К БИОГРАФИИ А. П. КЛЕШНИНА

Малопримечательный в целом род Клешниных вошел в историю русского средневековья лишь благодаря имени окольничего Андрея Петровича Клешнина, которому позднейшая летописная традиция приписывала ключевую роль в трагической гибели царевича Дмитрия Ивановича, происшедшей в Угличе 15 мая 1591 г. Именно поэтому фигура А. П. Клешнина давно привлекала внимание исследователей, собравших уже немало данных о его происхождении, родственных связях, служебных назначениях и земельных владениях ¹. Найденные в столбцах Поместного приказа материалы позволяют продолжить изучение этого вопроса на новой фактической основе.

Публикуемые ниже материалы отложились в спорном деле между князем Федором Ивановичем Волконским с детьми и Андреем и Михаилом Бахтеяровыми детьми Клешнина о бывшей вотчине А. П. Клешнина – сельце Микифоровском с деревнями, располагавшемся в Кошелеве стане Московского уезда ². Дело началось в 1624 г., когда братья Клешнины стали добиваться возвращения им подмосковной вотчины их троюродного деда А. П. Клешнина, которой на тот момент владели князья Волконские. Тяжба продолжалось в течение двадцати пяти лет и закончилась лишь летом 1648 г. полной победой князей Волконских. В ходе этой тяжбы стороны не предоставили каких-либо документальных свидетельств своей правоты, однако сообщенные ими сведения содержат немало любопытных фактов из прошлого (см., например, № 3). Кроме того, поскольку тяжба началась еще до московского пожара 1626 г., приказные имели возможность обратиться к прежним материалам Поместного приказа, в результате чего, в дело попали выписки из большею частью ныне утраченных документов о земельных владениях окольничего А. П. Клешнина – «земляного» боярского списка 1595/96 г. (см. № 1), «перечневых» списков 1586–1588 гг. и «дач» 1611 г. (см. № 2). Вновь найденные материалы дополняют ранее известные факты из биографии А. П. Клешнина и в целом позволяют раскрыть его образ значительно полнее. [368]

А. П. Клешнин происходил из семьи боровских провинциальных дворян. Его отец – Петр-Верига Федоров сын Антонов Клешнин в 1550-х гг. служил дворовым по Боровску, где, судя по «земляному» списку, у него была вотчина – деревня Сатино с пустошами, которая впоследствии досталась его сыну. В злополучном для русских войск бою на Судьбищах 3-4 июля 1555 г. он попал в крымский плен, откуда выбрался лишь в июне 1556 г, сообщив при этом планы татар. Еще до 1558/59 г. он выкупил у Д. Г. Плещеева сельцо Сидоровское и деревню Мелехово в Вяземском стане Московского уезда, которые, как видно из того же «земляного» списка, так же перешли к его сыну. В апреле 1559 г. он сделал вклад в Троице-Сергиев монастырь в размере 50 рублей ³. По-видимому к ближайшим родичам Петра-Вериги Клешнина следует относить «боровитина» Мартьяна Васильева сына Клешнина, погибшего под Казанью в 1552 г., некоего Ивана Клешнина, убитого в бою на Судьбищах в 1555 г., а также, возможно, Федора Васильева сына Клешнина, попавшего в 1514 г. в битве под Оршей в литовский плен и умершего там к 1538 г, Бориса Васильева сына Клешнина, который в 1550/51 г. писал договорную запись князей Д. И. Хилкова и В. И. Пожарского на земли в Стародубе Ряполовском, сам служил по Можайску и умер где-то в 1550-х гг., и Григория Васильева сына Клешнина, бывшего в 1564/65 г. послухом при оформлении поручной записи по князе В. С. Серебряном ⁴.

Впервые А. П. Клешнин упоминается в источниках в марте 1573 г. – тогда он вместе с братом Федором уже входил в состав Государева двора, правда оба они принадлежали к низшей его прослойке и должны были получать денежное жалованье «з городы», то есть вместе со своими земляками, очевидно, боровскими городовыми дворянами ⁵. Летом 1577 г. братья Андрей и Федор Клешнины участвовали в походе Ивана Грозного в Ливонию ⁶. Судя по всему, Андрей еще в [369] молодости познакомился с семьей Годуновых, попал в их ближайшее окружение и со временем стал доверенным лицом Бориса Годунова. Так, в 1575/76 г. он выступал послухом при вкладе вдовы Ф. И. Годунова Стефаниды и ее сына Бориса (будущего царя) в Ипатьев монастырь их родовых вотчин в Костромском уезде. Позднее, в 1585/86 г. он был послухом в меновной самого Бориса Годунова и властей Симонова монастыря на земли в Дмитровском уезде ⁷. Имеется свидетельство о том, что он был дядькой царевича Федора Ивановича. Возможно, именно поэтому его имя исчезает из разрядов в 1578–1584 гг. – видимо, на эти годы приходилось его наставничество. Скорее всего, он был приставлен к царевичу сразу же после женитьбы того на Ирине Годуновой в 1580 г. Пожалуй, только близостью к Годуновым, а через них к самому царю Федору, и можно объяснить столь стремительный взлет карьеры А. П. Клешнина, начавшийся сразу же после смерти Ивана Грозного: к ноябрю 1585 г. он стал думным дворянином, а к апрелю 1586 г. – окольничим. Таким образом, благодаря покровительству Годуновых А. П. Клешнин из «худородного» и малозаметного дворянина превратился во влиятельного и весьма богатого сановника, оказавшегося в центре политической жизни Московского государства.

