ПРИШЕСТВИЕ МИТРОПОЛИТА ДИОНИСИЯ

Два года спустя после отшествия Патриаршего, в Мае (9) 1591 г., Воеводы Смоленские Князь Андрей Трубецкий и Никита Траханиотов, известили Государя, что приехал из Тырнова города Митрополит Дионисий, да с ним Архиепископ Гревенский Болгарские земли Каллистрат, со многими Архимандритами и Старцами разных монастырей, от Патриархов и всего Вселенского Собора, и прислали грамату Дионисиеву.

«Благоверному в тихомирному и Богом почтенному, святому Царю нашему и Самодержцу всея Русии, Московскому, Казанскому, Астраханскому, Ново-городскому и иных. — Православный Царь, Господин Феодор Ивановичь! Я смиренный Митрополит Дионисий Тырновский и Ларский, Кантакузинов и Палеолог, и приятель от Патриарха с собору, меньший раб, святые державы Царствия твоего, припадаю на колени и челом бью Величеству твоему и нолю Христа Бога, да умножит Державу твою и укрепит Царство твое и учинит тебя свыше всех Царей земных! Аминь. [62]

«Исповедаю Державе твоей мое пришествие: послан я от Святейших Патриархов и от всего Собора принести Царствию твоему молитву и благословение, да и за тем, что по твоему повелению поставил Патриарх Иеремия на Москве Патриарха, и он ради любви твоей и призрения, что ему учинил, созвал Собор Патриархов, Митрополитов, Архиепископов, Епископов, да совершит поставление нового Патриарха Господина Иова; и для того еще собрал всех Архиереев и Патриархов, что Александрийского не стало; всему же Вселенскому Собору стало любо, и присоборовали и написали все, да будет на Москве пятый Патриарх под Иерусалимским, и послали меня, ближнего своего приятеля, да исповедаю все истинно, да будет о нем Бога молить, как и о прочих Патриархах около всего Черного моря, да и в Мутьянской земле и в Волошской, и у Киевского Митрополита, чтобы именовался Патриархом. А я иду к подножию Царствия твоего, и граматы везу от Собора и чиновную грамоту новому Иову Патриарху; ты же, благоразумный и достойный Царь, сотвори о моем приходе по воле Царствия своего. По сем буди на тебе молитва и благословение, да подарует Господь мир и здравие на век долгий, а на недруги одоление видимых и невидимых. Аминь».

Государь велел Воеводам своим отпустить Митрополита и Архиепископа, с пришедшими вместе с ними, из Смоленска, а на встречу им послал в Можайск Пристава Михаила Протопопова и велел разспросить дорогою: каким обычаем были Патриархи на Соборе? молились ли о Государевом [63] здравии? и Патриарха Иова поминали ль на ектениях? и ведал ли о том Салтан Турский с своими Пашами ? и с каких мест были иа Соборе Митрополиты, Архиепископы и Епископы? Корм же на пути велеи давать почетный, а (Мая 28) под Москвою, за посадом у Воробьевых гор, Патриарх Иов выслал к ним от себя на встречу, Новоспасского Архимандрита Левкие, да Богородицкого Ключаря Евфимия: им повелено было вызвать сперва из колымаг Митрополита и Архиепископа для слова Патриаршего и потом уже сказать его благословение а спросить о здоровья; а для житья отведено для ннх Новогородское подворье на Ильинском крестце.

Прошло около месяца, когда Государь (июня 20 1591) велел Тырновскому Митрополиту быть у себя на дворе, с Архиепископом Гревенским Каллистратом и Архимандритами; и приехав в Кремль, ожидали они его выхода в Посольской палате; оттуда шли папертью мимо Архангела и Богородицы, ибо в те поры до церкви Николы Голстунского простирался Дворец Царский, на крыльце, уставленное Детьми Боярскими и Людьми Приказными, в Среднюю Золотую палату, где сидел Государь на своем месте в одежде Царской, и при нем Бояре его и Дворяне в золотом платье.

Дьяк Андрей Щелкалов явил сперва Митрополита с Архимандритами Макарием и Евфимием, как присланных от Собора, а потом Архиепископа Болгарского с Архимандритами от Св. Горы и Св. Гроба, которые пришли за милостынею. И Государь, встав с места, принял от них благословение, а Митрополит Дионисий правил ему еще [64] благословение от Цареградского и прочих Патриархов.

