1611 г. ОТПИСКА Я. О. ТУХАЧЕВСКОГО В СИБИРСКИЙ ПРИКАЗ О РЕЗУЛЬТАТАХ СВОЕГО ПОХОДА ПРОТИВ КЫРГЫЗОВ.

Государю царю и великому князю Михаилу Федоровичу всеа Руси холоп твой Якушко Тухачевской челом бьет.

Указано мне холопу твоему, быть на твоей государеве службе в Томском городе с тобольскими, и с тюменскими, и с татарскими с детьми боярскими и с ыноземцы сколько. А [103] ис Томсково города указано мне, холопу твоему, взять двести человек да кузнецких двадцать человек, да красноярских пятьдесят человек. А взяв служивых людей в Томском городе из Кузнецково острогу указано мне, холопу твоему, итти воевать твоих государевых изменников и непослушников кыргыских людей, и тубинцов, и маторцов. А повоевав их и стезня их войною указано мне, холопу твоему, Кыргыская земля разездить и высмотреть, государев поставить острог крепким и к угожим местам.

И я, холоп твой, ис Томсково города пошол служилыми людьми ихня в 13 день, а шол до их изменничих улусов три недели.

А стояли оне, изменники, сшедчи своих улусов на Саянской границе, на устье реки у Ибату на двое. Лутчие князцы стояли — Ишей да Иченей-Мерген на Ибате, а Кочебай и Бехтен и Далай стояли на Аксысе, верстах от Ибату во шти. А тубинцы, государь, и маторцы стояли в зборе ж за рекою Умаханом, прод устья у Ибатцково, за рекою Умаханом, поблизку от нево, Ишея.

И я, холоп твой, прося у бога милости пришол служилыми людьми на Ишеев улус и на Иченеев июля в 11 день в другом часу дня. И милостю божиею и за ступлением прочестныс богородицы и твоим государским счастьем твоих государевых изменников Ишеев, Иченеев улус, побил. А убито их, изменников, на бое, выше ево улуса с ним, с Иченеем, человек с семдесят и многих изменников кыргыских людей ранили, и жены их, и дети, и животы их верблюды, и многие лошади, и куяки, и платье служивые люди побрали. А жон и детей, государь, взяли сто тридцать человек, да верблюдов сто пятьдесять, да лошадей с триста, да платья, государь, и мяхкой рухляди: соболей и куниц, и лисиц, и бобров, и лошадей, и верблюдов, и денег в Ишееву улусе и в Иченеево взято больше осми тысяч. А Ишей, государь, тово числа, как бой был, в улусе не был, а был, государь за рекою Умаханом у тубинцов и у маторцов. А твоих государевых людей на бою убито два сына боярских да одинадцать человек казаков, да человек с пятнадцать раненных.

Июля, государь, во 12 день собрався он, Ишей, со всеми кыргыскими улусы и с тубинцы и с маторцы приходил на меня, на холопа твоево, з боем с жестокими напуски, а с ним было человеков с семсот. [104]

А острогу, государь, было мне, холопу твоему, ставить на реке у Ибата не в чом, лесов и мест угожих подо острог нет, а и от твоих государевых городов то место удалело.

И я, холоп твой, полон велел перевязать на верблюды и устроя верблюды обозом по обе стороны и велел выходит из Ишеева улуса по дороге к урочищу, к Кызылам, в их же Кыргыской земле, где было, государь, мне служилыми людми отшедчи от них ставити острог. И те твой государевы изменники Ишей князец с товарыщи заступили мне дорогу. И я, холоп твой, велел половине служивым людем ссядат с лошадей, а другой половине велел битца на лошадех. А велел, государь, итти конным и пешим на них в прям не обходя их ни куды. И милостю божиею и твоим государевым счастьем и их изменников многих побил и дорогу очистил. И оне, государь, изменники Ишей князец с товарыщи шол за мною два дни, бьючис с, жестокими напуски. И видя, государь, он, Ишей, свое неизможение, что им жон своих и детей боем не взят и, то видя на собою, что в те два дни убито у них человек с пятнадцать и многие лутчи князцы Бехтен с товарыщи и ево, Ишеев, сын ранены и учял Ишей приезжать. И говорил приезжаючи, чтоб де государь нас пожаловал, невелел наших жон и детей крестить и продавать, а я де переговорю со всею кыргыскою землицою и государю добью челом, где де будет по государеву указу устроитца острог и мы де шертуем всею землею своею кыргыскою и заклады в острог дадим. И говоря служивыми людми поворотился со всеми людми в улусы на Соянские границы.