В ноябре 1585 г. А. П. Клешнин, будучи уже думным дворянином, участвует в «шведском» походе, в апреле 1586 г. он уже в чине окольничего присутствует на приеме польского посла, 5 сентября того же года он сопровождает царя Федора Ивановича на молебен в Чудов монастырь, где затем вместе Б. Ф. Годуновым и Ф. Н. Романовым разделяет царскую трапезу, в декабре 1586 г. его имя значится в разряде несостоявшегося царского похода в Можайск, в апреле-июне 1589 г. он вместе с И. В. Годуновым вел переговоры с имперским послом Н. Варкочем, в феврале 1590 г. во время осады Ругодива он напару с И. И. Сабуровым руководил нарядом, в мае 1591 г. он вместе с боярином князем В. И. Шуйским и дьяком К. Д. Вылузгиным возглавлял следственную комиссию по выяснению обстоятельств гибели царевича Дмитрия в Угличе, в июле того же года, во время прихода к Москве крымских татар, он находился в большом полку под началом Б. Ф. Годунова, в августе и сентябре того же 1591 г. он в качестве третьего воеводы большого полка участвует в действиях против шведов под Новгородом, в мае 1592 г. он вновь участвует в посольской церемонии – представляет послов государю и передает поминки, 15 апреля 1593 г. он «сказывал» окольничество князю А. И. Хворостинину, в 1594/95 г. ему была адресована одна из трех грамот любецкого купца К. Крона, причем первые две были посланы на имя царя и Б. Ф. Годунова, в мае 1598 г., когда русские войска во главе с царем Борисом выступили в Серпухов для отражения возможного нападения татар, он поначалу оставался при вдовствующей царице Александре (Ирине) Федоровне в Новодевичьем монастыре, но вскоре так же отправился в Серпухов, где 14 мая участвовал в царской трапезе ⁸. Умер он 6 апреля 1599 г. и был похоронен на своей «малой родине» – в Боровском Пафнутьеве монастыре, где в церковной стене сохранилась его [370] погребальная доска с надписью: «Лета 7107-го, апреля в 6, преставись раб божий великого государя царя и великого князя Феодора Ивановича всеа Росии дятка околничей Луп, зовомы Андрей Петрович Клешнин, во иноцех Левкей схимник» ⁹. Как следует из материалов дела и других источников, он был женат на дочери князя Андрея Романовича Волконского – Арине (умерла в 1609/10 г.), от брака с которой имел двух дочерей – Авдотью и Марию. Авдотья скончалась еще при жизни отца: в 1593/94 г. тот дал по ее душе в Троице-Сергиев монастырь село Омельяново с деревнями в Тверском уезде ¹⁰ Мария в 1604/05 г. вышла замуж за Григория Федоровича Нагого (родного брата последней жены Ивана Грозного и матери царевича Дмитрия – Марии), а после его смерти в 1607 г. вторично вышла замуж за князя Юрия Никитича Трубецкого, умерла она бездетной во время осады Москвы в 1609/10 г.

А. П. Клешнин обладал огромными земельными владениями, которые на 1595/96 год составляли 4140 четвертей и располагались во многих уездах страны, причем большая их часть была купленными вотчинами. Обнаруженная выписка из «земляного» боярского списка 1595/96 г. в совокупности с показаниями «перечневых» списков 1586/87 и 1587/88 г. (первый из них дошел до наших дней почти целиком ¹¹) позволяют проследить динамику роста его земельных владений. Судя по всему, какую-то часть вотчин А. П. Клешнин унаследовал от отца, прежде всего это, по-видимому, родовое гнездо Клешниных – деревня Сатино с пустошами в Боровском уезде, а также купленное его отцом еще в 1550-х гг. у Д. Г. Плещеева сельцо Сидорово в Вяземском стане Московского уезда. Первые приобретения самого А. П. Ютешнина приходятся на начало 1580-х гг. и касаются земель в Кошелеве стане Московского уезда: в 1582/83 г. он купил у аптекаря Якова сельцо Микифоровское (впоследствии предмет спора между Волконскими и Клешниными), в 1583/84 г. он купил у Леонтия Неронова и Никиты Трапезникова («Тряпизонова») деревню Жирково. В 1584/85 г. он покупает у Ивана Матвеева сына Воейкова деревню Михалковичи в Шешенском стане Зубцовского уезда, в том же году он берет в заклад у выезжего юрьевского немца Игнатия Иванова сына Игоря деревню Кулантаево с деревней и пустошами в Доблинском стане Московского уезда. В 1585/86 г. он совершает четыре сделки: у Дмитрия Ивановича Вельяминова покупает деревни Тимофеевское и Шкиня, у Никиты, Ивана и Степана Афанасьевых детей Топоркова – пустоши Новинки и Круглое, [371] у некоего Ивана «Цепляева» (Цыплятева?) – деревню Бородино, которые располагались в Кошелеве стане Московского уезда, в том же году он купил у Худяка Данилова сына Загряжского половину сельца Дмитриевского в Старицком уезде. В 1586/87 г. он расширяет свои старицкие владения, покупая у Федора Васильева сына Львова сельцо Нащокино, а у князей Ивана и Федора Андреевых детей Морткина село Бели, тогда же он выкупил у Варвары Григорьевой дочери Нагого, бывшей замужем за князем Федором Долгоруковым, довольно большую вотчину (400 четвертей) – село Ведерниково с деревнями в Бельском уезде. В 1587/88 г. упомянутые выше братья Топорковы и Андрей Козодавлев продали А. П. Клешнину село Новое Сопково и пустошь Старое Сопково в Московском уезде. В 1588/89 г. он купил у Сафона Сергеева и Якова Старкова деревню Лазарево, тогда же он скупал земли на Рязани у местных вотчинников – Василия Вердеревского, Юрия Дмитриева и Степана Нороватого. В 1593/94 г. он купил у вдовы Ивана Фустова с детьми половину деревни Перед в Рязанском уезде, а у Григория и Василия Колединских купил пустошь Посаниново в Старицком уезде. В 1594/95 г. Ждан Пресный и Григорий Сунбулов продали ему свои подмосковные вотчины. Заметим, что трижды – в 1586/87,1592/93 и 1594/95 г. А. П. Клешнин был пожалован вотчинами в Московском, Рязанском и Можайском уездах взамен приписанных к дворцовым селам его прежних владений в Московском, Старицком и Тверском уездах, пути приобретения которых нам остались неизвестны. Согласно «земляному» списку, общий размер его вотчин составлял 2973 четверти. О его поместьях, помимо «земляного» списка, сохранились сведения в писцовых книгах 1620-х гг. ¹²