Государь слросил его: «Отца нашего и богомольца Иеремию Патриарха как Бог милует и во спасеньи ли пребывает?» И Дионисий ответствовал: «Божиею мплостию и твоим Государевым жалованьем Патриарх Иеремия здоров, и молит Господа Бога о твоей святой, великой и Царской Державе», и сказал от имени его речь что по изволению и прошению Царскому Святейший Иеремия, поставив на Руси Патриарха, созвал Собор в Цареграде и утвердил сие поставление уложенною грамотою, которую подал Митрополит Царю, от всего Собора, вместе с другими грамотами частными, от Иеремии к нему и благоверной Царице; в грамоте же Соборной написано:

«Когда благоверный и тихомирный Самодержец, Царь всея земли Российские, Московский, Казанский, Астраханский, Новогородский и иных Православных Христиан, Господин Феодор Ивановичь, принял наше смирение телесное и показал нам приязнь, сколько имел к Богу благоверия и любви к Христовой Церкви, тогда просил у нас о достоинстве Патриаршем по избранно Соборному в по Канонам, да поставим и наречем Архиепископа Московского Патриархом, как нарекаются и прочие: первый Константинопольский Вселенский Патриарх, от Святого Вселенского первого Собора почтен был достоинством, от Блаженного и Равноапостольного Царя Константина Великого, а потом Александрийский, Антиохийский и Иерусалимский Православные Патриархи.

«И смирение наше, собственными очами, видели и порадовались благодати, величеству и распространение данному от Бога .сему Царствию, ибо один только на земле ныне Царь Великий и Православный и не пристойно было бы не учинить воли его; мы же приняв по разуму его поставили на Москве Патриарха, Господина Иова именем, и благодатию Божиею дали ему хрисовуллу Патриаршую, и производили да он, Архиепископ Московский, властвует как пятый Патриарх и будет достоинством и честию почитаться с иными Патриархами во веки. Так совершили на месте.

«Когда же смирение наше пришли к престолу своему в Константин град и объявили сие дело, думу и прошение благоверного Государя явственно, прочим достохвальным Святейшим Патриархам, оно показалось им любо и благословенно. [65]

«И еще смирение наше с ними Патриархами и со всем Вселенским Собором, во единомыслии и соединении о Святом Духе, пишем и объявляем чрез сию соборную грамоту: во-первых, исповедуем и совершаем в царствующем граде Москве поставление и именование Патриаршеское Господина Иова, да и впредь почитается и именуется с нами Патриархами, и будет чин ему в молитвах после Иерусалимского, а в головах и в начале держать ему Апостольский. престол Константина града, как и иные Патриархи держат; во-вторых, то дарованное ныне имя и честь Патриаршества, не только одному Господину Иову дано и утверждено неколебимо, но произволяем и по нем поставлять, Московским Собором, начальных властей в Патриархи, по [66] правилам, как зачато от сего сослужебника нашего смирения и о Св. Духе возлюблеиного брата нашего Иова, и для того сия уложенная грамота утверждена для пан яти в веки. Лета 7098, месяца Мая.»

А у грамоты припись руки Патриарха Вселенского Константинопольского Иеремии, Антиохийского, Иоакима, Иерусалимского, Софрония, и соборных людей 42 Митрополитов, 19 Архиепископов и 20 Епископов. Тогда поднес Митрополит Дионисий Государю и для его супруги благословение от Патриарха, часть Святых мощей Мученика Пантелеймона и Марии Магдалины; от себя же в дар венец Царский золотой с каменьями драгими и жемчугом, и с такою же запоною, и другой венец Царице. Равно и Болгарский Архиепископ и четыре Архимандрита, бывшие с ними, ударили челом Государю Святыми мощами, а благочестивый Самодержец велел им сесть в лавке по правую руку под средним окном, и посидев немного, отпустил с честию на подворье, куда посланы им яствы и пития с трапезы Царской. Не ближе праздника первого Спаса приглашены были по воле Государя Митрополит и Архиепископ к Святейшему Иову, котораго нашли они облачающегося посреди Успенского собора, дабы итти на воду, и приложась к иконам они приняли от него благословение; а Дионисий говорил речь от лица Патриарха Вселенского, и подав грамоту его, участвовал с прочими в крестном ходе. Царь же Феодор Ивановичь молился в тот день на Симонове у Пречистые Богородицы. [67]