И как государь я, холоп твой, будя (порвано одно слово) дорогою июля в 15 день на повороте Кузнецкие дороги, что лежить дорога из Кыргыз в Кузнецкой острог и старые, государь, воры и бунтовщики тобольские головы сотенные и дети боярские и иноземцы и казаки № юртовские тобольские татаровя Етигер Мурза с товарыщи и тюменские дети боярские и казаки и татарские иноземцы и казаки и томские дети боярские и казаки и юртовские служивые татаровя Бурлак с товарыщи и кузнецкие казаки збунтовав со всеми людми не хотя тобе государю служить И острогу в Кызылах ставить пошли в Кузнецкой острог, и в Томской город, чтоб их полон свои ясыри и верблюды и живот в Кузнецком остроге и в Томском городе изпродать, слыши о том, что Ишей о ясыре своем и о верблюдах бил челом, чтоб их не продавать поколе о них тебе, государю, добьют челом. И я, холоп [105] твой, переехав у них дорогу и учял их ворочят, чтобы оне шли по твоему государеву указу в Кизылы острогу ставить. И головы сотенны и дети боярские и служивые люди и татаровя твоей государева указу непослушали и твой государевы знамена, и литавры, и барабаны с собою поимали. И мой литаврщика отняли и людишек моих переграбили, что было у них взято на бое ясыри и верблюд и на верблюде платя и мяхкой рухляди отняли ж, побрали с собою и меня, холопа твоево, лаяли и «волочяс де ты за нами ж будеш! А тово де дела не дорожи, что станеш на нас писать ко государю. И прежде сево писал на нас да не, што де ты нам зделал?» Да оне ж, государь, многие тобольские, и тюменские, и татарские похвалис лаючи меня, холопа твоей, бежат ис Томсково города на Тару и в Тобольск, и на Тюмен. А только, государь, сомного в Кыргыской земле осталось тарской ротмистр Иван Снетовский, да ево ж роты барабанщик Степан Максимов, да томский казак Семейка Щепеткин, да красноярский казак Кондратей Казанец, да твой государевы ясачные татаровя Корюковские волости Чюлманко, да Кула Изсеков, да людишки мои. И всего, государь, сомною, с холопом твоим, осталось казаков и людишок моих двенадцать человек.

И я, холон твой, ехал по серед Кыргыские земли в Кызылскую волост на реку Июс сходитца з запасы, которые посланы ис Томсково с сыном боярским с Василием с Прокофьевым рекою Июсом. А в Кызылы я, холоп твой, пришел июля в 21 день и в Кызыльскую, государь, волость з запасы не поспели. И я, холоп твой, проехав Кызыльскую полость, а проехав в Ачинскую зделав плот поплыл (одно слово неразборчиво) рекою Июсом в мелеской острог против запасов. Взял с собою ротмистра Ивана Снетовского да томсково казака Семейку Щепеткина да с людишками своими, а лошади свои и казацки лошади отпустил й Томской город с красноярским казаком с Кондратьем Казанцом да с тарским барабанщиком Степаном и кийскими ясачными татарами с Чалмачом Даскулою.