Можно с уверенностью полагать, что А. П. Клешнин к концу жизни приумножил свои земельные богатства. Например, в поход правительственных войск против самозванца в 1604 г. его вдова Арина выставила со своих вотчин, исключая бельские, 20 даточных человек, а следовательно их размер составлял примерно 2000 четвертей, в то время, как вотчина ее мужа только в Бельском уезде равнялась 400 четвертям ¹³ Кроме того, из материалов спорного дела Волконских и Клешниных следует, что после смерти А. П. Клешнина его наиболее крупные владения – острог Псчерники в Рязанском уезде (вотчина) ¹⁴ и волость Селяево в Дорогобужском уезде (по-видимому, поместье) – были отписаны во Дворец, часть вотчин была отдана вкладом в монастыри и лишь какая-то часть из них перешла к его наследникам. Также известны земельные сделки А. П. Клешнина в 1586/87 и 1593/94 г. в Тверском уезде с властями Троице-Сергиева монастыря и в 1590/91 г. в Кашинском уезде с властями Калязина монастыря ¹⁵. [372]

Любопытно, как позднее Волконские трактовали факт отписки части владений А. П. Клешнина: «А кторые, государь, были во времени при прежиих государех бояре и ближние люди, и после их смерти вотчины и поместья остовалися многая, и те их вотчины и поместья иманы на вас, государей, во Дворец, а достолные отдавоны в роздачю многим помещиком». Вместе с тем, по их утверждению, Клешнин «был человек временной (в другом варианте – «ближней») и, будучи во времени, завладел по времени многими тысечи земель в Московском уезде и в розных городех землями, и на те земли своим насилством купчия и зокладныя имал по неволи». Вообще, надо сказать, что аргументация Волконских в их тяжбе с Клешниными была довольно противоречивой и в целом сводилась к следующему – якобы А. П. Клешнин завладел вотчинами не только насильством, но и «выше своей меры», и что прямой наследницей вотчин Клешнина была его супруга Арина, приходившаяся князю Ф. И. Волконскому троюродной сестрой, поэтому именно они, Волконские, являлись ближайшими вотчичами спорных земель. Уже на втором десятилетии тяжбы, в 1641 г. Волконские неожиданно обвинили A. П. Клешнина в причастности к гибели царевича Дмитрия: «А вестно тебе, государю, и всяму государству, за што за Ондреем Клешниным такия великия земли были, што Ондрей точен крови блаженныя памети государя царевича Дмитрея, и их умыслом государю царевичю смерть учинилась, и многия лета в государстве Московском кровь крестьянская лилась».

Известие о зловещей роли А. П. Клешнина в заговоре против царевича Дмитрия содержится в «Новом литописце» – памятнике, созданном в конце 1620-х гг. в кругах, близких к патриарху Филарету Никитичу ¹⁶. В завуалированной форме обвинение в адрес Клешнина звучит и во «Временнике» И. Тимофеева, написанном примерно в то же время ¹⁷. В отечественной историографии еще со времен Н. М. Карамзина и С. М. Соловьева сюжет о гибели царевича Дмитрия не раз становился предметом специального исследования, поэтому напомним лишь те сведения, которые характеризуют роль А. П. Клешнина в этом событии. По свидетельству «Нового летописца», заговорщики во главе с Б. Ф. Годуновым после ряда безуспешных попыток отравить царевича наконец решились подослать к нему убийц, и именно Клешнин нашел таковых в лице Битяговских, Качаловых и Волоховых. Говоря иначе, Клешнин в представлении автора «Нового летописца» был ни кем иным, как организатором убийства, выполнившим заказ Годунова.

Сейчас трудно сказать, откуда князья Волконские почерпнули это известие – то ли они были знакомы с текстом «Нового летописца», то ли просто привели одну из версий, имевших хождение в русском обществе того времени. При [373] этом важно отметить, что участвовавший в тяжбе единственный современник событий тех лет – князь Ф. И. Волконский умер еще в 1630 г., поэтому в 1641 г. ответчиками по делу выступали уже его сыновья Федор, Петр и Иван. Однако, едва ли обвинения Волконских повлияли на исход дела, скорее, их победа была обусловлена иными факторами ¹⁸. Во-первых, Клешнины весьма удачно парировали их выпад, убедительно изложив историю служб своего рода и выдвинув встречные обвинения в заговоре против царя Василия Шуйского в адрес Ф. И. Волконского ¹⁹ (см. № 3), после чего сюжет о причастности А. П. Клешнина к гибели царевича Дмитрия в деле больше не возникал. Во-вторых, обе спорящие стороны по степени своего родства с А. П. Клешниным (для Волконских он был мужем их троюродной тетки, для Клешниных – троюродным дедом) имели примерно равные права на его подмосковную вотчину с той лишь разницей, что на начало тяжбы она уже более десяти лет принадлежала Волконским, которые успели наладить в ней хозяйство. По-видимому, судьи сочли аргументацию Клешниных недостаточной для изменения сложившегося положения, к тому же один из Волконских – князь Федор Федорович к концу тяжбы получил чин окольничего и, разумеется, не позволил бы просто так отнять у себя вотчину отца. Показательно, что даже после смерти Ф. И. Волконского в 1630–1632 гг., когда во главе Поместного приказа стоял родной дядя Клешниных – Ф. В. Волынский, который, как выяснилось, всячески способствовал продолжению тяжбы, принимая челобитные от своих племянников и подключая их к делу, спорные земли по-прежнему оставались за Волконскими.