Святейший Иеремия, извещая, соборною грамотою, Патриарха Иова, о утверждении его избрания, просил взаимных молитв и поминовения во всех церквах Российских, начиная с себя по старшинству и поставляя Иова степенью ниже Иерусалимского; он завещевал содержание единства в Церкви Апостольской, и препоручал ему Митрополита Дионисия, как сродника Царей древних Кантакузинов и Палеологов, которые прежде держали скипетр Константинопольский, а в частном своем письме просил Патриарх, пострадать об нем пред Царскою светлостию и попечаловать словом и делом о приличной помощи, какую обещал Государь при отпуске его: ибо кроме Царя Русского никто не может опять восстановить разоренной Патриархии. — В праздник же Успения Митрополит служил вместе с Первосвятителем Московским и обедал за его трапезою.

Посещение Митрополитом Боярина Годунова было еще гораздо позже Патриаршего, ибо только Октября 5 числа объявил Дионисий чрез Дьяка Песольского Щелкалова, что имеет слово и грамоты к Борису Феодоровичу, а Годунов докладывал Государю о дозволении принять его. Толмач Свастин Дмитриев сопровождал Митрополита, который, взъехав на двор Борисов, мимо соборной церкви, слез с лошади у самой лестницы на мостках. Три встречи людей Боярина, в чистом платье, ожидали его у ворот, на крыльце и в сенях, а у дверей средней комнаты своих хором принял благословение Владыки сам Годунов, в цветном платье, и спрашивал о здоровье. [68] Митрополит правил ему поклон и благословение от Вселенского Патриарха и поднес от имени его часть Св. мощей Великомученика Пантелеймона и смирну; от себя же поминки: два атласа золотных, саблю булатную, да два сосуда ценинных, и Боярин, приняв Св. мощи, даров не принял, говоря: «Великий Господин Митрополит Дионисий, нам у вас даров брать не подобает, а довлеет нам вас наделять, чем нас Бог благословил.»

Но Митрополит бил челом с моленьем, чтобы Боярин его тем не оскорбил и поминки принял, а Борись Феодоровичь велел у него взять только два сосуда ценинных, и сев на своем месте против дверей, просил Митрополита сесть но правую от него руку в большой лавке, и посидел немного, Боярин отпустил Митрополита, говоря: чтобы в том его не обмолвил, что есть не пригласил, для того что заняли его Государевы многия дела, а посылает к нему со столом на подворье.» И провожал Борис Феодоровичь Митрополита до тех же мест, где его встретил, а в сени и на лестницу и до ворот провожали его люди.

Две грамоты вручил также Митрополит Годунову, одну соборную, почти одинакового содержания с тою, какая писана к Патриарху Иову, но с сими замечательными выражениями: что весь Собор возрадовался о поставлении Патриарха Московского, по изволению Святого Царя и по желанию его Годунова, и годно есть, чтобы в такой Христианской стране был Патриарх у Православного Царя; в частной же своей грамоте Святеийший Иеремия пишет: [69]

«Преславнейшему, светлейшему» честнейшему и высочайшему, великому Вельможе и Конюшему Господину Борису Феодоровичу о Св. Духе возлюбленному сыну нашего смирения; благодать тебе Государю и иир и милость о Боге Вседержителе Господе Иисусе Христе. Мы послали о Патриаршестви Российском по достоянию уложенную соборную грамоту, и еще пишем, Архиерейским Собором, к благоверному Царю нашему, да учинит жалованье и даяние Царское сколько производит, по данной ему благодати от Бога, и пошлет нам на сооружение Патриаршества Константинопольского шесть тысяч золотых, и будет новый Ктитор т. е. соорудитель Патриаршества. И для того пишем к Величеству твоему, да призришь и попечалуешся благоверному Царю и Царице, да будет сие дело благое совершено и устроен, и будет жить в нем Патриарх, и Архиереи убогие прославят Бога и о благоверных Царе и Царице будем Его молить, ибо они суть новые соорудители новому Патриаршеству.

«А и тебе Господину. гораздо известно, что обещали благоверный Самодержец и Царица наша воздать достойную помощь, и ныне тому время приять милость Царскую. — И для того избрали мы и послали к Святому Царю и к тебе Господину нашему мужа искусного и рода великого, от бывших Константинопольских Царей» Преосвященного Митрополита Тырновского и властителя всея Булгарские земли, о Св. Духе возлюбленного брата нашего смирения и сослужебника, Господина Дионисия, и он против лица нашего Патриаршеского избран от всего Собора Архиерейского; а ты его прими также [70] как принял наше смирение и покажи ему любовь свое и радение, какое имеешь к великой Церкви, как друг Христов и помилователь, и о чем пишем к светлости твоей, то соверши, да приимешь от Бога сем десять седмерицею и моление вечное. (А речи у него есть, те он известить тебе Государю: да послал к тебе с ним благословение мощи Св. Пантелеймона, и смирно)».

