Современник Бориса Феодоровича Годунова.

При недостатки подлинных летописей различных Монголо-Татарских и Турецких самостоятельных владений, существовавших на землях нынешней Российской Империи, всякое даяние в этом роде благо, всякая находка есть открытие. К числу таких открытий мы осмеливаемся причислить Татарскую летопись, составленную в царствование Бориса Феодоровича Годунова, с которою не излишним считаем познакомить любителей Истории вообще, и восточной в особенности.

Единственный экземпляр этого Татарского сочинения, до ныне остававшийся неизвестным ученому свету, находится в библиотеке Казанского Университета, под № 10,422: рукопись приобретена от покойного Лектора Хальфина, о котором не льзя вспомнить без особенной благодарности за доставление Университетской библиотеке по весьма умеренной цене многих примечательных манускриптов, писана некрасивым полу-шикестэ, впрочем, гораздо лучшим, нежели обыкновенные Татарские книги, и содержит в себе 157 листов in 8°. Начала рукописи, в котором автор, по мусульманскому обычаю, воздает хвалу Богу и Мухаммеду и просит благосклонного читателя о снисхождении, не достает; в конце также выпали несколько листов, притом весьма интересных, так что открытие полного списка этого [544] сочинения было бы довольно важно. Таким образом, мы не знаем, какое название дано было этому сочинению, но судя потому, что главная часть книги составляет перевод из истории Рашид-эд-дина, мы можем оставить за нашей рукописью заглавие этого знаменитого творения «джами’ эт-таварих» сборник летописей.

О собственной своей особе автор говорит в конце сочинения (Приводимые здесь места взяты из русского перевода г. Ильминского; Татарский текст, уже оканчиваемый печатанием, и русский перевод г. Ильминского составляют второй том издаваемой мною «Библиотеки Восточных Историков».):

«Причина этой истории вот какая:

Был Джалаирец (Джалаир было племя монгольское, известное еще до Чингиз-Хана. О нем упоминается и в Чсейбалиаде (стр. XXX, XXXI и XLIV).) из рода гребно-тамгового (Племена у Монголов и Тюрков имеют каждое свой отличительный герб (тамгу), довольно простой; у этого племени гербом служил «тарак» гребень.), служивший еще родителям Ураз Мухаммед Хана: он эту рукопись по книге Чингизиаде перевел с Персидского на Тюркский язык, а некоторые, случившиеся в последующее время, события, при помощи Божией, описал по собственному исследованию. Это написано для того, чтобы представить в должном свете правосудие и истину. Государя Бориса Феодоровича, и еще изобразить, как Государь с почестию посадил на ханство Ураз-Мухаммед-Хана».

Исполнению двух последних целей автор — Джалаирец посвящает предисловие и заключение своей книги. В предисловии, написанном отчасти красноречиво, сочинитель величает Годунова следующим образом:

«Отделение первое,

Содержащее в себе изображение царствования и прославление высокого имени Государя Царя всех христиан, Бориса Феодоровича, Великого Князя, Белого Хана, в чем да [545] блогоспоспешествует мне Господь, который не престанет владеть Ангелами и человеками!

Изображение.

Хан, со всех сторон окруженный Ханами; Хан, овладевший четырьмя бурджами (башнями) света; Хан, правосудно пасущий свой народ; Хан, милующий сирот и насыщающий бедных; Хан, зиму и лето, месяцы и годы расточающий, на пути Божием, богатства, находящиеся в его сокровищницах; Хан, овладевший пространством семи климатов (Мусульманские географы делят всю землю на семь климатов.); Хан, располагающий престолом Казани, престолом Астрахани, престолом Туры, престолом Сарайчика; Хан, во власти которого все: туман на горе, Черкес в степи, оседлый житель в дому; Хан, с которым вошли в постоянные сношения Маджар, Башкырт и царство Рум; Хан, прекрасное имя которого прошло от одного конца вселенной до другого; Хан, стеснивший даже земли Немецкого Короля; Хан, от одного представления которого Крым и Турция трясутся как лист; Хан, заставивший у своих дверей служить бесчисленных природных Султанов; Хан, у которого и по ту и по другую сторону Ханы, а в средине сам он — Государь всех христиан, Борис Феодорович Хан!