Еще на начальном этапе тяжбы, в декабре 1627 г. братья Андрей и Михаил Клешнины заявили, что их отец – Бахтеяр Образцов (Ильин) сын Клешнин приходился А. П. Клешиину племянником «в третьем колене», и что он вместе с братом Степаном унаследовал часть вотчин Андрея, которые и теперь были за Клешниными – запустевшее сельцо Бели с пустошами в Старицком уезде и запустевшее сельцо Топорково-Сопково с пустошами в Московском уезде, всего 182 четверти. По их утверждению, духовная А. П. Клешнина находилась у его вдовы, а их «бабки», затем перешла к их «тетке» Марии, а потом, после ее смерти в 1609/10 г. где-то затерялась. Как следует из других воспоминаний Клешниных (см. № 3), их прадед и дед – Илья-Образец погибли во время осады Москвы Девлет-Гиреем в 1571 г., а их отец – Бахтеяр в 1607 г. успешно действовал против сил Болотникова, но в итоге погиб под Тулой. Относительно этой линии Клешниных можно добавить, что в 1588/89 г. Степан и Бахтеяр Образцовы дети, а также некий Максим Михайлов сын – Клешнины, будучи еще сравнительно молодыми людьми, служили в жильцах ²⁰. Схематично родство Клешниных может быть представлено следующим образом: [374]

В заключение несколько слов о характере источников, из которых приказными были сделаны выписки в связи с тяжбой Волконских и Клешниных. Исследовательские представления о «земляных» списках ранее базировались на памятниках 1613, 1614/15 г. и более позднего времени, отражающих с различной степени подробности картину землевладения членов Государева двора (размер, структура и география владений, иногда, обоснование владельческих прав), однако при этом отмечатось, что подобная документация велась и ранее, в частности, имеются упоминания о «земляных» списках 7089, 7102, 7104 и 7114 г, но со временем она была утрачена ²¹. При сравнении вновь найденного отрывка «земляного» боярского списка 1595/96 г. с аналогичными боярским списком 1613 г. и жилецким списком 1614/15 г. выясняется, что первый значительно подробнее передает состав владений и способы их приобретения. Пожалуй только теперь становится очевидным, сколь трудоемкой была работа приказных XVI в. при составлении «земляных» списков, и какой бесценной информации мы лишились с их утратой. Как видно по отсылкам списка, среди его источников были писцовые книги, записные книги вотчинных крепостей, подлинные крепости, а также, вероятно, столбцовые «дачи» и сказки самих землевладельцев.

Соглашаясь в целом с ранее высказанными соображениями о «земляных» списках, все же уточним ряд важных моментов. Прежде всего, сейчас у нас [375] появились серьезные оснавания полагать, что учет земельных владений с помощью такого типа справочной документации, как «земляные» списки проводился не только в отношении членов Государева двора, но и применительно к провинциальному городовому дворянству. Так, об этом свидетельствуют многочисленные примеры, обнаруженные нами в столбцах Поместного приказа; приводим лишь несколько из них;

«А во брянском земляном списку 104-го году, написано:

Ивашко Игнатьев сын Крекътышев, а по книгам Третьяка Вельяминова ²² написан "Иван Болшой Игнатьев сын Трубастов". Помесья за ним в Поцынской волости тритцать шесть чети.

Бориска Игнатьев сын Крекътышев, а по книгам Третьяка Вельяминова написан "Бориско Игнатьев сын Трубастов". Помесья за ним во Брянску в Поцынской волости тритцать шесть чети.

Да во брянском же земляном списку 109-го году написано:

Ивашко Болшой Игнатьев сын Крекътышев. Поместья за ним во Брянску по новому писму в Поцынской волости тритцать шесть чети.

Бориско Игнатьев сын Крекътышев, а по писцовым книгам Третьяка Вельяминова написан "Бориско Игнатьев сын Трубастого". Помесья за ним во Брянску в Поцынской волости тритцать шесть чети» ²³.

«А во брянском в земляном списку 109-го году написано:

Федка Трубастово сын Кректышев. Поместья за ним во Брянску старово тритцать шесть чети, да ему ж дано во 106-м году вопче з братом ево с Ывашком ис Федкина помесья Совина, на ево половину дватцать семь чети с полуосминою, обоего шестьдесят три чети с полуосминою.

Ивашко Меншой Игнатьев сын Кректышев. Помесья за ним во Брянску старого тритцать шесть чети, да во 106-м году дано ему з братом ево с Федкою Кректышевым во Брянску и с Федкина поместья Совина, на ево половину дватцать семь чети с полуосминою, обоего шестьдесят три чети с полуосминою.

Замятня Иванов сын Мотякин. Помесья за ним во Брянску по новому писму вопче з братом ево с Офонасьем тритцать четыре чети, иметца за ним по семинатцати чети человеку» ²⁴.

«Во мценском списку, что прислан из Розряду за приписью дьяка Истомы Корташова лета 7109-го году и каков список против того послан в Розряд з землями, и в том списку написано:

Гриша Степанов сын Санюков. Оклад ево 200 чети. Поместья за ним по даче 108-го и 110-го году, что ему дано ис Пахомова поместья Степанова 32 чети с осминою, да ему ж дано в 110-м году Дружинино помесье Лобова 70 чети, обоего 102 чети с осминою» ²⁵.

