кегене де вести не подам. Да в то ж время говорили мы ему, Ереначку с товарыщи о красноярских качинских и аринских татарах, чтоб их велел выпустить на Красной Яр. И Ереначко с товарыщи говорили нам: качинцов де и аринцов велел им, Ереначку, взять с Краснове Яру Кеген-тайша и о том де мы пошлем к нему послов и чтоб де по указу великого государя воевода ис Томсково послов [155] своих к Кегеню-тайше послал же. И только де Кеген-танша не велит их нам держать и мы де их всех отпустим по прежнему па Красной Яр. И после того Ереначко и Ебалачко и Муизачко и алтырские и тубинские и исарские и езерские князцы пили шерть. И после шерти поехали он, Ереначко с товарыщи к себе в полк, и прислал к нам аманата плохово, дальнего своего сродича. А красноярским ратным людем дали аманатов Тубинские земли дву человек, а под ачинские пушки просил он, Ереначко, саней, и мы, Роман и Иван, попилили с сними к ним пушкаря Ивашка и Гаврилке с полу дни ездили до полу ночи и в полк приехали к нам, а пушек не привезли. А сказали нам положили де они те пушки на сани, а вести де им не на чем, а Ереначко де им подвод не дал под пушки. И то де пушки остались у него, Ереначка блиско юрт, а по скаско пушкаря и толмача железная де пушка обгорела и изогнулась дугою, а у медные де пушки дуло обгорело ж и к стрельбе те пушки не годятца.

И феврали и 12 день посылали мы, Роман и Иван, к ним, Ереначку с товарыщи, для добрых аманатов против прежнего опору, чтоб дал сына своего или брата, или племянника, и ясак бы великого государя собрав нам отдал, и пушки б в полк, к нам, прислал. И он, Ереначко, в аманатах о перемене отказал, а для ясаку велел оставить в волости служилых людей, а сам побежал и пушек к нам не прислал. И мы на ним, Ереначком с товарыщи с томскими и енисейскими, и красноярскими, и кузнецкими ратными людьми гнались с Югу до Уйбату сем дней. И против семого дни стали мы на стан на Уйбату табаром, и за умножение грех ради ваших, кони в таборе неведомо от чево табун взграл и обоз разбили и выбежали ис табор на степь. А красноярские ратные люди из своих табор в то время почели из оружья стрелять и томские ратные люди почели по тому ж стрелять, чаяли, что кыргыские люди напустили и кони оттого испужались и побежали вверх по Уйбату. А в то время была ночь темна и ушло двесте семь лошадей, а за теми лошедми гонялись ратные люди с пятьдесят человек и больши.

И кыргыские люди собрались большим собранием и тех лошадей у них отбили, а их, служилых людей, у Уйбату осалили, и тех, ратных людей, и мы из осаду выручили февраля в 14 лет, и бились мы с кыргыскими людьми день большим с емным боем, и кыргыских людей многих побили, а иных переранили. А Томских ратных людей на том бою убито пять [156] человек, да кузнецкой казак, да енисейских и красноярских семь человек. Да в загоне за конми убито томских ратных людей четыре человека, да белых калмыков четыре ж человека, да чатцкой татарин. А кто имяны томских и кузнецких всяких чинов ратных людей на бою и в загоне побито и ранены и тем людем имянная роспис под сим послужным списком.

И после, боя, на другой день, выпустили к нам они, кыргызы, красноярсково полону руских людей пять человек. А на третьей день пошли мы на них, кыргыз, з боем и они, кыргыские люди, кликали и говорили нам, чтоб мы взяли у них аманатов добрых, да коней ратных людей, а пушки ачинские вывезем де на дорогу на своих конех. И февраля в 15 день кыргыские князцы Ереначко и Ебалачко с товарыщи дали нам в аманаты Ебалакова племянника родново Емандарина сына Шибона, да исарсково мужика Обала, да к ним кошевара, а коней по договору хотели отдать. И мы стояли полтара дни, а ратные люди будучи в Кыргыской земле оголодали и оцынжали и идучи дорогою у многих ратных людей кони попристали, а у иных в Кыргыской земле отогнан.