Престол твой подобен горе; народ твой подобен тени правительства (Автор употребил здесь слово «девлет» правительство и счастие: он хочет сказать, что народ совершенно отражает свое правительство.); существо твое подобно луне; правосудие твое подобно облаку; действия твои подобны милости; благодеяния твои подобны морю. Да вкушает он мир и да живет сто лет! Прекрасно имя его Борис Хан.

Рабство значит, что он взял все царства от Востока до Запада, победоносным мечем восторжествовал над врагами, пленил бесчисленных природных Султанов и сделал их своими рабами. — Маджар и царство Рум значит, что он с тем и другим завел взаимные [546] посольства и вел с ними дружбу, будучи другу их другом, и врагу врагом. — Немецкий Король значит, что он взял у того многие тысячи городов в свою власть, так что тот не мог даже противостоять сну: не стало краски в лице у того, потому тот и объявил себя побежденным. — Он отнял у Турции и Крыма все реки, летние кочевья и становища, и построил там крепости, поставив тем оплот против всех своих врагов; по этому Турция и Крым трясутся как лист. — Бесчисленных Ханов и Султанов заставил он быть у себя рабами: это значит, что он покорил царства четырех Ханов на всех четырех сторонах, заставил себе покориться бесчисленное войско, множество тысяч. Гора: престол твои сравнивают с горою — то есть: Всевышний и преблагословенный Бог поставил горы, чтобы даровать земле незыблемость: и твой царственный престол дает незыблемость твоему государству. Народ твой подобен тени правительства: — потому что народ твой есть твое царственное достояние: как царство царя не раздельно от народа, так и счастие народа не разлучно с царем. — Твое правосудие подобно облаку, именно: — всему, что ни существует в мире, людям, джинам, пери, зверям, птицам, растениям, злакам, деревам, траве, сорным травам и розам и другим цветам, словом, всему проповедующему своим бытием, что Бог един и нет у него товарища, облако дает пищу и оплодотворение; из него, по велению Божию, падает дождь: точно так и твое правосудие, подобно дождю, простирается на всех. — Существо твое подобно луне: — луна дает свет живым существам во всем мире: твои благодеяния простираются на весь мир. — Твои милости и жалованья подобны морю, — не возможно выпить до дна воду морскую: хотя бы ты во веки веков раздавал сокровища казны своей, она не истощится и не убудет.

Описание царственного величия его.

Это есть Хан, владетель Волги и Яика; Хан, покоривший себе Русских в дому, Татар в степи, и все Улусы; [547] Хан, сделавшийся Великим Государем в Русском царств, когда счастие благоприятствовало ему, в 1004 (1595-1596 год по Р. X.) году, и восшедший на золотой престол Московский; Хан, который, собрав свой народ, собрав стройные ряды войска, противостал врагу своему; вокруг которого по правую и по левую сторону собираются Султаны, Беки, Мирзы, все богатыри, подобные голодным львам; который победил врагов, обнажив свой победоносный меч; которому Черкес и Татар и Немецкий король стали подножием ног; который в 1005 (1596-1597 год по Р. X.) году сделал такой поход, что как будто рассыпался жемчуг из раковины, и одной такой жемчужины не найдти ни в Руме, ни в Китае. Цена этого жемчуга да возрастает со дня на день, и счастие да не нарушится! Настало правосудие, несправедливость исчезает; прошла ночь, день наступает; сквозь облака око дня является; Царя нашего Борис Хана величие открывается; с минуты на минуту взятие Китая приближается, и обладание семью климатами земли. Да пиет он из чаши вечного Кравчия, и в сем тленном мире да обретает счастие и успех, и все, если угодно Богу, да будет для него успешно!

Изображение величия его вождей и войска.