Разумеется, ни Кректышевы, ни Мотякин, ни Санюков в состав Государева двора не входили, а были рядовыми детьми боярскими, служившими по Брянску и Мценску. Приведенные выписки также раскрывают сам механизм составления «земляных» списков городового дворянства. Очевидно, сначала в Разрядном приказе на основе десятен составлялся поименный список городовых, возможно, [376] с указанием окладов, затем он отсылался в Поместный приказ, где по писцовым книгам, «дачам» и, видимо, сказкам составлялся список «з землями», который по том снова попадал в Разряд. Брянский пример показывает, что «земляные» списки составлялись с определенной периодичностью, примерно раз в пять лет. Как нам представляется, практика подобной формы учета землевладения служилых людей ведет свое начало с 80-х гг. XVI в. Именно тогда перед правительством особенно остро встала проблема безземельности широких слоев дворянства, приводившая к серьезному снижению уровня боеготовности дворянского ополчения. Для преодоления кризиса сначала были образованы специальные комиссии, проводившие на местах массовые отделы поместий, а затем и вовсе было начато валовое описание с целью учета и упорядочения владельческой структуры земельного фонда страны. Но поскольку эти шаги носили долговременный характер и могли дать результат лишь в отдаленной перспективе, был выработан особый тип документации, куда в оперативном порядке вносились сведения о реальном земельном обеспечении дворянства, что в итоге учитывалось при распределении служебных назначений. В дальнейшем эта практика получила развитие.

В отношении «перечневых» списков, один из которых дошел до нас почти полностью и в свое время был опубликован В. Б. Павловым-Сильванским под названием «явочный» ²⁶, заметим следующее. Ясно, что таких списков было как минимум четыре, а возможно, и пять – по количеству писцовых комиссий (Т. А. Хлопова, И. Феофилатьева, Е. И. Сабурова, князя И. Козловского и князя М. Мезецкого), описывавших Московский уезд в 1580-х гг. Составленные ими «перечневые» списки сначала выполняли роль некоего справочника, дающего представление о структуре светского вотчинного землевладения столичного уезда, а затем использовались в качестве приправочного материала писцами 1620-х гг.

№ 1

1624 г. – Выписка Поместного приказа из земляного боярского списка 1595/96г. о вотчинах и поместьях окольничего Андрея Петровича Клешнина.

А в боярском в земляном списку, каков сыскан после московского разорения, 104-го году написано:

Околничей Ондрей Петрович Клешнин. Вотчины за ним:

в Московском уезде в Вяземском стану село Сидорово, 162 чети; да купли по записным книгам 92-го году в Кошелеве стану село Микифоровское, деревня Жирково, пашни 125 чети;

деревня Тимофеевская, что была Некраса Бисерова, 65 чети; [377]

деревня Бородино, что купил в 94-м году у Ивана у Цепляева с товарыщи, 41 чети с осминою;

да в Зубцове, что купил в 93-м году у Ивана у Матвеева сына Воейкова, а Иванов отец Матвей Воейков купил ее у Федоровы жены Цызырева да у ее детей, в Шешемском стану деревня Миха[л]ковичи, а по новому писму деревня да слободка, а в ней 50 чети;

да в Старице, что купил в 94-м году у Худяка Загрясково, полселца Дмитреевсково з деревнями, 107 чети;

да в Старице ж, что купил в 95-м году у Федора у Лвова, селцо Нащокино з деревнями, 241 четь;

да село Бели з деревнями, что купил у князя Ивана да у князя Федора Морткиных, 219 чети;

да в Боровску по писцовым книгам деревня Сатино да пустошь, 88 чети;

да в Московском уезде, что пожаловал государь царь и великий князь Федор Иванович всеа Русии в 95-м году из дворцовых сел, из села Аминева 179 чети, против подмосковной вотчины // деревни Бибиковы, что у него взято и приписано к дворцовому селу Братошину;

да на Белой купли ж, что купил у князя Федора Долгоруково жены его вотчину Варвары Григорьевы дочери Нагово, село Ведерниково з деревнями, 400 чети;

да в Московском уезде по записным книгам 96-го году, что купил у Микиты у Топоркова з братьею да у Ондрея у Козодавлева, село Новое Сонково да пустошь Старое Сопково;

да в Московском же уезде по записным книгам 97-го году, что купил у Софона у Сергеева, 100 чети, да у Якова у Старкова, деревня Лазарева, 51 четь с осминою;

на Резани, что купил у Василья у Вердеревского да у Юрья Дмитреева, 370 чети, да у Степана у Пороватого, 20 чети;

да во 101-м году пожаловал государь царь и великий князь Федор Иванович всеа Русии околничего Ондрея Петровича против старинкой его вотчины селца Васильевского з деревнями на Резани и[з Сте]панова поместья Проваго[ва] пустошь Осташково, 225 чети;

да за ним же по записным книгам 102-го году, что он купил у Ивановы жены Фустова з детми, на Резани полдеревни Перед, 16 чети;

да в Старице, что купил у Григорья да у Василья Колединских, пустошь Посаниново, 17 чети;

да в Московском уезде, что купил во 103-м году у Ждана у Пресново, 25 чети, да у Григорья у Сунбулова, 42 чети;

да в Можайску селцо Веригино Даловское да селцо Новое Ондреевское з деревнями, // что пожаловал его государь против подмосковные вотчины да тверские вотчины селца Соривца з деревнями, 367 чети.

И всего вотчины 2973 чети.

Да поместья:

в Дорогобуже 700 чети;

на Резани, что ему дано из дворцовых сел, 330 чети.

И всего поместья 1030 чети.

А и с вотчиною всего за ним 4003 четверти.

Да подмосковного поместья 137 чети.