Митрополит Дионисий просил также, во время своего посещения у Боярина Годунова, о дозволении поклониться Чудотворцу Сергию, в Лавре его у Живоначальные Троицы, и ходил туда с разрешения Царского; а почесть ему оказана равная Патриаршей, трапеза и милостыня, как приказывал о том с Приставами Боярин Архимандриту и Келарю, и дары от них отпущены: Архимандритом пять образов окладных, 40 соболей, камка багровая, чарка серебряная, 50 рублей денег и деревянная посуда Троицкого изделия, да Келарем со всею братиею два образа окладных, шуба соболья, камка, объярь и ковш серебряный. Таким же образом одарены все приходившие с Митрополитом: Иеремия Архимандрит от Саввы Освященного, два Архимандрита Макарий и Евстафий, Архидиакон Архангельская монастыря Кирилл и Келарь Дамаскин; с Афона же Пантелеймонский Архимандрит Неофит и Строитель Иоаким, Хилендарский Архимандрит Григорий, Преображенский Мефодий, Метеорской горы Архимандрит Дамаскин, Душского монастыря Афанасий и Ватопедского Старец Софроний, с прочими Священниками, Диаконами и служителями, ибо Лавра [71] великого Чудотворца Сергия не оскудевала милостию и не уступала щедростию дарам Царским .

В исходе того года (Декабря 2), повелел Государь Митрополиту быть у себя на дворе для прощального отпуска, и Дионисий въехав, в санях, в город, вышел на паперть дворцовую между соборами Архангела и Благовещения, и оттоле шествовал в золотую Подписную палату, где ожидал его Царь Феодор Ивановичь с Боярами, на своем Царском месте.

Когда же принял бдагословение, Дьяк Андрей Щелкалов от лица его молвил Митрополиту, что Государь жалует его быть у его Царского стола; Дионисий же, ударив челом за все великое жалование благочестивого Самодержца, вышел ожидать стола в ответную Набережную палату, которая украшена была золотыми полавенниками, а стол накрыт был в Золотой Середней палате. В тот день вместе с Митрополитом обедали у Государя Пятигорские Черкасы, Князь Янсох с товарищами, и подача яств была от Царя сперва большим Боярам, а потом Митрополиту; пред ним кубки и ковши и блюда горели золотом; служившие ему Стольники в золотых шубах украшены золотыми цепями, и после трапезы посланы к нему на подворье меды Царские с Стольником Басмановым и Сытниками дворцовыми. Сверх того на отпуске пожаловал Государь Митрополиту: портище черного Венецийского бархату, три портища камки, три атласу, серебряный двойчатый кубок и чару, два сорока соболей и три куниц, и сто рублей деньгами, всего же на 310 р., да еще образ окладный чеканный Пречистые [72] Богородицы, и ризы камчатные с золотом, оплечье же саженое жемчугом; и от Государыни Царицы подобных даяний было на 180 рублей; одарены также и два его Архимандрита Макарий и Евфимий, и Архидиакон, и прочие Архимандриты со Св. горы и Старцы и служивые люди.

Вскоре после того (19 Декабря) был приглашен Митрополит, по воле Государевой, Архимандри-том и братиею Чудова монастыря и встречен ими с честию у Св. ворот, а после всенощной Настоятель приветствовал его речью, в коей благодарил за все великие труды его и звал на следующее утро к обедни на братскую трапезу, во время коей наделил его обычными дарами.