Султаны, бесчисленные тысячи Беков и Мирз ежедневно приходят к дверям твоего дворца раболепствовать; у тебя есть бесконечные тьмы народа, чтобы оказывать правосудие; в твоем царстве, тебя достойном, все тебе удается, счастие и благополучие тебя ласкает; во всем улусе город твой Москва. Много у тебя народа для врагов: им наполнены крепости и остроги; лишь скажешь: «на коня», сто тысяч человек готовы; у тебя есть по пяти сот караульных в день на каждых воротах. Так определил тебе Превечный Бог и дал тебе престол Соломонов. Правда пришла, насилие исчезло.

Если кто тебя ненавидит, у того нет в теле ни головы, ни души; кто тебе служит, того честь возрастает; кто, [548] принимая многие твои мудрые наставления, держит в своем сердце, того счастие увеличится, ему будет сопутствовать благополучие, все печали уменьшатся.

У тебя ряды величественных сановников, мириады Беков. Когда ты выступишь в поход, у тебя есть пестрый, как цветы земные, трон — Белая орда; у тебя есть много войска, как туча на небе; у тебя для народа есть блеск, как у солнца и луны. У всех Русских, Татар, Немцев и Ляхов есть Царь по имени Борис — и на врагах твоих лица не стало!

Приходили послы: от востока до Запада все видели они лично, но от Юга до Севера не видали такого страшного войска. Я прошел много стран в мире, много книг читал, много слыхал опытов правосудия и справедливости, но никогда не видал такого мудрого Государя. Твои благодеяния никогда не оскудеют, сокровища твоей казны никогда не истощатся; раздавай на все четыре стороны, они никогда не убавятся. Кого взыщет милость твоя, во веки не опечалится.

Изображение Бориса кончилось».

В искренности хвалений, которыми автор превозносит Бориса Феодоровича, сомневаться нельзя, потому что участь облагодетельствованного Годуновым Ураз Мухаммеда была, по видимому, крепко связана с положением нашего автора, и следовательно, все, что было хорошо Ураз Мухаммеду, было хорошо и для приближенных его. Притом же, судя потому, что автор служил еще родителям Ураз Мухаммеда, он был уже не молод, когда писал свою хронику, и следовательно чувствовал глубже и ценил лучше благодеяния Бориса. Восторженные похвалы, которыми осыпает Годунова татарский летописец, носят на себе восточный колорит, но весьма далеки, по своей безыскуственности, от утомительных величаний, которыми восточные писатели обыкновенно превозносят чествуемых государей. Что наш автор не впал в преувеличение, доказательством может служить [549] историческое повествование о пышности двора Феодорова в творении Карамзина (История Карамзина, Т. X, стр. 123 (над. Эйнерл.).).

Наш летописец восшествие Годунова на Российский престол относит к 1595 году, но известно всем, что это событие совершилось в 1598 году; в 1595 же году покорился России дядя Ураз Мухаммеда Тевкель, Киргизский Хан (Ibidem, стр. 114.). Вероятнее предполагать здесь ошибку в Татарской летописи, нежели думать, что сочинитель ее принимает владычество Годунова при Феодоре Иоанновиче за действительное царствование. Равным образом ошибается автор, относя ополчение Бориса Годунова, бывшее в начале его царствования, к 1596 году; делать другие предположения нет надобности.

Из русских летописей известно, что Ураз Мухаммеда, был Киргизский Царевич, племянник Киргизского Хана Тевкеля, друг Сейдяка, владельца Сибирского, взятый вместе с своим покровителем в плен воеводой Чулковым (Ibid. 16, 111.), участвовавший в Шведском походе Феодора Иоанновича (Ibid. 63.), являвшийся в торжественных случаях подле царского трона (Ibid. 168.), находившийся в первом походе Бориса Годунова против Крымцев (Ibid. Т. XI, 10.) и наконец возведенный на Касимовский престол Годуновым в начале его царствования (Ibid. 13.). Наш автор сообщает биографию Ураз Мухаммеда несколько иначе, а именно:

