/л. 8/ Государю царю и великому князю Василью Ивановичю всеа Русии бьет челом его государева богомолья Троицы живоначальныя и преподобнаго Александра Свирскаго чудотворца Александровы пустыни твой государев богомолец игумен Паисея з братьею. В нынешнем, государь, во сто осьмом на десят гаду в мае месяцы бил челом тебе, государю, на Москве Новгородцкого уезда Обонежские пятины Оштинского стану, Пиркинского погоста твой государев крестьянин Гришка Оглодов и во всех крестьян места Пиркинского погоста ложно, умысля воровски на меня игумена з братьею. И по тому своему ложному воровскому челобитью взял твою государеву царьскую грамоту в Великий Новгород к твоему государеву боярину и воеводам ко князю Ивану Никитичю Большому Одоевскому, да к Ратману Ондреевичу Вельяминову, да к твоим государевым дияком к Чюлку Бартеневу, да х Корнилу Иевлеву. А в ложном своем в воровском челобитье написал: бутто се мы владеем в Пиркинском погосте исстари их отхожими тое волости крестьянскими пашнями насильством Мандровским островом, а тот деи Мандрусской остров в писцовых книгах приписан к их деревням третьим полем, да будто се, государь, мы в пустошей место имали выбираючи их крестьянские лутчие деревни живущие участки. А с тех участков бутто се мы крестьян сослали долой, а в тех участков место бутто се мы дали им крестьянам свои пустым участки, которые нам были даны к монастырю. И бутто мы угодьями их завладели насильством, и крестьян бутто се старинных лутчих за собя поимали, да бутто се мы на их деревнях на крестьянских участках в Кондосской волости поставили Коровье село, и к [451] тому де селу припустили три деревни в одно поле. И бутто се з деревень хоромы посвозили в Коровье село, а иные сожгли на уголье. И бутто се их животину сабаки травят, и на смерть побивают. Да бутто се, государь, мы владеем не по дачем их живущими деревнями в Кондушской волости и пустыми землями. И по твоей государеве грамоте велено про те отхожие пашни, про Мандраской остров, и про деревни и про пустые земли сыскати писцовыми книгами и всякими сыски накрепко. И тем, государь, воровским ложным челобитьем тот Гришка нас, твоих государевых богомольцев, оглашает напрасно, хотя у нас отняти твое царское жалованье. /л. 9/

В прошлом, государь, в девяносто осмом году апреля в двадцать седьмой день, пожаловал блаженныя памяти государь царь и великий князь Федор Иванович всеа Русии преж бывшего игумена Дионисья з братьею, дал свою царскую грамоту в Великий Новгород к своему государеву боярину воеводам ко князю Василью Федоровичю Шуйскаму-Скопину с товарыщи, да к дияком к Ондрею Арцыбашеву, да к Семейке Емельянову. А велено, государь, по твоей царской грамоте в Рожественском в Пиркинском погосте отделити к Олександровы пустыни твоей государеве пустой дворцовой земли двести чети к монастырю смежно. И по той, государь, грамоте послан отделивать в Пиркинский погост той земли подъячей Томила Сергиев, и Пиркинского погоста Кондушской волости староста Заветной Максимов и крестьяне той пустой земли подъячему Томилу Сергиеву отделивати к монастырю не дали, и Томила на них прислал в Новгород отписку. И твой государев боярин и воеводы князь Василей Федорович Шуйской-Скопин с товарыщи, да дияки Ондрей Арцыбашев, да Семейко Емельянов по той отписке послали сына боярсково Григорья Стромилова про то обыскивать. И Григорей Стромилов обыскивал, и обыски привез [452] в Новгород. И по тем обыском Григорей Стромилов, да подъячей Томила Сергиев в девяносто осмом году июня в девятой день отделили в Пиркинском погосте, в Кондушской волости пустой земли к монастырю дватцать обеж и хлеб на той земли сеяной отписали до твоего государева указу. И по приговору твоего государева боярина и воевод князя Василья Федоровича Шуйского-Скопина с товарищи и дияков Ондрея Арцыбашева, да Семейки Емельянова ис того отписного хлеба дан в монастырь пятой сноп, и по тем, государь, отдельным книгам в девяносто осмом году июня в двадцать осмый день дана в монастырь, прежнему игумену Деонисью с братьею на ту отделную землю ввозная грамота, да и память послана к приказщику Оштинского стану к Вешняку Нечаеву. И после, государь, того отделу в девяносто в девятом году, староста Заветной и крестьяне Кондушской волости с игуменом с Деонисьем з братьею, меж собя полюбовно землями меняли по меновным записем для розни игумену з братьею променил ли свои земли с ряду и с одново к монастырю смежно, а у игумена з братьею выменили староста и крестьяне отделеную землю к собе с ряду и с одново смежно. /л. 10/ И после, государь, той полюбовной мены в сотом году марта в осмый день прежней игумен Деонисей с братьею дали на собя Кондушские волости старосте Заветному и крестьяном межевальную запись. А староста Заветной и крестьяне дали на собя игумену Деонисью з братьею межевальную запись з сотом году июля в двадцать четвертый день. И по тем записем меж собя земли розмежевали во сто в первом году. И память межевальную староста Заветной и крестьяне дали за поповскою рукою, и за крестьянскою рукою. И той, государь, земли, которою мы владеем по государеве царской жаловальной грамоте и по отдельным книгам и по обыском и по меновным записем, и по [453] межевальным записям, и по их межевальной памяти записка в книгах, в твоей государеве казне, в диячей в дворцовой избы. А насильством, государь, мы их землею не владем никоторою мимо меновых записей и межевальных записей и межевальной их памяти.

Милостивый государь царь и великий князь Василей Иванович всеа Русии, покажи милость, сыщи, государь, про ту земли чим мы владеем, своим царским сыском. И про то его воровское ложное челобитье своею царскою жаловальною грамотою и обысками, и отписками, и отделными книгами, и ввозною грамотою, и меновными записми, и межевальными записми, и межевальной их памятью и запискою. И повели, государь, у нас без сыску своего царского жалованья, тое нашей монастырской земли по его ложному воровскому челобитью [не] отняти. Государь царь, смилуйся. /л. 11/

И боярин и воеводы князь Иван Никитич Большой Одоевский, да Ратман Ондреевич Вельяминов, да дьяки Чюлок Бартенев, да Корнило Иевлев вычет государеву грамоту и челобитных, велели из Дворцового приказу дьяку Семену Лутохину Александрова монастыря дела, почему они теми землями владеют доискаться и прислать для сыску к собе.

И дияк Семен Лутохин прислал из Дворцового приказу монастырскую дачу за приписью дьяков Ондрея Арцыбашева да Семейки Емельянова, почему Александрова монастыря игумен з братьею тою землею владеют, а в даче пишет: /л. 12/ 98-го году мая в 6 день привез государеву грамоту к боярину и воеводам к князю Василию Федоровичу Шуйскому-Скопину с товарыщи, да к дияком к Ондрею Арцыбашеву, да Семейки Емельянову за приписью дияка Захария Свиязева да Юрий Суровцев, а в грамоте пишет.