Спустя более месяца после своего отпуска (12 Генваря 1592) велел Государь быть Митрополиту Дионисию на отпуске у Патриарха Иова, в присутствии Дьяка Посольского Андрея Щелкалова, и Дионисий с своими Архимандритами и Старцами шел на двор Патриарший чрез соборную церковь, где слушал молебен великим Чудотворцам Петру, Алексию и Ионе. Сей первый Патриарший отпуск совершен был со всевозможным торжеством, чтобы доказать величие Первосвятителя Русского Греческому пришельцу. Стрельцы стояли на дворе; в сенях и по крыльцу Подъячие и Патриаршие Боярские Дети в чистом платье; двое из них встретили на верхнем крыльце из переходов Митрополита, а в сенях у палатных дверей ожидала вторая встреча, Судной палаты Дьяк Афанасий Малыгин и Патриарший Дьяк Иван Шебаршин. [73]

В столовой Белой палате сидел сам Патриарх Иов, на своем месте в большой лавке, а от него с сажень по левой стороне сидели в большой же лавке Митрополит Геласий Сарский и Подонский, в Архиепископ Рязанский Митрофан, и подалее Старцы соборные; а от большой лавки к столбу сидели на скамье Протопопы и Ключари Богородицкие и Архангельске. В другой лавке по правую сторону от Патриарха сидели Архиепископы Вологодский Иона и Еласонский Арсений, Архимандриты и Игумны, а на окольничьем месте сидели Государевы Дворяне и Приказные люди и Дьяки и Патриаршие Дети Боярские сверстные, в чистом платье.

При входе Митрополита встал Патриарх и прочитав достойное, соверши ль молитву и благословил Дионисия, говоря: «в великой Государя нашего, благочестивого Царя Державе, в добром ли здоровья и в спасенья ли пребываешь и нет ли каких трудностей?» — Дионисий ответствовал: «Божиею милостию и Государевым жалованьем и вашим благословением мы здоровы и всем покойны и предовольны». После чего все Архиереи Русские и Архимандриты благословлялись у Греческого и он в свою чреду у них, и но благословенно Патриаршему сел от него не далеко, по правой стороне в другой лавке, и посидев надо, Святейший Иов встав, говорил речь, в коей разсказал Митрополиту, как все происходило от самого начала при его избрании и поставлении, и думу Царскую и решение Патриаршее, и наконец самый приход Дионисиев с грамотами соборными, заключив, что и ему даны будут грамоты к Патриарху и ко всему Собору. [74]

В свою чреду пространно изъяснял Митрополит о Соборе Патриархов, как сыскали начала прежния о том, что древле благоверный Царь Константин пожелав Патриаршество в царствующем граде Новом Риме, обсылался с Папою Римским и с Александрийским Патриархом, и поставлен в Константинополе первый Патриарх Митрофан; и как воззрев в те начала тотчас написали укрепленную грамоту о Патриаршестве Московском, и послали его Дионисия в Волошскую землю к Воеводе с вестию, чтобы его Державы Архиереи приложили также свои руки к грамоте, что учинили с радостию. Дионисий советовал также впредь о всяких делах духовных обсылаться с Патриархом Вселенским, подобно прочим Патриархам, и для ради дальняго пути избрать Святейшему Иову в свое место из Греческих Митрополитов или Архиепископов, кто на то способен и приказать ему быть всегда при Вселенском Патриархе для Соборов и духовных дел, ибо и вместо других Патриархов живут их приятели в Цареграде у Вселенского.

Но Святейший Иов на сие отозвался, что посоветует прежде с благоверным Государем и освященным Собором и учинит как будет приличнее, и благословив Митрополита панагиею отпустил, приказывая к Патриарху Вселенскому свое благословение и челобитье, и к прочим Патриархам и Собору благословение и поклон. В то же время и Дьяк Посольский Андрей Щелкалов от лица Царского говорил Митрополиту, что пошлет к нему на подворье грамоты Государевы к Патриарху и Собору. [75]

В половине Февраля (15 ч. 1592 г.) приказал Государь отпустить Митрополита в путь и велел его проводить Боярскому Сыну Нелюбу Парфеньеву до Чернигова, а с ним посланы десять человек Детей Боярских и двадцать стрельцев с Пятидесятником, вооруженных пищалями, которые должно были смениться другими в Брянск, у Воеводы Князя Звенигородского Григория, в большом количестве. В Почепе прибавлено еще 10 стрельцев к 20 прежним. Нелюбу приказано было с посадов и сел брать для них подводы: в городах по одной на двух человек, как о том предписано Воеводам и Головам, а корм для двадцати лошадей Митрополичьих покупать дорогою на отпущенный для сего деньги; если же не станет, то брать безденежно по селам, записывая в книгу, которую прислать на Посольский двор. А в Пафнутьев монастырь, что в Боровске, послан указ Государев, чтобы из иных Обителей собрались Старцы и встреча Митрополиту Тырновскому была бы нарядная, как бы Всероссийскому, и чтобы изготовлен был почетный корм и меды и отпущены ему дары приличные; ибо все Архиереи Русские, бывшие в Москве при отъезде Дионисиевом и даже два Игумна Кириловой и Иосифовский наделили его посильными поминками.