«Ураз Мухаммед Хан сначала осьми лет лишился своего деда Шигай Хана; после этой потери, тринадцати лет он остался от отца своего Ундан Султана, который был убит неверными. Потом несколько времени он был в плену у Сейнд-тек Бия, и жил в стеснении. После того шестнадцати лет он явился на службу к христианскому государю Борису Феодоровичу и находился в службе Бориса [550] Феодоровича с того дня до сего дня. Государь Царь пожаловал своего слугу в конце года свиньи, 1000 года, когда год мыши вступил в знак овна (Март месяц.), в пятнадцатый день честного месяца Рамазана: по повелению Всероссийского Государя Бориса Феодоровича, чиновники его и великие князья сели на правой и на левой стороне, а великолепные и страшные стрельцы стояли рука об руку целыми улицами, и по своему грозному повелению, Государь, взявши пред свое лицо Ураз Мухаммед Хана, воссел на золотом троне. Сын его сел рядом с своим отцем-государем. Он всемилостивейше поздравил Ураз Мухаммед Хана. Вид трона такой (В подлинной рукописи очерчен квадрат для изображения трона, но рисунка не сделано.)...

Государь сделал много подарков и милостей: пожаловал город Керман. Несколько дней он жил при Государе, пока явились туда Керманские Беки, Мирзы и черный народ — двести человек. Государь отпустил Ураз Мугаммед Хана, дав ему боярина-толмача, и он отправился в город Керман в четверг месяца Шевваля; вельможи Керманские были также вместе с ним в службе Господина Хана. Через неделю двадцать четвертого дня месяца Шевваля 1000 года в четверг, с благословенными стопами и благополучным счастием он пришел в город Керман. Несколько дней великолепно праздновали и пировали до самого благословенного месяца Зиль-Хеджа. Потом Ураз Мухаммед Хана, сына Ундан Султана, посадили на ханство в 1000 году, в год мыши, в десятый день месяца Зиль-Хеджа в четверг. При этом из любопытства были все большие и малые, Русские и Татары; было большое стечение народа. В каменной мечети, построенной Шейх Али Ханом, собрались Муллы, ученые, Хафизы, Беки и Мирзы, и весь, сколько ни было, народ; с общего согласия принесли золотое кресло в мечеть: в то время присутствовал и [551] боярин с грамотою Бориса Феодоровича. Лишь только Сейнд Буляк из Иски-юрта начал хутбу (Проповедь с эктенией.), четверо с четырех сторон подняли Господина Хана на золотом кресле. Ураз Мухаммед Хан воссел на ханство двадцати лет — да умиротворит и продлит жизнь его Бог!

Изображение трона (Квадрат для изображения обведен, но рисунка не сделано.).

На левой стороне Аргун Джаниш Бек, Кыпчак Тукэй Бек.

На правой сторон Джалаир Кадыр Али Бек; Исбай Мангут Себай Бек.

При этом присутствовали все великие и малые, Князья, муллы, старосты и Еесь народ правоверный, возносили молитвы н славословия. Чиновники и Князья сыпали на его голову деньги, вс присутствовавшие приветствовали Господина Хана. Много дней до конца месяца и днем и ночыо проводили в весельи и пирах; в тоже время сделали также большой праздинк, было бесчисленное множество меду п водки, множество зарезали лошадей, овец, коров, устроили боли.шое великолепное собрание. Каждого угощали приличным образом; муллам, хафизам, вдовам, сиротам, бедным, заключенным соблаговолил благодеяния п милостыню, пленников освободил из заключения, много раздал милостыни и благостынн на пути Божием. Всегда он желал воли Государя Бориса Феодоровича: если он пил чашу, то не пил, не вспомнив его. Кроме того он всегда был готов в служении Богу Всевышнему, всегда молился с благоговением и усердием духу главы пророков Мухаммеда Мустафы-да даст ему Бог мир и благословение! От Адама, избранного Божия, до лучшего из пророков и семейства Пророка, и всем, какие в его времени жили, сподвижникам, Имамам, Шейхам и святым всегда молился с благоговением и просил от них помощи. Сиротам [552] странникам и верным оказывал милость и благодеяние. Правою рукою он исполнял заповеди Божиего Шариата (Мусульманского духовного закона.), в левой руке держал страшный бич и наказывал воров, разбойников, негодяев, по царскому указу Государя Бориса Феодоровича. По этому-то город Керман в правление Бориса Феодоровича был мирен. Таким образом пусть Государь правоверный защитник веры, отец победы, Урал Мухаммед Хан при благополучном правлении вкушает мир и живет сто лет, и пусть во веки веков счастие будет дружно с ним, если это угодно Богу Всевышнему!»