РГАДА. Ф. 1209. Столбцы по Брянску, № 30/31674. Б/п. Подлинное делопроизводство. На обороте скрепы: Третьяк Корсаков. Справил Тимошка Голосов. [378]

№ 2

1624 г. – Выписка Поместного приказа из «перечневых» списков 1586/87 и 1587/88 г., земляного боярского списка 1595/96 г. и «дач» 1611 г. о владельческой принадлежности сц. Микифоровское с дд. в Кошелеве ст. и д. Кулантаево с пустт. в Доблинском ст. Московского у.

А по каким крепостям та вотчина написана за Ондреем Клешниным, и в том деле написано:

В перечневом списке с книг Московского уезду писма и меры Тимофея Хлопова с товарыщи 94-го году, каков список сыскан после московского разоренья, за рукою подьячих Семейки Шишелова да Посника Невзорова написано:

Стан Кошелев.

Ондрей Петрович Клешнин. Вотчины за ним по записным книгам 91-го году, что купил у оптекаря у Якова, селцо Микифоровское пашни ²⁷ паханые и перелогу 125 чети.

Да в боярском списке, что делан во 104-м году, написано:

Околничей Ондрей Петрович Клешнин. Вотчины за ним в Московском уезде купли по записным книгам 92-го году в Кошелеве // стану село Микифоровское, деревня Жирково, пашни 125 чети, да деревня Тимофеевская, что была вотчина Некраса Бисерова, 65 чети.

Да в перечневом списку Московского уезду с книг писма и меры Ивана Фефилатьева да подьячего Посника Невзорова 95-го году, каков список сыскан после московского разоренья, за рукою Ивана Фефилатьева да подьячего Посника Невзорова написано:

Стан Доблинской.

Ондрей Петрович Клешнин. Вотчины за ним по закладной кобале 93-го году, а заложил ту вотчину юрьевской немчин Игнатей Иванов сын Игорь, (дрв) Кулантаеву, и всего две деревни да 7 пустошей, а в них двор вотчинников да 5 дворов людцких, да 11 дворов крестьянских, а людей в них тож, пашни паханые середние земли 43 чети да перелогу 124 чети, обоего 167 чети.

А подлинных писцовых книг Московского уезда Ивана Фефилатьева после московского разоренья не сыскано.

И всего в селе Микифорове и в деревне Кулунтаеве з деревнями и с пустошми 398 чети с осминою. //

А в даче 119-го году, июля в 17 день написано:

Дано при боярех князю Федору Волконскому в подмосковной ево оклад во 100 чети в Московском уезде селцо Микифоровское з деревнями, что было в вотчине за Ондреем Клешниным, в подмосковное поместье со всеми угодьи.

А то де селцо в порозжих землях, а сколко в нем чети, того в даче не написано.

№ 3

1641-48 гг. – Выдержки из челобитных Андрея и Михаила Бахтеяровых детей Клешнина о возвращении им вотчины их троюродного деда [379] окольничего Андрея Петровича Клешнина сц. Микифоровское с дд. в Кошелеве ст. Московского у.

1641 г. июля 30: <...> И ныне сын того князя Федора князь Иванова сына Волконского околничей князь Федор Федорович Волконской, отбивая нас, холопей твоих, деда наш ево от вотчинки, принес к тому нашему делу челобитную, а написал, буто дед наш точен кровь государя царевича блаженные памяти князя Дмитрея Ивановича всеа Русии, и бутто умыслом деда нашего кровь крестьянская лилась. И про то, государь, вестно тебе, государю, и всему государству, хто убил государя царевича, и от чево кровь лилась. А коли б дед наш тому был точен, и он бы после ево, государя царевичевы, смерти у брата его, а у твоего государева дяди, у государя нашего блаженные памяти государя царя и великого князя Федора Ивановича всеа Русии в чести не был. А то, государь, и скончался дед наш в вашей государьской милости безо всяково пороку во 107-м году, а кровопролитие, государь, учинилось во 113-м году, как пришел на Сиверу вор Рострига.

А тово околничево князь Федоров отец князь Федор князь Иванов сын Волконской тому вору Ростриге на Сивере и крест целовал, а вам, государем, изменил и с ево, Розстригину, сторону с вашими государевыми людми на Сивере бился и кровь крестьянскую проливал, забыв ваше государево крестное целованье. А после того тот же князь Федор князь Иванов сын Волконской преступил крестное целованье блаженные памяти государю царю и великому князю Василью Ивановичю всеа Русии – изменял, умышлял и заводил на нево, государя, злое дело и приходил с товарыщи своими заговорщики к нему, государю, с шумом, и к вору в Тушино отъезжал, и всяким недобрым делам // заводчик был на разорение государьства Московского и на розлитие крестьянские крови. И их заводом и умыслом государь царь и великий князь Василей Иванович всеа Русии своего царьского престолу лишон и в плен литовскому королю отдан. И Московское государьство разорилось и кровь крестьянская многая опять пролилась от них, мятежников, а не от деда нашево.

А дед наш и отец и все родители наши, паметуючи государево крестное целованье, везде вам, государем, служили и за вас, государей, кровь свою проливали. Прадед наш и дед родной Илья, прозвище Образец, в 79-м году в приход крымского царя под Москву на боех за вас, государей, побиты. А отца, государь, нашего во 115-м году царь Василей Иванович послал на службу под Калугу против вора Ивашка Болотникова. И отец наш неболшими людми у тово вора многих людей побил и сам кровь свою вам, государем, показал – за вас, государей, под Калугою убит. А в ызмене, государь, родители наши и отец наш нигде не бывали и к дурну ни х какому не приставливали. А мы, холопи твои, после отца своего в полону и в осаде сидели и всякую нужу и голод за вас же, государей, терпели, а в воровстве и в ызмене нигде не бывали ж <...>

1648 г. июня 16: <...> В прошлом, государь, во 107-м году, не стало деда нашего околничего Андрея Петровича Клешнина, а после ев[о] роду нашего толко остался отец наш да дочь ево, Андреева, а наша тетка, княиня Мар[ья] Андреевна, что была замужем за князем Юрьем Никитичем Трубецким. А вотчинки, государь, свои дед наш отказал в монастыри по себе и по родителех наших, а которые места болшие – на Резани острог Печерники, в Дорогобуже волость Селяево, и те после ево взяты во Дворец, а досталные, государь, вотчинки [380] неболшие, которые были, отказал дед наш нам в род. И теми, государь, ево вотчинками владела жена ево, а наша бабка, после ево по смерть свою.