Из Чернигова Воевода Григорий Борисов должен был послать проводить Митрополита и его Архимандритов до рубежа, с своими Детьми Боярскими 30 человеками и с сотнею вооруженных стрельцев. Но еще не доехал он до Чернигова, как вслед за ним послан был Дворянин Матвей [76] Проестев с грамотами и поминками к Патриархам, которые велено вручить Митрополиту, и Борис Феодоровичь приказал еще отдать от своего имени поминки для Иерусалимского Патриарха Келарю Лавры Саввы Освященного Дамаскину, который сопуствовал Дионисию вместе с своим Архимандритом и другими Афонскими Настоятелями.

Государь излагал в пространной грамоте Святейшему о Бозе Пастырю Иеремии, учителю Православных велений, рачителю Евангельской проповеди, твердому столпу Православия для всех Христиан и крепкому о Христе страдальцу, опять всю свою думу о учреждении Патриаршества, что грех ради наших, ветхий Рим пал Аполлинариевою ересью, и Церковь Римская и вся Италия наполнились нечестивым учением Папы Формоза и по нем Петра Гугниваго; после же того чрез Папу Христофора конечно отлучилась Церковь Римская от нашей Святой и Православной Веры: почему Святейший Сергий Патриарх Константинопольский, испытав прежде о Вере злочестивого Христофора, по совету Вселенских Патриархов не велел поминать в церквах Греческих Пап Римских. Также злочестию древних последовал и Папа Евгений, составив суемысленный осьмой Собор, ко нечестивое его предание обличил Марк Митрополит Эфесский; а в нашем Всероссийском Государстве, благодатью Христовою, Святая Христианская Вера как солнце под небесами сияет и благочестия лучи испускает во всю вселенную, во всем согласуясь с четырьмя Вселенскими Патриархами, как примяли сначала от благочестивых родителей, свято почивших Великих Государей, еще со времен [77] Равноапостольного Князя Владимира, просветившего Русскую землю, и потому прилично было для почести святой и непорочной нашей Греческой Веры в царствующем граде Москве устроить высокий престол Великих Чудотворцев, Петра, Алексия и Ионы, Патриаршим.

Далее, описывая самое исполнение своей Царской мысли и избрание Иова, говорить: «поелику древле Константинополъский Вселенский Патриарх Сильвестр от Св. Вселенского Собора и от Равноапостольного Царя Константина достоинства честно почтен, то ваше Архиерейство соборно уложили вначале именоваться и в Папино место быть тебе Иеремии, Божиею милостию Архиепископу Нового Рима и Вселенскому Патриарху, потом Александрийскому, потом нашего великого Государства, царствующего града Москвы Патриарху, после же Антиохийскому и Иерусалимскому»; и сие столь подробно изъяснял благочестивый Самодержец для того, что в грамотах, Московский Патриарх поставлен был ниже всех, что вероятно было причиною долгаго замедления в Москве Митрополита, прежде нежели допущен был к Святейшему Иову, ибо Царь твердо стоял за первенство своей Церкви пред Антиохийскою и Иерусалимскою, едва уступая Александрийской, поелику ея Первосвятитель носил еще сверх имени Папы и звание Судии Вселенной.»

Феодор напоминал также, как отпустил он с великим жалованьем Святейшего Иеремию в Царьград, чтобы превеликий престол Константинопольский Церкви, матери всех Церквей по [78] Вселенной, единой Православной Веры, не остался без крепкого пастыря и словесные овцы Христова стада не поглощены были от волков зияющих и для Соборного утверждения Патриаршества Всероссийского, и чтобы во всех четырех Вселенских Патриаршествах Греческого Царствия возносились, молитвы о здравии и чадородии Царском; а милосердый Бог ради Святительских молитв, быть может, разверзет узы неплодия в наследие рода его.