Выдавая Ураз Мухаммеда за пленника Сейдтяка, наш автор может, быть и справедлив, а может быть и придал иное значение пребыванию Ураз Мухаммеда у Сейдтяка для того, чтоб не было заметно противоположности между службой Ураз Мухаммеда Борису и дружеством его с Сейдтяком, врагом России. Что же касается до эпохи возведения на трон Ураз Мухаммеда, то здесь наш летописец решительно ошибается: из русской истории известно, что это событие воспоследовало в начале царствования Бориса Годунова, т. е. отшествие Ураз Мухаммеда в Касимов должно быть отнесено к 1598 году, никак не ранее, наш же автор назначает для сего 1592 год. Вероятнее всего, основываясь и на предыдущей хронологической ошибке сочинителя и на недостатке образованности у тогдашних мусульман, предполагать ошибку только со стороны автора, а не переписчика, так как она повторяется не раз; можно еще, спасая честь нашего дееписателя, сделать такое предположение, что Ураз Мухаммед действительно был посажен на трон в 1592 году, но как вассал, еще весьма молодой, находился постоянно при Борисе, и только в 1598 году окончательно отпущен для управления своим уделом.

Касимов, в котором царствовал Ураз Мухаммед, и в котором, по всей вероятности, составлено настоящее [553] сочинение, был Мещерякский городок на берегах Оки, носящий у Татар нарицательное монголо-тюркское название «Кермень», крепость; в древности он был хорошо укреплен и получил историческую известность от того, что в нем в 1265 году скончался Александр Невский; в 1376 году истреблен Татарами, в последствии возобновлен в 600 саженях выше прежнего по течению Оки, и до 1471 года назывался Новым Низовым городком, а в этом году названо Касимовым, потому что подарен Казанскому Царевичу Касиму, потомки которого владели им, вероятно, до Ураз Мухаммеда. От него еще уцелела построенная в 1467 году мечеть из дикого камня (Журн. Мин. Нар. Просв. 1851, Март, Отд. VI, Обозр. губерн. ведом. 132. Мечеть, сохранившаяся доныне, есть, вероятно, постройка Шейр Али Хана, о которой упоминает выше Татарская рукопись.).

Так как автор не говорит ни о смерти Бориса, ни о смерти Ураз Мухаммеда, и оканчивает свое повествование возведением последнего на трон Касимовский, то время сочинения летописи относится к 1598-1605 годам, вероятнее всего к 1600 году. Не известно, было ли представлено это сочинение Борису: судя по молчанию автора о таком важном для него событии, надобно заключить, что труд Татарского летописца остался неизвестным русскому Царю. Конечно автор умер прежде наступления в Русской земле смутного времени, в котором принимал деятельное участие Ураз Мухаммед: иначе он не оставил бы дополнить свою летопись последующими событиями (Манускрипт переписан в 1051/1641 году, как показано в конце, то есть спустя около сорока лет после сочинения самой книги. Судя по испорченным во многих местах персидским стихам, переписчик не совсем разумел свое дело: впрочем значительная часть осуждения в этом случае достается на долю самого автора.).

Особенные обстоятельства, ознаменовавшие правление Феодора Иоанновича и Бориса Годунова, представляют в характере последнего спорное место Русской Истории: наша [554] летопись, хотя и наполненная пламенными и искренними похвалами Годунову, не может служить опорой для защитников Борисова управления. Облагодетельствованный Годуновым Ураз Мухаммед и его приверженцы должны были славить своего покровителя, но благодеяния пали на бесплодную почву: Ураз Мухаммед является в последствии приверженцем Тушинского Самозванца, и следовательно как бы обвинителем и противником своего благодетеля, и вместе участником в разорении России. Неблагоразумная политика Бориса, поддержавшего Касимовский удел, принесла горькие плоды в правление Василия Иоанновича.

И. Березин.