И з запасными судами я, холоп твой, сошелся в Мелеском остроге июля в 30 день. А вверх я, Июсом, холоп твой, пошол из Мекесково острогу июля в 31 день в Кызыльскую полость острогу ставить. А всево со мною, с холопом твоим, пошло служивых людей сорок человек на дву судах да томский сын боярский Василий Прокофьев. А только, государь, [106] те воры и бунтовщики тобольские, и тюменские, и тарские, и томские, и кузнецкие казаки и татаровья пошли со мною в Кызыльскую волость острогу ставить и кыргыские люди б были ужасны всею землею и добили бы челом тебе государю и заклады б дали тот час для своих жон и детей. А Кызылская, государь, волость стоит по среди Кыргыские земли на реке Июсе в великом угоще к лесам и к пашням и к сенным покосам и к зверю и к рыбным ловлям. И с Красноярскому острогу добре близко, всево за два днища, и мошно было с красноярцами беспрестанно сходитца и их, кыргыских людей, воевать. А ту прежную, государь, воровство и про завод писал я, холоп твой, к тебе, ко государю, на Ивана на Рукина и на иноземцев, и на казаков на тобольских с атаманом с Офанасьем Черкасовым, как оне не хотя тебе государю, служить, и меня, холопа твоево, хотели в Барабе убить. Из Барабы хотели все в Тобольск поворотитца. Да июня, государь, в 11 день писал я, холоп твой, к тебе, ко государю, с кузнецким казаком с Иваном Поиловым про их заводное воровство Ивана Рукина с товарыщи и тобольских иноземцов и казаков как они не послушали твоево государева указу, не хотя тебе, государю, служить и острогу в Кыргыской земле, в Кызыл ах, ставить, и запасов в суды не положили. А только государь, таким ворам и бунтовщикам не будет твоего государева указу в их воровстве бог видит, государь, и воевод из Сибири выгонят. А то, государь, у них, у воров, и слово похвальное не дорожите де вы воеводы, что пишите на нас ко государю (2 строки неразборчиво и частично порвана) ... детей боярских, и иноземцов, и казаков (од. сл. неразборчиво) Добрынской Офанасей, Федоров Михайло (од. сл. неразборчиво) знаменщик Петр Зузжя, Денис Рачковской, Ондрей Волков, ясаул Литовской сотни Иван Софронов да ясаул конных казаков Петр Ушаров да к их же нынчя воровству в Кыргызской земле пристал голова Литовской сотни Якуб Калбацкой, конных казаков голова Янь Мышкевской, юртовских татар голова Юрье Воеводцкой да тобольских тотар голова Етигей Мурза да тюменских казаков голова тобольской сын боярской Володимер Клятьков да тюменские казаки Третьяк Утешов, Василий Денщиков да тарских казаков Максим Кузнецов да Немчин Дмитрей Маннов, Петруша Удавленников. А всех, государь, больше воровали и бунтовали в Кыргыской земле, что бежят покинув меня, холопа твоево, на Кузнецкой острог томские дети [107] боярские и казаки и юртовские татаровья и кузнецкие казаки голова Степан Неверов, сын боярской Василей Былин, пятьдесятник (од. сл. неразборчиво) Клементьев, ясаул Поспел Михайлов (од. сл. неразборчиво) Астораханцов, Дмитрей (одно слово неразборчиво) да Семен (неск. сл. неразб.)...

Кузнецких казаков пятьдесятник (2 строки неразборч.) Володимеров да томские юртовские татаровя Бурлак Мурза с товарищи. Взяв те воры, томские дети боярские, и казаки и юртовские татаровя и кузнецкие казаки твое государево денежное и хлебное жалованье и сол на два годы все с полна, а не за служили тобе государю в Кыргыской земле и четырех недел, побежали по домам своим в Кузнецкой и Томской город. И в том их воровства и не послушанье и в завод, что ты, государь, укажеш? А красноярских, государь, казаков со мною, холопом твоим, не было в Кыргызах, потому что твое им государево денежное жалованье не Томсково города послано поздно, июля в 13 день. А в Томской, государь, город я, холоп твой, июля в 21 день из Ачинской волости писал к стольнику и воеводам князю Семену Васильевичу Клубкову-Масальскому с товарыщи про тех воров и бунтовщиков, про тобольских и про тюменских и про тарских и про томских и про кузнецких о тридцати человеках, чтоб oб их велел посажить в тюрму до твоево государева указу, а служивых людей и татар всех велел выслать ис Томсково города на твою государеву службу в Кыргыскую землю. А тово, государь, я, холоп твой, не ведаю, послушают ли княз Семена Васильевича Клубкова-Масальсково с товарыщи или бежать по дом своим на Тару и в Тобольск.

К воеводе ко князю Петру Ивановичу писал же о тех норах и о беглецах, которые воры и беглецы объявитца, чтоб он их велел в тюрму сажать до твоего государева указу.

К тобе, ко государю, послал сотпискою тарской ротмистр Снетовской да тарской казак Иван Хорошко.

ЦГАДА, ф. 214. Сибирский приказ, стб. 84, л. 297-305.