И в прошлом, государь, 115-м году, как засели воры Колугу – Ивашка Болотников с таварыши, и парь Василей Иванович послал отца нашего с ратными людми на тех воров под Колугу для колужского промыслу и очишенья. И отец наш, паметуя ваша государьское кресное целованья, вам, государем, служил правдою, пришод под Колугу с невеликими людми, побил у тех воров многих людей в деревне во Мстихине и на иных боях. А после, государь, тово, как пришли под Колугу болшие бояре и воеводы князь Федор Иванович Метисловской с таварыши, и отца нашего при них под Колугою на бою те воры убили. Весно про то твоим государевым бояром и всему государству.

А после, государь отца нашего, во 118-м году и бабки нашей, Андреевой жены, и дочери Андреевы, а нашей тетки, замужем за князь Юрьем Никитичем Трубецким, на Москве не стало, а детей после той тетки нашей не осталось. А мы, холопи твои, в те поры, как убили отца нашего, и как не стало бабки и тетки нашей, были малы, а роду нашего, акроме дву нас, не осталось – побить челом было за нас о тех наших вотчинках некому. И учело, государь, в те ж поры быть безгосударное время и московское разоренье. И теми, государь, деда нашего и нашими вотчинками, которыми владела бабка наша по смерть свою, завладели под Москвою при боярех князь Федор княж Иванов сын Волконской з детми – в Московском уезде селом Микифоровским з деревнями – в поместья, аболгав; бил челом бояром, а сказал бояром, бутто та вотчина после деда нашего Андрея была в порозжих землях, и вотчичев ей нет, а нас, холопей твоих, в челобитье своем утаил. А мы в те поры были малы и засажены у литны в полону в Кремле в осаде <...>

РГАДА. Ф. 1209. Столбцы по Брянску, № 30/31674. Б/п. Подлинники.

Комментарии

1. Зимин A. A. В канун грозных потрясений. М., 1986. С. 171, 280, 281; Павлов А. П. Государев двор и политическая борьба при Борисе Годунове. СПб., 1992. С. 40, 80, 197 и др. (см. по указателю).

2. РГАДА. Ф. 1209. Столбцы по Брянску, № 30-32/31674. Ч. 1-3. Б/п (дело сохранилось неполностью, листы разбиты и перепутаны).

3. ТКДТ. М.-Л., 1950. С. 174; ПСРЛ. М., 1965. Т. 13. С. 272; АФЗХ. М., 1956. Т. 2. № 274. С. 279; Вкладная книга Троине-Сергиеиа монастыря. М., 1987. С. 121; РГАДА. Ф. 281. Тверь. № 64/12557 (приводим выдержку ил данной А. П. Клешнина 1593/94 г.: «да батюшко мой Петр, как ис полону вышел, дал к Живоначалной Троицы пятдесят рублев, да я дал пятдесят рублев; и архимариту Кириле з братьею бапошка моего Петра поминати, да и матушку мою иноку скимпицу Ксению, да иноко скимника Феодорита, да иноку скимницу Феофану поминати ж»; послухами в данной были только князья Волконские – Иван Федоров сын, Александр Васильев сын и Богдан Федоров сын). Следует отметить, что в источниках отец А. П. Клешнина как правило упоминается только по прозвищу Верига, а сам он на начальном этане своей карьеры иногда фигурирует с отчеством Веригин. О том, что Верига Клешнин и был отцом А. П. Клешнина, а следовательно Андрей Веригин и Андрей Петров – одно и то же лицо, свидетельствует публикуемый ниже «земляной» список, а также само прозвище «Верига», традиционно связанное с христианским именем Петр (см.: Веселовский С. Б. Ономастикон. М., 1974. С. 66). Указанные обстоятельства пленения Петра-Вериги Клешнина – наше предположение.

4. ГИМ ОР. Синодальное собрание. № 667. Л. 117 об.; РГБ. Ф. 218. № 1518. Л. 83 об.; Michail Krom. Rejestry jencow moskiewskich na Litwie w pierwszej polowie XVI wieku // Przeglad Wschodni. 1994. Т. III. Z. 3(11). S. 457, 464, 468 (в последнем случае ошибочно назван как «Куташов»); АССЕМ. М., 1998. № 79; ТКДТ М.-Л., 1950. С. 186 (с пометой «умре»); Собрание государственных грамот и договоров. М., 1813. Т. 1. № 186, С. 523.

5. Альшиц Д. Н. Новый документ о людях и приказах опричного двора Ивана Грозного после 1572 г. // Исторический архив. М.-Л., 1949. Т. 4. С. 24. Брат А. П. Клешнина – Федор скончался еще до 1593/94 г. (см.: РГАДА. Ф. 281. Тверь. № 64/12557).

6. РК 1475-1598 гг. М., 1966. С. 277.

7. Чтения ОИДР. 1897. Кн. 1. Отд. 1. С. 7; также см. настоящее издание: Антонов А. В. Костромские монастыри в документах XVI–начала XVII века. № 32; АФЗХ (АМСМ). Л., 1983. № 203. С. 250.