И приходили к нам ратные люди и говорили, чтоб им не стоят для коней, и мы пошли от Уйбату, а енисейские и красноярские ратные люди пошли от нас самовольно без отпуски в Енисейск и на Красной Яр. И Красноярскому острогу сын боярской приказной человек Михайло Садовской приезжал ко мне, Роману, в полк, до их красноярских ратных людей поезду за день и являл на красноярских ратных людей в том, что де он, Михайло, почел им говорить: пойдем де мы в месте с томскими ратными людьми и ночюем и переговорим, куды лутче будет идти. И они де, красноярские ратные люди хотели иве за то убить, а поп де Яков хотел иво ж, Михайла, за то ножем зарезать, а пошли де самоволством своим розно. А мы, Роман и Иван, отошли от Уйбату не большое место и остались х кыргызам для конной мены чатцкие татаровя Тыныш Анбаев, Кожак да Кармыш Бурлаков дети с товарыщи двадцать семь человек. И кыргыские князцы им, чатцким тотарам, зла никакова не учинили, отпустили к нам в полк и прислали наших двадцать восемь лошадей отгонных, а про достальные сказали, что де мы всех зберем и пришлем к вам в полк. И как приехали чацкие тотаровя к нам в полк и мы посылали к ним, кыргызам, толмача Гаврилка Меркурьева, да отставново конново казака Митку Тихонова манжу с выговором, да с ними аманатцково [157] кошевара об ясака и о пушках и конех. И они, Гаврилка и Митка приехали к нам и сказали, что де их кыргыские люди до князцов с выговором не допустили. А аманатцкой кошевар, которой с ними ездил и он приехал к нам в полк на другой день и говорил кыргыские де князцы велели, вам Роману, и Миану, сказать: кони де ваши ныне нужны и многие на боях переранены и мы де их вышлем в Томской город весною, а о пушках ничево не сказал. И по договору и по шертью ничего не отдали, а нам в их земле жить было не счем, потому что ратные люди оголодали и помирают голодною смертью. А купили меж себя ратные люди пуд муки по осми гривен и больши, да и купить было не где. А как красноярские ратные люди в Кыргыскую землю шли Енисеем рекою и побили Кызыльской волости ясашных тотар Кубачака с товарыщи трех человек, да Камларской волости ясашново ж татарина Когеша Урузакова сына, а жен и детей их взяли они, красноярские ратные люди, к себе. А как бы красноярские ратные люди против томские отписки шли на речку Тереклы-Юл и те б ясашные люди побиты не были. А всяково запасу мы, Ромин и Иван, брали с собою и ратные люди на человека по четыре и по пяти пуд потому что ис Томсково до Кыргыские земли дорогою снеги большие, а в Кыргыской земле снегов нет, степи голые. А как с ними, кыргыскими людьми, у нас бой были и в то время они, кыргыские люди, степи выжгли. Да нам же, Роману и Ивану, с ратными людьми велено поставить Тубинской земле острог. И острог в Тубинской земле за тем не поставили, что кыргыские люди в винах своих великому государю добили челом и аманатов в Томской и в Красноярской добрых дали. Да и за тем, что ратные люди оголодали и оцынжали и опухли и бес конны стояли. А итти было за Енисей реку в Тубинскую землю не в мочь за дальним путем и для лошединой скудности.

И февраля в 23 день пошли мы, Роман и Иван, с томскими и с кузнецкими ратными людьми ис Кыргыские земли в Томской и волоклися с великою нужею оцынжали и опухли многие, а иные дорогою идучи з голоду и померли: А марта и 14 ден пришли мы, Роман и Иван, с томскими и кузнецкими ратными людьми ис Кыргыские земли в Томской и привезли дву человек да кошевара. И объявили в Приказной избе стольнику и воеводе князю Петру Лукьяновичю Львову да дьяку Федору Левонтьеву.

ЦГАДА, ф. 214. Сибирский приказ, стб. 715, л. 8-31.