Наконец, касаясь пришествия Дионисиева, извещал, что всем Собором уложили чин поминовения Патриаршего по прежнему уставу, т. е. что Московский стоит третьим; а для будущих времен просил Святейшего Иеремию, объявить чрез писание брату своему и сослужителю новопрестольному Иову и которые по нем будут, если судом Божиим кто-либо из Святейших Патриархов, одного из великих престолов, отъидет от мимотекущего сего тленного света в оный будущий век нескончаемого блаженства, и называть по имени его преемника, что и в Российском Царствии наблюдаться будет; и преемники первопрестольного Иова известят о себе Цареградского Патриарха; дабы по всем градам и местам Греческого Царствия и во всех четырех Патриаршествах поминался Патриарх Московский равночестно с прочими Вселенскими, как и по всем Государствам Российского Царствия они поминаться будут; просил еще чтобы впредь в нашей великой Соборной Церкви иметь со Вселенскими Патриархами единый совет и согласие при избрании великих Патриархов, и соблюдать святую нашу Христианскую Веру правильну во всем вкупе и на веки [79] по Апостольскому преданию и по канонам Св. великих и Богоносных Отец наших.

В таком же смысле написал Государь три отдельный грамоты Патриархам Александрийскому Мелетию, вновь поставленному на место умершего Сильвестра, Антиохийскому Иоакиму, прежнему своему приятелю, и Софронию Иерусалимскому; а Святейший Иов написал о том же Вселенскому Патриарху, говоря только несколько в иных выражениях о Пане, что прежде было во всем мире пять Патриархов, а Папа Римский, старейший начальник, отпал от благочестия и возлюбил тму паче света и к отпадшему чину Ангелов приложился; но также настоятельно говорил Иов о степенях Патриарших, поставляя себя третьим после Александрийского, в чем ссылался на Уложение Соборное и просил о поминовении взаимном повсеместно, и о единстве совета, воли, хотения и согласия между Патриархами, о святой непорочной Вере Православной, дабы иметь единое тщание и промысл о Святых Божиих Церквах и воссылать в них единое моление к Богу, содержа крепко поведенное преданием Апостольским и седми Вселенскими Соборами и неподвижно на веки. Он извещает также Святейшего Иеремию, что ходатайствовал пред Царем и Царицею о украшении и строении его Патриаршей церкви, и заповедуя, да молится о их наследствии, желал его честной Архиерейской главе явиться превыше всех посреди иноплеменных языков, да тихо и покойно совершить течение житейское и получить вышнее наследие с неизглаголанною радостию [80] в пристанище Божиим. — В конце же грамоты кланялся ему сороком соболей.

Касательно же строения церковного, благочестивый Государь писал Патриарху Иеремии особо: «Ваше Святейшее Архиерейство и весь Собор Архиерейский, в просительном молении извещали нас, что старое Патриаршество от ваших рук взято, да и кельи, которые соорудили Православные Цари, взяты и разорены и для того вы приискали церковь и хоромы Христианские, великие палаты, дав за них 6000 золотых и в том стали должны и просили Наше Царское Величество учинить помощь новой Патриархии заплатить дом, который для нея вновь куплен, чтобы нам быть Строителем Божественной церкви — И мы вашего, Святейшего Архиерейства не презрели, и на сооружение церкви Божией и устроение Патриаршего дома послали к вам с Митрополитом Дионисием омофор сажен жемчугом, да чару золотую для Святой воды, да убрусец с жемчугом дробным, для украшения Апостольской церкви и твоего Архиерейства, на сооружение же сорок сороков соболей, 30 сороков куниц, десятерыми горностайные, и пятнадцать пудов рыбьяго зуба; ты же Вселенский Патриарх от нас такую милостыню приняв, с прилежанием устрой дом Пресвятые Богородицы и Патриарший; да с Митрополитом же послали мы для Александрийского Патриарха Мелетия шапку служебную Святительскую, для Святой воды чару золотую, и убрусец низан жемчугом дробным и четыре сорока соболей, то же для Антиохийского и Иерусалимского, и ты бы Святейший Иеремия ту нашу посылку и грамоты [81] разослал к Патриархам. А что ты писал нашему Величеству о многих скорбях, какие приемлют от безбожных Агарян мнихи, пребывающие во Святом монастыре в Святогорской горе, чтобы призрели на них светлостию своею и учинили помощь, да избавятся от таких нужд, и мы для вашего прошения прияли их милостиво и, пожаловав нашим Царским жалованьем, к вам отпустили.»