8. РК 1475-1598 гг. М., 1966. С. 363, 379, 413, 414, 421, 422, 460, 542; РК 1559-1605 гг. М., 1974. С. 219, 269, 275, 295, 314; РК 1550-1636 гг. М., 1976. Т. 2. Вып. 1. С. 27, 65, 78, 83, 87, 91, 92, 106, 149, 157; РК 1478-1605 гг. М., 1994. Т. 4. Ч. 1. С. 28 («окольничем и дворецкой»), 38; Анпилгов Г. Н. Новые документы о России конца XVI–начала XVII века. М., 1967. С. 45,48; Опись царского архива XVI в. и архива Посольского приказа 1614 года. М., 1960. С. 89 (ср.; Опись архива Посольского приказа 1626 года. М., 1977. Ч. 1. С. 205); также см.: Зимин А. А. В канун грозных потрясений... С. 133, 134, 148, 171, 280, 281.

9. Цитируется по изданию: Машков И. Доклад о изысканиях погребений князей Репниных в Боровском Пафнутьевском монастыре // Древности. Труды комиссии по сохранению древних памятников ими. Московского археологического общества. М., 1912. Т. 4. С. 309 (см. там же фото доски и прорись надписи). Указанная дата смерти подтверждается показаниями кормовой книги Псково-Печерского монастыря (см.: Павлов А. П. Государев двор... С. 80. Примечание 11).

10. Вкладная книга... С. 121; РГАДА. Ф. 281. Тверь. № 64/12557.

11. РГАДА. Ф. 1209. Оп. 1. Кн. 257. Л. 729-770 об. Источник опубликован: Павлов-Сильванский В. Б. Явочный список владений Московского уезда писцов 1584–1586 гг. Т. А. Хлопова «с товарыщи» // Источниковедение отечественной истории. 1984. М., 1986. С. 238-253 (см. там же его анализ списка – С. 101-127).

12. Павлов А. П. Государев двор... С. 191. В 1594/95 г. А. П. Клешнину была выдана ввозная грамота на дворцовое село Усторонь в Старорязанском стане Рязанского уезда (см.: РГАДА. Ф. 1209. Оп. 1. Кн. 408. Л. 885, 894 об.).

13. Боярские списки последней четверти XVI–начала XVII в. и Роспись русского войска 1604 г. / Сост. С. П. Мордовина и А. Л. Станиславский. М., 1979. Ч. 2. С. 59.

14. Сохранилась челобитная А. П. Клешнина от И июля 1594 г. о поимке холопа, сбежавшего из его рязанской вотчины Печерники в Воронеж; показательна помета на ней: «102-го, июля 11 день, дати грамота мимо Бориса Хрущова, а велел сам царь» (см.: РГАДА. Ф. 141.1594 год. Д. 1. Ч. 2. Л. 21).

15. РГАДА. Ф. 281. Тверь, № 62/12555, 64/12557; Черкасова М. С. Землевладение Троице-Сергиева монастыря в XV–XVI вв. М., 1996. С. 165; Антонов А. В. Вотчинные архивы кашинских и угличских монастырей и церквей XV–начала XVII века // РД. М., 1998. Вып. 3. С. 197. № 258.

16. ПСРЛ. СПб, 1910. Т. 14. С. 40, 41. О памятнике и историографию вопроса см.: Зимин А. А. В канун грозных потрясений... С. 167,168; также см. новейшее исследование о памятнике: Морозова Л. Е. Смута начала XVII в. глазами современников. М., 2000. С. 350–440 (разбор главы об убийстве царевича Дмитрия – С. 378, 379).

17. Временник Ивана Тимофеева. М.-Л., 1951. С. 29 (Говоря о замысле Годунова в отношении царевича Дмитрия, автор отмечает: «Время же своему зломыслию обрет и суща стаинника себе потаена, зело злых злейша, Луппа некоего, брата ей свойством и делом, иже толкуется волк, – от дел звание приим»). О памятнике и его связи с «Новым летописцем» см.: Корецкий В. И. История русского летописания второй половины XVI–начала XVII в. М., 1986. С. 176-230.

18. Текст приговора в деле не сохранился, имеется лишь отпуск послушной грамоты Волконским на спорные земли от 30 августа 1648 г. (см.: РГАДА. Ф. 1209. Столбцы по Брянску, № 32/31674. Б/п).

19. Князь Ф. И. Волконский действительно принимал активное участие в низложении Шуйского (о нем см.: Любомиров П. Г. Очерки истории нижегородского ополчения 1611 –1613 гг. Изд. 2-е. М., 1939. С. 276, 277 и др.; Хроники смутного времени. М., 1998. С. 489 /биографическая справка/; также см.: АСЗ. М., 1998. Т. 2. № 84-86, 387).

20. Боярские списки... Ч. 1. С. 112, 113.

21. Лукичев М. П. О «земляном» боярском списке 1613 г. // Исследования по источниковедению истории СССР дооктябрьского периода. М., 1983. С. 103–111; он же. Окладные и «земляные» жилецкие списки первой четверти XVII в. // Исследования по источниковедению истории СССР дооктябрьского периода. М., 1988. С. 53–64.

22. Писцы Т. Г. Вельяминов и А. И. Колтовский описывали Брянский уезд в 1595 г.

23. РГАДА. Ф. 1209. Столбцы по Брянску, № 114/31833. Л. 144.

24. Там же. № 115/31833. Л. 197.

25. РГАДА. Ф. 1209. Столбцы по Мценску, № 3/40390. Л. 150.

26. Павлов-Сильванский В. Б. Явочный список владений Московского уезда писцов 1584–1586 гг. Т. А. Хлопова «с товарыщи» // Источниковедение отечественной истории. 1984. М., 1986. С. 238-253 (см. там же его анализ списка – С. 101-127).

27. В ркп.: паш.

Текст воспроизведен по изданию: К биографии А. П. Клешнина // Русский дипломатарий, Вып. 7. М. Древлехранилище. 2001