Так и на Афонские монастыри простерлась милость щедраго Царя: он писал к Проту, т. е. старейшему Архимандриту великой Лавры на Святой горе, извещая что с Архимандритом Неофитом Пантелеймонова монастыря послано им за упокой души блаженного родителя 500 р. деньгами и ризы богатые для сооружения сего монастыря, и чтобы наблюдал Прот за строением, если же не явится с рухлядью Неофит, то поручил бы строение Пантелеймона Архимандриту Хиландарской Обители Григорию, а деньги вновь пришлет на церковное устройство, также и утварь, когда известят о успехе здания. Архимандриту же Неофиту и другому Иерусалимскому Архимандриту Христофору, от пустынной Лавры Саввы Освященного, да на свое имя Государь приезжия грамоты, чтоб и впредь вольно им было проезжать чрез рубеж для сбора подаяния.

С своей стороны Боярин Годунов уведомлял Патриарха Вселенского о жаловании Царском и просил молитв о чадородии сестры своей Царицы Ирины, «дабы многоросленяая ветвь их Царского корня процвела в надежду великим Государствам Российского Царствия и всем верным Христианам повсюду, и благодарил за многие труды его при [82] учреждении Патриаршества Московского. — Исчислив же дары Царские прочим Патриархам, кланялся он от своего лица великому Господину и Государю отцу своему и наставнику о спасителю души своей, сороком соболей, да от жены своей Марии бил челом ему ширинкою, от сына Феодора кубком серебряным золоченным с покрышкою, и просил не забывать в святых молитвах, чтобы милосердый Бог сотворил над ними как весть Его святая воля.

Равным образом писал Боярин к Пресвятейшему Софронию, Божиею милостию Патриарху Великого Града Иерусалима, предстоятелю Живоносного Гроба Господа нашего Иисуса Христа и святого Его Воскресения, Пастырю и Учителю Православных велений, истинному поборнику на Божиих врагов, крепко поборающему за благочестие, и уведомлял от себя о учреждении Патриаршества в России, и о милостыни Царской, прося обычных молитв о чадородии; потом же говорил, что послал от себя с Келарем старцем Дамаскиным Живоносному Гробу Христову и Его Воскресению потир хрустальный, обложен золотом, с яхонтами и ладами и изумрудами, да три блюда золотые, и елей к Господню Гробу золотой, с яхонтами и изумрудами, и кадило золотое, да в елей (т. е. кадило) на масло четыре сорока соболей, чтобы не оскудел маслом елейник; дондеже Бог изволить. С Дамаскиным же посылал к Пречистой Богородице в Гефсиманию сосуды церковные, потир и дискос и кадило серебряные, да на сооружение пятьсот золотых, чтобы купить на те деньги виноград или село [83] и впредь бы устроите у Пречистый Богородицы в Гефсимании вседневную службу и свечу неугасимую. «И мы велели Дамаскину тебя спрашиваться во всем, как бы святое место устроить и службу и свечу. Если же село или виноград больше той цены будут стоить, ты, Пресвятейший Господин и Государь отец мой и учитель, отпиши, что к тому придать золотых и я тотчас пришлю. С ним же послал я в тебе сорок соболей от себя, и жена моя Мария тебе великому Господину челом бьет ширинку, сын мой Феодор кубок золоченый, дочь моя Оксинья, икону, Спасов образ да ширинку, и ты бы то от нас принял в любовь, чтобы ради святых твоих молитв, сотворил над нами Господь по милости своей, как весть Его святая воля».

Замечательна грамота Боярина к Келарю Архангельской Обители Св. Саввы Дамаскину, месяца Марта 1592. Исчисляя ему все вклады свои и дары Патриарху, он пишет: «мы велели то все отдать тебе великому старцу перед Дионисием Митрополитом, да на сооружение Гефсимании дано тебе 500 золотых, и ты те золотые Митрополиту объяви же; а что опричь того тебе великому старцу дано, и ты бы того не объявляя держал у себя и тем Пречистой Богородицы дом строил бы, как я тебе сам наказывал».

Не было ли в сем тайном наказе какого-либо тайного поминовения, по душе Царевича, ибо Боярин не поручал сих денег ни Митрополиту Дионисию, ни Архимандриту Лавры Христофору, ни самому Патриарху Иерусалимскому, а велел только отдать ему оклады и дары и с ним советовать о [84] сооружении Гефсимании, для покупки села, в случае же недостатка обещал еще денег. — И так данное им Келарю имело сверх сего еще особое некое назначение.

Так совершилось великое посольство Митрополита Тырновского от Собора Вселенских Патриархов для утверждения Патриаршества Московского и всея Руси.

Текст воспроизведен по изданию: Пришествие митрополита Дионисия // Журнал министерства народного просвещения. Часть XXV. 1840